Читать книгу Лисьи байки - Елена Лисицына - Страница 3

ГОРОД КРЕСТА

Оглавление

Город креста

Загорелся звёздный огонь,

Ночь весной, как вода, чиста.

Положив под щёку ладонь,

Засыпает Город креста:

Притомился, бедный, устал,

Окунулся в лунный хрусталь.

Ветер кроны перелистал

И умчался в тёмную даль,

А за ним явился иной.

Тёплый воздух слегка продрог

И укрыл своей тишиной

Окна улиц, асфальт дорог.

В благодарность сонно кивнув,

Досчитав неслышно до ста

И по-детски сладко зевнув,

Засыпает Город креста.

Стрела и песня
(Пер. Г. У. Лонгфелло)

Стрелу свою я выпустил в полёт.

Не знаю, где упала, кто найдёт?

Полёт стрелы той ветра был быстрей,

Не мог я взором уследить за ней.

Я тихо в воздух песню прошептал.

Где опустилась, так и не узнал.

Кто обладает зренья остротой,

Такой, чтоб уследить за песней той?

И в дубе, целый век с тех пор прошёл,

Не сломанной стрелу свою нашёл.

И песню, от начала до конца,

Нашёл потом я в дружеских сердцах.

Осень

Осень, волшебница-осень.

Ждать разрешенья не станет,

Ни у кого и не спросит,

Просто возьмёт и настанет.

Осень похожа на сказку,

На зачарованный танец.

Пишет разводами краски

Яркий, забавный багрянец.

Лучше художника даже,

И уж конечно, нас с вами,

Пишет такие пейзажи,

Что не расскажешь словами.

Осень – не та старушонка,

Голос которой простужен.

Осень – смешная девчонка,

Прыгающая по лужам.

Осень на ливень похожа,

Что разбивается оземь.

Как я люблю тебя всё же,

Осень, волшебница-осень!

Последний день осени

В последний день осени было туманно,

Как будто спустились с небес облака,

И не было ливня, как это не странно,

И ветви деревьев клонились слегка.

В последнее это осеннее утро

Грустили о чём-то своём тополя,

И осень безмолвно смирилась как будто,

Что зиму безропотно встретит земля.

И хмурилось небо, и птицы молчали,

И в воздухе серый повис полутон,

И было в нём столько тоски и печали,

Что слышен, казалось, измученный стон.

И осень без слёз, но со скорбью прощалась

С пейзажами сёл, городов, деревень,

И скорбь эта, видимо не умещалась

В последний уже ей оставшийся день.

Она сквозь туманность последнего взгляда

Смотрела, печали своей не тая,

И даже зиме-фаворитке не рада,

В последний день осени плакала я.

Портрет бабушки

Отошла, исчезла без возврата

Безмятежной юности волна,

Но другой красы, красы заката,

Женственность солидная полна.

Милая, мы не были знакомы —

Между нами отчуждённость лет,

Но, законом памяти влекома,

Я храню в альбоме Ваш портрет.

Говорят, что я на Вас похожа

Выраженьем взгляда и лица

И что будто я умею тоже

Распознать в святоше подлеца.

Я хотела б Вас узреть воочью,

Мой родной, но столь далёкий друг.

Иногда мне не хватает очень

Вашей ласки, Ваших тёплых рук.

Жаль, но с чёрно-белого портрета

Только образ Ваш глядит. Увы…

Знайте, я не требую ответа.

И простите мне, что я на «вы».

Дудук

Плачь, дудук! Я поплачу тоже,

Что не знала любимых рук,

Тех, которых мне нет дороже.

Дивной музыкой плачь, дудук.

Пой, дудук! Я спою с тобою,

Что не видела милых глаз.

И о том, что зовут судьбою,

Пой, дудук, как в последний раз.

Целый мир для скитальца тесен,

Ты один мне сегодня друг.

Не жалея ни слёз, ни песен,

До рассвета рыдай, дудук!

Бессонное

Как-то вдруг

Опустилась ночь на крыши.

Всё вокруг

Несказанным светом дышит.

В вышине

Звёзд соцветия мерцают.

В тишине

Слышно, как минуты тают.

Вновь тик- так,

И часы несутся дружно.

Всё не так,

Как-то всё не так, как нужно.

Миллигрусть

Чем выразить и как измерить,

В каких известных единицах,

Что некому не то, что верить,

Но даже не с кем поделиться?

Ведь никому не интересно

(И даже музе, даже лире),

Что душно мне и что мне тесно

Одной в огромном этом мире.

Меня за куклу принимают,

Чтоб разные улыбки мерить.

Но как они не понимают?

Я не умею лицемерить.

Руки

От горя, бед и потрясений

Меня хранят две пары рук.

Одни – теплы, как день весенний,

Они твои, желанный друг.

Другие руки, словно льдинки,

Прохладой облегчают боль,

Они – у друга-невидимки.

Мне ж выбирать. И в этом соль.

Кто первый сможет прикоснуться

И успокоить на века,

С тем мне уснуть, с тем и проснуться,

Тому и отдана рука.

Чёрно-белое

Причеши её волосы гладко,

Приведи её платье в порядок,

Уложи её тихо в кроватку;

Будет сон её долог и сладок.

Видишь белые эти одежды?

Этот цвет ей идёт, несомненно.

Белый цвет – символ чистой надежды,

Но и савана одновременно.

Видишь чёрные те полукруги,

Что у глаз пролегли, словно тени,

Чёрный цвет, бесконечный, упругий,

Цвет ночей и её сновидений.

Так расправь же последние складки,

Заплети же ей косы тугие,

Успокой песнопением сладким,

Укачай, а разбудят другие.

Чужие люди

Она жила напротив магазина

И думала о скором беге дней;

Он ел фруктовый мусс из апельсина,

О чём-то размышлял, но не о ней.

Она любила жёлтые бананы,

Жила с мечтой о принце, как Ассоль;

Он иногда являлся в рестораны,

Обычно просыпая на пол соль.

Она смотрела телесериалы,

Носила синий плащ без пояска;

Он пил всегда из голубой пиалы,

Болел простудой и за «ЦСКА».

Она ходила осенью по лужам;

Он не любил подземный переход.

Она была – женою, он был – мужем…

А время ускоряло быстрый ход.

Неизвестному

Чьи глаза у тебя, неведомый,

Чьей улыбкой твой лик согрет?

Чьей мечте я так сильно преданна,

Чья душа твой хранит портрет?

Чьим пожарищем жизнь охвачена,

Чья тоска отравляет кровь?

Может, вовсе не мне назначена

Эта чья-то моя любовь?

Сердцу глупому биться велено

Для тебя ль, для кого, скажи?

Жизнь на сны о тебе разменяна.

Хоть на миг себя покажи.

Словно звёзды в ночи венчальные —

Вместе им до утра гореть —

Одурманивающе-чайные,

Чьи глаза в тебя, ответь?

БРЕД

Рассвет

Горизонт охвачен перламутром,

Розовой закатной пеленой.

Ещё так нескоро будет утро —

Наступает тихий час ночной.

День ушёл, и время погасило

Алую прощальную волну.

Чтобы заменить её светило,

Ангелы зажгли свечу-Луну.

Новый мир казался неизвестным,

А вокруг витали чудеса.

Тёмный паланкин небесной бездны

Окропила звёздная роса.

Лёгкое ночное одеянье

Изменило весь мирской простор.

Высоко, средь лунного сиянья,

Лился необычный разговор.

Ангелы, свои слагая песни,

Дружно навевали сладкий сон.

И звучал с далёком поднебесье

Мелодичный, лёгкий перезвон.

И земля покоилась беспечно,

Растворяясь в этих дивных снах

О прекрасном, радостном и вечном:

Верности, любви и небесах.

И ещё не ведал целый свет,

Что за ночью вновь придёт рассвет…

Последний взгляд

Осталось жить лишь пару фраз,

Осталось жить ещё немного.

Ещё один последний раз,

А дальше – чистая дорога.

Ещё один последний взгляд

Давно забытого поэта,

А после – в Рай, а, может, – в Ад,

Мне, в общем, безразлично это.

Бред

Ярость слепит глаза,

Сердце рвётся по швам.

Снилось мне, он сказал:

«Я скучаю по Вам.

Я по Вам тосковал

В тех далёких мирах,

Где когда-то бывал:

На балах, на пирах.

Сколько жизней не жил,

Я мечтал лишь о Вас;

Всё, чем я дорожил,

Это блеск Ваших глаз.»

И тогда я дала

Свой недолгий ответ:

«Я Вас тоже ждала.»

Так окончился бред.

Неужели?

Люблю смотреть в открытое окно,

В которое когда-то Вы смотрели.

Мне кажется, что мы знакомы, но…

Вы думаете так же? Неужели?

Что виделось Вам в солнечных лучах,

Куда при первой встрече Вы глядели?

Я видела вопрос у Вас в очах,

И он читался просто: «Неужели?»

Мне кажется, Вы знаете ответ,

Но так ли это всё на самом деле?

Сейчас в моём окне всё тот же свет.

Мне страшно. Неужели? Неужели!

Сердце

И не сбудется то пророчество

О счастливой моей любви,

От великого одиночества

Не спасут и глаза твои.

Сердце бьётся и ноет бешено,

Словно сжали его в тисках.

И тоска, что со злобой смешана,

Дикой болью стучит в висках.

Не могу я вернуть беспечности

И забыть её не могу.

Сердце бьётся, но я для вечности

Оборву его на бегу.

Когда б…

Всё так знакомо, так привычно,

И я не знаю, как мне быть.

Надеть ли маску безразлично,

А, может, просто позабыть?

Придумать новую личину,

Отгородиться от всего?

Когда б могла понять причину,

Когда б могла понять его.

Я разгадала эти взгляды,

Но не умею их принять.

Была бы несказанно рада,

Когда б могла себя понять…

Предупреждение

Разбить что-то

Вроде вашего лица.

Мечта идиота

Сбылась до конца.

Неужели не ясно?

Играть с огнём

Опасно —

Демон в нём.

Вырваться из рук

Не надо ему давать,

Иначе Вам, друг,

Несдобровать!

Не знаю

Разве трудно глазу

Облако отличить от тучи?

Разве расстаться сразу

Было бы не лучше?

Сразу всё оборвать,

Ничего не начиная,

И во сне тебя не звать?

Не знаю.

Встреча

Исчезло, перестало всё вокруг,

В глазах – тоска, усталость и испуг,

В ушах – невыразимый сердца стук —

Случайно я коснулся Ваших рук.

Я снова встретил этот долгий взгляд.

В нём, как десятки сотен лет назад,

Сочувствие и преданность горят,

И я не знаю, рад или не рад?

И я не знаю, спас иль погубил?

Не знаю, как я жил и кем я был,

Но, верите ли, я Вас не забыл

И, кажется, я только Вас любил.

Мелькали люди, дни, обрывки фраз,

А я искал и думал лишь о Вас

И, кажется, нашёл на этот раз,

Но я не знаю, погубил иль спас?

Вызов

Если пройдёшь возле,

Не обернувши взгляд,

Знаешь, что я после

Не посмотрю назад.

Знаешь, что мне можно,

Даже когда нельзя.

Вот оттого сложно

Не поднимать глаза.

Я и ты

Пропитан сигаретным дымом

Усталый, безразличный взгляд…

И ты опять проходишь мимо,

И я не посмотрю назад.

И я вернуть тебя хотела,

Но возвратить тебя нельзя.

Не надо ни души, ни тела —

Хочу одни твои глаза.

Моя война

Самой собой и в жизни новой

Хотела бы остаться я.

Ты был когда-то Казановой;

Я – страсть последняя твоя,

Я – жизнь твоя, и смерть, и сила,

Я – твой последний сердца стук.

И всё, о чём вчера просила, —

Не выпустить тебя из рук.

В полувойне-полумолитве…

Но ты же знаешь: я сильней.

Я буду первой в этой битве.

Но вот кому из нас больней?

Нет

Всякий раз себя теряя снова,

Всякий раз себя теряю вновь.

И твержу одно и то же слово,

Говоря, что это – не любовь.

Ваше удивлённое вниманье

Не изменит мой простой ответ.

Не хочу такого пониманья

И твержу, себя теряя: «Нет.»

Я вернусь

Я помню всё: и страх, и боль,

И смех, перерождённый в злобу.

В последний раз уйти позволь,

Ведь я вернусь, мы знаем оба.

Я прекратила свой полёт

И вижу свет в конце тоннеля,

А он то вниз, то вверх ведёт.

Но сны твои не обо мне ли?

Я не художница

Я не художница. Как жаль:

Изобразить я не сумею

Во взгляде Вашем ту печаль,

Которую назвать не смею.

Я не художница, увы:

Не описать всего словами.

Но, как тогда смотрели Вы,

Поймём, должно быть, только сами.

Мой крест

Распята Вами на кресте

В июльский день. Вы так хотели?

Но думала не о Христе,

Не о своём казнённом теле.

Моя душа стремилась ввысь,

Чтоб слиться там с небесным ликом,

Но святотатственная мысль

Рвалась из сердца диким криком.

Я не молилась в этот час

И не просила о пощаде.

Я позабыла всё до Вас

И растворилась в Вашем взгляде.

Соперницу свою кляня

За то, что Вас она моложе,

Вы жизнь забрали у меня

И стали жизни всей дороже.

Я ухожу

Я ухожу. На этот раз

Меня ничто сдержать не сможет.

И свет твоих волшебных глаз

Теперь уже не потревожит.

Я знаю, что должна уйти,

И даже та твоя улыбка

Не встанет на моём пути —

Всё бред, фантазия, ошибка.

Хоть я тебе принадлежу,

Настало время распрощаться.

Да будет так: я ухожу,

Чтоб никогда не возвращаться.

Свободы

Хочу забыть, хочу забыться

В усталом смехе наглецов.

Пусть больше мне не будет сниться

Твоё полночное лицо.

Пусть эти каменные своды

Запомнят отголоски фраз.

Дай мне глотнуть твоей свободы,

Спокойной стать на этот раз.

Спокойной – да, но не счастливой,

Смогу остаться я тогда.

Походкою неторопливой

Уйду, не причинив вреда.

Сойти с ума, чтоб быть счастливой,

Цена за правду – этот свет.

Я буду очень терпеливой,

И мне откроется ответ.

Страх

Там дым рассеивался в прах,

На облака похоже было.

И заглянул мне в душу страх,

Что я Его почти забыла.

Не дай, Господь, Его забыть

Ночными долгими часами,

Я не хочу бездушной быть —

Моя душа с Его глазами.

I will

Even I can’t stop to cry,

I will teach and I will live.

I’ll forget, but will not die,

And I ask you to forgive.

Even I can go away,

I’ll remember you, my soul.

I will find my own way,

And I tell you: «Thanks for all.»

Послание

Вы были молоды когда-то,

Красивы были и стройны.

Возьмите шлем, и щит, и латы —

Я отрекаюсь от войны.

Я отрекаюсь от дуэли,

Вы стали для меня ничем.

Я говорила: неужели?

Теперь другой вопрос: зачем?

Я отпускаю к небосводу

Всё, чем привыкла дорожить.

Я снова обрела свободу

Мечтать, любить и просто жить.

Свой меч сломала о колено,

Обломки – ваши, я дарю!

Седьмое ноября. Елена.

Post scriptum: не благодарю.

Сегодня

Шотландия, Рим, Эллада…

Сегодня меня не тронь.

Сегодня хочу прохлады,

Не нужен мне твой огонь.

А помнишь, как я просила

(Не помнишь, не знаешь. Прав.)

Отдать тебе жизнь и силу

Взамен твою боль забрав?

Реальностью ум простужен,

А сердце с душой – в бреду.

Когда ты мне будешь нужен,

Я просто сама приду.

Я изменилась

Кто-то в окно постучал.

Может, приснилось?

Зря ты меня изучал —

Я изменилась.

Обувь стоит на полу,

Молча, бесшумно.

Не разжигают золу —

Это не умно.

Не уходи

В Крестовом граде снова лужи,

И снова бесконечный дождь.

Не уходи: мне станет хуже,

Когда ещё и ты уйдёшь.

Я знаю, зло и безрассудно

Встречаться взглядами. Но всё ж…

Не уходи: мне станет трудно,