Читать книгу Заветные желания - Елена Васюк - Страница 4

Питерское небо привычно плакало серым дождем, осенние листья прилипали к мокрому асфальту. Поток разноцветных автомобилей двигался по проспекту, прохожие невесело выглядывали из-под зонтов. Олег Дмитриевич подъезжал к вокзалу в унылом настроении. Предстояла не очень комфортная поездка в беспересадочном прицепном плацкартном вагоне на Украину в течение почти полутора суток. Существовали, разумеется, и другие способы добраться в нужное место, но многолетняя практика этих поездок показала, что выигрыш во времени невелик (а если нелетная погода, так и вовсе сводится к нулю), а пересадки и ожидания выматывают больше, чем скука беспересадочного вагона, пропахшего дорожной едой и пивом.

В вагон он вошел за пять минут до отправления, в его отсеке уже сидели попутчики: женщина средних лет, седая старушка и неопрятный подвыпивший парень, на боковом месте – молодая мамаша с пятилетней дочкой. Олег Дмитриевич, никогда не отличавшийся общительностью, сразу погрузился в чтение журнала, но, как это обычно бывает, уже через пару часов составил какое-то мнение о попутчиках.

Старушка возвращалась домой из гостевой поездки к детям и внукам, страдала множеством болезней, особенно мучила гипертония. Парень приезжал в Питер на заработки, но его обманули, заплатили меньше обещанного, а то, что заработал, было у него украдено при прощании с «пацанами» благо, хоть паспорт и билет ему оставили. Молодая мамаша ехала в гости к родителям, дочка ее оказалась послушным и нешумным ребенком. А женщина лет сорока пяти, Ольга Ивановна, ничего о себе не рассказала кроме того, что едет домой после побывки у дочери.

Олегу Дмитриевичу почему-то не читалось, он стал исподтишка наблюдать за соседями. Ольга Ивановна чем-то понравилась ему, не столько внешностью, сколько поведением. Она с интересом выслушивала старушку, измеряла ей давление, не поленившись достать из дорожной сумки тонометр, обсуждала с нею народные рецепты. Парня подкармливала всю дорогу, так как у него не было ни еды, ни денег. С девочкой во что-то играла, рисовала, рассказывала сказки. И все это очень спокойно, без навязчивости, с юмором. Исподволь наблюдая за этой женщиной, он подумал, что она чем-то расстроена, и с удовольствием почитала бы книжку или молча смотрела бы в окно, но, не желая поддаваться своему настроению, любезно общается с попутчиками.

Она как-то сразу стала центральной фигурой их маленького кружка, рядом с нею было очень уютно, и Олег Дмитриевич с удивлением обнаружил, что все чаще участвует в общей беседе, нисколько не смущаясь. Присмотревшись к Ольге Ивановне, он понял, что она все еще хороша собой, несмотря на возраст. Среднего роста, средней полноты, с коротко стрижеными каштановыми волосами и карими глазами, она обладала правильными чертами лица и каким-то особенным обаянием, которое пробивалось сквозь природную сдержанность. Она кого-то напоминала ему… Когда наступила ночь и все улеглись на свои полки, он понял, кого именно. И долго смотрел в темноту, вспоминая свою жизнь.

Он рос очень спокойным, немногословным ребенком, таким и остался на всю жизнь. Легко учился, занимался спортом, рано понял, что будет только врачом, и больше никем. В старших классах он стал одним из самых привлекательных мальчиков школы, высокий, крупный, синеглазый блондин с широкими плечами и белозубой улыбкой. Но он был болезненно застенчив, скрывая этот «ужасный» недостаток за молчаливостью и вечной занятостью чем-то полезным. Никто из его одноклассников никогда не назвал бы его застенчивым, скорее охарактеризовали бы его как «гордого», «занудного», «зубрилу».

Девчонки, даже самые красивые, недоумевали по поводу его равнодушия к женскому полу. Он никогда ни за кем не ухаживал, ни к кому не проявил интереса, не встречался ни с одной девочкой. Таким же он остался и в институте. В общественной жизни участвовал мало и неохотно. Больше всего времени проводил в библиотеке, учился «как зверь».

Среди ребят друзей у него было мало, в основном по спортивному залу, где он регулярно занимался «для себя». Спиртного он почти не пил, изредка позволяя себе бокал вина или рюмку коньяку. Откровенные разговоры своих друзей «про баб» ненавидел и никогда в них не участвовал. Его молодое тело напоминало о своих тайных желаниях эротическими сновидениями, но, как будущий врач, он отлично понимал, что это бушуют гормоны. А заставить себя подойти поближе к какой-нибудь хорошенькой студентке не мог. Даже его строгая бабушка, у которой он жил, удивлялась и беспокоилась по этому поводу. Да и сам он мучился сомнениями, боялся, что друзья заподозрят что-то неладное. Особенно пугали его активные и общительные девушки с яркой внешностью, недвусмысленно добивавшиеся его внимания. Всю жизнь он страдал от той охоты, которую вели на него женщины, но и себя в роли охотника не видел.

Он впервые познал интимную сторону жизни в двадцать один год. Летом на родительской даче в Подмосковье познакомился с женщиной, которая была старше его лет на десять. Она снимала соседскую дачу, жила там с восьмилетним сыном и его няней, а ее состоятельный муж наезжал к ним по выходным. На пляже Олег учил ее сына плавать, играть в карты, вместе ходили в лес. Она была довольно плотного телосложения, не красавица, и, кажется, не слишком умна. Но было в ней нечто, что не вызывало в нем обычной застенчивости. Возможно, это было ее спокойствие и отсутствие явного интереса к его особе, она просто не принимала его всерьез и, уж точно, за ним не охотилась. Просто любовалась красивым юношей, шутила с ним по-дружески, много смеялась. Но однажды она мимоходом погладила его по голове, и его обдало горячей волной. В тот же вечер он очутился в ее спальне, которая находилась на втором этаже. Сын дачницы со своей няней спал внизу. Спортивному высокому Олегу ничего не стоило взобраться по перилам веранды. Все происходило в полной тишине и темноте. До сих пор он не понимает, как решился на это, но женщина не удивилась, не испугалась, и так сумела провести с ним первый урок страсти, что он, много читавший об этом ранее, понял, что литература бледнеет в сравнении с реальностью.

Их свидания продолжались почти месяц. Днем они вели себя как малознакомые люди, никто ничего не заподозрил – ни его родители, ни брат, ни ее ребенок. Только няня поглядывала на него как-то лукаво, но не позволила себе ни одного намека на свою осведомленность. Но какое это могло иметь значение! При встрече с возлюбленной Олег внутренне замирал и мечтал только о наступлении ночи, когда они будут принадлежать друг другу, не говоря ни слова.

Однажды утром Олег узнал от матери, что соседи уехали. Он был ошеломлен. Ни фамилии дачницы, ни ее городского адреса он не знал, это было очень больно, он не мог понять, почему она так поступила с ним. Больше они никогда не виделись.

После этой истории он еще больше замкнулся в себе, часто вспоминал свой первый роман, ни одна женщина не шла ни в какое сравнение с его первой возлюбленной. Чем она так привлекла его? Олег подозревал, что причина была в ее похожести на его мать. Вот и не верь после этого старику Фрейду! Мать была для него очень любимым человеком, эталоном женщины. С тех пор ему всегда нравились спокойные, чуть загадочные женщины средней полноты и с темными волосами. А женился, как это часто бывает, на женщине совершенно другого типа – нервной худой блондинке.

Заканчивая интернатуру, он познакомился с Мариной, которая стала его женой. Никогда он не сможет понять, что им двигало, когда он решился на этот шаг, может, просто устал от женских преследований, и понял, что плотские желания мешают сосредоточиться на главном в его жизни – работе, а может все-таки прислушался к совету матери «все надо делать вовремя». Он понимал, что пора обзавестись семьей, но семью представлял такой, как у его родителей. Все свое детство он видел, как нежно они относились друг к другу, понимали друг друга с полуслова, как весело проводили досуг, как подолгу разговаривали по вечерам на кухне. Иногда он видел их усталыми, но никогда – раздраженными. Никаких скандалов, даже мелких ссор, между ними никогда не было, при малейшем несогласии кто-то из них тут же уступал другому, чаще это был отец. Олег просто не видел других семей и не понимал, что их семья скорее исключение, чем правило.

Марина работала в его больнице медсестрой, и он долго не замечал ее. На новогодней вечеринке он познакомился с нею поближе. Высокая, очень худенькая, она замечательно танцевала, чем привлекла всеобщее внимание. Олег смотрел на нее с удивлением, пригласил на медленный танец, во время которого она молчала и не пыталась его «закадрить». Это очень ему понравилось. Он проводил ее до метро поздним вечером, оставил свой домашний номер телефона. Вскоре она позвонила, назначила встречу. Так все и началось.

Он стал ее первым мужчиной, хотя ей было уже двадцать, что тоже добавило очков в ее пользу. Через три месяца они поженились. Все произошло как-то быстро. Познакомившись с ее родителями, которые жили в тесной «хрущевке» на окраине, Олег удивился – как в такой семье могла вырасти скромная, умная девочка. Пьющий отец, забитая мать, откровенная бедность – все это способствовало тому, что Марина окончила медучилище и начала зарабатывать уже в восемнадцать лет. Олег к тому времени был молодым хирургом, зарабатывал немного, от родителей старался не зависеть. Бабушка болела, нуждалась в присутствии родственников, поэтому молодые стали жить в ее квартире, тем более что съемное жилье была им не по карману.

Бабушке Марина не понравилась сразу. Олег спокойно мирился со старушкиными причудами, он просто их не замечал, а Марина сразу решила себя «поставить». Хитрости ей было не занимать, в присутствии мужа она была кроткой и неконфликтной, но, оставаясь с бабушкой наедине, не оставляла без ответа ни одно замечание. Хозяйкой она оказалась неважной, а учиться чему-нибудь у пожилой женщины отказывалась наотрез. Олег ничего не замечал. Его работа поглощала не только его рабочее время, он и дома постоянно читал медицинскую литературу, иностранные медицинские журналы, не любил никаких развлечений. Марина очень страдала, она была молода, красива, а мужа вытащить из дому не могла. Чего только не выслушал Олег от жены по этому поводу!

– Нельзя же быть таким однобоким! – со слезами твердила Марина. – Бурундук!

– Иди куда хочешь, я же не запрещаю, – невозмутимо отвечал супруг. – Может, поступишь в институт?

– А жить на что будем? На твою зарплату? В медицинском заочного отделения нет. И так небогато живем, а будет совсем нищета.

Выросшая в бедности, Марина очень хотела обеспеченной жизни. Она постоянно мечтала о красивой одежде, украшениях, поездках на курорты. Но медики тогда много не зарабатывали, Олег был равнодушен к материальным благам, и молодую женщину все чаще охватывали сомнения – а так ли уж хорош был ее выбор? Приятно иметь красивого мужа, жить в просторной квартире в центре города, но ведь хочется большего! Конечно, Олег пишет диссертацию, его все хвалят и прочат большое будущее, но ведь молодость проходит! И Марина, махнув рукой на Олега, устроилась на курсы массажистов, потом косметологов, ушла из больницы в косметический салон и стала зарабатывать больше мужа. Появились постоянные клиенты, потом нашлись поставщики заграничных косметических средств, которые тогда были в дефиците, и на них можно было неплохо заработать.

Олег понимал, что жена не удовлетворена семейной жизнью, ему даже было жаль ее, но он ничего не мог с собой поделать. Его единственной большой и взаимной любовью была медицина. На работе он преображался, его не покидало хорошее настроение, он был очень внимательным к своим пациентам, шутил с ними, терпеливо выслушивал каждого. В больнице он был по-настоящему дома. С коллегами общался охотно, но только на медицинские темы, всегда старался помочь, консультировал всех желающих. И работа платила ему тем же – он быстро стал отличным хирургом, его уважали, с его мнением считались даже старые опытные врачи. Он легко защитил кандидатскую и потом докторскую диссертации. Душа его разрывалась между наукой и практикой. Он все время учился, писал статьи, участвовал во множестве семинаров, его приглашали преподавать в университете. Но отказаться от практики было выше его сил, ничто не приносило ему такой радости, как удачная операция, лица спасенных пациентов и их родственников. Конечно, были и огорчения, он мучительно переживал, когда не удавалось спасти человека. Но это была его жизнь! Он стал верить в Бога после долгих раздумий, когда, анализируя случаи из своей практики, не мог объяснить чудесные выздоровления в безнадежных случаях и летальные исходы при рядовых заболеваниях.

Он жил своей работой, все остальное, включая семью, было неинтересно. Если бы ему не платили зарплату, он все равно ходил бы на работу.

Марине пришлось выбирать – смириться с характером мужа или развестись. Скандалить было бесполезно, да она и не любила скандалов, отказаться от приобретенных благ было глупо. Взвесив все «за» и «против», она решила устроиться так, чтобы всем было хорошо. Перестала требовать от Олега развлечений, денег, просто оставила его в покое, чему он был очень рад. Каждый зажил своей жизнью. Марина завела подруг, с которыми посещала театры, выставки, иногда рестораны, благо, среди ее клиенток было много обеспеченных бездельниц. Возможно, были и друзья мужского пола, но явных поводов подозревать ее не было.

Олег ничего не замечал. В доме было убрано, всегда была еда и чистая одежда, жена по вечерам отсутствовала редко, в постели была неизменно нежна и безотказна, в семье воцарилась гармония. Немного портила отношения бабушка, но в течение дня молодых дома не было, а вечером усталость не давала разгореться конфликтам.

Детей у Олега с Мариной не было пять лет. Сначала оба не решались на этот шаг, потом долго пришлось уговаривать Марину, которая боялась рожать, боялась испортить фигуру, боялась детский болезней, боялась лишиться выгодной работы, боялась всего, и, главное, не испытывала никакого желания возиться с детьми. Олег, может, и не стал бы настаивать, но его родители и бабушка были очень настойчивы в этом вопросе, и Марина сдалась.

Когда появился Антон, налаженная жизнь разрушилась, и все удачно замаскированные противоречия и недостатки семьи вылезли наружу. Марина злилась из-за вечного недосыпания и необходимости круглосуточно сидеть дома с грудным ребенком и ненавистной бабушкой, которая изводила ее замечаниями, наставлениями и указаниями. Олег тоже не высыпался, шел разбитым к операционному столу, а вечером выслушивал жалобы с двух сторон, и пытался уделять внимание малышу. Первые трудные месяцы миновали, сынишка стал спокойнее, успешно развивался, а недовольство взрослых друг другом осталось и даже усиливалось. Олег нежно полюбил сына, рассматривал его с удивлением и радостью, находя в нем фамильные черты, даже вечерним чтением медицинской литературы жертвовал ради удовольствия поиграть с ребенком. Он стал замечать, что в мире есть много чего хорошего помимо работы, когда на прогулке наблюдал, как его сын познает мир, рассматривает небо и деревья. Он стал думать о будущем Антона, мечтать, как поведет его в музеи, в любимый им самим Петергоф, в Павловске будет катать его на санках.

Олег будто проснулся, и увидел то, чего не замечал раньше. Он увидел, что их большая квартира давно требует ремонта, что для этого нужно много денег, а обойтись нельзя, ребенок должен расти в хороших условиях. Он понял, что материнский инстинкт у Марины полностью отсутствует, ребенок ее раздражает, о бабушке и говорить нечего, да и сам он никаких добрых чувств у жены не вызывает. Бабушку, наоборот, Олег очень зауважал, видя, как искренне старушка любит его мальчика, как старается оградить его от материнских криков и шлепков.

И началась полоса скандалов. Олег упрекал жену во всех грехах – в жестокости, жадности, грубости, черствости, она его – в равнодушии, в отсутствии денег. В их семье бушевала перестройка, как и во всей стране. Выхода не было, развестись они не могли. Олег не представлял жизни без сына и не мог оставить мальчика наедине с неласковой матерью. Марина тоже не горела желанием воспитывать ребенка одна, также как и разменивать квартиру. Они стали жить почти как соседи. В трехлетнем возрасте Антон пошел в садик, и жизнь стала налаживаться.

Олег стал зарабатывать гораздо больше, Марина тоже вернулась к работе, они сделали хороший ремонт, каждый год возили сына к морю. Отношения улучшились, оба старались сглаживать конфликты, но все равно в глубине души понимали, что чужие друг другу. Так могли они прожить до старости, если бы случай не открыл Олегу глаза.

Марина дружила с заведующей отделения, в котором работал Олег. Он сам мог давно занять это место, но не хотел погружаться в хозяйственные дела, его интересовала только хирургия. Иногда Марина просила его за своих знакомых, а он всегда отсылал ее к заведующей, чтобы решить вопрос о госпитализации и проведении операции. Позднее Марина уже обращалась не к нему, а прямо к заведующей. Олег даже и не знал иногда, что оперирует Марининых протеже, притом не бесплатно.

Однажды, во время ночного дежурства, он случайно услышал разговор двух медсестер о недавнем случае смерти пациента после проведенной операции.

– Так его дочь рыдала! Все поверить не могла. Говорит, что и хоронить не на что. Все сбережения отдали за операцию, а она не помогла.

– А что, много Олег Дмитриевич берет?

– Да уж немало. Ведь он же лучший наш хирург. Но, видно, деньги ничего не гарантируют.

– Как-то не верится. Он такой правильный, до противности.

– Сам, может, и не берет. Но у него жена с нашей заведующей дружит, они, наверное, все и устраивают.

У Олега перехватило дыхание. После дежурства он помчался к Марине на работу, вытащил ее на улицу, прижал к стене спиной и пристально посмотрел в перепуганные глаза.

– Это правда, что ты берешь у моих больных деньги за операции?

Жена молчала, быстро соображая, как выпутаться из неприятной ситуации. Потом взглянула на Олега и поняла, что ей не отвертеться.

– Да, правда. Кто-то же должен думать о семье. Все уже давно так делают, и похуже тебя специалисты. А я всего несколько раз. Ты же на облаке живешь, а не на земле. Понятия не имеешь, сколько стоит, например, сделать ремонт в нашей квартире. Или сколько стоит прилично одеть ребенка. А люди только рады что-то сделать для своих родных.

Муж смотрел на нее и не находил слов. Лицо у него было такое, что Марину охватил ужас, она расплакалась и стала просить прощения.

– Ну, прости! Я больше не буду этого делать, если ты не хочешь. Время сейчас такое, ничего не достать, цены бешеные. Я же для нас старалась.

– Ничто не может оправдать тех, кто наживается на чужом горе, – тяжело дыша, произнес Олег. – Вот на прихотях твоих клиенток – пожалуйста, сколько хочешь. Никто тебя не осудит. А меня за что ты так опозорила? Моя работа для меня – это святое. Как мне людям в глаза смотреть? Что ты наделала! Я не могу с тобой больше жить. Никогда тебе этого не прощу! Оставь сына и убирайся к черту!

Марина взяла себя в руки, отдышалась.

– Может, дома поговорим? Мне идти некуда. Разменяем квартиру, тогда и уйду. Вместе с Антошкой, разумеется. Мое отсутствие ты вряд ли заметишь, а с сыном будешь видеться в назначенные судом дни. А твоя дорогая бабушка вообще его не увидит – это я обещаю. Так что подумай.

Они жили в одной квартире еще много лет, почти не разговаривая. За это время погиб отец Олега, умерла бабушка, мать уехала жить на Украину. Олег стал величиной в медицинском мире, доходы его возросли. Антон рос в странной семье, но учился хорошо, занимался спортом, был совсем не похож характером на отца – скорее на дядю Константина, веселый, общительный, бесшабашный. После школы поступил на юридический факультет.

Когда сын учился в выпускном классе, Марина ушла из дому. Мужу сообщила, что собирается выйти замуж за достойного человека и вскоре подаст на развод. Антона пока оставляет с Олегом Дмитриевичем, но будет часто навещать.

Ее уход, как ни странно, оказался очень болезненным для Олега Дмитриевича. Он очень скоро ощутил, как опустела квартира без женщины, которая, при всех ее недостатках, поддерживала чистоту, готовила еду, покупала все необходимое в хозяйстве. Теперь отец с сыном ежедневно обнаруживали отсутствие то хлеба, то соли, то моющих средств. Пришлось учиться пользоваться стиральной машиной и гладить. Промучившись месяц, Олег Дмитриевич нанял домработницу, жизнь наладилась. Но огорчали его не только бытовые неурядицы. Он понял, что Марина все-таки стала для него родным человеком, часто вспоминал совместно прожитые годы и во многом винил себя.

Теперь, при ужасающем обнищании бесплатной медицины, когда в клинике не было почти ничего – ни лекарств, ни перевязочных материалов, ни нормально работающего оборудования, – все операции становились платными, только это оформляли благотворительными взносами, и Олег Дмитриевич, как и все, смирился с обстоятельствами. Жизнь стала другой, и все к ней приспосабливались. Больные сами покупали лекарства, в открытую платили медсестрам и нянечкам, которых катастрофически не хватало, и врачи закрывали на это глаза, зная мизерный размер их зарплаты. Вина Марины уже не казалась такой непростимой. В глубине души он надеялся, что жена вернется, но время шло, а Марина заходила все реже, даже с сыном предпочитала встречаться на стороне.

Она стала директором частного косметического салона, настоящей бизнес-леди. Так и не получив высшего образования, она имела множество каких-то сомнительных дипломов и удостоверений об окончании всевозможных курсов, факультативов, и, не имея права называться врачом, гордо именовалась косметологом высшей категории. Впрочем, ее это не огорчало, зарабатывала она гораздо больше врачей, работавших в ее салоне, так как была доверенным лицом хозяина, занималась администрированием, но не оставила практику и имела несколько самых богатых клиенток. Она жила в квартире своего нового избранника, который тоже ушел из семьи, но почему-то оба не спешили оформлять разводы с бывшими супругами.

Олег Дмитриевич, перешагнув пятидесятилетний рубеж, о другой женитьбе не помышлял, хотя желающих окрутить холостяка-профессора было больше чем достаточно, а сам он чувствовал себя очень одиноким. Он решил, что просто не создан для семейной жизни, его опять пугало женское внимание. Достигнув больших высот в своей профессии, он вдруг понял, что действительно многого в жизни не познал из-за своей фанатичной любви к медицине. Ему вдруг захотелось того, чего от него требовала жена – путешествий, развлечений, концертов, выставок, чтения детективных романов. Только одному все это грустно, а у сына давно своя компания.

Когда умерла его тетя на Украине, Олег Дмитриевич стал уговаривать мать переселиться к ним, очень за нее тревожился, возраст у матери был почтенный, здоровье могло подвести в любой момент. Сын Антон заканчивал институт, но жениться не спешил, и присутствие любимой бабушки было бы только на пользу. Получив наконец ее согласие, Олег Дмитриевич поехал на Украину, чтобы помочь матери с продажей дома и сопроводить в Петербург.