Читать книгу Иван-дурак - Елена Токарева - Страница 11

Уложив в огромный рюкзак ноутбук и прихватив также пару книжечек по программированию, диски с программами, полбатона докторской колбасы и батон хлеба, Леша сказал матери, что, пожалуй, съездит на участок, посмотреть что там и как. Мать тут же заскулила, мол, и я с тобой поеду, Лешенька, мне нужно грядки посадить. Леша на мамино присутствие никак не рассчитывал, но быстро сдался, как всегда. А сам подумал, что так даже лучше, чтобы и матери не было в квартире. Если его будут искать, мать могла бы проговориться, мол, Лешка на даче, а так – нет никого, авось забудут и наймут другого лоха.

На позднюю электричку еле успели. Леша, довольный своим бегством, с мамашей, которая дремала, ехал в полупустом вагоне и жевал докторскую колбасу, попутно читая свою любимый журнал «Чудеса». В нем простые люди с улицы рассказывали о своих встречах с пришельцами, путешествиях по центрам неопознанной силы – древним захоронениям, городищам, самопальным археологическим раскопкам. Журнал «Чудеса» был истинно народным чтением, его тиражи росли год от года. И немудрено: почти каждый россиянин большую часть своей жизни ждал встречи с чудесным, а встретив его, потом долго писал об этой встрече письма в разные редакции и даже статьи. Но в редакциях относились к народным заметкам с презрением, и только журнал «Чудеса» прислушивался к народному гласу.

–– Мам, расскажи мне о папе, – попросил Леша.

Мать проснулась. И сказала:

–– Папка у нас был очень хороший. Работал в военной промышленности. На праздники всегда мне дарил подарки. Однажды на Восьмое марта подарил швабру.

Леша удивился: надо же, швабру на Восьмое марта!

–– А мне говорили, что женщинам дарят духи.

Тут удивилась мама:

–– Лешенька, духи – это гадость. От них аллергия. Я никогда не душилась. Женщина должна пахнуть чистотой. А швабру он мне подарил не простую, а научную. Моющая поверхность была научно разработанная, она цепляла на себя всю грязь. Папа любил все научно обоснованное.

Леша знал, что в 70-х годах в Советском Союзе наука заменила религию. Его родителей эта тенденция не миновала. Помнил Леша и научную швабру. Ничего особенного, обыкновенная палка с тряпкой на конце.

Так, незаметно, и доехали до конечной станции. Здесь начиналась территория Руси, таинственного места, где перепутались пространство и время. Ожидать здесь можно было любого, самого невероятного разворота событий.

Из электрички вышли и сразу попали в особый мир. Остро пахла свежескошенная трава. На все лады пели соловьи. Благоухали сирень. От этого благолепия у Алексея закружилась голова.

Леша любил участок. И любил участковых людей. Несмотря на полную нелогичность всех их действий, они ему были понятны на уровне инстинкта, как пчеле, которая всегда найдет дорогу к своему улью.

Дальше пошли пешком, светя себе фонариком, чтобы не споткнуться о корягу. До участка дошли уже в кромешной тьме, под звездным небом, и, не мешкая, легли спать на сыроватые кровати, которые остались застеленными еще с прошлого дачного сезона.

Утро встретило неожиданными гостями. Какие-то шумные парни в кожаных куртках с десятками молний орали прямо под окнами и стреляли из ружья. Вместо соседей, которые разжирели в период, когда Лешина мама тетя Валя из инженера НИИ превратилась в уборщицу, в соседнем доме появились эти бодрые торгаши. Соседи сдали свой дом в аренду бизнесменам. А сами они построили себе особняк в более престижной местности. Бизнесмены устроили в доме склад.

В то утро они принимали у себя целую ораву друзей. Гости приехали на новой машине без номеров и, весело гогоча, разожгли большой костер. Они приволокли на веревке барана и привязали его к дереву. Баран жалобно блеял, ожидая своей участи. Вокруг с ножами в зубах бегали парни, сопровождая действо гортанными криками и воинственными танцами.

– Ублюдки, – посмотрев из окна, постановила тетя Валя.

Леша в бинокль наблюдал, как пришельцы вспороли барану горло, а потом сдирали с животного шкуру, перемазавшись в его крови.

Барана жарили до сумерек.

А в сумерках гости, уж вдоволь напившись водки, стали стрелять по стае ворон, которая собралась поужинать остатками пиршества. Подстреленные птицы так и падали вниз, как камни с неба.

Тетя Валя выбежала на улицу и позвала: «Гули-гули-гули! Улетайте!»

Вороны засуетились и с громким карканьем умелись, оставляя на земле своих подстреленных родственников.

Маманя Валя шипела на гостей: «ублюдки!»

Гости, тем временем, распалялись все круче, и тогда стрельба переместилась ближе к земле. Узрев беспризорного пса Шурика, который уже много лет кормился около дачников, парни выстрелили в него. Шурик упал и долго дергался, никак не мог умереть. Они смотрели на его мучения и смеялись.

И тут маманя Валя вбежала к себе в домик, как полоумная, и, выхватив огромную кочергу, понеслась прямо к новой машине гостей. Двое из них сидели в машине и стреляли по живым мишеням прямо из раскрытого окна. Леша крикнул матери, чтоб не вмешивалась. И попросил ребят, чтобы те отъехали от дома. Он еле уговорил мать оставить кочергу в покое. Вечером Леша долго ругался с матерью, обзывая ее дурой.

–– Ты что затеяла? На кладбище захотела? Они тебя, как этого барана освежуют!

Но она угрюмо молчала.

Прошло несколько дней, и у колонки, откуда брали воду, повторилась та же сцена. Парни опять нагрянули в приглянувшееся им место. Из приспущенного окна машины, вставшей на обочине дороги, появился ствол, и чья-то рука направила его в живую мишень. Голубь в небе дёрнулся и рухнул навзничь. Дуло нацелилось на собаку, пившую из лужи воду. Мать, как и в прошлый раз, схватила от печки громадную кочергу и помчалась во двор. «Господи, помоги и защити!» – кричала она по пути, выбегая на улицу. Выбежав из ворот, маманя Валя подскочила к машине и ударила изо всех сил по переднему стеклу. А потом стала долбить кочергой по фарам. Зазвенели стёкла. Ребята сидели в машине и равнодушно смотрели, словно на глупую квохчущую курицу. И вдруг до них дошло, что разбивают вдребезги их машину! С диким криком, хлопая дверцами, они выскочили наружу:

– Ты чё, с ума сошла? Старая блядь!!! – закричали они, но было уже поздно – подфарники у машины пожухли, как яйца всмятку.

Их было четверо. Здоровые крепкие лбы разом окружили маманю Валю, держа в руках пневматические ружья. Одурев от злобы, они что-то кричали, махали руками, топали ногами и брызгали слюной – в любую минуту одно из ружей могло пальнуть в нее. Маманя стояла среди них с большой кочергой в руке, готовая драться до последнего. На улицу выбежал перепуганный Алексей и униженно извиняясь, увёл мамашу в дом.

Леше предъявили счёт – компенсацию за повреждения. Машина новая, её только что купили, на ней даже ещё номеров не было. Сошлись на том, что за разбитые подфарники Леша выложит громадную сумму. Хорошо, что у него были с собой деньги.

– Это все мои расчетные деньги! – кричал он вечером. – А ты, чокнутая, ты рисковала своей жизнью непонятно за что. За каких-то голубей! Эти бандиты могли выстрелить и попасть тебе в глаз или в голову, и ты на всю жизнь – калека!

Но оказалось, что расплаты деньгами недостаточно – это был ещё не конец потерь. Вечером арендатор, подкатив на машине, привёз с собой остальную братву – им требовалось моральное удовлетворение. Пострадавшие хотели получить дополнительные извинения. Маманю Валю буквально вытряхнули из домика и заставили объясняться. Стоя, как на бойцовском ринге, грудь на грудь, она понимала, что силы неравные:

– Чё мы такого сделали? Подумаешь, грохнули птичку! – наезжали они гурьбой на Лешину мамашу, махая кулаками перед носом.

– Зачем вы живёте в мире, если не цените жизнь? – защищалась она от братвы. – Убирайтесь туда, где пахнет трупами! Не нравится живое – идите жить на кладбище! – орала она.

Тогда, растопырив руки и выкинув распальцовку, на нее наехал сам арендатор.

– Не хочешь извиняться? Тогда я тебе устрою! – злобно глядя, пообещал он.

– Только тронь, тогда уже я тебе устрою – от твоего дома вместе с дурацким тряпьём ничего не останется! – махала Валя маленькими кулачками перед его волосатым лицом. Дом соседа под самую крышу был забит товаром, который стоил немалых денег.

Ночь прошла беспокойно. На улице что-то звенело, ушливо ухали филины, собаки устроили перебранку и обгавкивали друг друга до рассвета… Леша уснул лишь под утро.

А когда проснулись, выяснилось, что обокрали Лешин сарай. Вскрыли замок и украли мопед.

Все дальнейшее трудно объяснить.

В следующую ночь в доме соседа случился пожар. Он был такой сильный, что вокруг было светло, как днем. Леша проснулся от криков на улице. Он выскочил из дома в трусах и не знал, за что хвататься, чтобы потушить огонь. Пожар вот-вот мог перекинуться и на их сарай, и на деревянный домишко.

Когда приехали пожарные, на месте соседского дома осталось только пепелище.

Вместе с домом сгорело всё барахло соседа, весь привозной товар, который в нем хранили. Прочный, большой дом, выложенный из старинного камня и больших прочных брёвен, выгорел дотла и не подлежал восстановлению. После пожара исчезли, как тараканы, все обитатели соседнего дома, будто их никогда не было.

Обгорев на пожаре, Леша тупо молчал, обматывая руку бинтом.

Мамаша сидела за столом и рассказывала себе под нос подробности, пугая нездоровой убежденностью:

–– Это Небеса наказали за расстрелянных птиц и загубленных животных, преподав урок возмездия.

Леша сначала не прислушивался. Мать давно уже стала заговариваться. Потом, когда она повторила одну и ту же фразу третий раз, он услышал:

–– Это Небеса. Спала я. И снится мне сон, что я проснулась. А, может быть, я и правда, проснулась. Из-под ночных облаков, проблёскивая жёлтыми боками, лениво всплыла яркая луна, – говорила мать. – Она вдруг раздвоилась – в густой темноте, вынырнув из неё, появился большой серебристый корабль. Беззвучно передвигаясь в тишине, он проплыл в центр деревни и завис над нашим домом. Из днища корабля вырвался сноп яркого света. Распавшись на полотнища, свет окутал дом, словно крыльями. По яркому лучу из НЛО, пробившему крышу дома, стали поднимать спящую фигурку человека. Только в последние секунды я поняла, что вверх поднимают моё сонное тело. Чья-то большая ладонь мягко подхватила меня на лету, а затем долго и пристально кто-то рассматривал, словно размышляя, что же со мной делать.

Из серебристого НЛО, который завис над домом, опустили светящийся шлейф, окружив им наш старый дом, словно защищая его от внешней среды. Затем высветили дом соседа и… закрыли его большой чёрной решёткой. «С домом что-то случится?» – успела подумать я. «Будет так!» – сказал кто-то, после чего мою спящую фигурку по яркому лучу опустили обратно вниз, в открытую крышу дома, и НЛО быстро взмыл вверх.

Леша сплюнул.

– Ну, что ты, Лешенька, не веришь мне? Все же знают такие случаи, когда НЛО прилетают, чтобы помочь гражданам. Ведь нам никто не поможет, кроме них, – сказала мать и сникла, глядя Леше в глаза.

Леша не спешил откликнуться. Но слова матери доходили до его сознания. Он и сам любил эту тему. Тем более что место, где получили они с матерью участок семь соток, было со всех точек зрения необычное. Непростое место. Именно отсюда получал журнал «Чудеса» почти каждый день тайные репортажи про очередной визит НЛО. Местные жители видели визиты инопланетян часто, многие были знакомы с инопланетянами лично. Чего ж тут спорить с матерью? Леша и не спорил. Просто Леше было обидно, что инопланетяне выбирали для контакта кого угодно, только не его. Вот, опять выбрали существо второстепенное – его мамашу. А Алексея они обходили уже который год. Интересно, почему?

После пожара тетя Валя целый день спала, не шевелясь, будто мертвая. Она даже не дышала. Леша ходил по соседскому пепелищу, поддавая ногой разбросанный скарб. Может ведь так оказаться, что уцелело что-нибудь ценное. И он находил то проволоку, то лопату.

Так он и наткнулся на лейку, которую искал уже несколько дней перед тем. Это была их с матерью лейка, из которой поливали огород. «Маманя из лейки тушила пожар», – подумал Леша.

Однако из лейки ощутимо несло керосином.

Леша поднял лейку с земли и хмыкнул. Ситуация вырисовывалась несколько другим боком. Совсем даже наоборот. Получалось, что маманя не тушила пожар из лейки. Она его поливала керосином. Лешу торкнуло страхом прямо в макушку. Там, в середине головы, где во младенчестве был расположен родничок, а потом он, как маленькое болотце, по краям зарос непослушными стоячими волосами, родился этот страх и быстро распространился по всему телу.

Обернув лейку газетами, он положил ее в рюкзак и быстро через лес пошел на станцию. В рюкзак Леша сунул еще и ножовку по металлу. На станции Леша сел в электричку, которая шла в сторону Москвы, и, проехав пять остановок, вышел. Это был небольшой городок. Леша пошел по первой попавшейся улице, дошел до жилого массива и нашел раскидистую помойку, расположенную в тени деревьев. Тут он бережно вынул из пакета лейку, отпилил от нее носик и ручку, и разбросал части лейки в разные помойные бачки.

Потом вымыл руки у колонки и вернулся домой. Была уже ночь.

Матери он ничего не сказал. Чего с дурой говорить?

Через неделю на дачу заглянул участковый, произвел допрос, составил протокол. Расспрашивал, кто приезжал к соседу, какой костер жгли гости, из чего стреляли? – все расспросил. Все записал. Леша на все вопросы отвечал толково. Говорил, что все гости соседей были выпивши, что костер был высок, даже береза обгорела. Показал участковому обгоревшую на пожаре руку.

И тут маманя Валя, которая сидела тихо в углу под образами, оживившись, начала рассказывать про НЛО.

–– Сплю я, значит, и во сне чувствую, как чья-то мягкая ладонь будто поднимает меня над землей. А с высоты вижу я зеленых человечков, которые все вылазят и вылазят из аппарата. А я уже лечу над землей. А из аппарата яркий луч, будто лазерный, нацелился на соседский дом, и он вдруг вспыхнул. И тут я потеряла сознание.

Участковый выслушал, покивал и сказал

–– НЛО в здешних местах водятся, и это не первый случай, когда люди накануне большого пожара видят НЛО.

Леша посмотрел на участкового. Тот не шутил.

–– А у меня мотоцикл НЛО-шники сперли из сарая.

–– Ну, хорошо хоть отпустили вас зеленые чилавечки, – вздохнул участковый. – А могли бы и утащить с собой. Так и пропали бы. Тут случается, что пропадают люди. Вышел тут один гражданин в тапочках за калитку своего участка. И не вернулся. Жена хватилась его через пару часов. Где? Нету. И МЧС не нашло.

Вскоре после событий, связанных с пожаром, в лесу поспела земляника. Крупная, величиной с крыжовник. С утра уходили с матерью по ягоду, прихватив небольшие пластмассовые ведра. Вечером мать землянику перетирала с сахаром и закатывала в литровые банки.

Пошла черника.

Потом голубика.

Потом пошли дожди. Два раза Лешка ездил за банками в тот самый городок, где бросил на помойке лейку.

В общем, месяц пролетел, не заметили как.

Жаркий июль требовал слияния с природой. Лето уже ломилось в окна и двери. И Лешка забил болт на Антона и свору вурдалаков, к которым он чуть было не угодил в сети.

Главное, Лешка забросил подальше свой мобильный телефон, который он отключил сразу же, как они с матерью приехали на участок. И даже его не доставал из рюкзака. Также Алексей за целый месяц не прикасался к компьютеру, потому что боялся: как только он войдет в «аську», его сразу же засечет Антон, и тогда все пойдет прахом.

Нажористые летние дожди обостряли все запахи природы. Каждое дерево, каждый куст норовили отдать атмосфере лучшее, что было накоплено к середине лета. Леша очумел от этих запахов. До работы ли тут! Тело томилось в предчувствии любви. Хотя Леха об этом не знал. Он просто чувствовал томление и по вечерам заинтересованно пялился на звезды. Быть может, случилась бы поблизости хорошенькая соседка, все бы и сладилось в его жизни. Но как назло никакой молодой соседки не случилось, и Лешенька начал подумывать о порносайтах и, вздохнув, начал разматывать провода компьютера.

На интерфейсе компьютера у Леши с тех пор, как он уволился из офиса, была одна заставка: портрет офис-менеджера Анечки в белых кудряшках. Анечка была точь в точь ангел. Леша сделал Анечке крылышки, и она летала по экрану, улыбаясь Лехе, как улыбается недоступная мечта. Глядя на Анечку, Леша млел. Надо сказать, что и мать заметила новую заставку Леши и удивилась: ей казалось, что Алексей девушками не интересовался.

Воткнув в розетку мобильник, Алексей взял его двумя пальцами, как змею, и лишь только аппарат ожил, в нем сразу засигналили SMS-ки. Антон злобно шипел: «Ты мне, сука, ответишь за фсе». Через час пришла еще одна SMS-ка: «Лучше сдайся добровольно!» «Так я тебе и сдался!» – прошептал Леша.

Следующее утро выдалось медовое. Аромат жасмина и шиповника смешивался с отцветающей липой. В лесу на пнях созрели первые опята. Леша, надев панамку в горошек, вышел с ведерком из дома и тут увидел, как по немощеной улице крадется белый «мерседес».

– Куда ж ты, сука крадешься? – мысленно произнес Леша и метнулся обратно на участок. Тут он закружил вокруг сарая и юркнул туда, спрятавшись за старым шкафом.

Мерседес затормозил около колонки, где трясли задами бабы с ведрами, и Антон вылез наружу.

–– Девушка, где здесь живут Гавриловы? – громко спросил Антон бабку Трофимовну.

–– Да вон их хибара, – показала бабка пальцем.

–– Та, что сгорела? – удивился Антон.

–– Нет, та што рядом.

–– А это пожарище свежее, чье?

–– Ох, эта, НЛО прилетало, арендаторов пожгло.

–– Какое НЛО? – удивился чужак.

–– Да какое-какое… обныкновенное чудо. Тут они все время летают, за порядком следят. Как где чего непорядок, так прилетают и наводють.

–– Интересные у вас места, – сказал Антон. – Самобытные.

Антон попил водички из колонки и, вальяжно разместившись за рулем, проехал еще пять метров и припарковался прямо у соседского пепелища.

Потом открыл калитку и пошел по узкой дорожке, вымощенной битым кирпичом, к дому.

Тут он вежливо постучал в стекло терраски, спросив для виду: «Есть кто живой?» И нагло вошел.

Маманя сидела в углу под образами и чистила картошку. Увидев гостя, она ойкнула.

–– Здрасьте, тетя Валя, а где Лешка? Вы меня помните? Я жил в вашем доме и учился с Лешей в одном классе. Маму мою помните, Фиру Андреевну?

Лешина мамаша обмякла.

–– А Лешка-то за опятами в лес пошел. К вечеру вернется.

–– Можно я его тут подожду? Я могу вам грядочки полить.

–– В таком-то костюме? Дорогие больно грядочки будут. Лучше вам не ждать его. Я передам, что вы приезжали.

–– У вас тут так хорошо, птички поют. А в городе душно. Говорят, у вас в данной местности НЛО летает?

–– Уже наболтали вам. Это все темнота народная, – сказала тетя Валя. – Обман зрения. Люди верят во всякую ерунду. Но вы-то, наверное, и в школе хорошо учились, и институт закончили, вам-то чего бабьи глупости повторять.

–– Не, теть Валь, я институтов не кончал. Я несколько раз начинал. А вот кончать не приходилось.

Антон уселся, демонстрируя, что никуда уезжать не собирается. Косился на Лешин компьютер.

Тетю Валю гость раздражал. Приперся. Уселся.

–– Вы можете посидеть в огороде. Я вам табуретку вынесу, – сказала она и протерла фартуком табурет.

Антон взял табурет и пошел с ним в огород. Осмотрев местность, он прислонил табурет в аккурат к стене сарая, в котором засел Алексей.

«Вот, черт, принесло его! Неужели до ночи сидеть будет? – вздохнул Алексей. – Хоть бы мать догадалась позвать его в дом, а я бы тем временем на электричку, и поминай как звали».

Но мать, видно, Лешины мысли читать разучилась. Она забыла про гостя. Почистила картошку и принялась закручивать банки с овощной смесью.

Леша устал стоять за шкафом и стал осторожно вылезать, чтобы подпереть изнутри дверь сарая и принять сидячее положение. Он уже благополучно отставил в сторону черенковую лопату, как вдруг ему на голову свалилось оцинкованное ведро и затем с грохотом упало об землю. «Черт!» – выругался Лешка.

Антон невозмутимо приоткрыл дверь сарая и увидел Лешу.

– Вот ты где, скотина! Я так и знал! Быстро собирайся, и поехали в Москву. Сценарий уже готов. Ждем только тебя. Или отдавай деньги назад. Таких, как ты, спецов, я еще с десяток найду. Сматывай провода и мигом за мной.

Почесывая голову, Леша нехотя вышел за Антоном.

В Москву ехали молча.

Когда подъехали к Лешиному дому, Антон сказал:

–– Ты помнишь, какую ты подписал бумагу? С нами не шути. Такие деньги за просто так не платят.

–– Я ничего не подписывал, – проговорился Алексей.

–– Как это не подписывал? – возмутился Антон. – Ты думаешь, тебе позволят безответственность? Нет, личная ответственность – прежде всего. Жизнью ответишь. Значит, подпишешь.

На Алексея эти слова подействовали сугубо отрицательно. В том смысле, что он ни на секунду не принял их всерьез. Он сроду ни за что не отвечал и не собирался. Выслушав угрозы Антона, он еще раз подумал, что Антон – идиот.