Читать книгу Золотые желуди - Елена Щербакова - Страница 5

В тридевятом славном царстве,

В достославном государстве

Жил когда-то старый царь,

Православный государь.

Два царевича, без спора

Государева опора,

Неотлучно при отце

Жили с ним в одном дворце.

Старый царь недолго правил –

Вскоре мир земной оставил,

А на царский трон взошёл

Старший сын – царевич Фрол.

Брат его Иваном звался,

Государю обещался

Быть советчиком при нём,

Помогать ему во всём.

Прежний царь завёл обычай:

Гость ли, воин ли с добычей,

Лицедей или купец,

Удалой ли молодец

Или люд какой с полона –

Прежде все к царю с поклоном.

Тот гостям всегда был рад,

Для него всяк гость как брат.

Царь встречал гостей учтиво,

Говорить велел правдиво,

Где кому бывать пришлось,

Что увидеть довелось.

При царе подьячих свора,

Грамотеи, нету спора,

Всё услышанное тут

Мигом в свитки занесут.

Свитки те в сундук дубовый

Клали под замок пудовый

И вручали ключ царю.

Тот, взяв ключ: «Благодарю» –

Говорил всегда подьячим

(Не могло ведь быть иначе),

И потом в резной ларец

Убирал ключ царь-отец.

Было так, и так осталось,

Ничего не поменялось.

Царь младой, ой, молодца,

Чтил традиции отца!

Год прошёл, а может, боле…

Вот однажды в синем море

Показались корабли –

Флот с торговыми людьми.

Три ладьи под парусами –

Да с удалыми гребцами

Мирно к пристани плывут.

Пушки с крепости – салют.

Взбудоражен град-столица,

И у пристани толпится,

Позабыв на время труд,

Многоликий шумный люд:

Бабы в пёстрых сарафанах,

Ребятня в рубахах рваных,

Чуть поодаль мужички,

Сунув руки в кушачки.

Стих салют. Толпа кричала.

Лодки подошли к причалу.

Люд на пристани застыл…

Сходни стукнули в настил;

Гости на берег спустились,

Пред толпою поклонились

И, улыбки всем даря,

Ко дворцу пошли царя.

Люди малость потеснились,

Пред гостями расступились

И создали им проход

Вплоть до царских до ворот.

Гости важные богаты,

Чинно в царские палаты

Пышной свитою идут

И дары царю несут.

Тихо толк ведут миряне:

«А купцы-то басурмане –

Руку ведь на лик Христа

Не подняли для креста…»

Во дворце купцы сокрылись,

Разом все зашевелились,

Разбредаясь по домам

К неоконченным делам.

Люд степенно разошёлся,

Всё ж один мужик нашёлся,

Думку высказав мирян:

Всяк купчина – басурман…

На язык б подать словечко,

Чтоб горели ярко свечки,

Чтоб проведать про весь свет.

Ждали все такой ответ.

Что с бесценною иконой

Молить Бога, как без стона?

Вот бы свету дать гудок –

И прозрел бы снова Бог.

И писцы катают Фролу.

В свитках их бы дать отпору.

Сел читать на царский трон

Их, вымарывая, он.

От чего ж плясать прикажешь?

Просто так ведь не расскажешь.

Поди, бойкий вон петух,

Подкупает всем он слух.

Иноземный говор странный

Будто бы врачует раны.

Вообще, незнамо что.

Что за Божье существо?!

Тут Иван подходит к Фролу.

Чтобы не было крамолы,

Говорит он: «Вон сундук –

Тайный клад, как верный друг.

Спят в нём знания и мысли,

Чтобы попусту не кисли,

Не страдали впопыхах.

Все умения в руках

Сохранились в свитках тех,

Дары самых важных вех.

Тонкость в них и ухищренья,

Что не хватит многих рвений

Укротить зверюшку-мишку,

Что живёт под его крышкой.

И не выкрасть тот сундук,

Не сойдёт то ни с чьих рук.

Ведь его из года в год

Мирно сторожит енот,

Спит, сложив на пупе лапы.

Отогреть их также рады

Обезьяна, серый кот.

Только к ним подход не тот.

Обезьяны длинный хвост

На порогах точно мост.

И привыкли наступать

На него. А ей кричать.

Это вовсе не язык.

У неё скорее бзик

На казённую управу

Заиметь кричать забаву.

Ну а кот – совсем дымок.

И линяет он не в срок,

То чернеет, точно ночь,

Что пройти к нему невмочь.

То светлеет, словно день,

Спит, мешаясь, словно пень».

Заявил тут всем енот:

«Я же вам не идиот.

Свитки всем уже известны.

Сочините снова песню».

Тут Иван в раздумье впал:

«Разве царь здесь разобрал?