Читать книгу Потенциальный победитель. Рассказы - Елена Рождественская - Страница 2

Это лето было особенно жарким. Наверное, самым жарким за все двухтысячные.

На улице было невыносимо душно, а в офисе веял приятный холод кондиционеров. Если только коллеги не выключат. Вот и сейчас, опять выключили. Вечно кому-то то холодно, то жарко, с раздражением думала Алина, клацая наманикюренными пальцами по клавиатуре. Скорей бы в отпуск. Она поедет на Корфу. Можно было бы в Италию, но Алина не была там, а на Корфу была. Она любит ездить в проверенные места, чтобы не было неожиданностей.

Как же всё достало. Допечатав еженедельный отчет, она посмотрела на часы. Через полчаса приедет агентство.

Алине попалась на глаза жёлтая наклейка на мониторе. На наклейке было написано: «Выпрями спину». Алине с детства хотелось иметь красивую осанку, но она часто отвлекалась на другие цели, и поэтому до сих пор ходила с сутулой спиной. Наклейка была призвана напоминать ей о её желании. Алина обнаружила себя сидящей неправильно и еще больше рассердилась, теперь уже на свою бесхарактерность и непоследовательность.

Нужно выпить кофе, пока эти зануды не ввалились. Алина мало понимала в том, что они говорили, и самое неудобное было то, что она не хотела понимать. Иногда она просто выключалась из разговора и витала в своих мыслях, а потом возвращалась обратно.

Это беспокоило Алину, это было неправильно. Нужно было разобраться, почитать, пройти тренинги, а лучше сразу получить второе высшее, нужно было как-то профессионально расти, рваться, достигать, стремиться, но Алина была беспомощна и ничего не могла с этим сделать. Она хотела высоких смыслов жизни, духовности, творчества, самореализации, замуж, наконец, но только не этого всего.

К ней уже трусил Владик. Они вместе работали над проектом. Владик был длинный, щупленький, живой и очень амбициозный. У него не было старательности и педантичности Алины, но она смутно ощущала его превосходство над собой и немного терялась в его присутствии, хотя старалась не показывать вида. Владик хотел чего-то добиться, это было его преимуществом.

Владик работал на результат, а Алина – нет.

Алина ощутила острое нежелание вставать и куда-то идти. Но ничего, это всего пару часов, а потом уже домой. Осталось всего несколько недель, и потом – отпуск.

* * *

Она нашла мать у игровых автоматов. С замершим выражением лица и слегка покачиваясь, пожилая женщина запихивала в прорезь монетки и снова и снова дергала за ручку автомата. Слегка пахло перегаром. Рядом валялась сумка с продуктами.

В глазах потемнело. Светка попыталась справиться: вышла на улицу, чтобы немного вздохнуть воздуха. Но потом, озлившись и от этого потеряв контроль над собой, вернулась, и, нависнув над матерью своим крупным телом, ткнула её в спину пальцем и выпалила первое, что пришло в голову.

– Знаешь, что? Если я тебя еще раз здесь увижу, то… прирежу!!! Ты мне веришь?!

Мать испуганно обернулась, закивала и подняла руки, защищаясь. Она верила. Светка работала медсестрой в психиатрической больнице, это раз. А если много выпьет и забудется, то действительно может подраться. Это два.

Окинув мать угрожающим взглядом для верности, Светка подхватила сумку с продуктами, лежащую у материнских ног, и потащила её под руку домой.

Мать всегда была азартной. Она играла во всё и проигрывала легко, спорила на деньги, брала лотерейные билеты. Удивительно, что и болезнь не повредила этого её качества. Соображает и говорит плохо, ногу подволакивает, а поди ж ты, играет. Светка, наверное, тоже сыграла бы во что-нибудь, если бы у неё было другое настроение и не такая тяжелая жизнь.

Выгрузив продукты в холодильник, мать показала Светке пакет с соком. Она говорила медленно, иногда долго подбирая слова.

– На праздник водку разбавлять. Коктейль! – поняв по Светкиному взгляду, что она говорит что-то не то, мать осеклась и виновато прижала упаковку к себе. Пакет был яркий и действительно праздничный

Матери нельзя было пить, они обе это знали. Светка «рвалась»: тратила немыслимые усилия и деньги на восстановление здоровья матери. Она ставила капельницы, делала массаж, колола витамины, унижалась перед врачами, выписывала рецепты, доставала лекарства, обувала и одевала, кормила (на мясное например, матери давала не какие-нибудь куриные голяшки, а говядину). Светка ума не могла приложить, где она умудрилась выпить. К кому-то зашла? Купила и спрятала?

– Деньги дают, – заискивающе сказала мать, глядя на Светку. – Отправь смску!

– Мам, ложись спать, – устало ответила Светка.

– Отправь, я те говорю! – с захмелевшей матерью легко сладить криком, но на Светку напала какая-то свинцовая усталость и она не могла кричать.

– Отправишь? – голос матери стал жалобно-плаксивым.

– Отправлю, отправлю.

– Отправь, Света!

– Мам, ну я сказала, значит, сделаю. Ты только ложись, пожалуйста, – с неожиданной мягкостью пообещала она матери, как ребенку, которого иначе не успокоить, и повела её умываться.

Уложив мать спать, Светка сидела на кухне и курила за столом, даже не в форточку, и думала о житье-бытье. Играет она, ишь ты. Светка вспомнила, как напугала мать, и хмыкнула. Интересно, сколько она там просадила? И она вообще хоть что-то соображает? Например, то, что она, Светка, рвется из последних сил? Светка почувствовала, что ей становится очень обидно, духота сжимает горло, и решила думать не о матери, а о деньгах.

Денег всегда не хватало. Светка говорила, что деньги «жгут ей руки» – когда они появлялись, они потом сразу куда то девались. Надо делать ремонт, обои вон висят клочьями. Бимка-кобель всё порвал, была у него такая манера на улицу проситься. Про Бимку Светка решила долго не думать, чтобы не начать плакать. Что еще? Надо заплатить за квартиру. Матери нужны лекарства. У Светки тоже нехорошая болезнь, гормональная, надо лечиться. Светка не боялась своей болезни. Светка медик, она знает, что если будешь бояться, то кранты. Светке нужно подработать, но это она быстро, капельницы или уколы, она всегда нарасхват. Можно и массаж, но от массажа очень стали болеть руки. Светка сильная, она с хохотком, с шуточками. Жизнь была жестока и неласкова, но Светка как-то приноровилась с ней справляться. Главное, много не думать и вовремя спускать злую энергию. Напиться, поржать, побуянить, и все, можно жить.

И кстати, скоро отпуск. Она поедет на материну дачу, разгребет там завалы, отмоет её, отскребет, и будет отдыхать. Шашлыки можно пожарить. И матери будет хорошо на воздухе.

– Можно жить, – повторила сама себе Светка. Ей стало как-то нехорошо, снова накатила усталость, и она заставила себя смотреть на вечерние окна в пятиэтажке напротив. Было душно и спать не хотелось.

Светка повертела в руках пакет, долго искала этот дурацкий код. Наконец, нашла и отправила смску.

* * *

Алина сидела рядом с Владиком, улыбалась и старательно делала вид, что ей очень интересно. Напротив них расположилась «команда» – две серьезные, но позитивные девицы в очках, молчаливый паренек-дизайнер и лысый полный мужчина в полосатой рубашке. Обсуждали запуск их новой рекламной акции. Мужчина бодро рассказывал, и его жизнерадостный голос как-то странно отзывался у Алины в ушах.

Было душно. Алина держалась тем, что лысый мужчина скоро закончит, Владик задаст какие-нибудь вопросы, она попрощается и мужчина с «командой» отправится восвояси. «Акция стандартная – купи, отправь, получи, чего он так радуется,» – думала Алина и почему-то злорадствовала над его лысиной и полнотой. Ему, наверное, очень жарко, а он вынужден тут расшаркиваться и расхваливать их, потому что они – заказчики, а он – обслуживающее агентство. Ужасно, что она такая злая. Но как с этим сладить, если ей действительно совсем не хочется быть здесь?

– Мы, конечно, рисковали. Впервые мы применяем такую схему – и она работает! Люди встрепенулись, они хотят участвовать! Такого еще никто не делал!

Кажется, это уже говорит Владик. Алина немного оживилась, когда ей объяснили преимущества её акции перед другими. Но потом снова погрузилась в сонливую безучастность. Какая разница. Всё это совершенно бессмысленно – все эти акции, программы, рекламы, смены упаковок, росты и падения продаж, и что они нарисуют в отчет, и что Владик понесет показывать руководству – всё это не касается Алины, она сидит здесь только ради денег и престижа. И потому что у неё такое образование. И терпит этого лысого и его презентацию. Как только она найдет смысл или хотя бы поймет, чего она хочет в жизни, она сразу уйдет отсюда.

* * *

Светка вернулась с суток чуть живая от жары и усталости и, наскоро обмывшись, завалилась спать и проспала очень, очень долго. Когда тяжелый сон стал рассеиваться, она услышала, что мать зовет её. В Светкиной сумке трезвонил мобильник.

Бодрый мужской голос приветствовал её и что-то спрашивал про соки, и Светка неожиданно для себя очень вежливо поговорила с голосом и ответила на вопросы. Она любила, когда мужчины говорили правильно и чисто, в такие моменты ей тоже хотелось тщательно подбирать слова, чтобы выступить умным и воспитанным человеком, который умеет держать себя. В жизни она делала так: если видишь мужика попроще, или лицо испитое, то для начала разговора можно весело матюкнуться, и дальше человек поймет всё как надо. А если мужчина культурный, вежливо обращается, то с ним надо вести себя так же: подбирать слова и аккуратно расставляя их, говорить медленно и спокойно, и побольше соглашаться с тем, что говорит. Нужно чуть подыгрывать, мужики это любят. И улыбаться. Голос вежливо попрощался, и у Светки отчего-то поднялось настроение.

Может, она когда-нибудь выйдет замуж. Мать, конечно, когда в голове у неё немного посветлеет, всегда говорит, что на таких не женятся. Тут Светкина мысль про замуж привычно упирается в стену, не знает, куда идти дальше, и решает двигаться в обход. Ну, можно и не замуж, а просто чтоб был мужик, как у всех.

– Мам, жрать будешь? – приветливо орет Светка из кухни, расставляя на плите кастрюли.

* * *

Прошло еще несколько тягучих, как расплавленный гудрон, недель. По четвергам был корпоративный рыбный день, в столовой давали сёмгу. Они сидели впятером, вокруг было шумно. Алина любила сёмгу, а Владик морщился и говорил, что он не может прожить без мяса. Ему необходимо есть белое мясо каждый день, он так устроен. Также сейчас он очень озабочен своей мышечной массой, её необходимо наращивать. Мясо здесь также играет первостепенную роль. Алина слушала его с легким раздражением и думала, почему мужчины настолько уверены в собственной неотразимости, что могут болтать такую ерунду.

После обеда позвонил лысый.

– Добрый день! Алина! – бодро звучал голос в трубке, – мы выслали вам список потенциальных победителей финального розыгрыша. Посмотрите, пожалуйста! Все они прошли проверку на лояльность бренду, регулярно потребляют вашу продукцию, хорошо о ней отзываются и знают о нашей акции! Это не призоловы! Это лояльные покупатели! Выберите из списка пятерых и пришлите нам!

Голос лысого неприятно удивлял своей живостью Алину. Интересно, он действительно так увлечен своей работой или он заискивает перед ней, Алиной? Отрабатывает перед заказчиком? Хочет свой профессионализм показать, клиентоориентированность. Алина вздохнула. Если и заискивает, то самую малость. Этот полный жизнерадостный человек просто делает свою работу и эта работа ему нравится. Алина остро ощутила собственную никчемность и ей стало немного неудобно перед лысым. Он так увлечен её проектом, а самой Алине на этот проект наплевать.

Алина равнодушно открыла список, посмотрела на фамилии и имена, прочитала резюме по каждому претенденту (потребляет, лоялен, знает, вспомнил). Они все были совершенно одинаковыми. Как их выбирать? Может, есть какой-то дополнительный критерий? Она слегка забеспокоилась, но решила никого не спрашивать, а справиться самостоятельно.

Это же лотерея. Никому не важно, кого из этого списка она выберет.

Двести тысяч рублей, это, конечно, неплохо. Сравнимо с Алининой зарплатой. Человек, который выиграет двести тысяч, может, как и Алина, слетать на Корфу, но в отель побогаче, и еще останется. Интересно, а что чувствует человек, который выигрывает двести тысяч? Увлекшись этой мыслью, она слегка оживилась и снова прочитала список. Лысый зачем-то поставил в первой графе порядковые номера.

Алина не верила в лояльность потребителей её бренду, в отличие от лысого. Она знала свою целевую аудиторию только заочно, теоретически (возраст 25—40, пол преимущественно женский, доход ниже среднего, образование среднее или среднее специальное, интересы – семья, ТВ, покупают регулярно, летом и на праздники чаще), и не доверяла ей. Наверное, это всё какие-то бедные люди, которые участвуют во всех акциях подряд в надежде получить хоть что-то – полотенце, кружку, плед.