Читать книгу Подземное царство - Елена Леонова - Страница 6

По залу пронесся испуганный гул. Гости оглядывались по сторонам, пытаясь понять, кто кричал и почему.

– Туда! – сказал Филипп и поспешил в толпу, к столам с угощениями, где уже наблюдалась неразбериха и гости теснили друг друга. Расступившись, напуганные и озадаченные, они пропустили Филиппа и Серафима Марковича.

В кругу столпившихся людей на полу лежал мужчина, индус, без признаков жизни. Рядом с ним в полном недоумении стояла Карина, держа за руку Диану, которая, казалось, вот-вот разрыдается.

– Что здесь случилось?! – послышался взволнованный голос Даршана, появившегося рядом с Филиппом.

– Позовите врача! Здесь есть доктор? – крикнул кто-то из гостей.

– Я врач! Разойдитесь, дайте пройти! – к телу подбежал мужчина. Он наклонился и начал осматривать пострадавшего.

– Вы слышали? Разойдитесь! Прошу вас! – громко и властно сказал Даршан.

В зале появились сотрудники службы безопасности Посольства. Они начали оттеснять гостей в противоположную половину зала.

– Что с ним? – спросил Даршан. Он продолжал стоять рядом с телом мужчины. Все мышцы лица первого секретаря были напряжены, а на лбу появилась глубокая складка между сдвинутыми бровями. Рядом с ним стоял растерянный Серафим Маркович, казалось, даже протрезвевший от увиденного. Брель, стоявший тут же и нервно курящий, наблюдал за врачом, который продолжал ощупывать пострадавшего.

Филипп оглядел толпу. На лицах гостей читался ужас и страх. Но внимание Филиппа привлек Оболенцев, который не стоял среди всех и не наблюдал за происходящим, а тихо разговаривал по телефону, периодически посматривая на часы, однако заметив, что Филипп за ним наблюдает, отвернулся и, продолжая говорить, направился к выходу.

– Пока сказать сложно, возможно, что-то с сердцем, но однозначно могу сказать одно – он жив, – доктор посмотрел на Даршана.

– Жив?! Слава Всевышнему! – вздохнул первый секретарь.

– Все случилось так быстро и неожиданно! – тихо простонала Диана. Она была бледна. Губы ее дрожали, а рука нервно теребила медальон в виде цветка лотоса, висевший на шее. – Я говорила с ним, а в следующий миг он захрипел, начал задыхаться и упал! – она прижалась к мужу, который стоял рядом.

– Захрипел и начал задыхаться? – переспросил врач.

– Да, как-то так, – кивнула Диана.

– Значит, не сердце.

– Кто он? – спросил Филипп.

– Это один из наших пресс-атташе, Вазу Джагджит, – сказал Даршан.

В комнату вбежала бригада скорой помощи, вызванная службой безопасности. Они оперативно погрузили атташе на носилки и вывезли из зала.

Филипп огляделся, обнаружив, что половина гостей уже разошлась.

– Не расстраивайтесь, главное, что бедняга жив, – Дятловский положил руку на плечо другу.

– Это катастрофа! – удрученно произнес Даршан, опустив голову. – Это скандал! Посол убьет меня! Нет, хуже – он меня уволит!

– Но вы совершенно ни при чем, вы ничего не могли сделать! Бедняге стало плохо, никто не застрахован от этого!

– Да, да, я понимаю, но прием провален! Все будут это обсуждать, пойдут слухи и толки! Может быть, даже напечатают в газетах! – Даршан был невероятно расстроен.

– Хорошо, что бедняга жив, – сказал доктор, проходя мимо. – Да, и, господин Даршан, вот, возьмите, – он протянул лист бумаги, свернутый в четыре раза. – Это было на теле вашего атташе.

– Что это? – Даршан взял записку и развернул ее.

По мере того, как первый секретарь читал записку, лицо его белело сильнее и сильнее. Морщины на лбу разгладились, глаза округлились, губы сжались. Руки Даршана затряслись.

– Что там? – Хариш Иша не выдержал и вырвал записку из рук Даршана.

Прочитав послание, он посмотрел на первого секретаря Посольства. Едва заметные капельки пота выступили на его лбу.

На лице Хариша читался неподдельный испуг.

– В чем дело? Ну, что там?! – спросил Дятловский.

Филипп взял листок бумаги из рук Хариша, который что-то начал тихо говорить на хинди Даршану. Первый секретарь, казалось, находился в шоке, не реагируя на слова коллеги и уставившись в одну точку.

– Здесь написано на урду, кажется, – сказал Филипп, всматриваясь в замысловатые надписи.

– Ты можешь прочесть? – спросил Серафим Маркович.

– Да, но…

– Я смогу! – рядом с Филиппом показался Брель. – Дайте-ка сюда! Так, так… – переводчик с восточных языков, держа во рту зажженную сигарету, достал очки и внимательно уставился в текст записки. – Ага, это действительно урду! Интересно, – через несколько секунд сказал он, – интересно, но странно, я бы сказал, очень странно!

– Алексей Дмитриевич, что там написано? – серьезно спросил Филипп.

– Здесь написано «Он вернулся, и мы вернулись. Смерть тому, кто его сохранит», – Брель вернул лист бумаги Филиппу, который зачем-то еще раз просмотрел текст записки.

– Очень странное послание, – сказала Карина.

– Да, и, судя по всему, атташе не случайно оказался в таком состоянии, – сказал Филипп.

– В смысле? – Серафим Маркович удивленно посмотрел на подчиненного.

– Я думаю, что эту записку специально положили на тело атташе.

– Специально?! – воскликнул Дятловский. – Но кто?!

– Тот, кто отравил пресс-атташе, – сказал Филипп.

– Отравил?! – хором воскликнули Дятловский и Карина.

– Да. Атташе жив, но не может двигаться, находится без сознания. Думаю, это отравление, – Филипп пожал плечами.

– А записка? Что это в таком случае? – спросила Карина.

– Это предупреждение, – тихо сказал пришедший в себя Даршан.

Филипп, Карина, Дятловский и Брель посмотрели на первого секретаря Посольства, ожидая дальнейших объяснений.

– Предупреждение? Или угроза? – Дятловский развел руками, – Но о чем? Что тут происходит, Даршан?

Даршан колебался, осматривая присутствующих.

– Ты можешь нам рассказать, – кивнул Дятловский, – тут все свои. Мы поможем тебе во всем разобраться, если понадобится.

– Хорошо, – кивнул Даршан, – но пойдемте в кабинет. Не хочу, чтобы нас кто-то услышал.

– Боюсь, нам придется вас оставить, – сказала Карина. Она стояла, поддерживая Диану, которая выглядела совсем плохо. Ее лицо стало серого цвета, глаза покраснели от слез, а сама она, казалось, вот-вот упадет в обморок.

– Прошу вас, господа, меня простить! – сказала Диана.

– Да, да, конечно! – сказал Хариш. – Дорогая, держись, я приду, как только смогу! – он ободряюще погладил жену по щеке.

Первый секретарь прошел в коридор, где широкая каменная лестница вела в служебные помещения Посольства. В каждом из трех корпусов, которые занимало Посольство Индии, у Посла был свой кабинет, где он мог, при необходимости, провести встречу или устроить совещание.

Кабинет посла в корпусе Культурного центра имел форму вытянутого прямоугольника, с высокими окнами, большим письменным столом из темного дерева, круглым каменным столом для переговоров на восемь персон и стройным рядом книжных шкафов, набитых редкими изданиями и сочинениями классиков мировой литературы.

– Проходите, здесь нам будет удобно, – сказал Даршан, заходя в кабинет.

– Как здесь красиво! – заметил Брель.

– Да, этот кабинет нам тоже нравится, но господин Посол здесь редко бывает, – Даршан сел за стол и тяжело вздохнул.

– Итак? – спросил Дятловский, расположившись напротив первого секретаря. Будучи в прошлом журналистом, Дятловский почувствовал давно забытую тягу к профессиональному расследованию, выуживанию фактов и запаху горячей истории.

Даршан посмотрел на Хариша.

– Все началось несколько недель назад, – ответил Хариш вместо первого секретаря. – Тогда мы получили первое послание.

– Были и другие? – удивился Филипп, стоявший у окна. Он не мог заставить себя сесть от нарастающего волнения.

– Да. Они тоже были написаны на урду, что нас немного удивило.

– На урду говорит всего пять процентов населения Индии, – сказал Брель.

– Верно, – кивнул Даршан, – это-то нас и удивило.

– Что там было написано? – спросил Дятловский, сидевший справа от Хариша.

– В первой записке ничего особенного. Ее доставили с общей почтой, которую разбирала секретарша. Она-то и показала нам ту записку. Там было написано «Он вернулся, и мы вернулись».

– И все?

– Да.

– А кому она была адресована? – спросил Филипп.

– На конверте ничего не было написано. Мы решили, что это чья-то шутка, и не обратили на нее внимания, но вскоре появилась еще одна записка. Там было написано «Он вернулся, и мы вернулись. Одумайся».

– Похоже, что записки были адресованы кому-то лично, – сказал Дятловский.

– Да, мы тоже так подумали, – Даршан посмотрел на Филиппа. – На прошлой неделе один из наших сотрудников трагически погиб.

– Почему вы думаете, что это связано с записками? – спросил Дятловский.

– Вторую записку нашли в его машине.

– Как странно, – заметил Дятловский, – значит, обе записки были адресованы ему.

– Да, – Брель поежился, – прямо детективная история!

– Вы обратились в полицию? – спросил Филипп.

– Нет, господин Посол решил, что мы разберемся во всем сами.

– Каким образом? – спросил Филипп. Он начал ходить по комнате, изучая книги.

– В штате нашего Посольства есть люди, уполномоченные на расследование таких происшествий, – сказал Даршан.

– Секретные службы? – улыбнулся Филипп.

– Вроде того, – кивнул Даршан.

– И что удалось узнать? – спросил Дятловский.

– Немногое, – сказал Хариш. – Мы выяснили, что в тот день, когда пришла первая записка, почту должен был принимать тот сотрудник, который погиб.

– Я же говорил – обе записки были адресованы ему, погибшему сотруднику, – сказал Дятловский.

– Да.

– А что с ним случилось? – заместитель главного редактора раскраснелся от волнения.

– Его отравили, – ответил Хариш. – Вскрытие показало, что это был какой-то растительный яд.

Филипп подошел к столу и вновь взял записку.

– Очевидно, вашего сотрудника о чем-то предупреждали, – сказал Дятловский. – Первый раз он либо не принял во внимание угрозу, либо не получил записку, а второй раз оказался фатальным. Он не послушал, и его убили.

– Возможно, – кивнул Хариш, – поэтому вы понимаете, что когда мы увидели эту записку и еле живого Вазу, то сразу поняли, что это звенья одной цепи! – возбужденно сказал Хариш.

– Получается, Вазу предупреждали, и он тоже не послушал, – резюмировал Дятловский.

– Но ведь это означает, что подобное может повториться! – осторожно сказал Брель.

– В том-то и дело! – воскликнул Даршан, потеряв терпение. На его лице выступили красные пятна, ставшие заметными даже на смуглой коже. – И мы не знаем, как все это предотвратить! Мы не понимаем, как эти наши сотрудники между собой связаны, что у них общего и о чем их могли предупреждать?!

– Возможно, вам все же придется обратиться в городские органы правопорядка, – сказал Дятловский, с опаской глядя на друга.

– Исключено. Мы не можем допустить, чтобы обо всем этом стало известно, – категорично произнес Даршан. – Господин Посол четко дал понять, что мы должны во всем разобраться сами. Мы не можем допустить, чтобы об этих случаях стало известно. Все должно остаться в тайне.

– Вы просите нас о том, чтобы мы молчали? – спросил Брель.

– Да.

– Простите, – сказал Филипп, – что означает этот символ?

Он указал на небольшой рисунок на записке в конце текста, походивший на фиолетовый цветок.

Стр:

Даршан и Хариш переглянулись.

– Так что это? – Филипп переводил взгляд с одного на другого.

– Покажи мне, – Брель взял записку из рук журналиста.

– Просто, кажется, мне немного знаком этот рисунок, но я могу ошибаться.

– Это похоже на изображение одной из чакр индуизма, – неохотно сказал Хариш.

– Я об этом и подумал! – сказал Филипп, кивнув. – Так изображается самая главная седьмая чакра, центр силы и сознания человека! Как же она называется? – Филипп щелкнул пальцами.

– Сахасрара, – сказал успокоившийся Даршан.

– Точно! – радостно воскликнул Филипп. – Я совсем недавно об этом читал. А на предыдущих записках был такой знак?

– Не помню, – пожал плечами Даршан, – возможно.

– Был, – утвердительно кивнул Хариш.

– И чем она, эта чакра, примечательна? – спросил Дятловский.

– Как принято считать, чакр всего семь, и они расположены по всему телу человека, отвечая за разные его функции – агрессивность, ум, желание, интуицию, радость, и тому подобное, – Филипп присел за стол. – Последняя, седьмая чакра, наиболее важная. Она соответствует макушке головы и способствует подсоединению души и тела к космосу, полное освобождение от всего земного, достижение эйфории и… нирване, так сказали бы буддисты, – для большей понятности добавил Филипп.

– Совершенно верно, – кивнул Даршан.

– Все семь чакр изображаются в виде цветков лотоса, а седьмая чакра – как лотос с тысячей лепестков, – продолжил журналист.

– Я смотрю, ты не зря сидишь над проектом несколько месяцев, – довольно заметил Дятловский, – прям стал знатоком индуизма!

– Сахасрара в переводе с санскрита означает тысяча, – добавил Брель.

– Но что в этой чакре особенного? Почему именно этот рисунок изобразили на послании? – спросил Дятловский.

Филипп пожал плечами.

– Мы долго думали над тем, что произошло с нашим коллегой, – сказал Даршан. – Все эти записки и его смерть натолкнули нас на мысль, что он был членом какой-то секты.

– Эта мысль мне тоже пришла в голову, – кивнул Филипп.

– Но какой секты, о чем его предупреждали и что он сделал – мы не знаем.

– А Вазу? – спросил Дятловский. – Он был знаком с тем, погибшим сотрудником?

– Нет, не думаю. Вазу – пресс-атташе, а Сунил был военным. У них вроде бы нет ничего общего. В Индии они жили не в одном городе, насколько я помню, и они разного возраста, никогда не пересекались, кроме того, Вазу приехал всего неделю назад, а… – Хариш запнулся, уставившись перед собой.

– В чем дело? – спросил Филипп.

– Хариш, ты в порядке?

– Да, да, вот только я сейчас подумал, – Хариш потер лоб, на котором выступила испарина, – мне кажется, я нашел связь.

– Связь? – Даршан напрягся. – Ну?! Говори же!

– Сунил приехал работать в Посольство за неделю до того, как мы получили первую записку. И Вазу приехал к нам неделю назад! Они не были знакомы в Индии! Если это секта – их вербуют здесь, в Городе. Я хочу сказать, что несчастья случаются спустя неделю после приезда.

Все молчали, обдумывая услышанное.

Брель, уронив пепел сигареты на брюки, вскочил, отряхиваясь.

– Но как можно за неделю завербовать, что-то совершить и получить записку с угрозой? – рассуждал Дятловский. – Как-то все очень быстро, вам не кажется?

– Да, согласен, – кивнул Хариш, – не логично. А другой связи я не вижу.

– Хорошо, если предположить, что так все оно и есть, – согласился Филипп, – то символ седьмой чакры – это символ секты? Иначе зачем бы они стали изображать цветок лотоса на записке?

– Не все секты имеют свой знак, – сказал Даршан. – Я, конечно, не специалист, но такой секты уж точно не знаю. Чакры священны в индуизме. Их не будут просто так рисовать. Не думаю, что этот символ связан с самой сектой. Здесь что-то другое.

– В таком случае что? – спросил Дятловский.

– Не знаю, – покачал головой Даршан.

– Можно попробовать разузнать, – задумчиво сказал Дятловский.

– Но я вот что подумал, – сказал Хариш. – Если Сунила отравили намеренно, то яд ему могли подсыпать где угодно, в том смысле, что это с ним случилось за пределами Посольства, а Вазу стало плохо здесь! Тот, кто подсыпал ему яд, если, конечно, подтвердится, что это яд, находился среди гостей, в Посольстве!

– Или это кто-то из своих, – сказал Дятловский, – не гость, а сотрудник Посольства.

Филипп подумал о странном монахе в черном одеянии, которого он приметил еще в Школе йоги «Лотос» и который явно кого-то искал, а потом исчез, незадолго до того, как Вазу стало плохо. И, конечно же, Филипп вспомнил слова, сказанные Олесей о том, что монах собирается куда-то идти сам! Таких совпадений не бывает, Филипп об этом знал.

– Этого еще нам не хватало! – вздохнул Даршан.

– Мы подумаем на эту тему, – сказал Хариш.

– А я могу попробовать разузнать больше про Сахасрару, – сказал Филипп, – но потребуется время.

– У тебя его нет, – сказал Дятловский, – завтра вечером мы улетаем в Индию.

– Ах да!

– Вы, значит, тоже с нами летите? – спросил Даршан.

– А… – Дятловский замялся. – Я прошу прощения, но я не в курсе, кто конкретно едет в составе делегации. Наш редактор сказал, что Посольство Индии организует поездку, и нам позволено присоединиться.

– Значит, мы говорим об одной и той же поездке, – кивнул Даршан. – Один известный индийский культурный деятель организует благотворительный прием в Хайдарабаде. Там будут представители общественности Индии, политики, бизнесмены и ученые, в том числе будут делегации из некоторых стран, но вам позволено ехать в составе нашей делегации.

– А кто входит в состав вашей делегации? – спросил Дятловский.

– Нас немного. Поеду я и Хариш с женой.

– Да, действительно, немного, – сказал Дятловский, – но зато компания приятная. Мы с Филиппом к вам присоседимся, – заместитель главного редактора улыбнулся.

– Филипп, давайте вы расскажете, что удастся узнать, в самолете, – сказал Даршан. – Боюсь, сейчас мы более ничего не можем сделать, чтобы узнать причину всех этих странных событий.