Читать книгу Времена года. Стихи - Елена Рылова - Страница 2

Помню иву из раннего детства

Над струящей прохладу рекою.

Она тронула детское сердце

И в душе зазвучала строкой.

Излучением кротким печали,

И сияньем любви и тоски.

Бесконечно прекрасные шали

На руках, что нежны и тонки.

Что быть может скромнее и проще

Её вниз обращенных ресниц?!

Словно косы во влаге полощет,

Или в зеркало смотрится, ниц…

Отражаясь блестящею гладью,

Вместе с облачком плывшим легко,

Будто девушка в ситцевом платье,

Вдруг присела, устав на покой.

Вся в снегу, глыбой соли казалась земля,

Когда Друг постучал, чтоб согреться.

Слаб и бледен он был. Выла вьюга в полях.

Но горело, как солнце, у юноши сердце.

Я смотрела в его дорогие глаза.

От тепла заискрились они синевою.

Улыбнулся в ответ, но сверкнула слеза.

И закапало с крыш, и запахло весною.

Тихо, кротко сказала: «Теперь уходи!»

Загрустить не успела, вернулся обратно.

Из-под белой рубахи его на груди

Проступали родимые темные пятна.

А мечты будоражили счастье двоих,

Напоённые светом, прошли мы орешник…

Он губами коснулся вдруг пальцев моих,

И расцвел на ладонях упругий подснежник.

Пробуждалась природа.

Входили в азарт

Ручейки. Были вместе

Снова мы: я и Март,

Как жених и невеста.

Перламутром блестят лепестки,

Отливая божественным светом.

И на ветке упругой легки,

И увесисты также при этом.

Распускается чудный бутон.

Он вобрал красоту мироздания,

Все оттенки зари тоном в тон.

Полон он и небесным дыханьем.

И манит, злато-огненный шар,

Оторвать взгляд не в силах от розы.

Так горит, словно пламя, как жар,

А внутри – бесконечные грезы.

В глубине ее тайны лежат,

И влекут мою душу вопросы.

Лепесточки под ветром дрожат,

А на них так и светятся слезы.

Как алмазы и как жемчуга!

Изумлённо воскликну: Спаситель!

Ты сияешь как розы в веках!

Как заря – благодати Носитель!

Вот и стебли Твои зелены.

И шипами Твой лоб был исколот.

Крови алые капли видны…

На челе. А был светел и молод…

Мой Господь, о цветах ли пишу?

Это влага сверкает во взоре…

Лишь Твоим ароматом дышу,

И Твоих вижу милостей море.

1

Как легка твоя нежная поступь!

Кисти томно сложила на грудь.

Ночь. Сверкают задумчиво звезды

И манит притяжения ртуть.

И с томлением мне непонятным,

Окруженная свитой из звезд,

На вселенской глуши необъятной

Распростерта шаль – тысячи верст!

Но однажды спустилась на землю

С неприступно далеких высот,

Привнеся красоту и веселье,

И печали, и тайны оплот.

Заструилась степным ароматом,

Опьянила туманом слегка.

Взволновала внутри, словно атом,

Освежаешь собой, как река.

Твои пальцы трепещут истомой

И в руках эдельвейса цветок

И тревожный, манящий, знакомый

Тихой грусти и неги глоток.

За тончайшей прозрачной вуалью,

Как алмазы, сияют глаза,

И влечет неизведанной далью

Чистый девичий взор – бирюза.

How easy is your gentle pace!

Brushes languidly folded on chest.

Night. Thoughtfully stars sparkle

beckons mercury of attraction.

And with longing, I don’t understand and

I’m surrounded by a retinue of stars,

In the universe wilderness spanless

shawl is stretched – for the thousands of miles!

But just once to the earth you came down

from impregnable and distant heights

And the beauty and joy were renowned,

and the stronghold of sad sacrament.

And you started to flow as steppe flavor

could by mist lightly intoxicate.

you excited inside, like the atom,

as the stream of a river refreshed.

And your fingers are trembling with languor

in the hands there is an edelweiss flower

And disturbing, alluring, familiar

Quiet sip, melancholic and blissful.

Behind thinnest transparent veiling,

your eyes as a true diamonds shine,

And entail by the uncharted spacing

Pure eyes of a girl – turquoise.

Так прозрачны мысли и понятны,

Словно речка чистая журчит,

И глядеть в нее всегда приятно.

Пусть она в ошибках обличит.

Душу облечет мою покоем,

Пожурит немного, прожурчит,

И омоет совесть. Если зноен,

Разум в суете мой уличит…

И смотрю я с тихим изумлением,

Различая истину и ложь,

И приходит светлое прозрение —

Дважды в одну воду не войдешь.

Ничего потаённого, мрачного,

Не был в тучах страстей небосвод,

И контракта не делали брачного,

Просто шел мне шестнадцатый год.

Я наивной росла, восприимчивой,

Восхищалась красивой душой…

Не влюбилась, легко, опрометчиво,

Лишь поблизости кто-то прошел.

И коснулся руки, нежно, дружески

Но вмиг вспыхнул румянец лица…

И не так смотрят пары супружеские,

Так глядеть бы, сгорев до конца!

Помню башню высокую, древнюю,

Горстка спелых черешен и ты…

Для девчонки, дышавшей деревнею,

Небывалый сосуд чистоты.

Стало чувство подростка привязано,

Так прикован к очам черным взор…

Интересного масса рассказано,

Только строгий пришел ревизор,

Разлучив. Как сердечко рванулось,

Побежала… летела… во след…

Всё в душе тогда перевернулось,

Как увидела: рядышком… нет!

Понимала, разлука… навечно…

Он ушёл просто, спутник. Держись!

Отчего, подружившись беспечно,

Взбудоражим порой чью-то жизнь?

Девчонка знакомой походкой,

До боли щемящей, родной,

Всё дальше от дома уходит,

Её удержать не дано.

Её лишь тихонько окликну,

Когда обернется назад,

Увижу: похожие ликом

Посмотрим друг дружке в глаза.

Слезинка мой взгляд затуманит…

Но чем мне поможет она?

Летящей походной поманит,

Неведомой грусти полна.

Так детство проходит, и юность

Ушла в золотые луга…

Там первая вспыхнет влюбленность.

Как сердцу она дорога!

О, чего я хочу?

Откровения, света.

Нежно имя шепчу,

Прошу сил и совета.

Но порой и молчу…

Понимания стражду.

Словно в храме свечу,

Не гаси мою жажду.

Как поэты ищу…

Гармоничности линий.

И невольно грущу,

Чистоту видя лилий.

К совершенству стремлюсь,

К беспредельным высотам.

И, как пчелка, явлюсь,

Принесу нектар к сотам.

Принимаю души

К небесам устремления,

Простираю в тиши

Перед Богом моления.

Пусть я знаю, когда

Утолит небо тяжбу.

Пролетают года,

Все молюсь я и жажду.

Распустится небо,

Черемух прольет аромат,

Их запах с мерцанием нежности

Вечер в бокале пригубит.

И вот уже звезды

По темному полю летят,

Где девушка на лепесточках гадает

И верит, что юноша любит!

Весенне небо —

Соцветия пышные звезд.

Дух терпкий, густой, он пьянит

И немного тревожит…

Плывет белый шлейф от черемух —

На тысячи верст.

И веру в любовь неземную

Он благоуханием множит.

О, как мне хорошо бродить в роще березовой,

Соблюдать тишину и кормить из руки голубей!

Обновляться душой, став прозрачней и розовей,

И как будто глазами становясь голубей.

От сиянья светло, а вершины легонько колышутся.

В чистом воздухе мысли витают, легки и тихи.

И по-детски я верю: такие стихи мною пишутся,

Что за них мне Господь все былые отпустит грехи.

Не иначе, они от сердечного будут прозрения,

И признаньем вины перед жертвой Христовой придут.

И кому-то понравятся добрые стихотворения,

Потому что душа совершала в них длительный труд.

Ведь однажды она в себе волю Отца осознала

И в молитве покой обрела – просветления вождь.

Вдохновенной строкой в мир прекрасный позвала,

Где с небес благодать – исцеляющий дождь.

И было мне 16 лет…

Любовь в глаза мне заглянула

Промолвила: «О пой, поэт!»

И я в блаженстве утонула.

И каждый вздох, и шаг и крик,

Улыбка, радости и слёзы —

Всё превращалось разом, вмиг,

Всё – в поэтические грёзы.

Но время шло, дней череда

Души коснулась, без участия.

И растеряла в буднях дар,

Полет возвышенного счастья.

Заглохла, как обрыв струны,

И сердце сжалось и замолкло.

О, опустение страны!

Пуста, безлюдна и безмолвна.

И следом душная волна,

Нашествие сухое прозы,

В аллеях, где цвела весна

Неповторим был запах розы.

Но выпал снег, пришла зима.

Потом ударили морозы…

Сковали землю. Как тюрьма…

Утратив свежесть лета – грозы.

Но снова дар – красив и ярок,

И вдохновенный, возвратилось.

За что мне, небо, дан подарок?

Дарована Господня милость?

Встает рассвет, прогнав туман,

Поет оркестр в кустах мимозы!

Неужто, подлый чувств обман?

И, как мираж в пустыне – грезы?

Но, нет! Бог славен и велик!

Благодарю, вкушая сладость!

Продлил Всевышний дивный миг!

И проявил святую благость!

Мои неясные порывы

О, как сумею распознать?

Когда они нежны, игривы —

Сопровождает благодать.

Когда душа в сомнений власти,

Так небо мрачно пред грозой.

И грянет гром среди ненастья,

Во мраке лезвия косой

Сверкнет, скелет свой извивая,

Удар, полнеба озарит,

И цепи рабские сбивая,

В груди та молния горит.

И громыхает, и грохочет,

Дождя воинственной слезой,

Тьмы разорвать оковы хочет

И засверкать небес красой.

Мой друг, приди скорей туда,

Где синью плещется вода,

В объятьях неба находясь,

С его просторами сойдясь.

В цветах как роза, молодой,

Закат клубится золотой…

Прозрачна чаша – до краев

Полна причудливых слоев.

Клубничный праздничный пирог

После бесчисленных дорог!

Усталый путник, отдохни

И веки сонные сомкни!

И пусть приснится средь снегов

Метель пушистых облаков.

После житейских грез и бурь

Чиста весенняя лазурь!

Душа нашла таинственный грааль,

Судьбы спокойно чашу принимает,

И завернувшись в нежную вуаль,

Почти хрустальной тишине внимает.

Хранит молчанье вечности печаль,

Страданья копит, выдохи и вздохи.

Она бесстрастна, пусть дрожит свеча,

Любви она не собирает крохи!

Но высоко над бездною парит,

А сколько в глубине сердец разбилось?

Как в сумраке ночном струна звенит,

Сколь чувственных вопросов накопилось…

Ничто не вечно, друг мой, под луной.

Проходят песни, горести, томления.

Коль в воздухе запахло мне весной,

Арбузный пью нектар без сожаления.

Мечтою ранней зацветет миндаль,

Загадочно-задумчива и втайне…

Смотрю с надеждой в голубою даль,

Иду, спеша на первое свидание.

Сорта хрупкого миндаля:

Мечта. Розовый туман. Анюта.

Вишня в шали лепестковой —

Облачённая в путь млечный.

Месяц выгнулся подковой,

Звезд сияет семи свечник,

Серебрится, как целковый,

Розовый цвет, белоснежный.

С чистотою родниковой

Аромат в ночи безбрежный.

А в саду сияньем неги,

В подвенечном белом платье,

Образ виден смутно некий,

И сладки в ночи объятья.

Словно не видала, как сияет солнце!

Словно позабыла, как сочна трава!

Как звенит гитарой семиструнной небо,

Захмелев, кружится от счастья голова.

Но до встречи с Богом я не замечала,

И не ощущала запахов цветов…

И тоскуя, сердце грешное молчало,

А теперь очнулось и запело вновь.

О высоких звездах, о бескрайних далях,

О мечтах заветных, об огне в груди,

О великой цели, выси предрассветной,

Как поют, ликуя, в рощах соловьи.

Я Христа не приняв, не имела мира,

В Нем сейчас познала благодать любви.

Ручейками льется, восхваляя лира,

И приятен день мой, песнями увит.

И иду навстречу незнакомым, вроде,

И они улыбкой отвечают в след.

Дорогие сестры и родные люди,

Я дарю Вам радость, получаю свет.

Помню: пламя в открытой печурке,

И полёт огневого коня

Мамин крик непослушной дочурке,

Чтоб уменьшила силу огня.

Пылкий друг с злато огненной гривой,

Он пленил непоседу меня

И была я такою счастливой,

Но был огненный мир – западня.

А на стёклах морозных – узоры

А за окнами выла метель…

Белоснежные шапок уборы,

Затуманенных дней карусель.

Отгоревшие дни как окурки…

Погружаясь в таинственный сон,

И бросала я хворост и чурки.

Чтоб пылал веселее огонь.

Разгораясь безудержной страстью

Тройка рыжих неслась лошадей.

И такое дарила мне счастье,

Что не видела в мире людей!

Голубое зеркало затона,

Белый лебедь с грациозной шеей,

Небеса лазоревого тона

Делают его еще нежнее!

Гордый профиль вдаль глядит с тоскою,