Оглавление
Елена Орел. Психология религии: между теорией и эмпирикой
От составителей
История психологии религии
Принцип методологического объективизма и некоторые аспекты его применения в психологии религии. Е. В. Орёл
Теодор Флурнуа о принципе «исключения трансцендентности»
Альтернатива методологическому объективизму: марксистский принцип партийности
Методологический объективизм на практике
Три пути усвоения и верификации ценностных суждений
Принципиальная ограниченность возможности верификации ценностных суждений
Некоторые выводы
Заключительные замечания
Понятие религиозного чувства в немецкой философии XIX в.[21] Д. С. Дамте
Проблема религиозного чувства в философии Г. Ф. В. Гегеля
Я. Ф. Фриз и его понимание религиозного чувства
И. Ф. Гербарт и его последователи о религиозном чувстве
Проблемы психологии религиозной веры и религиозного чувства у И. Г. Фихте
Э. Ф. Гартман о религиозном чувстве
Понятие религиозного чувства в «Философии религии» Г. Тейхмюллера
Заключение
Теоретические и прикладные аспекты эмпирических исследовании
К проблеме эмпирических исследований мистического опыта[75] Т. В. Малевич
Уровень «метапроблематики»
Уровень эмпирических измерений
Психофизиологические исследования медитативных практик: оценка эффективности регулятивных техник с помощью объективного стабилометрического подхода[135] Д. Д. Кожевников
Материалы и методы исследования
Результаты исследования
Выводы
Психология религиозного обращения
От обыденного к священному: религиозное обращение и пути рационализации религии (феноменологические и психологические аспекты)[147] К. М. Антонов
Определения
Гетерогенность как контекст
Религиозное обращение и рефлексия
Выводы
К вопросу о моделях и процессе религиозного обращения. Л. А. Ардашева
Первые определения и типологизации обращения
Краткая классификация имеющихся определений процесса обращения
История разделения процесса обращения по видам
Классическая модель Лофланда – Старка
Критика модели Лофланда – Старка
Обращение как длительный и сложный процесс
Выводы
Религиозное обращение как повторная нарративизация жизни. И. С. Буланова
Проблема изучения религиозного обращения в психологии
Подход социального конструкционизма в изучении религиозного обращения
Эмпирическое исследование религиозного обращения как повторной нарративизации жизни
«Жизнь до Бога»
«Событие обращения»
«Жизнь с Богом»
Выводы
Рациональный / интеллектуальный тип религиозного обращения[262] Т. А. Фолиева
Рациональный тип обращения: несколько общих замечаний
Рациональность и обращение: подводя итоги
Когнитивное религиоведение
Связь социального познания и религиозной веры: когнитивные и нейрофизиологические исследования. Р. А. Сергиенко, И. И. Шошина, И. Г. Маланчук
Компоненты или аспекты социального познания
Связь социального познания и религиозной веры: когнитивные исследования
Перцептивный аспект социального познания в контексте когнитивных исследований религии
Модель психического как аспект социального познания в контексте проблематики религии
Связь социального познания и религиозной веры: нейрофизиологические исследования
Заключение
Ритуальное поведение с точки зрения когнитивного религиоведения. А. Д. Белова
Теория Макколи – Лоусона о ритуальных репрезентациях
Теория ритуала и памяти Х. Уайтхауза
Другие теории ритуального поведения
Заключение
Комплекс «антропоморфной проекции» и его роль в происхождении религии: российская антропологическая школа и когнитивное религиоведение[390] Д. А. Горевой
Российская антропологическая школа
Когнитивное религиоведение
Заключение
Сведения об авторах
Отрывок из книги
Данный сборник статей был задуман как издание материалов секции «Психология религии», которая проходила в апреле 2015 г. в Минске в рамках международной научно-практической конференции «Религия и/или повседневность» при поддержке Российского научного фонда[1]. Однако в ходе работы над сборником мы расширили количество участников, что, по нашему мнению, позволило более полно отразить ситуацию в современной отечественной психологии религии. В этой ситуации есть несколько ключевых проблем, которые определяют существование данной науки. Во-первых, не вызывает сомнений явное отставание российской психологии религии от зарубежной, что связано и с советским наследием, и с постсоветскими трансформациями, и с кризисом в гуманитарных и социальных науках на современном этапе, и со своего рода «самоизоляцией» отечественных ученых из-за языковых барьеров. Во-вторых, междисциплинарный статус психологии религии также негативно сказывается на ее положении. С одной стороны, она является отраслью религиоведения. Однако подготовка по данной специальности ведется на философских факультетах, специализация «психология религии» отсутствует, и из-за этого бо́льшая часть «психологических» работ ученых-религиоведов носит описательный характер. В действительности это «история психологии религии», а не сама наука. С другой стороны, психология религии – отрасль психологии, но подобной специализации на психологических факультетах в отечественных вузах не существует. Психологи, занимающиеся проблемой религии, даже если они прослушали курсы «Религиоведение» или «История религии», не обладают в полной мере компетентностью и знаниями в данной сфере[2] и зачастую акцентируют внимание на «психическом», а не на «религиозном» в ходе своих исследований. В-третьих, наблюдается превращение светской по сути науки в конфессиональную[3] – и в массе своей далеко не самого высокого уровня[4]. Приходится слышать заявления, что «научная психология может рассматриваться как религиозный феномен… не существует психологии вне религии, не существует внерелигиозная психология»[5]. Однако такое положение вещей отбрасывает науку (не только о религии, но и психологическую) на полтора столетия назад, возвращая ее к первоистокам, к этапу накопления теоретического и практического знания. В-четвертых, не раскрыт до конца потенциал практического применения полученных исследователями результатов. Это касается и экспертной работы, и профилактики негативных тенденций в сфере, связанной с религией, как на индивидуальном, так и на социальном уровнях.
В этом сборнике мы попытались наметить решение указанных проблем. Сам он, будучи примером «неконфессиональной» психологии религии[6], выходит в издательстве православного вуза, что в очередной раз подтверждает тезис о самодостаточности психологии религии вне религиозных ориентиров и о возможности эффективного сотрудничества богословов и психологов в рамках светской (т. е. не разделенной искусственными мировоззренческими и идеологическими перегородками) науки. Мы надеемся, что результаты, полученные авторами, еще раз подтвердят нашу идею, что психология необходима для развития современной церковной науки как вспомогательная и/или специальная дисциплина. Однако, вопреки распространенному мнению, мы считаем, что ее «конфессиональность» должна быть выражена не в директивном принятии на веру теологических постулатов в качестве предпосылок, что зачастую ведет к разрушению ее собственно исследовательской составляющей, и не в поиске религиозных оснований, что является делом богословской или религиозно-философской рефлексии, а не самой науки как таковой, но в эмпирическом исследовании актуальных проблем религиозной жизни конкретных людей.
.....
Зададимся вопросом, какими путями движется сознание обычного человека (не философа), когда он оценивает тот или иной тезис на истинность. Подчеркнем, что вопрос ставится не в плоскости эпистемологии, а в плоскости именно психологии, то есть это вопрос о том, что рождает в нас склонность, предрасположенность поверить во что-то, принять что-либо как истину, пока мы остаемся в рамках обыденного мышления[15].
Что мы предпримем, если захотим удостовериться в правильности того или иного фактического утверждения? Например, существует ли Антарктида – покрытый льдами материк в высоких южных широтах? Для нашего обыденного знания традиционно существуют три пути: во-первых, мы поинтересуемся мнением людей, которым доверяем. Например, мнением путешественников, которые видели Антарктиду своими глазами, летчиков и моряков, исследователей и т. п. Мы можем также обратиться к энциклопедиям, справочникам и учебникам, исходя из того, что эти источники составлены также компетентными людьми, заслуживающими доверия. Почти все познания, которые мы получаем в процессе учебы, усваиваются в силу доверия к учителю и к учебнику – лишь очень немногую их часть педагоги предоставляют нам проверить экспериментально или вывести логически самим. Вбльшая часть тех сведений, которые мы имеем о мире и принимаем как истинные, представляются нам таковыми благодаря воздействию авторитета, в том числе авторитета, выступающего генерализованно, – как общественное мнение, как наиболее распространенное убеждение, как нечто «само собой разумеющееся» в той среде, в которой мы формируемся и живем. Назовем этот фактор «фактором социального признания» – такой термин будет включать в себя и авторитет в собственном смысле слова, и все прочие виды «санкции на истинность», выдаваемой обществом.
.....
