Читать книгу Америка глазами эмигранта. Том 2 - Элеонора Мандалян - Страница 5

На двух музеях Лас-Вегаса хочу остановиться особо. Сначала первый – Музей мафии или Музей организованной преступности: The Mob Museum (Mob от слова Mobsters – Гангстеры). Звучит и выглядит довольно странно. Но если поразмыслить, то где же еще быть первому в истории США музею организованной преступности, как не в городе «вселенского греха», роскошном и многоликом монументе доллару, апофеозе изысканного обмана, который хоть разочек жаждет испытать на собственной шкуре и кармане каждый житель планеты.

Нет, конечно пальму первенства в создании такого музея мог вполне перехватить и Нью-Йорк, где организованных банд, включая целый преступный синдикат, процветавших в середине прошлого века, хватило бы на всю страну. Хоть в становлении Нью-Йорка мафия и сыграла немаловажную, даже не во всем отрицательную роль, но ведь не она, в отличие от Лас-Вегаса, создала его.

С учетом глубинного цинизма и двусмысленности самого факта легального существования игорного бизнеса, способствующего с момента своего возникновения процветанию Невады, благодарные власти и сами невадцы не рискнули бы поставить памятник его зачинателям – бандитам, именовавшимся итальянским словом «мафия». Это было бы аморально, безнравственно. Но если бы не она, не было бы сейчас Лас-Вегаса – феерического чуда умелого манипулирования человеческими слабостями.

Благодаря музею теперь можно увидеть лица «крестных отцов» Вегаса, проследить их первые совместные шаги, увидеть, чего они сумели добиться при жизни, как одевались, в каких лимузинах разъезжали, какой роскошью себя окружали и… как за это поплатились, уничтожая друг друга.

На поиски сохранившихся материалов – в фотографиях, письменных документах, кинопленках, вещдоках и пр. ушло 5 лет кропотливого труда и 42 миллиона долларов. Причем собирали будущие экспонаты не только по архивам властных структур, но и через крупных мафиози и их потомков. Многие из них предпочли остаться неназванными.

В музей попали шляпы, трости, шарфы крутых бандитов, заделавшихся в бизнесменов по производству легких долларов. Простреленные пиджаки и жилеты с черными пятнами запекшейся крови, дубовые столы, за которыми они резались в карты или заключали сделки… Ну и конечно их оружие. А еще – фотографии первых казино, с которых начиналась история искрометного Лас-Вегаса, документальные кадры на кинопленке. Хотя… все это великолепно и наглядно, я бы сказала, глянцево-эпически было отражено в многочисленных художественных фильмах про американскую мафию, в полном соответствии образов и облика экранных героев их реальным прототипам.

Инициатором создания музея выступил не кто-нибудь – сам мэр Лас-Вегаса, Оскар Гудман. Этот 70-летний человек – юрист с богатым прошлым. В годы своей молодости ему не раз доводилось защищать в суде интересы известных американских мафиози, таких, как Мейер Лански, Ник Скарфо, Энтони Спилотро по кличке «Тони-муравей», чем он, кстати сказать, и прославился. И когда снимался фильм «Казино», повествующий в художественной форме о роли мафии в создании «игорной столицы мира», режиссер Мартин Скорсезе пригласил адвоката Гудмана… сыграть самого себя. И, представьте, он не отказался, чем вошел в историю дважды.

Престарелый гуляка сполна насладился 12-летней безраздельной властью над городом. Ныне на посту мэра Гудмана сменила Гудман – Кэролин… его законная супруга. Так что семья по-прежнему у штурвала.

– Мафия основала нас, – с оттенком гордости констатирует Оскар. И ни чуточки не смущаясь, признается: – Она сделала меня богатым человеком. Роль мафии в становлении Лас-Вегаса – это больше, чем легенда, это факт. И это то, что принципиально отличает Лас-Вегас от других городов.

Федеральное бюро расследований США не просто поддержало проект, оно активно участвовало в его претворении в жизнь. Был сформирован Наблюдательный Совет, который возглавил Эллен Ноултон, в прошлом глава отделения ФБР в Лас-Вегасе. В него вошли также представители СМИ и местных туристических организаций. Консультантом музея был назначен бывший сотрудник Ноултон. ФБР предоставило не только хранившиеся в архивах вещдоки, но и реальных участников борьбы с мафией, мотивируя это тем, что экспозиция была бы неполной без рассказов тех, кто в свое время ловил отцов-основателей.

Специально для музея построили весьма солидное здание почти в самом центре города, общей площадью под экспозицию 1580 кв м. На фасаде здания крупными буквами значится: «It was real», «It was ugly».

Шокирующее черно-белое фото на входе запечатлело стопу покойника с биркой на пальце. На бирке надпись: «Убийство. Бенджамин Сигель. 810 Линден-драйв, Беверли-Хиллз». В 1947 году, в доме по этому адресу, в результате заказного убийства, был застрелен знаменитый гангстер Benjamin Siegel (Бенджамин Зигельбаум) – Сигель, по кличке Багси (что-то вроде Упертый или Псих), рожденный в семье эмигрантов из Подольской губернии Российской империи (ныне Украины).

В качестве «гвоздей программы» в экспозиции музея широко представлены «отцы-основатели» игорного рая – этот самый Сигель, его друг (он же его палач) Мейер Лански, и Фрэнк «Левша» Розенталь. Вернее – все, что с ними связано и что после них осталось.

Мало кто из американцев знает, что крупнейший нью-йоркский мафиози 30-х годов Мейер Лански – уроженец белорусского города Гродно, и его полное имя Марк Сухомлянский. Спасаясь от еврейских погромов на Родине, семья бежала в Америку в 1911 году на пароходе «Курскъ». Чиновник иммиграционной службы по небрежности вписал в бумаги ему, тогда еще 9-летнему пацану, лишь конец его фамилии «Лански». Так оно и пошло.

С Багси Сигелем их свели подростковые уличные банды. Вдвоем они образовали группировку Баг & Мейер, которая впоследствии превратилась в Murder Incorporated («Корпорацию убийств») – полукоммерческое подразделение профессиональных киллеров, которое возглавил Чарли Лучано. Все вопросы кровной мести, все разборки между кланами и группировками решались через эту тайную организацию, на счету которой за 20 лет накопилось до тысячи заказных убийств. Сигель был ее основным профессиональным киллером.

Лански называли королем без короны, казначеем, счетоводом, банкиром мафии. Разбогател он на алкогольных напитках в период «сухого закона». А когда в 1933-м закон отменили, занялся казино. Скопив огромный капитал, он держал все бразды правления в своих руках, но на коронованную власть не претендовал – таково было его кредо. Умный, хитрый и осторожный, он полностью подчинил себе все мафиозные структуры Америки, объединив их в Преступный Синдикат.

В анонсе к фильму Mobsters («Гангстеры»), вышедшему в 1991 году, говорится буквально следующее: «Их было четверо. Они были особенными и знали это. Они заставили считаться с собой целый континент, насаждая свои законы с помощью силы, ума и автомата Томми. Они стали легендой криминальной истории Америки! На экране оживают великие гангстеры, знаменитые криминальные авторитеты прошлого: обаятельный «Счастливчик» Чарли Лучано, хитроумный Майер Лански, жестокий Бенни «Багси» Сигель и король Гарлема сицилиец Фрэнк Костелло – преступники, похоронившие старые традиции мафии, открывшие новую страницу заокеанских бандитских хроник.»

Для отмывания денег Лански купил оффшорный банк в Швейцарии, контролировал все казино и прочие злачные заведения во Флориде, Новом Орлеане и на Кубе. Игорный бизнес Нью-Йорка принадлежал другому знаменитому гангстеру – Арнольду Ротштейну по кличке «мистер Бродвей». Мафиози восточного побережья не сразу оценили возможности Запада в плане насаждения игорного бизнеса. Первым среди них сориентировался Сигель.

Выполняя заказные убийства, Сигель нажил себе врагов в Нью-Йорке и в конце 30-х вынужден был ретироваться в Лос-Анджелес. Импозантная внешность, всегда одетый с иголочки, обаятельный и обходительный с женщинами плюс широта натуры, подкрепленная толстым кошельком, он легко и без усилий внедрился в элитное общество звезд Голливуда, которые не могли и предположить, что имеют дело с безжалостным киллером, обладающим молниеносной реакцией и взрывным нравом.

Да он и сам уже пресытился убийствами. У него было все: деньги, дома, машины, женщины. Ему захотелось обыкновенного человеческого счастья. На голливудских тусовках Бенни встретил свою последнюю любовь – молоденькую актрису Вирджинию Хилл со сценическим псевдонимом или кличкой «Фламинго».

Уже из Лос-Анджелеса Багси обратил свои взоры на Неваду – единственное место в США, где незадолго до этого был узаконен игорный бизнес. Его выбор пал на ничем еще не примечательное поселение посреди пустыни Мохаве с мало что говорящим названием Лас-Вегас. Нужно было обладать завидным воображением и храбростью, чтобы не только рискнуть на такое, но и под реализацию своей идеи взять в долг у «Большого совета» Синдиката (то бишь из бандитского общака) миллион долларов. В его затею поверил только один человек – Мейер Лански. Но этого было более чем достаточно.

Сигель выбрал пустынное место, в стороне от поселений, и взялся за строительство первого отеля-казино, назвав его именем своей возлюбленной: «Фламинго». Однако довести задуманное до конца не сумел, казино так и осталось незавершенным, а одолженные деньги он начал подворовывать, за что и поплатился жизнью. В 1946 году его застрелили на собственной вилле, в Лос-Анджелесе, – через окно. Грандиозные похороны Бенджамина Сигеля с морем цветов и лимузинов наделали тогда много шума.

Сам Лански прожил 81 год и покинул этот мир естественным путем, пережив и друзей своих, и врагов, не только не схлопотав бандитской пули, но и не попав ни разу на скамью подсудимых.

А Лас-Вегас, запущенный криминальными структурами Америки, разбухал на глазах, набирая обороты. Вслед за Flamingo отели-казино начали вспыхивать один за другим, как огни иллюминации, – Desert Inn, Sands, Dunes, Stardust, Riviera, Hacienda, Sahara, Fremont, Tropicana, Aladdin, Circus Circus… О теневой жизни полубандитского Лас-Вегаса хорошо известно по фильмам и литературе.

Однако вскоре мафия как бы сама себя начала изживать, а следовательно, и сдавать свои позиции в Лас-Вегасе. В 1967 году эксцентричный миллионер Говард Хугес купил казино Sands («Пески»), после чего оно обрело законный статус. Эту сделку принято считать поворотным моментом от Лас-Вегаса криминального к Лас-Вегасу легальному. На смену мафиозным структурам пришли вполне лояльные перед законом магнаты типа Кирка Керкоряна и богатые компании, сливавшиеся в гигантские корпорации.

В 1971 году «Фламинго» было куплено корпорацией Hilton, имевшей контракт с адвокатом мафии Cиднеем Коршаком. (Это обстоятельство повлекло за собой запрет Хилтону открывать казино в Атлантик-сити.) «Фламинго» живо по сей день, радуя глаз своим великолепным хризантемоподобным цветком из огней в самом центре Стрипа – своеобразным символом Города Греха.

А вокруг него вырастали гиганты Caesars Palace, Bellagio, MGM, Mandalay Bay, Wynn… Постепенно добрую половину Лас-Вегаса прибрала к рукам Harrah’s – самая крупная корпорация игорного бизнеса в мире, растворяющая в себе другие компании и строящая казино-отели по всей Америке под разными брендами. Годовой доход Harrah’s составляет порядка $10,8 миллиарда. Так Город Греха перевоплощался в «Игорный рай на Земле». Сегодня он приносит такой доход Неваде, что власти сочли возможным отменить подоходный налог штата на бизнесы и банковское дело. Ну как же тут не испытывать благодарность к отцам-основателям, создавшим базу для нынешнего процветания, как не увековечить их имена и память!