Читать книгу Опять ты про свою Грецию! - Елена Михайловна Шевченко - Страница 6

И еще немного про Дафну. Отель она открыла, но была совершенно обычным московским разгильдяем. Я даже не знаю, убирали у нас в номере или нет, песок во всяком случае на четвертый день пребывания лежал толстым слоем. Иногда меняли постельное белье, но нечасто и хаотично. И наконец, случилось страшное – у нас перегорела лампочка в ванной. Я сообщила об этом Дафне. И ничего не изменилось, за пять дней не изменилось. Лампочка все еще не горела.

Дочь, дитя нового поколения, считающего, что за свои деньги вы вправе получить услугу и дружба в товарно-денежных отношениях ни при чем, сказала, что надо просто заявить Дафне о своих правах и потребовать исполнения обязательств. И я робко попросила вновь. Дафна ответила:

– Слушай, там у меня в цокольном этаже все есть – полотенца, лампочки, простыни, мыло. Бери, что тебе надо. Только сама. Что меня по ерунде дергать?!

– Дафна, но я не дотягиваюсь до лампочки даже со стула.

– А! Что ж ты сразу не сказала! Стелиос зайдет.

Лампочку поменяли, но Дафна задумалась.

– Слушай, – сказала она мне, когда мы тайно курили у меня на балконе. – У меня там в подвале есть еще и стиральные машины. А ты не стираешь…

– А я в раковине всякую мелочь, остальное в Москве буду стирать.

– Так ты ко мне домой заходи. В моей машинке стирай, заодно кофе попьем.

Дафна снова задумалась:

– Может тебе завтрак нужен? Но сразу говорю, это будет дрянь – тосты, масло, джем, два яйца вкрутую. Ты хочешь?

– Нет, мы уже нашли утреннюю кафешку. Там все очень вкусно и работает она с семи утра.

– Вот и я так думаю. А вот французы вредные – подавай им эту фигню, в смысле континентальный завтрак. Зачем? В кафе же лучше.

Французы у Дафны не останавливались. Только британцы. И мы. С одиноким британцем, соседом по балкону, у нас установились английские отношения. Если его полотенце, сорванное ветром, оказывалось у меня на балконе, то я его просто перебрасывала. Так же он мне однажды вернул купальник. Мы даже не здоровались, а только кивали друг другу. Он не первый раз жил у Дафны. С ней он тоже не очень-то был откровенен. Сообщал, когда приедет и что хотел бы все тот же номер. Ничего не требовал, ни на что не жаловался, хотя сервис у него был такой же разгильдяйский, как и у нас.

Но Дафна явно что-то пыталась понять в гостиничном бизнесе.

– Слушай, а может, тебе телевизор нужен? – спросила она как-то, – Только он весь на греческом. Хотя всякие фильмы про Рембо понятны. Ты как? Надо тащить?

– Дафи, ну на фиг мне телевизор!

– И верно, – согласилась она, – Ты заходи ко мне, если что. И просто так заходи.

Ее разгильдяйство было объяснимо по-русски: отель, магазин, маленький ребенок, многочисленная тбилисская родня, приехавшая к ней на лето. Но разве это должен понимать турист?! Только если русский…

А я ее поняла. Кандидат исторических наук оказался в городишке, где всего 700 жителей (хотя летом здесь население превышает семь тысяч). Это после Тбилиси и Москвы. Но все же – рядом любимый мужчина и дочь. И тут ей свалилась я, тоже с Московским университетом за плечами.