Читать книгу Магазинчик счастья Кейт и Клары - Эли Макнамара - Страница 9

– Эй! – слышу я позади себя, когда сижу на скамейке и наблюдаю за тем, как Барни носится туда-сюда по травке.

Раннее утро, время прилива, и мне совсем не улыбается перед завтраком чистить пса от мокрого песка, поэтому мы с ним пришли на зеленый холм, с которого открывается вид на залив Сент-Феликс. Среди собачников это место пользуется популярностью, и сейчас Барни гоняется за шоколадным лабрадудлем, чья хозяйка уткнулась в мобильный телефон.

– Кейт, Земля вызывает, прием!

Я оборачиваюсь и вижу Джека, поднимающегося по очень крутой асфальтированной дорожке, которая идет по центру холма.

– А, привет! – машу я. – Вы там в порядке? Ой, извините! – я хлопаю себя ладонью по рту. Я, кажется, опять что-то не то сказала?

– Вообще-то не очень, – пыхтит Джек. – Не совсем в порядке. Этот холм – просто чума… но для кардиотренировки самое то.

Он подкатывает к моей скамейке и останавливается, по-прежнему тяжело дыша.

– Надо держать себя в форме, – улыбается он и машет руками в перчатках.

– Это верно, – с облегчением говорю я, радуясь, что не сморозила очередную глупость. – Сегодня у вас другая коляска?

– Это спортивная модель, – говорит Джек, приподнимая небольшое переднее колесо, точно с намерением исполнить трюк на велосипеде. – Ею я пользуюсь для тренировок. Она двигается гораздо быстрее обычной, но не такая удобная.

Я смотрю на коляску. У другой, в которой Джек сидел в пабе, имелись два больших колеса по обеим сторонам и два поменьше впереди. Сегодняшняя коляска похожей конструкции, но выглядит гораздо легче и компактнее, а большие колеса слегка скошены внутрь.

– Я видела подобные на паралимпийских играх.

– Я немного недотянул до них, увы.

– Да ну? Показывали высокие результаты? – мне интересно, каким видом спорта занимался Джек.

– Так себе, – он пожимает плечами. – Я принимал участие в «Играх непобежденных».

– Которые проводятся по инициативе принца Гарри?

– В них самых.

– Они ведь для бывших военных, да?

– Точно. И да, я военнослужащий. Давно признан негодным, но стараюсь руки не опускать.

Я улыбаюсь.

– Здорово, – скалится он. – На этот раз вы оценили мой незатейливый юмор.

– И сколько вы были в армии?

– Довольно долго, – резко произносит Джек, глядя на море. – А что вы делаете здесь так рано утром? Я думал, вы – сова, а не жаворонок.

Совершенно ясно, что Джек не расположен говорить об армейской службе, но с чего вдруг ему пришло в голову думать обо мне?

– Вообще-то я его выгуливаю, – говорю я, кивая в сторону Барни, который сейчас играет в догонялки с лабрадудлем и недавно присоединившимся к ним джек-рассел-терьером. – Чокнутый лабрадор-ретривер – это мой.

– Симпатяга, – Джек смотрит на Барни. – Лабрадоры – классные собаки.

– Они твердо знают, чего хотят – это точно.

– И всегда найдут дорогу к мусорному ведру!

– У вас был лабрадор?

– Когда-то, – тихо произносит Джек и на мгновение задумывается.

Хозяева забирают приятелей Барни, и я свистом подзываю его.

– Классно свистите, – одобряет Джек.

Барни вприпрыжку подбегает к нам и, подозрительно взглянув на Джека, начинает обнюхивать коляску.

– Барни! – шиплю я. – Фу!

– Все в порядке, – говорит Джек. – Он просто проверяет, верно, мальчик?

– Вообще-то я больше переживаю о том, что он может помочиться на вас, – я обеспокоенно гляжу на Барни.

– Бывало и похуже, – смеется Джек.

Но Барни ведет себя безупречно и, закончив обнюхивание, кладет голову ему на колени.

– Похоже, я ему нравлюсь, – говорит Джек, гладя пса по голове.

– Наверное, думает, что у вас есть вкусняшки.

– Прости, дружище, ничем не могу помочь. Давно прошли те дни, когда в моих карманах водились собачьи лакомства.

– На, Барни! – я бросаю собачье печеньице. – И пока хватит.

Барни ловко хватает печенье ртом и жадно проглатывает.

– Можно подумать, я его не кормлю.

Джек с улыбкой смотрит на Барни.

– Как дела с магазином? – интересуюсь я.

– Спасибо, отлично. Если так дальше пойдет, успеем подготовиться к торжественному открытию в пятницу.

– Замечательно. Вы сказали «успеем» – значит, у вас есть помощник?

– Вы имеете в виду, что одному мне не справиться? – он указывает на коляску.

– Нет, вообще-то я имела в виду персонал. – Я скрещиваю руки на груди в защитном жесте. Второй раз на эту удочку я не попадусь.

Джек смотрит на меня с усмешкой.

– Ладно, проехали. Да, у меня есть сотрудница на неполный рабочий день – Бронте.

– Дочь Поппи, у которой цветочный магазин?

– Полагаю, да. Она учится в университете, но сейчас на летних каникулах, так что это только до октября, но я подозреваю, что тогда наступает затишье, так?

Я киваю.

– Тут туристы круглый год, но летом – ужасный наплыв. Похоже, вы уже готовы.

– Надеюсь. Придете на открытие в пятницу? Ничего особенного, но, по-моему, это событие нужно отметить.

– Само собой. Народу много будет – ваших друзей, родственников?

– Наверное, несколько приятелей, у которых магазины, и, если повезет, местная пресса. Открытие художественного магазина вряд ли вызовет большой интерес, так ведь?

– Пожалуй, да. – Значит, у Джека нет ни семьи, ни подруги…

– Конечно, я мог бы козырнуть удостоверением инвалида, чтобы привлечь журналистов, но мне не хочется. Как вы, возможно, уже догадались, это не мой метод.

– В самом деле? – улыбаюсь я ему. – Никогда бы не подумала!

Джек подмигивает мне.

– А как поживает ваш бизнес? Вы выглядели такой задумчивой, когда я давеча окликнул вас. Точно все мирские заботы легли на ваши плечи. Может, я выбрал не лучший момент, чтобы начать бизнес в Сент-Феликсе? С моим-то везением.

– Нет-нет, с бизнесом все в порядке. Уверена, дела в вашем магазине пойдут замечательно. Сюда приезжают за вдохновением художники – любители и профессионалы, галерея «Лайл» привлекает разную эстетствующую публику.

– Тогда почему унылый вид?

– Просто есть над чем подумать.

Мне не хочется посвящать Джека в обстоятельства вчерашнего утра, когда, спустившись в магазин, я обнаружила таинственный вышитый лоскут, оставленный винтажной швейной машинкой.

– Понятно. Мне лучше убраться?

– Нет, все в порядке. В любом случае, нам с Барни пора домой.

– Ничего, если я составлю вам компанию? – к моему удивлению, спрашивает Джек. – Для одного утра мне, пожалуй, хватит. А сейчас моя любимая дистанция – с горки вниз!

– Конечно, – отвечаю я, радуясь этой идее больше, чем можно было бы предположить.

Мы с Барни движемся вместе с Джеком к магазину.

Его умение управляться с коляской впечатляет. Он ловко маневрирует на крутых поворотах и с легкостью по мощенным пресловутой брусчаткой улочкам, точно идет рядом с нами. Мы болтаем, и я вообще забываю о том, что он на коляске, но тут мы приходим к узким ступенькам, которые петляют между домами в направлении к гавани. Я автоматически собираюсь спускаться и тотчас торможу.

Я поворачиваюсь к Джеку. На языке снова вертится «извините», но я одергиваю себя и вместо этого говорю шутливым тоном:

– Пожалуй, даже вам не удастся туда спуститься на вашем чудо-аппарате!

Джек качает головой.

– Нет, по крайней мере, это будет нелегко. Думаю, здесь наши пути расходятся.

– Необязательно – мы с Барни можем вернуться другой дорогой.

– Не хочу вас напрягать.

– Не говорите ерунды. По правде говоря, я и забыла, что вы на коляске, иначе я бы не пошла туда.

– Сочту это за комплимент.

– Так и есть.

Какое-то время мы идем молча.

– Я вспомнила, о чем собиралась у вас спросить. – Мы как раз проходим мимо антикварного магазина. – Вы ведь купили у Ноя старые принадлежности для рисования?

– Да. А откуда вам это известно?

– Я получила от него старую швейную машинку после той же уборки.

– А… понятно, – я чувствую в нем легкую неуверенность. – И что за швейная машинка?

Меня удивляет его вопрос.

– Старый «Зингер», вероятно, начала прошлого века.

Джек кивает.

– И куда вы ее поставили?

– В магазине. А что?

– Ничего – я просто спросил, и все. А машинка-то работает?

Теперь я не уверена. Технически нет. По крайней мере, своими глазами я не видела, как она работает.

– Нет, ее совсем заклинило. Можно использовать только в качестве декора.

– Жаль.

Еще одна пауза в разговоре – я недоумеваю, почему Джеку так интересна моя швейная машинка.

– Ну, вот мы и пришли, – говорю я, когда мы оказываемся возле магазина. – Мы с Барни и моей дочкой Молли, которая, я надеюсь, уже встала и собирается в школу, живем в квартире наверху.

– Сколько ей лет? – спрашивает Джек.

– Пятнадцать, хотя порой тянет на пятьдесят. По большей части гораздо разумнее меня.

– Приятно знать, что вы не всегда такая строгая, – улыбается Джек.

Я смотрю на него с изумлением.

– Ах, черт, я опять наступил, точнее, въехал в лужу, да?

– Я не строгая.

– Извините, я имел в виду «застегнутая на все пуговицы», а не строгая.

Я снова смотрю на него с негодованием.

– Да нет, я не имел в виду ни того, ни другого. Напряженная? Озадаченная? Настороженная? Да, именно это я имел в виду – вы всегда настороже, да?

– А вы, можно подумать, нет?

– Что вы имеете в виду?

– А то, что, когда я в тот раз спросила вас, почему вы открываете здесь магазин, вы замолчали, а еще раньше явно не хотели говорить о своей армейской службе.

Джек задумывается, а потом согласно кивает.

– Да, пожалуй, вы правы… и на этом я попрощаюсь. Спасибо, что познакомили меня со своим псом. Пока, Барни! – Он дружелюбно гладит его и быстро уезжает по брусчатому тротуару.

Я стою перед магазином, изумленная столь стремительным исчезновением, а потом качаю головой. Что с этим мужчиной не так? Я его совсем не понимаю.

И почему его поведение вызывает у меня такую реакцию?