Читать книгу Обреченные - Елена Шатская - Страница 4
Глава 3
ОглавлениеНикита
20лет назад.
Нужно сосчитать до десяти и все пройдет, больше не будет слышно этих криков…
– Нет, не сработало. Что же теперь делать? Они снова будут ссориться, – сказал я сам себе.
Часы на стене пробили ровно шесть раз. Он скоро придет с работы, поэтому мама велела мне спрятаться в шкаф на всякий случай. Опасаться родного отца в нашей семье, видимо, считается нормой. Ключи заскрипели в замочной скважине, папа вошел в коридор, не включая свет, его шатает из стороны в сторону.
Мамин голос дрожит, она пытается говорить спокойно, но у нее ничего не выходит.
– Андрей, ты же обещал, – еле слышно плачет она.
Ей не по силам удержать его. Подобно урагану, отец сбивает цветочный горшок и идет в зал, где он с силой толкает её на пол, слышен шлепок и звуки борьбы.
Неделю назад он плакал и клялся, что не поднимет больше на неё руку. Но папа соглал, нам не стоило ему верить.Господи, как же мне страшно, но я должен быть защитником. Пускай мне всего восемь лет, но я мужчина, и обязан спасти маму. Выбравшись из своего укрытия, вижу ужасную картину, от которой слезы начинают течь по моим щекам: мама лежит на полу, у нее разбита губа.
– Никита, беги. Все будет хорошо, не бойся за меня.
Не могу оставить слабую женщину наедине с этим чудовищем. Хватаю полупустую бутылку со стола и разбиваю об угол двери.
Мелкие осколки летят в стороны, я ослеплен яростью, отец не замечает меня. Окутанный дурманом, провожу острием бутылки по его плечу. Он вскрикивает от боли и машинально отбрасывает меня к железной батарее, об которую я ударяюсь головой и теряю сознание.
***
8 лет назад.
– Тебе пора домой – скоро вернется моя мать. Да оденься ты уже наконец! – вспылил я.
Рита тряхнула своими светло-пшеничными волосам, закуталась в простынь и присела на краешек дивана.
– София совсем ничего не знает о нас? Даже не подозревает? Вот дура.
– Ты слишком часто задаешь вопросы, а потом сама же даешь на них ответы, говоришь сама с собой. Ты странная.
– Возможно, ты и прав. А еще я знаю все твои тайны. Тебе нравится иметь двух девушек. Но когда-нибудь ты все же проколешься – и в итоге ее сердце будет разбито, а твои нервы окажутся на пределе от женской истерики. Позвони тогда мне, я точно смогу тебя утешить.
– Думаешь, что хорошо знаешь меня? Это слишком громко сказано. Мы просто с тобой спим вместе, вот и все.
Я потянулся к пачке сигарет – черт, это последняя. Рита определенно сошла с ума – она знает, что не единственная у меня, и ее вполне такое устраивает. Марго красива и не так уж и глупа, зачем ей это все?
Девушка достает из сумочки зажигалку, протягивая ее мне, я прикуриваю, и сразу становится хорошо.
У меня было много девушек, но Рита, пожалуй, все же особенная.
В четырнадцать лет Маргарита сильно влюбилась в одного парнишку, и в итоге эти чувства обернулись драмой, а она возьми и порежь себе вены. Все обошлось тогда, порезы не были глубокими, а боль, которую она испытывала изнутри – выпустила наружу.
Душа болела сильнее чем тело, но теперь оба тонких запястья забиты татуировками, чтобы скрыть уродливые шрамы. Я не мог осуждать ее за это.
– Нам нравятся наши отношения, какими бы извращенными они не были, не так ли? – Она скинула с себя простынь, демонстрируя свою наготу.
Мой взгляд сначала остановился на бедре девушки, где была татуировка изящной кошки.
Я продолжал рассматривать тело блондинки – фигура Риты была такой, что можно было ослепнуть от эстетического удовольствия. И мне снова захотелось повторить с ней то, ради чего мы обычно встречались.
– Что ж, ты умеешь убеждать. Иди сюда, – я схватил девушку так, как будто это было моим последним глотком воздуха.
* * *
После секса я ощутил пустоту в душе. Мы ублажали друг друга, а усмирив похоть тел, даже не пытались поговорить по душам – это больше было похоже на секс по дружбе, если все-таки существует такое понятие, по сути, придуманное теми, кто не способен на иные проявления чувств.
– Ты прав, мне пора. Что-то я засиделась. – Рита неспеша натянула одежду, поправила волосы, подкрасила губы. – Позвони мне.
Отвечаю коротким кивком.Когда за девушкой захлопнулась дверь, я погрузился в свои мысли. На неделю можно забыть о Рите – что-то в последнее время она слишком много болтает.
Если так пойдет и дальше, придется нам с ней порвать – не люблю все эти заморочки, особенно когда лезут в душу.София – полная противоположность Риты.
Она очень ревнивая – рыскает, как детектив, в надежде найти чужие трусы или волосок, не соответствующий цвету ее шевелюры. Мы часто ссоримся, а потом миримся в порыве страсти.
Не могу сказать, что люблю кого-то из них двоих – у девушек разные эмоции, характеры, да и я полный подлец, узнай кто-то о моих похождениях. В случае, если обо мне все раскроется, с Соней скандал будет обеспечен: громкий, с битьем посуды, а, возможно и дракой.
Но я не испытываю чувства вины – жизнь в любом случае несправедлива, никогда не знаешь где искать обман, а если всегда его ожидать, потеряешь рассудок.
Предали – забудь и иди дальше, пробуй еще раз до тех пор, пока не получится. Конечно, велика вероятность, что вся эта игра мне наскучит, тогда придется сделать замену игроков, когда прежние выбьются из сил. Прошлое осталось позади, мальчик вырос – все изменилось.Продолжая раздумывать, мыслями я улетел туда, где был еще ребенком.
* * *
Детство было не самым лучшим периодом в жизни.
Моя мама оказалась очень сильным человеком – из пепла смогла возродиться, как птица феникс. Доброе сердце сожгли дотла, но она не сдалась – её талант дизайнера процветал, с каждым годом заказов становилось все больше. Потом появилась новая любовь, но самое главное место в ее мире, как и раньше,принадлежало мне.
Да, было тяжело, но мать не стала пить, как отец, а вместо этого работала,не покладая рук.
После того случая с моей травмой мама оборвала все связи с отцом, сказав, что его больше для нее не существует, человек, который подверг меня смертельной опасности – не может быть рядом.
Ей приходилось браться за любую работу, даже мыть по ночам полы в супермаркете, чтобы прокормить нас. Я часто слышал, как она плачет, приходя с ночной смены. Мне же всегда улыбалась, не показывая своих истиных чувств .На сегодняшний день Наталья Нечаева – успешная женщина, которая всего добилась сама, вышла замуж за хорошего человека и теперь счастлива. Мой отчим – вдовец, своих детей у него нет, а меня же он принял как родного сына.Правда я вот остался легковозбудим, чуть что – завожусь с пол-оборота и очень вспыльчив.
С материнским молоком я впитал любовь к искусству, умею рисовать и нигде этому не учился. Например, пару раз рисовал Риту – она пищала от восторга.
* * *
Я разбирался в письменном столе. Там была куча разного барахла: сломанная точилка для карандашей, пустая банка из-под краски, открытая пачка презервативов.
Услышав шум в коридоре, выхожу встретить мать. Она затащила в дом два больших пакета из супермаркета.
– Никита, сейчас на лестничной площадке я видела девушку. Мне показалось, что она вышла из нашей квартиры. Вы встречаетесь? Мама собрала свои пышные светлые волосы резинкой и, передав мне пакеты с продуктами, пытливо смотрела на меня, ожидая ответа. Только я сейчас думал совсем о другом.Эти мысли давно не покидают меня.
Она даже не подозревала, как сильно я хочу расквасить физиономию моему папаше.
Это было моей целью номер один, и часто возникало в голове, когда я видел её улыбчивое лицо. Как, он только мог позволить себе так обойтись с ней?
У этой прекрасной женщины были голубые глаза, рост около 170 сантиметров. Сама стройная, с очаровательной улыбкой.
Ее руки пахли ванилью, запахом моего детства – она часто пекла пряники и пироги, зазывая на чай моих дворовых друзей.
В такие моменты я восхищался ей, а мне все завидовали, какая у меня добрая мама, такие вкусные вещи умеет готовить.А потом подрос и стал более диким, отдалился от нее.
Отлично понимая, что делаю ей больно, но ничего с собой поделать не мог.
Я искал себя. Когда выпил свою первую бутылку пива, хотел быть взрослым и все сам решать, но еще больше мечтал отомстить своему отцу. Я не любил делать уроки, но при этом хорошо учился, мне это легко давалось, но лень взяла верх.
Меня не интересовала золотая медаль, институт. Единственное, что мне нравилось, и я умел делать хорошо – так это рисовать. В этом деле мне не было равных. То, чем я мог гордиться, так это тем, как под моей рукой карандаш делал плавные линии, создавая очередную картину, возникшую в моем воображении. Чаще всего это была природа и машины разных марок, реже – портреты.
Я был сложным подростком, таким вот сгустком отрицательной энергии. Всегда искал поводы начать драку, в которой должен был непременно победить. Надрать кому-то задницу было для меня святым делом. Маму часто вызывали в школу, она выслушивала все претензии к своему сыну, молча кивая в ответ, но вместе с тем ей хотелось защитить нерадивого сыночка. У каждой матери это в крови – быть защитой своего отпрыска. Инстинкт, данный с рождения, но у некоторых он, к сожалению, отсутствует, их ДНК-код сбит, у них не возникает такого желания. Мама знала, что выгораживать плохие поступки нельзя, поэтому каждый визит к директору сопровождался воспитательной беседой дома.
Тогда в очередной раз я разбил нос однокласснику, он не хотел освободить место, которое было моим.
Я своего уступать не привык, даже если это всего лишь стул.
Дело было не столько в том, где сидеть – это принцип. Если кому-то уступить хотя бы однажды, все начнут думать, что ты слабый, никто не подумает о причине твоего поступка, увидят лишь результат.
Мама в тот день спросила меня, зачем я все это делаю? Она всегда была снисходительна ко мне из-за случая с отцом в детстве, к чёрту эту жалость.
Но в этот раз устав от критики учителей, собралась начать водить меня к психологу, чтобы тот научил меня контролировать беспричинные приступы злости. Но у всего есть причина: меня успокоит, если отец приползет на коленях и будет вымаливать прощение.
А самая страшная тайна была в другом – мне было бы проще оторвать себе руки, чем кому-либо сказать об этом: в душе я ждал, что он все-таки придет к нам, принесет извинения, скажет, как сожалеет и любит меня. Я его тогда бы простил, но ублюдок напрочь забыл обо мне, а я не мог дать шанса тому, кто никогда не просил этого. Единственное, что во мне оставалось, это ненависть.Страх,жгучая обида,все это может повлиять на развитие личности,разломав пополам,оставив главенствующей не лучшую часть тебя.
Мама тогда сказала: «Сынок, остановись, не надо», а я плюнул на пол, развернулся и ушел в свою комнату. Она заплакала. Я обидел ее, мне хотелось попросить прощения, только вместо этого я перевернул мольберт с готовой картиной.
Готовый разрушить все, даже самого себя.Это глупо, но я до последнего ждал и даже пытался его понять, мол, ему пришлось нелегко. Подумаешь, чуть не убил сына, ну с кем не бывает? Это было бы смешно, если бы не стало свежим рубцом на сердце.С двенадцати лет начал курить, и никакие угрозы мамы не действовали на меня. Стал подрабатывать в одном магазине, выгружая товар, чтобы оплачивать самому свои вредные привычки.
В 16 лет выбил окно в школьном туалете,в этот же день меня застукали в кабинете физики с девушкой, которая расстегнула мне джинсы,но отсосать так и не успела,нам помешали.
Впрочем, девушки – это отдельная тема. В старших классах они часто спорили, кто будет сидеть со мной рядом за партой, а меня это забавляло, весь этот интерес ко мне.
Иногда, правда, раздражало, когда они говорили, что я похож на модель с идеальным телом и лицом или на актера, вот идиотки. Дабы разрешить споры девушек,в конечном итоге садился за парту к Илюхе.
Тупые стервы, им просто нравились мои татуировки и крепкое тело. Два занимался боксом, чтобы куда-то выплеснуть энергию, а еще это помогало держать себя в тонусе.
Так же с подросткового возраста я состоял на учете в милиции, потому что портил не только школьное имущество, а также разбил витрину магазина, когда понял, что сегодня день моего рождения, а отец так меня и не поздравил в очередной раз. Он как всегда забыл, и хорошо, если позвонил хотя бы через неделю.Я шатался по улице и вместо стандартной пьянки с друзьями провел ночь в участке. Моя мама была не иначе чем святая: ее сын не знает рамок.А потом она познакомилась со своим вторым мужем на корпоративе, он был другом кого то из гостей. Мама была слишком красива для него, Роман, обычный работящий мужчина, электрик. Мать очень переживала, как я отнесусь к к её новому бойфренду. Я принял это довольно холодно, но без возражений, потому что знал, что отец первый бросил нас, её вины в этом нет.
* * *
Сажусь на кухне за стол и начинаю разбирать продукты.
– Нет, мам, это не моя девушка, – сказал я, вытащив хлеб и молоко из пакета.
Мама подошла к столу и присоединилась ко мне, шурша целлофаном.
– Милый, ты перестал со мной чем-либо делиться. Пойми, я же переживаю. Твои друзья меня настораживают, как бы это помягче сказать… – Она сжала в руках пачку соли, будто ей так становилось проще со мной разговаривать.
Мама всегда себя сдерживала, никогда не допускала крика или чрезмерно неуместных вопросов, но знать ей хотелось обо мне абсолютно все. Всегда обижалась, когда я, переводя тему, спешил сбежать в свою комнату или на улицу.
– Ты называешь это плохой компанией, так? – Поднял я на нее глаза. – Ты же знаешь моих друзей еще со школы, что тебя смущает?
– Но, Никита,они уже не те маленькие мальчики, что были раньше. Их интересы изменились…
– Мама, я тебя понял. Поверь, я никогда не буду заниматься чем-то опасным.
– Хорошо. – Выдохнула она. – Я сейчас приготовлю поесть. Ты, наверное, проголодался?
– Не особо. – Перед приходом Риты я успел перекусить остатками пиццы, которую вчера заказывал. Мама прошлась по залу. Мне лень было заправлять диван после того, как я на нем трахнул Риту во всех возможных позах. Это было довольно горячо, но не настолько, чтобы я думал об этом или вспоминал хотя бы иногда. Так что диван пришлось кое-как накрыть пледом и положить подушки ровно.
Можно было бы заняться сексом у меня в комнате на кровати, только не хотелось осквернять мое место для отдыха, приводя в свою постель девушек.
– Ты снова курил в квартире, Никита – у меня же все цветы завянут.
Сколько раз я просила тебя этого не делать? И вообще, тебе хорошо бы бросить эту пагубную привычку, это все моя вина, – сказала она печально.
Было верным считать , что после ухода отца я совсем отбился от рук и стал делать все, что хотел.
Отчасти, мама была права. Женщина родившая меня отдавала мне всю свою любовь, но я воспринимал это все неправильно – гнев в моей душе принадлежал лишь отцу, ведь ему было плевать на то, что я испытывал, даже если сказать ему вслух, как сильно алкаш меня бесит. Он бы не стал испытывать муки совести, поэтому мои негативные эмоции существовали внутри меня и почти не имели выхода за приделы вспышек бешенства.
Лишь иногда я не отдавал себе отчета и срывался на всех, кто меня окружал.
– Как дела на работе? – Поспешил я загладить свой промах и перестать обсуждать все мои косяки.
– Мне предложили крупный заказ, и я взялась за него. Ты, кстати, поедешь со мной, будешь мне помогать, – она хитро улыбнулась, наливая воду в серебристый электрический чайник.
Делаю недовольное лицо и спрашиваю:
– Мам, а мне обязательно ехать?
– Никита, это не обсуждается. Ты в последнее время занимаешься чем-то непонятным. Боюсь, впутаешься в неприятности.
– Все будет в порядке, мам.
– Едешь со мной. Никита, ты, конечно, взрослый парень, но прости, если это портит твои планы.
– К кому мы едем?
– Состоятельная семья, в доме двое детей.
– Детей? Отлично, будем слушать вопли малышни.
– Нет, совсем не маленькие. Дочь и сын заказчиков – примерно твоего возраста. Только, прошу тебя, не флиртуй с этой девушкой,а то я знаю твои фишки.
– Мне это не нужно. Лучше не бери меня с собой, а то вдруг она еще влюбится в меня.
– Никита, я тебя предупредила.
Мама не доверяет мне – привыкла к моему непостоянству. Я хотел что-либо возразить, ведь мне давно уже не три года. Невозможно заставить двадцатилетнего парня сделать что-то против его воли. Мама больше не могла взять меня за руку и повести за собой, так же как и подуть на мою ранку и, утерев мои слезы, поцеловать. А я больше не боялся монстров под кроватью и не просился под мамино одеяло с плюшевым мишкой в руках. Я вырос, все изменилось. Она, наверное, скучает по тем временам, когда со мной проще было договориться, тогда я так сильно в ней нуждался. Я решил, что все же должен успокоить ее тревоги и поехать, хотя мне это было совершенно не по нраву. Взял из шкафа рюкзак и пошел собирать вещи. Оказывается, мы поедем уже завтра. Да уж, это будет самое скучное лето в моей жизни. Но сейчас только начало июня, еще успею отдохнуть.
***
Выхожу из дома ,понимаю,что забыл купить сигареты.Выручает ларек на соседней улице.Кладу в карман пачку с отравой для легких .Теперь я доволен.
Меня ждут на тусовке ,наверняка все уже пьяные, как свиньи.
София несколько раз звонила ,спрашивала ,где меня черти носят.Говорит соскучилась ,но меня это как то мало трогает.
У нее конечно зачетная задница ,а еще мозги умеет вынести знатно ,с одного предложения.
Виталик открывает мне дверь , я вижу весьма довольную рожу ,веселье в самом разгаре .
Не успеваю отпить из бутылки и пары глотков ,как ко мне подходит София .Обнимает и прижимается плотнее к моей ширинке ,не обращая внимания на присутствующих.Тело обдает жаром , веду девушку в одну из пустующих комнат.
София быстро расстегивает ремень на моих джинсах и спускает их вместе с боксерами .Жадная сука ,ей всегда хочется.
Наматываю на руку растрепавшиеся волосы ,она заглатывает еще сильнее,начинает давиться , позже я кончаю в этот умелый рот.
Натягиваю штаны ,оставив Соню на кровати ,ей нужно придти в себя,стереть потеки от косметики.Сам направляюсь на балкон покурить,стайка девчонок сидящих на полу и диване,обсуждают Софию.Заметив меня они прекращают шептаться,пара из них точно не против оказаться на ее месте.Сделав пару затяжек выпускаю колечками дым,наслаждаюсь своим одиночеством,тишиной,пока не приходит Илюха с парой бутылок,приглашая расправиться с пивными запасами.Иду за ним, зная,у друга припасенно кое что поинтересней крепких напитков.