Читать книгу Универсальный саквояж мадам Ренар. «Операция „Вакцинация“ - Елена Соковенина - Страница 4
Глава первая, в которой выясняется, что доктор Владимирова не стала патологоанатомом, и ещё кое-что
Оглавление– …Эгоистично радуюсь за себя. Теперь мне не улыбается стать вашей пациенткой. Нет, простите. Я всё перепутала. Мне улыбается стать вашей пациенткой! Я имею в виду – стать пациенткой при жизни. Но я не имею в виду, что мечтаю заболеть. Александра! Я просто радуюсь! Поздравляю вас! Ценю и люблю вас! Вы абсолютно правильно решили: лучше лечить живых пациентов, а не потрошить покойников!1
Доктор Владимирова улыбнулась, слушая в трубке голос Людмилы Феликсовны Робинзон. Кофе, конечно, остыл.
Полгода в красной зоне, почти без отдыха. Она вернулась домой всего неделю назад. И вошла в собственный кабинет, от которого до её квартиры был ровно один коридор и два лестничных пролёта.
Экран смартфона засветился, не дав ей даже взять чашку.
– Да, Лев Васильевич. Сделайте тест, спокойно, не волнуйтесь. Уже приехала бригада? Сделали тест – что не так? Всё наоборот? Ничего, не волнуйтесь, говорите спокойно. Так. Так. Поняла. Вакцинированы? Вакцинированные тоже болеют, но пока не попадают в реанимацию и не умирают. Хорошо, сейчас поднимусь.
– Пятьдесят третья квартира, – коротко сообщила она медсестре, выйдя из кабинета. – Один бессимптомный, второй ложноотрицательный.
***
1
Большинство жильцов дома номер 89 на канале Грибоедова не проголосовали «против» оборудования первого этажа под маленькую частную клинику. Они вписали свои фамилии в лист, с которым доктор обошла дом год назад. Кстати, в графе с номером квартиры пятьдесят три, каллиграфическим, чуть дрожащим почерком Людмилы Феликосны Робинзон, было вписано сразу три фамилии.
Потратив год на переподготовку по специальности «терапия», в конце ноября 2020 года Владимирова Александра Романовна 1996 г.р., наконец, получила диплом по специализации – «Участковый врач-терапевт».
Она действительно решила, что не так уж плоха в коммуникации. Профессия судебного эксперта, которую Владимирова выбрала из-за своей замкнутости, перестала казаться такой привлекательной. После ординатуры в хирургии, где пациенты творили что хотели с тех пор, как медицина стала услугой, мечта о спокойной работе в лаборатории стала казаться беспомощной. Дерзкий план что-то изменить подхватили коллеги. Пришлось, правда, пойти на кое-какие жертвы, о которым, конечно, не стоило сообщать Людмиле Феликсовне. Но на этот вопрос нельзя было не ответить. Клиника была маленькой: четыре семейных врача и один педиатр. Но это было то, что они могли сделать.
