Читать книгу Фибби и лето тринадцати - Елена Кузьменкова - Страница 6

Чудес в этот день больше не было. Дети пообедали вместе в беседке в саду. К ним присоединился Генри. Мальчик пришел с большим альбомом в руках и напомнил Фибби, что она обещала сделать зарисовки к его экспериментам.

– Фибби у нас отлично рисует, – с гордостью сказал он Тонни. – Она так точно умеет подмечать малейшие детали. Правда она ленится, приходится ее уговаривать.

Девочка закатила глаза.

– Я все тебе нарисую! – воскликнула она. – Тебе просто вечно невтерпеж. Сделаю сегодня вечером. Летать мне все равно нельзя.

– А почему нельзя? – поинтересовался Тонни и увидел, как погрустнела его новая подружка.

– Ее наказали, – довольно строгим тоном объяснил Генри. – Она могла серьезно пострадать или даже погибнуть из-за своего безрассудства.

– Зануда. – Фибби недовольно скривилась, но спорить не стала.

– Генри, скажи, – обратился Тонни к мальчику, желая отвлечь того от нравоучений, которые он, по всей видимости, решил продолжить, – а ты какой вид магии предпочитаешь?

– Я предпочитаю науку. – Генри выглядел донельзя серьезным и взрослым.

– Зачем наука, – искренне удивился Тонни, – если все можно решить волшебством?

– Волшебство не сработает, если не знаешь, как устроена та или иная вещь, явление, или по каким законам осуществляется процесс.

Объяснять взялась Фибби, и Тонни был этому рад, потому что по глазам Генри прочитал, что тот считает его глупцом. Это было неприятно.

– То есть вам все равно приходится учиться?

– Конечно. Чтобы сработал любой из папиных механизмов или аппаратов, он должен знать какие законы физики применятся в данном случае.

– Зачем тогда магия?

– Иногда знание этих законов помогает их нарушать, – Генри снизошел до улыбки, вступая в беседу, – или поворачивать их в другую сторону, действовать вопреки.

– Кажется, понимаю. – Тонни кивнул с важным видом, хотя до конца еще не разобрался.

– Ты бы удивился, сколько изобретений, известных сейчас человечеству, когда-то были волшебными. Летающие предметы, волшебные зеркала были чистой магией. Люди и не думали, что такое возможно без волшебства.

– Но верно и другое, иногда наука находит правильное решение трудной задачи или ставит эту задачу перед магами. Наш папа умеет соединять одно с другим.

– Собака, что встретила меня у входа, – решился уточнить Тонни, – это была магия или наука?

– Собака ненастоящая, – признала Фибби, – это тонкий механизм. Он до мельчайших деталей повторяет живое существо. А ожил он с помощью магии.

– Как робот?

– Нет, таких совершенных роботов пока человек не изобрел. Это как раз задача, что магия ставит перед наукой. И папа уверен, что в его механических животных есть частичка души – они преданные и ласковые, любят нас, прекрасно учатся. Но могут больше, чем обычные собаки. Папа при необходимости способен видеть их глазами или управлять поведением.

– Ваш отец должен работать на правительство! – Глаза Тонни горели от восторга. – Он сделал бы столько полезного для всего мира!

Фибби и Генри переглянулись.

– Он так и делает. – Девочка открыто улыбнулась другу. – Помогает решать очень трудные задачи.

– Его работа, наверное, засекречена?

– Какая-то часть ее. – Фибби кивнула. – Но не беспокойся, мы сейчас не выдали тебе никаких государственных тайн. Папа официальный советник по новым технологиям и изобретениям.

Домой Тонни решил ехать на велосипеде.

– Доберусь меньше чем за полтора часа, – сказал он. – Я очень рад был побывать здесь, спасибо, что пригласила.

– Ты рассказал своему дедушке о том, что случилось на крыше? – Фибби бросила на гостя быстрый взгляд из-под ресниц.

– Что ты! – рассмеялся мальчик. – Он бы сказал, что мне все приснилось. Да и я не болтун.

– Ты будешь здесь все лето?

– Да. Мои родители врачи, они много работают. Вместе мы почти не отдыхаем. Я каждое лето гощу у дедушки.

– Тогда мы еще увидимся. – Фибби вдруг немного застеснялась, а еще испугалась. Вдруг новый знакомый сочтет ее и ее семью слишком странной и решит, что им больше не стоит общаться.

– Конечно, увидимся! – развеял все ее сомнения Тонни. – Теперь ты ко мне приезжай. Ну или прилетай.

Фибби рассмеялась, но покачала головой.

– Нет, пожалуй, летать так далеко я поостерегусь. Но приеду обязательно. У меня тоже есть велосипед.

– Тогда созвонимся? У тебя есть сотовый телефон?

– Нет. – Девочка погрустнела. – Я раньше не пользовалась телефоном. Мне особо некому было звонить. Но я попрошу папу что-нибудь придумать специально для нас. – Девочка воодушевилась. – Всегда есть обычный телефон, но это скучно. В общем, жди и не удивляйся!

Тонни катил на своем велосипеде через кукурузное поле и до сих пор не мог поверить в то, что с ним произошло в эти несколько дней. Может он все еще спит? Или его лунатизм зашел так далеко, что он бродит где-то в параллельной вселенной? Что ж, тогда его это устраивает.

Разработкой средства связи для них с Тонни Фибби озадачила отца в тот же день.

– Это должно быть что-то простое, удобное и тайное, – перечисляла она, загибая пальцы, – а еще только наше. Мне не нужен просто телефон.

– Воспользуйтесь голубиной почтой, – предложил Генри. Он помогал отцу в лаборатории. – И ничего нового придумывать не надо. Все уже давно придумано. А ты пытаешься заставить папу изобрести велосипед.

Фибби показала брату язык. Своим занудством Генри часто выводил ее из себя. Ну и что, что нужно вновь изобретать велосипед? Но это будет только ее велосипед, вернее средство связи.

– Я с радостью придумаю что-нибудь для тебя и твоего друга, – папа потрепал Фибби по волосам. – Простое, но функциональное.

Насвистывая, папа вновь увлекся своей работай, а Фибби ушла к себе, чтобы почитать. Однако, мысли ее разбегались, не давая сосредоточиться на строчках. Вскоре девочка отложила книгу и растянулась на кровати.

– У меня есть друг, – сказала она вслух и счастливо захихикала. – Наконец-то!

Из-под кровати раздалось недовольное ворчание. Фибби тут же свесила голову вниз и легонько поцарапала ноготками пол, словно подзывала кошку.

– Шорох, не обижайся, – ласково сказала она, – конечно, же ты тоже мой друг. Ты всегда готов меня выслушать. А это, я считаю, очень важное качество для дружбы. Но мне хотелось бы с кем-то гулять, играть, купаться, а ты к сожалению, этого не умеешь. – Девочка вздохнула. – Тонни тоже одиноко, вот мы и поможем друг-другу.

Фибби засунула руку под подушку и вытащила оттуда карамельку в красной шуршащей обертке. Услышав знакомый звук, монстр под кроватью заворочался. Девочка поторопилась развернуть конфету, а потом швырнула ее под кровать. Протягивать лакомство на ладони или слишком долго держать в руках было нельзя. В нетерпении Шорох мог и укусить. Довольное урчание и чавканье подсказало Фибби, что угощение достигло цели.

– Жуй, жуй, – засмеялась девочка, – и больше не жалуйся, что я плохая подруга.

На следующий день Тонни без дела склонялся по комнате, выдумывая причину, чтобы вновь отправиться в замок. Почему-то ему казалось, что для этого обязательно должна быть причина. Заявиться в гости просто так, выглядело, по его мнению, невежливым и навязчивым. К тому же он помнил, что Фибби сама обещала связаться с ним. Как же это будет? Может филин принесет ему письмо? Или послание вдруг проступит на запотевшем окне? Или заговорит вдруг старый игрушечный медвежонок, что всегда сидел на полке в его комнате? Последний вариант показался ему жутковатым, и мальчик искренне надеялся, что такого не случится. На медведя он теперь поглядывал с некоторой опаской, а потом и вовсе убрал с полки в шкаф.

Когда дедушка позвал Тонни с собой в город, мальчик отказался, сославшись на очень интересную книгу, которую он якобы читал. Дедушка поднял вверх густые белые брови. Единственная книга в комнате внука уже покрылась тонким слоем пыли и использовалась чаще всего как подставка под чашку с чаем, на обложке даже след остался. Однако, спорить он не стал, позволяя Тонни иметь свои секреты, и уехал в город на своем стареньком автомобиле.

Оставшись в одиночестве, мальчик приуныл. Ну почему они с Фибби не договорились о новой встрече более конкретно? Может она уже и думать о нем забыла? Ведь у нее там магия, а у него тут лишь старый заросший сорняками сад, злой дедушкин кот, который категорически не разрешал себя гладить с тех самых пор, как Тонни однажды оттаскал его за хвост, и телевизор, который надоел мальчику еще дома.

Тонни сидел у окна, отстраненно наблюдая за неугомонными ласточками, чье гнездо находилось под крышей сарая. Раздавшийся вдруг звук велосипедного звонка, заставил его поднять голову и посмотреть на улицу. Вдруг это почтальон? Но дорога под окном была пуста. Между тем звон раздался снова. Тонни вскочил и высунулся в окно почти наполовину. Никого. Велосипедный звонок продолжал настойчиво тренькать. Теперь уже мальчик был уверен – это оно, то самое! С ним пытается связаться Фибби! Тонни закружил по комнате, от волнения у него вспотели ладони. Да где же оно, это средство связи? Звон направлял его, и довольно скоро мальчик остановился перед столом, на котором лежал его же блокнот. Записную книжку в красивом кожаном переплете Тонни подарил папа перед отъездом.

– Держи, – сказал он ему тогда, – будешь записывать сюда важные вещи, мысли или рисовать, а потом расскажешь нам с мамой, как ты провел лето.

Тонни тогда лишь скептически скривился. Дневников он никогда не вел, считая это чисто девчачьим занятием, но блокнот взял. С тех пор он и валялся без дела. А сейчас, Тонни был в этом уверен, именно блокнот издавал звон, как велосипедный звонок. Неуверенно мальчик раскрыл записную книжку на первой странице.

«Привет! – было написано аккуратным почерком на белом листе. – Это Фибби!»

Тонни растерянно перечитал фразу несколько раз. И как же ему ответить? Писать тут же на этом листке? Или нужно перевернуть страницу? Несколько долгих минут ушли на поиск ручки, которую он так и не нашел. Пришлось захватить из гостиной карандаш, которым дедушка писал в журнале с кроссвордами. Наконец, запыхавшийся мальчик торопливо вывел чуть ниже первой записи:

«Привет! Ты отлично придумала!»

«Папа придумал. Сказал, что записки – это то, что надо. Самое древнее средство связи. Надеюсь, твой блокнот достаточно толстый?»

«Не сомневайся, а еще я пишу карандашом. Так что, я думаю, что можно воспользоваться ластиком, и листы никогда не кончатся».

«Ты гений! Я тоже буду писать карандашом. А еще здесь можно рисовать».

Фибби тут же изобразила смешную рожицу, Тонни в ответ пририсовал ей бантик, а рядом удочку и ведерко.

«Хочешь, пойдем завтра утром на рыбалку? – спросил он. – Тебе можно на реку, что возле кукурузного поля?»

«Да, мы ходили туда с папой и Генри».

«Тогда завтра в шесть утра жду тебя у большой ивы».

«Я знаю, где это. Буду обязательно».

Тонни переминался с ноги на ногу, заканчивать волшебную переписку не хотелось. Но о чем бы еще поговорить?

«Летать все еще не разрешают?» – спросил он, когда пауза грозила затянуться.

«Нет, – тут же пришло в ответ, – но ничего, зато лягу пораньше, чтобы не проспать».

«Возьми крем от комаров, у реки утром их много».

«О, комарики? Люблю их ловить. Очень вкусные!»

Тонни оторопел, не зная, как реагировать, но на листе тут же появилась новая фраза:

«Я пошутила. Комаров я не ем. До встречи завтра».

«Пока!»

Тонни осторожно закрыл блокнот, а потом запрыгал по комнате, крича, словно индеец. Нет, это лето не будет скучным. И даже если бы Фибби ела комаров, летая над замком в образе летучей мышки, это ничуть не сделало бы ее хуже. Хотя, наверное, все же хорошо, что она их не ест.