Читать книгу Белая ладья. Или Рюмки-неваляшки, полные бархата - Елена Сомова, Елена Владимировна Сомова - Страница 6

Эллада Бонифациевна бойко играла на пианино Марсельезу. Это произведение вызывало в ней трепет уже давно ушедшей в прошлое молодости. Но боевой дух остался и не давал покоя, как может не дать покоя хороший резвый любовник, стервец и жеребец, очертя голову бросившийся в объятья давно желаемой им женщины. Эллада Бонифациевна с трепетом нажимала правой ногой на педаль, будто ехала на педальном танке в парке культуры и отдыха в свой младший школьный возраст. Так надо было доехать, точнее, довести пьесу до конца, владея прекрасной техникой исполнения, гарцуя на высоких аккордах.

На кухне выкипал чайник, из крана капала вода, – обычная атмосфера запустения. В состоянии не стерильности был и носовой платок Эллады Бонифациевны, который она артистично прикладывала то к вискам, то к носу, а то ко лбу, как философ, за сильной мыслью гонясь за своим внутренним ощущением причастности к большой политике, крутя ручку машины времени. Сколько шарманщиков сейчас крутят эти ручки, а народу подносят факты этого незамысловатого вращения: боль и голод, разрастающиеся вооружённые конфликты, кризис ислама – ИГИЛ*.!!!…!? ((!?!)) 3\7!_ №№ ((

Вооружённые столкновения на религиозной почве с многочисленными жертвами – это совсем сродни абсурду, когда Бог един, и является духовной сущностью народов, символом единения народов, любви к миру и человеку.

Имея вкус к жизни, важно с чутьём подходить к вопросу избранности объектов внимания. Эллада Бонифациевна хорошо знала музыку своего ушедшего в прошлое столетия, именно музыка надолго сохраняет колорит времени и нравов.

* ИГИЛ – террористическая организация, запрещенная на территории РФ.

Вдоль губки с мылом для мытья посуды по раковине активно ползали друзья советского прошлого нашей Родины – рыжие усатые тараканы, которые теперь мутировали в огромных крыс на свалках за чертой города, – оттуда и приползли! – из места, куда огромные самосвалы отвозили просроченную еду из всех городских магазинов. Еду не успевали закапывать, и по ней прыгали взад-вперёд черные длиннохвостые крысы вместе со своим юрким потомством. Крысы чувствовали неприязнь к себе и крысятам и сопротивлялись, как могли. Единственное, чему крысы не могли противиться, так это культуре, оттого что ничего в ней не смыслили. Они только иногда вздрагивали от музыки из окна ближайшего к помойке дома, откуда раздавались громоподобные звуки. Вы уже догадались, что это были за звуки: это Эллада Бонифациевна играла и пела «Марсельезу»:

Вставайте, сыны Отечества,

Настал день славы!

Против нас поднят

Кровавый флаг тирании…

Тираном называли Тамерлана, он победил кровавым способом: жёг степь позади своего войска, и всадники на конях смяли насмерть бегущего навстречу противника. Один век характеризует эволюцию человека. Нам интересен именно тот век, в который произошли радикальные изменения жизни человечества. Эллада Бонифациевна играла «Марсельезу» не случайно. Начиная с деятельности пионерского актива, в котором Эллада играла главенствующую роль, и по сей день, в этой могущественной женщине жив дух сопротивления. Государственная тирания посылает человека в водоворот общественных преобразований, но случаи, когда за человека вступается природа, крайне редки. Бури фантазий правителей сжигают за полвека человеческую жизнь, превращая миллионы судеб в крохотные угольки сгоревшего и невостребованного счастья, которое в суматохе жизни обменяли на хлеб, как в голодные годы блокады Ленинграда и в каторжные для народа перестроечные перемалывания живых существ. Когда люди становятся биомассой в руках политиков, являются материалом для преобразований, отдельный человек не имеет ценности, его уносит в небытие толпа карателей от политологии. Человеческая песчинка любит, страдает, судорожно глотает воздух, переживая новые и новые потрясения, а видит эти страдания лишь Господь, и только он является помощником, только он – вседержитель и основа жизни, нравственности, морали.

Как же защитить своё время от посягательств на него сильных мира сего? За ответом обратимся к Элладе Бонифациевне, ибо когда животрепещет разум, но молчат чувства, вступает в хоровую дискуссию право человека на счастье. Его испытывала Эллада Бонифациевна во время игры своего любимого произведения. Когда она закончила играть «Марсельезу», произошло в жизни человечества крайне важное событие: люди получили неистощимое богатство, и жизнь их пошла совсем иным чередом.

«Марсельеза» была связующим канатом с прошлым юной девушки с именем легендарного греческого города. Прошлое огромным кораблём возвышалось над маленькой фигуркой Эллады Бонифациевны. Судьба не смеялась, когда у её папы Бонифация родилась долгожданная дочь. Все каникулы Бонифаций Кристофорович всегда проводил с дочерью в сливовых садах нависшей над городом горы не мусора, не догадались, – просто горы. Местность, где Бонифаций Кристофорович проживал с семьёй, была неоднородная: то горы, то овраги, а то вдруг речушка или ручей. Тикали часы, капала вода из крана, бежало время. И уже нет в помине родителей Эллады Бонифациевны, маму её, кстати, звали Аврора Дуримаровна. Дедушка Эллады сделал бизнес на пиявках, вы угадали. Все городские аптеки охотно покупали пиявок у Дуримара Ключарыча. Дуримар приносил их в банках от варенья, которое нежно и заботливо варила Тортильетта Мажоровна, почтенная бабушка Эллады Бонифациевны. В махровое полотенце памяти завёрнуты воспоминания о беззаботном детстве в сливовых рощах милого уголка планеты, Упсельвании – малой родины семьи Бонифация Старшего.

Молодость убегает, как молоко на плите рассеИванного, страсть выкипает, подобно забытому на конфорке чайнику, а судьба катится колесом по ложбинке, и лишь избранному дано повернуть вспять реку судьбы.

«Эллада Бонифациевна, Вы тщетно пытаетесь вернуть молодость», – часики смеются, часики ровными движениями маятника диктуют чёткие ходы в настоящее. Но Элладу тИванет переехать своей игрой, как минимум, пару улиц на танке под красным флагом. Повернуть поперёк стены, въехать в арку длинного старинного квартала Упсельвании, и только после этого выехать на детском танке из платной игровой прокатной комнаты на Красную площадь в Москве на парад войск в честь Дня Великой Победы 9 Мая. Что могут несчастные часы в деревИванном корпусе, кроме как напоминать нам о времени? Что жизнь человека в руках правителей? Песчинка, – помните это, чтобы не дать себя сдуть с ладони. Элладе же Бонифациевне надо было прямо за маятником ехать вперёд, держа на мушке главные ноты её жизни. На обратном пути маятника непременно посетить сливовый сад её детства, который теперь без листьев и в вороньих гнёздах. Уже давно не коммунисты правят миром, но красный флаг остался символом сопротивления. СССР, как сладкую ватрушку, порезали на кусочки крысам, и эти увёртливые твари грызутся на помойках истории за право своими охотливыми зубками тяпнуть за руку активиста, воинственно тасующего листовки с народными голосами, обесцененными тупой цепкой граблей избиркомов.

Слышите ли вы в своих деревнях

Рев кровожадных солдат?

Они идут прямо к вам,

Чтоб резать ваших сынов, ваших подруг!

Не стоит приобщаться к кровавым играм кукловодов, дёргающих за нитки правящую элиту ради собственного удовольствия раздуть конфликт на ровном месте, чтобы показать могущество своего авторитета. Ветер времени становится ураганом, сметающим города и сильно сокращающим численность нации. Обидно за человечество, обкрадываемое разрастающейся горсткой алчных крокодилов.

К оружию, граждане,

Постройтесь в батальоны,

Идем, идем!

Пусть нечистая кровь

Пропитает наши поля! – не может угомониться Эллада Бонифациевна, и поет, и поет ее поэтическая душа.

А кто воюет? Мальчишки с не обсохшим на губах молоком. И умирают на развалинах. Одноклассник Эллады Бонифациевны воевал в Афгане, погиб глупо, неосторожно чистив оружие, – такая нелепая смерть… И ровно за пять минут до трагедии его сфотографировал друг с этим оружием. Эту фотографию отослали матери погибшего парня, его звали Виктор Васюков, родом он был из Киева.

Сын студентки из параллельной группы воевал в Чечне – вернулся без обеих ног. Матери своей сказал с горечью: «Ну, кто я теперь? ОбезьИвана с длинными руками. Могу скакать по кочкам на руках, раз нет ног».

Рабы собственных услад ради своих тараканьих денежных интересов бросают пушечным мясом пацанов на плаху истории. Кровавые деньги пакуют окровавленные руки. И ведь это кровь безвинно убиенных. Почему тупая безнравственность бросает в жерло вулкана родное и тёплое, вырывая из объятий матерей и любимых опору держав? Зачем дань Минотавру осуществляется по сей день?..

Что нужно этой орде рабов,

Предателей, королей-заговорщиков?

Для кого эти отвратительные путы,

Эти оковы, что давно готовились?..

Это нас они осмеливаются хотеть

Отдать в рабство, как в древности!, сами становясь рабами своих страстей обогащения на чужой крови, на войне.

Отец Эллады Бонифациевны был комсоргом, он был из людей избранных, всегда голову держал прямо на говорящего, без увиливаний и отвода глаз в сторону, за это и был избран позже еще и в секретари обкома комсомола. Дух Марсельезы веял вокруг маленькой Эллады, когда она собирала башню из кубиков в нежном возрасте. Партия и комсомол пришли в жизнь народа на смену религии, уничтоженной требованиями красной идеологии. Любые преобразования кровавы, оттого что человек, не желая сопротивления, желая оставаться в своём гнезде и плести своё счастье, подвергаясь волне безумия политиков, становится игрушкой в их руках. Комсомольские и партийные активисты, эти беспрестанные говорилки, ощущая себя мессиями, пришедшими просвещать туземцев, почувствовали жилу собственного комфорта, и выигрышные фанты всеобщей любви и понимания бросали в свои корзины. Эти корзины разрастались их содержимым, и так возникли банки и золото партии.

Что эти чужеземные когорты

Сделали б законом для нас!

Кого эти руки наемников

Сразили б? Наших отважных воинов!

И гнусные деспоты стали бы

Хозяевами наших судеб!

Дед Эллады Бонифациевны со стороны отца, Кристофор Самоигнатьевич, занимался отбором активистов на строительство Байкало-Амурской магистрали, где в расход шли и молодость и страсть, а оставалась лишь вера в новую светлую жизнь. Сознание человека времени преобразований было нацелено на победу, потому что, согласно логике бытия, победитель получает в конце игры всё: внимание, свет рамп, свободную и безбедную жизнь. Бывают, конечно, и отступления от логики, когда победитель, добившись ведомой победы, уходит от всех, – не из-за скромности, а из чёткого осознания исполненного им долга. И привыкнув строить новый мир будущего, изобретает снова такое строительство на другой социальной почве. Но этим часто пользуются клоуны-политиканы, тасуя факты по-своему, себе в угоду. Слаб человек. Сильный в борьбе за свои идеалы идёт на смерть и ведёт за собой вереницу тех, что послабее. Сначала сильный верит в свои высокие идеалы, но дорвавшись до кормушки политиков, преображается его действительная сущность, и сильный начинает принимать привычки крокодилов от политики, хватать в своё гнездо больше и мягче, уже не думая о своих идеалах, о миллионах слабых, теряя их на своём пути, давя, как блох чужие жизни. Позже уцелевшее человечество с уважением и замиранием сердец от страха перед телеэкранами или перед документальными фактами, читают между строк:

«Люди ли шли на смерть? Смертны ли они?..», —

и начинают изучать жизнь предков как исторический факт бытия.

Во время игры на старом пианино Бонифация Кристофоровича Эллада Бонифациевна вспоминала лихую молодость, студенческую «картошку» и поцелуи второкурсника, у которого брат уехал жить во Францию.

«Мы уедем вместе с тобой, Элладушка! Мы будем счастливы и свободны от всего! Главное – от экзаменов! Мы будем сами себе хозяева, сладкая девочка моя!», – шептал студент Георгий по кличке Победоносец, активно тиская раскрасневшуюся Элладу в кулуарах студенческого театра. В облачках сахарной ваты текло милое студенческое время.

«Главное, чтобы наши родители были согласны!»

«Мои не будут против, а твои?»

«Что ты, лапушка моя! Мои родители очень чуткие люди».

Ах, как заливаются соловьи гимнами Гименею!

Мы слышим соловьиные ноты в стихах классиков, человеческие сердца откликаются многоголосьям птичьих концертов за окнами. Прекрасное рождается в мгновения счастья, когда сердце и солнце сливаются в одно…

…и везде сидят почемучки соседских глаз, как воробьи под ветками, с которых соловьи, подняв головы и клювы, дарят небесам свои звуковые шедевры. Эти «почемучки» могут разрушить счастье, но могут и укрепить его, а доброе отношение к ним – это половина успеха.

Человек обречен быть зеркалом эпохи, отражать и хорошее и плохое, и хорошо, когда концентрируется больше доброго и хорошего, – это залог счастья.

Что остаётся с человеком на всю жизнь? Не взлёты и падения на экзаменах, не попытки приобщения к разным конфессиям и опыт вращения в них, нет – аромат любви. Экзамен жизни, за который платишь судьбой. Хорошо, когда своей. Плохо, когда твоей судьбой расплачиваются любители щедрых победоносных ягодно-грибных корзин славы. Такие жрут плоды чужого счастья, навеки потеряв своё, судорожно шарят они в сумеречных уголках своей судьбы, а находят останки чужого сгоревшего счастья, материализованного в стопки лекций, в которые вложена страсть к самоидентификации.

Когда институт был закончен, тот студент неожиданно для всех уехал прямо после сдачи последнего экзамена. И больше никто со всего потока ничего о нём не слышал.

Костры тщеславия догорели, но они выжгли глубоко в сердце Эллады имя возлюбленного как печать предательства, на которое была обречена первая любовь. Самолюбие Эллады Бонифациевны было уязвлено несостыковками желаемого и действительного, так что она начала было сомневаться в том, можно ли вообще любить живое существо, если оно приносит столько боли и разочарования. Так что даже самые светлые радости меркнут в чёрных лучах отчаИвания. Постепенно все погасшие звёзды неосуществлённых побед становятся неприподъёмным грузом, и задачей человека становится желание сбросить этот груз.

Тараканы, неизменные тараканы бегали по столу, хлебу, чайным чашкам и заварному чайнику. Также быстро бежали пальцы Эллады Бонифациевны по клавишам, насовсем убегая от насущных проблем в прошлые радости и гадости. Аврора Дуримаровна не терпела лжи, и её дочери не были прощены утехи с резвым юношей. Мама заперла дочь на ключ и обеспечила ей только струю воздуха из форточки, куда бы не пролезла Эллада Бонифациевна, будучи на втором месяце нежелательной беременности.

И что есть беременность, когда на войне как на войне разрывались контракты с совестью, у кого-то и с честью, и оставался лишь обруч манкуртов для рабов. Манкурты плодили себе подобных, но в худшем ракурсе показываемых историей фишками в игре тиранов. Бестолковый мозг рабов не сопротивлялся порабощению. Но среди крыс явились миру новые мутанты: кошачьи болванчики, сладко мяукающие на ухо сказки о вкусных жирных крысах.

Трепещите, тираны и вы, предатели,

Всеобщий позор,

Трепещите! Ваши планы отцеубийц

Получат наконец то, что заслужили!

Все станут солдатами, чтоб биться против вас,

И если они упадут, то наши молодые герои,

Что земля снова родит,

Будут все готовы биться против вас!

Против Эллады оказались и родители другого паренька, с которым девушка познакомилась на курортном отдыхе в Ялте. Ялта находилась далеко от Упсельвании, но родители проникли сквозь все барьеры недосказанности и предоставили дочери комфорт под искусным наблюдением. Смотровая площадка была замаскирована под книжный ларёк. В Ялте люди не часто писали книги, приходилось Авроре Дуримаровне самой их писать и издавать аппаратным способом, чтобы наполнить ими ларёк и делать вид, что она продавщица книг, – и всё это чтобы следить за дочерью. На что только не способны любящие сердца родителей! Это очень просто: засунул в аппарат рукопись, бумагой и краской заправил бандурку размером с советскую телефонную будку, – и дело в шляпе! – книги указанным на электронном табло тиражом выползали из дверки привезённого Бонифацием Кристофоровичем с другого конца света издательским аппаратом.

Ялтинский воздыхатель Эллады Бонифациевны оказался мачо со значительными рельефами мышц под спортивной майкой, он дышал паровозом, изобретая всё новые сложности в общении. Самостоятельность его бесследно исчезла сразу же после сообщения Эллады Бонифациевны, что мама требует объяснений по поводу задержки месячных. Папа будет в гневе, если мама хоть каплю истины прольёт на седую голову отца, который был не в курсе ещё и прежних не победоносных фактов бытия его любимой дочери.

Подобно пузырькам лимонада, испаряются клятвенные обещания, оставляя от любви послевкусие лимонной корки.

Кошачьи болванчики всегда соглашаются со своими хозяевами, ставя в культ собственное благо и тепло под брюшком. За это хозяева кормят их. А милые, но хищные киски поедают время, лакомые куски которого отдают их мурлыкающим песням на ушко сладострастные кузнецы новых монет для расплаты со своей совестью.

От окаянных дней под серпом и молотом до издержек украинских сепаратистов государства делят правые и виноватые, друг на друга тянут и рвут флаги. Политика разделения государства остаётся при этом прежней, и власть берёт современный Тамерлан.

Наносите или сдержите свои удары!

Пощадите этих печальных жертв,

Что идут с оружием на нас против своей воли,

Но не этих кровожадных деспотов,

Не этих сообщников ненавистного генерала Буйе,

Не всех этих тигров, что без жалости

Рвут грудь своей матери!

Чтобы не огорчать родителей, Эллада побежала в больницу и избавилась от проблем. Теперь уже у неё никогда их не будет. И весёлые крыски бегают перед окном с видом на городскую помойку, хищно пичамкивая белоснежными зубками, готовыми перегрызть горло кому угодно, кто чуть только подтянется за их нескончаемой добычей. Всё едут грузовики с просроченной едой, всё сгружают эту еду, эти пластиковые стаканчики с йогуртами и копчёные колбасы в вакуумных упаковках, сыры и помятые персики. Палёную водку и просроченное вино ящиками, погнившие прямо в упаковке бывшие зеленые огурцы, куры недощипанные, но закопчённые до костей – ну прямо гречанки! – и в вакууме. Всё не на столы людям, а на помойку крысам. У людей-то не хватает средств, чтобы купить все яства, что приезжают вагонами в бывший СССР. Магазины – почти музеи, только в музеях экспонаты не продаются, а в магазинах не покупаются в таких количествах, в которых это хотелось бы закупщикам. Поэтому помойки полны питания для теперь уже сытых крыс. А что вы думаете: откуда в офисах и сомнительных конторах зализанные безликие мэны и не мэны с жидкими усами и/или с длинными хвостиками?! Законы абсурда машут самодельными флажками и резкими колками втыкаются в сердце Эллады Бонифациевны. Кардиолог с крысиным носом сказал не употреблять пищу на ночь. А когда её употреблять, если днём надо усиленно трудиться на благо Отечества? Неба крысам не увидать никогда, и небу не услышать крысиного пищания, – это закон жизни. Но небо слышит человеческий плач. Если бы крысы были не так проворны, оставалось бы и людям, гулко блуждающим по помойкам. Забравшись в свои уютные жилища, крысы чавкают своей добычей, рассказывая байки своим соотечественникам о государстве людей, которые (вот чудаки!) не хотят есть такую вкусную колбасу в вакуумной упаковке, слушая антирекламу из своих телевизоров про вред от пищи в вакуумных упаковках, несущей онкологические заболевания людям. Крысы онкологией не страдают. Иногда только ожирением, но это проходит, когда вдруг людям выдадут причитающуюся зарплату, заслуженную не только длительным ожиданием, но и своим трудом.

Святая любовь Родины,

Проведи, поддержи нашу руку мести,

Свобода, дорогая свобода,

Борись вместе с твоими защитниками!

Когда человек ставит на первое место право на самозащиту, он становится человеком в эволюционной цепи. А что, если этого права не дано? Тогда надо его взять! Вячеслав Кутузович – так звали уже не студента и совсем не полководца, но экскурсовода Фенечкина, нового ухажёра Эллады Бонифациевны в вишнёвом соку тридцатилетия. Фенечкин вовсе не хотел работать экскурсоводом, он желал быть любимцем женщин и телеведущим, но у него была блестящая память, он усваивал книги по истории с одного прочтения, и был обречён работать экскурсоводом в культурном центре города, который часто посещали гости из разных стран.

Гостей приглашали с надеждой, что крысам достанется меньше еды, но крысы избрали верный ход: заслали своего антирекламного агента на телевидение, и дело поместилось в шляпу. Антирекламу смотрели с не меньшим интересом, чем прекрасные сказки детства, по которым скучали сердца выросших и ставших бабушками и дедушками, бывших советских школьников. Но оказалось, нельзя быть бывшим, народные сказки стучатся к людям в образе красивой девочки, которой мама сшила красную шапочку, и девочка эта своей добротой озаряет сердца людей. Но крысы начеку: они хрупают просроченные пирожки из корзинки Красной шапочки, растопыривая пасти почище любого самого голодного волка. Это они, хвостатые, щелкают противными зубами и алчно блестят налитыми кровью глазками, сочиняя антирекламу. Заведём на них уголовное дело, не дадим крысам крутить планетой!

Под наши флаги пусть победа

Спешит громогласно,

Пусть твои поверженные враги

Видят твой триумф и нашу славу!

Эллада Бонифациевна сделала всё, чтобы остаться со своим новым героем. Мужчина в понимании Эллады должен быть героем, и чтобы навсегда остаться рядом с ним, надо воевать с реальностью, обнажившей свои крысиные клыки. Мужчина же навсегда в душе остаётся младенцем, именно поэтому его всегда так тянет к женской груди.

Реальность противодействовала союзу Эллады Бонифациевны с Вячеславом Кутузовичем своей чёткой позицией, складывающейся из требований иметь: совесть, честь, ум, соответственное положение в обществе и средства для пропитания себя и потомства. При этом одно не отрицает другое, – как привыкли думать бойкие борцы за наполнение собственного кошелька за счёт чужих согнутых спин.

Крысам не надо заботиться о пропитании потомства. О них заботятся люди, везя на помойку продукты, в мысль о доброкачественности которых внесла сомнение антиреклама – результат клановой борьбы производителей. Этикетка борется с этикеткой, а продукты везут мимо людей на помойки крысам. Но давайте слушать соловьёв! Уже на ветках памяти чирикает весна, и солнце раздаёт листья деревьям, как письма любви.

Вячеслав Кутузович с Элладой Бонифациевной сочетались браком, а устроила всё сама Эллада, – что ждать от мужчины, когда его мысли ограничиваются вопросами секса? Элладу Бонифациевну на том моменте становления личности устраивал Вячеслав Кутузович, её бойкий «полководец», пролагающий пути следования его армии через постель Эллады. А откуда у экскурсовода и учительницы музыки взяться деньгам? Только из банка. Эллада Бонифациевна взяла сумасшедший кредит и устроила не только свадьбу, но и ремонт в квартире Вячеслава Кутузовича, где молодожёны собирались жить после свадьбы. Дела дней минувших вылетели в трубу и простились с героями сказки жизни. Андерсены от политики всё вешали лапшу на уши своих избирателей, создавая престарелым почётным работникам возможность почувствовать себя людьми, от которых ещё что-то зависит в жизни страны. А молодожёны жили уже в отремонтированной квартире с наливным утеплённым полом, и стойко терпели телефонных террористов от кредитного банка. Информация о поступлении платежей приходила позднее, чем Эллада и Вячеслав Фенечкины успевали забросить им часть суммы, назначенной для ежемесячной выплаты банком. Иногда и не успевали столько заработать и сбалансировать на канате реальных чисел. Кушать-то хочется каждый день. Каждый день и названивали банковские служащие нашим молодожёнам, ещё не ведающим, что настанет время, когда изменится ситуация в стране их проживания в их пользу, и горемыке Хроносу ничего не останется, кроме как уйти в отставку.

А пока на подоконнике в квартире бывшей учительницы музыки валялся кусок недоеденного сервелата и по стойке смирно, восклицательным знаком, восставала над реальностью бутылка «Колы». Некогда было наводить порядок: ученики, ученики, вечные разговоры о музыке, концерты и выезды на гастроли с детьми. Давно ушли в прошлое боевые вылазки Эллады в поисках второй половинки, давно уже стоят плиты в изголовьях могил безвременно ушедших родителей Эллады Бонифациевны – Бонифация Кристофоровича и Авроры Дуримаровны, чья прекрасная жизнь была наполнена любовью к дочери.

Почти полвека назад, когда молодая Эллада Бонифациевна преподавала музыку в детской музыкальной школе таким же непоседам, какой была я, сервелат и «Кола» были запредельной едой-мечтой в нашем городке, также как и духовная пища: томики книг Марины Цветаевой, Арсения Тарковского, Иосифа Бродского. Зато потом всё стало в свободном доступе: покупай и владей, читай до самозабвения! Теперь всё есть везде, как раньше лимонад «Буратино» и длинные толстые, долго разваривающиеся, советские макароны. Как мы, советские дети, ели эти чудесные макароны! Такие вкусные, со сливочным маслом, даже и без тёртого сыра. А посыпанные тёртым сыром, макароны были просто великолепны. Те, кто ел эти чудесные макароны, стал вечным. Алхимики ломали головы, сочиняя рецепты вечной молодости, а она оказалась в простых макаронах и бодрых песнях и гимнах Родины! «Марсельеза» тому свидетельство накануне 2117 года от Рождества Христова. А как люди мечтали о книгах! В библиотеках записывались в очередь на заветную книгу стихов Марины Цветаевой, Анны Ахматовой, Осипа Мандельштама, Бориса Пастернака. Читали, копировали на пишущих машинках, от руки переписывали, чтобы прочитать вслух близким по духу людям, и духовно близких людей искали и находили на почве литературы, прежде всего. А стихи Арсения Тарковского вначале появились на книжных рынках и мгновенно раскупались, и только потом уже книги Тарковского появились в книжных магазинах.

Мы пойдем по жизни,

Когда там уже не будет наших старших товарищей,

Но мы найдем там их прах,

След их доблестей,

Пережив их, но больше завидуя,

Что не разделили с ними могилу,

Мы будем гордиться тем, что

Мстим за них или за ними следуем

Всё уже давно электронное, даже табло на улице для вызова такси. Для передачи информации теперь требуются просто две-три, максимум четыре буквы или цифры. Табло такое в советское-то время да посреди улицы непременно спёрли бы алкоголики и попытались бы его продать. Наше табло стоит целёхонько, являясь нашей уверенностью в том, что такси приедет через пять минут после вызова. Всё чётко до секунды. На своих машинах уже давно никто не ездит, – зачем они, хлопот-то сколько! Автобусы – тоже стали нерентабельными и негигиеничными: столько народа, и дышат друг другу в затылок, – это абсурд! Лёгких не хватит! Хорошо, что есть такси, – это заслуга нашего мэра! Теперь над правительством не смеются: всё делается во благо людей. А какое теперь питание – не сравнить ни с чем! Только есть никто не хочет после падения эквивалента рубля, – в деньгах теперь не выражается общая стоимость товаров.

Пока не закончилась «Марсельеза» под пальцами Эллады Бонифациевны, звучат почти заключительные её аккорды, – есть время на ещё одну любовную историю с крохотной репризой: воздыхателем Эллады оказался клоун. Артист и сын артиста, он сразу распознал в Элладе Бонифациевне союзницу: Элладе требовались деньги, а клоуну – администратор. Назвав её своим «директором», клоун запряг работоспособную женщину поисками на потребителей его спектаклей, и она порадовала его результатами поисков и своим женским чутьём на любовную «черёмуху». Короткие спектакли перемежались с длинными ночами объяснений в любви Эллады и клоуна Свистулькина. Пока сладко посапывал в уютном семейном гнёздышке старый Вячеслав Кутузович Фенечкин, муж Эллады Бонифациевны… Он же, старый развратник, изменял Элладе Бонифациевне с известной проституткой Мусей Блюм, завсегдатайкой учёных советов историков с экскурсоводами, которым Муся Блюм «помогала» осуществлять экскурсии по ночному городу, и благодаря своему гадкому мастерству, потрошила кошельки гостей города.

Океаническом приступом Вселенной звучали поэтические восклицания, музыка бардов, пародии на затасканные песенки в свирепой спальне, совмещённой с богатым гардеробом клоуна. Весело и грустно. По окончании действа упали шторы на сцену, и оказалось, что клоун не умеет держать в руках ничего, кроме женской груди: молоток для него оказался неприподъёмен:

– Молот и наковальня! Молот и серп. Лучше серп, чем молот, – таков был ответ в стиле клоунады на просьбу Эллады Бонифациевны приделать упавшие гардины.

Сильнее любви оказалась ненависть к ручному труду. Приделывать гардины клоун не стал, демонстративно положив свои скрещённые ноги на стол в знак безграничной свободы и ощущения полного обладания территорией и владения ситуацией. Красная от негодования Эллада, высоко подняв брови и гардину с васильками, как флаг поэтов французской озёрной школы, прошептала: «Какой же ты наглец!..». Слёзы, высохшие изнутри, могут принести только такой исход. Гораздо эффективнее мокрые слёзы, живые, как дождь, но на такие слёзы человеческий организм не всегда бывает способен.

«Марсельеза», наконец-то закончилась: Эллада Бонифациевна строго встала и поклонилась предполагаемой публике. Не раздалось аплодисментов, – крысы искренне и сочувственно молча глядели на седую женщину в старинном серого кружева длинном платье до пят, прямо с помойки заглядывая в окна.

Вот что осталось прежним, так это чай. Теперь он без всяких добавок, большими тёмными листьями ложащийся на дно чайника, будто красивыми лодочками, которые заливают кипятком ручьи гейзерных источников. Лодочки, пострадавшие от землетрясения…

А и не было никакого землетрясения, – просто лопнула кора земли под воздействием на неё инфразвука, и слегка открылась нефтяная скважина. Это событие и стало источником благоденствия нашей жизни. Раньше под контролем англо-саксов было всё, в том числе рождаемость. Теперь, когда всё стало бесплатным, а магазины не продают, а выдают безо всякой платы людям еду и напитки, ни к чему государству стало контролировать даже нефть. Климат почти не изменился, только в Узбекистане стали ходить в зимних шубах круглый год: баланс температуры воздуха там теперь заколебался от -20 до – 30 градусов по Цельсию.

Что теперь делать бывшим нищим учителям, врачам и всем работникам уважаемой муниципальной сферы, кроме как играть от счастья «Марсельезу», как эхо минувших битв?! Не надо напрягаться и перенапрягаться во имя денег, – они сами полетели океанами в наши карманы, так что каждый РоссиИванин теперь является миллиардером и оказывает финансовую помощь отсталым странам.

А что теперь делают социальные службы, как вы думаете? Раньше, при советской власти, они помогали малообеспеченным семьям, взрослым и детям-инвалидам, пенсионерам. Потом, в революционных двухтысячных, они стали отнимать детей у бедных родителей, передавая их еще более бедным социальным работникам, чтобы те выдюжили и получили от государства деньги на содержание этих отнятых детей из необеспеченных семей. Теперь необеспеченных детей и взрослых нет, есть только дети без присмотра родителей. Такие были и в революционные двухтысячные года, когда родители на работе вкалывали по две смены, чтобы купить еду себе и ребенку и оплатить коммунальные услуги. Их дети при этом после школ болтались по дворам и клИванчили у прохожих деньги на пропитание, родители-то едва вдвоём в две смены пахали, чтоб только еду покупать и за квартиру платить, а кружки все детские были платными и очень дорогими. Больше половины живущих в мире детей заполоняли улицы городов с воплями о голодных желудках: когда ещё родителям зарплату дадут, – желудок-то сейчас есть просит! Так и докондыбали до 2117 года, – лопнула-таки кора Земли по всей России, получили-таки дешёвую нефть: и себе, и на продажу теперь хватит! Слава Нефти! Свершилась мечта коммунистов! А то активные потребители электроэнергии забыли, кому обязаны: лампочку Ильича и не упоминают в молитвах о бесперебойной работе интернета. Имя Ленина только в анекдотах произносят!.. Перестарался, конечно, религию опроверг, – погорячился. Но оказалось, это поправимо. Вот и вступилась природа за того, кто «реки вспять повернул»!

Родители теперь детей растят и в театр и в цирк с ними бесплатно ходят. Книги читают запоем всей семьёй! Появилось время для семейного чтения! Вот только верблюды… мода стала на верблюдах кататься по улице: сидишь себе – попа в тепле, между верблюжьими горбами, – заметьте – верблюжьими, в то время как раньше каждый вассал ехал на горбах людских, – на согнутых спинах рабски трудящихся от зари до зари людей.

«Верблюды, кругом одни верблюды. Мой микроавтобус заблудился…», – так и захотелось процитировать Мишеля Уэльбека. Природа, благодарная за вежливое с ней обращение, проявила свою благосклонность к человеку, и открыла стручком планету для удобного потребления нефти, необходимой для движения транспорта. А поездки на верблюдах – это колорит бесстрашия и экзотики: едешь всей семьёй на прогулку, смотришь на прохожих с высока… но верблюды платные. Верблюд едет без бензина, и, следовательно, на него не распространяется политика уже нежданного, но неожиданно пришедшего коммунизма. Прокатиться стоит, как за квартиру в двухтысячных заплатить. И всё из-за целебного кумыса, бережно сохраняющего в человеке молодость тела и духа.

Жалко, да, расставаться с Элладой Бонифациевной? Ну ладно, расскажу ещё, как дело пошло далее.

Запасы нефти оказались исчерпаемы. Через три столетия, в 2417 году, обнаружилась исчерпаемость нефтезапаса, и кошачьи болванчики стали думать, как не дать Упсельвании упасть в мировые конфликты с потенциальными потребителями. Было предложено уменьшить расходы. Официально это звучало так: «Поскольку нам ездить необязательно, давайте увеличим книгообмен между странами путём потребления большего количества электроэнергии для сообщений интеллектуального характера». В переводе с упсельванского на русский это означало: «Сиди дома, жуй картошку. Чипсы пусть едят крысы, в чипсах жир. Давайте помечтаем о вкусной и здоровой пище, желательно, духовной, ибо привезти из других стран их достижения кулинарии будет невозможно».