Читать книгу Лилии полевые. Подвиг - Елена Кибирева - Страница 16

Часы медленно проходили один за другим. Наконец, наступила и ночь. Тит все еще оставался на своем месте и ждал известий от Стефана. Между тем, все находившиеся в комнате больной ясно понимали, что ангел смерти с каждой минутой подступает все ближе и ближе к девочке. Девочка лежала без движения, с неподвижными, будто остекленевшими глазами, и, если бы не слышно было ее тяжелого, прерывистого дыхания, ее можно было бы принять за умершую.

Мать на коленях стояла у ее ног и по временам судорожно закрывала свое лицо платком. С небольшими перерывами она целую ночь провела в молитве, причем часто приходили ей на мысль слышанные ею слова Учителя: «Итак если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него».

И теперь сердце ее обливалось горечью.

«Вот я молилась, – думалось ей, – искренне молилась, однако же Бог не услышал меня, и, несмотря на мои молитвы, дитя мое умрет. Сколько недостойных нищих исцелил Учитель, а моему невинному ребенку не поможет. Если бы Он действительно был Христос, Он знал бы, конечно, как больна моя маленькая Руфь».

Эти и подобные им мысли как в заколдованном круге роились в ее голове. От горя она пришла в исступление. Наконец, она встала и быстро подошла к своему супругу, сидевшему у кровати больной. Она заговорила с ним торопливо:

– А что, если бы ты сам отправился разыскивать Назарянина? Не медли, мой дорогой! Очень возможно, что Он уже возвратился в наш город.

Иаир поднялся и, не сказав ни слова, немедленно вышел из комнаты. Было уже утро, и яркий солнечный свет заставил его на минуту прищуриться. На террасе расхаживал взад и вперед верный Бенони. Услышав шаги своего господина, он быстро обернулся, но вопрос замер в его устах – так сильно изменилось лицо Иаира.

– Ничего не слышно о Назарянине? – спросил с тревогой Иаир.

– Ни малейшего известия пока еще не получено, милостивый господин мой! – печально ответил Бенони, – Мы с Титом были уже несколько раз в городе, но ничего не узнали.

– Попробую теперь и я сам, авось мне удастся что-нибудь разузнать о Нем, – произнес Иаир. – А ты останешься, Бенони, на случай, если вдруг понадобишься госпоже. А я возьму с собой твоего молодого садовника.

Тит уже чуть ли не двадцатый раз выходил на улицу и был уже почти уверен, что ему снова придется вернуться на свое место ни с чем, как вдруг до его чуткого слуха донесся шум чьих-то легких шагов. Он остановился и прислушался; через несколько минут в конце улицы показался Стефан, несшийся с быстротой ветра к дому Иаира. Увидев Тита, он еще издали испустил радостный крик:

– Пришел!

Тит не стал больше ждать и крикнул только Стефану, чтобы он подождал у ворот, а сам ринулся через двор в сад и только хотел постучаться в калитку, ведущую во внутренний двор, как она сама открылась и показался хозяин дома Иаир.

– Исцелитель пришел в город! – воскликнул Тит, не ожидая даже, пока обратится к нему сам хозяин. – Сейчас только что мой брат принес об этом весть. Он стоит еще там, на улице, и сам сможет показать тебе, где найти Назарянина! Может быть, ты поручишь мне отправиться к Назарянину от твоего имени?

– О нет, паренек! – возразил Иаир, – я лучше сам пойду, а ты можешь сопровождать меня.

И они оба быстро вышли на улицу, где их ждал Стефан.

– По этой дороге можно скорее всего прийти к Нему, – сказал Стефан, поворачивая на ближайшую улицу. – Когда я о Нем услышал, Он только что высадился на берег и находился вблизи восточных ворот.

Все трое молча двинулись в путь. Иаир шел на несколько шагов впереди обоих юношей, как будто хотел непременно первым увидеть Учителя. Никогда еще дорога не казалась ему столь длинной. Он не мог сегодня различать ни улиц, ни домов, ни площадей… Аллеи, дворцы и хижины, амфитеатр и синагога – все сливалось для него теперь в одну массу, безразличную, серую.

Он уже больше двадцати четырех часов оставался без пищи и отдыха, и поэтому ему все казалось как бы окутанным густым туманом.

Наконец, они достигли восточных ворот.

– Что, Назарянин уже прошел здесь? – хриплым голосом спросил он у привратника.

– Нет еще! Он стоит на берегу и беседует с толпой народа, которая собралась вокруг Него, как только Он высадился на берег, – с этими словами привратник показал рукой на восток.

Все трое немедленно отправились к небольшому холму, который весь уже был занят народом. Подойдя к нему ближе, они могли различать теперь фигуру Учителя, стоявшего на небольшой возвышенности в середине толпы.

– Ради Бога, позвольте мне пройти, – умоляющим голосом проговорил Иаир, обращаясь к толпившемуся народу. – Мне непременно нужно видеть Учителя!

Толпа почтительно расступилась перед ним, так как многие из присутствующих лично знали Иаира, и, кроме того, всем было ясно, что он действительно нуждается в помощи Учителя. А Иаир, добравшись до Иисуса, пал к Его ногам и, умоляя Его, проговорил:

– Иисусе, Сыне Давидов, молю Тебя, малолетняя дочь моя лежит при смерти, но прииди, возложи на нее руку Твою, и она выздоровеет!

Тотчас же Иисус простер руку Свою к нему, поднял его с земли и направился с ним к городским воротам. А толпа следовала за Ним и с каждой минутой увеличивалась. Каждый старался пробраться к Учителю поближе, в надежде услышать или увидеть от Него что-нибудь новое. Они медленно продвигались вперед, но вдруг Иисус остановился, обернулся назад и спросил:

– Кто прикоснулся сейчас ко Мне?

Никто не отвечал, так удивлены были все Его неожиданным вопросом. Но так как Иисус все еще стоял и ожидал ответа, то один из учеников Его, Петр, сказал Ему:

– Наставник, почему спрашиваешь Ты, кто прикоснулся к Тебе? Ведь народ окружает и теснит Тебя со всех сторон, и как можно знать, что кто-то коснулся Тебя?

Иисус ответил:

– Кто-то прикоснулся ко Мне, и я ясно почувствовал силу, исшедшую из Меня.

При этом Он обратил Свой взгляд на бедно одетую женщину, стоявшую возле Него. Она задрожала, приблизилась к Нему, упала перед Ним на колени и с трепетом проговорила:

– Учитель, прости меня! Двенадцать лет я страдала неизлечимой болезнью, и врачи не могли помочь мне. Все мое имение я истощила на врачей и лекарства, но болезнь не только не прекращалась, а, наоборот, еще больше усилилась! И вот я подумала в сердце своем: кто знает, может быть, от одного только прикосновения к Твоему платью я выздоровею; так и случилось: как только я прикоснулась к краю Твоей одежды, я сразу же почувствовала облегчение. И теперь я чувствую, что совершенно исцелилась!

Выслушав ее, Иисус поднял ее с земли и сказал:

– Дерзай, дщерь! Вера твоя спасла тебя, иди с миром.

В то время, когда Иисус стоял и разговаривал еще с женщиной, Иаир заметил вдали бежавшего к нему Бенони; одежда верного слуги в знак сильной скорби была разорвана.

– Господин мой! – воскликнул он, увидев Иаира. – Умерла дочь твоя, не утруждай Учителя!

Лицо несчастного отца сделалось вдруг бледнее полотна, он зашатался и, наверное, упал бы, если бы его не поддержал Сам Иисус.

– Не бойся, – кротко сказал Он Иаиру, – только веруй.

И затем, повернувшись к толпе, Он велел всем оставаться на месте, а Сам в сопровождении Иаира и Бенони направился к дому, где лежала умершая. Тит и Стефан также последовали за Ним, но только держались от Него в некотором отдалении.

– Наверное, теперь уже поздно, – с заметной горечью проговорил Тит своему брату. – Вот если бы эта краснобайка не задержала Учителя, Он бы вовремя пришел и спас нашу девочку!

– Зачем так говоришь, Тит? – заметил Стефан, – разве ты не слышал, как Учитель сказал Иаиру: «Не бойся, только веруй»? Вот увидишь, Он еще спасет ребенка.