Читать книгу «Чудовищный» секрет Авроры, или Магистра не дразнить! - Елена Княжина - Страница 4

Едва гоблин-полукровка ушел, я смогла вернуться к собственным мыслям, которые этот грубиян взбаламутил. И вроде бы обещала себе не думать о вкусно-пахнущем-волке, но все равно скатывалась каждую минуту к его лохматой персоне.

Кто же скрывался под маской? Юноша или взрослый мужчина? Случайный гость или завсегдатай балов для аристократов?

Шмырл окончательно задремал, окатив меня напоследок какой-то дурно пахнущей фиолетовой субстанцией. Я не успела приметить, откуда она на меня брызнула, и сейчас предпочитала оставаться в неведении.

– Кто же мог такое с тобой сделать? – вслух спросила у дрыхнущей Хлои-Жюли. – Знал ли он, что практически обрекает на смерть одну из двух половозрелых самок, или просто схватил первого попавшегося зверька?

Шмырлиха не ответила. Несмотря на заявленную половозрелость, размножаться она категорически не желала. Ее вообще все устраивало. Может, она и не знала, что ее кровь стоит в два раза дороже драконьей и используется в древнейших зельях, очень важных для волшебного сообщества. Какое ей, впрочем, до того было дело?

Я почесала затылок: пожалуй, мне не хватает самокритичности. Обозвала Эйнара грубияном, а сама? Даже не поблагодарила незнакомца за помощь. Ведь если бы он не напомнил мне про Эхеверию, все могло окончиться плачевно.

Да, надо было сказать спасибо, но… не умею я. Не в моем характере признавать слабость. Госпожа Пруэтт, мамина подруга и наша преподавательница, говорит, это из-за сильной магической капли. Она внушает излишнюю самоуверенность.

Нацедив себе в чашку фирменного дедовского цветочного сбора – такого ядреного, что слезы выступали из глаз и горло сводило судорогой, – я отвернулась к окну. Потому и не заметила очередного вторжения. И взвизгнула в ужасе, когда на мои плечи легли две знакомые пятерни. Вот ведь… тролль лохматый!

– Арт! Убью! – расплескивая остатки сбора, я резко развернулась к брату с твердым намерением ухватить того за ухо и хорошенько дернуть. Большего вреда я при всем желании не смогла бы нанести парню на голову выше меня. Но отказываться от маленькой мести не в моих правилах.

– У-уй! – взвыл братец, выдергивая ухо из цепкого, годами натренированного захвата. – Я пришел, чтобы ты меня вылечила, а не добила!

– Тогда зачем пугал? Подкрадывался? – зашипела, глядя в черные омуты. Совершенно невозмутимые и не чувствующие себя виноватыми.

Где-то я такие уже видела. Ах да, Арти ведь у нас папина копия. Чертов ксерокс и бабушкина радость во плоти.

– Не мог отказать себе в удовольствии послушать твой визг, обезьянка. Ну так что, оставишь помирать? Или окажешь первую помощь страждущему? – Арт сделал шаг назад и с разных сторон продемонстрировал крепкую жилистую шею со следами не то укусов, не то чересчур страстных поцелуев. Еще один… «страдалец».

И с кем он опять успел повздорить? В романтический вариант верилось с трудом: из девушек и сражений Арти всегда выбирал второе. Да и ровные глубокие порезы на красивом гордом профиле намекали, что речь шла не о любовных играх.

Эх, жаль! Бабушка Энджи так мечтает поскорее заполучить новую партию черноглазых наследников для своего драгоценного княжеского рода… Но где-то в глубине души понимает, что ни на брата, ни тем более на меня рассчитывать не стоит. Не из той мы породы, которая остепеняется, заводит потомство и ставит пополнение фамильного древа во главу угла.

– Что-то развелось вас сегодня… страждущих, – я сердито засопела. «Ни дня без драки» – вот девиз Демона-младшего. И ведь в Академии еще пусто, так нет же! Нашел себе где-то приключения! – Как ты вообще тут оказался?

Я же дверь заперла. Хорошо помню, как замком щелкала. Потому как ходят тут… всякие гоблины скучающие, настоящих пострадавших лечить мешают.

Арт, конечно, мог войти в любое помещение Академии на правах владельца. Но тогда бы я услышала, как снимаются чары, и…

– Не морщи лоб. Некрасивой станешь, – потрепал меня по щеке брат. – Думать – это не твое, обезьянка.

– Не называй меня так. И расскажи, как…

– Отец, – перебил Арт.

Я вздрогнула и на всякий случай заозиралась. Отец? Где? В Академии?! А я тут со шмырлом в больничном. Тролль побери!

– Отец зачаровал старый амулет Карповских на телепорт в больничное отделение. Сказал, для меня это направление самое актуальное, – хмуро пояснил Арт, и я нервно выдохнула. И чего он так пугает? – Бабушка Эндж отдала дедовский медальон. Говорит, носить некому, на меня одна надежда… Это какой-то намек, да?

– Похоже на то. Ты же лицо рода. Немножко покоцанное, но мы это сейчас поправим. Артур Андреевич, князь Карповский… – растягивая слова, пафосно произнесла я. Но не сдержалась и хрюкнула на титуле, из-за чего вышло что-то вроде «кх-кх-рнясссь».

Брат не обиделся – привык, что я над ним подтруниваю. Как еще развлекаться, когда он – мой, между прочим, близнец! – во всем идеал, от роста до кончиков волос. И даже дар у него пробудился в шестнадцать лет. Да не один, а двойной!

А я… я… Животных я пугаю своими настойчивыми попытками причинить добро. И это мой максимум!

– Слава троллям, ты не Глэдис, – сипло заметил Арти, задирая подбородок и позволяя обработать новую порцию ссадин заживляющим раствором.

– Не думала, что ты ее боишься, – хихикнула, прижигая жезлом порез на скуле.

– Вот еще! Просто очень рассчитывал застать тебя.

– Арт, я не человеческий врач, – напомнила по привычке. Шансы, что кто-то из моей семьи это уяснит, нулевые. – А на саблехвоста ты при всем желании никак не походишь. Даже на тролля – с натяжкой.

– Зато ты человечный не-человеческий-врач, а Пиркинс – бесчеловечная, – хмуро объяснил брат. – Она меня заживо погребет под градом своих нотаций.

– А я – нет?

– А ты, как никто другой, понимаешь, что неприятности случаются.

И вот на что он так красноречиво намекает, поигрывая смоляной бровью? Тролль разберет.

– Ты моя главная неприятность. Случаешься по пять раз за день. И вечно кем-то подранный. Еще не устал всем вокруг доказывать, что самый сильный? – я привалилась поясницей к подоконнику и придирчиво осмотрела результат своей работы.

Ну… не идеально, да. Со шмырлом я бы, конечно, была аккуратнее: он существо нежное, крошечное и беззащитное. А брату и так пойдет. Все равно завтра придется накладывать швы по новой.

– Должен же кто-то поддерживать мрачную репутацию семьи, пока твой дар спит, обезьянка? – беззлобно фыркнул Арт и щелкнул меня по носу. – Вот, работаю за двоих. Не покладая рук и именного жезла.

Я вяло улыбнулась: день выдался насыщенным, и накопленная позитивная энергия успела рассосаться.

На людях надменный, немногословный, хмурый, загадочный, временами грубоватый и жесткий, вечно со своей кривой ухмылкой… Арти очень походил на нашего отца. Девицы были без ума от брата, но тому было не до амурных приключений. Его больше интересовали битвы. Со мной брат был более открытым и простым, но мало кому удавалось узнать его с этой стороны.

Пари, тайные поединки, постоянные ранения… Словом, Арт был ходячей маминой головной болью. Как любой мальчик, он пытался всем доказать, что лучше всех владеет своим именным жезлом. И пока, к сожалению, не нашлось равного по мастерству ровесника, способного поставить эту нахальную задн… физиономию на место.

Близнец, совершенно на меня не похожий. Мой самый частый пациент. Мой доблестный брат.

Ему досталась лучшая половина родительских генов. Темная челка, которую так и хотелось подстричь, падала на лоб, закрывая насыщенно-карие, почти черные глаза. Его жесткие волосы лежали волосок к волоску и почти не путались (если расчесывать хоть изредка, конечно), что вызывало отчаянную зависть. Ведь мои лохматились намертво от любого дуновения ветра! В детстве мама, орудуя в моей гриве щеткой, натурально рыдала. Ну и где справедливость?

Мне же от папы достались лишь острые скулы, вздернутый нос и упрямый подбородок. Ну ладно, ладно! Нос и подбородок у меня в саму себя. Но скулы – точно отцовские.

Меня считали легкомысленной, слишком живой, без меры упрямой, много болтающей и суетливой… Возможно, такой я и была – ровно до тех пор, пока дело не доходило до угрозы жизни какому-нибудь существу. Арт же выглядел сдержанным, серьезным, задумчивым, даже замкнутым… пока не доходило до драки на спор.

А еще временами он бывал жутким язвой. Так и подмывало подсыпать ему в кофе всесторонне расслабляющий порошок!

Брат нахмурился, сдвинув угольно-черные брови к переносице. Опять был чем-то недоволен. Или он мысли мои про расслабляющий порошок прочитал?

– Ты так застыла, словно замышляешь переворот, – поймал меня на горячем любимый брат.

– Всего лишь маленькую скромную диверсию, – я поморщила нос и азартно закусила губу.

Да нет, не мог он прочесть мои мысли! А значит, идея с расслабляющим порошком в силе.

Почему не мог? Во-первых, это просто легенда, что близнецы по магической капле способны проникать в сознание друг к другу. А во-вторых, я недавно у матери позаимствовала фамильный медальон, зачарованный на «Ментальный щит».

Мерзкая Вяземская еще весной грозилась подсыпать мне обезволивающее зелье и заставить влезть голышом в вольер с иглохвостами. Так что к началу учебного года я подготовилась всесторонне. Не нужны мне иголки в… Нигде, в общем, не нужны.

– А ты все еще сохнешь по папиному воспитаннику, этому Хайву? – вздернув бровь, как бы мимоходом поинтересовался брат. – Видел его час назад в административном корпусе. Все так же кудряв и… Эй, что с тобой?

Один – ноль. Ну нет, демоненок, расслабляющим порошком ты не отделаешься…

Живот скрутило, во рту резко пересохло. Вот же гадство! И что со мной происходит?

– И вовсе я не сохну, – проблеяла, растирая стремительно краснеющие щеки. Мол, им так и положено, так и задумано. – Иди уже, Арт, с глаз моих и тоже по кому-нибудь посохни.

– Обойдутся. Буду цвести и пахнуть всем назло, – он задрал руки к потолку, намекая, что готов источать аромат богов немедля.

Не удержалась, принюхалась. Вот же фу! То ли до драки он посетил тренажерный зал, то ли кто-то его прилично погонял. Интересно, кто? Готова выразить ему благодарность хоть сейчас.

– От твоего запаха кто угодно сам завянет, – я поморщилась. – Иди в душ, пока мы с Атариной тебя в озеро насильно не запихали и шею не намылили.

– Ничего ты не понимаешь, глупышка. Настоящий мужчина должен пахнуть силой и потом, а не розами. А вот настоящая девушка… – брат проехался по мне глазами и разочарованно покачал головой, всем видом показывая, что мне до настоящей леди – как ему до послушного, тихого мальчика. – Она должна быть чистой. И ароматной. А ты вся в пятнах от… тролль знает чего… и пахнешь чем-то химически-ядовито-лекарственным.

– Завел бы ты уже, правда, себе кого-нибудь, – пробурчала, отходя к дремавшей шмырлихе и поправляя на ней повязку. – Заботиться о ком-то довольно приятно.

– По-твоему, мне мало общения с самыми разнообразными тварями в Заповеднике? Надо еще личную завести?

– Т-тварь? – я опешила. Разбрасываться такими словами как-то слишком даже для брата.

– В наших вольерах предостаточно животных, необязательно тащить всех в дом, – флегматично продолжил брат.

– Я не о питомце, Арт! О девушке!

– Ох, а это еще хуже. С девушками знаешь сколько проблем?

– Лучше привыкать к ним уже сейчас. Постепенно, – показательно дружелюбным тоном заверила я. – Ведь рано или поздно бабушка Ангелика до тебя доберется, и тогда…

Брат резко наклонился, словно заметил пыль на обуви. Черная челка упала на нос, ноздри затрепетали. Разозлился, но сдерживался.

– А у тебя в кавалерах нынче кто – шмырл или иглохвост, обезьянка? – проворчал, перешнуровывая ботинки.

– Оба. Мы гуляем по очереди, – хмыкнула и потрепала брата по жестким волосам. Нечего на меня дуться. – И прекращай звать меня обезьяной.

– А кто ж ты у нас? Суетишься, прыгаешь туда-сюда, не зная, за что первым ухватиться. Вносишь в спокойную жизнь хаос и разрушения… И еще слизь. Очень много слизи…

– Между прочим, обезьяны очень ловкие и цепкие. И если уж они за что-то ухватились, то так запросто не отпустят.

– Ава… – брат поднял черные глаза-бездны и криво ухмыльнулся. – Висеть на трех канатах сразу неудобно даже мартышкам.

– Что ж! Вот и еще один довод в пользу того, что я вполне разумное существо.

Арт поднялся и внимательно вгляделся в мое лицо.

– А вот в этом даже отец временами сомневается. Не делай глупостей, обезьянка. А если уж очень приспичит, зови меня: будем делать их вместе.

***

Арт ушел – слава троллям, на своих двоих, а не путем жутковатой телепортации, – но его место тут же заняла Глэдис. Сообщила, что кое-какие ученики уже прибыли, и строгим, не терпящим пререканий тоном велела унести шмырлиху «туда, откуда взяла».

В другой раз я бы заупрямилась, отстаивая права раненых, мохнатых и обездоленных, но сейчас сил не осталось ни на что. И я понуро поплелась к заповедной территории, невольно принюхиваясь к своим рукавам. Ну… да. Конкретно эта леди пахнет не розами.

Пожалуй, мне и впрямь следует хорошенько искупаться и переодеться в чистое, пока в Академию не нагрянула толпа. Не дай Судьба в таком виде наткнуться на Вяземскую или Девенпорт! Лохматой, дурно пахнущей и в платье, заляпанном… Да чем только не заляпанном!

Уборная на третьем этаже была забита первокурсниками – извечными спонсорами головной боли моего мрачного папеньки. Так что моей целью стала душевая на четвертом. Но и с ней не свезло: едва открыв дверь, я услышала два знакомых девичьих голоса.

Тролль побери! И почему меня не удивляет, что эти тоже решили прибыть пораньше?

Они были хуже насекомоядных либри, снующих повсюду и стрекочущих в ухо. Даже хуже аргентинских плотоядных шурхов повышенной мохнатости, если вы понимаете, о чем я. Энджела Девенпорт и Микаэлла Вяземская – беленькая и рыженькая девицы восемнадцати лет – разносили грязные сплетни по академическим закоулкам, словно токсичное двухцветное облако!

И если Девенпорт (обладательница самого незамутненного сознания и самых светлых волос на курсе) просто от скуки прожигала сытую, богатую жизнь, то хитрозад… просто хитрая Мика совершенно точно знала, что делает, кому вредит и чью руку с азартом покусывает!

Она понимала, что останется безнаказанной. Ведь дед Микаэллы возглавлял Верховный Совет, и я бы никогда не стала на нее жаловаться родителям. Только новых ссор с Эстер-Хазом нам не хватало!

– Входи, Карпова, не стесняйся. Тебе явно нужно отмыться. Стыдно при твоем титуле и положении так пахнуть, – размазывая по губам красную помаду, надменно протянула Мика будто бы на правах хозяйки. А может, она уже и считала себя таковой: ее дед давно мечтал прибрать Академию к рукам. И с каждым годом становился к цели все ближе.

Ну до чего же противная! Темно-рыжая, высоколобая, с вытянутым лицом, до подбородка усыпанным бледными веснушками… К прискорбию, внешне это ее не портило. Вся гадость скрывалась внутри, под слоем косметики и двойным дном из улыбчивого лицемерия.

– Зайду попозже. Не усердствуй с пудрой: зеркало на тебя уже косо смотрит, – попятившись, я вышла в коридор. Сегодня явно не тот день, когда я готова состязаться с Вяземской в остроумии.

Трудно вспомнить, с чего началось наше противостояние. На третьем курсе Мика даже пыталась завести со мной «выгодную дружбу», но не срослось. У меня уже были подруги. Целых две.

Первая – умница Джиллиан из опального рода Кавендишей, которым до сих пор припоминали их грехи. Так уж вышло, что ее прадед Лукас как раз и возродил ужасного и бесштанного Блэра. А дядя Киван, погибший в одной из битв, едва не лишил жизни нескольких человек, в том числе мою мать.

Но это было очень давно! Ее отец Питер – добрейшей души человек и занимается фермерством. Поставляет уникальные продукты для нашего волшебного зверья.

Вторая подруга – Софи, полукровка, дочь нашего декана Осворта. Девушка она необычная. Хоть никто и не знает ее секрет, многие подсознательно сторонятся, ощущая хищные гены в застенчивой тихоне.

Мы с детства не разлей вода. Пункт Связи бабушки Джулс для всех трех – что второй дом. Но зубастая полукровка и опальная леди никогда бы не прошли конкурсный отбор за право дружить с самой Вяземской, поэтому мы не стали даже пробовать. За что и расплачивались временами.

Выкинув из головы Микаэллу, я пошла в противоположное крыло. Туда, где располагались личные кабинеты и спальни преподавателей. А еще там находилась старинная купальня, доступ в которую имел только старший персонал.

В свое время графиня Воронцова прилично оторвалась, обустроив в усадьбе целую СПА-комнату для магически роскошного омовения. С бассейном и всякими доисторическими предками джакузи. Путь мой лежал туда. Душа требовала отдыха, покоя и ароматных пузырьков.

Привычки профессоров и деканов были мной давно изучены. В этот час в преподавательской ванной никогда никого не бывало. А значит, я вполне могла позволить себе искупнуться с комфортом вдали от чужих глаз. В конце концов, я у себя дома или нет?

Стукнув именным жезлом по двери, я просочилась сквозь запирающие чары. Снять без академического ключа я их не могла, но это и не требовалось. Дом сам всегда впускал меня, достаточно было вежливо попросить.

Я сделала шаг в темноту, и дверь мягко захлопнулась за моей спиной. Раздался шепот возвращающихся на законное место чар. Вот и славно: теперь со стороны выглядит, будто внутри никого нет.

Ногой стукнула по напольной лампе, и помещение залило тусклым голубоватым светом. Чтобы разжечь посильнее, требовался высший доступ, но мне и так было нормально.

Я в купальне прекрасно ориентировалась: все лето принимала тут ванны, а ночами приводила Джил и Софи. Мы обожали плескаться в круглом бассейне, уставив бортик свечами. Гадать, рассказывать страшилки и строить замки из плотной розовой пены…

Правда, последний месяц Софи игнорировала наши посиделки, ссылаясь то на головную боль, то на сонливость. И вообще избегала встреч на территории Академии. Словно кого-то здесь боялась. В этом еще предстояло разобраться: с началом учебного года Софи должна появиться на занятиях. Если ее кто-то запугал, будем бороться вместе!

Почему-то мне дико захотелось бурлящего бассейна и плотной пены, пахнущей розами. Я привстала на помост, украшенный золотой мозаикой, перегнулась через бортик и открыла несколько вентилей.

Вода стала набираться, и я щедро сдобрила ее несколькими шампунями из ниши в стене. Флакона три опустошила: ароматной пены много не бывает! Может, и на меня правильный запах перекинется? Смогу выдавать себя за идеальную леди.

Всю свою одежду я свернула в узелок и кинула в магконтейнер для грязного белья. На той стороне разберутся, можно ли это отстирать или проще уничтожить. Если есть шанс на спасение, то чистое платье ко мне вернется. Но слишком больших надежд я не питала.

Я аккуратно разложила на бортике чепуху из карманов, именной жезл и мамин медальон и спустилась в бассейн. Ох… Блаженство. Но длилось оно, к прискорбию, недолго.

Только сейчас, погрузившись по самую макушку в теплую бурлящую воду, я смогла признаться себе, как сильно переволновалась. И это чувство мне решительно не понравилось.

Последние часы я действовала словно на автопилоте – ругалась с Глэдис, перевязывала шмырла, спорила с братом, общалась с зеленым полукровкой… А сейчас вдруг схлынули все завесы и внутренние блоки, обнажив дурное предчувствие, холодящее позвонки на пояснице. Вот лучше бы они и дальше висели, эти блоки, честное гоблинское!

Я не трусиха, отнюдь. Страх – это вообще не про меня. Но потерять одну из двух самок… Мои мечты, стремившиеся к разведению древних видов в неволе, рухнули бы в один час!

На секунду даже показалось, что тот, кто ранил Хлою-Жюли, неплохо меня знал и выбрал ее из личной мести. Намеренно подбросил зверька к Целительскому корпусу, предварительно опустошив аптечку, чтобы я увидела крушение своих надежд. Чтобы наблюдала, как они тонкими струйками разжиженной синей крови впитываются в заповедную землю.

Мне стало по-настоящему не по себе. Впервые за долгое время. Я оттолкнулась от бортика и ушла на глубину. Гул в ушах привычно отрезвлял, успокаивал. Я была в своей любимой стихии, и вода знакомо ласкала кожу, утешая…

Кто же ты, тайный вредитель? Вор, охотящийся за редкими товарами для черного рынка? Человек Верховного совета, пытающийся навести тень на наш Заповедник? Или персональный враг, жаждущий убить мои мечты? Целых три теории, которыми следовало завтра же поделиться с матерью. Сегодня у нее и без меня забот достаточно.

Выныривать не хотелось, но воздух заканчивался, так что я оттолкнулась от дна и поплыла к поверхности. До сих пор не понимала, как на четвертом этаже обычной с виду усадьбы удалось сотворить столь глубокий бассейн, который наполнялся так быстро. Магия, не иначе!

Пена над головой рассеялась, обнаружив смутную тень. Словно кто-то перегнулся через бортик и вглядывался в бездну вод. Похоже, у меня на фоне переутомления начались галлюцинации.

Сделав еще два гребка к поверхности, я вынырнула, разбрызгав остатки пены. Рвано вдохнула. Пискнула испуганно. Матерь божья! Неловко прикрылась ладонями. И камнем ушла обратно под воду.

Тролль меня укуси! Смутная тень была более чем материальной! Перед тем, как в ужасе зажмуриться, я успела заметить, что силуэт тоже шарахнулся в противоположную сторону.

Даже обидно стало. Потому что из нас двоих монстр точно не я! И чего, спрашивается, шарахаться?

От возмущения воздух, набранный второпях, закончился за полминуты. И пришлось робко высунуться на поверхность.

– А вы чего от меня так шарахаетесь? – поинтересовалась, выныривая носом из пены.

Во-первых, лучшая защита – нападение. Во-вторых… правда, обидно как-то. Я ведь совсем не страшная. Мне, между прочим, и удирающих в панике крысоловов хватает для болезненных ударов по самооценке!

– Решил, что вы сирена и планируете утянуть меня на самое дно, – настороженно заявил мужик, появляясь из сумрака и собирая на лице блики от голубой лампы.

Вполне узнаваемый мужик, между прочим. Тот самый, что любовался усадьбой Воронцовых и помог мне с бедолагой-шмырлом. Раз он сумел войти, значит, ему дали ключ, положенный старшему персоналу. Да морфову ж бабушку!

– Я не сирена. Я Ава. Я тут живу.

– В бассейне? Меня, вероятно, забыли предупредить о второй…

Он бесстыдно перегнулся через борт в попытке разглядеть хвост. Но, видимо, разглядел что-то другое, потому что как-то нервно кашлянул, сжал челюсть и зачем-то махнул ладонью. Пена вдруг стянулась со всех концов бассейна и обволокла меня по самые уши, превращая в мыльного снеговика.

– И его окрестностях. Местная я, понятно? – профыркала, отплевываясь от лезущих в рот пузырьков.

– Вы сюда так пришли? – он огляделся и, не найдя одежды, нырнул взглядом под пену. Там он, судя по судороге, снова пробежавшей по скулам, моей одежды тоже не обнаружил.

– Выбросила в магмусорку, – призналась ему загадочным шепотом. – Запачкалась. Очень.

– И не позаботились о сменной одежде? Или планировали позаимствовать чужую из комнат учениц?

– Да за кого вы меня принимаете? – пена забилась в открытый рот, но я и не думала ее выплевывать. Зависла от удивления.

– За наглую деревенскую девицу, подрабатывающую в Заповеднике и решившую, пока не объявились ученики, устроить себе СПА-курорт. За взломщицу, тайно проникшую в закрытое помещение, запрещенное к посещению.

– Интересная версия, – я азартно кивнула. – А вы всегда такой?

– Строгий? Да. Вылезайте и пройдем к хозяйке Академии. В отсутствие ректора все вопросы решаются через княгиню Карповскую.

– Нудный, – поправила виновато. Как ни крути, а льстить я не умела. Не научена. Привыкла называть вещи своими именами. Кроме случаев, когда очень нужно было соврать. – А вы ведь не такой уж и старый. Рановато начали.

Не стала объяснять, что сменное платье я планировала попросить у фамильного морфа. Этот мохнатый вредина верой и правдой служил роду Карповских добрые три сотни лет. И на мой зов прилетал быстрее теле-маго-граммы-молнии.

– Но сначала вы подробно расскажете, как сюда проникли, – продолжал обрисовывать «радужные перспективы» незнакомец. – Каждому преподавателю дан академический ключ. Посещение купальни строго индивидуально, дверь закрывается сама, впуская гостя. Но за вами не заперлась. Когда я входил, защита стояла на месте. Весьма… кхм… необычная магия. Или вы скажете, что Анна Николаевна сегодня лично дала вам разрешение купаться в преподавательской ванной?

– Не давала, – горестно вздохнула. – Сегодня – нет. Начало учебного года и прочее скучное «бла-бла-бла».

– Хорошо, что хоть в этом вы сознались.

– Слушайте, может, как-то сами решим этот вопрос, без участия Анны… кхм… Николаевны? Ей сегодня точно не до меня. Давайте так: вы на меня громко поорете, а я с максимально виноватым видом принесу свои извинения?

– Нет, мисс, так это не работает, – мужик насмешливо согнул бровь. Что ж, они у него гнутся – уже прогресс.

– О, да еще как работает! Вы просто не пробовали! – азартно закивала я. Прямо чувствовала, что если попробует, то сразу втянется.

Папе орать на маму очень нравилось, они до сих пор так развлекались. Ссорились, потом мирились… Очень долго и обстоятельно. Удивительно, что нас с Арти у них всего двое.

– Ну ладно, если орать не умеете, тогда давайте по вашей методике, – я согласно тряхнула головой, разбрызгав пену вокруг. И, осознав, что высунулась из воды гораздо сильнее, чем планировала, шустро прижалась к бортику.

– Значит, предлагаешь решить проблему без участия княгини?

– Хорошо бы, да, – кивнула, невольно отмечая, что он перешел на ты.

– Что ж, приятно познакомиться, местная Ава. И часто ты тайно проникаешь в закрытые помещения Академии? – мужик вдруг щелкнул ногтем по пуговице белой рубашки и принялся выуживать ее из петли. Кхм, что бы это значило? – Может, кто-то дает тебе свой ключ? Ты рассчитывала здесь с кем-то встретиться? Любовь или подработка?

– Чего? Все совершенно наоборот: я надеялась ни с кем не столкнуться! А вы зачем раздеваетесь? – ошалело наблюдая, как третья пуговица покидает петельку, я сглотнула.

К такому жизнь меня не готовила. Нападения троллей, нашествия камнехвостов, похищения арканами, ранения шмырлов – это еще ладно. Я знала, как выпутываться из сложных ситуаций. Но что принято делать с раздевающимся мужиком? Мне на этот счет никаких инструкций не оставляли!

– А я пришел принять ванну. Но бассейн – это даже лучше. Устал как тролль. Долго добирался.

Пальцы незнакомца переместились к ремню брюк, и я, что-то жалобно пробулькав, ушла под воду глубже, оставив над поверхностью только нос и глаза. Которым, кстати, следовало бы зажмуриться! Но они почему-то не могли отлипнуть от завораживающего действа. Нечасто передо мной мужчины раздеваются. Признаться, вообще в первый раз.

Совсем он спятил, да? Вот до чего аромат роз людей доводит. Да лучше бы я как обычно пахла!

– Как шмырл? Выжил? – расстегивая ремень на брюках, светским тоном поинтересовался мужик, и мне как-то совсем подурнело.

– Выжил, да… Слушайте, вы серьезно или просто пугаете? – пробулькала из воды, тараща глаза на содержимое частично расстегнутой рубашки. Там, на этом содержимом, имелись забавные темные волоски, и почему-то мой взгляд к ним решительно примагнитился. – Потому что если пугаете, то уже можно остановиться: я вполне осознала кошмарность сложившейся ситуации. И если вы так сильно хотите купаться, я готова добровольно уступить вам шурхов бассейн.

– А если серьезно?

– Тогда буду кричать, – предупредила, косясь на связку телепортационных привязок, скучавшую на бортике рядом с жезлом.

Если мужик совсем маньяк, мне придется ей воспользоваться. Но очень бы не хотелось очутиться тролль знает где с абсолютно голым… всем.

Незнакомый тип пристально вгляделся в мое лицо, и я сурово сдвинула брови. Мол, кричать люблю, умею, практикую. С такими-то генами!

– Ну, допустим, пугаю, – хмуро признал мужчина и застегнул верхнюю пуговицу, лишив меня обзора. – Вылезайте, «местная Ава».

– Карпова Аврора Андреевна, княжна Карповская, первая этого имени, – поправила, задрав нос из пены.

Мужик снова изменился в лице. Судорога прошла по скулам, но больше он ничем эмоций не выдал. Только суровее брови сдвинул. Такие никогда не признают, что ошиблись. Видала я эту породу!

– Княжна, значит, – сухо повторил.

И такая вдруг серая тень наползла на красивую физиономию, что сразу поняла: зря я про титул сболтнула. Захотелось ухнуться обратно под воду и носа не показывать. Нет, я не трусиха. Но от этого неприязненного взгляда внутри, в области живота, как-то гаденько подергивало.

– А у вас аллергия на титулы, да? – поздновато заподозрила я.

Ну, будем надеяться, от анафилактического шока мне его откачивать не придется. Как-никак, я немножко не одета.

– Аллергия у меня на избалованных принцесс, полагающих, что им все дозволено. В теплицы вламываться, животных с заповедной территории уносить…

– Но я же спасти пыталась! – крикнула в сердцах.

– Я не закончил, – сухо осадил меня мужчина. – В закрытые помещения, отведенные для старших преподавателей, входить как к себе домой…

– Но я и есть дома!

– На период занятий на вас распространяются те же правила, что на прочих учеников. Или я заблуждаюсь? И к вам тут какое-то особое отношение, располагающее к ощущению вседозволенности? – черные брови сошлись на переносице, серые глаза сузились и окатили меня льдом.

Бррр, как холодно!

– Никакого особого отношения, – пробормотала, предчувствуя, что этот ледяной взгляд грозит мне серьезными проблемами.

Только сейчас до меня стала доходить эпичность моего невезения. У него есть академический ключ! Шурхов ключ от всех дверей для преподавателей!

А значит, мама его наняла. Тролль меня сожри. Если можно, вот прямо немедленно.

Его что, взяли на место Хумбла? Вот этого?!

Нет, нет, быть не может! Мой крестный Фридрих Кесслер, хоть тоже тот еще зануда, но прекрасно преподает как «Древние чары», так и «Магическое противостояние». Он вполне сможет вести два предмета. Зачем нам кто-то еще?

Я медленно втянула воздух, вспоминая уроки дыхательной гимнастики от бабушки Аманды. Конечно, мама доверила бы «Противостояние» крестному. А значит, этот умник – просто какой-то очередной инспектор из Эстер-Хаза и через пару дней уедет.

Да-да, именно так и будет. Дыхательная гимнастика и позитивное мышление всегда творят чудеса.

– Так, Карпова… – он покатал мою фамилию на языке, пробуя на зуб. Скривился. Видимо, невкусная. – Одевайтесь и больше тут не появляйтесь на период учебного года, если не хотите неприятных последствий. Я не постесняюсь доложить ректору о нарушениях, даже если они связаны с его… кхм…

– Однофамилицей, – подсказала ехидно. – Я поняла уже, что вы не из стеснительных. Отвернетесь, может?

– На самом деле, ваша фамилия многое объясняет, – отрешенно заявил тип, игнорируя мою просьбу и щекоча взглядом оседающую пену. – Ваш отец слывет крайне строгим ректором, но то, что я вижу… Полагаю, вы привыкли к вседозволенности.

– Вы делаете поспешные выводы, – оскорбленно пробулькала из воды.

– Отцы часто излишне балуют дочерей…

– И откуда такая осведомленность? Вы явно не дочь и на умудренного опытом папашу не похожи. С чего вы взяли эту чепуху?

На вид ему было около тридцати пяти. Вряд ли старше, но и не моложе: возраст чувствовался в глазах, в упертой, пока единственной морщинке, пересекающей лоб.

– С того, что вы позволяете себе общаться с незнакомым мужчиной в два раза старше вас подобным образом.

– Этот незнакомый мужчина только что пытался передо мной раздеться, приняв за… тролль знает кого, – напомнила типу. – Тоже, знаете ли, не слишком воспитанно.

– Вылезайте, – устало прикрыв глаза, велел тот.

– Да как я вылезу?! – я чуть приподнялась из воды, растерянно пожала плечами и с жалобным плюхом ухнулась обратно. – Полотенце хоть подадите?

– Нет. Вы могли подумать о нем заранее, – бровь снова надменно выгнулась, и страшно захотелось стереть ее с высокомерной физиономии. – Насколько я успел понять, вы вообще не имеете привычки думать о чем-то заблаговременно. Например, о том, чтобы закрыть дверь, собираясь купаться.

– Да не закрывается она, – едва слышно простонала в пену. – Сами же сказали: заговорена под ключ…

На бортик прилетело полотенце. Тип развернулся и резким шагом пошел к двери. У самого выхода бросил:

– У вас пять минут, чтобы покинуть помещение, княжна. Потом я вернусь и буду принимать чертову ванну. С вами или без вас. Мне без разницы.