Читать книгу Ценю жизнь - Елена Метлина - Страница 6

Этот рассказ будет о дорогом для меня с детства и до сегодняшнего дня моём младшем Брате Николае.

В отличие от меня, у него была фамилия папы. Меня почему-то её лишили, и в свидетельстве моём о рождении в графе «отец» – прочерк. Хотя эти факты в отношении отца у него были на бумаге. В действительности мой брат, как и я, не знал ни любви, ни заботы отца. Хочу вернуться к воспоминаниям детства о нас с братом, чтобы вы немного поняли наши взаимоотношения.

Когда мне было пять лет, а Николаю два года, мы стояли во дворе «своего» дома возле входа. Мы ждали маму. Она должна была прийти и позвать нас, чтобы идти к кому-то ночевать, потому что папа был пьян. Был вечер, но темно ещё не было. Маленькая рука брата была в моей руке. Мы просто стояли, два маленьких человека, казалось, одни в целом мире, молча и спокойно.

Господь хранил меня ради него, моего брата, это я сейчас понимаю. Казалось, что Николая передали по умолчанию мне, тому, кто чуть-чуть сильнее. Нужно было нести ответственность за него, когда не было мамы. Когда мы стали подростками, он стал моей подругой, а я его другом. Мы почти с ним не разлучались, вместе играли на улице со сверстниками в футбол, в прятки, в пекаря. Подолгу болтали, сидя на скамейке.

Вот ещё одна ситуация, когда мы были подростками и уже жили в своём доме. Это было вечером, я была на кухне, готовилась растопить печку. Знала, что он, как обычно, играл с ребятами. Услышала, что он уже пришёл, но на кухню не заходит. По разговору его с мамой в комнате поняла, что кто-то из ребят, не помню, чем, ударил его по губам, и зуб пробил ему губу изнутри. Я сидела возле печки и плакала. Моё сердце было наполнено состраданием к нему. Он был неотъемлемой частью моей жизни.

Потом наши отношения переживали разные этапы.

Проживали отделение, потому что разъехались учиться, потом я вышла замуж и уехала с мужем очень далеко от дома. Внутри было такое скучание за братом, часто плакала, как будто потеряла что-то ценное, и ничто не могло занять его места. Особенно, когда я узнала из письма подруги, что его забрали в армию. Внутри была горечь от того, что меня не было с ним.

Прошло несколько лет. Я не знала, что происходило в жизни Николая, а он в моей, отчего очень страдала. Из-за развода, инициатором которого была я, отношения мамы со мной были прерваны, дверь домой была закрыта.

Только через несколько лет сердце мамы смягчилось, и я смогла приехать домой и встретиться с братом, уже с мужчиной, имеющим семью. Внешне он изменился, но не изменилось его сердце, несмотря на испытания в жизни. Сердце было более любящим, чем раньше.

Вы скажете, ну и что здесь такого удивительного? Много людей с такими сердцами. Но я хочу сказать о другом.

Когда в детстве я желала, чтобы моя рука была в маминой, знаете, чья рука там была? Николая. А знаете, почему? Потому что он первый приходил к ней и искал нежности, и она её ему давала. Он делал это без усилий и стараний, просто приходил и получал. А я завидовала его детской непосредственности.

Нет, не злой завистью, не завистью соперничества, а с мыслями о том, что хоть кому-то мама могла давать на физическом уровне скрытую свою любовь.

Когда Николай был подростком и участвовал в одном из концертов в Доме Культуры, посвящённом дню 8 Марта, он спел песню для мамы. Не помню, как она называлась, но скорее всего: «Ты не бойся мама, я с тобой». Мама всю песню проплакала, хотя ей было несвойственно выражать свои чувства, чему она научила и меня.

Позже, после того, как она совершила переход к Господу, я узнала подробности о её юности, и многое поняла. Это касалось её чувств, скрытности и не только. Но в такие моменты (возвращаюсь к песне брата) её сердце смягчалось. Это была просто израненная женщина, но прямо сейчас – счастливая.