Читать книгу Не хочу быть Золушкой! - Елена Ковалёва - Страница 5

Через два дня мне сняли гипс. Рука совершенно не болела, но все-таки медсестра упаковала ее в специальное приспособление на липучках и подвесила к шее.

Всех, находившихся в изоляторе, выписали в один день: меня, Таю Молоко, Сережу Носа и Рому Головастика.

Сережа теперь стал одаренным по нюху, и для него пришлось создавать специальную группу. Вундеркинда Рому перевели в академики, так как у него зашкалил коэффициент IQ. Таю оставили в социальной. Учителя объяснили это так, что в других школах, куда отправляли ребят, тоже не нашлось соответствующих для их одаренностей групп. Поэтому, мол, их вернули.

Когда я попыталась поговорить с Носом и Головастиком про подвал, они недоуменно пожимали плечами. Даже Тая Молоко, которая теперь не боялась говорить, пожимала плечами, делая вид, что не понимает, о чем это я – словно, действительно побывала под лампами амнезии.

Наконец-то я встретилась со своими подругами – Батяней и Тубой! Правда, я немного обиделась, что они мне не поверили насчет подземного коридора, но сама понимала, что все это похоже на выдумку. Тая Молоко не могла подтвердить моих слов.

«Ничего, – подумала я. Всему свое время!» Эту фразу любил повторять Соно, я ее отлично запомнила.

Шекспир взялся репетировать «Золушку». Батяне дали роль Мачехи, мне и Тубе – ее глупых дочерей. Тубе – Анны, мне – Марьяны. Понятно, что роль Золушки досталась Ласте. С виду она очень милая, и все учителя ее любят. У нее длинные светлые волосы и большие серые глаза. Если бы они не бегали из стороны в сторону, можно было бы назвать Ластю красавицей.

Среди нас красавицей считалась Туба. У нее были огромные голубые глаза и черные прямые волосы. Тонкая и высокая, она напоминала балерину.

Батяня – пониже ее ростом, полненькая, с рыжими волосами, торчащими во все стороны, и с огромными веснушками на носу и щеках. Иногда она заплетала косички, или завязывала хвостики и тогда становилась похожей на Пеппи Длинныйчулок. Глаза у Батяни необыкновенного, как гречишный мед, цвета. Она редко смеялась, но если уж смешинка попадала ей в рот, то она всех вокруг заражала своим смехом.

Батяня всегда стояла на защите слабых, с ней боялись связываться даже отпетые хулиганы, которые, к сожалению, встречаются даже среди одаренных.

Я вполне соответствовала своей фамилии Мисюра – маленькая, щупленькая, с волосами, похожими на солому, с белыми ресницами и бровями. Правда, Туба говорила, что у меня выразительные глаза цвета морской волны.

Когда я смотрела в зеркало, ничего выразительного там не видела – самые обычные глаза, самые обычные волосы и маленький нос пипкой.

Роль Принца досталась Мише из десятого класса по прозвищу Красавчик. Конечно, все девчонки с шестого по десятый завидовали Ласте. По вечерам Шекспир назначал репетиции для них двоих, как для главных героев пьесы. Ластя была этим очень горда.

Кроме репетиций нам давали время на самоподготовку, которую мы сокращенно называли «сампо». На сампо мы делали обычные уроки.

На уроки и сампо собирались ребята со всех групп одаренности. Это было яркое зрелище! Дело в том, что школьная форма у каждой одаренности своего, фирменного, цвета. У академиков цвет формы черный, у естественников – зеленый, у социалов – синий. Фиолетовый достался художникам, театралам – красный. Только Леха Уполномоченный, хоть и относился к социалам, подгруппе лидеров, но формы не придерживался и часто ходил в отлично сшитом сером костюме – под цвет одежде директора.

В моем обычном шестом учился Рома Головастик. В нашей школе не принято тесно общаться с другими одаренностями. Сами посудите – о чем станет говорить Рома, у которого зашкаливает коэффициент IQ, c дочкой мачехи из «Золушки»? Или с Теслой, который пускает молнии направо и налево, а больше ничем не интересуется?

Конечно, что-то спросить у других одаренностей допускалось. Особо не рассчитывая на то, что тебе ответят.

– Ты молнии не продаешь? – однажды спросила я метателя молний Теслу, проходя мимо его парты. Сама не знаю, зачем спросила. Так, поддержать разговор.

– Мисюра, у тебя деньги-то есть? – оторвавшись от какой-то толстой книги, вопросом на вопрос ответил Тесла.

– Найдутся, не сомневайся!

– Зачем тебе молнии?

– Хочу в подвал пустить!

– Туда, что ли? – Тесла показал большим пальцем вниз.

– Угу, – как ни в чем не бывало, ответила я.

– Крыс пугать?

– Да, крыс – серых, огромных, с тебя ростом!

На самом деле Тесла не был высоким. Скорее наоборот. Но его черные цыганские глаза, не хуже молний, привлекали внимание девчонок.

Звали его Коля – так же, как известного изобретателя Николу Теслу.

После ужина мы с Батяней и Тубой наконец-то смогли поговорить обо всем, что произошло в школе за эти три дня.

Ластя ушла на индивидуальную репетицию, как главная героиня будущего спектакля, и мы, не опасаясь, обсуждали «Дело Серых», валяясь на кроватях. Вечером Зеленая Палочка по комнатам не ходит и не проверяет, лежим мы, или сидим на стульях, как положено.

– Мисюра, ты извини, – примиряющим тоном начала Батяня. Расскажи, что ты там, в подвале, обнаружила!

Батяня умела признавать свои ошибки. Когда они с Тубой увидели в изоляторе Таю Молоко, то поняли, что я не сочиняла.

Я в подробностях описала комнаты в подвале и рассказала, как сбежала от Зеленой Палочки и охранников в серых пиджаках. Про цветочный запах и тусклый свет тоже не забыла. А потом добавила:

– Оттуда вернули не только Таю Молоко, еще Сережу Носа и Рому Головастика. Но они ничего не помнят!

Про свой сон и про лампу амнезии я промолчала, ведь это, действительно, мне приснилось.

Девчонки уже знали, что Рому и Сережу вернули и дали им новую форму и новые прозвища. Сережа учился в их классе.

– Если ты насчитала тринадцать комнат, а в конференц-зале было двенадцать Серых… – задумчиво произнесла Туба.

– За тринадцатой дверью может располагаться кабинет Зеленой Палочки, – я поспешила перебить Тубу.

– А из кабинета соцпедов похитили двенадцать личных дел… – продолжала размышлять Туба.

Соцпедами в школе называли социальных педагогов.

– Значит…– добавила я, хотя совершенно не понимала, что это значит.

Батяня, как всегда, взяла инициативу в свои руки:

– Значит – если все это правда – в подземном коридоре осталось девять детей! Предлагаю еще раз попытаться проникнуть в подвал!

Туба, которая научилась понимать Батяню с полуслова, предложила:

– Надо узнать по классам, кто еще не прошел тестирования!

– Постойте! – лицо Батяни озарила догадка. Если ребята находятся в подземном коридоре, ведь кто-то должен приносить им еду!

– Точно! – сказала Туба и с уважением посмотрела на подругу.

Я тоже посмотрела на Батяню. И тоже с уважением.

– Устанавливаем наблюдение за обоими входами в подвал, – подвела итог Батяня. Со стороны изолятора и со стороны дяди Юси.

– И за столовой! – добавила Туба.

Дядя Юся – наш дворник. Вообще-то, его дядей Юрой зовут, но дети часто дразнят его: «Дядя Юся, я тебя не боюся!» И тогда он со своей метлой за ними бегает. К сожалению, школа для одаренных детей не гарантирует отсутствия идиотских выходок со стороны отдельных воспитанников.

Все последующие дни мы следили за входом в подвал со стороны изолятора, а когда выходили на улицу – за дверью дяди Юси. Раньше мы думали, что в подвале только его хозяйство, но теперь… Дядя Юся к своим владениям близко никого не допускал. Только Теслу. Тот частенько сидел у него в каморке, изобретая метательные аппараты для своих молний.

Что касается столовой – ничего подозрительного там мы не обнаружили. Никто из поваров, или дежурных по кухне еду в подземный коридор не носил.

– Наверное, их кормят ночью, – предположила я.

– Или рано утром, когда все спят, и приносят еду на целый день, – поддержала меня Туба. Потом греют в микроволновке. А, может, прямо там готовят.

– Завтра субботник! – сообщила Батяня. Будем убирать листья. Постараемся проникнуть в подвал со стороны улицы.

***

В начале субботника Батяня и Туба разыграли актерский этюд. Все ребята, как обычно, получили от воспитателей метлы, грабли, лопаты и начали сгребать опавшую листву сначала в кучи, а потом в огромные пластиковые мешки. Мешки тащили к мусорным контейнерам. Обычно девочки наполняли мешки, а мальчики относили их к мусорным контейнерам.

В этот раз Батяня и Туба взялись за мужскую работу. Несколько раз они относили мешки, не выпуская из рук одна метлу, другая грабли. Когда поблизости никого не было, Батяня спрятала инструменты в кустах у дороги. Дорога вела к офисному зданию под вывеской «Миллер и Ко». Миллер торговал пиротехникой. По праздникам над его конторой взрывались, озаряя небо, изумительной красоты фейерверки.

Вернувшись на участок, девчонки сделали вид, что ищут уборочный инвентарь.

– Пока носили с собой, все нормально шло. Один раз оставили, так сразу сперли! – возмущалась Батяня.

– Кто взял мою метлу? – на весь участок разорялась Туба.

Никто не признавался. Воспитатель отправила подруг к дворнику – может, у него остались какие-нибудь инструменты.

Батяня и Туба только этого и ждали.

– Вам что? – спросил дядя Юся, когда заговорщицы подошли к двери в подвал.

– Грабли, – ответила Батяня.

– И метлу, – жалобно добавила Туба. Нам не хватило!

– Где я вам инструмент возьму? Весь выдал!

– Может, там есть? Там у вас что?

Теперь, когда уборочного инвентаря в каморке дяди Юси не было, стала видна другая дверь, обитая железом.

– Какое твое дело, а? Слыхала поговорку: «Любопытной Варваре на базаре нос оторвали»? – ответил дворник Батяне.

– Может, там инструмент посмотрите? – продолжала канючить Туба. А то нас воспитатель ругать будет, что мы не работаем.

– Как же работать, если инструмента нет? – подхватила Батяня.

– Нету за той дверью никакого инструмента! – дворник сказал, как отрезал.

– А что там? – снова полюбопытствовала Туба.

– Там бабайка живет! – решил подшутить над растяпами дворник.

– Ой, дядя Юся, покажите бабайку! – голосом капризной девочки попросила Туба. Не зря девчонки несколько лет занимались в театральной студии.

– Пожалуйста, покажите! Мы никогда бабайку не видели! – Батяня вдруг резко бросилась к двери.

От неожиданности дворник не схватил ее и не преградил дорогу. Батяня с разбегу толкнула обитую железом дверь – та распахнулась! Глазам девочек предстал слабо освещенный длинный коридор. По его обеим сторонам располагались двери.

– А ну, убирайтесь отсюда, школопендры!  – рассердился дворник, замахнувшись на Батяню своей метлой.

Всех девчонок школы дядя Юся называл школопендрами, а мальчишек – школозаврами.

– Ну, хоть метлу-то дайте! – попросила Туба, сделав вид, что не заметила в подвале ничего подозрительного.

– И мешок для мусора! – Батяня продолжила разыгрывать сценку.

Дядя Юся, чтобы побыстрей отделаться от них, дал Батяне мешок, а Тубе всучил свою метлу и вытолкал их взашей из каморки, хранившей столько секретов.

Никто среди всеобщей суеты не обратил внимания на отсутствие восьмиклассниц. Никто, кроме тайного агента номер три – Мисюры, то есть меня. Теперь мы назывались «Тайным обществом». Батяня – агентом номер один, Туба – номер два, я – номер три.

  Не зря говорит Соно, что всему свое время! Все, что я видела, оказалось правдой! Батяня и Туба не успели разглядеть на дверях подземных комнат фотографии детей и Зеленой Палочки. И стражников в серых костюмах они тоже не увидели. Но ведь и я, войдя в коридор, не сразу заметила портреты. Зеленая Палочка и Серые тоже появились позже и совершенно неожиданно.

Девчонки больше не сомневались в моих словах. Теперь мы все понимали, что директор руководит группой мужчин в серых пиджаках. Раньше у нее в помощниках числились Люсанна и Уполномоченный, а теперь – двенадцать Серых. И эти двенадцать – ее большая тайна!

Правда, нас ждало одно разочарование: отчисленных учеников ни в одном классе мы не обнаружили! Это означало, что в подвале сейчас никого из детей нет.

– Тестирование в сентябре проходили только социалы. Следим за академиками! – Батяня, как всегда, внесла ясность в наши размышления.

Следующими по графику стояли академики, за ними – гуманитарии, театралы и прочие. К прочим относились естественники, художники, музыканты, писатели и ребята со скрытой или смешанной одаренностью.

– Театралы – только в декабре, – Туба заглянула в свой дневник. Туда она переписала график тестирования с доски объявлений.

На следующий день, во время прогулки, Батяня «случайно» обнаружила в кустах потерянные инструменты.

– Отнеси инструменты дворнику, Яна! – попросила воспитатель. Воспитатель была из тех, кто называл воспитанников по именам.

– Почему я? Пусть мальчики… – Батяня оглянулась, выискивая, на кого бы из мальчишек скинуть поручение. Вон, пусть Сережа отнесет!

Батяня махнула рукой в сторону Сережи по прозвищу Нос. К сожалению, он ничего не помнил о своем пребывании в подземном коридоре, но нюх не потерял. Когда группа шла в столовую, Сережа безошибочно определял, чем сегодня будут кормить. Подходя к классу, знал, находится за дверью учитель, или класс пуст. Оказывается, у каждого человека имеется свой, отличающий его от других, запах: запах состоит из многих составляющих, но воспринимается в целом. Нос безошибочно определял, кто находится за его спиной, даже если шутники менялись одеждой.

– Как ты это делаешь?! – удивлялись одноклассники.

– Я и сам точно не знаю, – пожимал плечами Нос.

«А нюх, как у собаки», – тогда-то Батяне пришла в голову одна мысль…

– Сережа, – обратилась воспитатель к одаренному нюхом мальчику. Помоги, пожалуйста, Яне.

Сережа взял грабли, а Батяня метлу.

В этот раз дворник никакого интереса к посетителям не проявил – сидел и чинил лопату. Напрасно Батяня беспокоилась, что он прогонит ее за прошлую выходку.

– Чем это тут пахнет? – спросила Батяня, когда они с Сережей занесли инструменты в каморку. Хотя совершенно никакого запаха она не ощутила.

– Запах лаванды, – Сережа Нос поставил грабли в общий строй. А еще – ванили и розового масла.

– Ты серьезно? – Батяня недоверчиво покосилась на Сережу. Ей показалось странным, что в подвале пахнет не краской и сыростью, а лавандой и розой.

Нос улыбнулся и почесал свою голову в белых кудряшках. Для него это была детская задачка.

– Может, ты знаешь, чьи это запахи? – Батяня поставила метлу.

– Думаю, знаю…

– И чьи же?

– Ваниль и роза – это директор.

– А лаванда?..

– Это запах ее помощника.

– Уполномоченного?!

– Да, его, – Нос принюхался. Точно, его!

– Больше ничего?

– Нет, других запахов нет, – уверенно ответил Сережа.

– Как же дядя Юся? – задала провокационный вопрос Батяня.

– Дядей Юсей пахнет здесь, – Нос обвел рукой маленький предбанник, в котором хранились инструменты.

– А лавандой и розой? – удивилась Батяня.

– Тебя ведь не предбанник интересует! – улыбнулся Нос и махнул рукой в сторону запретной двери.

– Пойдем, – Батяня постаралась не выдать своего замешательства.