Читать книгу Рассказы из сапога. Или как я вышла замуж за итальянца в 50+ - Елена Итт - Страница 3

Младшая Ксюша, высокая русоволосая стройняшка, трудится вместе со мной. Сидит за компьютером в мастерской, считает бухгалтерские цифры.

Старшая Саша, такая же стройная, хотя еще в декрете, зашла навестить нас. Она задумывается, покачивая коляску с ребенком и глядя на меня большими зелеными глазами под светлой челкой.

Всегда решительная Ксюша поворачивается от компьютера и сходу зовет на вебинар по исполнению желаний.

– Странное название! Это шутка?

– Мам, это такое собрание. Расскажут, как сделать, чтобы мечта исполнилась, – младшая дочь утверждающе сводит ладони с музыкальными пальцами.

– А долго будут рассказывать?

– Два вечера. Два раза сходим и все. У тебя же есть большое желание? – уточняет она, хотя и так ясно.

– Да, хочу встретить хорошего мужчину, – мой голос звучит тихо, как падающий осенний лист, к тому же рядом спит внучка.

Саша отошла к новым образцам стекол, осторожно перебирая гладкие листы всех оттенков зеленого.

– Мама, давно пора. Мы с сестрой при мужьях. А ты все одна и одна. Пойдем! – большие коричнево-зеленые глаза Ксюши полны уверенности.

От громкого восклицания внучка в коляске заворочалась. Заглядываю внутрь, даю пустышку, девочка успокаивается и засыпает. Смотрю вопросительно на Сашу:

– Да, мам, тоже так считаю. Иди на вебинар, оторвись от работы. Как минимум, хотя бы развлечешься.

Киваю головой. В зеленых глазах дочерей будто вижу совет-разрешение покойного Ивана. Этим же вечером Ксюша ведет меня за руку на лекции по счастью. Свои мечты у нее тоже есть.

Два вечера сидим в светлой аудитории на стульчиках, расставленных кругом, в компании других женщин и девушек. Слушаем и впитываем науку работы над собой и шаги к исполнению мечты.

Вебинар воодушевляет. Интригует инструкция на «Карту желаний». Хочется действовать. Для художника сочинить коллаж из журнальных картинок – как чаю попить.

Дома лезу за шкаф, достаю большую пыльную папку студенческих работ на ватманах. Чихаю и среди натюрмортов нахожу чистый лист формата А1. Беру ножницы, стопку женских журналов. Вырезаю иллюстрации, какие отзываются сердцу, окрыленному мечтаниями о будущем.

Клею по центру мою фотографию. Вокруг – вырезки, без плана, в произвольном порядке. Карта выходит легко и быстро. Любуюсь результатом и прикрепляю на стену, напротив кровати.

Теперь, ложась спать и просыпаясь утром, первым делом вижу кадры новой жизни. Всматриваюсь в будущее. Вот образ дома, где буду жить, вот перечень стран для путешествий, нарядные одежки, блестящие часы, дорогие украшения, сумочки, сапожки, красное пальто. Много самолетов, взлетают и садятся – люблю перелеты! Котенок в тапке, как символ домашней теплоты и уюта. А вот и Он. Невысокий, лица не видно, мужественная фигура со спины. Он будто поворачивается ко мне, заметна только щека. Идем с Ним по краю бассейна.

Далее делаю «Список пожеланий». Беру листок в клетку, сгибаю вдоль пополам, озаглавливаю и пишу.

Слева – перечень желаемых черт будущего «принца». Больше двадцати. В позитивном ключе без частицы «не».

Справа – какие привычки готова принять. Например: слегка курит, смотрит боевики, похрапывает и так далее. Больше десяти. Я ведь хочу живого человека. Мы все неидеальны, поэтому дополняю образ правдоподобными чертами.

Кладу написанное в шкатулочку, заворачиваю в красную салфетку и уютно пристраиваю в укромный угол бельевого шкафа. Можно просто положить листок под стопку чистого белья. Но захотелось использовать красивую деревянную коробочку из православной лавки.

Даже в самых светлых мечтах не предполагаю, как на самом деле круто изменится моя жизнь!

На сделанном не успокаиваюсь. Покупаю томики с советами, как притянуть желаемое, видела раньше такие на прилавках книжных магазинов. Я вообще заядлый читатель. Решаю, раз взялась за проблему, надо проработать ее по всем фронтам. Как говорится: ни шагу назад, победа будет за мной!

Одна книга увесистая, в розовом переплете, с автором в длинных платьях на лощеных иллюстрациях. Другая, тоненькая, с портретом блондинки на обложке. Каждая из женщин прошла свои испытания и знает, что надо делать. Советы практичны и понятны.

Читая, прихожу к важному выводу: если держать в себе злость и негодование на кого-то, они (эти негативные эмоции), как занозы, начнут разрушать тело, появятся болезни. Но все решаемо, через любовь. Надо простить и полюбить человека, обидевшего тебя, и проблема уйдет без повторения в будущем.

Выпроводив кота из зала и оставшись наедине с собой, в тишине, вслух прошу прощения поименно у всех, кого вспомнила, кого могла обидеть словом или делом. И кого не вспомнила, тоже. Особенно мужчин, которым язвила и мучила издевками, мстя за прошлые обиды от алкоголика-отца и пьяницы-мужа.

Простить отца особенно трудно. Снимаю очки, по лицу текут слезы. Сцепив пальцы рук, сжимаю губы. В голове как вспышка возникает болезненное воспоминание. Огородом, по мокрым кустам картошки мы с мамой и сестрами (одна еще грудная) удираем от папаши, ковыляющего между грядок в пьяном угаре, но с заряженной двустволкой в руке. Стремительно протискиваемся, царапаясь, в раздвинутые доски забора, и спасаемся у соседей, еле переводя дух.

Трезвым отец был молчалив, занимался любимым делом. Столяр-краснодеревщик с золотыми руками получал заказы и на шкафы резные, и на лодки моторные. Охотился и рыбачил, и даже сам возвел просторный дом, вокруг которого и гонял нас во время регулярных запоев.

По совету купленной книжечки, представляю его трехлетним малышом. Мальчик растет в такой обстановке, где девочек дозволено бить в воспитательных целях, жену оскорблять бранными словами ни за что, просто так. Мама потом развелась, когда я вышла замуж, а сестры ходили в школу.

Отца удается простить. Прошедшие десятилетия притупили воспоминания. Наверное, его жестокость для чего-то нужна была мне в судьбе. Возможно, обострила природную чувствительность. В 14 лет запомнила цитату Жорж Санд: «Душа, никогда не страдавшая, не может постичь счастья!»

Простить покойного мужа легче: люблю его и сейчас – не выкинуть из сердца первую любовь, отца моих детей. Понимаю: алкоголизм это болезнь, может генетическая. Его дедушка гнал самогон и пил, но был крепким крестьянином на своей земле и дожил до девяноста лет. Его отец любил выпить, но был крепким мужиком-орденоносцем, правда дожил только до семидесяти. Третье поколение – Иван, оказался еще слабее, и прожил еще меньше. На моих глазах случился живой пример вырождения мужской линии через алкоголь. Жаль!

У себя тоже прошу прощения за все, в чем считаю виноватой. А перечень немалый. Опять наревелась.

На душе становится легко. В течение дня то про себя, то шепотом, то в голос твержу аффирмации – позитивные словесные утверждения.

«Я люблю жизнь»

«Жизнь любит меня»

«Я заслуживаю любви»

«Прошлое ушло навсегда»

«Я люблю и одобряю себя»

«Меня устраивает мой возраст»

«Я принимаю идеального партнера»

«Каждая мысль создает мое будущее»

«Я заслуживаю и принимаю самое лучшее»

«Я достойна личного счастья по праву рождения»

В тех книгах используются названия «Вселенная», «Высший разум», «Коллективный разум», «Сила жизни». Понимаю, так написано, потому что не все читатели христиане. Сначала использую эти понятия. Потом легко начинаю говорить слово «Бог».

В один из выходных дней приезжаю в гости к маме. Она с порога зовет на кухню. Хрустя домашней квашеной капустой с обжаренной вареной картошкой и поглядывая на оладушки с клубничным вареньем, среди прочего интересуюсь:

– Мам, а что ты смотришь сейчас по телевизору?

– Да вот, снова показывают «Дикого ангела»1. Милли такая хорошенькая и простая.

Сидя напротив, мама увлеченно рассказывает очередную серию:

– И ты знаешь, она так запросто говорит с Богом. Называет его умником. Она с ним на ты. Советуется, во сколько вернуться с дискотеки.

Мама смеется. Я молчу с набитым ртом. И понимаю, Бог может быть гораздо ближе, чем я думала.

Утром у себя дома, подхожу к окну. С эркера седьмого этажа вижу бульвар с заснеженными елями, уходящий вдаль к широкой реке. Поднимаю глаза в небо и говорю с Богом своими словами, добавляя горячую просьбу: «Господи, избавь меня от одиночества».

Я повторяю это каждый день.

Выучила «Отче наш», готовлюсь к исповеди. Оказывается, столько грехов наделала: была несправедлива к людям, кого-то осуждала, кого-то обсуждала. И если бы только это. Впервые задумываюсь о духовных законах (или правиле бумеранга).

Иду на исповедь, говорю и отвечаю на вопросы, принимаю епитимью2, выполняю назначенное. Наконец, наступает день, когда принимаю причастие. На душе становится радостно, не покидает ощущение, что я услышана свыше.

Бывая по работе в Москве, нахожу время для посещения храма Святых Петра и Февронии и Сергиева Посада. У себя рядом с городом езжу в женский монастырь на озере и два раза подолгу говорю с настоятельницей о счастье и поворотах судьбы.

За чаем она доверительно рассказывает мне свою историю. Как училась на архитектора. Тусовалась среди золотой молодежи. В итоге заигралась дурными привычками и наклонностями. Но судьба через ужасное переживание вовремя выправила ее линию жизни.

– Полученная профессия тоже пригодилась, – говорит настоятельница, – сейчас сама делаю расчеты для воздвижения купола на построенную у монастыря церковь.

Жизнь чувствует движение моей души и дарит встречу с молодым священником, отцом Евгением. В его внимательных глазах вижу, как искренне он верит, готов слушать и осторожно советовать. Беседуем на волнующую меня тему и даже спорим о том, для чего человеку нужен брак. Он утверждает: для рождения детей. Своих у него трое. Я же говорю, что в Библии нет слов о детях. Там написано – «Соединятся двое в одну плоть», чтобы вместе идти по жизни. Остаемся каждый при своем мнении.

Через пару дней в приходской газете читаю большую статью о семье и браке. Кидаюсь к батюшке:

– Смотрите, отец Евгений, здесь есть то, что сказано о браке в Библии: «…посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть…». То есть дети это хорошо, но не именно в них смысл брака. Не только в них.

Для меня важно знать, что имею право на любовь мужчины, даже если мои дочери выросли… Большая работа над собой идет внутри. Верю, что достойна встретить настоящую половинку. Я чувствую. Я жду.

На что еще могу надеяться? Городские сайты знакомств разочаровали: свободные мужчины, ровесники и старше, непригодны для серьезных отношений. Настрой и желания молодых не совпадают с моими мыслями и устремлениями. Сайты международных знакомств в наших краях не известны (они появятся позднее, с развитием интернета).

Продолжаю молиться и говорить с Богом по утрам. А в течение дня проговариваю аффирмации. В квартире становится так много чистой энергии, что лампочки перегорают одна за другой. День идет за днем. Неделя за неделей. А далее начинают происходить удивительные события. Сначала на творческой ниве…

Январь, полночь

Пухлые снежинки летят в лицо. Пахнет теплой свежестью. Иду из храма после ночной рождественской службы, несу свечу в красном фонарике. В центре города непривычно тихо. Мягкую завесу снега уютно подсвечивают круги фонарей. Вдалеке прошуршала одинокая машина. Нежным ритмом скрипит снег под ногами. Я еще здесь или уже там, в будущем? Снежинка щекочет нос, другую стряхиваю ресницами, улыбаюсь. Мир изменился, он стал прекрасен и добр. Я вышла из одной матрицы жизни и вошла в другую…

Февраль

Поднимаюсь с нижнего бульвара по улице вверх, погруженная в свои мысли, стараясь не поскользнуться на тротуаре, белом от недавнего снегопада. Поднимаю голову, смотрю вперед, затем на небо.

А там, упираясь краем в крыши многоэтажек, мягко-пастельно сияет радуга! Ахаю… Перехватывает дыхание! Ведь середина зимы, кругом белым-бело. А наверху, на фоне бледного неба, сияет нежное многоцветье.

Навстречу идут редкие прохожие, я стою открыв рот. Не закричать ли: «Смотрите, радуга!» А вдруг она исчезнет? А может она только для меня? Это знак? Ясно одно: небо приняло мои молитвы, дает подтверждение и теперь помогает во всем.

Март

Совершенно неожиданно сваливается крупный заказ на ярмарке. Это происходит так. Я стою с помощницей, презентую публике мои витражные работы. Разговариваю с Надеждой Степановной, редактором местной газеты. Подошедший высокий брюнет начинает задавать обычные вопросы, отправляю его к помощнице. Но редактор горячо шепчет прямо в ухо: «Ты что, это же самый известный предприниматель нашего города. С ним должна говорить лично ты!»

Небольшой диалог, обмен визитками, и через пару дней с дизайнером обсуждаю крупный потолочный витраж с национальным узором в ресторан. После моих эскизов таких витражей заказано три. А если бы Надежды Степановны не оказалось рядом… Неслучайно все это.

Следующий заказчик тоже хочет потолочный витраж, но в десять раз крупнее. Огромная конструкция сложной формы вдохновляет. Череда мелких заказов тоже требует эскизов. Сижу в мастерской допоздна. Кот преданно встречает меня у двери далеко заполночь.

Утвержденные эскизы затем увеличиваю в натуральную величину. Дорисовываю детали. Мастера скрипуче режут, жужжа шлифуют и паяют кусочки цветных стекол. Наполняя мастерскую запахом канифоли, набирают сверкающие полотна бликующих стеклянных красок…

Жизнь будто подняла меня на гребень волны и несет вперед с восторженной скоростью. Куда же прилечу в итоге?

Между тем

Дочь Саша выходит из декретного отпуска и очень вовремя прибывает в мастерскую дизайнером. Как раз поступает огромная партия цветных стекол для того огромного потолка. Их надо раскроить на детали. Александра, конструктор швейных изделий, изумлена масштабами задачи:

– Мама, как с этим справиться?

– Саша, просто представь, что кроишь ткань на одинаковые детали. Клади лекала на листы стекол, как можно плотнее друг к другу, но с запасом, и обводи маркером. После разрезания получатся заготовки. Раздадим их мастерам на обточку и паяние.

– А кто порежет большие стекла на заготовки? Сроки же поджимают.

– Да… Вопрос хороший, но я уверена, все получится.

В тот же день в мастерскую с просьбой о работе приходит опытный стекольщик. Ну как тут не верить в помощь свыше?!

И что же будет дальше?

Апрель

В следующей выставке-ярмарке участвую с такими крупными и серьезными работами, что мне вручают золотую медаль конкурса дизайнеров и сразу приглашают в Союз Дизайнеров России. В мастерскую зачастили телевизионщики. Меня узнают на улице. Воодушевленная успехами летаю как на крыльях. И хочется взлететь еще выше.

Понимаю, назревают перемены в жизни. Чувствую, буду переезжать. Куда? В Москву не хочу. Частые поездки в столицу по работе, ощущение беспрерывной суеты и недосыпы из-за резкой смены часовых поясов создали стойкое убеждение «это не мой город».

Может Петербург? Более спокойный, красивый, но, говорят, погода не балует. Хотя мне сложно с этим согласиться. Все три раза, что бывала там, дни выпадали на редкость солнечными.

А еще замечаю: где бы ни была, любой дождь, готовый вот-вот пролиться из набухшей тучи и намекающий на нетерпение первыми редкими каплями, не начинается, пока я не войду туда, куда шла. Невероятно, но факт.

Лето

Приглашают участвовать в престижной выставке рукодельного творчества и русских ремесел при магазине работ художников города. Когда-то успешно сдавала сюда мои робкие натюрморты, пахнущие свежими масляными красками.

Располагаю свой столик в уютном цокольном зале среди павловопосадских платков, шалей, матрешек и палеха с хохломой. Негромко звучит народная музыка. На чертежной доске, прислоненной к стене, бликуют витражные часики. Витражные лампы теплыми лучами через цветные стеклышки создают атмосферу волшебства.

Все стеклянное добро охраняет и, с легкой руки, продает десятиклассница Людочка, дочь моей подруги. Навещаю ее ежедневно. Присаживаюсь рядом на пластмассовый стульчик, чтобы пообщаться с народом, принять комплименты.

Руководительница выставки подает телевидению витражи как «главный экспонат». На местном канале выходит сюжет. Это успех, новые заказы.

И еще одно совершенно неожиданное событие…

В один из дней директор магазина подводит ко мне невысокую блондинку лет сорока. Знакомит нас, как почти коллег – Юля здесь в отпуске, она живет в Италии, в краях знаменитого венецианского стекла.

Сразу чувствуем взаимную симпатию. Кроме того, мы, оказывается, выпускницы одного университета. Обмениваемся номерами телефонов, идем посидеть в кафе.

Миловидная Юля недавно вышла замуж за богатого итальянца и очень расстроена, даже растеряна. В любой молодой семье бывает период притирки характеров. А здесь накладываются сверху отличия менталитета, языковой барьер и значительная разница в возрасте. В результате к Юле пришло состояние тупика и тоски по родине.

Грустно теребя изящное колечко из фиолетового стекла и отстраненно поглядывая в большое окно, Юля продолжает делиться своей историей:

– Понимаешь, мы сошлись как два одиночества. Он, незадолго до нашего знакомства, потерял любимую женщину. А я перенесла измену гражданского мужа. Фабио пытался развеять и себя, и меня. Я и вправду отошла от потрясения, оживилась. Италия стала интересна больше, чем предполагала, бывая в ней по работе. До встречи с Фабио я сопровождала наших предпринимательниц в оптовых покупках итальянских товаров. Владею немецким и французским, а востребованным оказался итальянский.

– Но на нашем филфаке вроде не дают этот язык? – говорю я.

– Нет. Изучила самостоятельно. Структура языка очень схожа с французским. Это было нетрудно. И Фабио помог. Он человек умный, интересный, с широким кругозором. Ему и сейчас нравится исправлять мои ошибки, объяснять непонятное. Еще он пишет картины, творческий человек. У него много свободного времени, уже отошел от дел. Слишком много. Все внимание и критика направлены на меня. Лучше бы он работал!

– А чем занимаешься ты? – продолжаю интересоваться.

Ее лицо просветлело, плечи расправились:

– Мне нравится муранское стекло. Остров Мурано рядом с Венецией. Я езжу, знакомлюсь с мастерами-стеклодувами. Художники вообще интересный народ. А что творят из стекла муранцы, приводит в восторг! Фабио сопровождает меня в поездках, но хотел бы, чтобы сидела дома. Он гораздо старше и просто руководит мной. Если что-то решил, то переубедить сложно. Наши диспуты переходят в громкие ссоры, потом сижу в своем кабинетике и рыдаю. С самого начала я была слишком послушной и сейчас – ощущение мухи, застрявшей в липкой паутине.

Взгляд серых Юлиных глаз снова опустился к рукам. Голова поникла.

Мне жаль новую знакомую. Хочется предостеречь от резких шагов и необдуманных действий. Но что могу посоветовать? Ведь не знаю ее мужа.

– Юля, послушай, все молодые семьи переживают период привыкания друг к другу. Первые год-два это естественно. Наберись терпения и все наладится. Если он, совершенно взрослый человек, женился на молодой иностранке, значит понимает всю ответственность за тебя. А если неглуп, значит сможет где-то уступить, в чем-то пойти на компромисс. Я уверена, ваш брак не был ошибкой, как ты говоришь. А наоборот, открывает перспективу на долгую, интересную жизнь.

Юля слушает, кивает головой, веселеет, начинает шутить и вообще оказывается задорной девчонкой. Постукивая в такт веселой мелодии, заказываем хорошего вина и еще салатиков.

Мне интересно слушать и о европейце Фабио, и о близкой теме художественного стекла. Прикладываю ладонь к щеке, опираясь локтем о край стола:

– А муранские стеклодувы, они только бижутерию делают? Нет ли у них шедевров покрупнее?

– Ой, что ты! Делают и вазы, и скульптуры, и огромные люстры.

– Венецианские? – я слышала о них.

– Муранское и венецианское стекло, это одно и то же. Чтобы избежать пожаров, все производство много веков назад вынесли на Мурано: отдельный остров венецианской лагуны. Талантливым жителям, знающим секреты производства, выезжать с него запретили под страхом смертной казни. Муранцы не бедствовали. Мастерство передавалось из поколения в поколение. А венецианские купцы везли знаменитое стекло по Европе и миру, продавая за баснословные деньги.

Юля увлеченно рассказывает, фиолетовые серьги посверкивают в ушах. С бьющимся сердцем слушаю ее речь, как сказку из «Тысяча и одной ночи», выпрямляюсь и восклицаю:

– Вот бы побывать на этом острове! Увидеть своими глазами. Понимаешь, я освоила витражи по двум американским технологиям: тиффани3 и фьюзинг4. А там совершенно иной способ. Соединить бы все три в одном изделии. Мне ОЧЕНЬ интересно! – ладони моих рук сами прижались друг к другу и затем к губам, как бы останавливая фонтан восторженных слов, готовых литься потоком.

Мой восторг передается Юле, она всплескивает руками:

– Алина, так ты приезжай! Я скажу Фабио, что хочу принять еще одну подругу. У нас уже были русские девочки. Когда у нас гости, мы не ссоримся, я веселею, а для него это любопытное развлечение, – задумавшись на секунду, Юля продолжает. – Ночевать сможешь в комнате вместе с моей дочерью-подростком Дашей. Приедешь? Я пришлю приглашение для визы.

– Серьезно? Здорово. Думаю, смогу приехать. Конечно, приеду! Свозишь меня на Мурано? – загораюсь новой идеей в радостном удивлении.

– Да, Алин, мы туда съездим.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. И все же время идет, и то, что казалось случайным знакомством, начинает обрастать реальными событиями и действиями.

Осень

Деревья на бульваре пожелтели, с тихим шорохом сбросили скукоженные листья, только ели остались зелеными. Юля прислала приглашение для оформления визы. С печатного бланка на меня с любопытством глядит Фабио с тонкой полоской усов и бородкой. Внизу его подпись. Все серьезно.

Настал момент сообщить родным:

– Саша, знаешь, я наверно должна ехать в Венецию.

Старшая дочь поворачивается от жужжащего принтера, смотрит в изумлении, подняв брови и расширив без того большие светло-зеленые глаза.

– Мам, куда? Почему? У нас же заказы! Может лучше летом? Сейчас ноябрь, холодно, дождливо, не лучшее время для поездок, – убеждает она, хотя, скорее, уговаривает.

Иногда мне кажется, что дочь – это я.

– Юля приглашает именно сейчас. В бланке указано – в ноябре. Стоит ли сомневаться? Или как? Мне надо потратиться на визу и билеты.

– А жить где? И надолго вообще? – беспокойно уточняет Саша.

– На неделю. Неделю у них и на четыре дня могу съездить в Гамбург насчет прямых поставок стекла. Помнишь обсуждали? В Венеции смогу посмотреть, как делается венецианское/муранское стекло.

– А, да? Ну, если так, езжай конечно, – соглашается моя главная помощница и шутит, – разгадай там секреты венецианцев: как они делают свои шедевры. Мы расширим виды наших витражей и станем миллионерами!

Я смеюсь. Но, не буду лукавить, предстоящая встреча с гениальными маэстро по стеклу дает простор для воображения. Интуиция подсказывает, встреча с Юлей произошла неспроста, будет необычное продолжение. Знаете, бывает видишь человека и чувствуешь, он не случайно появился рядом. Возможно, в прошлой жизни мы уже присутствовали в судьбах друг друга.

Юля приглашает меня в гости для моральной поддержки. А я соглашаюсь. Да и глупо отказываться, если надо только купить билеты и оформить визу. Юлю жалко, конечно, ее поддержу. И радует возможность увидеть тему художественного стекла с новой стороны.

– Саша, мне для поездки надо купить новые осенние сапоги.

Дочь тянуть не любит: если есть задача, берется за дело сразу.

– Ну, пошли! Сейчас и выберем в обувном салоне на углу, тут рядом.

Решительно заходим, и сразу вижу подходящие сапоги, будто специально для меня, выложенные на витрину. Коричневые, элегантные, из хорошей кожи, на низком каблуке, самое то для путешествия через полпланеты. Надеваю: удобные, будто сшиты по индивидуальным меркам. Посмотрев внутрь, нахожу бирку «Made in Italy».

– Саш, смотри, Италия меня прям притягивает к себе.

– Да, похоже, – соглашается дочь.

Итак, дело решено, чувствую облегчение. Страна в форме сапога ждет, не стоит откладывать встречу. Еду!

Ой, что там будет? Прикладываю ладони к запылавшим щекам.