Читать книгу Этот день… - Елена Владимировна Шевич - Страница 4

– Машка, ты с ума сошла, он же старый!

– Да? обыкновенный…

– Дай-ка я ещё раз на него взгляну, – Лиза потянулась к Машиному мобильнику и опрокинула недопитый бокал. На скатерти расплылось красное пятно.

– Господи, опять! Эта скатерть какая-то несчастливая, вечно мы на неё проливаем. Дай соль скорее.

– Да ну, брось, отстираю.

Маша взяла телефон, выбрала фотографию из «Галереи», протянула Лизе.

– Ты поэтому машину раз в три дня берёшь, когда он на смене?

– Да.

– Плоховато видно.

– Не могла же я ему сказать: «Улыбнитесь, вас снимают!»

– Лицо у него… нездешнее какое-то. Заграничное. Этакий… Карлос. Что-то в нём есть. В молодости, наверное… ух!

– Какой ещё «Ух»?

– Если бы я не знала, что он охранник, я бы с ним замутила не раздумывая.

– Я бы тоже.

– Ну и?

– Я ему не нужна.

Маша залилась слезами. Лиза смотрела на подругу и не знала, что сказать. Если мужик тебя не хочет – хоть тресни… Она вспомнила, как разводилась с мужем и тоже заплакала.

– Что им, козлам, надо, а?

– Не знаю.

Зазвонил сотовый. Маша быстро утёрла слёзы.

– Слушаю. Уже подъезжаешь? Нет, не надо. А, хлеб кончается. Пока.

Лиза поднялась.

– Ну всё, я побежала.

– Лиза, останься, вместе поужинаем. Мне с Димой в последнее время тяжело наедине разговаривать.

– Нет, не могу – Ванюшка дома один. Встречай своего олигарха. Слушай, у меня завтра отгул, а в меховом распродажа начинается, может, поедем, глянем?

– Конечно. Ванюшку отведёшь в сад и приходи.

– Ага, пока, – Лиза уже поднималась по лестнице к себе – на два этажа выше.

В дверь позвонили. Маша почти сразу открыла. Дима радостно улыбнулся жене:

– Привет, Зайка!

– Привет! – забрала у него пакет с хлебом, пошла на кухню.

– Чем пахнет?

– Мясо жарила.

А-ах! Скатерть вином залита, быстро собрала приборы со стола.

Когда Дима в махровом халате, с влажными после душа волосами, пришёл ужинать, стол уже был сервирован, в центре на блюде – отбивные, источающие жар и аромат.

– Ну ты у меня молодец! – Дима поцеловал жену в щёку.

Открыл бар, выбрал бутылку красного вина. Точно такую же, недопитую, Маша предусмотрительно спрятала в кухонном шкафу.

– За тебя, моя красавица!

– За тебя, Димочка!

– Кстати, а повод есть – я уже билеты через Интернет купил.

– Какие билеты?

– В Вену. Серёга с Танькой нас уже ждут. Поедем все вместе на лыжах кататься.

Маша чуть не подавилась:

– В Вену? Когда?

– Через неделю.

– Так скоро?

– Да ты же мне все уши прожужжала про эту Австрию – хочу, хочу, аж хохочу! Уже не хочешь?

– Неожиданно просто. А Оленька? С нами?

– Что ей там делать? Она ещё слишком маленькая.

– Четыре года – не такая и маленькая. Можно на лыжи ставить.

– Зая, давай в другой раз с ней специально поедем. Тем более, у них детей нет. А ей на даче с бабушкой нравится, она даже домой не просится. Там собака, кошка – мы ей не очень-то и нужны.

– Я соскучилась. Не хочется ехать без неё.

– Села бы в машину и навестила бы дочку, мамаша!

– Я опять запутаюсь на этой новой развязке, сверну не туда!

– Ладно, в субботу вместе поедем.

Она смотрела на Диму и думала: «Я никуда не хочу ехать. Ни с тобой, ни без тебя. Я хочу быть там, где он».

В спальне Маша не раздеваясь прилегла на кровать, уткнулась лицом в подушку. Ей было так грустно, что хотелось плакать. Зашёл Дима.

– Ты чего не ложишься?

Наклонился к ней, дохнув запахом зубной пасты, поцеловал в шею. Маша смотрела на него. «Боже, да он волнуется, как в первый раз… Любит меня. И он… счастлив. Почему же я ничего не чувствую, ничего… Ведь он красивый, умный, успешный. Ребёнка родили, коттедж для мамы купили, машины меняем чуть не каждый год. Ведь я должна быть счастлива… должна… Никому я ничего не должна…»

Во время близости Дима, как обычно, спросил:

– Тебе хорошо?

– Да, милый, очень, – привычно солгала она.

Муж уснул. Маша осторожно выбралась из кровати, прошла в ванную. Включила воду. Лёжа в ванне, машинально взяла Оленькиных резиновых утят, пустила их в плавание. «Почему я за него вышла? Ну в школе дружили, на курсе считались самой красивой парой. Больше, чем он, мне никто не нравился. Всегда рядом был, постоянно твердил о своей любви… А мне что, всё равно было? Нет, мне это льстило. А близости с ним я хотела? Нет. Просто привыкла, как к другу. Уступила ему до свадьбы просто из жалости – эта постоянная нетерпеливая мука в глазах. Если бы он не требовал, мне и не надо было? Тогда? Кажется, я прохлопала свою жизнь…»

* * *

Утром вместе с Лизой отправились за машиной. Парковка дорогая, элитная, под новомодной пластиковой крышей. Вход только для своих. Каждый выезд и въезд фиксируются видеокамерами и росписью в журнале. Они поднялись в служебное помещение. Лиза огляделась, села в кресло нога на ногу.

– Миленько тут у вас.

Анатолий подвинул журнал Маше:

– Распишитесь.

Маша, не поднимая глаз, взяла ручку.

– Вы на военного похожи, служили раньше? – игриво улыбаясь, спросила Лиза.

– Служил.

– А почему охранником стали?

Мужчина усмехнулся:

– Мне шестой десяток уже, думаете, у меня выбор есть? Жена болеет, лекарства дорогие.

Лиза посерьёзнела:

– А что с женой? Я врач. У нас в клинике очень хорошие специалисты. Может, консультация нужна?

– Ей покой нужен. Волноваться нельзя. Сердечница она.

– Вы правы. Но всё же подумайте насчёт консультации.

– Спасибо.

– Лиза, пойдём… – Маша первой выскочила из служебки.

– А одеколончик-то у него паршивый, – шепнула Лиза, догнав подругу.

Ехать надо было на другой конец города, путь неблизкий. Долго молчали.

– Машка, а ведь он тебя любит.

– С чего ты взяла?

– Он ни разу не посмотрел на тебя. И вообще, вы себя ведёте так, будто вам есть что скрывать… Счастливая ты, – подруга отвернулась и прикрыла глаза рукой.

Маша всю дорогу улыбалась – ничего не могла с собой поделать.

Открывшийся в прошлом году «Центр меха» в городе сразу прозвали «Центр смеха». Хозяин, несомненно обладающий чувством юмора, тут же запустил по телевидению рекламу: «В “Центре сМеха” – смешные цены! Приходите, повеселимся!» Часто устраивались акции и распродажи – народ валил валом. За три часа обошли все пять этажей меховых джунглей, в глазах зарябило от шуб.

– К Егорушке пойдём?

– А как же!

На третьем этаже находилась уютная кофейня. Молодой бариста Егор с удовольствием готовил кофе и всех посетителей встречал как своих друзей. Постоянных клиентов знал по именам и помнил все их предпочтения.

Маша и Лиза уселись на свои излюбленные места за стойкой у стеклянной стены. Огромная стоянка на пересечении трёх дорог, справа – роща, слева – новостройки. Пейзаж впечатляющий. Словно паришь над всем этим. Пакеты с одинаковыми турецкими дублёнками пристроили под стойкой.

– Здравствуйте, Маша, – Егор поставил перед ней чашку капучино и кусок творожного торта.

– Здравствуйте, Лиза.

Ей – горячий шоколад и слойку.

– Здравствуйте, Егор. Спасибо.

«Надо же, я видела его всего пять минут и счастлива целый день», – думала Маша.

Лиза поглядывала на подругу: «Светится вся! От какого-то охранника… А впрочем, какая разница – охранник, кофевар… был бы человек хороший». Она оглянулась на Егора. Тот широко и простодушно улыбнулся ей. Лиза не удержалась и улыбнулась в ответ.

* * *

– Чёрт, какая жёсткая!

Маша стригла ножницами пластиковую ключ-карту от входа на стоянку. «А вдруг сегодня не его смена? – она бросилась к календарю. – Нет, должна быть его…» Тщательно собрала кусочки, сложила в пакетик, пакетик в карман. Дома выбрасывать нельзя – вдруг Дима найдёт. По дороге на автостоянку, воровато оглянувшись, бросила в мусорный контейнер. У входа отдышалась, нажала кнопку вызова охраны. Анатолий открыл ей.

– Здравствуйте. Ключ забыли?

– Здравствуйте. Я, кажется, его потеряла. Нигде не могу найти, всё обыскала. Что теперь делать? – она старалась говорить бодро и непринуждённо.

– Машину брать будете?

– Нет. Я завтра уезжаю…

– Надолго?

– На неделю.

– За это время новый сделаем. Только заявление напишите о пропаже, и оплатить надо.

Маша села за его стол.

– Что писать?

Анатолий стал диктовать. Ну вот, готово, Маша встала.

– Давайте-ка я вам временный пропуск выпишу, мало ли что.

Он достал из ящика стола бланки. Маша стояла рядом и не сводила с него глаз. «Отдала, всё бы отдала, только бы один раз обнять его…»

Анатолий резко встал, протянул ей пропуск. Рука его заметно дрожала. Маша, едва дыша от волнения, не отрываясь, смотрела ему в глаза.

– Мария Вадимовна, не смотрите на меня так… Я не железный всё-таки.

Расстегнул верхнюю пуговку своей фланелевой рубашки. «Что, прямо здесь?» – подумала Маша, и эта мысль совсем не ужаснула её. Анатолий на ощупь вытащил дешёвый крестик на замурзанной верёвочке.

– Машенька… Я слово дал… жене больше изменять не буду. Она и так натерпелась…

Сжимая в руке пропуск, Маша шла по улице. Только бы не разреветься на людях. Она побежала. Это невозможно, разве может быть так больно? Что теперь делать, куда девать эту боль? Дома включила музыкальный центр на полную мощность, упёрлась в него лбом и страшно, истошно закричала.

* * *

Сумки уже выставлены в коридор, через пятнадцать минут подъедет такси.

Маша бродила по квартире: сердце сжимала тревога – словно она забыла о чём-то важном… Билеты и паспорта у Димы – он очень собранный. К маме съездили, полюбовались на её роскошные клумбы. Оленька пять минут повисела на родительских шеях и убежала играть с деревенскими детьми. С Лизой и Ванечкой простились…

Маша взяла сумочку, зашла в спальню, прикрыв за собой дверь. Из потайного отделения вынула выписанный Анатолием пропуск. Смотрела на его жуткие каракули, пока буквы не начали раздваиваться. Поднесла к лицу и почувствовала запах дешёвого одеколона. Маша с жадностью вдохнула его, прижала бумажку к губам.

– Что ты делаешь? – перед ней стоял Дмитрий. – Что это у тебя? – потянул пропуск к себе.

– Отдай! – закричала Маша. – Это моё!

Муж удивлённо переводил взгляд то на неё, то на бумагу.

– Возьми.

– У меня больше ничего нет! Ничего!