Читать книгу Приворожённые - Елена Паленова - Страница 3

― Мам, а ты в привороты веришь?

– Верю. Отчего ж не верить-то? ― мама засунула сковороду с курицей в духовку и прикрутила газ на минимум. ― А ты зачем спрашиваешь? Никак муженька своего ненаглядного ворожить надумала?

Она посмотрела на меня так сурово, что даже если бы желание ворожить было, оно бы после такого взгляда непременно исчезло. Эх, знала бы мама, что я в юности вытворяла…

– Да нет, мам. Просто попутчица мне странная попалась. На картах погадала и сказала, что мы с Максом приворожённые. Взрослая женщина, даже пожилая, а верит во всю эту сверхъестественную бредятину. И ты вот тоже…

Мама уронила нож в тазик с картошкой и медленно опустилась на табуретку.

– Ой, беда… А кто ж вас наворожил-то? Кому это нужно было?

– Да никто, мам, ― попыталась успокоить я её. Зря вообще затронула эту тему, теперь она мне мозг будет выедать чайной ложечкой, пока до правды не докопается. ― Я не верю в привороты. Ерунда это.

– Да нет, не ерунда. Чуяло моё сердце, что неспроста все твои беды и напасти…

Ну вот, началось. Мамин любимый конёк. Теперь полчаса будет перебирать в памяти мои проблемы и примерять их к новой информации. Я вздохнула и подвинула тазик к себе ― пусть мамочка фантазирует, а я пюрешку хочу. Картошка сама не почистится.

Пока я слушала теорию о причинах и следствиях собственных неприятностей и превратностей моей судьбы, успела не только картошку поставить вариться, но и накрошить миску салата из огурчиков и редиски. Свои овощи, конечно, лучше магазинных, да где ж осенью редиску достанешь? Это летом родители на даче пашут, как проклятые, чтобы свеженькое вырастить без всяких там пестицидов и прочей гадости, а сейчас… Сейчас уже всё по ящикам в морозилке разложено и в баночки закатано.

Сколько я не была здесь? Год? Больше? В последний раз приезжала всего на один день. Папа тогда приболел, просил приехать. Боялся, что умрёт, не повидавшись перед смертью с дочкой. Хороша дочка, ничего не скажешь. Они столько для меня сделали, а я удрала от них, перечеркнула всё, да ещё и не один раз. Раньше как-то не задумывалась об этом, а теперь вот совестно стало. Повзрослела наконец-то. В тридцать один год.

– Лизуш, а ты деда Матвея помнишь? ― задумчиво спросила мама, которая, судя по нахмуренным бровям, уже пришла к какому-то умозаключению по поводу причин моих бед, и теперь намеревалась наставлять меня на путь истинный.

– Это мужа твоей тётки? ― уточнила я. ― Я ж только в школу пошла, когда он помер. Не помню, мам. Куклу он мне как-то подарил с розовыми волосами… Даже лица его вспомнить не могу. А что?

– А ты в курсе, отчего он помер? Царствие ему небесное…

– Да ты ж вроде говорила, что от инсульта.

– Ну да, от него… ― мама пару минут помолчала, собираясь с мыслями, а потом выдала: ― Приворот его сгубил.

– Мам, ты серьёзно? Где инсульт, и где приворот.

– Его тётка моя Серафима и подружка её Вера обе ворожили. Он на Верке женат был, а к тётке Симе погуливал. Она забеременела, а Верка бесплодной оказалась. Матвей с женой развёлся и тётку мою в жёны взял, потому что шибко правильный был и ребёнка очень хотел. Но начал погуливать к Верке, ведь вроде как любовь-то осталась. Тётка Сима нашла бабку какую-то и заплатила за приворот. Дед Матвей к ней вернулся и в сторону Верки больше не смотрел, но любви всё равно не было. Ругались без конца… А потом Верка нашла ту же бабку и тоже заказала приворот. Не знаю, почему бабка та согласилась на такое, может, на деньги позарилась, кто ж теперь разберёт. Ну, в общем, получилось, что на Матвея два одинаковых приворота одновременно прилипли. Он и начал меж двумя домами ходить, как неприкаянный. Поживёт месяц-два с одной, пока ему тошно не сделается, и к другой бежит. А там то же самое. Запил по-чёрному. Лет десять туда-сюда бегал, пока однажды с ним ровно посередине меж их домами удар не случился. Вот так-то…

Мама замолчала и одарила меня долгим многозначительным взглядом.

– Ну и зачем ты мне сейчас всё это рассказала? ― уточнила я, заранее чувствуя, что ответ меня не порадует.

– К бабке тебе надо. К хорошей бабке, которая разберётся, чего на вас с мужем понакрутили, и поможет снять это колдовство.

– Мам… ― начала было я, но её упрямо поджатые губы яснее ясного говорили, что отвертеться у меня не получится. Надо было молчать про попутчицу и её глупости.

– Вечером отец с работы приедет, мы его накормим, всё объясним и поедем в деревню. Я знаю, где та бабка живёт, что Матвея на тот свет отправила ворожбой своей. Она сильная, она тебе поможет.

– Да она померла уж давно наверняка, мам! Сколько лет уж прошло. А если не померла, то в маразме. Не хочу я никуда ехать. Нет никаких приворотов. Сказки это всё.

– А вот и не сказки… ― завелась она.

– Да не вернусь я больше к Максу, мам! ― прорвало меня. Хотела с этой новостью до вечера подождать, пока папа с работы вернётся, но не сдержалась. ― Я к вам не в гости приехала, а насовсем. Завтра пойду на развод подавать.

– А почему не сегодня?

– Да потому что ЗАГС сегодня не работает, я туда уже заехала.

– ЗАГС вас не разведёт, в суд надо подавать, ― авторитетно заявила мама, заглядывая в духовку.

– Это почему ещё?

– А я больше чем уверена, что муж твой не даст согласия на развод. Где он ещё найдёт такую дурочку, которая будет бегать за ним, как привязанная? И к бабке мы в любом случае поедем, даже не спорь.

Дурочка… Обидно. Зато честно.

– Мам, я спать пойду, ― надулась я. ― В дороге не спала совсем. А вечером поговорим, ладно?

– А обед?

– Я не голодна.

Не дожидаясь, пока мама начнёт возражать и займётся принудительным откармливанием единственной дочери, я ретировалась в свою комнату. Хотела запереть дверь, но не стала ― пусть заходит, если захочет, садится и пилит меня. Я это заслужила.

Но она не зашла. А может и заходила, пока я добросовестно отсыпалась после бессонной ночи. Проснулась уже под вечер от звонка своего телефона. Максим. Отбила звонок, но он позвонил снова. Снова и снова, пока я не выключила телефон, решив завтра же сменить номер.

Ушла ― надо рубить все концы. Даже если действительно придётся разводиться через суд. Это безумие давно пора было остановить. Но если бы кто-нибудь знал, чего мне сейчас стоило отказать себе в желании снова услышать его голос, мне бы памятник воздвигли.

Отец должен был приехать через час, а мама куда-то ушла. Либо в магазин за шоколадным тортиком, какой она всегда покупает по случаю моего приезда, либо в церковь за святой водой и консультацией. С неё станется.

Я немного послонялась по пустой квартире, включила телевизор и села смотреть новости, но прослушала всё, потому что думала о нашем с мамой разговоре. Если честно, я уже и сама начала потихоньку верить в силу своего юношеского баловства с приворотами. По-другому нельзя было объяснить мою странную тягу к мужу.

Любовь? Да не было её уже. Более того, мы были неприятны друг другу, и это даже со стороны было заметно. Как-то недавно один из друзей Макса сказал мне: «Он болен тобой. Неизлечимо. И эта болезнь убивает его». Та же болезнь медленно убивала и меня. Ломала жизнь, крушила надежды и разъедала душу.

Дашка! Её домашний номер был записан в моей записной книжке, которую я оставила пять лет назад в верхнем ящике стола в своей комнате. Дашка всё это затеяла, вот пусть и скажет теперь, как с этим бороться!

Неужели я правда в это верю?.. Либо я окончательно спятила, либо мир перевернулся с ног на уши.

Записная книжка в коричневом кожаном переплёте была на месте. Я нашла Дашкин номер и включила мобильник, но он тут же разразился бесконечным дилиньканием, принимая пачку сообщений от Макса.

«Прости меня. Это было помутнение какое-то. Такое больше не повторится, клянусь. Вернись, пожалуйста!»

«Лиз, я тебя люблю».

«Мне без тебя плохо».

«Позвони мне, Лиз. Мне нужно услышать твой голос».

«Стерва. Высосала из меня душу и сбежала, да? Или ты квартиру мою к рукам прибрать хотела?»

«Чего молчишь? Я тебя давно раскусил, дрянь!»

«Сунешься ко мне ещё раз ― пожалеешь».

«Лиз, ну не молчи, пожалуйста. Не мучай меня».

«Лиз, я так с ума сойду. Ответь хоть что-нибудь».

«Ты забыла свою косметичку».

«Я цветы полил».

«Ну и вали к чёрту! Пиявка проклятая!»

Я читала этот бессвязный поток информации до тех пор, пока на экране не высветилась информация о том, что память телефона переполнена. Обалдеть! Он отправил мне почти три сотни сообщений! И это только те, которые влезли в память, а сколько их там ещё насыплется?

Скорчив брезгливую гримасу, я положила мобильник на стол и пошла звонить Дашке с домашнего.

– Алло? ― раздался в трубке знакомый голос, и я вздохнула с облегчением, поскольку опасалась, что стационарный телефон уже могли отключить за ненадобностью. Век высоких технологий же!

– Даш, привет. Это Лиза Семёнова. Помнишь меня?

– Лиза?.. Лиза… А, Лизка! Привет! Вот уж кого не ожидала услышать! Случилось чего или ты случайно о моём существовании вспомнила? Мы сколько лет-то не виделись? Семь? Восемь? Я слышала, твои предки Олега засудили. Что, так всё плохо было? Нормальный же вроде мужик был?

– Нормальные жён не избивают. Даш, я по делу звоню.

– Ясно. Значит, дружеской болтовни не получится. Ну говори, чего хотела.

– Даш, скажи, а ты всё ещё увлекаешься всей вот этой хиромантией и заговорами?

– Семёнова, тебя муж по голове бил что-ли? Это ж когда было. Я из этого детского сада сто лет назад выросла. А ты чего вдруг вспомнила об этом?

– Да так. Подумалось просто, не могли ли мы с тобой что-нибудь перехимичить.

– Слушай, дорогая. Если у тебя проблемы, то ищи их в себе. Вот эти вот все ахалай-махалаи с колдовством тут вообще ни с какого боку. Это игра была такая, ясно? Все девочки любят играть в сказочных фей и корчить из себя потомственных ведьм. Я наигралась, переросла это. И тебе советую, потому что в тридцатник такие закидоны уже на шизофрению смахивают. Либо расти, либо лечись. И не звони мне больше.

Она повесила трубку, а я почему-то подумала, что не первая, кто звонит ей с подобными вопросами. С чего бы ещё она так изменилась в голосе? Тогда, в техникуме, Дашка чуть ли каждой девчонке предлагала магические услуги, да и к парням приставала с заговорами на карьеру и богатство. Игра… Видать, доигрались мы все.

Я снова уселась перед телевизором, заставляя себя слушать героев какого-то сериала и не думать о Максе, о приворотах и обо всём остальном. Руки чесались взять телефон и написать мужу, что цветы не надо было поливать, потому что я их полила перед отъездом, а теперь он их залил, и они могут погибнуть. Ещё я хотела написать ему, что завтра подаю на развод. И что ужасно соскучилась, потому что люблю его.

К приходу родителей, а пришли они вместе, я убедила себя в том, что поездка к бабке мне необходима, иначе я сойду с ума. Мама, похоже, уже успела внушить папе то же самое, потому что он не задал мне ни единого вопроса, ни сказал ни слова, а просто сгрёб в охапку прямо в прихожей и не отпускал из своих объятий минут десять, после чего сообщил:

– Я взял два дня за свой счёт. Сейчас поужинаем и сразу поедем, чтобы переночевать там, а с утра пораньше пойти куда надо. Баба Зина с трудом передвигается, но вроде пока ещё занимается своим богохульством, я уточнил. Я, конечно, против всей этой ереси, но раз для дочки…