Читать книгу Мой парень с крыльями - Елена Волкова - Страница 7

Первый телефонный звонок из чужих краев ворвался в квартиру и жизнь Виты как вихрь. Звонил Макс.

– Виточка, милая моя, как ты?

– Привет, Макс! Хорошо. Сам как?

– Отлично, любимая. – Голос парня звучал как никогда бодро и энергично. – Летаем, тренируемся каждый день.

Вита перевела взгляд за окно: там проезжал груженый мусоровоз. «К нам сегодня заедет, интересно?» – автоматически подумала девушка. Беззвучно зевнула.

– Природа чудовищно прекрасна. – Максим усмехнулся, оценив собственный каламбур. – Видела бы ты горы! Когда на приморский городок спускается вечер, появляется ощущение, что линия цепи гор размывается и теряет очертания, превращаясь в призрачный силуэт. На каждом шагу ловлю чувство восторга, полета. Кажется, попал в сказку, – подытожил Макс. – Тебя только очень не хватает.

Вита понимала. Ей тоже безумно не хватало любимого рядом. Она тихо сказала:

– Рада, что ты замечательно проводишь время. Расскажи еще о полетах.

Макс с радостью продолжил:

– Вечерние полеты – самые красивые. В небо поднимаются десятки пилотов на разнообразных устройствах, кружат бесшумно под южным закатным солнцем. Напоминают гигантских птиц из древних легенд. Или птеродактилей, – ввернул шутливое примечание парень. – Недавно был в кафе неподалеку от склона, на котором полеты проходят, зашел чаю выпить, – продолжал Макс. – Пока сахар в кружке размешивал, опустив голову вниз, боковым зрением заметил какое-то движение. Движение было быстрым, мимолетным. Вначале не понял: откуда взялись эти странные динамичные тени на тонкой занавеске? Они беззвучно неслись мимо окна одна за одной, создавая фантастический эффект. Вскоре понял: началась вечерняя смена, а значит, в небо вышли сразу несколько десятков парапланов. Они-то и оказались «птеродактилями» на занавесках.

Максим и Вита одновременно рассмеялись. Затем молодой человек добавил:

– Здесь круто, конечно. Рай для любителей неба. Можно увидеть простенькие агрегаты для новичков с минимальным набором опций управления. Или встретить более усложненные варианты для тех, кто почти профи. А также есть, конечно, самые крутые – узкие и длинные – парапланы для настоящих спортсменов. Знала, что у крыльев имена бывают? Некоторые на «Дискавери» летают, другие – на «Бризе» и так далее.

– Ничего себе! – удивилась Вита. Сама мимолетом словила пролетевшую в голове мысль: «Боже, как он далеко». Затем прошептала: – Мой профи… Уверена, из всех спортсменов ты лучший. Покоряй, Макс, высоты. А я буду поддерживать тебя с земли. Все у нас получится.

После разговора с любимым настроение у Виты значительно улучшилось. Девушка, в какой-то момент ощутившая себя одинокой, никому не нужной и заброшенной (Макс был настолько увлечен своими парапланами, что, казалось, совсем забыл про нее), вновь ощутила вкус жизни, ее несмолкающий ритм. Вита опять была счастлива.

В этот период она стала больше выходить из дома. Позвонила по давно забытым номерам, освежая общение со знакомыми, родными. Договорилась о встрече с подругами: Светой и Ангелиной. Увлекшись собственной любовной историей, девушка не видела подруг почти с тех пор, как стала дружить с Пилотом. Лишь изредка они созванивались да отправляли друг другу короткие сообщения, а еще следили за «историями» в интернете.

В ожидании возвращения возлюбленного со сборов, пребывая во вдохновленном, позитивном настроении, Вита взялась за кисть. Она хотела запечатлеть образ, который с недавнего времени прочно поселился в ее голове: туго наполненный воздухом спортивный параплан парил в темнеющих небесах. Девушка не вполне понимала, как можно передать на бумаге красоту и легкость, что даровала ей фантазия, однако твердо намеревалась осуществить свой план, причем в ближайшем будущем.

Ангелина, услышав, что подруга, «потерявшая мозг» (ее выражение), вышла наконец из «первой комы влюбленности», с радостью подхватила мысль о встрече. Вместе со Светой они назначили Виталине дружеское свидание в «Желтой черепахе» – лучшем кафе города.

– Виточка! Привет! – наперебой защебетали девушки, когда наконец смогли созерцать подругу наяву перед собой. Шутливо дотронулись до ее волос, затем потеребили за руки: реальная, мол, или снишься? После этого подруги дружно уселись за столик.

– Девчонки, безумно рада видеть вас обеих. – Вита говорила искренне, поражаясь при этом чувству, что росло внутри нее. Ей показалось крайне удивительным, что она провела столько времени без этих милых, прекрасных, любимых созданий рядом. Как вышло, что со дня последней встречи пролетели несколько месяцев кряду? Где была она? Что или кто занимал мысли все то время?

«Конечно, Макс» – тут же нашелся ответ. Девушка изумилась: «Но разве может быть так, чтобы, общаясь с одним человеком и увлекаясь новым делом, человек мог напрочь забыть об остальной жизни?» Девушка задумалась.

Из задумчивости Виту вывели подруги, которые, будто подслушав ее мысли, напрямую спросили:

– Вита, ты счастлива?

Вита заставила себя встряхнуться. С улыбкой посмотрела на каждую из девушек и ответила:

– Конечно. Я счастлива, очень. Более того, увлечена интереснейшим делом. Правда, пока больше в теории. Парапланеризм – это круто.

Произнесенные девушкой слова палым осенним листом пронеслись в тишине над столиком кафе. Зависли, будто провалившись в пустоту. Потока воздуха, который бы держал лист наверху, защитив от падения, не было. Подруги молчали. Вита почувствовала, что в их молчании звучит гораздо больше, чем могло бы быть сказано с помощью слов. Она попыталась разрядить обстановку:

– Девчонки, парапланеризм – это классно, правда. – Вита широко улыбнулась. – Они такие необычные, эти люди с крыльями. С ними интересно. У них мысли другие. Пока что я общаюсь только с Максимом, но по его рассказам знаю многих крутых парапланеристов. – Девушка немного помолчала. Затем добавила: – Сама собираюсь приблизиться к крылу. Подумываю взять пару пробных уроков.

Девушка выжидающе взглянула на подруг. Те молчали, опустив глаза в свои чашки с кофе. Спустя какое-то время голос подала Света:

– Мы, конечно, за тебя рады, Вита. И поддерживать будем, если тебе это действительно необходимо. Но подумай сама. Не слишком ли ты увлеклась новым, еще недавно абсолютно незнакомым делом?

Ангелина закивала, глядя на Виталину:

– Ты никогда не интересовалась парапланами.

Вита ответила:

– Но ведь раньше я с ними и не сталкивалась. А теперь, когда в моей жизни появился Макс, все изменилось. Я хочу идти вперед вместе с ним.

Произнося данные слова, девушка наблюдала в глазах подруг непонимание. Они переживали за нее, это было заметно. Они словно пытались защитить ее от чего-то, увести подальше от некомфортной темы.

Была ли то защита подруги от опасностей и поворотов судьбы? Или девушки просто оберегали собственную зону комфорта, которая, надо признать, была весьма уютной? До конца неясно. Однако говорить далее о спортивных полетах в эти моменты стало неуютно. Тему решили сменить.

Ангелина предложила:

– А не пойти ли нам в следующую субботу потанцевать? В караоке-клубе проводят неплохие вечеринки. Мы могли бы повеселиться.

Девушки с радостью подхватили тему, и беседа потекла в удобном направлении.

После встречи с подругами Вита вспоминала разговор, сидя дома перед телевизором. Она понимала, что подруги явно перебарщивают в защите от парапланеризма, но чувствовала, что добрая доля истины в их словах все-таки есть. Честно признаться, она и без них это знала. Возможно, девушка чересчур сильно прониклась увлечением любимого и в результате стала терять собственные интересы.

– Ничего, – успокаивала она себя, – Максим вернется, и все устроится. Мы снова будем проводить время вместе. Сходим наконец в кино. Будем подолгу прогуливаться по парку. Макс ужасно соскучится, не сомневаюсь. А я со своей стороны позабочусь, чтобы в его глазах выглядеть настоящей королевой. Новое платье, парикмахер, маникюр. Я буду на высоте. И все будет на высоте. Внимание Макса и его время станут моими.

Вита любила Макса и полагала, что любит, соответственно, его парапланы тоже. Однако девушке предстояло понять, что ей дороже. Реальная, привычная жизнь или ветер на немыслимых высотах, который ловят, подхватывая потоки, смелые парапланеристы? Тихие городские вечера или сумасшедшие закаты в прекрасных далях? Спокойное течение будней или вихри, которые отныне всегда будут с нею? Девушка не знала.

В тот день Макс позвонил поздно. Голос звучал незнакомыми нотами и казался почти чужим.

– Вита, только не волнуйся. Сейчас уже все хорошо. – Пауза. Отрывистое дыхание. – Я в больнице.

Девушка почувствовала, как вмиг ослабли ноги. Едва сумев собрать в себе силы, сипло прошептала:

– Что случилось?

Макс рассказал о происшествии, которое случилось днем.

– Взлетел как обычно на пятьсот-шестьсот метров. Затем поднялся повыше. Погода летная. Не солнечная, но и не хмурая. Ветер хороший. Словом, то что надо. Проведя в воздухе с полчаса, подумал, что неплохо бы потихоньку готовиться к снижению. И тут началось.

Вита напряглась, приготовившись услышать страшное. Максим говорил:

– Откуда ни возьмись поднялся резкий ветер. Воздух, до сих пор умеренно колышущийся в оптимальном для крыла ритме, задвигался рывками. Мощно, враждебно. – Парень перевел дух. – Потоком меня начало сносить в сторону гор. Погода, которая и до этого не была ясной, стала значительно хуже. В небе заклубились тучи. Крыло быстро неслось по направлению к одной из них.

– Но, – нетерпеливо и сердито перебила Вита, – разве ты не управлял парапланом?

– Разумеется! – воскликнул Максим. – Только в подобных ситуациях не всегда получается взять ситуацию под контроль. Даже если опыта хватает. Так вышло и со мной. Как ни старался, натягивая стропы в верном направлении, как ни упирался, в мрачную густую тучу нас с крылом все-таки занесло.

– А дальше? – с расширенными от ужаса глазами тихо спросила Вита.

– Дальше я очутился в сером тумане. Все, что мог наблюдать вокруг себя, – это бледные клубы сгущенного воздуха, который, казалось, решил сожрать меня полностью и безвозвратно. Вместе с парапланом, прямо с подвесным. – Макс горько рассмеялся. Затем ойкнул, словно от внезапной вспышки боли. Глухо, недовольно закряхтел.

– Любимый, ты ранен! Что болит? – вскрикнула девушка, тоже невольно поморщившись – видимо, за компанию с парапланеристом.

– Ничего страшного, все уже позади, – отозвался парень. Продолжил рассказ: – Дальше началось самое интересное. Болтаясь в сером облаке и будучи полностью дезориентированным, я не понимал, куда двигаться дальше. Резко терять высоту было опасно. Я мог разбиться о землю, если тучи и туман подкрались слишком близко к поверхности. Лететь выше не было резона: неизвестно, что творилось в тот момент надо мной. В итоге, не умея выбраться из зловещей тучи, я провел так примерно час.

– Какой ужас, – прошептала Вита. Ей было очень жаль любимого. Но ей также нужно было услышать окончание истории. Почему он оказался в больнице?

Макс рассказывал дальше:

– Туман постепенно рассеялся. Я начал различать очертания земли. Поначалу слабо, затем все четче. Вместе с тем ветер изменил свой характер, и теперь параплан быстро летел в направлении крутой скалы.

– Нет! – ахнула девушка. Неужели случилось страшное и парень врезался в каменную глыбу? У Виты от жалости зашлось сердце, на глазах выступили слезы.

«Каково ему было лететь там, в высоте, при непогоде?» – думала она. Затаив дыхание, Вита продолжала слушать.

– На потоке я пролетел поверх скалы. Снизился. И внезапно ветер стих. Произошло нечто подобное тому, о чем говорится в законе Бернулли, только не с водой, а с воздухом. После прохождения скалы, за которой я, как за стеной, в итоге оказался, ветра просто не стало. Гора защитила от ветра подобно большой ширме. И вместе с тем лишила параплан поддерживающего купол потока воздуха. Я начал падать.

– Катастрофа… – пробормотала Вита.

– Не называй катастрофой то, что ею на самом деле не является, – немного строго поправил ее Макс. – Обошлось без жертв. Это была просто маленькая авария.

– Ничего себе, маленькая авария! – возмутилась Вита. Тут же одернула себя: впервые она повысила голос в разговоре с Максимом. Неужели в их отношениях и впрямь начинаются неполадки? Но промолчать не смогла: – Ты едва не убился!

– Вот и неправда, – возразил парень. – Немного пострадал, верно. Но о самом страшном речи не шло.

Макс умолчал о том, что на самом деле Вита была очень даже близка к истине. И спасло его то, что высота над «пустотой» была невелика. В пользу положительного исхода ситуации сработало также и мягкое приземление: в банальную глубокую лужу. Та сгладила удар при резком приземлении, иначе парню наверняка было бы несдобровать.

А так он лишь изранил при падении обе голени да сильно ободрал кожу на локте. Обе проблемы были вполне поправимы и не вызывали серьезного волнения. Хотя в больницу лечь все же пришлось.

Максим вспоминал происшествие, которое глубоко пережил внутри себя.

Его окружал туман. Ничего не было видно. Пилот тревожно оглядывался по сторонам, пытаясь разглядеть в светло-серых клубах хоть сколько-нибудь явный просвет и определить направление движения. Плотная туча, в которую его угораздило попасть, казалось, не собиралась выпускать его из своих жестоких объятий и цепко держала, с каждой минутой уменьшая шансы на спасение. Он провел так уже час и почти начал терять сознание от усталости, безысходности и отчаяния.

– Я профи, – мелькнула где-то в глубине гаснущая мысль. – Справлюсь. Крыло не подведет.

Максим, поморщившись от боли, поправил одеяло на ноющей ноге. Раны были свежи, как и воспоминания об аварии. В больничной палате с тускло мерцающей над тамбуром лампочкой, где сейчас находился парень, никого, кроме него, не было. Прокручивая в голове телефонную беседу с любимой девушкой, молодой человек подумал, что голос Виты показался ему немного отстраненным. А рассказ о происшествии в воздухе, по его ощущениям, хоть и поразил ее, но все же не настолько сильно, как он, возможно, ожидал.

«Что это я? – одернул себя парень. – Виточка любит меня, волнуется. Просто у нее там сейчас другая жизнь: город, подруги, работа, лекции. Как могла она представить произошедшее со мной, если окружающая ее действительность бесконечно далека от той, что тут, в горах. Вита расстроилась, перепугалась. Она любит меня, бестолкового, а я тут, лежа в палате, ищу к чему прицепиться».

Пристыдив себя, молодой человек отбросил ненужные сомненья и, настроившись на скорейшее выздоровление, приготовился засыпать.