Читать книгу Заскоки Пегаса (сборник) - Елена Яворская - Страница 9

1. Вместо пролога

Стихов про милый край у всех навалом,

и, прославляя новую весну,

в газете местной опубликовала

стишок про дачу Антилопа Гну.

Петрова Маня, то есть Антилопа,

приходит в наш литературный клуб.

Прочтет стишок – и ну глазами хлопать,

на критику – глазами луп да луп.

А глянь-ка – напечаталась в газете,

заполнила собою весь «подвал».

Небось, уже в Союз ударно метит

(ей мэтр рекомендацию давал).

А я-то что?! А я совсем не хуже,

к тому же – прирожденный реалист!

Вот приготовлю мужу поздний ужин –

и окроплю стихами чистый лист.

Ужо управлюсь с творческой задачей:

мне Кипры и Мальдивы не нужны!

Я стих о русской даче замастрячу –

и дружно возрыдает полстраны!

2. Как всё начиналось

Диван. Телефон. Я о тряпках судачу.

Супруг от лежания джинсы протёр.

И вдруг – передача: «Все звёзды – на дачу»!

Эжен Писарчук, сериальный актёр,

вещает про новую суперзасолку

и граблями машет картинно-легко.

Певец Филимонов идёт на прополку,

ах, как он прекрасен в зелёных трико!

Хоромы в цветах, на участке порядок,

прислуга спешит к овощному столу,

блистают на фоне ухоженных грядок

певица Лилли и болонка Лулу…

Анютины глазки с экрана глазеют,

в пруду вдохновенно поймал карася

ведущий ток-шоу Альфред Оборзеев –

стоит и хохочет, рыбёшкой тряся…

Весь год мы копили, не ели – не пили,

обнов не купили, считали таньга…

О море, о край кипарисов и пиний!

Короче, хотели махнуть на юга…

Но муж загорелся: мол, труд – наше кредо!

И овощи с рынка – мол, пища калек!

И хочется мускулы, как у Альфреда!

Поездка – на месяц, а дача – навек!

Как раз подвернулся нам Генка Чубаров,

фазенда его пропадает зазря.

Почти что задаром, два с лишним гектара,

в шести километрах, в посёлке Заря!

Супруг обещал мне (какой же он душка!):

«Увидишь, всё лето мы будем в раю!

Покрою сарай! Починю развалюшку!

Вскопаю,

взрыхлю,

прополю

и полью!»

3. Мечты и реальность

«Приобрел почти что даром!

Дача – супер! Два гектара,

с садом и прудом!

Есть цветник – на загляденье,

и другие насажденья,

и кирпичный дом!»

Мы с подружками судачим:

вот уж дача – так уж дача!

Истинный Клондайк!

Всё! Наутро уезжаем!

Скоро будем с урожаем!..

…Боже! Силы дай

Пережить кошмар в реале:

в огороде хлам навален,

вишни – сухостой,

вьюн стволы опутал леской –

в общем, страшный сон Раневской.

А бадья с водой –

типа, пруд… воняет тиной.

Закатил глаза картинно,

видя сад в парше,

муж-эстет. Надел бахилы

и похлюпал к хате…

С милым

рай и в шалаше! –

так, поплакав, я решила –

и рвала весь вечер жилы,

чтоб себе внушить:

помещение – жилое!

Будем мы, как Дафнис с Хлоей,

идиллично жить!

4. В доме

Дом забит какими-то жердями,

кучи тряпок жмутся по углам,

доски ощетинились гвоздями,

пыль и грязь, вонища и бедлам…

Лыжи без креплений и без палок,

битый велик, порванный сачок…

Этот Генка – Плюшкина аналог!

А на вид – приличный мужичок.

Я с ведром и тряпками горюю:

поле действий – вовсе не курорт!

Шкаф хромой и битые кастрюли,

у стены замшелый натюрморт,

сапоги (кошмары костюмера),

в них носки (кошмары парфюмера),

за диваном пыльные штаны

и бюстгальтер пятого размера –

ясно, что не Генкиной жены…

5. Как мы ездим на дачу

Сочиняю я стишок

о житейской прозе:

мчит вперед ночной горшок,

проще – скотовозик.

Мчится, весело звеня

каждой гайкой ржавой.

Эх, полцарства за коня!

Эдакой оравой

как мы влезли в скотовоз,

да еще с поклажей? –

нам ответа на вопрос

Вассерман не скажет!

Мчится терем-теремок,

сказочное диво.

От жары водитель взмок,

мы висим, как сливы,

на окне пчела жу-жу –

дескать, мир прекрасен!

Я на дядечке лежу,

словно на матрасе.

Даль, как водится, чиста,

воздух – несравненный…

Кто-то прищемил кота –

дальше мчим с сиреной.

«Потеснитесь, господа!

Ну еще немного!»

Люди! Нет у вас стыда!

Оттоптали ногу!

Пот на лбу залёг росой,

сразу стало зябко:

рядом – бабушка с косой…

…Оказалось – тяпка.

6. Клад

Я снова берусь за лопату,

копаю, как бешеный крот.

Вот жили когда-то пираты,

отчаянный, дикий народ.

Да только в Орле и в Рязани

пиратский не выроешь клад.

Я землю лопатой пронзаю,

спина и ладони болят.

Однако ж под старым ранетом,

под слоем прогнившей коры,

нашла я две старых монеты

суровой хрущёвской поры.

А после я враз постарела

на добрых полдюжины лет:

под россыпью битых тарелок

большущий лежал пистолет.

Я сразу бегом к телефону,

трясусь и звоню в МЧС.

Приехали. Все при погонах.

Кинолог к ранету полез.

И выдал: «Ну, диво так диво!»

(культурный мужчина, ей-ей).

Ждала я кошмара и взрывов,

но хохот вспугнул голубей.

Я нервно забилась под грушку.

«Копайте спокойно, мадам, –

кинолог промолвил. – А пушку,

пардон, я детишкам отдам».

7. Соло для мужа с оркестром

Он прошептал, в тени с компрессом лёжа,

туманно глядя в солнечную даль:

«Я весь разбит, как старая галоша…

ещё пивка с таранкой мне подай!»

Ступив на тяпку, он стонал неловко,

отделавшись лишь парой кувырков:

«Я не могу прореживать морковку…

и кстати, что из этого – морковь?»

Он сетовал особенно тоскливо,

размазывая по коленкам йод:

«Ах, чёрт возьми, далась мне эта слива!

С меня довольно, пусть себе гниёт!»

Он чуть не плакал, будучи покусан

шальной осой при сборе кабачков.

Он горевал по-детски безыскусно,

ступив на муравейник без очков.

Как он мечтал – моим мечтам вдогонку –

о спелых грушах в тонкой кожуре,

взмахнуть гантелькой – для души, легонько,

но не лопатой двигать по жаре!

Он устранился от работы адской

и бросил даму – тут же, на земле –

на растерзанье гадам колорадским,

медведкам и смородиновой тле…

8. Дачный акростих

Семнадцатое (кажется) ведро.

Мечтаю сдохнуть, под кустом елозя.

О ветки оцарапано бедро.

Рыдаю в три ручья – в стихах и в прозе!

Одна, одна, с тяжёлой соковаркой

До ночи провожусь я в кухне жаркой!

Иначе – пропадает урожай.

Нарви – помой – и в агрегат сгружай!

Ах! Как же мне себя, родную, жаль…

9. Вишня

Летний вечер. Хрип шансона.

Над посёлком благодать.

Я пасу дроздов бессонно…

Век мне воли не видать!

Веет свежестью озона,

спеют вишни да ирга.

Тут у нас не то чтоб зона…

Зона отдыха, ага.

Харе Рама, харе Кришна!

Отгоняю я беду

(чпок фасолью по дрозду!),

стерегу иргу и вышки

(чтоб тебя! Иргу и вишни!)

и спокойствие блюду.

Ну а муж забрался в хатку,

болен сплином и хандрой.

Слёзно просит ягод сладких…

Дулю с маком! Хрен с икрой!!!

Смачно мужа я ругала,

как на зоне вертухай.

В это время стая галок

подняла нахальный хай.

Прогоняла так и сяк я

жадный выводок галчат.

Тырят вишню эти сявки

и – стучат, стучат, стучат…

10. Огурцы

Тридцать градусов в тени: злой, песочной, пыльной.

Где спастись, куда сбежать – никаких идей.

Нужен огурцам полив, долгий и обильный.

А вода – по вечерам, и не каждый день.

Жабы смолкли от тоски у пруда в низине.

Муж под яблоней задрых, выхлебав компот.

Льётся вялая струя – толщиной с мизинец.

Матюкается сосед, утирая пот.

Через дачу дядя Пётр – звучно, филигранно

к чьей-то маме шлёт насос, краны и трубу…

Легче с рынка принести пару килограммов,

чем по десять волочить на своем горбу…

Надо свёклу прополоть, перчики окучить,

надо прорыхлить морковь, выдергать укроп.

У межи, в резной листве спрятался огурчик…

Как бы мужа разбудить?..

Вот сорву – и в лоб!..

11. Весёлая песенка

Половинкой огурца смажусь вместо крема,

рожу потную свою малость освежу.

Где бы мне позагорать? Вовсе нет проблемы!

Знойно выдохнул сосед: «Нимфа на пляжу!»

Я иду такая вся в розовых бикини,

у меня в руках ведро… Счастье – до краёв.

Поливаю я морковь, свёклу и цуккини –

и опять меня манит ближний водоём.

Если в кране той воды – кот, подлец, наплакал,

если наш водопровод безнадёжно стар…

…я свой бывший маникюр подправляю лаком,

чтоб красиво оттенить бронзовый загар!

12. Промежуточный итог

Затрепетало сердце, как карасик,

попавший к рыболову на крючок.

На дачу отбываю, как на праздник,

взвалив на плечи старый рюкзачок.

Соседи – на пикник и на курорты,

а эти вон – на шопинг… наплевать!

И у меня купальник есть, и шорты,

я в них морковку буду поливать.

Бездельники валяются на пляже,

идут бухать на мутный дальний пруд,

А у меня в глазах веселье пляшет,

трудом я прославляю трезвый труд.

Ползут домой, как будто бы пахали

весь день. Бредут, как зайцы во хмелю.

А я танцую с тяпкой хали-гали,

и этот мир пронзительно люблю.

………………………..

О, дача, я тебя любила крепко,

любила с мая и до сентября!

Ударно культивировала репку…

или сурепку… Жизнь прошла не зря!

13. Хрен и семейная жизнь

Полдень. Ни тенька, ни ветерка.

Только хрен отбрасывает тень.

Я пашу… пашу ещё… пока…

Не на урожай – на бюллетень.

А супруг залег себе под хрен,

трубочкой дымит для куражу.

Я, как раб, поднявшийся с колен,

на него пронзительно гляжу.

Муж вещает про патриархат,

что-то там о русской старине…

Я ему – с поклоном: «Лысый гад!

Ты, конкретно, барин, охренел!»

14. Увы, не романтическое

Прохлада, утро, птички вразнобой…

Супруг остался дрыхнуть, сыч помятый!

Я обалденно хороша собой –

пока что в сарафане и с помадой.

Ещё не тянет бремя дачных дум,

ещё свечусь улыбкой беззаботной.

Ещё не сбились волосы в колтун,

не свисли паклей под косынкой потной.

И не валюсь ещё я, как бревно,

и не грязна ещё, как поросёнок…

А мимо едет белое «Рено»,

буквально ослепляя весь посёлок…

И на ветру морковка лебезит,

и клонится покорно кукуруза…

И – рядом с нашей дачей тормозит

близнец кинокрасавца Тома Круза!

Заговорил приятным тенорком –

ох, комплименты с лестью вперемешку! –

и предложил заехать вечерком,

подкинуть в город, завернуть в кафешку!

Как жаль, что муж не слышал в тот момент!

Заревновал бы, взялся за работу!

Увы, последний мужнин комплимент –

и то не мне, а моему компоту!

Сам виноват, не ценит – ну и пусть!

Блесну я эрудицией и шляпкой –

не перед мужем. Вот я оторвусь!..

Хорош мечтать, пошла в сарай за тяпкой…

О гром небес, сильнее, громче грянь!

И срезонируй ярости и шоку!

Меня куснула редкостная дрянь!

Пролётом жало мне вонзила в щёку.

Я злобно перед зеркалом бурчу.

Щека лилова и шарообразна.

С такой щекой мне прямиком к врачу,

а не в кафешку источать соблазны…

Моей надежды призрачная даль,

Моей мечты невинной эфемерность…

Мораль?

Ну что ж, да здравствует мораль,

да здравствует супружеская верность!

15. Элегия

Вечерняя луна блестит нежней опала.

Сгустилась «облаков летучая гряда».

До синих чертенят картошку я копала,

но где её хранить?! Волочь её куда?!

Кто врал и не краснел: «Сиди и нюхай розы!..»

Кто призывал: «Даёшь уик-энд и шашлыки!»

Спина моя скрипит от остеохондроза,

растянута нога, не чувствую руки…

Когда родной «звездец» уйдёт из лексикона,

когда из ржавых труб закапает вода,

я памятник себе воздвигну из дайкона.

К нему не зарастёт свекольная гряда.

16. Романс

Зачем грустить о том, чего не будет,

зачем скорбеть о том, чего уж нет!

Не подадут мне ягоды на блюде,

и не украсит тыква мой обед!

Звени, звени романсами, гитара,

звени, да не порви себе струну!

А я гляжу, гляжу на два гектара,

скорей загнусь, чем спину разогну.

В моём саду роняют хризантемы

неяркие, как грезы, лепестки,

а я, не просекая этой темы,

над кучкой свёклы вою от тоски.

Звени, звени романсами, гитара,

рождая трепет чувственных сердец!

Я, блин, не Скарлетт, даже не О’Хара,

и это, блин, не Тара, а звездец!

Мой нежный друг, скажу тебе стихами,

такими, чтоб ударило под дых:

на кой же чёрт полгода мы пахали,

как будто пара чокнутых гнедых?

Звени, звени, романсами, гитара!

Душа моя светла и лёгок шаг.

А муж, вздыхая, тащит снедь с базара…

Нет, вы, мон шер, не лошадь! вы – ишак.

17. Хэппи-энд

Опустел огород,

улетели поганцы-дрозды.

Подбиваю итоги –

увы, это быстро и просто.

Вместо прудика –

старая ванна для ржавой воды.

Вместо горки альпийской –

пахучая куча компоста.

Помидоры погнили,

редис безнадёжно зарос,

на заборе фасоль заглушил симпатичный вьюночек.

Вместо сил и здоровья –

мигрени, мозоли, хондроз,

две растянутых связки, давленье,

больной позвоночник.

Вместо прибыли –

чистый убыток: рассада, навоз,

мастерам за ремонт

(ибо муж у меня не рукастый),

ну и деньги за собственно дачу

(за русский «авось»).

Плюс «доплаты» врачам

и четыре немецких лекарства!..

Вместо отдыха –

тяпки и тряпки висят над душой…

Ни подруг, ни кино:

то полю, то полы отскребаю.

Правда, муж – молодец!

Круг общенья за лето нашёл:

двух опухших от пива, здоровых

дружков-раздолбаев!

]

В коридоре соленья,

полкухни забито битком.

Спотыкаясь о банки, свекровь на меня же рычала…

Огурцов полкладовки.

Вареньем заставлен балкон.

За три года не съесть.

А весной – начинай всё сначала…