Читать книгу Позвонки мышей - Елена Кузьмичёва - Страница 7

Закат заволокло тучами, и темнота на крыше становилась всё гуще. Но всё-таки мы смогли разглядеть, что голубь, приземлившийся рядом с Беллой на парапет, был весь серый – словно седой. Сложив свои старые крылья, он глядел по сторонам сквозь бусинки немигающих глаз.

– Когда-то была надежда, – говорила Белла, обращаясь к птице, – а теперь ничего. В детстве казалось, что будущее наступит, что жизнь обрастёт событиями и смыслом. Но она только вытянулась в длину.

Её пальцы между тем искали в сумке расчёску. Это я подарила ей свой деревянный гребешок, мне ни к чему, ни к чему. Он весь в трещинках и только выдирает волосы.

– Помнишь? У меня были друзья, – продолжала сестра. – Однажды мы не спали трое суток кряду. В первый день сожгли огромный стог сена в поле за городом, во второй пили вино в детском городке и швырялись песком, а какая-то женщина орала матом из соседнего дома, что её ребенок, мол, уснуть не может. Мы умели танцевать и драться, жить и умирать одновременно. Могли бы, кажется, не поморщившись, держать в руках огонь. А теперь кругом пусто, как в заброшенном доме. Нет людей. Все облетели, как листья с сухого дерева. Я мёртвое дерево, понимаешь?

Голубь улетел. Пальцы прекратили перебирать содержимое сумки. С порывом ветра нахлынула паника, и Белла сжала руками голову. Ей хотелось кричать и плакать, переломать себе все кости, кусать локти, корчиться в судорогах памяти. Но мёртвые деревья умеют только гореть. А как красиво из сосновых ран порой течёт смола, как нежно поскрипывают на ветру ветви, как тонко пахнет хвоя, растоптанная босыми пятками на колючей лесной дорожке…

– Ты многого не замечаешь, Белла. Мне всё это уже не нужно! На что мёртвым шорох листвы под ногами? Но у тебя впереди столько жизни, столько не испытанной ещё боли, столько ножей между рёбер, столько крови на невинных пальцах… Я уже ничего, я уже никогда, но ты, но ты…

Я взывала к ней напрасно. Она вскочила на парапет и, закрыв глаза, направилась вперёд. Так отчаянный пилот-любитель направился бы к самолету, решив без тренировки сделать в воздухе мёртвую петлю. Белла считала шаги, край был всё ближе, ей бы остановиться, но она уже не могла, ей хотелось оступиться, чёрт бы побрал эту соблазнительную смерть, ей хотелось сделать шаг, и ещё, и дальше, и вниз, и навсегда прочь. Когда её ноги потеряли опору, она сосредоточенно молчала. Паника отхлынула. В последнюю секунду в голове Беллы звучал тихий, уверенный и всё понимающий голос: «Вот и всё. Ты падаешь, падаешь наконец».

Но я была рядом. Я всегда была рядом, всегда стояла за её спиной. Она знала, что я не дам ей умереть, иначе разве осмелилась бы? Ах, дорогая сестра, я же люблю тебя. Я не позволю тебе стать такой же мёртвой, как я. Слишком много лет я отравляла смертью твоё существование! Теперь всё, что мне нужно, – сохранить тебе жизнь, не дать умереть следом за мной.

Когда Белла начала падать, я подалась вперёд и обхватила её тело обеими руками, перегнувшись через парапет. Кожа рвалась как бумага, но когда ты мёртв, это совсем не больно. И я спасла её.

Сестра крепко обняла меня, и на долю секунды мы стали одним живым человеком. Зажмурившись, я чувствовала её дрожь и видела перед глазами тонкие красные нити, которые вздрагивали в темноте и свивались в клубок у своих истоков.