Читать книгу Мими – мумия - Елена Кароль, Елена . Кароль - Страница 4

Эта первая ночь, проведенная в стенах монастыря в самой отдаленной келье, которую на предстоящие три цикла закрепили за мной, стала одной из немногих спокойных ночей. Я отдохнула душой, расставив по местам приоритеты и желания. Следующие пятьдесят циклов моё тело, моя душа и мои поступки принадлежат Иссене-карающей. Я обязана без страха и упрека отдать долг богине, потому что такова плата за возможность самой распоряжаться своей судьбой. Через пятьдесят циклов, если я заслужу её благосклонность, мне дадут возможность пожить для себя. И не просто просуществовать, а именно пожить. Богиня, контролирующая преданных ей неживых, могла не только карать, но и дарить жизнь вновь. Десять циклов, двадцать, пятьдесят, сто… Я пока не знала, сколько я заработаю, ведь всё зависело от того, как в итоге решит Иссена. Но я уверена, что буду прикладывать все усилия, чтобы срок будущей жизни увеличился на самый максимально допустимый отрезок. Жрицы, отдавшие долг богине, не только становились полноценными живыми, но и не теряли все навыки, все умения, все полученные в ходе служения силы. Богиня оставляла за собой право призвать любую по мере надобности, но никогда не злоупотребляла властью. Когда срок жизни подходил к концу, богиня давала знать, куда стоит прийти бывшей жрице, чтобы умереть окончательно и иногда дать возможность послужить следующей, если возникала необходимость. Насколько я знала, количество жриц при исполнении было неизменным – тринадцать, тогда как уже исполнивших свой долг было от двадцати до тридцати, всё зависело от выслуженного срока жизни. Таковы были правила, установленные богиней, и она никогда их не нарушала, требуя и от подчиненных того же.

Всё это и многое другое мне в своё время поведала бабуля, которой рассказывала её бабуля, которая в своё невероятно далёкое время служила Иссене-карающей.

Когда-то я думала, что это сказки.

Но пришло время, и я вспомнила её рассказы и поняла, что это единственный выход из той безвыходной ситуации, перед которой меня поставили, как перед фактом. Нет, я не для того родилась, чтобы завершить свой путь в качестве шестой жены престарелого вельможи. Я не для того лелеяла и берегла свою Силу, чтобы она погибла, так и не раскрывшись. Я не для того каждый год посещала храмы Иссены-милостивой, хотя среди незамужних девушек это не приветствовалось.

Нет, совсем не для того.

Не открывая глаз, я прикоснулась пальцами к груди, в центре которой Иссена поставила свою огненную печать, подтверждающую мой статус послушницы. Да, пока я послушница. Через три цикла, когда я сдам своего рода экзамены своей наставнице, Иссена поставит вторую печать, уже тьмой. Тогда я стану жрицей.

А ещё через пятьдесят циклов, когда я целиком и полностью отдам ей свой долг, она поставит третью печать, ветром.

Тогда я стану не только могущественной, но и свободной от всех возможных обязательств.

Стану! Обязательно стану!

– Подъё-ё-ём!

Вслед за пронзительным воплем на меня вылилось ведро ледяной воды, что было для теплолюбивой меня достаточно жестоко. Уверена, наставница прекрасно это понимала.

Что ж, вызов принят, Лерви. Посмотрим, кто кого. И пускай я всего лишь квартерон, но бабуля всегда говорила, что я взяла от неё всё самое лучшее: волю и уверенность в своих силах. Я не подведу тебя, ба. Не подведу.

– Я с кем разговариваю? С бревном?! Шевелись, ты копаешься хуже улитки!

Свысока наблюдая, как я натягиваю на мокрое тело брюки и рубаху из небеленой холщовой ткани, эльфийка скептично кривилась, словно я была самое нелепое создание, что она когда-либо видела в принципе. Да, она бы дала дядюшке фору и без труда бы обогнала его уже совсем скоро. Но ничего, и не такое видели.

Перетянув волосы тесьмой, я встала перед ней, чуть склонив голову. Слушаю. Что дальше?

А дальше мне пришлось осознать, какое я на самом деле ничтожество. Лерви была в этом деле профессионалом. Несмотря на то, что я была простолюдинкой, бабуля дала мне превосходное домашнее образование и я знала очень много из того, что не положено было знать женщине.

Поправочка – человеческой женщине.

Я знала лечебные и ядовитые травы, я знала строение тела, как внешнее, так и внутреннее, я знала, как выследить нужное животное, я умела читать и писать, разбиралась в нежити и нечисти, но к сожалению я не умела драться.

Совсем.

И если в теории Лерви не находила к чему придраться, порой отчетливо поскрипывая зубами над моими безукоризненными ответами, то на практике она отрывалась с душой.

– Да тебя схарчит первый же встречный гуль! – презрительно сплюнув, в этот момент эльфийка меньше всего походила на женщину, размахивая нагинатой и презрительно сверкая глазами.

Я в очередной раз валялась перед ней в грязи и тихонько подвывала от боли в раздробленных пальцах, прикусив губу, чтобы не выть в голос. Эта стервь мучила меня уже седьмой оборот и каждый раз умудрялась вывести меня из строя не позже, чем на третий тап. Мне до сих пор не позволяли брать в руки настоящее, боевое оружие, ограничивая либо шестом, либо тупым учебным мечом, тогда как Лервелианэль неизменно пользовалась нагинатой, умудряясь обезвреживать меня всего лишь её древком.

Дрянь…

– Долго будешь валяться, киса? – презрительно сплюнув вновь, эльфийка процедила: – У тебя по графику небольшая пробежка отсюда и до рассвета. Ну? Что лежим, улитка?! Встала, побежала! Быстр-р-ро!

Когда она говорила «быстр-р-ро», это означало лишь то, что если я не выполню её команду мгновенно, то она придаст мне ускорение сама.

Огнём.

Подскочив, хотя больше всего хотелось лечь и помереть, я обняла раненую руку и рванула по знакомому маршруту. Лгут те, кто говорит, что немертвые не чувствуют боли, лгут. В нашем теле точно так же бьётся сердце и течет кровь, мы точно так же получаем травмы и страдаем от различных эмоций, которым нельзя давать выхода.

Здесь нельзя, при ней. При этой ушастой дряни, которая только и ждет случая, как бы посильнее унизить и болезненнее подколоть.

Преимущество немертвых, служащих Иссене-карающей в том, что наши раны заживали в десятки раз быстрее, чем у живых. Мы сильнее, быстрее, выносливее. Не только физически, но и морально. Эта пробежка, от полуночи и до рассвета, сущая ерунда по сравнению с тем, как она избивала меня ежедневно. Она говорила, что я слишком медлительна… Возможно. Она каждый раз цедила, что я годна лишь для служения в Домах терпимости, а никак не для борьбы со стремительной и кровожадной нежитью и нечистью. А вот это вряд ли. Не уверена, знает ли она, а я сама не торопилась рассказывать, но за эти семь оборотов, что я бегала буквально каждую вторую ночь, я лично уничтожила уже трех гулей и семерых скелетов, которые были так неосторожны, что попались мне на пути.

Руками.

Просто потому, что мне надо было сбросить пар.

Так что не знаю, Лерви, не знаю… Боюсь, моё первое посещение Дома терпимости стало бы для него последним.

– Хорошо бежит… – женщины стояли на смотровой площадке, с которой прекрасно просматривалась пустыня на многие лиги и крохотная бегунья была хорошо видна.

– Неплохо, – ворчливо признав, эльфийка всё равно была недовольна. – Но не так хорошо, как могла бы.

– Ты слишком предвзято к ней относишься.

– Моя ученица будет лучшей, – гордо выпрямившись, белокурая жрица немного свысока осмотрела собеседницу, на что та с понимающей усмешкой кивнула. – Если Иссена-карающая доверила это дело мне, значит, она хочет, чтобы девчонка стала кем-то большим, чем просто хвостатой пигалицей, уморившей старика на брачном ложе. Это может любая. А вот служить богине так, как служим ей мы… Нет, для этого ей необходимо не только поумнеть, но и повзрослеть. И поверь, я это сделаю.

– Ну-ну… Не угробь в ней милосердие, для начала.

– Поверь, уж это ей для служения Иссене-карающей и вовсе не понадобится. Так, где она? – вновь присмотревшись к бегунье, эльфийка недовольно цыкнула. – Медленно!

Создала на ладони огненный сгусток с четко заданными параметрами и запустила в сторону ученицы. Пора придать неумехе ускорение.

Оборот шел за оборотом, сезон сменял сезон, и я ошибалась всё меньше. Двигалась всё быстрее, предугадывала всё чаще, предпочитая в моменты боя отключать разум и действовать на инстинктах. Лерви не переставала хамить и подкалывать, но её язвительные замечания в последнее время воспринимались мной как фон. Я гораздо сильнее настораживалась, если не слышала от неё чего-нибудь вроде этого:

– Ну что, сопля? Готова к бою?

Готова.

Ох, милосердная-я-я…

Не готова.

Шел восьмой оборот второго цикла и мы уже занимались с боевым оружием, но сегодня Лерви была немилосердна как никогда.

– Мои пальцы! – взвыв, когда три из пяти пальцев улетели в пыль, и почти сразу на них приземлилась отпрыгнувшая от меня эльфийка, окончательно втаптывая их в грязь, я стиснула зубы, когда она звонко и язвительно расхохоталась.

– Что такое, кисонька? Кто сказал, что готов к бою? Да ты как была неповоротливой черепахой, так и осталась! Да от тебя толку, как от бревна! Да что там! От бревна толку больше, оно хоть горит!

Ну всё, дрянь…

Ты меня достала.

Отбросив в сторону бесполезный меч, я в мгновение сформировала в руке огненный пульсар и запустила им в ушастую стерву. Один, второй, третий, десяток!

Без особого труда отбивая их древком один за другим, эльфийка презрительно кривила губы.

– И это всё, что ты можешь, недоразумение? Всего лишь одиннадцать хиленьких пульсаров? Да от твоих отрезанных пальцев в компостной яме пользы больше!

Наверное, она знала толк в отрезанных пальцах… и не только пальцах. Но это мои пальцы! И я никому не позволю отрезать их безнаказанно!

Новый сгусток был уже не только огненным. Он содержал в себе эмоции. Все те многочисленные эмоции, что я ощущала в себе по отношению к этой высокомерной и бесчувственной гадине. Никто не говорил, что я не имею права сражаться магией. Наоборот, в стенах монастыря приветствовалось любое её проявление. И если до сего дня я могла создавать лишь огненные сгустки, как каждая послушница, благословленная Иссеной, то сейчас в моей ладони формировалось нечто невообразимое.

Лерви наблюдала за ростом перламутрового сгустка с нескрываемым интересом, но достаточно скептично, словно знала, что я не смогу отправить его в полет. Да, бывало и такое. В самом начале, когда во мне только прорезалась огненная магия, я могла создавать едва ли тлеющий огонек на кончике ногтя. Затем пульсар в ладони, после отправлять его в полет, а чуть позже и в направленный полет с ускорением. На текущий день пределом были одиннадцать направленных пульсаров размером с кулак.

Точнее до текущего дня.

Сгусток всё рос и рос. Теперь он был размером с два моих кулака, но его рост всё не останавливался. Я чуяла, что это не предел. Нет, Лерви, сегодня я оторвусь на тебе по максимуму. А ты стой, стой… Надейся, что это не причинит тебе вреда.

Надейся.

– Гонец!

С вышки закричал дозор, и Лерви потеряла ко мне всякий интерес, поторопившись к центральным воротам по праву старшей жрицы.

Эй! Куда?!

Скрипнув зубами, я отправилась следом, потому что бой был ещё не завершен. Я чувствовала, что этот пока неизученный мною самой пульсар пролетит не очень много, так что рисковать не собиралась. Лерви сама учила меня, что необходимо всегда быть начеку.

Что ж, проверим.

Левая рука уже не сильно кровила, и я знала, что новые пальцы вырастут буквально за несколько дней, так что ближайшие дня три у нас точно не будет тренировок с оружием. Будет теория и снова теория. До отупения, до умопомрачения.

Но не сейчас…

Эльфийка успела уйти достаточно далеко и к тому моменту, когда я тоже дошла до основного внутреннего дворика, где принимали редких гостей, жрица уже разговаривала с гонцом, который до сих пор не удосужился снять капюшон. Нервничала, даже злилась, хотя уж с гостями она всегда была неизменно вежлива.

По двору сновали послушницы, усердно изображая деловитость и полное отсутствие интереса, хотя я прекрасно видела, что буквально каждая из кожи вон лезла, чтобы услышать хоть слово.

Но это было нереально – Лервелианэль поставила полог тишины и насколько я знала, почти никто из послушниц не умел читать по губам. А те, кто умел, тоже не могли это сделать, потому что эльфийка стояла очень неудобно.

Шаг, ещё шаг… Интересно, неведомый гость сильно удивится, если его собеседница вдруг загорится?

Мне оставалось всего шагов десять, когда Лерви сняла полог тишины и обернулась ко мне так стремительно, что я отшатнулась, но сгусток так и не выпустила.

– О! Вот! Как вам эта?

Моментально присев в защитную стойку, я выставила перед собой руку с пульсаром. Тон наставницы не предвещал ничего хорошего.

– Эта? – мужчина, чьего лица я до сих пор не видела, не торопился давать ответ. Я чувствовала его изучающий взгляд, который бродил по моему телу, затянутому в ученические, кожаные доспехи, и в конце концов остановился на моём нервно бьющем воздух хвосте. – Ракшас?

– Квартерон.

– Послушница?

– Третья стадия обучения.

– Нам нужна жрица.

– Мими вам подойдет, – тон эльфийки был категоричным, а взгляды, которые она бросала на меня, зловещими.

– Мими? – звучание моего имени весьма позабавило гонца, и он иронично усмехнулся, а из-под капюшона блеснули ярко-синие глаза.

Северянин.

– Мимилисса… – прошипев, я тонко улыбнулась мужчине, при этом не сводя взгляда с наставницы. Что эта ушастая дрянь задумала?

– О? Интересно. А знаете ли вы, юная леди, как переводится ваше имя с древнеинсурского?

– Знаю. Цветок пустыни.

– Именно! – воодушевившись непонятно чем, гонец обернулся к эльфийке и кивнул. – Она нам подходит.

Забыл сказать «заверните».

Момент был очень удачным – Лерви улыбнулась незнакомцу, протянув руку для пожатия, а тот в свою очередь решил приложиться к эльфийскому запястью губами.

Тогда-то я и метнулась вперед, с удовольствием размазывая по удивлённой роже своей наставницы перламутровую лаву, в которую превратился мой огненно-эмоциональный сгусток.

– Мими, дря-я-янь! – завизжав, Лерви начала отдирать от лица невероятно липкую и судя по паленому запаху горячую массу.

О, как она орала! О, как резво бросились врассыпную послушницы и отшатнулся от жрицы гонец. О, как я была отмщена в это мгновение!

– Леди, думаю, вам стоит покинуть это место и позволить вашей наставнице слегка остыть, – выждав пару танов, но при этом успев оттянуть меня подальше от орущей эльфийки, мужчина указал рукой на своего скакуна, рядом с которым стояла вторая, заводная лошадь. – Как вы сами слышали, я получил от жрицы положительный ответ. Нам пора в путь.

– Сейчас? – краем уха прислушиваясь к многочисленным карам, которые посылала на мою голову Лерви, я в принципе была очень даже согласна с предложением северянина.

Пора ховаться как минимум на ближайший оборот, а может и не на один.

– Вам необходимо переодеться?

– Нет. Я готова.

– Тогда в путь, леди.

Мы путешествовали на северо-запад к горам, и гонец подтвердил моё предположение, что наш путь лежит на границу, в ближайший гарнизон, где нередко служили северяне, вот только рассказывать что-либо ещё мужчина не торопился, ограничившись общими фразами, что по приезду мне всё расскажут.

Благодаря Лерви и её тотальной тирании я в кратчайшие сроки научилась ездить на лошади, хотя раньше никогда этого не делала и сейчас неохотно её благодарила. Естественно мысленно. Пальцы отрастали очень медленно, и если бы я не умела управлять копытным транспортом, то сейчас делать это всего одной рукой было бы проблематично. А так ничего, сносно.

Гонца звали Аскольдом, и он неизменно называл меня леди, хотя я пыталась пару раз намекнуть, что всего лишь послушница и вообще-то простолюдинка. Но ему, судя по всему, было на мои намеки наплевать. Что ж, его право. Непривычно конечно после почти двух циклов издевательств уже третий день спокойно ехать и не слышать каждый тан, какая я «неповоротливая гусеница», но чуялось мне, что самое неприятное ждало меня впереди.

Уж слишком любезен был Аскольд и слишком предвкушающим был взгляд Лервелианэль, когда она ткнула в меня пальцем. Когда всё тихо и спокойно – жди беды.

– Завтра к полудню приедем, – снова вечерело, и мужчина уже выбрал место для ночной стоянки.

Аскольд был обычным человеком, и нам приходилось не только останавливаться на ночлег, но и готовить горячую пищу, без которой я могла прекрасно обойтись. В отличие от него я питалась «живым» мясом, в первую очередь выпивая энергию. Знала, со стороны это выглядело дико, когда я прямо на ходу наклонялась к земле, подхватывая зазевавшуюся змею или скорпиона и прикрыв глаза от наслаждения, «целовала» жертву, но такова была цена нежизни.

Если мужчине на сутки требовалась похлебка и приличный кусок сушеного мяса с хлебом, то я довольствовалась небольшой змеей или скорпионом. Кстати скорпионы были вкуснее.

Ещё вкуснее были разумные, но без особого разрешения Иссены я не имела права даже думать об этом, тем более я пока всего лишь послушница. В принципе я сильно и не удручалась по этому поводу, прекрасно понимая, что всему своё время.

– И всё-таки вы не желаете хоть немного утолить моё любопытство? – старательно припоминая всё, чему меня учила бабуля, а именно высокому слогу и умным словам, приличествующим настоящим леди, я неосознанно вела себя с ним так, как он со мной обращался.

Как с леди.

– К сожалению, не имею права. Не переживайте, совсем скоро ваше любопытство будет утолено в полной мере.

Пока я спешивалась и расседлывала Рыжульку, Аскольд в два счета организовал костер и ужин для себя, причем я отметила, что конкретно это место уже не впервые становится ночлегом для путников. Имелось и старое костровище, и невероятно удобно сложенные валуны, которые просто не могли сами по себе сложиться в букву «С», закрывая место нашего будущего ночлега с трёх сторон.

Мы уже въехали в предгорья, покинув пустыню, и ночи становились всё холоднее, так что я порадовалась заботливо выделенному плащу. Замерзнуть мне не грозило, но комфорт был не лишним.

Присев на корточки, я прислонилась спиной к ближайшему валуну и прикрыла глаза. Опять же в отличие от гонца я не нуждалась в полноценном сне, но могла и прикорнуть при случае, так что сейчас, пока было всё тихо и гладко, я не отказывала себе в этой малости.

Ночь уже давно вступила в свои права и я думала, что Аскольд давно спит, по крайней мере на это намекало его ровное дыхание, когда он абсолютно неожиданно меня позвал:

– Мимилисса…

– Да? – откликнувшись далеко не сразу, я не торопилась открывать глаза, хотя насторожилась моментально.

– Могу я просить вас кое о чём?

– Конечно.

Конечно, можешь, северянин. Просить ты можешь о чём угодно. Вопрос в том – выполню ли я твою просьбу?

– Завтра мы прибудем в гарнизон. Пожалуйста, постарайтесь и дальше вести себя, как леди и не отрицать сие. Хотя бы первое время. Знаю, это будет нелегко, но поверьте, оно себя оправдает.

Интересная просьба. На что же ты меня отправила, Лерви?!