Читать книгу Бортовой журнал Стрижа - Елена Пильгун, Анна Закревская - Страница 6

К середине зачётной недели Андре Соньер начал всерьёз подозревать сопредседателя Альку в ясновидении. Тот со своей предпринимательской чуйкой словно предвидел, как медленно и печально будут издыхать тренажёры лётного училища под наплывом сдающих, пересдающих и «а мы ещё посадку на авианосец в условиях тумана потренить не успели» – этим вообще была бы прямая дорога в «Вектор тяги». За умеренную плату, разумеется. Может, и вправду разработать полновесный учебный курс, не полетушками же едиными развлекать всех желающих?

«А в роли мудрого гуру, вероятно, ты выступишь? – подколол Соньера внутренний уничижитель. – Легко быть первым на деревне, то бишь в клубе, а ты в зачётку свою посмотри. Это в „Векторе тяги“ с тобой только Ян способен сравниться, а в учебке тебе добрая половина курса нос утрёт…»

Анри искренне полагал, что с неуверенной «пятёркой», выгрызенной им на зачёте по тренажёрам, сегодняшние приключения и закончатся. Но вишенкой на торте этого дня стало нечто другое.

К трём часам пополудни весь поток загнали в «Колизей» – неприлично тесную для столь гордого имени аудиторию. Уставшая, растрёпанная, вечноголодная орда курсантов сейчас с таким же трудом тянула на «орлов» и даже «соколят».

– Здравствуйте, товарищи ополовники, – вспомнив русское название махоньких длиннохвостых птичек, под нос себе выдал Анри. Сидящий впереди Всезнайка Ник прыснул в рукав. Это был успех.

При появлении заведующего лётно-техническим факультетом курсантов подняло.

– У меня для вас две новости, – сдержанным кивком разрешив ребятам обратное приземление, начал зав. – Одна на плохую пока не тянет. Нас начинают сливать с Академией космофлота, а это значит – через пару лет все желающие смогут получить дополнительное образование под одной и той же кры… хм, в стенах своей альма матер.

Курсанты хранили молчание, зато чатик потока форменно бурлил едкостями.

4ever1st:

> Тут на одно бы доучиться…

fly_bye:

> Табор уходит в небо – слабаки переводятся в космофлот> _ <

– Новость вторая, – по тому, как помрачнело лицо заведующего, стало ясно: эта не тянет на хорошую. – Из трёх истребителей, которых вам предстоит освоить на следующем этапе обучения, осталось два.

freefall:

> а третий полюбас воевать угнали, только хрен признаются

only_sky:

> «Поступай сюда!» – говорил мне папаша. – «Тут дешевше!» – говорил он :(

Чатик закипел и переполнился, шушуканье поползло по рядам, но прежде, чем оно набрало силу полноценного шквала, заведующий обрубил:

– Ти-ши-на. Нам придётся… хм-м… оптимизировать процесс обучения. Насколько я помню, экзамен на учебной машине у вас… у нас… ожидался в конце июня, потому что в феврале чинили тренажёры, но в связи со слиянием нам приказано устранить все задержки и отставания от учебного плана. А согласно плану, этот экзамен должен был состояться уже сегодня.

Курсанты взвыли. Кажется, ещё немного – и даже хвалёная моральная нормативность, которую психологи возвели в ранг профессионально важных качеств наряду со скоростью реакции, не удержит их от бунта. Бессмысленного и беспощадного.

– Спасибо, что не вчера!

Лицо заведующего, ещё мгновение назад способное к демонстрации хоть какого-то подобия сочувствия, сделалось серым и жёстким, как скол гранитной породы.

– Экзамен на учебной машине через неделю. Оставшиеся три, – судорожный взмах руки означал «а там как пойдёт» – будете в авральном порядке осваивать тренажёр боевой, потому что на каникулах вас сюда не пустят. И я очень рекомендую каждому, кто хочет попасть по осени в первую и вторую волну практики на боевых истребителях, при сдаче экзамена постараться. Оч-чень рекомендую.

– А остальные?

Кто задал этот вопрос – неизвестно. Быть может, то прозвучало само мироздание. Заведующий чуть пожевал сухими губами, потом решительно одёрнул китель.

– Приступят к вылетам с задержкой в полгода. Минимум.

И совсем глухо прозвучало финальное:

– Альтернатива – перевод с реактивной скоростной авиации в дальнюю.

В «Колизее» воцарилась гробовая тишина. Кто-то хрустнул костяшками пальцев. Кто-то гипнотизировал взглядом зачётку, пытаясь, подобно алхимикам прошлого, превратить приписанные часы налёта на учебном «Херувиме» в реальные.

Хрен редьки был не слаще. Всё, как обычно, упиралось во время, и стрелки на без того спешащих часах обернулись перекрестьем прицела. Всё, что не упиралось во время, упиралось в платёжеспособность. Собственного ли государства (на пресловутые двадцать процентов читай «родительского кармана»), иностранного ли – для тех, кто прибыл учиться по обмену, – итог был один. Наполовину отснятый фильм «Рыцари неба» можно было прямо сейчас переименовывать в «Голодные игры».

К шести часам вечера подоконники и столы в кафешках лётного училища украсились пёстрым ворохом флаеров с эффектным логотипом «Вектора тяги». Страшно опустошённый, Андре Соньер забился в нишу между двумя широкими окнами. Пустота эта ни капли не походила на облегчение, которое могла бы испытывать какая-нибудь агитационная «этажерка» начала позапрошлого века, пустившая по ветру социалистические листовки. Раз за разом Анри перечитывал короткое текстовое сообщение от отца, пока и слова, и даже буквы на экране планшета не потеряли всякий смысл.

«Не буду напоминать, ради кого продан особняк твоей покойной матери, а сам я любуюсь отечественной промзоной из угловой „однушки“, но и эти деньги подходят к концу. Так что хоть помри, а стань лучшим пилотом.»

Острая кромка бумажного листа прошлась по коже на побелевших костяшках пальцев. Анри выронил последний флаер на пол и разжал кулак, отстранённо наблюдая, как царапина проявляет себя тонкой сетью алых капель. Ещё пару лет назад он бы моментально набрал отцовский номер, сорвался б на крик – орал бы в трубку что-то вроде «Иди ты к чёрту! Это не моя мечта! Плевал я на твои лётные рекорды и завещание матери!»

Время шло. Кровь оставалась кровью и в авиационный керосин не превращалась.

***

Говорят, что хакеру надо немного – место, где кинуть кости, да годный выход в сеть. Потом к этому добавляется горячий душ и хороший ноут, а еще бесстрашная семья таких же двинутых на голову и маленькое гнездо, в глуши или на верхнем этаже высотки – без разницы.

Говорят, что хорошему геймеру нужно куда больше: навороченное кресло с датчиками для ведения боя задней чуйкой, шлем, перчатки, носки, вообще весь игровой гардероб и импланты последней модели. И ко всему этому добавляют семью, которая не будет устраивать скандал из-за опоздания к ужину, и милое темное логово. Где именно оно будет – тоже без разницы.

Иногда бывает так, что судьбы хакера и геймера пересекаются. И даже все, что им надо, есть в наличии.

Ян и новоиспеченный Оникс бесшумно проскользнули вслед за дедами в святая святых домика на Девице – чердак под двухскатной крышей. Здесь все было так, как хотели только они. Хай-тек и елки. Деревянный пол и штопаная кожа летного кресла, тусклый ночник и серый блеск vr-капсулы профессионального визуализатора, клетчатые пледы и куча компьютерного барахла в дальнем углу. Даже пахло в этом гнезде-логове улетным комбо кедра и креозота.

Оникс и Кир быстро слиняли в угол хай-тека, а Санька и Ян осели возле летного кресла. Дед быстро накинул на плечи Яна плед, как всегда делал перед тренировками, будто в рыцари посвящал. Светловолосый Заневский слабо улыбнулся. На этом чердаке он и брат первый раз пробили транскод. Первый полет и тысячи тренировок. Школьные тетрадки и основы кода. Игры визуализации и основы взлома. Боги сети, двадцать лет жизни, а что по итогам?.. Снова плед на плечах, снова как маленький в углу, пока взрослые решают проблемы. Зачем ты живешь, Янис? Зачем ты здесь и сейчас? В этом соавторстве на четверых ты бесполезен и никому не…

– У нас порожняком не ходят, – припечатал Кир над головой, – пардон, без дела не сидят. На, держи. Подключишься позже, когда Санька будет готов. Я объясню, что делать.

В руках оказался конец провода с разъемом под импланты, конец которого серой змейкой утекал куда-то в хакерский угол чердака. Дед Санька тихо хмыкнул, Ян вскинул голову и вздрогнул от чувства узнавания: черная с серебристым летная форма – геймерская, конечно же, форма, с десятками датчиков и портов, но крой… Военный крой той формы, в которой ходит Соньер. Только никогда французскому пилоту не иметь таких широких плеч.

Дед сидел на краешке кресла, от имплантов в его голове стелился шлейф калибровки, еще несколько проводков опутывали руки и шею. Так пилоты виртуального пространства готовились только к самым ответственным схваткам – калибровка и настройка кресла с максимальным набором индивидуальных параметров занимала иногда до часа. Но Санька словно бы и не замечал всего этого, а задумчиво рассматривал внука в упор. И планшет уже под рукой…

Ян глубоко вдохнул. Калибровка занимает иногда до часа, это факт.

«Дым не вода. Откуда это?»

– Заезжий шаман исполняет ритуалы стоя на голове. Следует ли мне поступать также? – спросил младший адепт, – процитировал Ян негромко, крепче кутаясь в плед. – Дым не вода – заметил старший адепт10. Это притча такая. Вычитал недавно.

«Метко. А ты кто – дым или вода?»

– Ни рыба, ни мясо я, дед.

«А и тем, и другим быть зазорно? Ведь живем, потому что интересно.»

Ян стиснул кулаки под пледом. Вот и все ответы на твои вопросы, рецепт жизни и способ не сдаваться. В одном флаконе, пользуйся на здоровье.

Говорят, что характеры наследуются через поколение. Говорят, что наступать на одни и те же грабли – не смертный грех.

– А кто ты еще, кроме пилота, дед?

«У меня была физическая установка когда-то, стенд в одном НИИ. Там я был всем. И это было интересно.»

Тихо пискнула панель управления в подлокотнике кресла, знаменуя конец калибровки виртуальности, реальности и душ людских. Ян осторожно отсоединил от костюма деда все лишние провода, застегнул воротник и помог натянуть перчатки. Александр Валько лег в кресло, выравнивая дыхание. Оставалось только нацепить шлем с белой ящеркой на височной панели и нырнуть до дна.

– Ну что там, родила царица? – нетерпеливо проныли с того конца чердака.

– Вроде того, – отозвался Ян, еще раз проверяя настройки пилота Salamander на выносном мониторе.

Алая подсветка неизменно сопровождала взгляд – дед подгонял под себя все параметры кокпита как, вероятно, делал дизайнер-перфекционист по имени господь бог, создавая землю и постоянную Планка. Даже уточнение отклика изображения в шлеме на поворот головы, боги сети… до таких деталей не скатывались даже вирпилы в «Векторе тяги». «Дай деду волю, – подумалось Яну, – выставил бы сотню процентов реалистичности, вот только противнику сейчас… хм, нечем принять такой вызов. Хотя, может, оно и к лучшему».

Процент реалистичности был в самом конце списка и полыхал алым не меньше остальных. Значил он отнюдь не перегрузки в кресле. Они уже давно стали нормой для подобных симуляторов, в отличие от соотнесения полоски игровой жизни и жизни реальной. Это и называлось процентом реалистичности: задели тебя по касательной – пощиплет в груди, сбили насмерть – лови разряд в мозг. И ни один медицинский бокс не спасет, если ты задал…

Ян подавился на вдохе, увидев выставленное дедом число.

– И кого родила? – продолжили допрос из кучи проводов.

Две пары синих глаз, омуты неба и большой воды, молча ныряли друг в друга. Где-то сотней уровней глубже Ян и Санька прекрасно понимали, каково это – ради победы поставить на карту… все? О нет, только себя самого. Так уже было. Так сгорали в итоге все, кто выходил на Большую Охоту.

– Ага, самоубийцу родила, – Кир возник рядом внезапно, нарезал круг почета вокруг кресла и решил поддать жару. – Что, Санька, играть – как жить, и не иначе?

Все бы ничего, но в голосе хакера отчетливо проступала паника. Санька чуть заметно дернул плечом. Мол, не в первый раз.

– Не в первый, коне-ечно, – пропел хакер. – А у меня из медицинского оборудования только йод и бехеровка, и то, и другое пить можно… – и совсем уже тихо, – не дури, Валько. Это искин, а не реальный человек. Ей нечего терять. Она ни разу не… держала штурвал.

По воздуху прошел невидимый разряд, словно жестокая истина стала кодом возврата к жизни. Невозможно оценивать летные навыки в симуляторе. Невозможно и нельзя, нельзя, нельзя ради этого симулятора терять шелковую траву придонья и мох на скалах Ладоги.

Санька еще немного порассматривал потолочные балки, а потом тряхнул головой. Под мысленным приказом страшная сотня процентов растаяла до нуля. Вся комната ощутимо выдохнула.

– Ну ты не переживай, – не смолчал Кир, – внук вам адреналина добавит… Ян, ты у нас главный по ландшафту, погоде и любым полётным нежданчикам, к каким душа ляжет.

А потом случилось то, что заставило Яна тактично отвернуться, ибо у каждого пилота свои ритуалы на удачу. Но под веками все равно отпечатались две скользящие друг над другом ладони, птичья и волчья, сцепляющиеся кончиками пальцев-когтей. Секунда – и соединение рвется с коротким «спокойной плазмы», а вторит ему наверняка ментальное «хорошего коннекта».

Шлем невесомо обнял седую голову пилота. Ян подключил кабель и растянулся на деревянном полу. Хакеры пробили си-сферу.

Большая Охота началась.

***

«На территории Москвы и Московской области сейчас плюс двадцать один градус цельсия, переменная облачность, ветер юго-восточный со скоростью пять – семь метров в секунду, к вечеру возможен небольшой дождь…»

Что это – дождь?

То есть нет, не так. Отставить загрузку фотографий.

Каково это – лететь под дождём?..

– Айзек, через пять минут покидаем геостационарную орбиту. Рассчитай манёвр для новых координат…

Искин исследовательской орбитальной станции «Урания» принял координаты от штурмана и приступил к выполнению задачи. Маневровые двигатели коротко полыхнули, меняя направление дрейфа станции. Учёные на борту готовили свою хитрую аппаратуру, пара космических туристов расчехляла фототехнику. Впереди ожидался сезон гроз и северных сияний, и команда планировала убить обоих этих зайцев одним выстрелом.

И всё-таки – каково это, лететь под дождём в Москве?

***

Странным было это подключение. Ян еще ни разу не нырял в транскод размазанным пятном, лишь отдаленно напоминающим человека. Хотя… Так, наверно, выглядела бы душа, не отягощенная всякой шелухой представлений о себе как о конкретной единице быдла. «Было б что представлять», – мысленно хмыкнул парень, все еще не выбравшийся из пучины нирыбонимясного фатализма.

Но Кир и Оникс постарались на славу. Если и было возможно превратить светловолосое заневское чудо в суть Транскода, то им это удалось. Ян раскинул воображаемые руки… И душа его тут же порвалась на лоскуты.

Ты никакой не летчик, Ян. Будь честен.

Но сейчас ты можешь куда больше. Зачем железо и броня, зачем пламенный мотор, если взлетишь и без них?

Ты – Демиург. Здесь и сейчас, никогда больше. Ты напишешь чужую историю, ведь первым было Слово, и слово это было…

<begin>

На небесном куполе мировой сети вспыхивали звезды новых подключений. Члены клуба занимали места в партере и рядом с попкорном ставили что погорячее: свести на своей площадке двух чужих асов, наслаждаться высшим пилотажем, не поджаривая собственные перья, да при этом еще иметь за окном теплый пятничный вечер – что может быть прекрасней?

В транскоде же пока еще не было ничего похожего на теплый пятничный вечер. В пустоте виртуальной сферы танцевали две железные птицы, проверяя свои системы и присматриваясь друг к другу.

«Ну что, поиграем мускулами?» – мимоходом подумал Валько, сбрасывая тягу и элеронами заваливая истребитель на левую плоскость. Вираж вокруг серебристой рыбки соперника вышел крутым и задиристым, но чувство, что он все время оставался в прицеле, Валько не покидало. Хороша чертовка, а.

– Кир?

Собственный голос, существующий теперь только в голове, а не в горле, не узнать за помехами, но хакер точно должен быть где-то на летном серваке.

– Аюшки?

– Сделай нам канал связи.

– Спасибо, что гвоздей и холстов не требуешь11, Валько, – вспомнив любимую Санькину песню, пошутил Кир. – А с биометрией у тебя что за фигня?

Санька промолчал. С биометрией творилось такое, что врач бы долго выбирал между гриппом и влюбленностью, решив в итоге, что одно другому не помеха. Санька бездумно проверял корабельные системы, крутясь в пространстве волчком, а в крови хлестал такой адреналин, будто это был его первый вылет. Никак не отделаться от взрывного комбо. Женщина – боевой искин. Так извратиться мог только Кирилл Заневский. Какая тут игра мускулами… Флирт средней степени тяжести. На самолетах. Или она не умеет чувствовать вообще ничего? Тогда относиться, как к компьютеру?

<соединение с Silverplane установлено>

– Здраааасте, барышня, – мысленно пропел Санька, не сводя глаз с противника. – А вы замужем?

Ответ не заставил себя ждать.

– Это критически значимая переменная для выбора вашей тактики боя, Саламандра?

«Ах ты ж зараза», – комментарий не вышел в эфир, но выбил искру. Самолет Валько на пару секунд превратился в раздробленный на пикселы силуэт, выскочив из рендеринга в алой расцветке. Минус для тактики боя, но, ей-богу, уже все равно.

Кажется, транскод только этого и ждал. Нулевой день творения закончился ударным битом, родившимися из Ничего тучами и индустриальным пейзажем под крылом.

Так каково это – летать под дождем в Москве?

Невероятно романтично. Если ты не потерял своего противника из вида.

Санька тихо чертыхнулся и набрал высоту. Привыкший к космическим симуляторам, где спрятаться можно только вляпавшись в астероид или встав против солнца, сейчас он почти ненавидел сплошную облачность. Мысль о том, что Ян давно в Питер просился и сейчас явно путает северную столицу с первопрестольной, так и осталась в фоне. Красный истребитель завалился на крыло, осматривая окрестности.

В глазах рябило. Отлично прорисованный серый город плясал под стремительный ритм немецкого рока, ломаясь на сгибах транспортных артерий. Каждый дом, каждая стена, каждое окно – все было слишком настоящим для обычного симулятора. Извини, Ян, некогда красотами любоваться, но Киру я скажу потом, кто у нас главный визуал в семье. Четкая команда, не снимая рук со штурвала, – и рушится московская эклектик-пати, падая до разрешения меньше 72 пикселей на дюйм. И зачем мне радары, Си, если я вижу тебя теперь, как на ладони?

You are the one that he cannot resist

Tonight, tonight…12

– Почему она не атаковала сейчас?! Такое преимущество продолбать!

– А ящерка-то косячит…

– Да-а, а говорили ас-пилот, ха.

– Все сильные, пока не там. Заткнитесь уже, дайте посмотреть.

– Альк, если эта девица выиграет – всем по стопке за мой счет.

Два истребителя рвали небеса, оставляя богам Транскода честь любоваться юбками из водяного пара и собственными соплами. Причудливый танец виражей с постоянными попытками сесть друг другу на хвост был красив, но безрезультатен. Санька, в четвертый раз провалив заход в левую заднюю полусферу Си, мысленно заржал. Ситуация принимала пикантный оборот, о чем он тут же сообщил в эфир.

– Нехорошо как у нас получается, бар-рышня… – шути, Валько, шути, плевать, что перегрузки уже съели десять процентов игровой жизни. – Вы ж мне так и не ответили, замужем вы или где. Я вас та-а-ак скомпрометирую, – заход на очередное пике, – бегая за вашей юбкой…

За смехом зрителей на взлетной полосе Валько вдруг почудилось еще что-то. Сбитое дыхание соперницы? Нет, не может быть, это же искин.

Серебристый самолет мелькнул в прицеле. Система наведения завопила над ухом, но Валько сдержал порыв ударить по гашетке. Черт знает почему.