Читать книгу Почему бы и нет - Елена Стриж - Страница 4

Оля хотела остаться, но ей не разрешили, сказали, не сейчас, да и бесполезно сидеть, завтра планировалась еще операция. Когда на горизонте стало светать, она вернулась домой. Комнаты опустела и стали чужими. Оля прошлась по их маленькой квартире, ее им купил папа Вадима, он продал дачу и машину и взял приличный кредит. Они уже думали о детях, в маленькой комнатке сделают детскую, вместе смотрели обои и даже подбирали кроватку. Пальцы дрожали, а в горле все время стоял холодный ком.

– Мамочка, – наконец придя в себя, Оля решилась позвонить. Она, как могла, все объяснила, а после, без сил опустив руки, заплакала.

Мама приехала через час, выслушала дочь, прижала ее как в детстве и, дав выплакаться, уложила отдохнуть.

– Я не могу, мне надо ехать.

– И чем ты ему сейчас поможешь?

– Мам, я должна быть там, ему больно, плохо.

– Мы поедем, но пока отдохни. Уже звонила Галине Анатольевне? – Оля отрицательно покачала головой. – Ложись, вздремни немного, а я позвоню.

Оля легла на диван, укрылась пледом, что принесла ей мама, и почти сразу провалилась в тягучий липкий сон. Через пару часов она проснулась, голова гудела, шея ужасно затекла. В соседней комнате слышались голоса.

– Здравствуйте, Галина Анатольевна, – мама Вадима указала на кресло.

– Присаживайся. Мы позвонили, сейчас они снова оперируют, к пяти разрешили приехать, а пока надо просто успокоиться.

Оля смотрела на маму Вадима. Кажется, она была самой здравомыслящей в этой ситуации. Подогрела чаю, усадила всех за стол.

– Что произошло, того не изменить, поэтому, Олечка, будем ждать. Я съезжу в церковь…

– Я с вами, – Оля просто не хотела оставаться дома одна.

– Хорошо, допивай чай и поедем.

Молиться – значить льстит самому себе, полагая, будто словами можно изменить прошлое. Оля не верила в молитвы и все же поставила свечку. Она опять вспомнила, как они гуляли по парку под дождем, а после на последние деньги, что наскребли в карманах, съели одну пиццу на двоих. Ей его не хватало, хотелось взять его руку и приложить к своим губам. И вот теперь он там, лежит, и над ним колдуют хирурги.

Они все вместе приехали в больницу, но пропустили только Галину Анатольевну и Олю. Ничего не изменилось, все те же трубки и множество приборов, которые пугали не меньше, чем вид искореженного тела ее мужа. Мама Вадима сразу засыпала врачей вопросами, она в свое время училась в мед академии, а после поменяла профессию, поэтому понимала, что происходит.

– Привет, милый, – стараясь не заплакать, сказала она.

– Он вас не слышит, – сказала медсестра и что-то подкрутила на приборе.

– Я знаю, в коме, – Оля знала, что сейчас ему лучше быть там и не чувствовать били. – Я тебя люблю, – она пододвинула стул и, присев, осторожно прикоснулась к его обнаженному плечу.

Однажды в детстве Оля видела, как разделывали корову в деревне, это было ужасное и в то же время столь интригующее зрелище. Она никогда не задумывалась, что там внутри тела, снаружи понятно, но там… Она смотрела, как складывали в тазик кишки, потом вырезали печень, сердце, легкие. И вот теперь, смотря на своего Вадима, она вспомнила те моменты из жизни.

«Что такое человек?», – как-то спросила она у Лешки, старшего брата своей подруги. Он давно уже закончил школу, считался самым умным и знающим. «Вертикальная лужа», – был его ответ. Да, сгусток нервов и множество органов, на которые страшно смотреть, но именно это и есть человек, именно его мы любим.

– Я люблю тебя, люблю, – тихо, чтобы никто не услышал ее, повторяла Оля.

Она просидела почти час, потом ее попросили покинуть палату.

– Ну что? – как только они спустились, спросила Олина мама.

– Есть хорошие новости, – тут же заявила Галина Анатольевна.

– Какие? – удивилась Оля. Ей казалось, что все плохо.

– Он жив. Да, Олечка, это хорошая новость, жив. С такими травмами он бы…

– Да как вы можете, он же ваш…

– Доча…

– Мама, он… Понимаешь… Он там…

– Он живой, – опять сказала Галина Анатольевна. – Он мой сын, мне больно, но он живой.

– И что теперь?

– Сегодня была еще одна операция, какое-то время он будет на искусственном дыхании. Врачи подождут несколько дней и отправят в областную хирургию

– Зачем?

– У него спина разбита, а пока они постараются склеить ему таз и бедро.

Оля не хотела слушать. Она боялась остаться одна, боялась, что если он выживет, ее Вадим будет калекой и может уже никогда не подняться с кровати.

Страх прячется внутри, снаружи лишь эмоция. Оля вернулась домой. Теперь она понимала, что произошло, и, как говорила Галина Анатольевна, все в руках бога. Оля безмолвно молилась, стало немного легче, вспомнила, как он целовал ее, а она смеялась, когда Вадим ее пощекотал. Она опять улыбнулась, но стоило вспомнить, что одна дома, как на глазах навернулись слезы.