Читать книгу Чернокнижники выбирают блондинок - Елена Малиновская, Елена Михайловна Малиновская - Страница 4

У меня болело, по-моему, абсолютно все. Но особенно сильно – голова.

Я приглушенно застонала, силясь вспомнить, что же со мной приключилось. Ох, такое чувство, будто меня как следует огрели по затылку! Но почему и за что?

Обрывки мыслей путались, а ломота в висках мешала мне сосредоточиться. Последнее, что я помнила отчетливо, – это загадочный незнакомец, который спас меня от Грега. Как же его звали? Ах да, Дреган.

После встречи я трепетала от счастья, представляя, как обзавидуются мои подруги после рассказа о произошедшем. Пусть этот самый Дреган и не принц, но наверняка какой-нибудь аристократ. И уж всяко лучше парней из нашей деревни. Даже Ейр на его фоне как-то побледнел.

Первым делом я забрала платье, которое так и лежало на берегу озера. Поеживаясь от отвращения, натянула его. Ох, противно представлять, что Грег прикасался к нему своими потными жирными ладошками. Но вряд ли мои родители оценят, если я вернусь домой в чужом мужском плаще на голое тело. Обязательно возникнут вопросы, где я потеряла одежду и кто позаботился обо мне.

После недолгих сомнений я решила плащ с собой вообще не брать и засунула его в дупло старой трухлявой березы. В конце концов, подружек можно привести и сюда. Все дергаться не буду, что мать когда-нибудь отыщет его среди моих вещей.

Но вот серебряную застежку в виде перевернутой звезды я все-таки отцепила и спрятала в карман. Металл приятно холодил мою руку. Пожалуй, стоит показать ее Раусу. Он знает намного больше меня. Авось просветит, почему этот знак кажется таким знакомым. Затем я поспешила домой.

Я почувствовала неладное, едва только закончила подниматься от озера. Наша крохотная деревушка гудела, словно разворошенный улей. Уже от тропинки я слышала гул встревоженных голосов, какие-то переругивания.

Что происходит? Такое чувство, будто около нашего дома, стоявшего на околице, собралась целая толпа.

В этот момент боль в затылке стала особенно невыносимой, и я опять застонала. Да, совершенно точно, ударили меня именно тогда. Неужели мне не повезло наткнуться на разъяренного Грега, который подкараулил меня по пути домой? Нет, по-моему, все было не так. И я опять углубилась в воспоминания.

Удивленная, я прибавила шагу. Буквально бегом преодолела остаток пути и вдруг встала как вкопанная.

Мои ощущения меня не обманули. Около нашего дома действительно было на редкость многолюдно. Казалось, будто тут собралось все население деревни.

Мой взгляд скользнул по лицам собравшихся, и я невольно вздрогнула, увидев Грега.

Тот стоял чуть поодаль в окружении своих многочисленных родственников. Тут были и его мать, и отец, и старшие братья с женами и детьми. Ох, недаром их семья считается самой большой в деревне! Вопрос только в одном: что они все забыли здесь? Неужели Грег в очередной раз нажаловался на меня? Только и мне есть что предъявить ему в ответ.

– Вот она! – визгливо вскрикнула дородная мать Грега и воинственно засучила рукава просторного домашнего платья. – Вот эта тварь, которая околдовала нашего сыночка!

– Тихо, Яра, – попыталась успокоить ее моя мать. – Не ори почем зря. Наверняка произошло какое-то недоразумение. Сейчас все выясним.

Дальше воспоминания сливались в одну неразбериху. Крики, ругань, поросячий визг Грега, к которому так и не вернулся дар речи.

Кажется, его мать не выдержала и вцепилась мне в волосы, обвиняя в случившемся. Раус, прибежавший на шум, кинулся на помощь. В суматохе образовавшейся сутолоки я не удержалась на ногах и рухнула на землю.

В этот момент что-то произошло. Что-то такое, что заставило всех как по команде замолчать. Внезапная тишина надавила на уши, и я почему-то перепугалась. А дальше – ничего. Как я ни силилась восстановить ход событий, но после того момента все окутывал мрак забвения.

Я пошевелилась, силясь переменить позу. Это мне удалось, но щиколотки и запястья заломило во много раз сильнее, и я опять застонала.

– Оклемалась? – послышался сухой старческий голос.

Я открыла глаза. Пару секунд бездумно смотрела в низкий земляной потолок. Затем с трудом повернула голову и увидела бабку Ейра – старуху Ирель.

Знахарка сидела на рассохшемся табурете и внимательно наблюдала за каждым моим движением. И я изумленно вздохнула, увидев, что лежу на топчане в ее крохотной землянке, по стенам которой были развешены пучки сушеных трав. Но самое главное – мои руки и ноги были надежно стянуты крепкой бечевой.

– Головенка у тебя крепкая, – прошамкала старушка. – Яра тебя так поленом приложила, что я уж решила – все мозги вытекут. Еле-еле убедила тебя сюда перенести. Иначе так и сдохла бы ты под забором.

– Ч-что… – Пересохшие губы отказывались служить мне. Язык напоминал терку и с трудом помещался во рту.

– Спрашиваешь, что случилось? – без особых проблем угадала мой вопрос знахарка. С кряхтением встала и взяла со стола глиняную миску с водой. Поднесла к моим губам, другой рукой приподняв мне голову.

Я сделала несколько глубоких жадных глотков. Поперхнулась и долго кашляла, отфыркиваясь от попавшей в нос воды.

– Беда у тебя случилась, – продолжила знахарка, убрав миску и вновь опустив меня на топчан. – Большая беда, дуреха. Зачем с чернокнижником связалась?

– С кем? – переспросила я, не понимая, о чем речь.

Знахарка недовольно вздохнула и ловко выудила из кармана заношенного, в подозрительных пятнах передника уже знакомую мне серебряную застежку.

– Твое? – строго спросила она, в упор глядя на меня.

– Да, но… – забормотала я.

– Дуреха, ты хоть представляешь, что это за знак? – перебила меня знахарка.

В ее голосе при этом послышалось не просто негодование, но настоящая ярость.

Я озадаченно мотнула головой.

Почему старуха Ирель так злится? Пожалуй, не было в нашей деревне человека добрее, чем она. Да, ребятне, вздумавшей пошалить и забывшей меру, частенько попадало от нее жгучей крапивой по голым ногам и рукам. Но при этом каждый знал: случилась беда – беги к старой Ирель. Она промоет ссадины, приложит к ране вонючую мазь, напоит душистым травяным отваром. Да что там, она знала всех нас с пеленок. Потому что именно Ирель звали, когда очередной женщине приходил срок разрешиться от бремени. Именно она слышала первый наш крик. И именно она зачастую навеки закрывала глаза тем, кто навсегда уходил по лунной дорожке к престолам Всеблагой Матери и Великого Отца.

Я никогда прежде не видела знахарку в таком бешенстве. Ее выцветшие от возраста глаза потемнели, губы тряслись, как будто она из последних сил удерживала себя от ругательств.

Но разве я сделала что-то дурное? Это же Грег во всем виноват! Это он говорил мне всякие гадости. И еще неизвестно, что бы он сделал со мной, если бы не Дреган.

– Звезды сверкают на небесах, – продолжила Ирель, убедившись, что я не могу ей дать ответ на вопрос. – Звезды сияют в волосах Матери. Звезды создал Отец. Но есть и другой бог. Порождение мрака и всего самого страшного и жуткого, что есть на свете. Неназываемым кличут его, дабы не навлечь беды. Он насылает на нас кошмары. Ему подчиняются все чудища, посланные нам на погибель. Он обещает злато, славу и исполнение всех желаний тем, кто согласится служить ему. Но заплатить за это придется душой. И знак этого бога – перевернутая звезда, как насмешка над Матерью и Отцом.

Ирель замолчала, пытаясь отдышаться от долгой тирады. Трясущимися руками плеснула себе в крынку воды из глиняного кувшина и пригубила ее. При этом я отчетливо слышала, как стучат ее зубы о край.

«Да она же боится! – пришло запоздалое осознание. – До смерти боится!»

– Своих слуг он метит, – глухо проговорила Ирель, осторожно поставив крынку на стол. – У них глаза разного цвета. Потому что одним из них они видят другой мир. Мир духов и нечисти.

Я тихо ахнула.

Глаза разного цвета? Но ведь она говорит про Дрегана!

– Ты понимаешь, о чем я, – без тени вопроса проговорила старуха, заметив мою реакцию. – Кто дал тебе эту застежку, Лютик? И не смей врать мне!

– Мужчина, – пустилась я в послушные объяснения. – Он был на берегу, когда я купалась. А потом Грег попытался меня схватить – и он вступился за меня.

– Это он сотворил с Грегом все это? – сурово спросила Ирель.

– Я не знаю. – Я пожала плечами. – Просто Грег внезапно завизжал, как поросенок. Но Дреган его и пальцем не тронул, честное слово!

– Дреган?

Старуха вдруг вздрогнула всем телом, как будто имя было ей хорошо знакомо.

Я кивнула, не отводя от нее испуганного взгляда.

– Значит, в замок вернулся хозяин. – Старуха тяжело вздохнула. Шаркая, отошла к крохотному оконцу, затянутому слюдой, и надолго замерла около него, как будто силилась что-то рассмотреть снаружи.

– У него были глаза разного цвета, – тихо проговорила я. – Один – зеленый, другой – желтый. Но неужели это означает, что Дреган продал свою душу Неназываемому?

Плечи Ирель слегка вздрогнули, доказывая, что она услышала меня. Но знахарка ничего не ответила, по-прежнему пристально всматриваясь во что-то, невидимое мне.

Я опять завозилась на топчане, силясь хоть немного ослабить путы. Мои пальцы уже начали неметь, и я понимала, что это не означает ничего хорошего для меня. Ох, даже страшно представить, как будет больно, когда Ирель наконец-то развяжет меня.

«Если развяжет».

Я торопливо мотнула головой, прогнав опасливый шепоток. Да ну, чушь какая-то! Я ведь не сделала ничего дурного!

– Ты знаешь, что у Грега начал расти хвост? – внезапно спросила Ирель, по-прежнему не поворачиваясь ко мне.

Это было неуместно, но я хихикнула. Хвост? Это она про настоящий хвост сейчас говорит или про кое-что другое? Неужели Грег становится настоящим мужчиной?

– А вилять им он может? – полюбопытствовала я и вновь фыркнула от смеха.

– Ничего смешного тут нет, – отрезала Ирель и кинула на меня хмурый взгляд через плечо. – У Грега растет самый настоящий поросячий хвостик. Выглядит, если честно, жутковато.

– Так ему и надо, – честно сказала я. – Он и без того настоящий боров.

– Грег – дрянной мальчишка, – тихо сказала Ирель. – Глупый, жестокий, неопрятный. Будь ты моя дочь – я бы и близко его к тебе не подпустила. Но твои родители решили иначе. Твое право было согласиться с этим или нет. Твоим правом было даже убежать из дома. Но превращать его в животное?

– Да я тут вообще ни при чем! – взвилась я на месте, уловив в ее тоне осуждение. – Это все он, Дреган!

Ирель многозначительно шикнула на меня, и я послушно замолчала.

Да, час от часу не легче. Зря я все-таки взяла ту проклятую застежку с плаща мага. Не будь ее при мне – никто бы ничего и не предъявил. Как бы меня в черном колдовстве и насылании порчи не обвинили.

Или уже обвинили?

– Почему меня связали? – спросила я.

– Потому что таково было требование старосты, – негромко ответила Ирель. – Ты очнулась. Что же. Я сообщу ему. Вечером будет общий сход. И на нем решат твою судьбу.

– Да до вечера у меня руки и ноги отвалятся, – пожаловалась я. – И так их уже не чувствую.

– Эх, милая моя. – Ирель покачала головой. – Тебе не об этом надлежит тревожиться. Как бы тебе на костер не угодить.

Я приоткрыла рот в немом изумлении, услышав это. Она шутит, что ли? Какой еще костер?

– Я же не ведьма! – взвыла я, когда до меня дошел весь смысл страшной фразы знахарки. – Бабушка Ирель, ну честное слово! Не трогала я Грега! Он сам во всем виноват!

– Я-то тебе верю, – негромко произнесла старуха. – Вопрос в другом. Поверят ли тебе остальные.

После чего подошла ко мне. Нагнулась над топчаном – и я перепуганно взвизгнула, когда в ее руке внезапно сверкнул наточенной сталью кинжал.

Неужели она вздумала прикончить меня прямо здесь и сейчас?

Но старуха ловким движением перерезала мои путы. И я застонала, ощутив, как нестерпимо закололи кончики пальцев.

– Счас мазью натру – легче станет, – успокоила меня Ирель. Отошла к полочке, где громоздилось великое множество всяких склянок и банок.

По лачуге поплыл тяжелый аромат полыни, когда она с трудом отвернула плотно притертую пробку одной из них.

– Бабушка Ирель, что со мной будет? – жалобно спросила я, пока знахарка щедро втирала в широкие багрово-черные полосы на моих запястьях и щиколотках густую янтарно-желтую мазь.

– Не знаю, девонька, – честно ответила она. – Ох не знаю. Семья Грега велика. Староста женат на двоюродной сестре его матери. А Яра зла на тебя, очень зла.

Понятное дело, после такого ответа мне стало совсем не по себе.

Время до вечера, на который был назначен всеобщий сбор деревни, тянулось как никогда долго. Ирель была настолько добра ко мне, что обработала и мою шишку на затылке, после чего накормила горячей сытной похлебкой. Затем занялась своими делами и принялась перекладывать и разбирать лекарственные травы, совершенно перестав обращать на меня внимание.

Что скрывать очевидное, я то и дело косилась в сторону приоткрытой двери, ведущей из лачуги на улицу.

Вряд ли старая и слабая знахарка сумеет меня остановить, если я вздумаю бежать. И я пару раз даже подходила к порогу, но Ирель не смотрела в мою сторону, полностью углубившись в свое занятие.

Казалось бы, что может быть проще? Выбежать прочь, а затем рвануть и вовсе из деревни. Я совсем недавно думала о том, что могу податься в Ньор. Но тогда речь шла о моем замужестве, а теперь все повернулось гораздо круче. Эдак меня и впрямь сожгут на костре, обвинив во всех мыслимых и немыслимых грехах.

Но легко сказать, да трудно сделать. Сотни вопросов тревожили меня каждый раз, как я задумывалась о побеге.

А вдруг это ловушка? Вдруг за лачугой знахарки наблюдают? Вдруг, стоит мне только показаться на пороге, на меня вновь нападут? Боюсь, тогда я одним ударом по голове не ограничусь.

Но самое главное: куда бежать-то? Я понятия не имела, в какой стороне находится Ньор. И до него еще как-то надо добраться. А у меня ни припасов, ни перемены одежды, ни надежного спутника. Лесные дорожки и торговые тракты – не лучшее место для прогулок. Особенно если ты девушка и тебе всего семнадцать.

Поэтому скрепя сердце я решила дождаться вечера. Не буду скрывать очевидное, в глубине души жила робкая надежда, что все как-нибудь образуется. В конце концов, я родилась в этой деревне. Я знаю всех ее обитателей. И я никак не могла поверить, что мне грозит настоящая смертельная опасность. Пусть меня поругают, пусть примерно накажут, пусть даже запрут на несколько месяцев дома. Но костер?.. Нет, такого я точно не заслужила!

Наконец в лачуге окончательно стемнело. Я понимала, что снаружи только начало смеркаться. Но маленькие окошки почти не пропускали закатных лучей солнца, поэтому тут обосновалась тьма. Густой чернильный мрак словно растворил стены и потолок, и на какой-то миг мне почудилось, что в нем скрывается кто-то…

Кто-то с глазами разного цвета.

Бред какой-то! И я с усилием улыбнулась. Это сказка старухи Ирель меня напугала. На самом деле я не верила в демонов и чудовищ. В магию – да, верила. Но, по-моему, лишь от человека зависит, добро ему творить или зло. К примеру, зуб даю, что Грег никакого договора с Неназываемым не заключал. Он вообще двух слов связать не может. Но это не мешает ему быть мерзавцем и негодяем.

Будет славно, если он в самом деле превратится в поросенка. Такого славного, упитанного, розовенького. Иногда я думала, что боги, наверное, слишком заняты. Еще бы, столько дел у них. И поэтому иногда бывают небрежны и путают, кому какая душа предназначена при рождении. А что, если так случилось и с Грегом? Из него получился препротивный парень. Боровом ему точно будет лучше. Знай себе лежи в луже и похрюкивай довольно. Не жизнь, а сказка.

Правда, с весьма кровавым концом.

– Идем, – в этот момент проговорила Ирель, прервав мои внезапные рассуждения о смысле жизни. – Пора, девонька моя.

Я невольно поежилась. В лачуге было тепло, даже жарко. Но меня пробил холодный пот при мысли, что вот-вот я предстану перед судом. И судить меня будут за то, чего я не совершала.

Уже на самом пороге Ирель вдруг повернулась ко мне и крепко взяла за локоть.

– Зря не сбежала, – проговорила она, глядя мне прямо в глаза. – Я ведь видела – ты хотела. Специально на тебя и не косилась. Зачем осталась?

– Но… – растерялась я. – Куда бежать-то?

– Да хоть за холм в соседнюю деревню. – Ирель сгоряча сплюнула прямо на земляной пол. – Девка ты видная, не пропала бы. Все лучше, чем так…

А вот теперь мне действительно стало страшно. Очень страшно. Не может быть, что Ирель говорит все это всерьез. Неужели мои дела настолько плохи? А все из-за какого-то поросячьего хвостика у Грега. Подумаешь, мелочи какие.

И вообще, я-то тут при чем? Это Дреган наколдовал – он пусть и отвечает. И вообще, как честный человек он обязан меня спасти! Сам втянул в эти неприятности – пусть сам и разбирается.

«Да, но он, скорее всего, и не подозревает, что происходит».

Возражение гласа разума было дельным, и я поморщилась. Эх, дать бы ему весточку, что я попала в беду. Почему-то я не сомневалась, что Дреган придет мне на помощь.

И воображение мигом нарисовало чудесную картину. Черноволосый маг в развевающемся по ветру плаще летит ко мне на подмогу через быстро сгущающиеся сумерки, оседлав огромного вороного жеребца. Конечно, на его пути встает противный Грег и его не менее противная мамаша, вновь вооружившаяся поленом. Но он небрежным движением раскидывает их. Затем подхватывает меня в седло и увозит в свой замок…

На столь замечательном моменте я вдруг нахмурилась.

Собственно, а что он со мной будет делать в замке?

На этом мое воображение спасовало. Ну, то есть я прекрасно понимала, что он вряд ли будет со мной в ладушки играть. И я жила в деревне. Знала, что тех же поросят и телят не приносит аист. Да и разве сможет эта птица утащить такую тяжесть? К тому же мы с раннего детства ватагой ребятишек бегали купаться на озеро, где плескались нагишом. Поэтому я прекрасно понимала, чем мужчина отличается от женщины и откуда берутся дети.

Но применительно ко мне все это выглядело каким-то… грязным, что ли. Я никогда не думала, что эта сторона жизни каким-то образом коснется меня. Вид совокупляющихся животных вызывал во мне чувство омерзения. Неужели у людей все так же? Фу, гадость какая!

Тем не менее эти размышления немного отвлекли меня от суровой действительности. Я не заметила, как под руку с Ирель подошла к месту всеобщего сбора. Чадящие самодельные факелы освещали небольшую полянку, и неровное оранжевое пламя бликами ложилось на хмурые сосредоточенные лица.

На моей памяти деревня ни разу не собиралась в настолько полном составе. Тут были все. И древние старики, и кормящие матери. Семья Грега держалась чуть поодаль. И только сейчас я поняла, как их много. Даже староста стоял неподалеку от них. И это наверняка не сулило ничего хорошего для меня.

Ирель, которая все время нашего недолгого пути не вымолвила ни слова, вдруг до боли стиснула мой локоть. Я удивленно покосилась на нее, но тут же окаменела.

Мой взгляд упал на Рауса. Мой брат стоял далеко в стороне. Его рубаха была порвана, на губах запеклась кровавая корочка, под глазом наливался внушительный синяк.

Ох, что это с ним? Сдается, в недавней драке он сам отхватил по первое число.

Бедняга Раус! Вечно ему достается из-за меня.

Интересно, а где мои родители? И я зарыскала глазами, безуспешно пытаясь их отыскать. Но все зря. Неужели они не пришли на сбор, хотя прекрасно понимали, что здесь решится моя судьба?

И начался суд. Точнее, судом его как раз тяжело было назвать. Скорее – базарной некрасивой склокой.

Первой выступила вперед Яра. Она тащила за руку Грега, и при виде своего так называемого жениха я не смогла сдержать ухмылки. Правда, тут же торопливо опустила голову, пряча эмоции в тени. Боюсь, я опять получу поленом по голове, если Яра увидит, что я потешаюсь над ее сынком.

А посмеяться действительно было над чем. Понятия не имею, что с ним сделал Дреган, но Грег все больше и больше напоминал жирного борова. Его прежде гладкие щеки покрывала жесткая щетина. Уши заострились и вытянулись вверх. Нос приплюснулся, став похожим на пятачок.

Теперь я вполне верила словам Ирель о том, что у него растет хвост. Н-да, эдак в стаде свиней его семейства скоро будет прибавление. Интересно, Яра отправит Грега на холодец? Или он продолжит жить с ними в доме на правах любимого сынка?

– Ты! – провыла Яра, обвиняюще ткнув в меня указательным пальцем. – Это все ты! Ты сотворила это с моим сыном!

Грег оглушительно завизжал и усердно закивал, видимо, выражая свое согласие со словами матери.

Хм, интересно, а как он сумел наябедничать на меня? Он же говорить не умеет. Выходит, только повизгивал, когда мать озвучивала варианты его предполагаемых обидчиков.

Но тогда получается, что Яра прекрасно понимала, какие отношения на самом деле связывают меня и ее сынка. И любовью с моей стороны и не пахнет. Неужели, как и моя мать, тоже считала, что стерпится – слюбится?

В этот момент заговорили все хором. Я моментально оглохла от криков, раздающихся сразу со всех сторон. Увы, чаще всего в них слышалось три слова: «ведьма», «смерть» и «костер».

Я бросила взгляд на Рауса. Конечно же, мой брат не участвовал во всеобщем оре. Но на него сейчас было больно смотреть. Он побледнел, лицо исказила гримаса страдания.

Наконец все стихло. Селяне, выплеснув свой гнев и раздражение, замолкали. Но во взглядах, обращенных на меня, по-прежнему чувствовались ненависть и злость.

– Выходит, дело решено, – подал голос староста – крепкий и жилистый мужчина лет пятидесяти. Задумчиво почесал куцую седую бородку. – Али все-таки королевского мага кликнем для разбора?

– Да этот маг только через полгода прибудет! – Яра притопнула ногой. – Их никогда не дождешься, когда надо. За это время ведьма всю деревню изведет. Сжечь ее сегодня – да дело с концом! Авось и к Грегу голос вернется. Недаром считают, что со смертью колдуньи все чары исчезают.

– Так-то оно так, но… – Староста вновь яростно затеребил свою бородку.

Надо же, такое чувство, будто он собирается вступиться за меня. С чего вдруг?

Хотя… Он же староста. Рано или поздно до королевского наместника дойдет слух о местном самосуде. И тогда именно Мерду придется отвечать первым.

– На костер ее! – взвизгнула Яра. – Пока она всех нас не потравила.

– Как будто если бы я могла, то стояла бы здесь и слушала все это, – не выдержав, все-таки подала я голос.

Яра взглянула на меня белыми от бешенства глазами. Покачнулась было вперед, недвусмысленно сжав кулаки, но на ее пути встала Ирель.

– Я предлагаю иначе, – тихо сказала знахарка. – Застежка говорит, что Лютик связалась с чернокнижником. Как думаете, что он сотворит со всеми нами, если мы ее убьем?

По собравшимся прошел ропот недоумения.

– Нельзя ссориться с магами, – продолжила знахарка. – Тем более с такими. Надо жить с ними в мире. А для этого надобно умаслить чернокнижника.

– И что ты предлагаешь? – ядовито спросила Яра. – Быть может, нам к нему еще на поклон отправиться?

– На поклон-то можно не ходить. – Ирель пожала плечами. – А вот дар не помешает сделать.

– Дар? – переспросил Мерд, явно заинтересовавшись этим предложением.

– Во все времена чернокнижники принимали в дар невинных девиц, – негромко сказала Ирель, но я не сомневалась, что ее слова слышат сейчас абсолютно все – такая тишина воцарилась вокруг. – Лютеция еще не познала мужских ласк. Я могу в этом поклясться. Так почему бы не отправить ее к слуге Неназываемого?

Я приглушенно ахнула. Приложила к горящим от стыда щекам ладони. Да что она такое говорит?

– Зачем отправлять к чернокнижнику его подружку? – фыркнула Яра. – Он только рад будет.

– Вот именно, – твердо произнесла Ирель. – А благосклонность темного мага многого стоит. В замок вернулся хозяин. И желаем мы того или нет, но нам жить бок о бок с ним. Если Лютик ни в чем не виновата, то, убив ее, мы ничего не добьемся. Если виновата, то после ее смерти на нас падет гнев чернокнижника и мы сделаем лишь хуже самим себе. Однако если мы отправим ее к магу, то тем самым докажем ему свою преданность и желание жить в мире.

– Но если Лютик невинна, а мы все равно отдадим ее чернокнижнику? – негромко спросил Раус, и в отблесках ближайшего факела я увидела, как мой брат заиграл желваками.

– Нам все равно надо его как-то задобрить. – Ирель виновато пожала плечами. – Невинная девица подходит для этой цели наилучшим образом.

– В деревне достаточно и других девиц! – аж взвился от негодования на месте мой брат. – Почему бы не кинуть в таком случае жребий?!

– Но только твою сестру подозревают в черном колдовстве, – парировала Ирель. – Поэтому это наилучший выход.

Раус побледнел так сильно, что на миг я испугалась – не рухнет ли он в обморок. Слепо шагнул вперед и почти уткнулся носом в грудь Ашеля, старшего брата Грега, который преградил ему путь.

– Уймись, – пробасил тот. – Иначе опять схлопочешь. И тогда на костер отправитесь уже вы вдвоем.

Раус рванул было в сторону, пытаясь обойти его. И тут же с глухим стоном свалился на землю, когда получил хороший удар сзади по голове.

Я с замиранием сердца увидела Хенка – отца этих ненормальных братцев и мужа не менее ненормальной Яры, который любовно прижимал к себе полено.

Ох, была бы моя воля, я бы это полено ему в самую глотку запихала! Сначала ему, потом его женушке, а потом каждому из сыновей.

– А почему бы и впрямь не отправить братца вместе с сестрицей к чернокнижнику? – спросил Ашель и мерзко захихикал. Добавил с откровенной издевкой: – Чернокнижники-то разными бывают. Вдруг этот невинных юнцов предпочитает.

У меня перед глазами все потемнело от бешенства. Теперь уже я шагнула вперед, но в последний момент меня остановила Ирель. С силой, которую нельзя было ожидать в столь тщедушном теле, схватила меня за руку, развернула к себе.

– Верь мне, – прошептала она. – Просто верь. Все будет хорошо.

Я с отчаянием уставилась в ее выцветшие от возраста глаза. Все будет хорошо? Для кого, интересно? Для меня и Рауса? Ох, что-то сомневаюсь! Скорее, все будет хорошо для семейки Грега, да чтоб он навечно превратился в хряка!

В следующее мгновение старуха Ирель погладила меня по волосам. Ласково, едва касаясь. И злость мгновенно схлынула, оставив после себя непонятное оцепенение.

Наверное, она использовала какую-то успокаивающую магию. Иначе я не могла понять, почему мои колени вдруг постыдно ослабели, а по щекам ручьем потекли слезы. Но больше у меня и мысли не возникло о сопротивлении.

Окончание собрания прошло для меня как в тумане. Я ничего не слышала. Голоса окружающих слились для меня в один невнятный гул. Я ничего не видела, кроме брата. Ашель и Хенк ловко связали его крепкой и тонкой бечевой, которую, как оказалось, принесли с собой. И в этот момент я поняла, что наша с братом судьба была предопределена заранее. Можно было и не ходить на собрание. Просто сидеть в лачуге Ирель и ждать, когда за мной явится взбаламученная толпа.

И только одна мысль терзала меня сейчас. Где же родители? Неужели они не придут и не скажут хоть слова в мою защиту?

– Идем!

В мое предплечье стальной хваткой впилась Яра, дернула за собой.

– Идем, колдовское отродье, – прошипела она. – Самая пора отправить тебя к твоему хозяину.

Рауса тоже заставили подняться. И толпа медленно двинулась в сторону замка, освещая себе путь факелами.

Я медленно передвигала ноги, чувствуя, что вот-вот расплачусь. Почему все так несправедливо в этой жизни? Разве я не заслужила лучшей участи? Я ведь на самом деле ничего дурного не сделала. А Раус? Он-то тут при чем?

Занятая мрачными переживаниями, я почти не заметила дорогу до замка. Как-то вдруг оказалось, что мы уже стоим около высоких железных ворот, за которыми высилась темная громада древней крепости, в окнах которой не горело ни огонька.

Ирель легонько тронула одну из створок – и та совершенно бесшумно отошла в сторону.

– Знаете, я, пожалуй, дальше не пойду, – вдруг проговорил Ашель. – Сами сдайте эту девку на руки колдуну.

– Да и мне там делать нечего, – поддержал сынка Хенк. – Тут и без того много народа.

После этого заговорили все разом. И как-то вдруг оказалось, что больше никто из селян не горит желанием двинуться в гости к чернокнижнику.

Я слабо усмехнулась, хотя мне было совсем не до смеха. Ох, и трусы же все они!

– А я пойду! – с мрачным огнем во взоре заявила Яра. – А то это отродье еще сбежит.

И так пихнула меня в спину, что я едва не грохнулась на колени.

Ирель перевела вопросительный взгляд на старосту.

– И я пойду, – с тяжелым вздохом сказал он, даже не пытаясь скрыть неудовольствия от сего факта. – Делать-то все равно неча.

Вызвались нас сопровождать и два сына Мерда. Точнее сказать, сперва они было отступили, силясь спрятаться в толпе. Но староста так сурово глянул на них, что они покорно подошли ближе.

И наша порядком поредевшая процессия отправилась дальше.

В этот миг я вдруг осознала, как сильно волнуюсь. Странное дело, но я не верила, что Дреган способен причинить мне вред. Будь он на самом деле злобным колдуном, продавшим душу Неназываемому, то почему в таком случае не убил меня сразу, еще на берегу озера? Напротив, вел себя вежливо и учтиво. И помог осадить Грега.

К слову, противного мальчишку он тоже не убил. Подумаешь, заставил хрюкать. Можно считать, просто проявил все худшие черты характера этого свинтуса.

Между тем мы медленно поднялись по ступеням высокого каменного крыльца. Ирель выступила вперед. Зачем-то откашлялась и несколько раз стукнула дверным молотком.

Звук, усиленный входными чарами, громогласным эхом прошел по округе, заставив всех нас вздрогнуть от неожиданности. Сразу после этого наступила тревожная, звенящая тишина.

«А может быть, никого нет дома? – мелькнуло жалобное у меня в голове. – Ну пожалуйста!»

Увы, моим чаяниям было не суждено исполниться. До моего слуха донесся душераздирающий скрежет отодвигаемого засова, и на пороге предстал сам Дреган собственной персоной.

Мужчина, судя по всему, готовился ко сну. На это указывали роскошный парчовый халат на его плечах и самые прозаические тапочки на ногах.

При виде последних я изумленно покачала головой. Ну надо же! Чернокнижник – и в тапочках.

Увидев, сколько народа пожаловало к нему в гости, Дреган изумленно хмыкнул, скрестил на груди руки и выжидающе вскинул бровь, молчаливо требуя объяснений.

– Вот, – первой опомнилась Яра. Вновь пихнула меня в спину, да так, что на сей раз я все-таки рухнула на колени. – Забирай свою подстилку, маг! И расколдуй моего сына!

Я тихонько охнула, пребольно ударив колени. Застыла, чувствуя, как слезы опять подкатили к глазам.

Как же все нечестно и несправедливо!

– Как же вы мне все надоели! – внезапно посетовал Дреган.

В следующий миг он шагнул вперед. Подхватил меня под руку и поставил на ноги.

От прикосновения его теплой руки, на сей раз без перчаток, меня почему-то кинуло в крупную дрожь. Ох, какая она горячая! Как будто несчастного снедает жестокий жар.

Но, справедливости ради, Дреган был совершенно не похож на тяжелобольного.

Правда, почти сразу Дреган отдернул руку, как будто вспомнил о чем-то. И я осталась стоять рядом с ним, не понимая, что делать дальше.

– И что все это значит? – хмуро спросил он, глядя прежде всего на Ирель.

– Наша деревня решила засвидетельствовать вам свое почтение, о господин, – вежливо ответила она. – Вы из рода Каас. Веками вы владели округой. В вашей милости было казнить и миловать. И мы приготовили вам дар.

– Дар? – скептически переспросил Дреган. Покосился на меня и сухо поинтересовался: – И какой же?

– Ее! – непрошенно влезла Яра. – Ее душа черна, но лоно еще чисто. Забирай ее. И верни мне сына!

– А разве ваш сын погиб или исчез? – удивительно, но в тоне Дрегана я почуяла скрытую насмешку.

– Он становится свиньей! – обиженно заявила Яра, видимо, не ощутив ничего дурного в тоне чернокнижника.

– Свиньей? – Теперь я могла бы поклясться, что Дреган из последних сил сдерживает смех. – Но разве он не был ею?

– Не смейте оскорблять моего сына! – взвилась от негодования Яра. – Он… Он милый мальчик. И не его вина, что ему на пути попалась эта шваль.

И Яра с такой злостью глянула на меня, что я невольно вжала голову в плечи, как будто спасаясь от возможного удара.

Затылок, совсем недавно пострадавший от ее полена, заныл, напоминая, на что способна в гневе мать Грега.

Дреган опять искоса глянул на меня, как будто ощутил мою боль. Его зрачки вдруг резко расширились, и оба глаза стали абсолютно черными, сравнявшись в цвете. И привычные мурашки пробежали по моему позвоночнику. Ох, сдается, спокойствие чернокнижника напускное. А в действительности он лишь в шаге от взрыва.

– А с ним что не так? – нарочито равнодушно осведомился Дреган и легким кивком показал на связанного Рауса, который стоял поодаль с весьма мрачным выражением лица. – Его-то в чем обвиняют?

– В том, что он брат этой гадины. – Яра хмыкнула, словно недоумевая, что надобно объяснять настолько очевидные вещи. – И он пытался выступить в ее защиту! Разве его вина не очевидна?

– Ну да, ну да, – тихо, словно беседуя сам с собою, произнес Дреган. – Брат пытается спасти сестру. Неслыханное злодеяние!

– Да, неслыханное, – важно подтвердила Яра, как будто не почуяв издевки в тоне Дрегана. – Его сестра – ведьма. И Раус должен был…

В следующий момент из уст женщины вдруг вырвалось воистину змеиное шипение.

Она смешно округлила глаза. Открыла рот опять – и вновь зашипела, как будто потревоженная гадюка. Прикрыла обеими ладонями рот, с ужасом глядя на Дрегана.

– Ну и семейка, – тихо, ни к кому, в сущности, не обращаясь, произнес тот. – Один – реальный боров. Другая – истинная гадюка. Интересно, а что с другими членами семьи?

– Дреган фон Каас, – тихо прошелестел голос Ирель. – Во имя всех богов, и даже Неназываемого… Я умоляю вас о снисхождении…

Дреган мученически возвел глаза вверх. Подумал о чем-то, глядя на звездные небеса. Затем пожал плечами, как будто завершил мысленный спор.

– А что будет, если я откажусь от вашего дара? – спросил он, обращаясь к Ирель.

– Думайте сами, – вежливо отозвалась та. – Местные люди боятся неизвестного. Того, чего не понимают. А после всего произошедшего… Боюсь, тень на Лютике останется навечно.

– Ясно, – сухо сказал Дреган. Застыл, в задумчивости покусывая нижнюю губу.

– Только тронь мою сестру, мерзкий колдун! – в этот момент ожил Раус и воинственно шагнул вперед. – Только тронь! И я тебе все руки пообрываю!

Дреган пробурчал себе под нос что-то неразборчивое, но наверняка ругательное. Скорчил страдальческую физиономию и опять посмотрел на меня.

Его взгляд словно обжег меня. И у меня вновь предательски затряслись губы при воспоминании обо всех несправедливостях этого дня.

– Демоны с вами, – в этот момент устало проговорил Дреган. – Давайте эту парочку мне. И проваливайте в деревню.

– А как же?.. – Ирель обернулась к Яре, которая тихо шипела в отдалении.

На какой-то момент женщина слишком широко открыла рот, и я с удивлением увидела раздвоенный язык, проскользнувший между ее губ.

– Меня так и тянет оставить все так, как есть, – хмуро проговорил Дреган. – Ну да ладно. Завтра утром все вернется на круги своя. Грег снова станет боровом в мужском обличье, а она – гадюкой в женском.

– Спасибо, господин! – Ирель согнулась в глубоком поклоне чуть ли не до земли. Затем попыталась выпрямиться – и болезненно охнула, схватившись за поясницу.

– Как же вы мне надоели! – вновь посетовал Дреган.

Шагнул вперед, но знахарка испуганно отпрянула от него и неминуемо упала бы, если бы мгновением раньше чернокнижник не поймал ее за локоть.

Полыхнули светло-голубые чары – и старая Ирель с удивлением выпрямилась, покрутилась из стороны в сторону, словно проверяя, все ли в порядке.

– Прочь, – негромко обронил Дреган.

И знахарка рванула со ступеней с такой скоростью, которую было бы тяжело ожидать от ее старых ног.

За ней потянулись и остальные. Секунда-другая – и на крыльце осталось лишь трое: Дреган и я с братом.

Чернокнижник молча наблюдал, как от замка улепетывают наши бывшие сопровождающие. Когда они выскочили за пределы ограды, он прищелкнул пальцами – и ворота сами закрылись. Правда, теперь я не сомневалась, что извне их больше не открыть.

Дреган удовлетворенно вздохнул. Перевел на меня взгляд – и я невольно попятилась, непонятно чего испугавшись.

– Ну что же, дар, – с сарказмом проговорил он. – Идем в гостиную. Заодно на твой затылок гляну. Кровью от тебя на милю вокруг несет. – Затем хмуро посмотрел на Рауса и продолжил: – И вы, молодой человек, идемте. Надеюсь, дорогу вы не забыли.

Я изумленно вскинула брови. О чем это он? Прозвучало это так, как будто Раус уже был в замке чернокнижника.

Но задать Дрегану вопрос я не успела. Он уже отвернулся и неторопливо вошел в замок. За ним последовали и мы с братом.

И не передать словами наше изумление, когда мы увидели, кто именно дожидался нас в гостиной.

Несколькими часами ранее

Дреган фон Каас стоял около окна замка и с интересом смотрел на долину, которая простиралась под замком, стоявшем на возвышении.

Из окна прекрасно была видна деревня, где сегодня царило непривычное оживление.

– Почему они так суетятся? – меланхолично спросил маг, ни к кому, в сущности, не обращаясь. – Как растревоженный муравейник, когда в него сунешь палку и хорошенько поворошишь.

– Наверное, до них дошел слух о возвращении хозяина в исконные владения, – ответил ему Хорг, который висел вниз головой, обернувшись кожистыми крыльями и крепко уцепившись когтистыми лапами за потолочную балку.

– Возможно, – не стал спорить чернокнижник. Подумал немного и с некоторой досадой проговорил: – Сдается, я сегодня несколько погорячился.

Хорг помалкивал, но его длинный нос так и задвигался, как будто зверек к чему-то принюхивался.

– Не надо мне было обращать того парня в борова, – продолжил мужчина. – Это может отрицательно сказаться на моей репутации.

– Репутации? – все-таки не выдержав, с сомнением переспросил Хорг. – Прошу прощения, хозяин, но я не понимаю. Вы – прославленный чернокнижник! Ваша слава идет за вами по пятам. Честно говоря, я думаю, вы недостаточно наказали того юнца. Надо было испепелить его на месте. Это послужило бы знатным уроком всем остальным.

– Испепелить? – с грустной усмешкой переспросил Дреган. – О да, я бы мог, наверное. И тогда король вновь призвал бы меня на службу. А я устал, Хорг. Устал за эти годы быть карающим мечом его величества. Нет, увольте. Король Торн позволил мне удалиться от двора при одном условии. Если я забуду свое темное мастерство и больше не буду обращать свой дар против людей.

– Против дворян, – с насмешкой поправил его Хорг. – А это же селяне. Они плодятся, как мыши в урожайный год. Подумаешь, парнем больше, парнем меньше – невелика беда. Ну пожаловались бы на вас королевскому наместнику. Ну приехал бы он с разборками. Сами знаете, что Дарин Кейсон жаден до золота и вина. Вы бы дали ему с избытком и первого, и второго. И он составил бы какую-нибудь отписку об этом печальном происшествии. Ну не знаю. Молния несчастного поразила. Всякое же бывает.

– Достаточно, – негромко, но с нажимом произнес Дреган, и его питомец замолк, должно быть, сообразив, что малость перегнул палку со своими поучениями. А чернокнижник с тяжелым вздохом продолжил: – Нет, Хорг. Убийства тем и страшны, что втягиваешься в них незаметно. Это как пристрастие к алкоголю. Развивается исподволь. Сегодня бокальчик, завтра два, через неделю – бутылка. Не успеешь оглянуться, как на тебя из зеркала посмотрит опухшее нечто, потерявшее всяческое сходство с человеком.

– Ну не так же все быстро происходит, – позволил себе усомниться Хорг. – По слухам, тот же Дарин вполне себе благополучно поживает, хотя слухи об его кутежах и в Ньоре уже стали притчей во языцех.

– Да, но убийства пьянят сильнее вина, – возразил Дреган. – Мне хватило одного ужасного урока, до чего можно дойти в своей жажде крови. Я оказался способным учеником. Повторения мне не требуется.

Хорг шумно завозился на потолочной балке, таким образом выражая свое несогласие с мнением хозяина, но продолжить спор не решился.

– Почему же они все-таки так суетятся? – вновь задумчиво проговорил Дреган, обернувшись к окну. – Странно.

Любой обычный человек на его месте не увидел бы ничего – деревню и замок все-таки разделяло озеро. Но зрение чернокнижника, усиленное магией, позволяло ему без особых проблем увидеть шумную толпу около одного из домов. Правда, разглядеть участников он уже не мог.

– Ладно, пора обедать, – наконец сказал Дреган, решив не забивать себе голову пустяками. – Хорг, что у нас сегодня вкусного?

– Печень врагов, тушенная в слезах их жен, и кровь девственниц, – хмуро обронил питомец, явно еще недовольный проигранным спором.

– Кажется, я уже говорил тебе, что устал от твоих шуточек, – холодно обронил Дреган и прищелкнул пальцами.

Тотчас же в потолочную балку рядом с лапами зверька угодила ярко-алая молния. Хорг взмыл в воздух, заполошно заметался по огромному залу, словно пытался уйти от нового удара.

Но чернокнижник продолжать наказание не стал. Он сложил руки на груди, ожидая ответа на недавний вопрос.

– Вы ведь не приказали привести замок в порядок перед своим возвращением, – обиженно профырчал Хорг, наконец опустившись на спинку кресла. – В подвалах хоть шаром покати. Правда, я нашел по запаху несколько замурованных скелетов, но из них даже суп не сваришь – навара-то никакого. Да и вряд ли вы согласитесь на подобное кушанье.

– Что, совсем нечего есть? – искренне расстроился Дреган.

– Я загрыз в окрестностях пару кроликов, – признался Хорг. – Попытался содрать шкуру когтями, но не особо получилось. Так что понятия не имею, что в итоге вышло. Как говорят, горячее сырым не бывает.

– Н-да, надо бы мне нанять кухарку, – резюмировал Дреган. Покосился в окно на другой берег озера и задумчиво вопросил: – Интересно, кто-нибудь из селян согласится пойти ко мне в услуженье?

– Да толпа ринется, если платить побольше пообещаете, – заверил его Хорг. – Зато есть хорошая новость, хозяин! Я обнаружил винный погреб! Битком набит самыми драгоценными экземплярами!

– Ну что же, тащи в обеденный зал своих кроликов и вино, – с тяжким вздохом ответил Дреган. – Вечерком прогуляюсь до деревни. Авось кого и найду в услужение. Заодно и узнаю, почему там такой шум сегодня был.

Спустя несколько минут Дреган сидел за длинным обеденным столом и уныло взирал на нечто в высшей степени закопченное, поданное на тарелке из прекраснейшего и драгоценнейшего фарфора.

– Что это? – наконец с сомнением спросил он и потыкал вилкой в бок загадочного кушанья.

Уголь черной золой осыпался на белоснежную скатерть.

– Кролик, – честно ответил Хорг, который вновь залез на одну из потолочных балок.

– Кролик? – с сомнением переспросил Дреган. – По-моему, это просто обглоданный скелет, который кое-кто пытался сжечь, чтобы скрыть деяние своих рук… – покосился вверх и исправился с сарказмом: – Точнее, лап.

– Я же сказал, что шкура очень плохо сдиралась, – признался Хорг, по всей видимости, не испытывая никаких угрызений совести. – Мне пришлось помочь себе клыками и когтями. А потом я подумал, что вы можете отравиться, если мясо не пропечется в достаточной мере. Вот и…

– Короче, ты сожрал кролика, затем обуглил скелет в плите и подал его мне, – перебил его Дреган.

Хорг зашебуршился на потолочной балке, но промолчал.

– Хорошо, ты сказал, что убил двух кроликов, – пробурчал Дреган. – Второго постигла такая же печальная участь?

– Э-э, нет, – почему-то грустно сказал Хорг. – Второго я положил в морозильный ларь. Так сказать, на будущее.

– Другими словами, ты так обожрался первым зверем, что на второго у тебя уже не хватило сил, поэтому решил оставить его на ужин, – подытожил Дреган. Встал, резко отодвинув стул, и приказал: – Тащи этого кролика на кухню!

– Хозяин, неужели вы будете готовить сами? – изумился Хорг.

– Ну а что делать, есть-то хочется, – фыркнул Дреган.

Правда, надеждам чернокнижника на сытый обед было не суждено исполниться. Он едва успел вспороть тушку жирного кролика, приготовившись для разделки мяса, как по замку поплыл громкий стук входного колокола, усиленного магией.

– Да что ты будешь делать! – ругнулся Дреган.

От неожиданности он дернулся и закапал кровью несчастного убиенного животного себе рукава.

– В следующий раз не забудьте надеть передник, хозяин, – послышалось откуда-то сверху ядовитое высказывание питомца, по всей видимости, остро переживающего потерю законного ужина.

– Обязательно, – пообещал ему Дреган. И отправился открывать дверь нежданному визитеру.

На пороге мялся незнакомый мальчишка, который выглядел старше своих лет из-за крепкого телосложения. При виде хозяина замка он почему-то смешно округлил глаза и аж позеленел.

– Ну и что тебе нужно, вьюнош? – спросил Дреган.

В этот момент с острия ножа на носок его сапога упала крупная капля крови. Чернокнижник тяжко вздохнул и, недолго думая, вытер лезвие прямо о рукав рубашки. Все равно та была безнадежно испорчена.

Незваный гость теперь посерел. Закатил глаза и грузно осел в обморок прямо у ног чернокнижника.

Дреган вздернул бровь, с интересом глядя на тело около своих ног.

– Что же с тобой делать-то? – пробурчал, ни к кому не обращаясь.

Затем нагнулся, подхватил незнакомца за обе руки и втащил-таки в замок.

Через несколько минут парень был уложен на диван в гостиной. Дреган восседал напротив него в кресле и задумчиво поигрывал рукоятью ножа в ожидании, когда тот очнется.

– О, мясо подоспело! – обрадовался Хорг, грузно перелетевший на плечо хозяина.

Мальчишка, чьи ресницы было дрогнули, показывая, что он приходит в себя, затрясся, словно осиновый лист на ветру. Опять опасно побледнел.

– Цыц! – шикнул Дреган на своего питомца. – Уймись, право слово. Иначе действительно разозлюсь.

И было что-то такое в голосе чернокнижника, что зверек на сей раз не рискнул спорить. Напротив, предпочел перебраться на спинку соседнего кресла.

– Ну и кто ты? – хмуро спросил Дреган у мальчика, который старательно делал вид, будто все еще без сознания. – И не притворяйся. Я слышу, как бьется твое сердце. Я слышу твое дыхание. Ты уже пришел в себя.

Непрошеный гость тут же распахнул глаза. С выражением нескрываемого ужаса уставился на хозяина замка.

– Да не смотри ты на кровь, – поторопился добавить тот. – Это кролик.

– Вы его ели сырым? – выдохнул парень и скривился, теперь ради разнообразия позеленев.

– Да сколько же в тебе цветов радуги? – тихо, словно беседуя сам с собою, пробурчал Дреган. Затем уже громче: – Разделывал я его. Понял? Ужин себе приготовить хотел. Зажарить, если тебе это интересно. Или полный рецепт зачитать?

– А мальчик прав, сырые кролики вкуснее, – непрошено влез в разговор Хорг.

Гость только сейчас заметил зверька. Уставился на него с выражением неописуемого ужаса на лице.

– Чувствую, тебя я скоро зажарю и съем, – фыркнул Дреган. Торопливо добавил, заметив, что юнец вновь начал сереть: – Это я не про тебя, вьюнош. А об этой тварюге, которая никогда не знает, когда надлежит остановиться в своих шутках.

– А… хорошо. – Мальчик послушно кивнул, медленно, но верно возвращаясь к обычному цвету лица.

– Так что тебя привело в мой замок, о мой впечатлительный друг? – полюбопытствовал Дреган. – Или наняться хочешь?

– Кем? – с подозрением осведомился тот.

Дреган мученически возвел глаза вверх. Пробурчал что-то невнятно-ругательное себе под нос.

– Не, не хочу, – уже продолжил мальчик и вдруг вскочил с дивана. Рухнул на колени перед чернокнижником и взвыл, потрясая кулаками: – Спасите мою сестру, господин маг!

Дреган торопливо потушил заплясавшие было на кончиках пальцев огни атакующего заклинания – уж больно внезапным был маневр гостя. Благо, что тот этого не заметил. Уставившись взглядом в пол, он затараторил, от спешки путая и глотая окончания слов: – Этот Грег! Он же боров, как есть боров! А вы его боровом и сделали. Но теперь Лютика сожгут на костре. Точно сожгут. Яра ее как поленом огрела! Благо, что Ирель спасла. Но дальше-то что?

И замолчал, шмыгая носом.

– Хозяин, вы что-нибудь поняли? – осведомился Хорг. – Что за боров, что за полено, при чем тут костер?

– Так, – протянул Дреган. Медленно и нехорошо протянул, и его питомец предпочел перебраться еще дальше, теперь выбрав для себя один из книжных шкафов. А чернокнижник уже продолжал, и его желтый глаз начал опасно темнеть: – А теперь подробнее, мальчик мой. Лютик – твоя сестра?

– Да, – тот послушно кивнул головой.

– Ей сильно досталось из-за того, что я вступился за нее?

– Да, – опять подтвердил тот. – Сильно. Хорошо, что черепушка крепкой оказалась. Рука-то у Яры тяжелая, тем более поленом приложила.

– И теперь ее собираются отправить на костер? – задал еще один вопрос Дреган.

– Да. – Мальчик чуть не зарыдал в полный голос, но в последний миг сумел совладать с эмоциями. Поднял голову и исподлобья глянул на Дрегана. Глухо спросил: – Так вы спасете ее?

Дреган задумчиво потер подбородок. Воцарилась тягостная пауза, прерываемая лишь жужжанием мухи, которая настойчиво билась о стекло, силясь выбраться на свежий воздух.

– Иди домой, – внезапно сказал Дреган.

– Но… – Мальчик аж вскинулся от неожиданности.

– Но… – эхом вторил ему притихший было Хорг.

– Иди, – с нажимом добавил Дреган. – Ничего с твоей сестрой не будет. Селяне пошумят-пошумят и успокоятся. Ваш староста не дурак. Должен понимать, что за самосуд его королевский наместник по голове не погладит.

– Но… – не унимался подросток.

Дреган встал, отодвинув кресло. Подошел к нему, и тот сразу сник. Низко-низко опустил голову, не смея взглянуть на чернокнижника в упор.

– Иди, – тихо повторил Дреган.

И столько власти было в его голосе, что незваный гость тут же вскочил на ноги и дал деру. Через некоторое время раздался звук захлопнувшейся двери – и в замке вновь воцарилась тишина.

– Хозяин? – вопросительно прошелестел Хорг, явно удивленный всей произошедшей сценой.

А Дреган отошел к окну. Некоторое время полюбовался на то, как недавний визитер со всей мочи бежал по тропинке, ведущей от замка вокруг озера к деревне.

– Почему вы прогнали его? – спросил Хорг. – Мне казалось, вы настроены благосклонно к этой девушке.

– Вот поэтому я и не хочу вмешиваться, – негромко сказал Дреган. – Если я приду к ней на выручку, то ее судьба будет определена раз и навсегда. Ей никогда больше не позволят вернуться в деревню. А пока есть шанс, что все образуется. Покричат, пошумят, родители сделают ей а-та-та. И больше не будут пускать одну купаться в озере.

– Ну, служанка нам в замке не помешает, – тихо заметил Хорг.

Плечи Дрегана дрогнули, но он ничего не ответил на предложение своего питомца. Чернокнижник по-прежнему внимательно смотрел в окно, словно силился разглядеть там нечто, видимое только ему.

– Как думаешь, за сколько я доберусь отсюда до деревни в случае необходимости? – вдруг спросил он у питомца.

Хорг хитро повел усатой мордой. В его крошечных черных глазках-бусинках промелькнула усмешка.

– При помощи магии за пару минут обернетесь, – ответил он.

– Это хорошо, – проговорил Дреган. Тряхнул головой, словно отгоняя какие-то мысли: – Ладно, вернусь я к своему кролику.

Вечерело. Сыто пообедавший Дреган, переодевшись в роскошный парчовый халат и сменивший сапоги на тапочки, сидел напротив окна в гостиной, для удобства подтащив к нему кресло.

Он не зажигал свечей. В темноте чернокнижник чувствовал себя куда спокойнее. Ему нравилось наблюдать за танцем мрака, льнущего к стеклам снаружи.

– Девушку вполне могут убить и на судилище до костра, – в этот момент прошептал Хорг, спрятавшийся где-то среди мебели. – Ее брат сказал, что один раз ее уже огрели поленом. Мало какая голова перенесет второй такой удар.

Дреган фон Каас промолчал. Он словно заснул с открытыми глазами, не отводя взгляда от окна.

– Почему, собственно, вы так против? – не унимался Хорг. – Нам в самом деле не помешает служанка.

– Молодая, красивая и невинная девушка в замке чернокнижника? – горько перебил его Дреган. Покачал головой. – Не думаю, что это хорошая идея. Это слишком опасное сочетание, которое рано или поздно приведет к трагедии.

– Но… – Хорг не успел высказать очередное возражение. Он вдруг запнулся и с сомнением проговорил: – Хозяин, вы слышите? Мычание телят…

Дреган резко встал. Подался вперед, напряженно вглядываясь в тропинку, ведущую к деревне. Затем развернулся и кинулся прочь из гостиной.

Он успел открыть входную дверь до того, как высокий, сутулый мужчина взялся за молоток. В воздух при этом взмыл огненный шар, разорвав лиловые сумерки позднего вечера. Это произошло настолько внезапно, что визитер отпрянул, едва не свалившись с высокого крыльца.

– Д-добрый вечер, – заикаясь, поздоровался незнакомец.

Дреган выжидающе вскинул бровь и сложил на груди руки.

– Я по поводу Лютика, – продолжил мужчина. – Я Иргон, ее отец.

За спиной Дрегана послышался едкий смешок Хорга. Незнакомец вздрогнул и принялся испуганно озираться, явно не понимая, откуда раздается звук.

– Я привел несколько телят, – проговорил он смущенно через пару мгновений.

– Зачем? – удивленно обронил Дреган.

– Как плата. – Мужчина пожал плечами. – За дочь. Спасите ее!

Дреган тяжело вздохнул. Посторонился и широко взмахнул рукой, предлагая позднему гостю следовать за ним.

Тот некоторое время сомневался. Затем упрямо сжал губы так, что они превратились в тонкие бескровные линии, и вошел в замок.

Спустя недолгое время мужчина уже изливал душу чернокнижнику, сидя на том же диване, который всего пару часов назад занимал его сын.

– Дура у меня жена, дура, – жаловался он. – Я ей сразу сказал, толка от этого Грега ноль. Жирный урод. Но она вцепилась в его семью. Мол, и зажиточная, и большая. И вообще, Лютик не первая и не последняя. Я знал, что дочь чего-нибудь выкинет. Характер у нее ого-го. Надо было вступиться, надавать дурной бабе по глупой ее башке. Но я же… Я же ни разу за все годы на нее и пальца не поднял. А в итоге вон как все обернулось. Я же думал, что до осени утрясется как-то. Ну, в крайнем бы случае отправил Лютика к своей тетке в другое село. Прям перед сватами бы и отправил, вот судьбой своей загробной клянусь! И даже скандала бы не побоялся. Но кто же знал, что этот Грег заранее ее зажимать начнет! Иначе я бы ему первый башку открутил.

– Хозяин, телята в стойле на заднем дворе, – в этот момент доложил Хорг, влетев в комнату.

Иргон оказался крепче нервами, чем его сын. Дреган внимательно наблюдал за его реакцией, но мужчина лишь вздрогнул при виде необычного зверька, однако в обморок падать не стал.

– В общем, это половина моего стада, – сказал он. – Но если мало – я и остальных приведу. Свиней там, курей. Главное, спасите Лютика!

– Вы понимаете, что если я публично выражу свою поддержку вашей семье, то вам в деревне больше не жить? – холодно осведомился Дреган.

– А? – переспросил Иргон, не вникнув в смысл фразы, которая оказалась слишком сложной для него.

– Поймите, я – чернокнижник, – вздохнув, пояснил Дреган. – Как любят говорить в народе, слуга Неназываемого. Человек без души и совести. Если я спасу вашу дочь, тень того ужаса, что испытывают передо мной остальные, падет и на нее. Ее лишь заподозрили в связи со мной – и уже заговорили о костре. А что будет, если я лично явлюсь на судилище?

– Что будет? – переспросил Иргон, явно не поспевая за ходом мыслей собеседника.

– Да ничего хорошего не будет, – фыркнул тот. – Как бы вам тогда весь дом от страха не спалили. Люди ненавидят то, чего не понимают и боятся.

– Дела. – Иргон задумчиво почесал затылок. Затем виновато глянул на Дрегана и протянул: – Ну так это… Что же ей, погибать, что ли? Взяли бы ее к себе в услужение. Она девка молодая, работящая. Полы бы вам помыла, пыль протерла.

– Рубашки постирала бы, – негромко добавил Хорг и гнусно захихикал.

Дреган с мученическим вздохом сгорбился в кресле. Принялся растирать себе виски, как будто страдал от невыносимой головной боли.

– Немыслимо, – пробурчал он себе под нос так тихо, что Иргон при всем своем горячем желании был не в состоянии разобрать и слова. – И никого, стало быть, не смущает, что служанкой в замке чернокнижника будет молодая белокурая девственница. Расскажи кому – не поверят.

– Так вы согласны? – с робкой надеждой в голосе спросил Иргон. – Меня к вам Ирель надоумила пойти. Сказала, что наша деревня всегда в мире с владельцами замка жила. Мол, упади Дрегану фон Каасу в ноги, взмолись о помощи. И он обязательно придумает что-нибудь.

– И кто такая эта столь мудрая и находчивая Ирель? – хмуро поинтересовался Дреган.

– Дык знахарка наша, – пояснил Иргон. – Это она Яру от Лютика отогнала, когда та ее чуть поленом не зашибла. Ну и к себе забрала, чтоб голову ей подлечить. А пока я дочку в ее лачугу тащил, она и шепнула, куда бечь надобно.

Дреган молчал несколько минут, нервно постукивая пальцами по подлокотникам кресла. Вопреки своим привычкам, не лез с сомнительными остротами и Хорг. Иргон тоже помалкивал, умоляюще глядя на владельца замка.

Внезапно зверек насторожился и повел усатой крысиной мордочкой, к чему-то принюхиваясь.

– Идут, – обронил он. – Хозяин, к вам целая церемония направляется.

– О тьма, – прошипел сквозь зубы Дреган. – А я так мечтал об отдыхе в столь благословенном и спокойном местечке. Ну кому я там понадобился?

В этот момент раздался перелив входных чар, и чернокнижник нехотя встал. Отправился к дверям, кинув замершему Иргону:

– Посиди пока здесь. Вернусь и решу, что делать с твоими телятами.

– И с твоей строптивой козочкой, – все-таки ввернул шуточку Хорг.