Читать книгу Любовь под зонтом - Елена Третьякова - Страница 6

Дал себе что-то вроде зарока: если через две недели по-прежнему буду думать о Тане и Катерине, то плюну на все и поеду к девчонкам в гости. Трудовые отношения нас с Татьяной уже не связывают, заподозрить меня в корысти не получится, шантажировать нас отношениями тоже не выйдет, так что уже мысленно я был в гостях у девочек в маленькой, но уютной квартире с берёзой под окном.

Я себя знал, что уже не отступлюсь, а ещё знал, что так меня не цепляла ещё ни одна женщина. И упускать ту, которая смогла за столько короткий срок и непродолжительное знакомство глубоко пробраться в мысли и чувства, просто верх идиотизма. А идиотом считать себя не приходилось.

Списавшись в мессенджере и договорившись на субботу часа на три, я ещё с вечера пятницы стал предвкушать встречу. Катька точно обрадуется и примется скакать вокруг меня. Надо подарки купить, что она там про карандаши и рисование болтала? А что Тане? Вопрос. Надо же что-то интересное, но так, чтобы не оскорбить.

Заскочил в большой супермаркет в магазин рукоделия и попал…ну видимо в рай для женщин. Такой себе аналог строительного магазина, где суровые мужики с интересом и восторгом рассматривают газонокосилки, перфораторы и покупают гвозди и шурупы килограммами, а краски и растворители литрами. Здесь же в рядах стояли девочки, девушки и женщины всех возрастов. Что-то рассматривали, вычитывали, нюхали, мазали на бумажках и восторгались, восторгались и восторгались. Поняв, что заплутаю в этих рядах, нашел продавца-консультанта по имени Анастасия и практически кинулся ей на шею с мольбой о помощи:

– Настенька, помогите. Мне надо обрадовать подарком девочку, которая любит рисовать.

– Возраст девочки и сумма подарка? – с улыбкой спросила местная фея ниток и ленточек.

– Четыре с половиной года. Сумма…Возьму все, что понравится. И ещё нужны какие-то хорошие карандаши цветные, – я напряг память, как там Катя говорила, тревагульные, – что-то в них особенное, что не понял.

– Может трехгранные? Они для детей очень удобные. У нас есть разных фирм наборы.

Мы как раз дошли до нужного ряда, и я пробежался глазами по полкам и стеллажам. Жуть какая, как в этом разобраться.

– Давайте, вы будете мне предлагать, а я кивать или качать головой. Я в этом всем, – махнул рукой в сторону красок,– профан. Доверяюсь вам.

– Хорошо, – продавец Настенька кивнула и начала предлагать,– набор карандашей на сколько цветов?

– Максимум.

– Вот эта фирма недешевая, но очень хорошая. Мягкий грифель, качественная древесина, затачиваются отлично, не крошатся.

– Берём.

– Простые карандаши, точилка, ластик, набор бумаги разной плотности, краски: гуашь, в этом наборе есть золотая и серебряная краски. Акварель, набор кисточек. Я бы посоветовала взять вот эти, натуральный ворс, удобные ручки. Пастель в наборе 48 цветов. Палитра. Маркеры с блёстками, девочка будет в восторге. Вот эти с запахом, но, если есть аллергия, не советую. Ножнички, органайзер для кисточек. Вот милый, с котиками. Или с единорожками? Стаканчик- непроливайка.

Я только успевал кивать, как китайский болванчик, складывая все в прихваченную корзинку.

– Вот, кстати, возьмите фартучек, мама девочки будет вам благодарна.

– Берём, вот этот голубой.

– Девочки любят обычно розовый, есть ещё жёлтый.

– Нет, голубой, – вспомнился цвет сарафана на Катерине в день знакомства.

Выходил я из магазина с огромным пакетом, оставив приличную сумму денег. Теперь осталось решить, что же интересного подарить Тане. Цветы – банально, духи – фиг знает, какие она любит, ювилирка – мимо, сувениры-пылесборники – я против. Не придумал ничего оригинальнее, чем в кондитерском купить коробку, наполовину украшенную цветами, а на половину заполненную клубникой в шоколаде с цветной присыпкой. Выглядело красиво, девушки-продавщицы в магазине обещали, что будет вкусно.

Вот так, увешанный подарками я и отправился в гости к своим девчонкам. И даже мысленная принадлежность девчонок ко мне и включение их в свой круг интересов уже не вызывало у меня вопросов и протестов.

Надеялся, что встретят меня улыбками и радостными писками, а реальность оказалась не такой радужной. В коридоре вдоль стены стояли коробки, заклеенные скотчем и подписанные «Книги», «Кастрюли», «Зимняя обувь», «Куртки» и прочее. В комнате в огромных вакуумных пакетах одежда и мягкие игрушки, подушки и одеяла. Катерина, конечно, запрыгала вокруг меня, Таня мимолётно улыбнулась.

– Вы переезжаете? – разуваясь и передавая гостинцы, спросил у Тани.

– Да, хозяйка решила продавать квартиру и переезжать ближе к детям. Нам дала месяц, вот он на исходе. Пойдем чай пить, у нас вкусный пирог с яблоками.

– Да, мы с мамой сами испекли, – Катенька егозой носилась по квартире, ловко огибая коробки и тюки. – А это ты мне принес? Карандаши? – она не могла дождаться, когда же Таня достанет подарки из пакета.

– Да, карандаши, – улыбнулся я девочке. – Тань, отдай пакет, пусть в комнате разберёт, а потом и чай попьём.

Пока мама с дочкой вышли в комнату, я обмозговывал ситуацию, усевшись на табурете. Позвать жить девчонок к себе? Таня точно откажется. Жить с незнакомым мужиком в съемной студии – так себе идея. Предложить пожить в доме? А я хочу? Хочу! А Таня? Не спрошу- не узнаю. А для начала надо выяснить, куда они собираются съезжать, может все уже решено, и я со своими рыцарскими порывами не к месту.

– На полчаса ребенок занят, – возвращаясь на кухню, проговорила Таня.

– Куда вы переезжаете? Уже нашла что-то?

– Нашла, – вздохнула,– недалеко от садика, и на работу удобно добираться, но там всего на месяц, с сентября заедут постоянные жильцы – студенты, которые на лето уезжали домой. Но пока поживем там, подыщу что-нибудь.

Посмотрел на Таню, раскладывающую пирог по тарелкам и расставляющую чашки. Уставшая, ей бы выспаться и отдохнуть, перестать думать о деньгах и квартире, переживать о завтрашнем дне и дочке. Но тем не менее красивая, притягательная. Волосы мягкими волнами обрамляют лицо, домашний сарафан выгодно подчеркивает изгибы тела. Ловкие и неторопливые движения рук, уверенные и точные. Никакой суеты и неловкости. Отличное самообладание и умение держать себя в руках. Никакой наигранности и ужимок. Открытый взгляд в лицо и мимолётная улыбка. До чего же ты манящая, Танечка Сечкина.

И дочка на твоей фамилии, я узнавал. Что же случилось с мужем? Как он такую женщину отпустил? Хотя тебя попробуй задержи. Хмыкнул про себя, а в слух сказал:

– Я снимаю студию на Электросиле. Вам там будет неудобно. Но у меня есть таунхаус недалеко от Петергофа. В том году купил, ещё ремонт до конца не сделан, но жить можно. И есть на примете домработница, женщина, которой можно доверить Катюшу! Она и в сад может отвезти, и дома с ней побыть. Я бы хотел, чтобы вы с Катей пожили там, это лучше, чем мыкаться по съемным квартирам.

Таня наклонила голову и посмотрела на меня внимательным, изучающим, долгим взглядом.

– А разве тебе положена служебная квартира, если есть личный таунхаус?

– Ну по документам он не мой, а батин. Я вообще случайно вписался в эту стройку. Мой бывший командир – Михей, надумал строиться, у него уже в том году были планы уходить на пенсию, да и возраст подходил. Вот он меня и подбил с ним купить пол-дома, а вторая половина его семьи. Вот я квартиру продал и выкупил таунхаус.

– А у него большая семья? – подперев рукой щеку, спросила Таня.

– Жена и дочка. Взрослая уже. В университет поступила.

– А какую квартиру продал? – Таня явно уходила от ответа.

Действительно ей интересно или обдумывает вариант? Расписать плюсы? Убедить? Завлечь? Неее, она женщина умная, сама примет правильное решение. Буду надеяться, что ее правильное решение совпадет с моими желаниями.

– У меня батя на северах капитал заработал, можно сказать. Он сам с работяг на буровой начинал, а дорос до директора завода. Зарплата северная, а тратить некуда, как он сам говорит. Они нас с Софьей воспитывали без изысков, жили мы нормально, как все, – я хмыкнул, удобнее усаживаясь на шатком табурете. – У Софьи даже шуба только одна. Ей батя предлагал купить модную, но она отказалась. В нас с братьями больше душевно вкладывались, чем материально. Мы с Игорем в военные пошли. Поступили сами, учеба на полном гособеспечении, Лежка вообще не стал поступать, и так без образования нормально зарабатывает. Вот батя собрал свои капиталы и купил каждому по квартире. Я свою сдавал, пока сам по командировкам мотался. Да и зарплата копилась, пока я из южных стран не вылезал. Вот и получилось, что батя продал квартиру, добавил накопленные деньги и купил для меня на свое имя таунхаус. Будет по окончанию службы квартира – хорошо, а нет – так я уже с крышей над головой.

Таня слушала заинтересовано, глядя мне в лицо, и не перебивала.

– Ну и каков твой положительный ответ? – наглостью брать будем, а что – рабочий метод.

–В чем подвох, рыцарь?

– Нет подвоха, – я покачал головой, улыбаясь. – Крепко тебя жизнь била, да? Во всем ищешь подставу?

– Бывало, – Таня поджала губы и сузила глаза, отчего ее лицо стало напоминать маску стервы.

Неприятно кольнуло. Не люблю стерв, не люблю слишком самостоятельных женщин, когда мужик при ней, как собачка комнатная, не люблю, когда меня подозревают во всех грехах только потому, что я мужчина. Я за косяки других двуногих в штанах не отвечаю, так же как всех двуногих в юбках не чешу под одну гребёнку. В любой другой ситуации встал бы и ушел, не вспоминая. А тут сижу и в ответ глаза щурю.

– Извини, Саша, не хотела обидеть, – Таня вздохнула глубоко и резко выдохнула, отчего грудь, обтянутая сарафаном, призывно колыхнулась. – Я иногда бываю неоправданно ядовитой и желчной, прости. Нечего на тебя перекладывать мой неудачный жизненный опыт. И свои проблемы я решу сама. Ты не думай, я справлюсь, – она несмело улыбнулась. – Но довериться и быть обязанной кому-то – это страшно, – уже шепотом добавила.

– Страшно попробовать после того, как ошиблась, – кивнул.– Я понимаю. И даже хочу знать, кто тебя так обидел. Убеждать, что я – не он, не буду. Гиблое дело. Сама поймёшь, или не поймёшь, что печально, но реально, – я словил ее взгляд и смотрел не отрываясь.– Но подумай о Кате, таскать ее каждый месяц по съёмным квартирам – не выход. Если тебе спокойнее будет, то можешь жить у меня и подыскивать приемлемый вариант не торопясь.

Давлю на самое больное, дочь для Тани – самое важное. Для Катиного комфорта и спокойствия, она поступиться и своими принципами, и опасениями.

– Умеете вы убеждать, товарищ Макаров. Я подумаю.

– До часов шести подумай, а потом начнем переезжать, – надо додавливать, перетаскивать к себе в логово и там уже выяснять, кто Танечку обидел и кому бить морду. – Мебель твоя или хозяйская?

– Шустрый какой, – рассмеялась тихонько и, перегнувшись через стол, поцеловала меня в щеку.

Детский сад, но моя морда сейчас лопнет от улыбки. Кто же тебя, Танечка, так заклевал и запугал, что ты всего боишься?

Быстро повернул голову, пока она не успела выпрямиться, и перехватил губы. Приоткрыла рот от удивления, глаза распахнула, но не отклонилась. Поцеловал коротко и оторвался. Хорошего понемногу, так сказать для затравки и интереса. А интерес в глазах вспыхнул.

Но тут на кухню прибежала Катерина. Радостная, довольная, с раскрасневшимися щеками. Подскочила ко мне и повисла на коленях:

– Спасибо-спасибо, Алекс. А такую картинку тебе нарисую, красииивую.

Я подхватил девочку на руки и посадил на колени. От смены положения, у нее из карманов платьица посыпались те самые маркеры с блёстками.

– Ой-ой, рассыпались. Надо собрать, Алекс. Они такие крааасивые, блестят.

Мы втроём принялись собирать раскатившиеся по всей кухне маркеры, Катерина полезла под стол, а я, столкнувшись с Таней лицом к лицу, не удержался и поцеловал висок, втянул запах волос и мимолётно погладил пальцами руку, сжимающую маркер.

Все чаепитие я открыто смотрел на Таню, любовался, отрываясь только на разговоры с Катей. Девочке не хотелось переезжать, оказывается это уже вторая квартира, с которой они съезжают. Садик Катерина тоже не очень любит, потому что попала в группу, где дети все старше ее, в группе по возрасту нет мест.

– Так мебель ваша? – вернулся я к прерванному разговору. – Чтоб понимать своими силами справимся или помощь грузчиков нужна.

Таня посмотрела на меня, через край кружки, в которую вцепилась как в спасательный круг. Потом отставила чай и сказала:

– Кровать и стол Катины. Остальное хозяйское.

Ну вот, можно считать, что решение принято, Рубикон Танюша перешла.

Разобрать Катины стол и кровать не составило труда. Батя учил нас не только думать головой, но и работать руками. Починить протекший кран, поклеить обои и собрать мебель – программа минимум, которой владеем мы с братьями. А вот тот факт, что у Татьяны в кладовке был шуроповерт, молоток с гвоздями и набор отвёрток, меня расстроил. Если женщина сама воспитывает ребенка, зарабатывает на жизнь и может починить капающий кран, зачем ей вообще мужик в доме? Вполне может обойтись товарами из секс-шопа или разовыми свиданиями для поддержания здоровья.

Тяжело мне с тобой будет, Танечка, тяжело. Слишком ладно скроены доспехи, за которыми ты спряталась. С наскока не пробьешься. А у меня время ограничено, в любой момент могут сдернуть на операцию. Нужен срочно действенный план. А пока упаковываем вещи и звоним Михею. Ему знакомые помогали с переездом, толковые ребята. Договорившись, что машина приедет к девяти вечера, предложил Тане поехать в дом уже сейчас, предварительно заскочил в магазин.

– Я там не живу, еды, да и мелочей необходимых нет. Надо сейчас заехать и закупиться.

Таня, видимо, мои слова восприняла как отсылку к денежному вопросу. Замкнулась и, подумав, спросила:

– Если не хочешь с нас брать деньги за проживание, давай хотя бы будешь жить в доме, а я буду как домработница: готовить, убирать. Хоть какой-то от меня толк должен быть.

Вот я дурак, не подумал, что она так болезненно будет реагировать на все упоминания о финансах. Лучше бы доставку заказал. С другой стороны, мне ее просьба только на руку. Примелькаюсь на работе, дома, с Катей наведу мосты, глядишь и потеплеет моя Танечка. Станет в доме хозяйкой.

– Если вам будет удобно со мной жить, то хорошо, будем жить вместе. Готовить я и сам умею и люблю, когда есть время. Убираться тоже обучен. А сейчас давай возьмём что-то из самого необходимого и поедем в магазин, список напиши только. Учти, там даже мусорных пакетов может не быть. Так что пиши все.

А сам тем временем позвонил Тамаре и попросил зайти ко мне, благо, что ключи запасные у них были, и проветрить дом, открыть воду. Предупредил, что привезу жильцов, и сразу оговорил, что возможно понадобиться ее помощь с ребенком. Тамара была настоящая боевая подруга, надёжный тыл своему мужу. Лишних вопросов не задавала, глупые шутки не озвучивала, сказала, что все сделает и поможет, чем сможет.

– Я позвонил Тамаре, – проинформировал Таню, пока мы упаковывали оставшиеся вещи, – жене Михаила. Она может присмотреть за Катей, пока она не в саду, и помочь тебе по дому тоже может, если надо будет. Она хорошая женщина, вы найдете общий язык, я уверен.

Устанавливая автокресло в своем автомобиле, словил себя на мысли, что с радостью посадил бы в него своего ребенка. Раньше такие мысли меня не посещали, я был погружен в службу и о семье задумывался как о теоретическом предмете, без приложения на практику.

Посещение магазина тоже оказалось для меня в новинку. Катя, затребовав для себя тележку-автомобиль, уселась с комфортом и только руководила, в какой ряд ехать и как избежать столкновения со встречными тележками. Таня быстро и четко закидывала продукты в тележку, сверяясь со списком, написанным в телефоне. А я как предводитель своего гарема довольный вышагивал рядом с девчонками и зорко следил, чтоб никто на Таню дольше положенного не глазел. Странное чувство, себе-то можно признаться, но приятное. Ещё страшно хотелось притянуть к себе Таню и поцеловать, но приходилось сдерживаться, ещё не хватало ее отпугнуть своим напором.

– В доме ремонт сделан только на первым этаже, – подъезжая к поселку, стал рассказывать Тане, чего ей ожидать. – Кухня и большая гостиная с верандой. Вообще у меня где-то есть дизайн дома, разработанный Тамарой, но я так и не решил, нравится он мне или нет. Все бытовые вопросы для меня решала Тамара, думаю, что дом должен быть удобный.