Читать книгу Бабочка в стекле - Елена Левашова - Страница 11

Прошло два года.

Первый Новый год, в котором Анна с Юргисом уже не семья. Нет, возвращать любовь ей не хотелось, она была безвозвратно уничтожена. Она стремилась сохранить уважение и доверие к отцу своей дочери. Его измены и безразличие стали невыносимыми для Анны, а холодное соседство в одной квартире тяготило обоих. Разговор о разводе Аня начала сама, а Юргис с благодарностью поддержал её предложение и в этот же вечер съехал.

Неужели он решится показать всем свою новую женщину? Анна прекрасно знала, что она есть, и спокойно перенесла бы это, ведь её сердце давно принадлежало другому человеку.

Ресторан призывно манил новогодними огоньками, мигающими в особом ритме: красными, жёлтыми, потом зелёными. Затем комбинация повторялась. Подсветка была повсюду: на крыше здания, больших витражных окнах, входе. Волшебное блестящее строение Анна нашла быстро, следуя по навигатору.

В дверях её встретил Отто. Холёный, ослепительно улыбающийся, но всё же в её представлении не очень красивый, он подошел к выходящей из машины Анне и подал руку:

– Аннет, красавица, ты ослепительна! У тебя сегодня есть спутник?

Женщина была в чёрном вечернем платье в пол и короткой норковой нарядной шубке. Она предполагала, что Юргис придёт не один.

– Нет, дорогой, хочешь им быть?

– Конечно! Ты даже не представляешь, о чём я мечтаю…

Анна смутилась и взяла его под руку.

Швейцары открыли паре дверь. В центре просторного мягко освещенного зала красовалась новогодняя ель, украшенная мерцающими гирляндами, розовыми и золотыми игрушками, шарами. Отто проводил Анюту в гардероб, помог раздеться, а затем под руку провёл к месту за столиком рядом с собой. Она не решалась сесть за стол руководства, но Михаил Александрович, улыбнувшись, пригласил Анну сесть вместе с Отто.

Гости потихоньку прибывали. Калейдоскоп красных, чёрных, цветных вечерних платьев, нарядных мужских костюмов дополнялся шлейфом изысканных ароматов. Юргис, ко всеобщему удивлению, пришёл без спутницы, но с коллегами из экономического отдела.

– Юргис, добрый вечер! Поздравляю, – Борис протянул руку для приветствия и улыбнулся прищурившись. – Ты один?

– Один, Боря, один. С Новым годом и тебя, – Юргис заметно нервничал, искоса посматривая на Анну.

– Садись с нами после официальной части, – Борис похлопал его по плечу.

Ведущий в чёрном бархатном пиджаке с сиреневой бабочкой отменно поставленным голосом поздравил гостей с Новым годом. Оркестр играл, вокалистка запела. Гости принялись за еду. Отто, сидя возле Михаила, увлечённо обсуждал с ним рабочие вопросы, а Берта и Вера Петровна старались привлечь их внимание к происходящему.

Борис подсел к Анне, которая явно чувствовала себя не в своей тарелке в компании руководства.

– Аня, как ты? У вас всё по-прежнему? – он посмотрел на столик Юргиса.

– Боря, всё нормально, я уже смирилась, – искренне ответила ему Анна.

– Хочешь, я сегодня буду твоим кавалером? Юргис ревновать точно не будет, – Борис задумался на миг. – Или ты, наоборот, хочешь, чтобы он ревновал?

– Нет, что ты, Боря, пожалуйста, перестань спрашивать о нём, Юргис не нужен мне.

Анна была так убедительна, что Борис не стал продолжать тему. Но ему не хотелось думать, что дорогие, близкие друзья теперь не пара.

Ведущий читал стихи, поглядывая в кожаную красную папку. Его красивая речь сменилась великолепным вокальным выступлением: солистка пела под аккомпанемент джазового ансамбля. Наконец, ведущий объявил танцы.

Борис, мельком наблюдавший за метаниями Отто и неловкостью Анны, пригласил ее на танец.

– Аня, пойдем танцевать, – он улыбнулся, протягивая руку.

Она с готовностью приняла её. Анюта обвила его шею ладонями, чувствуя запах свежей рубашки и тепло тела. Танцующие пары растворились в затемнённом зале. Дыхание Бориса касалось её разгоряченного виска.

– Ань…

– Да, Боря, – встрепенулась она.

– Представь на миг: вот не будет Юргиса на белом свете, неужели тебе будет всё равно? Обычно такие мысли помогают, – Борис искал последнюю соломинку, за которую можно ухватиться в попытке спасти их брак.

– Я не люблю его. Давай закончим об этом. Скажи лучше, как ты? Останешься в Германии или переедешь сюда? – голос выдавал её волнение. «Как же я люблю тебя… Тоскую, мечтаю, хочу видеть…» – в глазах Анны застыло молчаливое признание.

– Отец хочет, чтобы я разорвался на две страны, – улыбнулся Борис. – Ему удобно, что я не обременён семьей, домом, бытом, всегда могу прилететь. Меня самого устраивает такое положение вещей. И я знаю, что справлюсь.

Анна прикусила язык и отбросила идею объясниться с ним. Нет, она никогда не признается. Да это и не нужно. Зачем? Чтобы услышать отказ?

– Уверена, что Михаил Александрович так не считает, – строго возразила Анна. – А тебя самого это устраивает? Ты никогда не задумывался… – она задыхалась от волнения.

– Нет, ты что! Наташу не заменит никто и никогда, – отрезал Борис. – К тому же я привык жить один. Не представляю, что приведу кого-то в свой дом.

Они направились к столику. Анна с отчаянием поняла, что надо ценить доверие, уважение, дружбу, то, что уже есть между ними. А любовь? Неужели с ней это могло случиться? Да ещё и не в юном возрасте. Она готова была на всё ради Бориса, любя безответно. Не видя любимого месяцами, каждое утро Аня просыпалась с мыслями о нём, говоря «доброе утро» Вселенной. Когда Борис приезжал, она видела его глаза, слышала голос, и в этот день была счастлива! Анне казалось, что ей хватает любить его безответно. Только кроме любви было ещё и влечение…

Между ними были дружеские объятия, поцелуи, но для него это ничего не значило, Борис прижимал её к груди как дочь или сестру. Анна понимала, что со временем чувства разрушат её, и продолжаться эта мука долго не может: ей не следует жить его жизнью, а нужно устраивать свою.

Чья-то рука коснулась её плеча. Это был Отто, наконец заметивший, что его спутница танцевала с другим.

– Анна… Аннет, я хочу поговорить с тобой! – он был решителен и взволнован одновременно. Его рука нежно тронула её пальчики.

– Да… – не успела ответить Анна, как Отто потянул её в толпу танцующих.

– Я люблю тебя, – он сказал это по-русски, и Анна улыбнулась. Затем продолжил по-немецки. – Сам не знаю, как это произошло. Я влюбился! Хочу быть с тобой, быть твоим… – он с мольбой смотрел в её большие голубые глаза.

– Отто, я люблю другого человека, – почему-то она взглянула на Юргиса.

– Я знаю, только он, похоже, не хочет этого.

Как же Отто был прав! Её действительно никто не хочет: ни её муж, ни любимый человек, о котором никто не знает. Ирония судьбы… Жизнь вела её каким-то своим, неведомым путём. Красивая, утонченная женщина, с женской мудростью, нажитой опытом, не книжной и не напускной, а личной, добытой жизненными испытаниями, она не была оценена по достоинству. Прежде всего, не ценила себя сама, привыкла потакать другим в ущерб своим интересам. Чувство собственного достоинства и гордости умело уживались в ней рядом с неуверенностью в себе и страхом.

«Аудиенция» Отто была закончена её неловким отказом. Через пять минут к ней подошёл Юргис. «Только бы не начал просить прощения и признаваться в любви», – подумалось Анне.

– Аня, я уезжаю до Нового года, хотел предупредить, что во время отпуска буду недоступен, – взволнованно сказал он.

– Да что мне может понадобиться от тебя? Поезжай спокойно, – сухо пробормотала Анна.

Они перекинулись парой дежурных неискренних фраз и попрощались.

День рождения у Анны был 31 декабря. Она давно привыкла, что её забывали поздравить приятели и коллеги. Люди увлечены предновогодними хлопотами, поиском подарков, поздравлением близких и друзей. Все хотят успеть поскорее завершить дела, накрыть праздничный стол и нарядить елку…

Утром её всегда поздравляла мама, каждый раз извиняясь перед Анной за то, что родила дочь в такой неудобный день. А Анна искренне удивлялась, как мама может обращать внимания на такую глупость – ведь она дала ей жизнь. Затем она принимала поздравления от Юргиса, Марины, тёти Ани из Москвы. К обеду просыпалась Кристина и приходила вечером в гости с домашним тортом, который пекла специально для Анечки.

Ещё одним близким человеком, поздравившим Анну с днём рождения один-единственный раз в жизни, была Наташа. Как ни странно, Борис тоже забывал о её празднике. Вернее, он поздравлял Анну с Новым годом, дарил цветы, но о дне рождения не помнил, а она не напоминала ему никогда. Воспоминания о жене Бориса приносили боль. Знала бы Наташа, как изменилась жизнь с её уходом, как безответно, мучительно Анна теперь любит её мужа… Что она, интересно, сказала бы?

Это будет первый день рождения, о котором, наверное, не вспомнит бывший муж. Анна предложила маме поехать в Москву, проведать тетю Аню, посмотреть мюзикл в Большом театре, погулять по парку на ВДНХ… Она погрузилась в свои мысли и планы, усилием разума отбрасывая обиду и боль.

Анна вместе с Татьяной Николаевной стояли в очереди к стойке регистрации в аэропорту, когда позвонила Марина:

– Мамуль, привет! Я не могу дозвониться до папы, телефон все время недоступен.

Меньше всего Ане хотелось втягивать дочь в неприятные беседы о разводе. Она провела чудесный отпуск вдвоём с мамой, совершенно не вспоминая о бывшем муже. Поводов звонить ему у Анны не было, только звонок дочери вызвал неприятную тревогу.

– Мариночка, родная, я прилечу в Красноярск и попробую выяснить, где папа. Он, скорее всего, улетел за границу по поручению Колосовских, поэтому недоступен.

– Мама, перестань разговаривать со мной, как с маленькой! Я знаю, что у папы другая женщина, вы давно не живете вместе! – выпалила Марина. – Он вообще вне доступа уже две недели, с самого Нового года. Вероятно, сменил сим-карту, а новый номер решил нам не сообщать. Я не нужна ему в новой жизни, как и ты!

Анна оторопела от услышанного. Зачем лгать дочери, если та в точности пересказала состояние Юргиса? Пообещав разобраться в ситуации, она коротко попрощалась. Татьяна Николаевна сопереживала дочери, той даже не нужно было что-то говорить.

Самолёт опустился на красноярскую землю, вздымая за собой густые снежные хлопья. Метели не было: снег мягко опускался, укрывая территорию серебристым одеялом. Уже стемнело, и Анюта с мамой торопились домой на такси.

Анна оставляла свою машину во дворе маминого дома. Проводив Татьяну Николаевну до квартиры, она вернулась к занесённому снегом автомобилю. Включила зажигание и подогрев сидений. Откинувшись на спинку кресла, Анна закрыла глаза. Память вернула её к разговору с дочерью. Как только она собралась позвонить Юргису, поступил входящий вызов от Бориса:

– Анюта, привет, вы приехали?

– Да, Боря, только что. Я ещё даже не дома, – произнесла Анна.

– Анют, я не могу дозвониться до Юргиса. Ты не знаешь, где он может быть? – спросил Борис.

Странное ощущение, леденящее, мерзкое поселилось в её сердце – тревога, смешанная с предчувствием беды.

– Нет, Боря, зачем мне ему звонить? Мы не общаемся, ты же знаешь. Думаю, ему просто не до нас. А на какой срок он брал отпуск?

– Согласен, паниковать рано, просто странно. Насколько я его знаю, такого никогда не случалось, – задумчиво произнёс Борис.

Они попрощались. Анна успокоилась: его бархатный, глубокий голос всегда дарил ей покой и умиротворение.

Дни сменяли друг друга, сонно, медленно, кружась вместе со снежинками в зимнем, январском небе. Анна отгоняла от себя тревожные мысли. Все чаще звонили сотрудники компании с неудобными вопросами о местонахождении Юргиса.

Поводов появляться в холдинге не было, что, несомненно, радовало Анюту. Торжественное открытие отеля в Египте планировалось весной, о чем ей поведал Отто, с нетерпением жаждущий вновь увидеть свою русскую приятельницу Аннет. Анна часто с ним перезванивалась и была искренне рада их общению. Даже его признание в любви и решительный отказ Анюты не испортили их теплых приятельских отношений. Отто не придал значения случившемуся и продолжал наслаждаться статусом друга.