Читать книгу Удержи мое сердце - Елена Викторовна Серена Никки - Страница 3

  Проснулась девушка в тёмном помещении, по виду и запаху оно напоминало подвал. В нем было не холодно, но сыро, и пахло затхлостью. Она лежала на полу, так как в помещении больше ничего не было. Фай почувствовала тошноту и головокружение. Она поднялась и прошла на ватных ногах к двери. Надежда на то, что она окажется открытой развеялась очень быстро.

   «Меня что, оставили здесь умирать?». Шоковое состояние не позволяло думать о смерти отца и о том, что ей даже не удастся его по-человечески похоронить. Это похищение ничего хорошего не предвещало, и Фай ходила из угла в угол, думая о своем. Часов через пять дверь открылась, и девушка увидела одного из людей барона.

– На выход, Фай, барон хотел с тобой поговорить, – мужчина, который это сказал, напоминал серийного убийцу. Хитрый взгляд, черные волосы. По нему было видно, что он через многое прошел. Об этом говорили многочисленные шрамы на руках и лице.

  Девушка понимала, что если она будет послушной, возможно смерть окажется легкой. Барон не любил строптивых. Фай как-то была свидетелем того, как он на глазах своих людей облил горючей смесью девушку, которая сопротивлялась принимать наркотики, и сжег. Эта ужасная картина много раз возвращалась к девушке в виде кошмаров по ночам.

  Фай долго вели по лестнице, все выше и выше. Вещество, что ей вкололи, скорее всего было каким-то мощным наркотиком. Ощущалась легкая эйфория, и мысли были не четкими. Девушка воспринимала реальность, но так, как будто все происходило во сне.

  Файлин завели в комнату с пушистыми коврами и ярким освещением. Кремовые стены должны были успокаивать, но гнетущая атмосфера давила. Фай кожей ощущала, что в стенах этого особняка умерло немало людей.

– Проходи, Фай, мне нужно с тобой поговорить, – Хан равнодушно посмотрел на девушку.

– Я слушаю Вас, – Файлин понимала, что барон в любой момент может сделать с ней все что угодно. Все: от мучительной пытки до молниеносного убийства. У Фай пронеслись в голове строки Уильяма Шекспира: «Зверь, самый лютый, жалости не чужд. – Я, леди, чужд. Так, значит, я не зверь».

   Именно так он сейчас на нее смотрел. Она прекрасно осознавала, что именно он виноват в смерти ее отца и ничего не могла ему предъявить.

– Я хочу, чтобы ты отправилась к моему хорошему другу, по доброй воле и служила ему так, как ты служила мне. Я не знаю, что он предложит тебе, но ты с благодарностью должна принять все, что Сонг тебе прикажет. Ты должна стать для него покорной и очень послушной рабыней. Ты меня понимаешь?

– Да, я все сделаю, – ровным тоном проговорила девушка. Когда таким образом ломали человека, обычно единственной мотивацией являлась собственная жизнь и отсутствие боли, когда человек в любую секунду мог стать калекой или трупом. Размышление были связаны только с тем, насколько будет мучительно и сколько времени это займет. Фай была еще юной, и ей было страшно. Она до жуткого оцепенения боялась барона, и готова была сделать все, только бы он лично ее не трогал. «Ты решил меня продать, пусть так, не думаю, что новый хозяин будет хуже тебя».

– Я рад, что мы поняли друг друга, а теперь отправляйся с человеком своего нового хозяина, – мужчина в темных очках поставил перед бароном кейс и раскрыл его. Помощник Хана стал пересчитывать пачки денег. «Дорого они меня оценили. Зачем так много заплатил Сонг? Уж явно не для дома утех он меня купил, за такие-то деньги».

  Высокий мужчина был достаточно молодым. На вид ему было лет тридцать. Его запястья до самого локтя покрывали татуировки. Фай привыкла быть послушной, понимая, что в криминальном мире азиатских стран с девушками расправлялись очень легко и просто. Его лицо было довольно симпатичным, но Фай понимала, что это ничего не значит. Любое опрометчивое слово могло привести к жестоким побоям, и Фай спокойно выполняла все, что ей прикажут.

   До аэропорта они ехали молча. Девушка просто следовала за высоким молодым мужчиной, нигде не останавливаясь и не оглядываясь. Когда она оказалась в аэропорту, ей захотелось сбежать, и она стала оглядываться по сторонам.

– Не советую, – с угрозой в голосе проговорил мужчина, – Сонг не любит, когда ему не подчиняются, и наказание станет очень жестоким.

– Я не собиралась, – соврала Фай.

– Я так и понял, – усмехнулся парень в солнечных очках. Он их не снимал даже в помещении.

   Только когда они проходили досмотр, и у них проверяли паспорта, он снял очки, и Файлин с ужасом заметила, что у него не было одного глаза, а был вставлен имплант.

 Фай никогда не была за пределами Северной Кореи, и тем более не летала на самолете. Она позволила себе сесть на сиденье в зале ожидания и с любопытством посмотрела по сторонам.

  Файлин забыла, когда в последний раз что-то ела или пила и почувствовала не голод, а жажду. Ей очень хотелось пить, но попросить об этом она боялась, да и как обратиться к нему не знала. У девушки не было ничего: ни денег, ни личных вещей. Паспорт был в руках у этого мужчины. Впрочем, ненависти к нему она не испытывала. Фай относилась к нему, как к коллеге по работе, только старше по положению. Парень знал, чем он занимается и осознавал уровень своей ответственности, а Фай не знала ничего. Она с детства находилась в кругу таких людей, как этот незнакомец, умела выживать в сложном криминальном мире наркотиков, ночных клубов и других противоречащих законам деяниях, и знала, что людей продают и покупают. Барон с выгодой для себя избавился от Фай, и ей, в целом, нужно быть благодарной, что он оставил ее в живых и дал шанс дальше справляться с трудностями этого непростого криминального мира.

– Тебе страшно, Фай? – неожиданно спросил Зейхан, так звали мужчину, который должен был перевести девушку через границу и доставить в поместье Сонг Чая.

– Нет, – спокойно ответила девушка. Она помнила основные правила общения с такими людьми. «Не давить на жалость, не заискивать, не улыбаться, отвечать четко и ясно на поставленный вопрос». Любое неверно сказанное слово могло повлечь такие последствия, что смерть станет единственной мечтой.

– Но ты выглядишь очень испуганной.

  Он спрашивал о ее самочувствии, раньше это никого не интересовало. «Что ему ответить?». Не понимая, что ей говорить, Фай просто пожала плечами, дескать, может и выгляжу, я себя в зеркало не видела.

– Северная Корея жестокая страна, не так ли? Как ты вообще оказалась в такой ситуации?

– В какой ситуации? – не поняла Фай вопроса.

– До посадки в самолет у нас еще полчаса, можешь рассказать мне о себе. Мое имя Зейхан. Твоя жизнь в зоне моей ответственности. Я должен понимать, что ты за человек. В основных рекомендациях Хай указал, что ты не подходишь для ночного клуба как проститутка, еще невинна, но можешь работать хакером, и на твоем счету сотни взломов и прочих хакерских атак. Сонг не дурак, чтобы вербовать тебя в ночной клуб. Своим талантом ты заработаешь гораздо больше.

– Да, я могу быть хакером. Могу работать как от запрошенной суммы самостоятельно, так и выполнять заказы по наводкам.

– Хорошо, Фай, мы проверим тебя в деле, когда окажемся в Шанхае. Ты понимаешь, что если ты хорошо будешь справляться, Сонг обеспечит тебе более свободную жизнь, но получить полную свободу можно только после смерти.

Фай кивнула.

   Девушка смотрела на автомат с минеральной водой, и жажда становилась невыносимой. На Фай были черные джинсы и туника с косым воротником. Она еще вчера утром надела эту одежду, в которой и находилась до сих пор. На ногах были кроссовки черного цвета. Девушка никогда не носила юбок, опасаясь, что если будет выглядеть привлекательно, ей быстренько подберут другую работу и заставят ублажать мужчин, чего она никак не хотела.

    Зейхан пытался узнать больше о девушке, но она отвечала односложно: да, нет, не знаю. Он понимал, что физическому сексуальному насилию ее не подвергали. Он был хорошим психологом, и ему обычно удавалось разговорить своих новых сотрудников, но Фай опасалась его. Он это понимал. Каждый вопрос тщательно обдумывала, прежде чем ответить. Он не мог представить, свидетелем каких разборок ей приходилось быть с детских лет. Ее отец раньше, до ее рождения, работал на Сонга, и был его правой рукой. Переметнувшись в клан Хана, барона Северной Кореи, он стал предателем в глазах своего главаря. Сонг тогда сказал ему. «Ты пожалеешь, что перешел к Хану, он хитрый лис и ему нужна от тебя только выгода». Джиу не изменил своего решения, а Сонг потерял хорошего хакера и своего друга. Фай ничего не знала о прошлом своего отца. Она родилась, когда отец работал на барона Хана.

  Объявили посадку в самолет, и Зейхан поднялся. Фай без напоминаний последовала за своим новым шефом. Она отметила, что пока он не был с ней агрессивным, но здесь людно. Возможно, он просто не хотел привлекать внимание.

  В самолете они летели  эконом-классом, но Фай казалось, что она попала в какой-то другой мир. Боинг был современным и отделка салона был очень дорогой. Авиакомпания «Air Koryo» следила за своим имиджем. Всем пассажирам посоветовали пристегнуть ремни. Место Фай оказалось как раз напротив иллюминатора, и когда двигатели были запущены, девушка насторожилась, испытывая странные ощущения от громкого звука.  В самолете была предложена вода, и раздали ужин в герметичных контейнерах. Для Фай это было как манна небесная. Она хотела и есть, и пить, но принимала пищу медленно, не давая понять, что ужасно голодна или испытывает жажду.

   Зейхан все-таки заметил, что ее руки немного дрожат. «Она была голодна, но даже виду не показала, что в чем-то нуждается».

«Не для тебя эта жизнь, девчонка». Ему вдруг стало жаль ее, но он сам был лишь частью системы и обязан был следовать инструкциям.

***

   Перелет оказался недолгим и вскоре черный внедорожник стремительно мчался к загородному поместью Сонга. Зейхан сидел на пассажирском сиденье. Впереди находились двое. Еще один представитель из клана Сонга и его личный водитель.

  Фай буквально вжалась в сиденье. Она заметила оружие у охранника, и нож в чехле был прицеплен к ремню брюк.

«Ничего хорошего меня не ждет» – Фай не очень-то нравилось взламывать банковские системы разных финансовых сообществ. Впереди показался белоснежный особняк Сонга, и Фай морально готовилась ко всему –  от жестоких побоев до возможной предстоящей смерти.