Читать книгу Большая книга ужасов 78 (сборник) - Елена Усачева - Страница 10

Я вернулся домой.

Катьке стало хуже. Белизна распространялась по ноге. Катьке не было больно, наоборот, если надавить на белизну, ничего не чувствовалось.

В свертке, который передала мне Лерка, был колокольчик. Маленький серебряный колокольчик. И записка с одним словом.

«Звоните».

Я прицепил колокольчик к лампе в Катькиной комнате и привязал к язычку веревочку, а к веревочке листок бумаги. Бумага колебалась от движений воздуха, и колокольчик потихоньку позвякивал.

Закрыл дверь, задернул жалюзи и вышел в сеть. Попытался заглянуть на «Мертвец. ру», но сайт не работал. Тогда решил проверить почту. Запустил почтовый обозреватель и обнаружил, что мне пришло письмо. Открыл.

Письмо было такое:

«ТВОЕ ИМЯ – БРАТ. ВСТРЕТИМСЯ. МЕРТВЕЦ».

Дальше следовал адрес сайта. Я вбил его в адресную строку и нажал ввод. Сайт был совершенно левый, что-то для любителей собирания грибов. Я сразу же зашел на чат и окунулся в тонкости собирания рыжиков, засолки груздей и охоты со свиньями за русскими трюфелями. Посетителей было немного, Мертвеца среди них не было. Я подождал, не появится ли он, он не появился. Тогда я вбил первую фразу:

ПРИВЕТ, МЕРТВЕЦ. ЭТО БРАТ.

Он ответил почти сразу:

КАК СЕСТРА?

Интересно, каким образом Мертвец узнал про Катьку? На «Мертвец. ру» я поместил только рассказ о визите Гороха, про Катьку я ничего не писал. Но я не стал об этом спрашивать, я ответил:

ПЛОХО. ОЧЕНЬ.

На экране высветился вопрос:

БЕЛОЕ ИЛИ КРАСНОЕ?

Сначала я не понял, потом догадался, что Мертвец спрашивает про Катькину болезнь, и настучал на клавиатуре:

БЕЛОЕ.

Мертвец ответил:

БЕЛОЕ ХУЖЕ. ОНО БЫСТРЕЕ.

Мне не оставалось ничего другого, как написать:

И ЧТО МНЕ ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ?

Мертвец написал не сразу. Прошло минут пять. Потом на экране возникло:

ПЛОХО. ОСТАЛОСЬ МАЛО ВРЕМЕНИ. ДНЕЙ ПЯТЬ. ПОТОМ ОНО СОЖРЕТ ТВОЮ СЕСТРУ. ЛУЧШЕ ПОСПЕШИТЬ.

Я спросил:

КАК ПОСПЕШИТЬ-ТО? КАК СНЯТЬ ПРОКЛЯТЬЕ?

Ответ пришел почти сразу:

ПРОКЛЯТЬЕ НЕ НОСКИ, СНЯТЬ НЕЛЬЗЯ.

Я не понял и повторил вопрос:

КАК СНЯТЬ?

Мертвец ответил:

ТЫ ДОЛЖЕН ЕЕ ГРОХНУТЬ.

Я вздрогнул. А Мертвец продолжал:

ОСИНОВЫЙ КОЛ – ЭТО НАВЕРНЯКА. МОЖНО СЖЕЧЬ, ЭТО ТОЖЕ НЕПЛОХО. ЕСЛИ У ТЕБЯ ЕСТЬ РУЖЬЕ…

Я перебил Мертвеца:

МНЕ ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ, Я НЕ МОГУ. НУЖНО ЧТО-ТО ДРУГОЕ.

Мертвец не отвечал долго. Любители свинушек продолжали болтать о способах приготовления деликатесной грибной икры и яиц, фаршированных тушеными боровиками. Я им позавидовал и даже подумал, что когда все это кончится, я возьму и тоже запишусь в какое-нибудь общество, например, в общество собирателей чугунных батарей или в клуб добровольных искателей Атлантиды.

И когда я уже принялся развивать в голове планы и способы отыскания этой самой Атлантиды, откликнулся Мертвец:

ЕСТЬ ЕЩЕ СПОСОБ. ОТЫЩИ КОЛДОВСКУЮ КНИГУ. У КАЖДОЙ ВЕДЬМЫ ЕСТЬ КНИГА, ЕСЛИ СЖЕЧЬ КНИГУ, ВЕДЬМА ПОГИБНЕТ. ЭТО ТВОЙ ЕДИНСТВЕННЫЙ ШАНС!!! ЖГИ, НЕ РАЗДУМЫВАЙ, НЕ ЖАЛЕЙ, ОНА ВАС НЕ ПОЖАЛЕЕТ!

Тогда я решил спросить:

МЕРТВЕЦ, ТЫ КТО?

Мертвец промолчал. Я повторил вопрос:

ТЫ КТО?

Мертвец не ответил. Вернее, не то ответил:

ЗАПОМНИ! КНИГУ БЕРЕЖЕТ ХРАНИТЕЛЬ!!!

Я спросил:

КТО ТАКОЙ ХРАНИТЕЛЬ?

Ответ:

СУЩЕСТВО. У КАЖДОЙ ВЕДЬМЫ ЕСТЬ СУЩЕСТВО.

Я хотел спросить, что за существо, но связь стала мерцать, и я успел вбить всего один вопрос:

КАК ОНА ПОПАДАЕТ В ДОМ, ЕСЛИ ДВЕРИ ЗАКРЫТЫ?

Через минуту по экрану побежала надпись:

ГЛАЗ… ПРИЕХАТЬ ПОПРОБУЮ ПОМОЧЬ. ЧЕРЕЗ…

Связь оборвалась. И тут же земля дрогнула от грома. Я выглянул в окно.

Над холмом повисла жирная черная туча, в ее глубине прыгали острые желтые молнии, солнечные лучи ломались в туче и ползли по земле, точно прожектора.

Я посмотрел на мобильник. Сеть ушла. Видимо, гроза вызвала помехи в связи, и соединение с Интернетом стало невозможным. А стационарного телефона в доме не было.

Туча затягивала небо. Мать собиралась позвонить мне, теперь не позвонит. Я остался один.

Снова ударил гром, дом вздрогнул. Я разлегся на полу и стал пережидать грозу.

До вечера ничего не произошло. В десять, когда гроза прошла, кончился дождь, и тучи уползли за холм, и горизонт очистился, позвонила Лерка.

– Кое-что тут придумала, – сказала она. – Завтра зайду в одиннадцать. Будь готов.

Я хотел спросить, к чему мне надо быть готовым, но Лерка не ответила и отключилась. Я попытался дозвониться отцу или матери, бесполезно, их трубки были отключены.

Какое-то время я еще сидел в кресле и караулил у окна с бейсбольной битой наперевес, затем навалился сон…

Лерка зашла в одиннадцать, как обещала.

Она посмотрела на мою кривую и заспанную рожу, посмотрела на Катьку. Катька проснулась и теперь лежала на кровати, водя ногтем по цветочкам на обоях. Я спросил ее, чего она хочет, Катька молча отвернулась к стенке.

Лерка хмыкнула и отправилась на кухню. Через двадцать минут она поднялась к нам с подносом. На подносе горячие бутерброды с сыром и зеленью, яйца всмятку, апельсиновый сок.

Катька есть не стала.

– Не хочешь есть, выпей сок, – велела Лерка. – Я тебе специальный приготовила – апельсин с мякотью киви. Это витаминная бомба, должно помочь.

Катька не ответила.

– Я туда еще сахарного сиропа добавила, – уговаривала Лерка. – Очень вкусно.

Катька не выдержала и сок выпила. Я тоже перекусил. Бутерброды были вкусные, а яйца сварены как раз до нужной консистенции. Сок тоже был отличный, у Лерки явно имелись незаурядные кулинарные способности.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Было очень вкусно. Ты прирожденная хозяйка…

Лерка остановила меня, покачав головой.

Я хотел посмотреть, как там дела у Катьки, но Лерка сказала, что лучше этого не делать.

– У нас полно других дел, – добавила она. – Пойдем, надо поговорить.

Мы спустились в гостиную, уселись на диване, и Лерка изложила мне свой план.

– Я слышала одну вещь, – сказала Лерка. – Про колдовские книги. У каждого колдуна есть волшебная книга, в которую он записывает все свои колдовские рецепты. Чем толще эта книга, тем сильнее колдун…

– Мне тут один тип в чате почти…

– Не перебивай, – перебила меня сама Лерка. – А то у меня все мысли выскочат! Так вот. У Кострихи тоже должна быть такая книга. Без нее колдуны и волшебники бессильны. Надо книгу порвать или сжечь, уничтожить, короче.

– И как нам ее уничтожить?

Забавно, подумал я. Мертвец предложил мне то же самое. Впрочем, это неудивительно, мысль-то лежит на поверхности. Я сам бы даже додумался до нее, если бы не был так напуган и задерган.

– И как нам ее уничтожить? – снова спросил я.

– Ее сначала нужно найти. Книга, скорее всего, хранится в доме Кострихи. Значит, надо забраться туда, отыскать книгу, и все. А я как раз тут кое-что придумала, слушай мой план…

Я выслушал. Потом пять минут думал и согласился. Обсудив детали, мы вернулись на второй этаж.

Устроившись возле окна, я стал ждать. Сначала я хотел взять папашин бинокль, но затем передумал – и так все было прекрасно видно. Соседкин дом чернел среди зелени, мне не нравилось на него смотреть.

Лерка сидела за столом, грызла орешки и бродила по девчачьим сайтам Интернета. Каждые пять минут она спрашивала меня:

– Ну, как там?

Я не отвечал, поскольку мне нечего было ответить. Соседка не показывалась.

– Еще рано, наверное, – говорил я. – Там этот твой… когда активизируется?

– С двух до пяти должен подойти. Обещал, во всяком случае.

– И как ты его заманила? – спросил я.

– Просто, – улыбнулась Лерка. – У него зрение – минус пять, его не то что в милицию, его в кладовщики не взяли бы! А дед мой его пристроил. Знаешь, в деревне доктор – второй человек после председателя. Так что я, типа, местная элита. А участковый обязан нашей семье.

– И что он сделает?

– У нее, у Кострихи, паспорт до сих пор не обменян, а участковый обязан об этом всем напоминать. Вот он придет и вызовет ее в отделение для составления объяснительной. И продержит часа два, я договорилась. Нам хватит.

– А ты никому не сказала, куда мы идем? – я оторвался от наблюдения.

– Нет. А ты?

– Я тоже. Да и некому говорить, сама знаешь. Так что мы одни тут, во всем этом доме.

Лерка посмотрела на дверь.

– Она сюда не придет?

– Вряд ли, – сказал я. – Чего ей тут делать? Она уже приходила. Один раз в натуре, а потом еще в виде… нечеловеческом…

– Это ясно… Ладно… А то мне не по себе как-то…

Мне самому было не по себе. Мне было не по себе уже который день, с тех пор как все это началось. С тех пор, как нас угораздило притащиться в эту дыру…

Посмотрел на часы. Половина первого. Когда я глядел на часы в прошлый раз, было двадцать минут первого. Время, что ли, остановилось?

Я подошел к Лерке, и мы принялись сверять время, а поскольку разнобой в наших часах был весьма значительный, пришлось выходить на сайт института точного времени и синхронизироваться с самыми точными в мире атомными часами.

Когда я вернулся к окну, то обнаружил, что к дому соседки подошел щуплый милиционер в выпуклых очках. Милиционер нервно озирался и машинально елозил рукой по кобуре. Наконец он взял себя в руки, оправил форму, натянул поглубже фуражку и постучал в окошко.

Стекло ответило неожиданно громким звоном, так что я даже вздрогнул. Лерка тоже сразу все поняла, бросила компьютер и присоединилась ко мне.

Милиционер еще раз постучал в окошко. Дверь не открылась.

– А вдруг она его это?.. – шепотом спросил я. – Разразит… ну, громом, что ли?

– Не разразит, – сказала Лерка. – Он к ней уже пятый раз с этим паспортом заходит, а все еще жив. Правда, волнуется каждый раз одинаково. Да и невыгодно ей это – участкового раздражать.

Милиционер прокашлялся и постучал уже в дверь. И уже не пальцем, а дубинкой. Неожиданно дверь отворилась, и на пороге возникла соседка. Она была в сером плаще и забавной разноцветной вязаной шапке, такие носят исполнители музыки рэгги. Из-под шапки выбивались белые космы.

Милиционер принялся что-то говорить и делать руками приглашающие жесты, соседка слушала. Потом милиционер достал из кармана какую-то бумагу и принялся ее соседке зачитывать. Та слушала, а потом нехотя кивнула головой. И они пошли вверх по холму.

Дверь соседка не заперла.

Я тут же схватил рюкзачок со снаряжением, выскочил из комнаты и, перепрыгивая через ступеньки, побежал вниз. Лерка не отставала.

Осторожно открыл ведущую на улицу дверь и поглядел в бинокль. Соседка и милиционер медленно поднимались по холму.

Мы побежали к дому соседки.

Вблизи он не выглядел так угрожающе. Просто старый дом. Таких полно в брошенных селах по всей России. Когда в доме никто не живет, дом умирает. Что тогда происходит в доме, в котором живет ведьма?

Перед дверью я остановился. Снял с шеи бинокль и вручил его Лерке.

– Наблюдай за холмом, – распорядился я. – Если вдруг появится – сразу мне сообщишь!

– Я свистну, – сказала она.

– Мы не в каменном веке, – важно произнес я и кинул Лерке мобильник. – Нажмешь на кнопку «1» – и я отвечу. Если же я позвоню, нажмешь вот эту кнопку, тут зеленая трубка телефонная нарисована. Все просто.

– А ты?

– У меня есть еще один, старый. Не беспокойся.

Лерка непривычно повертела трубку в руках, повесила на шею.

– Если что – кричи, – сказал я.

– Ты тоже, – улыбнулась Лерка.

Я натянул перчатки, пнул дверь и шагнул внутрь.

В нос ударил запах сушеной травы и пыли. Небольшие сени были завешаны березовыми вениками в большом количестве. Зачем нужны были эти веники, я не знал, может, она пол ими мела. Я осторожно прошел через сени и приблизился к двери непосредственно в дом.

Дверь была толстая, тяжелая, с черными железными петлями, такие петли можно встретить в мультиках про Змея Горыныча.

Потянул за ручку. Дверь открылась, но не скрипнула. Смазана. Отлично смазана.

Я шагнул внутрь.

Окон в доме не было. Вернее, они были, но такие грязные, что свет сквозь них почти не пробивался. И тем не менее в царящем полумраке я вполне мог разглядеть все, что находилось в комнате. Обстановка, правда, была бедноватой и заключалась лишь в длинном столе и полках от пола до потолка. Полки были заставлены баночками из-под майонеза. Сотни баночек, может быть, даже тысячи. Ни надписей, ни каких-либо указаний на то, что в них. Я взял ближайшую и снял бумажную крышку. Внутри была какая-то зеленая жижа, по запаху напоминавшая гнилые яблоки. Я поставил баночку обратно и продолжил обход комнаты.

Ничего, кроме баночек и стола, в комнате не было. Интересно, а где соседка спит? Ни койки, ни диванчика. Видимо, она спит на столе.

Я обошел комнату три раза. Ничего. Я занервничал и двинулся в обход в четвертый раз. И в этот четвертый раз я увидел. В самом конце комнаты, прикрытая полками с баночками, пряталась дверь. Я быстро подошел к двери, сдвинул вбок полки с баночками и потянул за ручку.

Я думал, что эта-то дверь, за которой наверняка хранятся самые важные ведьмовские тайны, будет закрыта. Но я ошибся. Дверь открылась легко.

За дверью не было ни комнаты, ни спуска в подвал, за дверью была гладкая белая стена.

На стене черным углем был нарисован человеческий глаз. Впрочем, не человеческий – зрачок был вертикальным, как у животного.

Глаз был нарисован так убедительно, что я не выдержал и захлопнул дверь. Полки пристроил на место.

Больше в доме ничего не было. Никакой колдовской книги я не нашел. Достал мобильник и позвонил Лерке.

– Что случилось? – спросила она.

– Ничего. Я не нашел никакой книги. Тут одни банки какие-то…

– В подвале смотрел?

– Нет. А где подвал-то?

– Попрыгай! Где скрипит сильнее – там и подвал.

– Наверху все в порядке?

– Все спокойно, – сказала Лерка и отключилась, давая мне понять, что на пустые разговоры время тратить не стоит.

Я спрятал телефон и принялся прыгать вокруг стола. И вправду, в одном месте пол скрипел сильнее. Мне пришлось опуститься на колени и долго шарить по полу. Потом моя рука неожиданно провалилась в небольшое квадратное отверстие, такие в деревнях прорезают для кошек, чтобы они по своим делишкам лазили. Я подцепил люк и откинул его к стене. Дохнуло прохладой и затхлостью, я снял с шеи спецфонарик и осторожно посветил вниз.

Первое, что я увидел, было дерево. То самое дерево, бонсай, мой отец трудился над ним пять лет. Дерево стояло на дубовой колоде чуть сбоку от лаза.

Я осторожно свесился и спрыгнул вниз. Обвел фонариком подвал.

Подвал не очень отличался от комнаты наверху. Стены обиты досками, кажется, вагонка, только старомодная какая-то. Пахнет смолой. Колода. Я бы даже сказал, скорее плаха – вся серединка выщерблена, много били топором. Может, на самом деле это и была плаха, такой специальный ведьмовский источник силы, типа батарейки. Кто знает, сколько людей на этой штуке лишились рук, ног, да и головы, мне не хотелось задумываться над всем этим.

Табуретка. Все. Никакой колдовской книги. Видимо, соседка прятала ее на чердаке. Или вообще где-то в другом месте.

Я подошел к колоде и навел фонарик на дерево – бонсай.

Деревце скисло без света, почернело, ствол высох. В развилку, там, где деревце расходилось на три ветки, была воткнута черная каленая иголка.

С такими штуками я был знаком. Заочно, конечно. Не раз в кино видал, да и в книжках про такие вещи пишут. Вуду. Колдун берет какую-нибудь вещь у человека и делает с ней всякие гадости. Втыкает в нее булавки, бросает в горшок со змеями, зажимает в тиски. И у людей случаются инфаркты, кровоизлияния в мозг, разрывы органов. Черная магия.

Я перехватил фонарик в левую руку и собрался эту иголку из бонсай выдернуть, и уже протянул к ней пальцы, как вдруг за спиной зашуршало. Шорох, быстрый, будто пробежали по дереву маленькие когтистые лапки. Я обернулся.

Луч фонарика выхватил из темноты кусок стены.

В это мгновение что-то прыгнуло на меня сбоку и выбило фонарик, он стукнулся об пол, и я услышал, как хрустнуло стекло. А производители, между прочим, обещали, что такой фонарик можно безбоязненно ронять хоть с третьего этажа, хоть с Останкинской башни. Фонарик разбился, зато в нем заработало радио. Я стоял в полной темноте и слушал, как никчемная девчоночья группа поет о любви и апельсинах. Лучше бы уж разбился этот приемник – из-за этой фруктовой музыки я совершенно не слышал своего врага.

Вы когда-нибудь были в полной темноте, да еще в незнакомом помещении? Это все равно что быть слепым. Я присел и растопырил руки, ожидая нападения.

Но враг напал сзади. По моей ноге проскользнула тяжесть, спину царапнули игольчатые коготки, и тут же что-то холодное и сухое обвилось вокруг шеи.

Я попытался отцепить это, но существо было сильное и твердое. Сначала мне показалось, что больше всего оно походит на толстую змею, но потом я нащупал короткие лапки.

Значит, ящерица. Хранитель. Мертвец предупреждал, что должен быть хранитель.

Я стукнул существо кулаком в бок. Захват тут же усилился.

Девчоночья группа пела о том, как хорошо рассекать со своим возлюбленным изумрудные морские просторы на скутере, а эта тварь стягивала мою шею.

Я снова попытался отодрать эту дрянь, но бесполезно, она была крепкой, будто стальной трос, я до мяса сломал ноготь.

Воздуху становилось все меньше и меньше, жуткая тварь удерживала меня уже целую минуту. А мой личный рекорд задержки дыхания всего минута сорок. Через сорок секунд я потеряю сознание и растекусь по полу.

Девушки пели, что нет ничего лучше, чем угощаться кокосовым сиропом в тени развесистых кокосовых же пальм. Я задыхался.

Меня начало тошнить.

Неожиданно заработал телефон. Экранчик зажегся, и в его синем свете я увидел, что это на самом деле ящерица. Ее голова была почти прямо передо мной, и я видел, как блестят ее мелкие зубы, а глаза, наоборот, полны темноты.

Телефон продолжал звонить. Дело было совсем плохо – помимо того, что меня душила какая-то рептилия, так, видимо, еще и Лерка предупреждала меня, что соседка спускается с холма.

И тут мне в голову пришла идея. Я упал на колени и пополз к краю колоды. Пока звонил телефон, я мог видеть. И мог ткнуться этим существом об острый край здоровенного дубового пня.

Когда до колоды осталось не больше метра, телефон замолчал. Свет погас.

Я рванулся вперед, под коленом хрустнул фонарик и песня про счастливые летние каникулы прекратилась. Я ударился о колоду плечом и свалился на пол.

Я еще пытался отодрать от себя хранителя, но уже вяло, перед глазами поплыли разноцветные круги. Разноцветные круги в темноте – это красиво. В голове мутилось, я чувствовал, как удушье окончательно расслабляет мышцы, еще немного, и я перестану сопротивляться. Еще немного, и эта тварь меня удавит…

Правая рука наткнулась на доску. Весь подвал, как я уже говорил, был обшит мелкой гладкой вагонкой, и моя рука наткнулась на немного отстающую от стены доску. Пальцы подлезли под нее, я напрягся и отодрал доску. Ладонь царапнул гвоздь.

Существо стянуло захват так, что у меня что-то хрустнуло в шее.

Я поудобнее перехватил доску и вогнал гвоздь в чешуйчатое тело.

Рептилия не издала ни звука, но я почувствовал, что захват немного ослаб. Тогда я воткнул гвоздь еще раз, затем еще и еще. Существо перестало меня душить, но все еще держалось за мою шею. Я схватил его за лапу и со всего размаха шваркнул о колоду.

Тварь пискнула и перестала шевелиться. На меня брызнуло теплым.

Я нащупал левой рукой телефон и включил подсветку. Подвал снова наполнился синим электронным светом, я смог оглядеться.

В правой руке я сжимал лапу моего врага. Она была оторвана с мясом, рукав моей куртки залило кровью. Саму тварь не было видно, скорее всего, она спряталась в своей норе. Под ногами валялась доска, которая так меня выручила. Я подобрал ее на всякий случай и стал выбираться. Достать до люка с пола не получилось, пришлось поднатужиться и сдвинуть колоду. Затем я подпрыгнул и открыл головой люк.

Да, еще, перед тем как убраться из подвала, я осторожно вытащил из дерева бонсай иглу.