Читать книгу Вокруг да около, заметки Сокола - Елена Соколова - Страница 3

В детстве, когда я говорила, что хочу лепить из теста, бабушка отвечала мне, что тогда даже голова будет в тесте. Именно этим фактом я и оправдываю свою нелюбовь к кулинарии: эмоциональной травмой и отсутствием благословения со стороны женского рода.

И я до сих пор отчаянно избегаю контактов с сырым и склизлым.

Игорь вот совсем другой.

Вчера вечером он пёк пирог. И первым делом закатал рукава и погрузил руки в миску по самые локти. Он поговорил с кефиром, ласково погладил яичные желтки, смело сыпал и мял, мял и сыпал. И фигня, что это был бисквит.

– Ещё муки? – спросила я, озадаченно глядя на действо.

– Погоди, сейчас потрогаю и пойму…

Я молчала и не вмешивалась. За 12 лет я наконец поняла, что восприятие информации у сына идёт через какой-то другой канал. Не как у меня – с опорой на логику и авторитеты, а как у папы – через творчество и тягу к экспериментам.

Муж стал было давать совет, что надо разровнять край коржа вилкой. Сын возразил, что тесто нужно просто погладить.

Погладить…

Это прямо что-то про безусловную любовь.

Когда еда сырая и разрозненная, я исповедую принцип социопатии. Я не глажу тесто, не целую будущий борщ в дёсны, не справляюсь об эмоциональном состоянии запеканки.

Максимум, что я могу, – это отчаянно фрустрировать на тему своей кулинарной бесталанности.

Ещё могу есть (и всячески рекомендую себя в качестве кушателя).

А ещё могу взять и написать про это текст.

Вот как сейчас.