Читать книгу Это месть, сладкая - Елена Трифоненко - Страница 5

Утро следующего рабочего дня Лев начал с планерки. Пригласил к себе меня, Андрона Марковича и коммерческого директора. Мы трое встретились с приемной и сразу сбились в кучу, как нашкодившие дети, вызванные на ковер к директору школы.

Ангелина Николаевна приободрила нас, заверив, что генеральный в отличном расположении духа, а потом, доложив, что все в сборе, провела нас в кабинет. Пока мы рассаживались, Лев изучал что-то в планшете, хмурился. В воздухе витало напряжение.

Наконец Лев отложил планшет и поднял взгляд на нас.

– Знакомлюсь тут на досуге с материалами, которые выпускает редакция, – сухо отчитался он.

– И как впечатления? – с надеждой спросил главный редактор.

– Отвратительные.

Главный редактор поник, коммерческий директор тоже заметно напрягся.

– У меня почти по каждой рубрике есть замечания, – сухо констатировал Лев. – Такое ощущение, что вы выпускаете журнал для школьников, а не для мужчин. Многие заметки написаны в столь глупой поучительной манере, что даже за вас неловко. – Он откинулся на спинку кресла и посмотрел на нас снисходительно. – Вот, допустим, рубрика «Отношения», за которую у вас отвечает Милана Звездная. Мне уже от одних названий ее статей смешно.

Для того чтобы освежить эти названия в памяти, он заглянул в планшет:

– «5 способов впечатлить девушку на свидании», «7 поводов купить подруге цветы», «Как выбрать бриллианты для любимой». Ужас!

– А что именно не так с этими названиями? – уточнила я.

– Что не так? – Его взгляд потемнел. – Вы – заместитель главного редактора – спрашиваете у меня, что не так? Это, знаете ли, заставляет задуматься о вашей профессиональной пригодности.

Главный редактор пихнул меня под столом ногой, а Лев подался вперед, спросил, сверля меня взглядом:

– Почему вы решили, что с читателем можно разговаривать тоном престарелой училки?

– Мы и не разговариваем как училка, – возразила я. – Мы обращаемся к читателю как старый друг.

– Друг-подкаблучник?

– По-вашему, цветы девушкам дарят только подкаблучники? – взвилась я. – А остальные что – слишком хороши для этого?

Главный редактор снова зарядил мне по ноге, да так сильно, что я с трудом сдержалась, чтобы не ойкнуть. Лев одарил меня очередной усмешкой.

– Нормальным парням неинтересно скакать перед девушкой на задних лапах в свой единственный выходной, – сказал он. – Разве непонятно?

О господи! У него что-то личное?

Я демонстративно раскрыла захваченный с собой блокнот, задумчиво постучала ручкой по бумаге:

– И какие темы вы рекомендуете вместо этих?

Он снова откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову.

– Для начала усвойте одну вещь: вы пишете для парней, а значит и исходить должны из их интересов. А темы могут быть любые… «Десять признаков меркантильной стервы». «Пять типов девушек, от которых стоит держаться подальше».

Я приняла невозмутимый вид и с нарочитым старанием записала предложенные темы.

– Следующая рубрика, по которой хотелось бы высказаться, – «Образ жизни», – продолжил Лев. – Тоже смешная. Особенно визуал. Какие-то чайники, вязаные пледы, зефирки. Что это за хрень вообще? Для кого?

Я сразу напряглась. За «Образ жизни» отвечала Аня, а она критику, в принципе, не переносит. Слишком мнительная.

– Вы как будто совсем не чувствуете своего читателя, – заключил Лев. – Зачем парням ваши зефирки и фотки осенних листьев? Вы совсем, что ли? В эту рубрику нужны репортажи со сплавов по горным рекам. Нужна суровая мужская романтика. Палатки там, костер, старый котелок…

– Учтем, Лев Константинович, все учтем! – залебезил главный редактор. – У нас самих глаз замылился уже, нам давно нужна была свежая кровь. Как хорошо, что учредители прислали вас. Сразу чувствуется, что теперь мы…

– Я думаю, нам нужна ротация кадров, – грубо оборвал его Лев.

– В каком смысле? – Андрон Маркович сразу потух, потянулся к стакану с водой.

– У вас есть просто отличные внештатные авторы. Не грех пожертвовать кем-то из старичков, чтобы взять в штат кого-то новенького. – Лев опять заглянул в планшет, полистал там что-то. – Ну, вот Звездную точно можно смело гнать взашей. Или редактора новостей Зеленцова.

– Севу? – Взгляд главреда заметался. – Зачем? Сева у нас хороший парень, прекрасно справляется. Подтверди, Марин!

Я застыла. Если быть честной, Милана справлялась с работой во сто крат лучше Севы, который вечно играл в игрухи и по полдня заседал на сайтах знакомств. Но расстраивать главреда не хотелось. Я решила просто промолчать.

Впрочем, Лев моим мнением и не интересовался.

– С рерайтом новостей справится любой идиот, – хмыкнул он. – А больше ваш Сева, как я понимаю, ни на что не годится. Хотя я не настаиваю на его кандидатуре. Ради талантливого внештатника можно попросить на выход редактора рубрики «Образ жизни».

– Что? – Я почувствовала, как кровь отливает от лица. – За рубрику «Образ жизни» отвечает Анна Комарова. Она прекрасный редактор, автор и фотограф в одном лице. Такими людьми не разбрасываются. Она просто незаменима.

– Мариночка, не сгущай краски, – прогундосил Андрон Маркович. – У тебя тоже фото отличные, не хуже, чем у Ани.

– Если вам нужны заметки про рыбалку, Аня сделает, – поспешила добавить я. – И про сплав по горной реке. Все будет – только дайте время.

– Замечательно, конечно, что вы грудью стоите за сотрудников, Марина, – сказал Лев с какой-то отчетливой двусмысленностью. – Но от кого-то все же придется избавиться. Я хочу видеть в штате, как минимум, одно новое лицо.

– А кого именно? – поспешил спросить Андрон Маркович.

– Захара Бойко, – ни секунды не думая ответил Лев. – Он у вас отвечает на письма читателей. И это, наверное, лучшее из того, что пока есть в журнале.

Главный редактор так обрадовался, что вскочил со стула.

– Так Захар и так у нас в штате! – воскликнул он.

– В смысле? – Лев наморщил лоб. – Почему мне его не представили?

– Это один из псевдонимов Марины, – с гордостью сообщил Андрон.

Отложив планшет, Лев перевел взгляд на меня.

– Серьезно? Вы пишете под именем Захара Бойко?

Я кивнула. На его лице отразилась прямо-таки оскорбительная досада.

– А некоторые материалы у Мариночки выходят под псевдонимом «Петр Бестужев», – снова присев, сказал главред. – Она у нас трудяжка, все успевает: и редактирует, и пишет, и фото хорошо обраба…

– Так, ладно! – перебил Лев. – Времени мало, потому давайте подытожим. Следующая неделя вам, Андрон, на то, чтобы скорректировать редакционный план на месяц. Я хочу видеть там по-настоящему мужские темы. Жесткий, сухой, брутальный контент! И чтобы больше никаких зефирок и серенад букетам. Мы пишем для крепко стоящих на ногах парней, а не для альфонсов и маменькиных сынков.

Дождавшись кивка от главного редактор, Лев перевел взгляд на коммерческого директора.

– А для вас самое важное – это установка на проактивность. Думайте наперед. Ищите рекламодателей, которые помогут нам сделать хорошие материалы по тем темам, которые уже есть в плане. Не надо прогибать редакцию под тех, кто сам постучался.

– Мы можем идти? – уточнил Андрон Маркович.

– Да, вы с коммерческим директором можете быть свободны, – кивнул Лев, потом перевел взгляд на меня. – А вы, Марина, останьтесь.

Андрон Маркович и коммерческий директор хмуро переглянулись. Хотя, может, мне это только показалось. Оба мужчины быстро поднялись и вышли, прикрыв за собой дверь.

Оставшись со Львом наедине, я сразу почувствовала себя не в своей тарелке. К тому же он откровенно меня разглядывал, облокотившись о стол локтями.

– Значит, вы и Захар одно лицо, – скорей, констатировал, чем переспросил Лев. – Занятно.

Я с глупым видом перелистала свой блокнот.

– И кто вам помогал со статьями? – спросил Лев, чуть погодя.

– В смысле?

– Брат, друг… Кто-то еще?

– Мне никто не помогал, – отчеканила я. – У меня достаточно мозгов, чтобы справляться с работой самой.

Его губы тронула усмешка.

– Не обижайтесь, Марина. Я просто удивлен. Не ожидал от вас столь здравых рассуждений и увлекательной подачи. Особенно мне понравилась ваша последняя заметка – про покупку недвижимости.

Щеки у меня предательски порозовели. Почему-то стало безумно приятно от его лестных слов.

– Я сейчас внимательно слежу за рынком недвижимости, – пояснила я. – Планирую брать ипотеку.

– Я примерно так и подумал, – Лев кивнул. – Другие заметки тоже интересны. Вы однозначно хороший автор. Да… – Он выдержал паузу, а потом припечатал: – Но с обязанностями заместителя главного редактора справляетесь из рук вон плохо.

– Что? – Мне понадобилось усилие воли, чтобы сохранить хладнокровие и не вскочить.

– Так ведь именно вы пропустили эти бредовые темы про отношения и вязаные пледы, – с ухмылкой пояснил он.

– И я по-прежнему не считаю их плохими, – огрызнулась я. – У нас нет текстов про то, как распознать меркантильную стерву, не потому, что Милана не способна их написать. Нет, мы сознательно стараемся избегать грубости.

– Так сильно избегаете, что скатились к соплям в сахаре, – деловито констатировал он. – Тоже тащитесь по букетам и подарочкам?

– При чем тут мои предпочтения?

– А чем вы руководствовались, утверждая эти темы? Разве не ими?

– В статье о букетах было удобно упомянуть цветочный салон, который заказал у нас рекламу, – с гордостью сообщила я и даже приосанилась. – А еще, кстати, часть аудитории любого мужского журнала – женщины. Агитируя мужчин к красивым поступкам, мы растим лояльность этого сегмента аудитории.

– И все-таки у вас перебор с сахаром. Аж зубы слипаются.

– Я учту, – процедила я. – При составлении нового контент-плана.

– Кстати, почему вы такая злая сегодня? – вдруг спросил он. – Не выспались?

– Не выдумывайте. Я в отличном расположении духа.

Он снова откинулся на спинку кресла, потом вообще задрал и сложил ноги на стол.

– Ладно, не хотите делиться личным – не надо. Докладывайте обстановку.

– Вы о чем? – Я даже немного опешила.

– Докладывайте, кто меня уже любит, а кому я поперек горла. Что обо мне говорят в коллективе?

Я захлопнула блокнот и шмякнула им о стол. Потом посмотрела на Льва с вызовом.

– Я не буду обсуждать с вами коллектив.

– А чего так? Меня уже невзлюбили? – с широкой улыбкой уточнил он. – Меня уже ненавидят?

– А вам бы этого хотелось?

– Если честно, мне плевать на то, как ко мне относятся. Пусть ненавидят, только трудятся на совесть. И не ставят палки в колеса.

– Мы все в одной лодке, – напомнила я. – И все хотим, чтобы журнал преуспевал.

– Вот только немногие, как я смотрю, готовы трудиться для этого преуспевания.

– На что вы намекаете?

– По-моему, часть сотрудников работают спустя рукава.

– Неправда.

– Да вы просто сердобольная мамаша, – хмыкнул он. – Курица-наседка. Готовы покрывать любые промахи своих детишек?

– А вы не такой, да? Вам вообще плевать на людей? – взвилась я в ответ. – Вы вот прямо с порога готовы отправить на улицу мать-одиночку, лишь за то, что она слегка не вписывается в формат. Чудесный подход!

– И кто у нас мать-одиночка?

– Анна Комарова, редактор рубрики «Образ жизни».

– Любительница зефирок? – Он ухмыльнулся. – Она ваша подружка? Или вы всем матерям-одиночкам готовы помогать материально?

– Анна – талантливый автор, – пролепетала я. – Моя личная симпатия не при чем.

Лев сгреб со стола ручку, задумчиво покрутил ее в руках.

– Расслабьтесь, – наконец сказал он. – Я пока никого не увольняю.

– Но планируете?

– Конечно. Лодырей и интриганов я точно терпеть не буду.

– У нас их нет.

– Да что вы говорите? – Его голос сочился иронией.

– У нас нормальная обстановка, – сказала я. – Дружелюбная.

– Поживем увидим. Сейчас можете быть свободны.

Он стал перебирать бумаги. Я поднялась из-за стола, но замешкалась, снова посмотрела на Льва. Мне казалось, что сегодня он тоже придумает мне какое-нибудь идиотское поручение. Но время шло, а он даже не поднимал головы.

– Не спешите махать шашкой, – попросила я. – Дайте людям время перестроиться, у них есть потенциал.

Он все-таки снова посмотрел на меня, нахмурился.

– Я разберусь, Марина. Без ваших советов.

***

Когда я вернулась в редакцию, главный редактор как раз объяснял остальным про необходимость нового редакционного плана. Никому, само собой, требования генерального не понравились. Все надулись и стали злобно переглядываться.

– Анечка, а для тебя мы уже кое-что подобрали с менеджерами, – заметил Андрон Маркович, подытожив свою речь. – На следующей неделе поедешь участвовать в сплаве по реке Белой, сделаешь репортаж.

Бамс! Аня так дернулась, что смахнула со стола кружку, та разбилась. Я бросилась собирать осколки, пока никто не поранился.

– Сплав по реке? – переспросила Аня, слегка зеленея. – Но я плохо плаваю.

– Это же не заплыв, Анька! – вмешался Сева. – Ты на лодочке будешь. В жилете.

Аня скривилась, видимо, все это себе представив.

– Вода там ледяная, – вставила свои пять копеек умница Белова. – А еще в прошлом году, помните, писали, как там трое мужчин утонуло.

– А может, лучше, кто-то из парней поедет? – тут же предложила Аня. – Текст я напишу, а фото пусть они сделают.

Я напряглась. Как-никак Аня у нас числилась первым кандидатом на выбывание. Если она будет вот так сачковать, ее увольнение точно не за горами.

– Ну вы уж сами решайте, кто поедет, – сказал Андрон Маркович, – я не собираюсь никого уговаривать. И, в принципе, мне по барабану, кто сделает репортаж.

– Прекрасно! – повеселев, воскликнула Аня. – Значит, едут парни.

– Нет! – резко возразила я, выбросив осколки кружки в ведро. – Нет, Ань. Надо, чтобы ехала ты.

Подруга уставилась на меня недовольно.

– Нам нужны хорошие фото, – пояснила я. – Это основа материала. Ты можешь взять кого-то из парней, но совсем не ехать – плохая идея.

– Что это ты раскомандовалась? – с кривой усмешкой спросила Аня.

– Она же на короткой ноге с генеральным! – язвительно подсказала Милана. – Вот и словила звездную болезнь. – И после короткой паузы добавила еще: – Андрон Маркович, держите ухо в остро, как бы Перова вскорости и вас не подвинула.

Я резко обернулась:

– Ты что несешь?

Милана тряхнула волосами и расплылась в фальшивой улыбке.

– А чего ты так напряглась? Я просто шучу. Или у нас у всех и правда есть повод для беспокойства? О чем вы там все время шушукаетесь с Жаровым?

– Мы не шушукаемся, – отрезала я. – Мы обсуждаем рабочие вопросы.

– Ой, а я только за, если Маринка замутит с генеральным, – подключился к разговору Сева. – Он явно такой злющий, потому что ему женской ласки не хватает. А так будет у нас начальник в хорошем расположении духа: Марина всегда под рукой.

Мне захотелось немедленно в него чем-нибудь запустить. Но ведь нельзя. Сева у нас неприкасаемый.

– Так, господа и дамы, хватит болтать всякую ерунду, – строго заметил Андрон Маркович. – У нас остался еще один вопрос на повестке дня.

– Какой? – слабым голосом уточнила Аня.

Андрон покачал головой.

– Я смотрю, с этими кадровыми перестановками вы совсем забыли про нашу поездку на шашлыки.

– Точно! – воскликнул Сева. – Сегодня уже четверг. Надо мясо покупать и мариновать. Наташ, ты по поводу автобуса договорилась?

– Само собой! – подтвердила Белова. – В восемь часов он заберет нас с парковки у «О’кея».

– Класс! – Сева мечтательно закатил глаза. – Быстрей бы суббота.

– Слушайте, а может и нового генерального надо позвать? – вдруг предложила Милана. – Все-таки весь коллектив едет.

– Фу! Зачем он нам? – возмутился Сева. – С ним даже не расслабиться нормально.

– Точно! – подхватил Егор. – На фиг он нам не нужен.

– Нет, ребят, это не дело – не приглашать начальство, – Андрон Маркович обвел всех укоризненным взглядом. – Надо хотя бы из вежливости позвать. Да и вообще, может, на природе наш Жаров и раскроется по-другому, покажет себя компанейским человеком.

Милана подскочила из-за стола, защебетала:

– Давайте я тогда с ним прямо сейчас поговорю. Приглашу. От лица всего коллектива.

– Конечно, – кивнул Андрон Маркович, пялясь на ее ножки в обтягивающих джинсах. – Беги, стрекоза. Договаривайся.

Он проводил Милану взглядом, потом посмотрел на меня.

– Перова, пойдем ко мне, надо обсудить кое-что.

– Да, конечно.

Мы прошли к нему в кабинет, сели за стол.

– Марин, такое дело… – Андрон Маркович взглянул на меня заискивающе. – Если Жаров будет про Севу справки наводить, ты уж не топи его, ладно? Мальчик еще не освоился нормально. Не втянулся в работу.

Я сразу напряглась. Сева уже год у нас, а все никак не втянется. Но говорить об этом неловко. Когда я только пришла в редакцию, Андрон Маркович был очень добр ко мне, многому научил. Да и повышение я получила именно по его протекции.

– Сева мне как родной сын, – дрожащим голосом сказал главный редактор. – Он рос без отца, сестра с трудом его тянула. Не хватало пацану, понимаешь, мужской руки, мужского воспитания. Я, конечно, не остался в стороне, участвовал в его жизни, как мог, но ведь этого мало. Если Сева окажется на улице сейчас, это его сломает. Мы с сестрой еле-еле его из дурной компании вытянули, пристроили. Не дай бог он опять свяжется со старыми дружками. Сестра этого просто не переживает. Ты ведь понимаешь, Марина?

Я кивнула.

– У нее сердце больное, – продолжил причитать Андрон Маркович. – И с почками тоже что-то не так. Она сразу сляжет, если с сыном что-то случится. Сева ведь и запить может, если его сейчас уволят. И из дома способен уйти.

– Я понимаю, Андрон Маркович, – сказала я. – Я, чем смогу, помогу. Но вы и ему, пожалуйста, сделайте внушение. Пусть хотя бы изображает бурную деятельность, а не зависает часами на сайтах знакомств.

– С ним я, разумеется, тоже поговорю, – Анрон Маркович для пущей серьезности пошевелил бровями. – Но, знаешь, он у нас такой нежный мальчик… Его любое неосторожное слово способно расстроить. Ему вообще по жизни нелегко приходится. Его и в школе травили, и во дворе обижали. А в детском саду его вообще однажды воспитательница случайно в туалете заперла. Сева потом целый год писался.

Андрон говорил с таким жаром, что я бы невольно прониклась к Севе сочувствием, если бы не знала его лично. Впрочем, деваться мне некуда – буду прикрывать этого балбеса, раз Андрон за него так просит.