Читать книгу Миражи в Лялином переулке - Елена Янге - Страница 7

Часть 1
Глава 5

Оглавление

«Через пять дней Новый год, – по дороге домой думала я. – Загадочный, волнующий, таинственный. Ёлки, подарки, ожидание чуда. А есть ли оно – чудо? Может, подобные мысли – из серии детских фантазий?»

Я подошла к подъезду и стала искать ключи. Мой взгляд погас, плечи опустились, и из потаённых недр вырвался тяжёлый вдох. Маска, предназначенная для общения с Олегом, села на привычное место, и с унылым выражением лица я вошла в квартиру.

– Устала? – взглянув на меня, удовлетворённо спросил Олег.

– Вымоталась ужасно.

– А что я говорил! Преподавательская работа – это колоссальные перегрузки.

– Ты как всегда прав, – вздохнула я и, шаркая тапками, направилась в кухню.

– Ничего. В каникулы отдохнёшь.

Олег поставил мои сумки на ближайший стул и добавил:

– Вот у меня сейчас наступят горячие деньки. Сначала годовой отчёт, затем конференция.

Ожидая моей реакции, Олег Александрович сделал паузу, и я быстро заметила:

– Сочувствую. Представляю, какое напряжение.

– Тебе трудно представить, – с унылым выражением лица высокомерно ответил Олег. – Интеллектуальные нагрузки преподавателей качественно ниже, чем нагрузки учёных.

– Да, конечно, – согласилась я, и тема была исчерпана.

Я разогревала мясо, наслаждалась тишиной и планировала предпраздничные дни:

«Первым делом высплюсь, затем почитаю, а через пару дней съезжу за подарками».

– Дети что-нибудь подарили? – спросил Олег Александрович.

– Традиционные конфеты, набор ёлочных украшений и нечто неизвестное от 11 «Б».

– По-моему, 11 «Б» тебе симпатизирует.

– Да, у меня с ребятами нормальные отношения.

– Вот и хорошо, – пробормотал Олег.

Через пятнадцать минут стол был накрыт, и, одобрительно поглядывая на антрекоты, Олег Александрович уселся в кресло. За окном падал снег, на столе горела свеча, пахло хорошо прожаренным мясом. По телевизору начались новости. Традиционная заставка, знакомая мелодия, диктор с каменно-трагическим лицом.

– Курорты Азии – под ударом стихии, – коротко, как телеграф, проговорил он. – У берегов Индонезии – сильнейшее землетрясение. Цунами накрыло побережье Юго-Восточной Азии. Сообщения о жертвах и разрушениях поступают не только из Индонезии, но и из Таиланда и Шри-Ланки.

– Какой ужас! – воскликнула я и отодвинула тарелку.

Олег Александрович оторвался от мяса, и в его очках замелькали блики свечи.

– По данным на 23:30, погибло одиннадцать тысяч человек. Мы пробуем связаться с островом Пхукет, где находится наш корреспондент.

На экране появился молодой парень. За его спиной гнулись пальмы, бурлящие валы обрушивались на берег.

– Что происходит на Пхукете? – с тревогой спросил диктор. – Есть ли у вас новая информация?

– Такого бедствия мир ещё не видел. Цунами обрушилось на побережье и превратило его в груду развалин. У нас оказались кадры любительской киносъёмки. Сейчас вы увидите, как всё начиналось.

Тревожное лицо корреспондента сменилось красочной картиной: сотни людей лежали на пляже, сидели в кафе, плескались в море. И вдруг произошло нечто необычное. Вода начала отступать, морское дно обнажилось, и на горизонте показался огромный серый вал. Он рос на глазах и через мгновенье превратился в гигантскую волну. Послышались душераздирающие крики, волна с воем обрушилась на берег и понеслась вглубь острова. Она тащила с собой людей, лежаки, деревья, остатки домов и, удовлетворённо хлюпая, неслась дальше. Было ощущение, что по острову несётся смерть. Да-да, смерть. Безжалостная и неотвратимая.

– Видели, что творится?! – кричал корреспондент. – Цунами уничтожило сотни гостиниц. Тысячи людей пропали без вести. Страшно, очень страшно!!!

– Что слышно о россиянах? – последовал вопрос из московской студии.

– Пока никаких данных. Я слышал, погибло много шведов и немцев.

– Всё, больше не могу, – воскликнула я. – Какой ужас! Люди приехали отдыхать, а тут…

Всхлипнув, я закрыла лицо руками. Олег Александрович повернулся в мою сторону и посмотрел поверх очков.

– Что за истерика?

– Представляешь, Олег, там же полно детей! Они так радовались – попали из зимы в лето. А вместо этого… – Моё сердце дёрнулось, и я прошептала: – А вместо этого их настигла…

Я не могла сказать слово «смерть». С моей точки зрения, смерть и дети – несовместимые понятия.

– Ты что, первый день живёшь? Не видела трагедий? – сердито спросил Олег Александрович и выключил телевизор.

– Таких – нет.

– Надо адекватно воспринимать информацию. Адекватно.

Он нервно заходил по комнате.

– Сколько детей погибает ежедневно! Неважно из-за чего – из-за глупых случайностей, стихийных бедствий, болезней. Если по каждому поводу проливать слёзы, никакое сердце не выдержит.

– Но это так несправедливо!

– Несправедливостей на земле много, – резко сказал Олег Александрович. – Несправедливо, например, что одни могут отдыхать в Таиланде, другие нет. Что же ты не плачешь по этому поводу? Много ли в лицее детей, отдыхающих в Таиланде?

– Нет.

– То-то и оно. А ведь у вас учатся дети небедных родителей.

Олег Александрович остановился у окна и, глядя на падающий снег, несколько успокоился.

– Несправедливо… А разве справедливо, что тысячи российских учёных живут на нищенскую зарплату? А то, что разграбили страну? Это справедливо, по-твоему?

«Понеслось… – подумала я. – Теперь вспомнит развал СССР, обесценивание вкладов, грабительскую приватизацию. Надоели эти разговоры. Никто не спорит, это ужасно несправедливо. Но сколько можно говорить об одном и том же?

– Давай, лучше чаю попьём, – вытирая слёзы, предложила я.

– Что, не нравятся такие разговоры? – язвительно спросил Олег Александрович. – Тебе бы только крыльями хлопать.

– Зачем ты так?

– Прости. Это лишнее. Я имел в виду твои эмоции, – миролюбиво сказал он. – Эмоции, Маргарита, тебя погубят.

Я промолчала. Излишняя эмоциональность – моё слабое место. Олег Александрович прав: эмоции меня погубят. Есть дом, работа, несколько близких людей – вот их и надо воспринимать близко к сердцу. А остальное… остальное надо пропускать через разум.

– Как чай, готов?

– Уже заварила.

– Надеюсь, не чёрный?

– Липовый.

– Вот и хорошо. Нечего будоражиться перед сном.

Олег взял кружку и налил бледно-жёлтого чаю.

– А по поводу цунами я вот что скажу. Прежде чем ехать на край земли, надо хотя бы взглянуть на тектоническую карту. Так, на всякий случай.

– ???

– В районе Суматры происходит стык литосферных плит, – пояснил он.

– Каких плит? – От неожиданности я чуть не поперхнулась.

– Литосферных, – повторил Олег Александрович и заботливо постучал по моей спине. – Осторожней, так и подавиться можно.

– Слово незнакомое. Хотела спросить и нечаянно вдохнула.

– Да… Пробелы в твоём образовании постоянно дают себя знать.

Я опустила глаза и потянулась к чашке.

– Ничего удивительного. Я училась во французской спецшколе и большую часть времени занималась языками.

Олег Александрович поморщился и заметил:

– Сначала нужно получить специальность, затем учить языки.

Возразить было нечего, и я спросила:

– Значит, у Суматры плиты столкнулись?

– Что меня раздражает, так это твоя непоследовательность и торопливость.

Олег Александрович встал и направился в ванную. Умывшись и тщательно почистив зубы, он лёг в постель и тут же заснул. Через некоторое время легла и я.

Перед глазами появилась волна. Казалось, её большое тело состояло из мощного сгустка энергии. Волна подошла к одинокому берегу и выросла до устрашающих размеров. Её гребень закипел, и среди пенистых брызг мелькнула знакомая до боли фигура. Это была я.

Миражи в Лялином переулке

Подняться наверх