Читать книгу Большая книга детективных приключений (сборник) - Елена Нестерина - Страница 6

Загадочное поведение Редькиной и Мыльченко не давало покоя Арине Балованцевой. С такими заговорщицкими лицами сновали эти два товарища по школе, что подобный факт не мог оставить её равнодушной – ну просто никак. «Тут явно кроется что-то серьёзное», – не переставала твердить Арина.

Поэтому Арина и Витя продолжали вести за ничего не подозревающими детективами наблюдение. Но пока видели только, как Зоя с Антошей часто появляются у спортзала, долго толкутся под дверью, а потом на минуту, не больше, туда заскакивают. Что-то им от Петра Брониславовича, ставшего в последнее время зловредным монстром, было нужно. Но что, зачем – непонятно. Арина и её верный друг так и не могли разобраться, что здесь к чему.

И вот, когда терпение уже окончательно лопнуло, на перемене перед последним уроком Зою и Антошу схватили, утащили за огромный шкаф с наглядными пособиями и усадили на стулья. Между ними встал высокий и мощный Витя Рындин, положил им руки на плечи, так что убежать у бедных пленников не было ровным счётом никаких шансов. К тому же узкий проход между стеной и шкафом – единственный путь к отступлению – блокировала Арина Балованцева, глаза которой горели азартным любопытством.

– Ну, давайте колитесь, что у вас за тайны такие? – довольно миролюбиво спросила у Зои с Антошей Арина. – Нам же тоже интересно.

Зоя беспомощно заморгала. Она уже давно хотела поделиться тайной с Ариной, которую уважала больше всех в классе. Но не могла этого сделать, потому что обещала Антоше хранить секрет. Поэтому сейчас Зое было очень тяжело. Как быть, она просто не знала.

– Ну, что вы натворили, признавайтесь. – Арина пристально взглянула в Зоино веснушчатое личико. – Почему Пётр Брониславович на наш класс взъелся? За что он физкультуру на улице проводит? В арктический спецназ готовит, что ли? Иначе зачем ему нас по снегу в кроссовках гонять?

– А без вас тут явно не обошлось, – вставил словечко Витя. – Видно, разозлили… Так что давайте не тормозите.

– Выкладывайте всё как есть.

– Говори, Гуманоид. – Витя похлопал Антошу по плечу. – Всё равно сознаться придётся. Сам знаешь, что у меня рука тяжёлая. А мне совсем не хочется насилия. Это же низко, понимаешь?

Антоша и сам понимал, что лучше Витю Рындина не злить. Но какой замечательный рассказ можно было бы написать о том, как сыщика Великолепенского поймали враги и начали пытать. Бить и пытать, пытать и бить… А он бы гордо молчал, мучился, но не сдавался… То, что сейчас были вокруг совсем не враги, а родные одноклассники – жертвы произвола Петра Брониславовича, – в расчёт не бралось. Это была художественная условность. Антон увлёкся, представив, что его страшно пытают, поэтому не сразу услышал, как Зоя Редькина уже принялась выбалтывать Арине что-то из материалов следствия.

– Молчи, Зоя, молчи! – патетически воскликнул он. – Не смей выдавать тайну расследования!

– Какого ещё расследования? – удивились мучители.

– А, что я говорила? – Обернувшись к Вите, Арина радостно прищёлкнула пальцами. – Я же видела, что наш Гуманоид идёт по следу.

И она с удвоенной энергией принялась расспрашивать. Зоя решила, что нужно в стойкости следовать сыщику Антоше, а потому теперь старательно отбрыкивалась. И даже успела отказаться от того, что только что рассказала. А в том, что Витя Рындин – человек благородный, поэтому бить и мучить её не будет, Зоя была полностью уверена. И поэтому молчание давалось ей легко.

– И всё-таки, – сказала Арина, – Почему вас так часто видят у спортзала, который закрыт?

– Ну… Надо, – ответила Зоя.

– А почему Пётр Брониславович сказал, чтобы мы в спортзал вообще не ходили?

Антон и Зоя в удивлении переглянулись.

– Не знаю. Мы такого не слышали, – искренне признался Антон.

Сам того не подозревая, он был таким простодушным, что все его чувства чётко и ясно обычно рисовались на лице. Это одному себе Антоша казался хитрым и пронырливым. А на самом деле сложно было найти во всей школе мальчика более доверчивого и наивного.

Арина и Витя переглянулись.

– Когда Брониславович это сказал? – спросила у них Редькина.

– Ещё на той неделе, – ответила Арина. – Причём все слышали. Не знаю, где вы в это время носились, что всё прохлопали. Но совершенно точно, что он это сказал.

– Так вот из-за вас, наверно, и закрыли спортзал? – повернув к себе головы Антоши и Зои, спросил Витя Рындин.

– Нет, нет, не из-за нас! – в один голос закричали Антон и Зоя.

– Очень подозрительно, – заметила Арина. – Ну, так что же вы всё-таки натворили? Подумайте.

– Как ни посмотри, всё на вас сходится, – добавил Витя.

– Антоша, Зоя, мы ж от вас не отстанем, пока не узнаем правду, – вздохнула Арина. – Может, вы что-то сделали, и сами не догадываетесь, что из-за этого проблемы начались.

– Я не знаю… – Зоя готова была заплакать.

В это время прозвенел звонок.

– Вить, отпускай. – Арина махнула рукой и вышла из-за шкафа.

Со звонком в класс влетела грозная Овчарка.

– По местам! – рявкнула она, и урок начался.

Зоя и Антон сидели далеко друг от друга. Но они успели перемигнуться и прийти к соглашению, что придётся всё рассказывать. Вскоре Арина Балованцева получила записку, в которой детектив Антоша торжественно сообщал, что после урока необходимо будет пробраться в спортзал. Где они с Редькиной всю правду и покажут. Арина, точно индейский вождь, молча и с достоинством кивнула.

Всю алгебру Антоша, Зоя, Арина и Витя сидели как на иголках. Овчарка вовсю глумилась, ставила двойки и в любой момент могла добраться до кого-нибудь из них. Но сейчас это никого не пугало. Мысли всех четверых были разного качества, но сходились на одном – что же там, в спортзале, за тайна такая?..

Урок закончился. Овчарка, как нарочно, задержала всех минут на пять, заставив записывать под её диктовку длинные условия домашней работы. И едва она выплыла из кабинета, Витя, Арина и их подозреваемые, подхватив сумки и рюкзаки, со всех ног бросились к спортзалу. Антоша Мыльченко норовил бежать впереди всех, чтобы взять инициативу расследования в свои руки. Но это ему не удавалось. Потому что первыми у дверей спортзала оказались всё равно Витя, Арина и Редькина.

– Ну, заходите, сейчас покажу! – как можно торжественнее сказал Антоша, дёрнул дверь спортзала, но она не поддалась.

Антоша принялся дёргать сильнее и настойчивее. Витя усмехнулся.

– Закрыто там, Антоша. Мы уже подёргали. Давайте на словах объясняйте, что вы там показать нам хотели.

И Антон с Зоей, перебивая друг друга, принялись рассказывать о том, как жена Петра Брониславовича отказалась готовить ему пищу и как теперь бедный классный руководитель питается в спортзале, припрятывая съестные припасы за матами.

– Он же не может нам показывать, что страдает, – горячо шептала Зоя.

– И мы ему тайно еду носим, – добавил Антон. – Чтоб ни он, ни кто-нибудь другой не догадался, откуда эта еда появляется.

– Он и злой-то из-за того, что в семействе у него проблемы, – вздохнула Зоя. – Прошла любовь, остались у них в семье одни ссоры. Вот как оно бывает. Жалко-то как Брониславовича…

– Жалко, – Арина Балованцева тоже вздохнула. – Ну и что вы ему сегодня принесли?

Редькина моментально извлекла из сумки пакет.

– Вот, – с гордостью сказала она. – Это Петру Брониславовичу на обед. Запеканка и две сосиски! А утром мы ему плова подсунули!

– Мало. Тут ему на два укуса, – покачала головой Арина. – Ну-ка, Витя, есть у тебя с собой какая провизия? Клади в кулёк.

Витя вытащил из своего рюкзака карамельку «чупа-чупс» и бутерброд с колбасой, у Арины было с собой только яблоко. Антоша присоединил к общей массе захваченные из дома продукты для Брониславовича.

– Ну, уже солиднее, – Арина похлопала по наполненному пакету. – Не дадим умереть Брониславовичу голодной смертью. Теперь надо аккуратно ему в спортзал подбросить. Мы на шухере постоим, а Мыльченко пусть несёт туда мешок. Ты же знаешь, Антоша, в каком именно месте Брониславович еду прячет?

– Знаю, конечно, знаю! – Антоша чуть не подпрыгнул от счастья. А до этого он уже стоял, пригорюнившись, потому что чувствовал, как инициатива стремительно уходит из его рук в Аринины. А теперь снова он, серьёзно рискуя, должен будет проникнуть в спортзал. Спасибо доброй Балованцевой!

– Ну, Витя, действуй! – скомандовала Арина.

Витя Рындин подошёл к закрытой двери и только просунул в замочную скважину две распрямлённые скрепки, как дверь внезапно открылась сама. Скрепки-отмычка застряли в замке, Витя даже вытащить их не успел.

На пороге спортзала стоял Пётр Брониславович. На лице у него был надет зелёный респиратор, в руках виднелись ведро и швабра.

– Вы чего это тут кучкуетесь? – удивился он, рассматривая четвёрку ребят из седьмого «В», с которым мысленно уже начал прощаться.

Вот уже неделю Пётр Брониславович боролся с главной своей бедой. Которая, как известно, свалилась на него нежданно-негаданно.

…Бодрой спортивной походкой эту самую неделю назад зашёл учитель физкультуры в свой любимый спортзал. Только что закончились выходные, которые он провел наилучшим образом: вместе с Галиной Гавриловной совершил очередной прыжок с парашютом. На улице светило солнце, снег растаял, и настроение у Петра Брониславовича было расчудесное.

Он ходил по спортзалу, бодро напевал одну из мелодий, которые разучивала Галиночка на бывшем Зоином пианино, и, как обычно, осматривал дорогой его сердцу спортивный инвентарь.

«Так, что тут у меня с брусьями? – разговаривал сам с собой и со своими железными соратниками Пётр Брониславович. – С брусьями у меня порядок. Можно просто маленько подвинтить… А канатик? Истрепался малость. Ишь, хвост какой пушистый стал, так по полу и метёт… Любят эти обормоты, что большие, что маленькие, на канате выкаблучиваться. Что ж с ними поделать, если растущие организмы требуют движения? Ладно, канат послужит, пока технике безопасности он не противоречит. Так, а остальное хозяйство как тут?.. Ой, да что ж это такое? Да откуда ж оно взялось?»

Пётр Брониславович нагнулся над сложенными гимнастическими матами и увидел страшную картину: их кожаные бока порваны, поролон там и сям высыпается наружу. И весь какой-то пожёванный. Ещё в субботу, помнил Пётр Брониславович, всё было чисто. А сегодня, в понедельник… Грыз и трепал кто-то бедные маты безжалостно.

Прислушавшись, Пётр Брониславович услышал, как в углу кто-то шебуршится. Едва он подошёл поближе, раздался писк, и множество когтистых лапок заскребли по кожаным матам.

– Крысы! – ахнул учитель, глядя, как разбегаются в разные стороны серые толстозадые твари. – Да откуда ж вас только принесло? Что, попрятались? От меня, братцы, не спрячешься.

Один особенно крупный крысак так самозабвенно жевал поролон и опилки, что убежать со всеми вместе не успел. Только мощный пинок Петра Брониславовича заставил его отбежать, да и то недалеко. И притаиться.

Пётр Брониславович рассердился не на шутку:

– Вижу, вижу твой серый хвост, вижу толстый зад, наглая ты шкура! Лень даже меня испугаться? А вот это зря! Я с вами разберусь! Думаете, позволю школьное имущество погрызать? Как бы не так. Плохо вы знаете Петра Брониславовича Грженержевского! Я на вас управу найду!

С этими словами Пётр Брониславович распинал в разные стороны пожёванную труху и решительными шагами направился звонить в соответствующие органы. По пути он чуть не сбил с ног своего ученика Антошу Мыльченко, непонятно зачем топтавшегося под дверью спортзала.

Но добраться до учительской Петру Брониславовичу в этот раз не довелось. Пришлось по просьбе Сергея Никитича идти наводить порядок в разбушевавшемся восьмом «Г», после чего у Петра Брониславовича окончательно упало настроение. Никуда он не позвонил и в самом мрачном расположении духа направился домой.

Через день, после очередного посещения своего будущего класса, измочаленный физкультурник вернулся в спортзал.

– Демоны! Вампиры! Монстры, а не дети! – печально вздыхал он, садясь на маты.

Где-то пискнула крыса. Затем послышалась возня и противный звук погрызания. Пётр Брониславович замер и прислушался. Визг, грызня и возня не умолкали. Они с каждой минутой становились все отчётливее и наглее.

– И вы ещё тут, паршивцы! – зло хлопнул Пётр Брониславович ладонью по матам. – Обложили меня со всех сторон! Тут эти монстры, там ещё одни! Что, вкусные у меня маты? Ешьте, всё сгрызайте! Ухожу я из школы, раз тут все против меня, да, ухожу! Буду мясокомбинат охранять, Галиночка пристроит!

Услышав это, грызуны, видимо, всё поняли, обрадовались и принялись громко чавкать. Такого Пётр Брониславович выдержать уже не мог. Его деятельная натура пересилила тоску.

– Ну, я вам покажу! – крикнул он, бросился в свою каптёрку и вернулся с хоккейной клюшкой в руках. – Вот вам, вот! Что, сразу драпать, трусы позорные!

Он принялся лихо махать клюшкой. Перепуганные крысы тут же кинулись врассыпную и надёжно затаились по углам. Пётр Брониславович уже ни одной не видел, словно их никогда тут и не было.

– Здравствуйте, – услышал он вдруг над самым своим ухом.

– Здрасте, здрасте, – не отрываясь от своего занятия, произнёс физкультурник.

– Я кому говорю – здравствуйте, – повторил женский голос. – Что это вы тут клюшкой машете?

Пётр Брониславович долбанул клюшкой по зазевавшемуся грызуну и произнёс:

– Я крыс гоняю. Отойдите, дамочка. А то они на вас кинутся.

Но дамочка в светло-коричневом пальто усмехнулась и ответила:

– Не кинутся. Потому что я – отравительница крыс со стажем. Вызвана специально вашим руководством.

– Ура! – Радостный вопль раздался на весь спортзал. Это орал от счастья Пётр Брониславович, бросая клюшку и хватая дамочку-отравительницу за руки. – Вы – моя надежда! Вы – моё спасение! Ловите, давите, травите их! Делайте с ними всё, что хотите! Они моё спортивное имущество жрут!

– Не суетитесь, – спокойно проговорила тётя, пытаясь освободить свои руки. – Вы точно уверены, что у вас крысы?

– Они не у меня, – ответил Пётр Брониславович, подтаскивая тётю поближе к матам. – Я их не звал, они сами прибежали.

В этот момент лицо отравительницы крыс передёрнулось. Но тётенька быстро справилась с собой и улыбнулась Петру Брониславовичу. И тот начал делиться наблюдениями:

– Судя по длинным хвостам и толстым задам, это крысы. Крысы, факт. Видите, вон одна наглая морда опять высунулась. Ну-ка, я её клюшкой.

С этими словами Пётр Брониславович поднял брошенную клюшку и от всей души треснул по крысиной физиономии. Зверюга с обиженным писком тут же пропала за матами.

– Ну что ж, – заявила тётя. – Будем работать. Наметьте мне места их активного выбегания.

Пётр Брониславович на миг растерялся.

– Ну, – замялся он, – выбегают они, наверно, из своих нор. Но вот где эти норы и чего крыс в спортзал несёт – непонятно.

Тётенька вновь недовольно скривилась, точно Пётр Брониславович чем-то её обидел.

– Тогда покажите места их массового скопления, – потребовала отравительница.

– А, – оживился пострадавший, – так сказать, зоны их выпаса и кормёжки? Это запросто. Да вот тут они хавают, тут, тут и тут. Видите, сколько нагрызли? И чего им так маты понравились? Бежали бы в столовую.

– Всему своё время, – пробормотала тётенька себе под нос, да так тихо, что Пётр Брониславович даже не разобрал, что именно она сказала. – Так, тогда кладу вот здесь и здесь, вы только не растопчите. И вообще идите отсюда.

Пётр Брониславович увидел, как она раскладывает по полу между матами какие-то кулёчки. Из одного из них тут же просыпалась гречневая каша с мясом. Не обращая на это внимания, тётенька принялась черпать из банки, которая стояла в её большой сумке, натуральное черносмородиновое варенье. И стала тоже раскладывать его кучками на полу.

– Ого! – удивился Пётр Брониславович. – Вы чего это – крысаков вареньем и кашей подкармливаете?

– Это новейшая крысиная отрава, называется «Супердератизат-001», – с гордостью произнесла тётя. – Ну, где, говорите, ещё?

– Вот тут… А подействует? Если бы вы знали, до чего эти крысы у меня тут обнаглевшие…

– Гарантия – сто процентов, молодой человек. Мрут как мухи, – тётя щедро разложила кулёчки и варенье и собралась уходить.

– Постойте, – кинулся к ней Пётр Брониславович, – а если им мои маты вкуснее покажутся? А яды они ваши, так сказать, проигнорируют?

– Ни-ког-да, – решительно заявила отравительница. – Ну, я пошла. Значит, трупы по мере накопления будете отгребать, ссыпать в ведро, пудрить негашёной известью и выбрасывать в уличный контейнер.

– И они больше не прибегут? В смысле не трупы, конечно, а новые живые крысы…

– Не должны. Гарантия, – ответила тётя, протягивая Петру Брониславовичу клочок бумаги. – А если что, вот номер моего мобильного телефона, позвоните и скажите буквально пару слов. Я приду и уморю всех остальных ваших крыс.

– Понимаю.

– В помещение неделю никого не пускать. Находиться тут в моменты отгребания подохших грызунов желательно в респираторе. Всё. До свидания. – С этими словами женщина покинула спортзал.

Пётр Брониславович с большим почтением, точно английскую королеву, провожал её до самого выхода из школы. Мир снова расцветился для него яркими красками.

С этого момента крысы и правда начали дохнуть. Их скорченные трупики валялись тут и там по всему спортзалу. Пётр Брониславович делал всё, как велела ему специалистка по крысам: сразу же закрыл спортзал и принялся устраивать уроки физкультуры на улице. И пусть дети были этим очень недовольны и капризничали – их добрый учитель знал, что этим делал для них доброе дело, то есть спасал от крысиного нашествия. По нескольку раз в день он трудолюбиво, повязав на лицо респиратор, вооружившись совком, шваброй и ведром, сгребал дохлых грызунов, щедро засыпал их раздобытой у завхоза негашёной известью и выносил на помойку.

Однако крысы не пропадали. На место отравленных собратьев прибегали откуда-то новые. Напрасно лазил Пётр Брониславович по углам, искал норы. Ничего найти ему не удавалось. Теперь враги стали ещё хитрее – уже не выбегали всей кучей, а действовали по одному, практически не попадаясь своему отравителю на глаза. И такие хитрые крысы пошли, Пётр Брониславович не переставал удивляться. Они стали появляться в спортзале… со своей провизией. То пакет варёных макарон откуда-то припрут, то бублики. Как они это делают, Пётр Брониславович ещё мог себе представить – схватят пакет с макаронами своими острыми сильными зубами и волокут. А с бубликами-то и вовсе ясно как день. Бублик круглый, его и катить можно, и в зубах нести. Но вот каким образом им удалось банку борща в спортзал затащить – Пётр Брониславович даже предположить не мог.

«Да, – в полном недоумении размышлял он, сидя возле банки борща, голубцов и кулёчка с жареной картошкой, которые в очередной раз обнаружил припрятанными между гимнастическими матами, – вот это номер. Смеётся, Петруша, над тобой природа, потешается животный мир. Ну и крысы! До чего смышлёные. Серьёзный у меня, стало быть, противник, хорошо подготовился к войне, раз такие запасы провианта себе делает. Но я не сдамся – ни за какие коврижки!»

Пётр Брониславович с ещё большим рвением принялся бороться с крысами, то есть грести их недвижные тела в ведро и ссыпать в мусорный контейнер.

Проблемы и неприятности продолжали одолевать замученного крысами физкультурника. Тут и война с буйным восьмым «Г», который никак не хотел поддаваться дрессировке, тут и странное поведение пока ещё своих учеников седьмого «В»: то они свирепую учительницу математики доведут, то двоек полный журнал нахватают. Да одна ученица Редькина чего стоила. После не поддающегося объяснению номера с залезанием в пианино Галина Гавриловна попросила мужа повнимательнее присмотреться к девочке, определить, может, с ней что стряслось. Не обижать её, не ругать, плохих оценок не ставить…

И вот сейчас Пётр Брониславович, собираясь выносить из спортзала очередную порцию крысиных покойничков, услышал из коридора среди других приглушенных детских голосов и тоненький голосок Зои Редькиной.

Он открыл дверь. И действительно, все в сборе – Редькина и её одноклассники тут же отскочили в сторону.

– Так, что это вы тут делаете? – не снимая респиратора, спросил Пётр Брониславович.

– Мы… – растерялся стоявший ближе всех к двери Витя Рындин.

– Мы просто хотели посмотреть, – не очень уверенно проговорила обычно всегда знающая что сказать Арина Балованцева.

– Что посмотреть? – Пётр Брониславович поставил инструменты за дверь и снял респиратор. – Нечего сюда заглядывать. Я же сказал, в спортзал не заходить! Крысы тут расплодились, а я их травлю.

Ученики в гробовом молчании смотрели на него и внимательно слушали.

– А это, – продолжал Пётр Брониславович, вытаскивая из-за двери ведро, – так сказать, пострадавшие трупы. Наелись ядов. Так что нечего вам в спортзале делать, там крысиная отрава везде разложена. В кульках. А от неё наверняка вредное излучение. Идите, ребятки, лучше на улицу гулять, а то ещё чего доброго заболеете.

С этими словами он вновь надел респиратор и захлопнул дверь.

Все четверо стояли и по-прежнему молча смотрели на захлопнувшуюся дверь. И тут раздался громкий плач. Коридорное эхо многократно усиливало его. Вслед за плачем послышалось кряхтение и повизгивание. Арина и Витя тотчас оглянулись – это Зоя Редькина, зажмурившись и не переставая рыдать, вцепилась в волосы Антоше Мыльченко. Тот кряхтел, стараясь вырваться на свободу.

– Зоя, ты что? – бросились к ней изумлённые одноклассники.

На крики из спортзала выскочил перепуганный Пётр Брониславович, на ходу сдирая с себя респиратор.

– Припасы, припасы, – заходилась тем временем в плаче Зоя, – это ж отрава… А не проблемы в семье! А я, как дура, пришла с запеканкой!

– Нет, Зоя, это другое, ведь проблемы у Петра Брониславовича в семье есть, есть! – кричал, пытаясь вырваться, Антоша.

– Придурок ты! Гуманоид несчастный! – горько плакала Зоя.

А Витя Рындин тем временем молча выдёргивал бедного Антошу из её рук. Вскоре ему это удалось, и освобождённый Антоша поспешил затаиться у двери в самом уголочке.

– А я макароны воровала, сосиски из холодильника утащила и в чайнике их вари-и-ила! – громко выла Редькина.

– Стоп, что за плач? – спросил Пётр Брониславович. – Редькина, кто тебя обидел?

– А-а, это Мыльченко! – запричитала Зоя. – Сказал, что за матами в мешочках еда!

– И ты её ела? – не на шутку испугался учитель. – Быстро говори! Рындин, за врачом, срочно! Если ела, это чревато!

Витя бросился бежать к кабинету школьной медсестры, который находился в другом конце здания.

– Не ела! – Зоя вытерла нос бумажным платком, который подсунула ей Арина. – Мыльченко сказал, что это вы из кулёчков едите!

Пётр Брониславович наклонился и посмотрел на сидящего в уголке Антошу:

– Я ем? Ты что, Антон? Зачем мне отраву есть?

– Потому что у вас проблемы в семье… – пролепетала Зоя.

Арина хихикнула. Всё становилось понятно.

– И поэтому я отраву ем? Чтобы себя жизни лишить, так, что ли? Ну вы даёте, господа хорошие… А ты, Витя, почему за врачом не бежишь?

Витя, который свесился с перил и внимательно прислушивался к разговору, пожал плечами:

– Потому что она вроде не ела.

Пётр Брониславович запаниковал. Эти дети совершенно выбили его из колеи.

– Зоя, ты ещё и ничего не ела? С самого утра? Ну всё, сейчас, на голодный желудок, яд подействует мгновенно!

– А-а-а! – в ужасе заголосила Зоя, бессильно оседая на пол.

– Пётр Брониславович, да не ела Редькина никакого яда! – крикнула Арина Балованцева.

И тут учитель рассердился:

– То есть как – не ела? Что вы меня путаете? То ела, то не ела! Редькина, ну-ка признавайся!

– Не ела, – чётко ответила Зоя, которую Арина подняла с пола и поставила на ноги, придерживая под локоть и вытирая ей нос платком. – В смысле яда. Не ела.

– А чего ж тогда умираешь?

– Н-не знаю… – пробормотала Зоя, и две дорожки слёзок вновь потекли из её глаз.

– А вы, Пётр Брониславович, нашу еду ели? – донёсся до учителя физкультуры голосок Антоши Мыльченко. – Борщик там, картошку жареную, макароны…