Читать книгу Биографический метод в социологии - Елена Рождественская - Страница 3

Самопрезентация и самоописание индивидов приняли в современных обществах форму биографии. Благодаря биографической самопрезентации мы находим доступ не только к процессу интернализации социального мира в процессе социализации, но и к правилам упорядочения биографического опыта, выкристаллизовыванию его образцов с целью актуальной и будущей ориентации в социальном мире. Понять и изобразить себя в собственном развитии и изменении, описать эти процессы с учетом наблюдающих и оценивающих партнеров по интеракции – все это совмещено в концепции биографического как диалектике индивидуального участия и институционального влияния. Для ориентации в современном социальном мире уже недостаточно факта принадлежности к определенному классу, обладания социально-профессиональным статусом (в силу размытости их понятийных границ). Биография интегрирует различные жизненные практики в единое целое и вследствие этого принадлежит к основным средствам ориентации и интеракции во множестве социальных ситуаций.

Через разные формы биографий современные общества решают важные проблемы социальной интеграции, которые растут по мере увеличения социальной дифференциации. Вследствие социального контроля индивиды и социальные институты попадают под мощный пресс воспроизводства биографических структур. Собственно социальное биографическое исследование и направлено на то, чтобы изучить и реконструировать биографические ориентации и формы упорядочения биографий в коммуникации и институциональной сфере. Биографизирование как деятельность по построению и осмыслению жизненного пути возможно в первую очередь благодаря повседневной коммуникации, в разговорах/интеракциях друг с другом, поэтому биографические образцы являются не индивидуальным, а социальным достижением. Это стимулировало привлечение интерпретативных методов анализа текстов в социальную исследовательскую практику.

Особого уточнения заслуживает проблематика взаимоотношений между биографическим исследованием и общей социологией, поскольку из институционализации социальной биографики вовсе не вытекает ее «мирное» сосуществование с более широким парадигматическим полем. И здесь повинен прежде всего парадокс в производимых данных. Биографические интервью, автобиографические документы не выводят напрямую на те сведения, на поиск которых нацелена социология. Скорее, напротив. В социальной биографике речь идет о самоидентификациях, а не об описаниях социальных отношений или о связях между событиями, не о протоколах социальных процессов. В автобиографическом тексте рассказчик, он же носитель биографии, хочет рассказать свою жизнь не только как «член общества» и показать, что он не просто «исполнитель ролей». Поэтому в данных, производимых в биографическом исследовании, прячется «антисоциальный» жест, соответственно несоциологическое содержание. В биографии и с помощью биографии индивиды противоречат своим социальным сообществам. Этот жест обнаруживаем в той форме самоидентичности в автобиографии, в которой индивидам удается осмыслить и описать свою жизнь и ее значение независимо от истории общества в целом. Однако этот парадокс не только формирует собственно дилемму, но и содержит важное указание на суть дела: индивиды в современных обществах заняты утверждением своей индивидуальности, не полагаясь на общество, не удовлетворяясь лишь ролью члена общества.

В работах патриархов социологии от Конта к Спенсеру, Дюркгейму, Марксу, Зиммелю и до Вебера мы найдем проблематику взаимотношений индивида и общества как основную, лейтмотивную линию, но индивид воспринимался в этих теоретических подходах в большей мере статично, более того, вне собственной, им самим изобретаемой процессуальной формы. Основной вопрос социологии формулировался как доказательство социальности жизни и социальной обусловленности индивида. «Я», «как соорганизатор своего процесса жизни», оставалось этой программе социологических классиков чуждо [Kohli, 1989, S. 504]. Правда, в одном из своих последних сочинений Г. Зиммель приходит к идее «индивидуального закона», приближающегося к социальной биографике, но не возымевшего теоретических последствий из-за отсылок к моральной философии. Фактически только американские интеракционисты (Ч. Кули, Дж. Мид) и исследователи чикагской школы сформулировали ясное представление об индивидуальной жизни как о собственной и самовоспроизводимой структуре. Но истории жизни как материал для исследований и биография как концепт остаются, за исключением интеракционизма, дальним полем интереса для больших социологических теорий, воспринимающих биографическое исследование как малоформатное, почти провинциальное на фоне глобальных социальных трансформаций, перманентных революций и смен режимов. Общая социология может унаследовать от биографического исследования знание о процессуальных формах биографии, об идентичности не как о субстанции, а как о процессе, представление о жизненной траектории как о взаимосвязи опытов и событий, разделяющее субъективный смысл и социальное давление.