Читать книгу Война Нескончаемого Ужаса - Элио Морхем - Страница 1

НАЧАЛО ТВОРЕНИЯ

Сразу же после рождения начал Творец созидать. Он обустраивал всю Вселенную, заполняя ее созвездиями, скоплениями, звездами, туманностями, галактиками и великим множеством миров. В качестве инструмента для созидания использовал он Хаос, кой вечен и первоначален, как и сама Тьма, из которой состояла Вселенная. Он творил, а Тьма ему не мешала, не пыталась никак воспротивиться.

Сколько у него ушло лет на все? Как долго он строил и создавал? Ответить не смог бы даже он, ибо потерял счет времени. Во Вселенной оно течет по-своему, по единому канону, но постоянно разветвляясь, изгибаясь, меняясь по своим магическим свойствам. Именно от этого время просачивается в миры по-разному. Крайне мало миров, живущих в унисон с целой Вселенной. Обычно в них время в разы быстрей или же медленней, нежели должно. Творец и сам удивлялся подобному, но не вмешивался. Внутренний голос подсказывал ему, что так и должно быть. Он подсказывал, что это естественный порядок вещей, в который не смел вмешиваться даже он. В конце концов, кто он такой, дабы сомневаться в мудрости времени?

Минули бездны времен, Вселенная была готова, обустроена. Она постоянно расширялась, но Творец стал столь искусен, что быстро заполнял образовывающиеся пустоты. И вот, когда все сущее, все Великое Единство было вновь заполнено магической Силой, которой пользовался Создатель для создания всего, он решил создать жизнь. Начал с малого и создал простейшие формы. Дал им время, дабы они стали стойкими, устойчивыми к магии созидания, и принялся их соединять меж собой. Постоянно совершенствуясь, он научился создавать более сложные формы. Насекомые, рептилии, ползающие и летающие существа, передвигающиеся под землей, в воде, взаимодействующие друг с другом и с целым миром, создавая великий круговорот бытия. Творец учел все. И потом он решил создать тех, кто управлял бы мирами. Он хотел создать разумную расу. Но до этого, ни с того, ни с сего, решил сотворить он шестерых драконов, что стали бы Прародителями для всех остальных. Синоргар – Черный Прародитель, Астариаз – Белый, Саэдеф – Перламутровый, Маргдиоз – Изумрудный, Паарант – Пурпурный, и самый могущественный из них – Диамарат – Бриллиантовый. Но помимо воли Творца появились и драконы Хаоса, ибо пусть и использовал его как инструмент Созидания, он слишком опасен и нестабилен, и им невозможно управлять. Он сам решает, позволить ли кому использовать его Силу или нет. Драконы эти были безумны и сильны, но они никого не трогали. Однако встреча с ними могла стать роковой для будущих рас.

И создал Творец первую из рас, что называлась элевы. Все Прародители драконов собрались, дабы воочию узреть великое созидание. Лицо первого элева было покрыто чешуей будто бы гранитного цвета; четыре глаза попарно расположенные по бокам, верхние зрачки – крестообразные, а нижние – круглые. За место носа у элева шесть небольших и довольно узких отверстий, несколько вытянутое по-змеиному лицо, два ряда кольяподобных зубов. Вместо ушей у элева имелось два странных отростка, издали похожих на заостренные уши, но таковыми на деле не являвшимися. И вместо волос на его голове длинные тоненькие щупальца, уложенные назад, но постоянно извивавшиеся. В первое разумное существо (не считая драконов) Творец вложил огромную Силу, столь колоссальную, что даже Прародителям стало не по себе. Он был первым из всех в целой Вселенной, а потому обязан быть сильнейшим.

И создал Создатель остальных элевов, но не наделил их такой Силой. Удовлетворившись проделанной работой, он сотворил вторую расу – апореи. Невысокие, коренастые, с двумя толстыми и мощными ногами, вместо ступней с четырьмя пальцами, как было у элевов, они имели кошачьи лапы, что позволяло им передвигаться абсолютно бесшумно. Широкие плечи, узкая талия, вдоль позвоночника с обеих сторон располагались короткие костистые пластинки. Руки длинные, тощие, но сильные. Длинная шея, вытянутый череп, несколько выпирающее лицо, а глаза как два зияющих провала.

И жили две расы в мире, не враждуя друг с другом, и был доволен Творец. Драконы же жили вместе и изучали Вселенную, а также собственные возможности. Со времени они стали порождать других драконов.

Минули десятки миллионов лет, и Творец осознал, что его творения ничтожны. Он видел иное: ему удалось преломить призму собственной Вселенной, дабы заглянуть в другие, и увидел он там иные расы, стократ прекрасней и интересней. Но не было нигде никого похожего на элевов или апореев. Захотел тогда Творец начать все с начала, а потому решил уничтожить обе расы. Он не хотел лично браться за истребление, ибо считал каждого из представителей этих рас частичками себя, но он не мог довериться и драконам Хаоса, а Прародители были против истребления. Они предложили Создателю сотворить новые расы, оставив две имевшиеся, но Творец был глух к их словам. Нехотя, но он уничтожил элевов и апореев, запятнав собственные руки. Но самый первый из его творения оказался столь силен, что разрушительная волна Созидателя не причинила ему вреда. Ему даже удалось укрыть сотню тысяч собратьев. Творец изумился, но Первородный смог ему противостоять.

– Ты предал нас, отец! – заговорил он, смотря Создателю в глаза, и на крик его собрались и Прародители. – Ты сотворил нас, называл своими детьми, но решил уничтожить. Ранее не существовало жестокости меж кем либо, мы не боролись с апореями. Мы жили в мире и согласии. Но ты все изменил! Я презираю тебя, а потому знай: мы восстановимся, залечим раны и станем намного сильней. После этого мы вновь станем хозяевами Вселенной. Я знаю, что ты задумал сотворить новых существ. Я же буду их постепенно уничтожать, стану пожирать созданные тобою миры. Ты не в силах уничтожить меня. Даже Анатиял неспособна на это. Я начну новую эру. Эру жестокости и кровопролитий. В нашем языке есть лишь одного слово, подходящее по названию – «wainrazidash», сиречь «жестокость». Но эру я назову… «война». Да, пусть будет война, – и Первородный исчез вместе со спасенными им элевами, и даже следов от него не осталось.

Прародители драконов все видели и слышали, а потому понимали, что угрозы не были пустыми. Они знали, что Первородному хватит Сил совершить все им обещанное. И это их пугало. Хоть они были старше, но по могуществу один элев был равен им шестерым. О, если бы тогда все Прародители нашли его и напали, то они смогли бы его победить. Но тогда никто бы из них не остался в живых, и это их пугало тоже. Узнай же они, чем обернется их нерешительность в дальнейшем, то не стали бы медлить. Однако этого не случилось, а потому всей Вселенной было предрешено вскоре войти в новую эру. В эру Войны.

ПРОЛОГ

Как много существует Вселенных? Ответа на этот вопрос нет даже у Творца. Ни он, ни Анатиял этого не знали. Все, что могли они сказать: «Их много». Да-да, именно так. Их много. В каждой из них есть собственный Творец, есть собственная Смерть, и иные Прародители. В той Вселенной, где развернется дальнейший сказ, существуют драконы, в иных же на их месте могут оказаться гиппогрифы, львы, летучие мыши, богомолы, обезьяны, фениксы, гертенариты, орлы, юдведи, змеи и любые иные существа. Большинство существ встречаются часто в любой Вселенной, иные же реже, либо вовсе отсутствуют. Как такое возможно? То воля существа, что выше любого из Творцов. У него множество имен, но ни одно из них не является настоящим. Он же может назвать себя так, как захочет. Он – Творец Творцов, Великий Созидатель, не имеющий собственного облика, и предстающий в каждой Вселенной в виде создания, являющегося неким символом, сиречь Прародителем. Видел ли его кто-либо из иных Творцов? Как знать… ведь на все его воля.

Большинство Вселенных уникальны, как по населяющим их существам, так и по магическим составляющим. Но что есть все это для Великого Творца? Переживает ли за каждую Вселенную? За каждое живое существо? Стремится ли помогать? Жаждет ли соблюдения некоего баланса и правил? Или ему плевать на всех и вся?

***

Долго думал Творец над новой расой. Долго не мог решить он кого создать. Даже к Прародителям обращался за помощью, но те не могли ему помочь, ведь не владели они Созиданием так, как Создатель. Долго, даже слишком долго Вселенная пустовала.

И он взялся за работу.

Существо было сотворено из Пламени Хаоса и Тьмы Вселенной. Он старался, дабы оно не стало таким же могущественным, как первый из элевов. Существо получилось двухметрового роста, с двумя ногами и шестью руками. Тело широкое, мощное. Вместо ступней – разделенные надвое копыта. Хвост в виде жала скорпиона делился натрое. По всей спине вдоль позвоночника тянулись иглы, как у дикобразов. Голова вытянута в затылочной части, да и нижняя челюсть сильно опустилась вниз, дойдя почти до уровня грудины. Два внешних ряда массивных зубов почти треугольной формы как сверху, так и снизу, выпирали вперед, наружу и лишь один внутренний ряд был нормальным по расположению. Из скул тянулись небольшие костяные отростки наподобие бивней. У существа было два красных глаза со зрачками, больше похожими на молнии. Вместо носа зияли две дыры, разделенные перегородкой, а в качестве волос на голове пылало пламя. И существо не принадлежало к какому-либо полу, но могло менять его по своему усмотрению.

Увидев собственное творение Творец содрогнулся.

– Что же я создал вновь? – сокрушался он и хотел вновь уничтожить плод собственного труда, но его остановили Прародители.

– Стой! Зачем тебе избавляться от этого создания? – спросил его Астариаз.

– Посмотри на это существо! Оно ужасно!

– Неужели нас можно назвать прекрасными? – справедливо заметил Диамарат, считавшийся не только самым сильным Прародителем, но и самым мудрым. – Посмотри на нас. Разве мы прекрасны?

– Безмерно, – честно ответил Творец.

– Чем же? Ты создал нас, ибо тобой руководил Великий Творец. Но в чем наша красота? Мои братья считают меня самым прекрасным из нас, но почему? У меня даже нет нормального тела. Я – живой бриллиант. Я не вижу в этом ничего прекрасного, и нахожу это отвратительным. Элевы и апореи тоже были отвратительны, равно как и это существо, но я не желал им гибели.

– И что же мне делать? – обратился к нему поникший головой Творец.

– Созидать, – продолжил Бриллиантовый Прародитель. – Тебе дана огромная власть, но по глупости своей ты уничтожил то, что так долго создавал. Оставь это существо в живых. Создай других, подобных ему. Пусть они живут, пусть существуют и совершенствуются.

Задумался Творец над словами Прародителя и долго не мог решить он: послушаться его, аль поступить по-своему?

– Ежели оставить в живых, – наконец заговорил он, – то его можно изменить.

– Сотвори необычную расу, – присоединился к разговору Синоргар. – Пусть у них будет множество обликов, дабы они отличались друг от друга, как магическими способностями, так и внешне. Ведь ты сотворил их из Хаоса, а он многогранен.

– И каждый раз, когда они будут вступать друг с другом в союз – их потомки либо унаследуют признаки предков, либо Хаос одарит иными Силами и обликом, – подхватил идею брата Диамарат.

– Как же назвать такую расу? – поинтересовался Творец.

– Назови их… doemonzhi – «многогранными», – предложил Бриллиантовый Прародитель.

– Демоны…, – прошептал Творец, смотря на новосозданное существо. – Да, я назову их именно так.

Так и появились во Вселенной демоны. Творец создал порядка миллиона отличавшихся друг от друга многогранных существ. Отличались они и способностями и обликом. Пусть и не сразу, но Создатель признал, что был всего в шаге от очередной ужасной ошибки. Было безгранично интересно смотреть за ними. Особенно за тем, как они порождали новых демонов, кои, как правило, отличались от предков.

Творец смотрел на них и был доволен.

***

Все эти годы злоба копилась в Первородном. Он долго думал, как бы отомстить отцу за содеянное. Ему удалось спасти сотню тысяч сородичей, но никто не знал, что делать дальше, даже он.

Они поселились в одном небольшом далеком мире, где элевы жили под присмотром Первородного. Они восстанавливались, совершенствовались, первый из элевов обучал остальных высшей магии, но она давалась не всем. Помимо этого, он следил за Творцом. Он видел сотворение демонов, и лицо его исказилось от отвращения.

– Сколь уродливы эти твари. Сколь безобразны, глупы и нечисты они. И несмотря на все это, отец оставил их в живых. Почему… почему он решил избавиться от нас, но создал таких жутких существ? Ты видишь это, Дарадаш? – обратился первый из элевов к другому, являвшемуся лучшим из учеников, а потому ставшим его правой рукой.

– Вижу, Первородный. И я тоже не могу этого уразуметь.

– Творец почти избавился от нас и создал подобную мерзость. Только взгляни на них! Все выглядят по разному: у кого-то три хвоста, у иных по четыре головы, некоторые внешне похожи на нас… огромные пасти в животах, гигантские твари похожие на слизней, с щупальцами аль клешнями вместо рук, существуют и демоны, что не имеют ног, но тело плавно переходит в массивный хвост, благодаря которому они ползают. И подобных уродов миллионы!

– Истинно так. Но что же нам делать, Первородный?

– Мы должны что-то сделать с ними.

– Истребить? – предположил Дарадаш.

– Я уже думал об этом, но отказался от сей мысли.

– Почему же?

– Это слишком легко. Я не хочу просто уничтожить новую расу, ведь отец сможет создать других, и так будет повторяться до конца времен. Нет, я хочу испортить весь труд Творца так, что ему никогда не удастся это исправить.

– Это будет очень сложно сделать.

– Ты прав, Дарадаш. Прав. Но у меня уже зреет план.

– Каков же он?

– Я должен все хорошо обдумать, ибо он очень рискован и опасен. Но, если все получится, то Вселенная навсегда погрузится в эру Войны, и даже Творцу не удастся это изменить.

ГЛАВА I

ЭРА МИРА

И жили демоны в мире и согласии друг с другом во всей Вселенной. Для столь огромного пространства их численность не была велика, но на это никто не жаловался. За минувшие годы их раса стала более разнообразной, нежели в начале. Но от этого появились и проблемы. Многие виды демонов не могли дать потомства при смешиваниях, некоторые союзы приносили лишь одного рожденного. Чем сильней был вид – тем меньше потомства он приносил, либо его не было вовсе.

Чем занимались долгоживущие демоны во Вселенной? Изучали родные миры, постигали и совершенствовали магию, многие мудрецы пытались решить вопрос с деторождаемостью для редких и сильных видов. Пели, танцевали, сочиняли различные истории, философствовали. Некоторые демоны не были довольно собственной внешностью, а потому очень ценились так называемые мастера преобразований, которые могли убрать или же изменить определенную часть тела, либо полностью сменить облик. И все делалось из благих побуждений. Никого не интересовала личная выгода в помощи другим, а такого понятия, как плата за труд и вовсе не существовало. Кроме того огромной проблемой была рождаемость редких и могущественных демонов. При союзе двух равносильных существ первенец почти всегда был сильнее кого-либо из них и братьев да сестер. К примеру, у двоих низших демонов родилось восемь детей. Из них самый сильный, скорее всего, первый, и его можно характеризовать как «среднего». От двух средних существ рождался высший, а от них – верховный. Притом чем могущественней пары, тем меньше у них детей. Конечно, не было четкого правила «средние порождают высшего». Всегда есть грань. И, если существо по могуществу за ее пределами, то он переходит на новую ступень. Как определить эту грань? Все очень индивидуально и довольно неоднозначно. Однако сильнейшие из демонов легко могли понять, кто стоял перед ними: низший, средний или же высший.

Главные же проблемы начинались с верховными, ибо там прекращала существовать столь четкая иерархия, и все смотрелось исключительно по способностям. У верховных редко рождалось более двух детей, и не всегда первенец становился сильнее кого-то из родителей. В те времена Творцом был установлен Закон Баланса, из-за которого все и было так. Зачем? Он не хотел, чтоб верховных оказалось слишком много, а кроме того он боялся, что их потомки станут настолько могущественными, что уподобятся по Силе Первородному, а следовательно приблизятся и к самому Творцу. Первый элев жив и скрывается где-то во Вселенной, и как знать, что он задумал. Быть может, он ищет достаточно могущественного демона, чтобы объединиться с ним и свергнуть Создателя? Или же он задумал нечто иное? Как бы там ни было, но Творец боялся его действий, а потому и создал Баланс.

***

Демон по имени Назгарад связался с демонессой Айхаллар. Они были представителями второго поколения, но оба родились низшими. У Назгарада не было никаких демонических атрибутов во внешности: ни крыльев, ни рогов, ни хвоста; две руки, две ноги, одна голова, тело пропорциональное, симметричное и покрыто кожей. Лишь вместо волос у него был густой черный дым. Айхаллар же имела костяные выросты в виде устремлявшихся вверх пластин из плеч, у нее было четыре глаза, два ряда кольяподобных зубов, тело покрыто чешуей, а на пальцах красовались внушительные когти. У них родилось девять детей: четверо мальчиков и пять девочек. По дивной причуде Мироздания Сила следующей ступени досталась самой младшей из дочерей – Ихиотаре. От родителей унаследовала она отцовскую кожу дымящиеся волосы, костяные отростки были вдвое меньше, нежели у матери, чешуей покрыты лишь руки, и у нее четыре глаза.

Она связала свою жизнь с демонов Эрохайт-Замором. Ее избранник был равен ей по Силе. Весь покрытый шерстью, высокий и мускулистый, со змеевидным хвостом, волосами-щупальцами, лицо его искажено, асимметрично, с одной стороны два глаза, а с другой всего один. У них было семеро детей, и Силу унаследовала самая старшая – девочка с именем Дигаркхаза, и она сильно отличалась от братьев и сестер, ибо от отца унаследовала лишь змеевидные глаза и высокий рост. Чешуя исчезла вовсе, костяные пластины из плеч высовывались лишь на вершок. Но она не считалась красавицей, ибо у демонов того времени попросту отсутствовало подобное понятие и все считались прекрасными. Лишь некоторые были недовольны собственной внешностью. Первостепенным же являлось нахождение равного по Силе партнера.

Дигаркхаза соединилась с Яштзардакхазодашом, кой, как и она, был высшим. Было у них четверо детей: три дочери и старший сын, что унаследовал Силу. Звали его Чудхо-Йорках. У него была кожа, пластины из плеч отсутствовали. Как и отец, он был не только высок, но и мускулист, с парой кожистых крыльев.

Он женился на верховной демонессе Зартаре, и у них родился один сын, ставший наследником. От отца ему досталась мускулатура и крылья. От матери же ярко-красная радужка глаз, кожа без каких-либо отростков, шерсти и чешуи, и симметричность. Кроме того был он столь силен, что мог управлять обликом и менять его. Мог призывать крылья или же избавляться от них, мог отрастить когти, создать дополнительный ряд зубов и так далее, и тому подобное. У него были каштановые волосы, от которых исходила легкая черная дымка. Нарекли его Магаратом.

***

Согласно Закону Баланса Магарат достиг вершины могущества, а посему он не мог иметь потомков, но мог жить вечно. Как только он начал говорить – его сразу же принялись обучать магии верховных демонов. И у него все получалось. Он обладал великолепной памятью, позволявшей ему запоминать все увиденное сразу же.

Творец наблюдал за демонами и остался доволен. Он видел, как демоны шли к вершинам знаний сами, лишь изредка он незаметно помогал им, подталкивал, направлял. Те, кого он в самом начале счел отвратными, оказались бесконечно интересными, любознательными и прекрасными.

– И ты променял нас на эту мерзость? – внезапно раздался столь печально знакомый Творцу голос.

– Я и их считал несовершенными, как и вас некогда, – развернулся он к Первородному.

– Но почему тогда ты их не уничтожил? Почему они живы? Почему все еще существуют в нашей Вселенной?

– Прародители отговорили меня…, – Творец словно пытался оправдаться.

– Драконы? Существа, что стоят ниже тебя? Ты прислушался к ним? Будь это Анатиял – я бы смог понять подобное решение, но ты сделал так, как тебе сказали драконы.

– Они очень мудры, – вновь оправдывался Творец.

– Их мудрость несоразмерна твоей! И если ты прислушался к ним, то это делает тебя безграничным глупцом.

– Поверь мне, я сожалею, что решил уничтожить вас.

– Ты сожалеешь о том, что уже совершил? Воистину ты глуп, Творец, ибо не предвидел, не узрел того, что будет дальше. И откуда взялось место сожалению в твоей душе? Из-за них? – Первородный указал пальцем на мир демонов. – Из-за этих отродий?

– Это раса, – поспешил поправить его Создатель. – Демоны. Вначале я смотрел на них с неприязнью и отвращением, но сейчас вижу их совершенно иными. Они любопытны, умны, стремятся к совершенству. За ними интересно наблюдать. И, видя все это, я понимаю, какую допустил ошибку уничтожив вас.

– Стремятся к совершенству? Именно поэтому они столь слабы? Именно по этой причине ты установил Закон Баланса? Но я могу его обойти, ведь я Первородный. Я почти что равен тебе по Силе.

– Я могу все исправить, – Творец смотрел на первого элева с надеждой. – Я могу возродить твою расу… даже обе расы! Я допустил великую ошибку и заслуживаю твоего гнева. Я все исправлю…

– Исправишь? Почему я должен доверять тебе? Ты уже предал нас однажды, так что же помешает тебе поступить так вновь?

– Я даю Слово, что…

– Твое Слово для меня сродни Пустоте, – Первородный был непреклонен и непоколебим в собственном решении. – Наслаждайся видом на свои творения, ибо я скоро все изменю. Продолжай любоваться слабым видом. Продолжай восхищаться их немощи. Наслаждайся каждой секундой созерцания, ибо я вскоре лишу тебя всего этого.

– Я тебя уничтожу! Я не допущу!

– Не сможешь. Ты вложил в меня слишком много Сил, слишком много собственной души. Я не могу уничтожить тебя, а ты не можешь уничтожить меня.

– Я запру тебя, вышвырну за пределы Вселенной!

– Не сможешь. Нет таких оков, которые я бы не смог разрушить. И ты не знаешь, как покинуть нашу Вселенную. Но даже владей ты такими возможностями…, – первый элев нехорошо улыбнулся, обнажив все ряды жутких зубов. – Не забывай, что я знаю все, что известно тебе. Ведай ты способом, чтобы покинуть Вселенную, ты бы знал, как в нее вернуться. Ты не можешь меня остановить, а посему наслаждайся грядущим зрелищем.

И Первородный растворился подобному дурному мороку, оставив Творца наедине с самим собой. И он горевал и содрогался, ибо боялся. Ибо понимал, что все сказанное элевом обязательно случится.

***

Для Магарата не существовало преград по перемещению между мирами, а также он мог бороздить просторы Вселенной, чем часто и занимался. Он смотрел на звезды, изучал их, любовался галактиками и магическими концентрациями Силы, что напоминали огромные сгустки туманов. Он рассматривал их, пытался познать Силу каждого и хотел понять, как ему взаимодействовать с ними. Получалось далеко не всегда. И вот во время одной из очередных прогулок по космосу, он впервые увидел иное существо, не являвшееся демоном. Оно было колоссальных размеров, что просто поражали воображение, и словно состояло из алмазов. Величественное и гордое, оно стояло на всех четырех массивных лапах, длинное тело переливалось всеразличными цветами, преломляя лучи от солнц и звезд; хвост качался из стороны в сторону, но медленно, неторопливо. Голова на длинной шее приспущена, изогнута почти как у лебедя. Смотря на нее, невозможно было точно понять, на кого именно было похоже существо: на змею или же какую иную рептилию? Морда вытянута, в приоткрытой пасти виднелись острые зубы. Глаза же существа сверкали и переливались сильнее всего остального тела. Все. Именно так и выглядело оно. Ни крыльев, ни каких-либо пластин вдоль позвоночника, ни шипов вокруг головы, рогов иль усов. Ничего такого не было. И существо завораживало.

Магарату доводилось слышать о нем, но он никогда не думал, что увидит его лично. И он понял именно в тот момент значение слова «прекрасный». Бриллиантовый Прародитель смотрел куда-то в пространство космоса и, казалось, совсем не заметил его.

– Ты боишься? – вдруг раздалось в голове у демона, хотя дракон продолжал смотреть неведомо куда, а пасть его не раскрылась.

– Не боюсь, – уверенно ответил демон, понимая, что лучше не молчать.

– Ты взволнован? – последовал новый вопрос.

– Взволнован, – подтвердил Магарат.

– Почему? – Прародитель перевел взгляд на демона. О, великая Тьма и вечный Хаос, как же прекрасен его взор!

– Я никогда раньше не видел Прародителей…

– Ты еще многого не видел, дитя. Но по этой ли причине ты взволнован?

– Полагаю, что да.

– Полагать и понимать – разные вещи. Коль ты не можешь понять собственных чувств, не можешь понять себя, то, как ты намерен постичь все вокруг?

– Мне это удается. Я запоминаю все увиденное.

– Похвально. Обладать столь прекрасной памятью – великий дар. Но ты должен усвоить, что запоминание не есть знание. Если ты не пытаешься это осмыслить, то можешь не надеяться на совершенствование. Ты лишь будешь знать, как все выглядит, но не более того.

Дракон резко замолк и вернулся к лицезрению просторов космоса. Демон опомнился.

– Прости, я забыл представиться…

– Я знаю, кто ты. Магарат, сын Чудхо-Йоркаха и Зартаре. Мне ведом весь твой род.

– Ты следил…?

– Не следил, но узнавал с течением времени. Мы, Прародители, можем следить за всей Вселенной. Мы узнали названия всех миров и материй, существующих здесь. Видишь вон тот зеленый мир? Это Йастад, и еще сорок миллионов лет назад это был раскаленный шар, покрытый лавой. Двадцать миллионов лез спустя он превратился в великую пустыню. Но посмотри теперь. Это прекрасный мир с богатой растительностью. Но не все миры таковы. Время для каждого свое. Одним понадобится миллиард лет на превращение в нечто подобное, возможно и больше.

– Поразительно! – искренне изумился Магарат. – Но откуда ты… А почему я не могу это узнать?

– Потому что тогда тебя, равно как и всей твоей расы, не существовало.

– А что расскажешь про ту туманную концентрацию Силы синего цвета?

– Это Океан Силы льда.

– Льда? Но почему я не могу этого почувствовать?

– Ибо ты демон, и Творец дал вам некие ограничения. Вы можете постичь магию Хаоса, Тьмы, Огня, разрушения и еще некоторые виды, но не более того.

– Почему?

– Таков замысел Творца. Он не хочет, чтоб существовала всесильная раса.

– Но ведь никого кроме нас больше нет.

– И ты полагаешь, что так будет всегда?

– Я не знаю. Я не могу увидеть будущего.

– Даже будь ты провидцем – ничего бы не изменилось.

– Я не понимаю…

– Время – великая Сила, которую невозможно приручить. Можно изменить ее ход в мире или даже во всей галактике, но над единым ее потоком не властен даже Творец. Оно постоянно меняется, оно нестабильно и каждое событие может изменить все последующее. А посему возможностей развития будущего слишком много, и предвидеть их все невозможно. Допустим, ты обычный демон, который хочет выбрать магическое направление. Сколь велик твой выбор?

– Тьма, Хаос, разрушение, Огонь, астральная и ментальная магии, – перечислил Магарат.

– Итого шесть вариантов будущего. Твой выбор – ствол дерева, а эти возможности – его ветви. И у каждой из них будет великое множество веток. Но, коль говорить о времени, то у них могут быть и другие ветки, и другие, и еще, и еще, и так может продолжаться вечно.

– Но разве не существует предназначений? Судьбы? Того, что должно случиться несмотря ни на что.

– Мы сами выбираем себе предназначение. Того, о чем говоришь ты, не существует. Если все будет идти к чему-то единому, если пути нескольких существ объединятся для единой цели, то это не судьба, не предназначение, но незримая рука высших существ. Коль все случилось так, то лишь потому, что стоящие выше захотели так. Но Творец или же Анатиял не занимаются подобным. Если кто-то решит стать сильнейшим во Вселенной, то вскоре он поверит в то, что таково его предназначение, такова его судьба. Но, ежели посмотреть в будущее, то оно всегда будет меняться. Коль заглянуть в него шесть раз для демона, то мы можем увидеть шесть различных исходов, либо их будет пять, или даже четыре, но никогда мы не узрим одного и того же. А коль попытаться заглянуть еще дальше, то возможны тысячи и миллионы вариантов. И, дабы хоть что-то понять, нужно заглянуть в будущее хотя бы вдвое больше имеющихся дорог. Чем дальше бы ты захотел посмотреть в будущее, тем больше исходов ты бы увидел.

– То есть, не шесть раз для демона, а двенадцать, так? – сразу же подхватил демон.

– Истинно так.

– И что это даст?

– Ты, быть может, сумеешь понять, какая из дорог вероятней. Если ты видишь четыре раза Тьму и четыре раза Хаос, то вероятней всего, что данный демон изберет что-то из этого.

– Но нельзя быть уверенным?

– Нельзя.

– И то, что мы увидим, возможный исход, на деле никакое не предназначение, не судьба стать, допустим, демоном Хаоса, а скорей предпочтение самого существа? Его внутренний выбор? То, что ему больше по нраву?

– Абсолютно верно.

– Тогда почему кто-то пытается заглянуть в будущее? Зачем им это, коль это бессмысленно?

– Все имеет смысл, юный Магарат. Любое растение может стать для кого-то пищей. Мельчайшая частичка Сущего способна изменить ход событий, и даже времени, в каком-либо мире. Но для подобного эта частичка должна быть достаточно сильна. Океаны Сил служат источником магии для других.

– Тогда в чем смысл провидцев?

– Пытаться узнать грядущее. Пытаться узнать, что будет после. Тем самым они совершенствуются, становятся только сильней, – пояснил Диамарат.

– Но ведь ты сказал…

– Я сказал, что для времени провидцы – глупость. Но я не говорил, что даже пытаться узреть будущее – глупость.

– Понимаю… Ты просто изначально этого не говорил.

– Ибо ты и не спрашивал.

– Справедливо.

– Справедливости не существует. Есть лишь то, с чем ты согласен, а с чем не согласен. Скажи, согласен ли ты с тем, что являешься одним из сильнейших демонов?

– Не вижу в этом ничего дурного.

– Иными словами, это справедливо для тебя. Но скажи, разве все демоны согласны? Многим хотелось бы занять твое место. Стремление к первенству, к совершенству – естественны. А согласен ли ты с тем, что у тебя не будет потомства? Согласен ли с тем, что никто не унаследует твою Силу?

– Нет, это несправедливо.

– Что я и хотел тебе объяснить, – Магарат не переставал любоваться на его глаза. Огромные бриллианты переливались всеми цветами и блестели.

– Но, если это несправедливо, то почему Творец не исправит этого? Что ему мешает? – демон задал весьма справедливый вопрос.

– Воспоминания, – абстрактно ответил Прародитель.

– Не понимаю…

– До вас существовало еще две расы: элевы и апореи. Творец тогда не создал Баланса, ибо считал его бессмысленным. Но однажды он уничтожил собственные творения, – дракон резко замолк.

– И что случилось потом? – Магарат жаждал подробностей, но Бриллиантовый Прародитель некоторое время молчал.

– Первенец творения оказался настолько силен, что даже Творцу не удалось его уничтожить. Ты понимаешь значение слова «уничтожить»? Нет нужды отвечать. Порой я забываю, что ваши знания настолько уступают нашим. Уничтожая кого или что-либо, ты делаешь так, чтобы это перестало существовать и жить.

– Перестало? Какой ужас! Зачем это нужно? – возмутился Магарат, ибо он и в самом деле не понимал подобной необходимости и жестокости. Демоны никогда не враждовали меж собой.

– Этого я не знаю. Подобные вещи выше даже моего понимания. Они существовали всегда, до моего появления и до создания Творца.

– До создания… То есть Творец тоже сотворен?

– Именно.

– Кем?

– Его никто никогда не видел, Творца Творцов. В каждой Вселенной у него особый облик. У нас он в виде дракона.

– Но… откуда ты это знаешь, если его никто никогда не видел?

– Неверный вопрос, юный Магарат. Мы сотворены со знаниями почти всего в Великом Сущем. Правильней спросить: почему мы это знаем?

– И почему?

– Такова воля Великого Творца. Иных разумных объяснений я не нахожу. Я вижу, тебя интересует нечто. Что именно, дитя? Что ты хочешь узнать?

– Все! Мне хочется узнать абсолютно все от тебя!

– Похвальное стремление, но это невозможно, ибо я сам не знаю абсолютно всего.

– Тогда, хочу знать все, что ведомо тебе.

– Увы, юный Магарат, но и это невозможно, ибо знания мои столь велики, что у нас на разговор ушли бы миллионы лет, а я пока не знаю, сколь долго ты сможешь прожить.

– Разве я не бессмертный?

– Что именно ты подразумеваешь под бессмертием?

– Невозможность прекратить свое существование…

– Таковых не бывает. Даже Творца можно убить.

– Убить? – лицо демона невольно скривилось от столь неприятного слуху слова. Не зная его сути, он сразу понял, что ничего хорошего в нем не было.

– Не знаешь и такого слова? Убить, по сути своей, тоже самое, что уничтожить. Одно существо прерывает жизнь другого.

– Что? Зачем? Зачем кому-то кого-то убивать?

– Я не знаю, ибо раньше подобного не случалось. Но я знаю, что это такое. Точнее, такого не случалось средь рас, но не у меня.

– Тебя хотят убить? – поразительно, кто мог хотя бы помыслить о том, чтоб убить столь прекрасного и могущественного дракона?

– Можно сказать и так. Драконы Хаоса. Как-нибудь я расскажу тебе о них. Мы остановились на том, что все смертны, а демоны также умирают от старости. Но как будет с тобой и тебе подобными – мне пока неизвестно, ибо неведомо мне, что решит Творец.

– Но зачем тогда он позволил мне появиться? Почему я существую? Мне подобных демонов очень мало. Если мы можем умереть от старости, то тогда должны иметь возможность продолжить род. Или я не прав?

– Ты одновременно и прав и ошибаешься.

– Разве такое возможно?

– Нет ничего невозможного, юный Магарат. Ты прав, что тебе нужно продолжить свой славны род, дабы Сила твоя не развеялась по просторам космоса. Но, ежели смотреть на все глазами Творца, то ты ошибаешься. Вспомни, что я говорил тебе о Первенце творения. Как думаешь, если он найдет близкую себе по Силе женщину, и она понесет от него, то сколь могущественен будет этот потомок?

– Даже не могу себе вообразить.

– Никто не может. Мои братья считают, что этот потомок станет могущественней Творца и Анатиял.

– А ты что скажешь?

– Ничего, ибо зачастую мы переоцениваем подобных существ. Мы, Прародители, всегда полагали, что рождаемые от сильных союзов демоны будут в разы могущественней, но ошибались.

– Вы также ошиблись и на счет меня? – полюбопытствовал Магарат.

– Истинно так. Мы видели, сколь долог был путь различных родов демонов, дабы ты появился. Мы знаем, что у тебя не будет потомства, а потому полагали, что Творец наделит тебя колоссальной Силой, – это не то, что ожидал услышать демон.

– Неужели я слаб?

– Ты – один из сильнейших демонов во Вселенной. Но мы полагали, что ты будешь сильней.

– Вы думали, что я буду как тот Первенец?

– Подобное мы исключили сразу же. Ты и наполовину не уподобился ему, Магарат. Не отчаивайся и помни, что подобная Сила накладывает на тебя огромные обязательства перед всей расой. Как знать, быть может, твой потомок и стал бы могущественней тебя, но мы этого никогда не узнаем.

– Как же все сложно…

– Поверь мне, юный Магарат, все куда сложней, нежели ты полагаешь.

***

Творец наблюдал за демонами и пришел к выводу, что нужно приступить к созданию новой расы. Он помнил угрозы Первородного, но был уверен, что сможет ему противостоять. Он был уверен, что сможет все исправить, ведь Первенец творения не обладал столь огромной мощью в Созидании, как он. О, если бы только Творец знал, что задумал первый элев… Если бы только он знал.

Новая раса должна была отличаться от демонов. Но какими именно их сделать? Он решил, что они не должны выглядеть столь различно. У них должен быть единый облик. Конечно, рост, телосложение, цвет глаз и волос и прочие несущественные мелочи во внешности будут накладываться сами собой. Но ни в коем случае он не хотел создавать новых демонов. Нужно нечто совершенно новое.

И он начал творить.

Восемь раз Творец начинал работу с начала, но результатом остался доволен. Он создал существо нормального роста, пусть и уступающее многим демонам, с длинными прекрасными волосами, яркими глазами. Оно было стройным, грациозным, с двумя руками и двумя ногами. Черты лица плавные, изящные; уши относительно длинные и заостренные. Смотря на собственное творение, он понял, что оно воистину прекрасно. Он понял, что оно великолепно и радует его очи.

Представителем новой расы стала женщина, ибо Творец понимал, что именно они продолжатели рода, а потому надобно особенно постараться, дабы создать ее прекрасной. Со всеми последующими расами он поступал также: первыми всегда были женщины, и, удовлетворившись их видом, созидал дальше.

Как бы только назвать эту дивную расу? Творец решил наделить их большим умом, не малыми магическими способностями, и хотел, чтоб они владели магией Земли, исцеления, природы, астральной и ментальной. Конечно, пройдут миллиарды лет и все расы обучатся новому, станут гораздо сильней, сумеют постичь иные магические направления, но он об этом не думал. Как назвать расу?

– Эльфы, – слово само собой вспыхнуло в голове подобно свечи, и долго не могло угаснуть. – Да, эльфы. Демоны хоть и раса, но они различны по облику. А потому теперь именно вы будете Перворожденными, вместо элевов. Эльфы. Прекрасные.

***

Вселенная огромна, она постоянно расширяется и в ней великое множество неизвестных уголков, в которых не горела ни одна звезда. Но он знал их все. Он знал каждый кусочек космоса. Знал каждую галактику, каждую планету, каждую звезду. Он знал все, ибо был равен Творцу. Он – величайшее творение Создателя, его венец, редчайший и красивейший бриллиант в скопище драгих камней.

Он уверенно шел в самое сердце Вселенной, к Великому Океану Силы, которое Творец именовал Колыбелью, ибо именно в том месте он был сотворен, и именно откуда и начал созидать.

Первородный прошел через густые завесы Силы спокойно и уверенно. Любой из демонов, даже Магарат, сгорел бы на месте в столь колоссальной концентрации магии, либо бы его разорвало на куски от переизбытка энергии.

Внутри же, в самом сердце Колыбели, все пылало. Первородного ударил нестерпимый даже демонам жар, и одежда его загорелась. Он же продолжал идти вперед к ярко-красному сердцу Колыбели. Тряпки, в которые он был одет, давно обратились в прах, от коего тоже не осталось и следа. Чешуя его блестела от лучин, а пламя не посмело даже лизнуть его небольшим пляшущим язычком. Казалось, что все вокруг робело при его виде.

Он остановился, посмотрел на сердце Колыбели и довольным голосом произнес:

– Грядут великие перемены.

И он не лгал.

ГЛАВА II

ЭРА ВОЙНЫ

Возможно ли погасить солнце? Даже столь огромное, как, например, в галактике Айаррат. Оно там столь колоссальных размеров, что все четырнадцать планет, кружащихся вокруг небесного светила, представляют из себя раскаленные пустыни, а само солнце по весу сравнится с сотнями тысяч других звезд. И Магарат чувствовал всю ту огромную, неистовую мощь Хаоса, что таилась в нем. Так возможно ли подобное?

– Нет ничего невозможного, – заговорил Диамарат. Прародитель сиял, переливался столь ярко, что затмевал даже самые яркие звезды вокруг. – Я тебе это говорил и притом не однократно.

– Я помню. Но все же меня это поражает… Сколь могущественным нужно быть, дабы погасить такую громаду? И я говорю не про тебя.

– Я уверен, что однажды появятся те, кто сможет совершить нечто подобное. Более того, я также уверен, что появятся существа столь могущественные, что подобные солнца не будут для них представлять какой-либо трудности.

– Разве может быть нечто сложней?

– Вселенная огромна и в ней великое множество тайн, юный Магарат. Существуют великие водовороты бездны в космосе, что поглощают все вокруг себя.

– Поглощают? Уничтожают?

– Погибнут лишь слабые. Если же твоя мощь даже немного, но превосходит Силу этого водоворота, то ты останешься в живых.

– И этот водоворот сможет поглотить даже такое солнце?

– Если он достаточно огромен и силен, то сможет поглотить сотню таких.

– Но зачем они нужны?

– Великая причуда Мироздания, – резко качнул головой Бриллиантовый Прародитель.

– Какие еще тайны хранит Вселенная?

– Далеко отсюда, на другой стороне, почти на самой границе, существует одно нечто…, – дракон замолк, словно пытаясь подобрать слова, чтобы ясней выразиться. Или же он раздумывал, стоило ли говорить демону о том существе, либо было еще слишком рано?

– Что за существо? – сразу же спросил Магарат. Ему не нравилось, когда Диамарат вел себя подобным образом. Он хотел получить ответы, а не смотреть на молчащего дракона.

– Я и сам не знаю, что это такое. Оно очень странное. Оно чуждо даже нам, Прародителям. Мои братья его не видели, но я узрел. И увиденное мне не понравилось. Оно похоже на великую магическую концентрацию черного цвета. Но оно не является источником магии. Оно не отдает, но забирает.

– Что именно?

– Все. Оно поглощает все вокруг себя. Галактики, звезды, миры, Океаны Сил – все уходит в его ненасытную утробу.

– Как такое возможно?

– Я не знаю, Магарат. Это, возможно, величайшая из тайн нашей Вселенной.

– Как зовут то существо?

– У него нет имени. Потому я и называю его существом, или же нечто.

Воистину поразительна Вселенная и замысел Великого Творца, коль существуют подобные создания. И что делать с этим всем? И сколько еще подобных чудес существует? А главное, зачем они?

Диамарат резко поднял голову, будто бы прислушиваясь к чему-то. Сиять он резко перестал. Подобное поведение не понравилось демону, а потому он невольно напрягся. Что же случилось?

– Магарат, уходи отсюда! – встревожено приказал Бриллиантовый Прародитель.

– Почему?

– Сделай то, что я сказал! Уходи!

– Но в чем дело? – Магарат стоял на месте и хлопал глазами. Он не понимал, что происходило и что так напугало Диамарата.

Дракон собирался что-то прорычать, но промолчал. Прародитель неотрывно смотрел на громадное солнце. Демон тоже устремил туда взор, и увидел несколько надвигавшихся на них странных силуэтов.

– Теперь поздно, – раздосадовано заключил дракон. – Стой как можно дальше от меня и не приближайся.

Силуэты все приближались. Они были похожи на густые туманные тени… или же нет? Магарат отчетливо видел, как они приобретали форму, очертания. И это были драконы.

– Драконы? – изумился демон.

Они выглядели по-разному: одни похожи на Диамарата внешне, но имели за спиной минимум одну пару крыльев и не состояли из алмазов, другие же были длинными, вытянутыми, больше похожими на змей с лапами и большой мордой. Одни массивные, с множествами выростов, шипов по всему телу, иные совершенно гладкие. Смотря на двоих, Магарату видел, что у тех на головах имелись самые настоящие волосы как у эльфов ярко-красного цвета, точь-в-точь как его глаза, и вокруг носа множество длинных усиков. С несколькими парами рогов, со щупальцами по всему лицу, с перьями вокруг глаз, с куриными лапами на которых имелись внушительные когти. В одной или в двух парах глаз зрачки могли быть как круглые, так и плоские как вертикально, так и горизонтально, а также крестообразными, похожими на молнии, либо на полукруг. Иными словами, надвигавшиеся на них существа словно состояли из различных частей различных животных.

– Да, Магарат, это драконы. Драконы Хаоса, – недовольно произнес Бриллиантовый Прародитель.

– Но почему они здесь?

– Хотят убить меня.

– Зачем?

– Ибо безумны.

Лишь когда драконы оказались достаточно близко, Диамарат заметил, что их глаза блестели, постоянно и часто метались из стороны в сторону, и в них горел красный огонек. Диамарат сказал чистую правду: они были безумны из-за Хаоса.

– Отойди от меня и не пытайся что-либо им сделать, – строго приказал Бриллиантовый Прародитель, и Магарат не смог ему воспротивиться.

Безумные драконы нападали по очереди, кто как успевал. Первым на Диамарата набросилось весьма тучное создание, не слишком-то и похожее на дракона, и по всему телу у него имелись огромные глаза. Голова была какой-то овальной, безглазой. Огромная пасть раскрылась, обнажив несколько рядов небольших, тонких, почти как иглы, зубов, расположенных по три ряда. Безумный дракон целился в шею Прародителю, который услужливо подставил ее. Укус. Все зубы безумца разломались, разлетевшись в разные стороны. Не находись они в космосе, то Магарат услышал бы мерзкий скрипучий звук, сменившийся треском. Он видел, как дракон Хаоса принялся мотать головой, как широко раскрылась его пасть. По мотанию головой и вечно раскрывающейся пасти не трудно догадаться, что существо кричало от боли, но ничего слышно не было. Почему же тогда ему удавалось говорить с Прародителем? Магия способно на все. Конечно, Диамарат общался при помощи мыслей, но демон был столь могущественен, что мог использовать вольно текущие магические порывы и ветра космоса, преобразуя их так, как ему хотелось. На это уходила некоторая концентрация, а во время сражения драконы явно не собирались занимать себя подобными вещами. Оно и к лучшему.

Остатки зубов выпадали у безумного чудища, и их место заняли новые. Прародитель не придал этому никакого значения, и поспешил сам схватить дракона за толстую шею. Впившись в нее зубами, он положил одну лапу на вытянутый затылок твари, вонзив туда когти, а вторую опустил на основание шеи. Диамарат резко развел лапы в стороны, сильно сжал челюсть, а голову стремительно поднял. Многоглазое чудище извивалось некоторое время, его пасть постоянно раскрывалась столь широко, что, казалось, оно могло бы проглотить целый мир. Безглазая голова с новыми зубами медленно поплыла по просторам космоса, очи на теле твари закрылись.

Так вот, как убивают, подумал тогда Магарат. Так вот, что означает «убить». Демон впервые увидел подобную насильственную смерть, и она ему не понравилась. Он считал это чем-то противоестественным, неправильным, жутким. Одно дело – умирать от старости, но совсем другое, когда тебя буквально разрывали на части. У демона закружилась голова.

Следующим напал дракон с множеством рогов. Он видел, что пытаться укусить Прародителя бесполезно, так что шел на таран. Диамарат даже несмотря на внушительные размеры, быстро отлетел в сторону и схватил дракона за рога. Резким движением, он свернул твари шею, но на этом не остановился. Прародитель оторвал два рога и вонзил ему же в голову.

Остальные чудища осознали, что нападать по одному на столь грозного противника – глупо, а потому окружили Диамарата и атаковали вместе. Длинные, точно змеи, драконы Хаоса быстро летали вокруг цели. Четырехкрылый безумец изрыгнул огнешар ярко-красного цвета, и его примеру последовали трое других. Диамарат даже не пытался что-либо предпринять против этого, а спокойно смотрел на ярко-красные росчерки. Они отразились от него обратно в драконов Хаоса. Те, судя по всему, ждали чего-то подобного, так как моментально все разлетелись в разные стороны. В тоже время змееподобные твари напали на Прародителя. Один принялся обвивать задние лапы и хвост Диамарата, а второй взялся за передние и голову. Им удалось. Они схватили Бриллиантового Прародителя. Дракон с длинными и седыми волосами держал передние лапы и голову великого исполина. Он изрыгнул струю ярко-красного пламени по шее Диамарату, пытаясь его обезглавить.

Магарат чуть было не сорвался с места, но в голове прогремел строгий голос Прародителя:

– Не смей!

Тело Бриллиантового дракона, уникального в целой Вселенной, засияло ярче солнца. Свет был столь ярок, что демону невольно пришлось сильно зажмуриться и прикрыть глаза руками. Драконы Хаоса, что удерживали исполина, перестали изрыгать пламя, замотали уродливыми головами. Сияние было столь чистым и ярким, что им выжгло глаза. Остальные четверо смогли отвернуться или же прикрыться крыльями, но только не змееподобные. Они ослабили хватку, и Диамарат этим воспользовался. Одного он буквально рассек надвое хвостом, вывернулся, повернулся лицом в сторону второго и откусил ему голову. Больше его никто не удерживал. Тот же дракон, которого он рассек, все еще оставался в живых, а потому Прародитель еще раз ударил его хвостом, но этот раз вдоль оставшейся половины тела.

Магарат вновь мог смотреть на происходящее, и Бриллиантовый дракон уже разбирался с оставшейся четверкой. Мощным ударом лапы, он буквально промял тело, а следующим ударом лишил его челюсти. Следующему он оторвал все четыре крыла, вонзил когти ему в тело и разорвал надвое. С оставшимися двумя он поступил точно также.

Когда все было кончено, тело Диамарата почти что скрылось за ярко-красной кровью безумных драконов. Одной лишь мыслью Бриллиантовый Прародитель очистил себя от этой липкой мерзости и вновь засиял, отражая лучины солнца. Магарат стоял в исступлении, словно каменное изваяние. Он был в ужасе от увиденного.

– Мне очень жаль, что ты увидел подобное, – заговорил Прародитель, подойдя к демону. – Нужно было сразу переместить тебя в другую часть Вселенной.

Демон все еще молчал.

– Я очень надеюсь, что тебе больше не придется лицезреть что-либо подобное. Магарат?

Бриллиантовый Прародитель издал мощный рев, разошедшийся, возможно, по всей галактике, и демон лишь после этого пришел в себя и посмотрел на дракона.

– Я понимаю, что тебе никогда прежде не доводилось видеть чего-то подобного, но неужели увиденное настолько тебя поразило?

– Я… Оно меня не поразило, но ужаснуло. К чему такая жестокость, Диамарат? Почему ты столь жестоко… убивал их?

– Увы, но с драконами Хаоса иначе нельзя. Либо ты избавишься от них, продемонстрировав свою жестокость, либо они сокрушат тебя.

– Но зачем так? Ты мог ведь просто сжечь их и все…

– Мог, но драконы Хаоса вновь бы напали. Сегодня иль завтра, иль через десять дней, но вскоре бы напали вновь.

– Почему, если ты всех… убил? – как же было мерзко произносить подобное слово.

– Хаос вездесущ, юный Магарат, ведь вся Вселенная состоит из Тьмы и Хаоса. У него везде его глаза, и он знает обо всем. Также и с его драконами. Они рождаются из его Пламени, и им известно, кто из них погиб, от кого и как именно. Если же просто их испепелить, то нападения не прекратятся.

– А если продемонстрировать свою ярость и жестокость, то они успокоятся? – догадался демон.

– Именно. Но рано или поздно, они нападут вновь. Но теперь у меня есть миллионы лет до следующей атаки.

– Диамарат… а почему они нападали? Точнее, почему они продолжили нападать? Ты избавился от двоих, показав свою жестокость. Почему другие не отступили?

– Драконам Хаоса не ведом страх, Магарат. Они могут испытывать лишь боль.

– Они нападают и на остальных Прародителей?

– Разумеется. Но они, в отличие от меня, из плоти и крови, а потому зубы, когти и рога могут их ранить.

– И эти драконы Хаоса не… убили никого из твоих братьев?

– Никого. Но помимо нас они также нападают и на наших детей, – Диамарат замолк и взор его сделался грустным, словно печаль всей Вселенной обрушилась на него. – Точнее, на их детей. У меня нет потомков. Магарат, что ты чувствуешь сейчас? – внезапно спросил Прародитель.

– Отвращение от увиденного. И… страх…

– Что тебя пугает?

– Ты, Диамарат. Меня ужаснула твоя жестокость.

– Понимаю. Ты впервые увидел нечто подобное, и ты никогда не думал, что я способен на такое. Увы, но иначе невозможно. Запомни, Магарат, что с врагами нельзя сомневаться в правильности своего выбора, также нельзя быть к ним добрым. С жестоким врагом надобно вести себя соответственно. Это не означает, что ты пал до него. Отнюдь. То лишь необходимость, ибо жестокие существа лучше всего понимают лишь жестокость. Глас разума для них – пустой звук. Если ты станешь жестоким по отношению ко всем – ты уподобишься своему врагу. Мы, Прародители, поняли это на собственном опыте.

– Надеюсь, у меня никогда не будет врагов.

– И я надеюсь, юный Магарат. Очень на это надеюсь, – искренне сказал Бриллиантовый дракон.

***

Город Тихко-Хароке в мире Акхиат являлся столицей всей расы демонов во Вселенной. Большинство из них уже могло почти свободно перемещаться меж мирами, а потому самые могущественные из них, в числе которых был и Магарат, решили создать единый великий город. В столицу свободный доступ имели и эльфы, ведь демоны с ними не враждовали и обе расы жили в мире друг с другом. С момента создания Перворожденных прошло около полумиллиарда лет. Вселенная стала куда больше, в ней появилось великое множество новых миров и галактик, а Творец создал замысловатое заклинание, которое вполне можно назвать чудом, ведь оно само создавало все новые и новые планеты, дабы заполнить образовывавшиеся пустоты космоса. Порой миры создавались за десятки миллионов лет, но иногда уходило куда больше времени.

Сам же город был столь огромен, что покрывал почти треть суши. Принято считать, что именно в Акхиате поселился самый первый из демонов, созданных Творцом, а потому эльфы прозвали то место Колыбелью. Сами же демоны именовали его «Dozhdorkhatz», что означало тоже самое. В нем жило, ни много ни мало, порядка двенадцати миллиардов демонов. Архитектура столицы была привлекательной: порой гротескная, с невысокими каменными домами со шпилями, устремленными вверх, множеством различных статуй (как правило, изображавших Творца, Анатиял или же Прародителей драконов), множеством садов (в том числе и на крышах). Сам мир был довольно зеленым, с пышной растительностью, дивными зверьками, двумя океанами. Ночью он приобретал довольно мрачный вид, ибо все погружалось в темно-синие тона, но сам город от этого становился лишь прекрасней.

Самого понятия «враг» не существовало для демонов и эльфов, да и в Тихко-Хароке жило не столь уж и мало остроухих. У Перворожденных не было такой единой столицы, но имелись крупные города, разбросанные по всей Вселенной, где демоны всегда являлись желанными гостями. Как бы хорошо не дружили меж собой обе расы, кровосмешения не было. Не потому, что они не доверяли друг другу (чего не было), но уже все знали, что союз демона и эльфа не мог дать никаких плодов.

Магарат все же оказался бессмертным. Точнее, он не мог умереть от старости, как случилось с его родителями почти четыреста миллионов лет назад. Но он также и не мог продолжить свой славный род. По этим причинам он не знал, чем считать дарованное ему бессмертие: даром, или же проклятьем? Помимо него было еще шестеро столь же могущественных демонов: Жайарбах, Тиэлла, Чаад-Хаар, Югдза, Тимириэль (она сама сменила себе имя, желая хотя бы в этом уподобиться эльфам, так как считала их безмерно прекрасными). Эти шестеро сильнейших демонов и основали город, но они не являлись правителями. В Тихко-Хароке все были равны меж собой, и смысл его создания в том, чтобы объединить как можно больше демонов, чтобы все развивались вместе, делились друг с другом мастерством, открывали тайны магии, обучали чему-то новому. Тем не менее, Магарат никому не рассказывал о том, как Бриллиантовый Прародитель поступал с драконами Хаоса. Безумцы за все это время нападали на Диамарата не менее дюжины раз, и каждый раз демон присутствовал при сражениях. Почему? Он сам того захотел, и потому попросил дракона, дабы тот перемещал его к себе. Зачем это было нужно демону? Он устыдился того, как повел себя в первый раз. Он устыдился собственной реакции, особенно тому, что чуть не потерял сознание. Подобным истязательским методом он надеялся закалиться. Помогло оно или же нет, он и сам перестал понимать уже после четвертой встречи с драконами Хаоса.

***

Эйатиэль иль-Ватаноэ являлся одним из сильнейших и древнейших эльфов. Перворожденные были столь же долгоживущими, как и демоны. Сильнейшие же из них стали бессмертны, как и Магарат. Но им Творец не запретил иметь детей, и даже столь могущественный эльф мог продолжить род. Однако Создатель не был глуп, и, дабы рано или поздно Перворожденные не оказались стократ сильней демонов, на прекрасную расу не распространялось правило передачи Силы. Даже если бы Эйатиэль связал свою жизнь с равносильной эльфийкой, то это вовсе не означало, что их потомки станут сильней. Более того, нельзя быть также уверенным и в том, что они хотя бы будут равны родителям по могуществу. Все решалось исключительно случайно, а к тому же эльфы владели несколько большим спектром в выборе магии, так что в этом было их преимущество. Но просто найти подходящего партнера – недостаточно. Оба эльфа обязательно должны быть не моложе определенного возраста (в зависимости от Силы и ступени в иерархии, минимальный порог был у каждого свой), и они должны искренне, по-настоящему полюбить друг друга. Просто желание завести детей в надежде, что хоть кто-то из них окажется могущественней родителей с эльфами не работало. Именно по этой причине многие из Перворожденных очень долго искали себе пару. Порой так и вовсе оставались одиноки до конца жизни. Но, ежели им не хотелось продолжать род, то можно было чувствовать себя значительно свободней.

Ирония в том, что чем сильней был эльф, то тем меньше становилось желание в наследнике. Эйатиэль иль-Ватаноэ именно к таким и относился. Он был достаточно силен, дабы понять, что ему будет очень сложно кого-либо полюбить так, чтоб это дало хоть какие-то плоды. Порой ему казалось, что он просто не способен любить. Конечно, иногда что-то загоралось там, в груди, когда он встречал несколько эльфиек, но в скором времени он понимал, что это была лишь иллюзия.

И вот он в лесу, стоял на ветви одного огромного златолиственного дуба. Столь сильные эльфы часто проводили время в одиночестве, равно как и демоны. Им нравилось уединяться с собственными мыслями, дабы порассуждать о великом и высоком, о безмерном и вечном. Либо Перворожденные любили наслаждаться пением птиц и музыкой, создаваемой ветрами. Шелест листвы и трав, скрипы могучих деревьев под напором воздуха. Все играло роль. Ко всему прислушивались эльфы.

– Дивные звуки, неправда ли? – раздался внезапно за его спиной относительно низкий, и несколько скрипучий и шелестящий голос.

Эльф обернулся и увидел странное, даже жуткое существо. Он привык видеть демонов, даже общался с ними, особенно с верховными, а потому он прекрасно понимал, что перед ним стояло нечто совершенно иное. Оно не было ни демоном, ни тем более эльфом. Так что же это за существо? Странные глаза, противное вытянутое по-змеиному лицо, все тело, судя по всему, покрыто чешуей. Творец успел создать новую расу, а он ничего об этом не знал?

– О, нет, Эйатиэль, ты ошибаешься, – ответило существо на не прозвучавший вслух вопрос. Итак, оно могло читать мысли.

– Тогда кто же ты? – чуть ли не враспев спросил эльф.

– Мое имя тебе знать не обязательно… да оно тебе ничего и не скажет, – удивительно, но его голос стал кристально чистым, как если бы Эйатиэль общался с другим эльфом. – Я – представитель самой первой из созданных Творцом расы.

– Ты не похож на демона.

– Потому что я не отношусь к этой мерзости. Я, юный мой друг, элев. А вы, эльфы, унаследовали наш титул Перворожденных. Но я не в обиде на вас. Лучше пусть вас именуют так, нежели этих уродов демонов.

– Я ничего не знаю ни про каких элевов. Откуда мне знать, что ты мне не врешь?

– Тебе придется мне поверить. Я знаю Творца и Анатиял лично. Как ни как, я – самое первое существо, созданное Творцом. Я – Первенец творения, – важным голосом отметил Первородный.

– Ты не похож на существо столь колоссальной мощи.

– Мне приходится скрывать ее, ведь иначе весь этот мир обратится в прах. Я слишком тяжел для него. Однако если ты отправишься со мной на просторы космоса, то я смогу тебе показать себя настоящего. Согласен?

И эльф согласился. Он не думал, что могло произойти нечто плохое, ведь еще никогда никто никого не убивал в целой Вселенной. Так откуда же он мог знать о чем-то подобном?

Отправившись в космос, элев раскрылся полностью, и ноги Эйатиэля подкосились. О, сколь велика была его Сила. Она опьяняла, заставляла чувствовать себя рядом с ним ничтожеством, жалким насекомым по сравнению со слоном. Непередаваемая мощь, почти бесконечная, как и сама Вселенная. И чтобы эльф не потерял сознание от такого могущества, Первородный вновь закрылся.

– Теперь ты мне веришь?

– Как… как такое возможно? – глубоко и часто дыша, спросил Эйатиэль.

Первенец творения услужливо принялся рассказывать ему обо всем. Эльф слушал не перебивая.

– Мне не верится, что Творец мог так поступить…, – заговорил он, когда элев закончил рассказ.

– Но именно так он и сделал. Он уничтожил целую расу, и почти уничтожил нас. Но я борюсь с ним. Мы почти равны, а потому не можем уничтожить друг друга.

– Но зачем ты мне все это рассказываешь?

– Как думаешь, через сколько лет Творец решит, что и вы ничтожны? Через сколько лет он поймет, что совершил ошибку, создав вас? Да, вы существуете уже полмиллиарда лет, но все-таки. Пока что он вами доволен, но его милость может внезапно обратиться в гнев.

– Не верю я, что он…

– И я не мог поверить. Я отказывался верить в происходящее, даже когда видел все собственными глазами. Я молил его объясниться, просил пощадить обе расы, но он был глух к моим словам. Он решил, что от нас нужно избавиться.

– Тогда почему он до сих пор не избавился от демонов? Коль он счел уродливыми и несовершенными вас, то в чем причина его задержки?

– Прародители драконов, молодой эльф. Они пытаются им манипулировать. Демоны их устраивают из-за своей долговечности и способностей. Более того, я не удивлюсь, если Творец станет использовать их в качестве орудия своего гнева. Я не удивлюсь, если он согласился оставить их в живых исключительно для того, чтобы уничтожать последующие расы их руками. Коль все будут делать демоны, то невозможным станет обвинить и самого Творца, понимаешь?

– Но это… не логично. Мы живем с демонами вместе очень давно. Они живут в наших городах, а мы – в их. Никто ни с кем не… как это слово?.. враждует? Никто никого не ненавидит. Между нашими расами мир.

– Это все временно. Не забывай, из чего сотворены демоны. Из Хаоса. Что есть этот самый Хаос? В нем множество Граней. Да, для созидания Творец использовал его Силу, и все получилось идеально. Все четыре расы были созданы с его помощью, но всякий раз Творец применял новую Грань, или даже несколько. В демонах полно безумства, ненависти и жестокости, которая очень умело скрыта в глубинах их мрачных душ. Но в любой момент это все может вырваться наружу. По воле ли Творца, по прихоти ли Прародителей, аль демоны сами пробудят затаенные чувства, но это случится. И я предрекаю, что это случится очень скоро.

– Но, коль и нас сотворил Творец при помощи Хаоса, то эти качества затаены и в нас, разве нет?

– Нет, молодой эльф. При вашем создании он использовал совершенно иные Грани. Именно по этой причине вы чисты.

– Коль мы чисты, то зачем ему… уничтожать нас?

– Замыслы Творца не ясны никому, даже ему самому. Кроме того существует Великий Творец, тот, что сотворил его. Видишь, Эйатиэль, я доверяю тебе настолько, что раскрываю величайшие тайны. Да, существует Творец Творцов. Именно по его Воле и были созданы Прародители драконов. Как думаешь, ежели он захочет, то не прикажет ли нашему Творцу избавиться от нас? Быть может, вы ему наскучите. Возможно даже, что элевов и апореев уничтожили именно из-за Великого Творца. Быть может, это он вселил в нашего Создателя мысли о том, что мы несовершенны и уродливы, а потому от нас надобно избавиться.

– Тогда погибнут и демоны.

– Нет нужды. Я же сказал, что в них затаены одни из самых опасных Граней Хаоса. Почему? Думаешь, Создатель просто так скрыл их? О, нет, юный эльф, не просто так. Именно с их помощью он и будет в дальнейшем уничтожать неугодные ему расы. Ты довольно стар и мудр для столь молодого существа. Скажи же, разве слова мои лишены смысла? Разве в них нет доли истины? Что именно ты чувствуешь?

Долго молчал Эйатиэль иль-Ватаноэ. Он размышлял, взвешивал все услышанное и пытался понять, правду ли сказал Первородный, аль нет? Он не чувствовал, да и просто не смог бы почувствовать, как Первенец творил незримые даже для Перворожденного заклинания внушения. Он был настолько силен, что мог прибегать к магии одной лишь силой мысли, без движений и без слов. Одних лишь мыслей ему хватало, дабы внушать юному и слабому эльфу необходимое.

– Я все обдумал, Первородный, – наконец заговорил эльф.

– Если хочешь, можешь обдумать все еще раз. Мне некуда торопиться, – вежливо предложил Первенец.

– Нет нужды. Я пришел к выводу, что слова твои не лишены смысла. Я чувствую твою искренность. И я боюсь за свой народ. Скажи же мне, как быть? Как нам поступить?

– Ты уверен, что хочешь этого? Я могу просто научить тебя мощной защитной магии, дабы ты сберег хоть кого-то из своей расы в случае уничтожения.

– Премного благодарен, но я хочу сохранить свою расу, если такой способ имеется.

– Возможно, что имеется, юный эльф. Прости меня, но я еще не знаю его. Я еще не нашел способа. Могу сказать лишь, что вам нужно стать сильнее. Гораздо, гораздо сильнее, нежели вы есть нынче.

– Как именно?

– Этого я и не знаю, юный эльф. Но даже стань вы сильнее – вам не удастся выжить.

– И что же тогда?

– Вас должно стать больше. Намного больше.

– Это тяжело.

– Я знаю, а потому я вам помогу.

– Поможешь? Но как? – Эйатиэль не мог понять, как именно можно было помочь с продолжением рода.

– Я смогу помочь вам магией. Я сделаю так, что каждый эльф будет находить свою любовь.

– Но она должна быть искренней…

– Она таковой и будет. Я лишь помогу всем, кому смогу, найти настоящую любовь.

– Разве подобное выполнимо?

– Для магии не существует преград.

– Если мы станем сильнее, и нас будет больше, то мы останемся в живых?

– При одном условии: вам надо стать главенствующей расой во Вселенной.

– Но мы итак главенствуем…

– Вы делите Вселенную вместе с демонами, – поспешил поправить Первенец. – Вы должны уничтожить их, либо свести численность к минимуму, дабы закрепить собственную власть. И тогда, даже если Творец станет создавать новые расы, именно вы будете главенствовать над всеми.

– Но что помешает Творцу лично уничтожить нас?

– Я, – важно ответил Первенец, и глаза его заблестели от предвкушения.

***

Магарат любил проводить время в ненаселенных мирах, когда никого рядом не было, разве что кроме различных животных, но они ему не мешали. Ему нравилось любоваться красотами различных миров, но больше всего любил он думать. Он постоянно о чем-то думал, размышлял, пытался понять новое и углубиться в старое. В этот раз как следует поразмыслить ему не дали.

– А ты вырос, – ни с того, ни с сего раздался противный голос.

Обернувшись, Магарат удивился, так как не сразу понял, кто предстал перед ним. Никогда прежде никого подобного ему видеть не доводилось.

– Я тебя напугал? – не без ехидства спросил незваный гость.

– Отнюдь, – парировал демон. – Я, скорее, удивлен тому, что ты пришел.

– Неужели ты знаешь, кто я такой?

– Знать – не знаю. Таких как ты я никогда не видел. Ты явно представитель разумной расы. Ты не демон, это бы я сразу почувствовал. Также ты не похож на эльфа. Единственный логичный исход – ты из расы элевов. Хоть ваша раса и древняя, и могущественная, не думаю, что простые элевы решились бы прийти сюда, дабы поговорить со мной. Следовательно, ты и есть тот самый Первородный.

– Столь юн, но голова работает. Это очень хорошо. Коль тебе известно про меня, я не буду представляться. Я же, в свою очередь, многое знаю о тебе, Магарат. Да, я следил за тобой, равно как и за остальными верховными демонами.

– Мне безразлично, следил ты за нами или же нет. Мне интересно узнать, почему ты здесь?

– Я пришел поговорить с тобой.

– Я отказываюсь, – сразу же ответил демон.

– Отказываешься? Ты не хочешь поговорить?

– Я не против разговора, но я отказываюсь в том, что ты собираешься мне предложить.

– Откуда тебе известно, что я собирался тебе хоть что-либо предлагать?

– Ты пришел ко мне впервые за столько лет, что уже должно настораживать. Я знаю, что ты обещал отомстить Творцу за уничтожение твоей расы. Коль ты явился ко мне именно сейчас, так внезапно, то я осмелюсь предположить, что тебе что-то от меня нужно. Мне не верится, что ты пришел просто поговорить. Помогай ты мне с самого начала моего пути, я бы считал тебя своим учителем и прислушивался бы к тебе. Вполне вероятно, что я бы даже согласился помочь тебе что-либо предпринять против Творца. Но момент тобой упущен.

– Догадлив ты для демона. И что же я хотел от тебя? Давай, демон, удиви меня своей прозорливостью.

– Ты ненавидишь Творца за содеянное. Будь я на твоем месте, то попытался бы перевести на свою сторону хотя бы одного из сильнейших демонов и эльфов. Зачем? Точно сказать не могу. Возможно, с его помощью я попытался бы подчинить себе часть расы, а может даже всю. Либо я попытался бы убить его и забрать Силу себе.

Первородный рассмеялся.

– Молодец, демон. Весьма неплохо. Но пойми вот что: ты не на моем месте и никогда на нем не будешь. То, как поступил бы ты – жалкое подобие мести, детская игра. У меня куда более грандиозные планы.

– И ты так долго готовишься? Я ожидал большего от столь могущественного существа, – огрызнулся Магарат, понимая, что подобное заявление безосновательно.

– Дерзко, демон. Но твои укусы мне не страшны. Ты ведь понимаешь, что в битве со мной проиграешь за несколько секунд.

– Хочешь проверить? – вызывающе спросил демон, и глаза Первенца нехорошо заблестели.

– Полагаешь, что сумеешь противостоять мне?

– Не попробую – не узнаю.

– Демон, учти, я не буду поддаваться тебе. Я буду сражаться в полную Силу. Творец тебя не спасет.

– Он покарает тебя позже.

– Не сможет. Как думаешь, почему я до сих пор цел и невредим? И почему Творец не явился в этот мир, дабы остановить меня и спасти тебя? Он не может меня почувствовать, равно как и я его. Мы с ним почти равны, а потому я знаю, как скрываться от его очей. И Прародители тоже не могут найти меня.

– Значит, нам никто не помешает.

– Тебе так хочется умереть?

– Слишком долго ты говоришь попусту, Первородный.

И Первенец напал. Одной лишь силой мысли он создал с виду простое заклинание – огненный шар. Да, это считалось одним из самых элементарных заклинаний, но Первородный его видоизменил. Огнешар был иссиня-серым, и внутри него сияло нечто лазурного цвета. Волшба была столь внезапна и стремительна, что Магарат сомневался, успевал ли он что-либо предпринять. Он выставлял защиту, как внезапно сверху перед ним чуть ли не обрушилась стена, полностью сделанная из алмазов. Сквозь них демон видел, как заклинание Первенца развеялось, стоило огнешару прикоснуться к бриллиантовой поверхности.

– Крайне глупо – сражаться с ним, – недовольным голосом произнес Диамарат, и убрал крыло.

Любой из Прародителей был настолько силен, что мог регулировать собственные размеры. Вот и Бриллиантовый был значительно меньше, нежели должно. Не удивительно, ведь он мог сделать и так, чтоб одна только голова была больше целого мира.

– Диамарат, – возмущенно назвал его имя Первенец. – Проваливай! Не мешай нам.

– Не тебе мне приказывать.

– Ты решил защитить этого демона? Неужели тебе надоело жить?

– А ты возомнил себя столь могущественным, что смеешь угрожать мне?

– О, поверь, я куда сильней, нежели был в день уничтожения моей расы. Ты ведь понимаешь это и чувствуешь.

– Мне безразлична твоя Сила. Покинь этот мир.

– Иначе что? Что ты можешь мне сделать, дракон без рода? – Первенец задел Прародителя за живое, но тот старался сдерживаться и не срываться.

– Иначе я сделаю все, что в моих силах.

– Думаешь, сможешь одолеть меня в одиночку?

И сразу же после этих слов Первородного окружили остальные Прародители: Черный, Белый, Перламутровый, Пурпурный и Изумрудный.

– Убирайся! – прорычал Диамарат.

– Даже вшестером вам меня не победить. Грядет новая Эра. Даже если вам каким-то немыслимым образом удастся меня победить, вам не остановить грядущего. Я уже все подготовил.

Бриллиантовый напал без предупреждения. Он изрыгнул струю необычного пламени. Оно было почти что прозрачным, и казалось, что частично состояло из микроскопических бриллиантовых пылинок, так как, пусть и слабо, но переливалось различными цветами. Первенец выставил мощный магический щит, не позволивший огню причинить ему хоть какой-либо вред. Когда поток пламени прекратился, Первородный увидел улетающих драконов, и последовал за ними. Они не хотели сражаться в пределах мира, пусть и столь крепкого. Им нужно было вылететь в космос, где их могущество было почти абсолютным.

– Стой на месте и не смей идти следом! – мысленно приказал Диамарат демону.

Все Прародители сражались против Первенца. Магарат чувствовал мощнейшие магические толчки и колебания, а потому не удержался и нарушил приказ Бриллиантового дракона. Он отправился на место событий, дабы воочию увидеть великое сражение. И увиденное напугало его. Шестеро древнейших драконов не могли победить одного единственного Первородного. Они пускали огнешары, потоки пламени, пытались дотянуться до него когтями и хвостами, но тому всегда удавалось поставить нерушимый щит, либо вовремя переместиться в другое место. Хоть по его лицу и невозможно было точно этого понять, но Магарат был уверен, что Первенец злорадно улыбался и наслаждался немощью могущественных драконов.

Астариаз, Белый Прародитель, издал нечто схожее с криком, и магическая концентрация вырвалась из его пасти. Это было чем-то мощным, ибо даже здесь, на просторах космоса, был слышен резкий и сильный выдох дракона, а также порыв надвигавшейся на элева волшбы. Если это не делалось специально, то это означало, что в заклинание вложено очень много Сил. Одновременно с тем Синоргар, Черный Прародитель, принялся буквально поглощать темную энергию космоса вокруг себя, как если бы он был тем самым огромным водоворотом, о котором некогда рассказывал Диамарат. И он изрыгнул мощный поток черного пламени. Саэдеф, Перламутровый Прародитель, вобрал в себя энергию пяти ближайших солнц и создал из них огненную стрелу. Маргдиоз, Изумрудный Прародитель, искривил само пространство и время вокруг Первородного. Он сделал так, дабы тот не мог хотя бы несколько секунд двигаться и творить заклинания. Магарат чувствовал, как незримые астральные и ментальные изумрудные когти вонзались в нематериальную ткань Вселенной, разрывая ее надвое в том месте, где стоял элев. После же они словно скрутили их, завязав незамысловатый узел вокруг него. Паарант, Пурпурный Прародитель, резкими взмахами крыльев пускал сотни рассекающих магических порывов. Диамарат же залетел за самое большое из ближайших солнц и вновь пустил поток почти прозрачного пламени, но через небесное светило нескольких миров. Тем самым он усилил собственный поток, и Магарат был уверен, что в том пламени были частички бриллиантов, так как оно блестело слишком явно и характерно дляого драгоценного камня.

Одновременный удар. Прародители решили пустить в ход все самое мощное единовременно. Демон пропустил лишь первые пару минут сражения, но он понял, сколь плачевно было состояние драконов, коль они так скоро решили прибегнуть к подобному.

Все сработало как и планировалось: все заклинания ударили единовременно. Мощнейший магический толчок прошелся по округе. Он был столь силен, что множество звезд в галактике погасли, некоторые солнца буквально взорвались от такой неистовой мощи, и волна от них пронеслась по системам, превратив планеты в раскаленные угли. Те же миры, небесные светила которые оказались достаточно далеко, сместились с орбит. Океаны Силы покачнулись, заколебались, и казалось, что они вот-вот распадутся, растекутся.

Все говорило о том, что выжить после такого удара невозможно. Магарату казалось, что даже Творец не пережил бы такого. И раздался разъяренный рев шестерых драконов. Когда все развеялось, он увидел все еще живого Первенца. От его одежды не осталось ничего, чешуя же на теле немного потрескалась, местами покрылась копотью, а местами блестела, словно отражая солнечные лучи. Но он был жив. Даже если он пострадал, то ничего серьезного с ним не случилось.

– Я разочарован, – недовольным голосом произнес Первородный. – Я ожидал большего от тех, кто старше меня, – чешуя принялась восстанавливаться, и у Магарата чуть было не отвисла челюсть, равно как и у драконов. – Даже вшестером вы не можете одолеть меня. И ты, демон, надеялся выстоять против меня в одиночку? – обратился он к Магарату, но без какой-либо язвительности в голосе. Он был абсолютно серьезен и расстроен.

– Вы мне все не ровня. Желай я быстрой мести, то лично бы уничтожил за несколько дней всю расу демонов. После же я бы взялся за эльфов, а потом принялся бы уничтожать каждую созданную Творцом тварь: ползающую, передвигающуюся, летающую, плавающую. Но это слишком просто и быстро. Творец будет страдать, и я заставлю его осознать, что он бессилен перед грядущим. И я заставлю его осознать, что он не столь уж и велик. Он почувствует, что некогда почувствовал я. Он поймет, каково это, беспомощно следить за уничтожением того, что тебе дорого, – высокопарно произнес Первородный и растворился на месте, как если бы его никогда не было.

***

Эйатиэль иль-Ватаноэ созвал срочный совет, в который входили сильнейшие из эльфов, равные ему. Кроме того, в нем присутствовали и короли Перворожденных, ибо не все могущественные эльфы соглашались возлагать на голову корону. Эйатиэль считался одним из сильнейших в целой расе. Говорили также, что он ничуть не уступал по Силе ни Магарату, ни какому-либо иному из верховных демонов. В качестве места проведения совета был выбран солнечный и зеленый мир Йаровэнэ в галактике Асторрат. В лесах Элавере располагался внушительных размеров дворец. В нем никто не жил, но именно его использовали для подобных советов, где решались важнейшие вопросы. За все время существования эльфов и этого места лишь четырежды собирались Перворожденные вместе. Помимо Эйатиэля присутствовала его сестра – королева Лоритиаль иль-Ватаноэ, а также: король Арагниэль д’Атарнас, верховный Сейайаль, верховная королева Пенарааль, и еще множество иных важных персон. Всего на собрании присутствовало около сорока эльфов. Председателя у них не было, и чаще всех говорил именно тот, кто созвал совет.

– Братья и сестры, нам предстоит принять, возможно, самое сложное из всех решений, – начал говорить Эйатиэль, и он рассказал им обо всем, что поведал ему Первенец.

Все слушали очень внимательно и не смели его перебивать, даже несмотря на то, что никто не мог поверить в услышанное.

Когда же брат королевы Лоритиаль закончил говорить, нависла долгая тишина.

– Прости меня, брат, но я не могу поверить во все сказанное тобой, – заговорила, наконец, его сестра. – Мы с самого начала сотворения живем бок обок с демонами, и никаких признаков ненависти не было ни с их стороны, ни с нашей.

– Я понимаю твое сомнение, сестра, но неужели ты думаешь, что Первородный, древнейший из всех созданных Творцом в целой Вселенной, обманул меня?

– Мы никогда раньше не слышали о Первенце, – заговорил король Руоль эо-Таалис. – Быть может, он не тот, кем пытается казаться?

– При всем уважении, король, ты сомневаешься в том, что я видел и что слышал? Я и сам усомнился в нем в начале, но когда мы переместились в просторы космоса и он раскрыл себя, я почувствовал почти бесконечную Силу. Мне лично не доводилось никогда прежде видеть Творца или же Прародителя драконов, но я могу с уверенностью сказать, что он в стократ могущественней меня или кого-либо из верховных демонов. Я не удивлюсь, если он может уничтожить нас одной лишь мыслью.

– Тогда, коль он столь могущественен, почему нуждается в нашей помощи? Почему он сам не может избавиться от угрозы?

– Потому что Творец создал Закон Баланса, – раздалось шуршащее шипение, и в зале совета появился Первенец. – Из-за него я не могу что-либо предпринять лично. Если я нарушу его, то последствия могут быть весьма плачевны, – противный голос сменился, стал кристально чистым.

Увидев изумленные лица эльфов, Первенец осознал, что те были изумлены его приходу.

– Эйатиэль не предупредил вас, что пригласил и меня?

– Еще не успел. Не ожидал, что ты явишься столь рано, – признался эльф.

– Тем не менее, я здесь, и я предупреждаю вас всех: грядет буря. Я недавно общался с одним из верховных демонов. Вы его прекрасно знаете. Это Магарат. И я должен сказать вам… Началось. Грани Хаоса начали прорастать даже в нем. В любой момент он может напасть на один из ваших миров.

Эльфы принялись перешептываться меж собой. Они не ожидали услышать что-то подобное. К тому же не ожидали, что все начнется именно с Магарата. Верховный демон самым первым из расы предложил помощь только что сотворенным Перворожденным. Именно с него и началась долгая и крепкая дружба между двумя народами. И безумие стало охватывать его? Столь сильного демона?

– Я вижу, что вы мне не верите. Я понимаю ваше смятение и недоверие. А потому я открою вам всем свои мысли, и вы можете заглянуть в мою память и убедиться в сказанном мною лично.

Разумеется, почти все эльфы, что владели подобным заклинанием, решили воспользоваться предоставленной возможностью. И, разумеется, Первенец изменил память. Он все прекрасно помнил, что произошло, и как было на самом деле. Но вот эльфам предоставил ложные, подделанные иллюзорной магией воспоминания. Он показал, как хотел поговорить с Магаратом, самым здравомыслящим из демонов, и как тот кричал на него. Верховный демон был очень нервным, дерганым, беспокойным. Глаза блестели дурным светом, и это очень не понравилось элеву. Он показал, что заглянул вглубь сущности демона и увидел, как семена Граней Хаоса начали прорастать. А после Магарат призвал Прародителей драконов и те напали на него. Первородному чудом удалось вовремя переместиться, избежав смертельного удара.

Все эльфы были шокированы увиденным. Те же, кто не мог заглянуть в голову Первенца, слушали других Перворожденных.

– Как видите, все очень плохо, – заключил элев.

– Но почему бы нам не поговорить с самим Магаратом? – справедливо поинтересовалась королева иль-Ватаноэ. – Быть может, вместе мы сможем найти выход. Быть может, вместе нам удастся победить или хотя бы подавить прорастающие Грани Хаоса?

– Я бы полностью поддержал тебя, прекрасная королева, но поверь мне, Хаос слишком сложен. Даже для меня. Да, я Первенец творения, но я не всесилен. Подчинить или хотя бы воздействовать на Хаос я не могу. Но я слышу его шепот. Я слышу, как одна из Граней говорит со мной. Не стоит удивляться, ведь мне многое ведомо и я на многое способен. Одна из Граней Хаоса вот-вот отколется, станет самостоятельной. И она хочет помочь вам. Она не хочет уничтожения целой расы, но готова помочь вам в грядущей борьбе. Демоны сильны, их много, и в скором времени они станут безумны. Но эта Грань убережет вас.

Все то время, что он говорил, что он показывал «воспоминания», древнейший элев воздействовал на всех эльфов при помощи магии внушения. Никто не ускользнул от его внушения. Потихоньку, постепенно, но он приводил их к тому, дабы все согласились с увиденным и сказанным им лично. Перед ним стояли самые сильные и важные из эльфов, а значит, коль подчинил их – подчинил и всю расу. И про Закон Баланса он соврал. Творец его, конечно, все же создал, но работал он иначе.

Да, эльфы почти согласились предпринять какие-либо меры от надвигавшейся опасности. Это замечательно. Остался лишь последний штрих.

– Прошу прощения, один из моих приближенных просит разрешения войти в зал совещания, – обратился ко всем король Арагниэль, и ждал одобрения со стороны других.

Получив его, он сразу же предложил эльфы войти при помощи телепатии. Молодой Перворожденный буквально вбежал в зал, влетел подобно урагану. И увидев его, всем стало не по себе. Он был весь окровавлен. Глаза стали широкими, бешеными, напуганными, он тяжело дышал и не мог сразу придти в себя.

– Что случилось? – в унисон спросили несколько верховных эльфов.

– Демоны! – воскликнул эльф. – Они напали на наш мир, король Арагниэль д’Атарнас! Они… не знаю, как это назвать… Смерть! Всех на своем пути!

– Что-о?! Немыслимо! – все присутствующие начали возмущаться.

– Началось…, – печальным голосом произнес Первенец. – Но это странно. Я был уверен, что у нас есть время.

– Магарат так быстро обезумел, что напал так скоро?

– Сказать по правде, я не знаю. Но подозреваю, что эти демоны действуют без его ведома.

– Такое возможно?

– Безумцы способны на все. Если же Магарат и другие верховные демоны не хотят столь стремительной и глупой атаки, они перебьют всех в вашем мире, а после остановятся на какое-то время. Я уверен, что Магарат покарает нападавших, но, даже если такое случится и он заговорит с кем-либо из вас – не верьте его словам. Не верьте его улыбкам, его добродушности и обманчивому желанию помочь вам. Он захочет ввести вас в заблуждение, пустит пыль в глаза, а после тщательной подготовки нападет и постарается уничтожить вас одним ударом.

– И что же нам делать? – взволнованно поинтересовались эльфы в Первенца.

– Перехитрить их. Вы должны подготовиться к грядущей войне. Я надеюсь, что вскоре Грань Хаоса отколется, и тогда я поговорю с ней, и попрошу помощи. Я не позволю, дабы погибла еще одна раса по прихоти Творца.

***

Он был доволен. Очень доволен. И не мудрено, ведь его план работал, как и положено – идеально. Все шло, как подобало. Глупые эльфы даже не усомнились в его словах и поверили в нападение демонов. Глупцы! Они столь слабы, что не смогли распознать сменивших облик элевов. Его сородичи во главе с Дарадашом постарались на славу. Они все сделали как он и приказал. Больше всего ему понравилось то, что ни один из элевов не пострадал. Никто не погиб, настолько оказались эльфы слабы и беспомощны. Глупцы! Жалкое подобие величественной расы. Они не смогли даже нормально ранить хоть кого-либо из “демонов”. Но это не страшно, ведь Первенец превратит столь слабую расу в достойных воинов.

Он вновь пробрался в центр Вселенной, вновь вошел в колоссальную концентрацию, вновь вся одежда на нем сгорела, а чешуя заблестела от лучин Пламени.

– Пришло время, – прошептал Первородный, и Пламя засияло пуще прежнего, словно предчувствуя что-то.

Древнейшему элеву пришлось применить все свое мастерство и могущество для осуществления финальной стадии плана. Ментальная, астральная магии, умение видеть магические волокна, умение их переплетать, разрывать, воздействовать на все вокруг, подчинение, иллюзия – все шло в ход.

Он стоял перед самим Хаосом, который был воплощен в излюбленной форме – ярко-красное Пламя. Но Первенцу требовался не сам огонь. Все было куда сложней. Он собирался проникнуть в саму суть Хаоса. Он солгал эльфам, сказав, что ему не удастся хоть как-то повлиять на столь сложный созидательный инструмент. Конечно же, он мог, но еще никогда ему не доводилось делать хоть что-то подобное.

Он узрел многогранную фигуру, скрытую за Пламенем. Она была неосязаема, незаметна ни для кого другого. Искривив само время и пространство вокруг себя, Первенец запустил внутрь Пламени астральные руки. Было жарко, даже горячо. Он чувствовал чудовищную Силу, его руки слегка задрожали, но не от предвкушения грядущей мести. Пробиться к фигуре оказалось значительно сложней, нежели он предполагал изначально. Хаос сопротивлялся, не хотел допускать до своей сущности кого бы то ни было. Но Первородный был настойчив и слишком силен, а потому даже инструмент Созидания не мог долго противиться его воле.

Руки были совсем близко от фигуры. И как только он ее коснулся, все вокруг задрожало, принялось сотрясаться. Первенец чувствовал и слышал стоны самой Вселенной, как она содрогалась от предстоявшего. Руки его нервно тряслись, непроизвольно. Он пытался подавить предательскую дрожь, но Хаос был против. Ничего, ничего… даже так ему не удастся отсрочить неминуемое, подумал элев, и крепко сжал фигуру. Даже несмотря на то, что руки были астральными, он чувствовал, сколь остры Грани и порезался о них. Каждый порез причинял ему огромную боль, ведь Хаос был одной из самых разрушительных Сил в целой Вселенной, и он умел причинять непередаваемую боль, как телесную, так и душевную.

Первенец творения чувствовал, как с каждым порезом его душа постепенно сжигалась, но он не останавливался. Сжав фигуру еще сильней и найдя нужную ему Грань, он принялся воздействовать на нее. Не магически, нет. Это было совершенно бесполезно, ибо в магии Хаос был куда сильней. Первородный прибег к грубой силе.

Он давил, что было мочи. Ладони и пальцы полностью изранены, кровь не переставая вытекала с них, и стекала по гладким и острым краям многогранной фигуры. Любой другой давно бы сдался и отказался бы от столь жуткой затеи, но не он. Первенец хотел отомстить Творцу, дабы тот ощутил его боль в день уничтожения расы. Он хотел, чтобы Творец страдал. И лишь это могло помочь ему добиться желаемого.

Послышался легкий треск.

Успех! Это звук победы. Древнейший элев закричал, налег еще сильней и отколол нужную ему Грань. В этот самый момент вся Вселенная потряслась, по ней прошлась дрожь. Все сущее стонало и кричало от жуткой боли, которую ощутило впервые.

Пламя Хаоса помутнело, перестало светиться столь ярко, а из него вышел чистейший осколок ослепительно-белого света. Первенец смотрел на израненные и окровавленные руки, но остался доволен.

– Что ты наделал? Что ты наделал?! – раздался разъяренный и напуганный голос Творца позади него. – Ты… ты… Как ты смог отколоть Грань Света от Хаоса?! Для чего?!

Он ожидал, что Творец явится, а потому развернулся к нему, злобно улыбаясь и забыв об истерзанных ладонях.

– Добро пожаловать в новую Эру, отец, – расхохотался Первенец.

Творец был поражен подобному безумию и такой наглости, а потому пустил в него мощный магический заряд. Он понимал, что убить элева ему не удастся, но надеялся остановить его, ведь тот потерял слишком много Сил. Однако, как оказалось, он потерял недостаточно, ибо Первородный успел переместиться прочь, а заряд Творца исчез в ярко-красном Пламени Хаоса.

ГЛАВА III

ВКУС КРОВИ

Магарату не понравилось то, что он ощутил. Собственно, дрожь Вселенной почувствовали, возможно, абсолютно все живые существа. Но никто ничего не сумел понять. Он пытался дозваться до Бриллиантового Прародителя, но тот молчал. Демону жутко не нравилось, когда он чего-то не знал. К его несчастью, он не знал абсолютно всего, как любой из Прародителей, и это было мерзко. Очень мерзко.

Ему оставалось лишь гадать, что потрясло целую Вселенную. Катаклизм? Но какой именно? Что случилось? Отчего он возник?

Благо, ломать голову ему не пришлось, так как он почувствовал присутствие Бриллиантового дракона. Дождавшись, пока тот хоть немного уменьшится в размерах и встанет перед ним, демон сразу же спросил:

– Что случилось? – ему не терпелось получить ответ на этот вопрос.

– Все очень плохо, – крайне редко доводилось Магарату видеть Диамарата столь подавленным. Быть может, даже никогда.

– Почему? Что произошло?

– Первородный… Не знаю как, но он добрался до Хаоса в самом центре Вселенной и отколол от него одну Грань.

– Отколол… Грань… от Хаоса? – чего-чего, но подобного демон точно не ожидал услышать. Он предполагал, что всему виной драконы Хаоса.

– Именно.

– Но… как?

– Мы и сами не можем понять. Он оказался куда могущественней, нежели мы предполагали.

– А… что за Грань он отколол?

– Свет, Магарат. Он отколол Свет. И теперь Хаос не будет светить столь ярко. Солнца не будут столь горячи, столь живительны, столь ярки, равно как и все остальные звезды.

– Зачем ему это?

– Мы пока не знаем. Но ничего хорошего из этого не выйдет.

– Это ему нужно для отмщения? Он ведь грозился отомстить Творцу. Обещал, что тот почувствует то, что некогда довелось почувствовать ему.

– Уничтожение иных рас, – кивнул Диамарат. – Первенец имел в виду именно это.

– Тогда почему он не уничтожает нас?

– Выжидает. Он чего-то ждет. Но зачем ему понадобилось откалывать Грань Света?

– Быть может, он хочет сбить нас с пути? Хочет навести на ложный след?

– Либо заманить в ловушку, – продолжил дракон. – Первородный слишком стар и слишком силен. Мы не можем найти его, а Вселенная слишком огромна.

– Остается только ждать, – пожал плечами Магарат. – Пока он не покажется – мы бессильны. Диамарат, он отколол Грань Хаоса, и что с ней случилось? Где она теперь?

– Везде и нигде, – абстрактно ответил дракон. – Хаос по сущности своей един и неделим. Он вобрал в себя, пожалуй, всевозможные качества, какие только могли быть. Каждое существо наделено ими. В каждом есть и жажда крови, и безумие, и сострадание, и стремление к совершенству аль созиданию. У него слишком много Граней, но все они равны меж собой. Есть более опасные состояния Хаоса, а кроме того пусть в каждом существе имеется его частичка, но это не означает, что все идеально сбалансировано. В каждом преобладает определенная Грань, но может быть так, что она еще не пробудилась.

– А ты можешь сказать, какая Грань преобладает у меня?

Глаза Прародителя блеснули, засияли различными цветами на долю мгновения и он ответил:

– Жестокость.

– Что? Как же так? Я ведь…

– Истинно так. Ты никого никогда не убивал. Но ты смотришь, как я убиваю драконов Хаоса.

– И что же мне делать?

– А что ты делал до этого момента?

– Жил так, как жил всегда.

– Увы, друг мой Магарат, но боюсь, что с помощью Первенца скоро твоя жизнь не будет прежней. Однако чтобы ни случилось, ты должен всегда сдерживаться. Тебе досталась одна из самых опасных Граней, так что не думай, что будет легко.

– Диамарат…, – начал демон, но резко замолк. Он словно робел продолжать говорить.

– Я тебя слушаю.

– Мне страшно…, – признался Магарат, проклиная самого себя за такую слабость.

– Это хорошо.

– Что же хорошего в трусости?

– Ты не трус, Магарат. Сбежать в самый ответственный момент, оставив сородича в смертельной опасности – вот трусость. Тебе же страшно, ибо ты не знаешь, чего ожидать. Ты боишься неизвестности. Кроме того, немногие смогут признаться в подобном. Запомни это чувство, друг мой Магарат, и когда Первенец начнет действовать, когда опасность постучится тебе в дверь, открой ее и посмотри на нее. Будет ли тебе и дальше страшно?

– Я не знаю, ведь этого еще не случилось.

– Я понимаю, а потому не подразумевал, дабы ты дал ответ на вопрос именно сейчас. Когда такой момент наступит – все встанет на свои места, и ты все узнаешь.

***

Эльфы буквально сгорали от нетерпения. Они тоже ощутили жуткую дрожь, пробравшую всю Вселенную, и понимали, что это было как-то связано с Первенцем и той Силой, что должна была отколоться от Хаоса. Их сердца зажглись огнем ярости и гнева за гнусное и подлое нападение демонов, но, как и советовал Первородный, они не спешили предпринимать ответные меры и просто выжидали. Сразу же после собрания, древнейший элев применил невероятно сложную волшбу, благодаря которой эльфы с разных миров находили настоящую любовь, а следовательно могли дать потомство.

Самая сложная часть плана Первенца была пройдена – он отколол Грань Света от Хаоса. Далее он собирался создать великую армию, а для этого эльфы должны плодиться и размножаться. Его заклинание было воистину сложным, а потому он им гордился. Перворожденным казалось, что они находили истинную любовь, но то была лишь иллюзия. Элеву удалось создать столь реальное иллюзорное заклинание, что оно перехитрило даже замысел Творца. Создатель предполагал, что найдя настоящую и искреннюю любовь, организм эльфов будет вырабатывать особые вещества. Коль смотреть на это магическим взором, то оно будет похоже на легчайший дымок, идущий от пары и соединяющийся, образовывающий нить. Благодаря этому эльфы понимали, что они «нашли друг друга». Сам же организм, помимо уже указанной особенности, вырабатывал особый гормон, позволявший Перворожденным продолжать род. Изначально же все эльфы бесплодны. Заклинание Первенца оказалось столь искусным, что даже если длинноухие ненавидели бы друг друга, то смогли бы полюбить и дать потомство. Да, элеву удалось обмануть саму природу эльфов и перехитрить Творца.

Как найти настоящую и взаимную любовь? Это зависело от каждого из остроухих индивидуально. Обычно, чем они сильней – тем более требовательны к партнерам. Именно по этой причине Эйатиэль иль-Ватаноэ так долго не мог найти жену. Кроме того самому Первенцу не хотелось, дабы у него появилась эльфийка. Древнейший понимал, что в дальнейшем каждый, у кого будет семья, станет слишком уязвим. Жена и дети превратятся в бремя, в цель, при помощи которой можно будет воздействовать на эльфа. Подобного он не хотел допустить, так как нуждался в могущественном и сильном полководце. Эйатиэля будет невозможно запугать, ведь не будет тех ниточек, за которые другие смогли бы дергать. Хотя нет, одна нить все же есть. Раса. Верховный эльф очень беспокоился обо всей расе, и после рассказов Первенца боялся истребления. Ему не хотелось видеть гибель сородичей. Что ж, с годами, но его удастся превратить в спокойного и бесчувственного убийцу. Первородный знал, что ему удастся добиться подобного. Но также он задумался и о себе. Ведь на него возможно воздействовать с помощью остатков от его расы? Да, возможно. Но лишь в том случае, если их всех обнаружат. Нет, это невозможно. Уж слишком хорошо и надежно он их спрятал. А относительно Эйатиэля Первенец рассматривал и другой вариант развития событий: найти ему пару, позволить родиться ребенку, или даже нескольким, а после перевоплощенные в демонов элевы нападут на его дом и убьют всех, пока отец семейства будет где-нибудь сражаться. Тогда ярость Перворожденного возрастет и он станет неистов. Что ж, вполне возможно, что он поступит именно так. По крайней мере, данный вариант нельзя не учесть.

Прежде, чем создать огромную армию, Первородный хотел поговорить с главенствующими эльфами, рассказать им про Свет, и подготовить их. Он собирался научить Перворожденных новым заклинаниям, дабы те передали его знания следующим поколениям.

Он показал Эйатиэлю, как взывать к нему так, дабы даже Творец ничего не почувствовал. Также он рекомендовал не обращаться к нему слишком часто, так как у Создателя глаза и уши были всюду, а эльф мог случайно попасть под его взор. И он почувствовал зов. Он ощутил особые магические толчки. Эльфы вновь созвали совет. И элев переместился к ним, окружив себя и замок для собраний множеством заклинаний.

– Эйатиэль, я ведь просил не звать меня в скором времени, – возмущенным голосом заговорил Первородный, нахмурившись. На самом же деле ему было абсолютно плевать на подобное.

– Прошу прощения, древнейший, но мы не могли не воззвать к вам, – извинялся иль-Ватаноэ с опущенной головой.

– Прощаю. По какой причине вы меня позвали?

– Хотели узнать, что произошло совсем недавно? Мы все почувствовали жуткую дрожь…

– Да, Вселенная задрожала от того, что произошло, – элев специально не хотел говорить все сразу.

– И что же произошло? – аккуратно спросил король Арагниэль д’Атарнас, одетый в пурпурно-золотые одежды, и на голове его красовался лавровый венец перламутрового цвета.

– Случилось то, чего никогда не было, и, возможно, никогда не будет, – и Первенец замолк на некоторое время, обведя всех присутствовавших взглядом. – Грань Света откололась от Хаоса.

Перворожденные принялись перешептываться, пытаясь осознать только что сказанное древнейшим из существ.

– Так вот почему солнца перестали гореть столь ярко, – прошептал Эйатиэль иль-Ватаноэ, но элев его услышал.

– Истинно так, юный эльф.

– И что теперь?

– А теперь, прекрасная королева Лоритиаль иль-Ватаноэ, он должен набрать Сил. Процесс откола от Хаоса оказался очень трудным, так что Свет должен окрепнуть. А пока это не произошло, я обучу вас нескольким новым заклинаниям. Одни из них вы должны будете передать всем остальным эльфам, а те – своим потомкам. У нас мало времени, так что надобно браться за обучение следующих поколений как можно скорей. Как только ваши дети смогут уверенно стоять на ногах, ходить и говорить – беритесь за обучение. Я покажу вам смертоносные и опасные заклинания, которые должны лишать других жизни. Будет мерзко, будет неприятно, будет выглядеть отвратительно, но, ежели не научитесь убивать сами, то будете убиты демонами.

– Древнейший, – обратился к нему верховный Эйатиэль, – ты сказал, что одним заклинаниям надобно научить остальных эльфов. А другие заклинания?

– Другие же будут предназначены исключительно для вас. Вы – сильнейшие представители своей расы, а потому вы сможете обучиться.

– Сколько у нас времени на подготовку? – задал вопрос верховный Сейайаль, одетый в простые серо-зеленые одежды, но на нем висел плащ, сделанный из огромных дубовых листьев.

– Не могу сказать точно. Я лишь надеюсь, что удастся подготовиться в течение столетия.

Эльфы вновь стали переговаривать друг с другом. Сто лет? Так мало? У них было настолько мало времени?

– Да, времени очень мало, но за этот век может появиться, по меньшей мере, три новых поколения. Не забывайте: в численности и будет ваша сила. Это даст вам преимущество перед демонами, а после вашей победы над ними закрепит вашу власть. Вы будете самой многочисленной расой во Вселенной, а потому даже когда Творец создаст других существ, оспорить ваше превосходство они не смогут.

***

Творец негодовал. Первенцу удалось отколоть одну из Граней Хаоса. Немыслимо! Просто немыслимо! Даже он, Создатель всего и вся во Вселенной, не был уверен, что ему удалось бы совершить нечто подобное. Но Первородный рискнул и у него все получилось. Уничтожить. Надобно уничтожить его и всех оставшихся элевов. Но где они? Как их найти?

Он посмотрел на, как ему казалось, каждый уголок Вселенной, но не смог их найти. Первенец оказался слишком силен, коль сумел скрыть сородичей даже от его взора. Это означало, что нужно не просто посмотреть на Вселенную, но детально изучить каждый ее клочок, каждую планету, каждую комету, каждый метеор, каждую галактику и даже звезду. Только так ему удастся найти Первенца. Но это займет слишком много времени, и может быть уже поздно. Да, однозначно, если он возьмется за подобное, то неизвестный план Первородного уже осуществиться. Творцу оставалось лишь гадать и сокрушаться, пытаясь понять, что же предпринять. И он решил обратиться к тому, с кем еще никогда не говорил.

– Великий Творец, – начал он, смотря в просторы космоса, – прошу тебя, помоги. Скажи, дай совет, что мне делать? Как остановиться собственное детище? Он жаждет мести. Я полагаю, что он хочет уничтожить обе расы, что я сотворил.

Он ждал, но Вселенная была нема. Творец осознал, что бессмысленно пытаться заговорить с тем, кто тысячекратно выше тебя. Он следил за сотнями, возможно, тысячами Вселенных, так неужели будет беспокоиться из-за одной?

Но все потемнело вокруг, звезды задрожали, две галактики сорвались с мест и остановились перед Творцом. Они приняли вертикальное положение, и спиральные галактики продолжали вращаться, но начали смотреть на Создателя. Да, они именно смотрели на него, точно являлись чьими-то глазами. Небольшая россыпь звезд под ними создала едва различимый рот невиданного прежде существа.

– Великий Творец? – не поверил Создатель собственным глазам.

– Ничего, – резко ответило существо, и в голосе его чувствовалась столь грандиозная Сила, что она могла бы смять Творца за долю секунды.

– Я… я не понимаю…

– Это ответ на твой вопрос, Йагратор. Ничего не предпринимай.

– Что? Но почему? Ведь Первенец хочет уничтожить все, что я создал…

– Он лишь попытается, но это не означает, что ему удастся достичь желаемого.

– Ты видел будущее? Все образуется?

– Я никогда не смотрю в будущее, Йагратор. Я лишь говорю, как есть. Первенец твоего творения попытается достичь желаемого, но это еще не означает, что ему все удастся.

– А если ему удастся уничтожить обе расы? Если он добьется желаемого?

– Создашь новые расы, – спокойно ответило сильнейшее из всех существовавших существ.

– Но почему ты столь спокоен? Ведь эта Вселенная – твое творение, твое детище. Неужели ты допустишь, чтобы кто-то попытался уничтожить то, что я создал?

– Существует несколько тысяч иных Вселенных. Я лишь создал их, создал Творцов. Не более того. Все остальное не зависит от меня и моих желаний. Я подарил вам всем свободу, и лишь вы вольны решать, что делать.

– Тогда почему запрещаешь мне что-либо предпринимать?

– Ибо каждое из твоих творений – свободно, как и ты, Йагратор. Коль твой Первенец желает уничтожить созданные тобой расы, то пусть попробует. Я итак закрыл глаза на то, что ты сделал не столь уж и давно. Я позволил тебе один раз уничтожить обе расы, но больше подобное не повторится. Коль вновь решишься на подобное – я тебя уничтожу.

Творец не привык к угрозам, и потому сказанное Великим Создателем звучало втройне страшней.

– Но кроме всего прочего, я не хочу, дабы ты вмешивался в происходящее. Не ищи никого, не пытайся что-либо предпринять, не пытайся найти и наказать Первородного.

– Но почему?

– Мне интересно посмотреть, что будет дальше, Йагратор.

– Почему ты называешь меня Йагратором? Что это значит?

– Таково твое имя. У каждого из Творцов Вселенной оно есть, но они ведомы лишь мне одному.

Он никогда не знал, что у него было имя. Йагратор. Что оно означало? И означало ли что-либо в принципе?

– Значит, пусть все идет своим чередом? – на всякий случай переспросил Творец.

– Пусть все идет своим чередом, – подтвердил Великий Создатель, и галактики вернули на места, равно как и звезды.

Йагратор долго пытался прийти в себя, и уже проклинал все Сущее. Он не привык быть таким слабым. Не привык, что от него не должно что-либо зависеть. Он ведь был Творцом. Творцом! Какой от этого смысл, коль только и оставалось, что смотреть за тем, как все будет рушиться? И его поразило то, сколь бесчувственен был Великий Творец. Его поразило, что он столь спокойно говорил обо всем. Ему было плевать на собственные творения. Он создал все, позволил каждому из Создателей обустроить вверенные территории и наблюдал. Просто наблюдал за всем. И похоже, что грядущие бедствия его лишь забавляли.

– И я бессилен…, – с поникшей головой, прошептал Йагратор.

***

Я помню начало моего творения. Я помню, сколь скрупулезно Творец созидал меня. Как он вкладывал собственную душу, дабы я ожил. Дабы я стал его величайшим творением. О, я все прекрасно помню. То пьянящее чувство огромной Силы, что вкладывали в меня. Это было прекрасно. Это было бесподобно. Несравненно. Если бы я только мог, то повернул бы поток времени вспять, лишь бы вновь ощутить наяву эти чувства. Пусть я и почти равен моему отцу, но ни я, ни он не способны обернуть ход времени. Остается только память.

Я помню и как отец уничтожил нас. Апореи были достойной расой, но мне не удалось спасти хоть кого-то из них. Но все это недостойно моего внимания. То дела давно минувших дней. Я же должен жить настоящим и будущим, а оно обещает быть грандиозным. Эльфы готовы напасть на демонов, их предводители передали мои слова и волю остальным, передали им мои учения. Разум каждого из Перворожденных вскоре будет под моей властью. Мне достаточно лишь щелкнуть пальцами, дабы эльфы перешли в атаку. Как же долго я ждал этого момента. Я могу подождать еще минуту. Насладиться. Осознать. Вдохновиться.

А потом? Что я буду делать после того, как эльфы уничтожат демонов? Уничтожу эльфов? Возможно. Творец создаст новые расы. А что мне помешает вновь натравить их друг на друга? Особенно теперь, когда Свет отделился от Хаоса. Что бы ни предпринял отец, как бы ни пытался исправить содеянное мной, ему это не удастся. Вселенная уже никогда не будет прежней. Но какое мне дело до того, что станет делать Творец? Он ничего не сможет изменить. Как же приятно сознавать, что ты превзошел собственного отца.

И Первородный щелкнул пальцами.

***

Эйатиэль иль-Ватаноэ получил сигнал от Первородного. Великий элев оказался прав, и всего за одно столетие родилось три поколения эльфов. Все успели достичь необходимого для войны возраста. Они уверенно владели магией, а помимо того Первенец преподнес новые дары, новое оружие. Сталь. Мечи, топоры, луки, арбалеты и копья. К удивлению верховного эльфа, сородичи оказались весьма искусны в обращении с невиданным прежде оружием. Перворожденные быстро привыкли к нему, и вскоре сталь словно пела в их руках. Три новых поколения эльфов были готовы к бою, и уже подрастало четвертое. Через лет пятнадцать и эти дети присоединятся к великой войне.

У Эйатиэля в распоряжении было аж три тысячи Перворожденных. Они находились в одном далеком мире демонов, что назывался Йэархгарат. Эльф понимал, что нападать сразу на крупные города бессмысленно, ведь надо сперва опробовать собственные силы, проверить, сколь легко эльфам удастся лишать жизни других.

В поселении перед ними было всего восемьсот демонов. Никаких стен, никаких укреплений вокруг не было. Перворожденные, по совету Первенца, окружили самые крупные города высокими стенами с защитными башнями. И Эйатиэль сильно сомневался, что даже великий город демонов Тихко-Хароке был бы хоть сколь либо защищен. Ведь демоны слишком самоуверенны.

Напали они скрытно. Незаметно. Ночью.

Перворожденные быстро подобрались к поселению. Большинство демонов уже были в собственных домах, и лишь некоторые из них оставались на улицах. Эйатиэль увидел одного из загулявших, в пару прыжков оказался перед ним и вонзил кинжал ему в здоровенное брюхо. Демон коротко выдохнул, но не упал. С широко раскрытыми глазами он посмотрел на эльфа, а после на живот.

– Что происходит? – удивленно спросил он, смотря на собственную кровь. Все семь длинных пальцев на его руке были окровавлены.

Верховный эльф на мгновение растерялся, ибо не думал, что все пойдет так. Он надеялся, что демон умрет сразу.

– Зачем ты это сделал? – все таким же изумленным голосом спросил раненный.

Не понимал. Он в самом деле не понимал, почему Перворожденный вонзил кусок стали ему в живот. Неужели этот демон ничего не знал? Этот мир находился довольно далеко их столицы. Так неужели здесь никто не знал о случившемся? Неужели эти демоны невиновны? Но ведь его сородичи, на которых подло напали прихвостни Магарата тоже были невиновны! Они вырезали эльфов в целом мире! От подобных мыслей Эйатиэль рассвирепел, вынул кинжал и вонзил демону прямо в правый глаз с плоским зрачком по рукоять. Часть кинжала показалась из вражьего затылка. Вынув его, верховный эльф принялся истерично вонзать сталь в демоническую голову. От увиденного некоторых Перворожденных стошнило, кто-то даже потерял сознание, и никто не посмел помешать командиру. Они боялись, что в порыве гнева тот случайно заколет и их.

Придя в себя, Эйатиэль обнаружил, что нависал над лежащим бездыханным телом демона. От его головы и лица почти ничего не осталось. Эльф превратил все в кровавое месиво. Отдышавшись, иль-Ватаноэ встал и кивком головы дал понять, что нужно продолжить путь.

По дороге эльфы зарезали еще троих. Лишь одного удалось умертвить моментально, остальные же были удивлены происходящему. Продвигаясь дальше, они увидели худощавую и высокую женщину.

– О, у нас гости? – удивилась демонесса. – Не знала, что к нам явятся наши друзья. Проходите, проходите, – добродушно обратилась она к ним.

Увидев же окровавленное лицо Эйатиэля, она не понимала, что происходило.

– У вас идет кровь? О, Тьма, срочно идемте! Я позову целителя.

Верховный эльф шел уверенно. Подойдя к демонессе достаточно близко, он быстро зашел ей за спину, схватил за волосы и наклонил к себе, открыв шею для удобного удара.

– Ай! Что вы делаете? Вам не нужна помощь? – как и предыдущие, она не понимала, что происходило.

Эйатиэль вонзил несколько раз кинжал ей в спину, и демонесса жутко закричала. Крик был каким-то скрипучим, больше похожим на мерзкое трение металлических пластин друг о друга, только много громче. Эльф поспешил перерезать ей горло, но было уже поздно. Демоны выходили из домов, и те, что были достаточно рядом, смотрели за убийством с широко раскрытыми глазами.

– Убить! – коротко приказал верховный эльф, и Перворожденные набросились на демонов, точно голодные дикие звери.

Они мучили, отрубали врагам конечности, сворачивали им шеи, вскрывали животы, наносили десятки ран. Многие демоны даже не шевелились. Они стояли на месте, оцепеневшие от ужаса и невероятности происходившего. Те же, что додумались кинуться прочь, далеко убежать не смогли, так как порядка двух тысяч эльфов взяли поселение в кольцо. Эйатиэль не собирался оставлять выживших, но вскоре передумал. Схватив одну демонессу, он вместе с ней вышел к кольцу Перворожденных и приказал им ее не трогать.

– Отправляйся к верховным демонам, и передай им, что настало время расплаты. Мы не успокоимся, пока не отомстим за каждого сородича! – взгляд эльфа очень не понравился демонессе. Он ее сильно напугал.

Смотря вслед убегавшей, Эйатиэль осознал, что никто в поселении даже не пытался сопротивляться. Все умирали без боя. Неужели эти демоны и вправду ничего не знали? Бред! Глупо! Эльфы тоже ничего не знали, а воины Тьмы напали на них, уничтожив очень много Перворожденных. Так почему он должен смилостивиться над ними? Почему он должен пощадить их? Лишь из-за того, что они не сопротивлялись? Из-за того, что они ничего не знали?

– Никакой пощады, – прошептал Эйатиэль и выставил руку в сторону убегавшей демонессы. Короткий белоснежный луч ударил ее в спину и пробил навылет. Бездыханное тело упало на землю, а эльф вернулся в поселение, дабы убедиться в том, что они убили всех.

***

Помимо Эйатиэля еще порядка сорока отрядов эльфов получило приказ от Первенца. Они все нападали на небольшие поселения демонов, ведь так решил сам Эйатиэль иль-Ватаноэ. Этот эльф стал эдаким верховным королем всех Перворожденных. Почему? А потому, что именно с ним заговорил Первородный. Именно к нему он явился, и именно благодаря нему все другие эльфы узнали о столь великом и могущественном существе. А потому вполне справедливо, что Эйатиэль иль-Ватаноэ стал, пусть и не гласно, правителем всей расы. Возможно, он не был сильнейшим средь всех эльфов, но он достаточно мудр.

Единственный, кто ослушался его совета, был король Арагниэль д’Атарнас. Венценосный правитель хотел отомстить демонам сполна, а потому собрал аж десять тысяч Перворожденных и напал на небольшой город, в котором насчитывалось не менее восьми тысяч темных отродий. Он кричал, что сам Свет руководил и уверил его в грандиозной победе. Разумеется, Эйатиэль был недоволен тем, что король не выполнил его приказа.

– Я не намерен извиняться, Эйатиэль, – гордо заявил правитель д’Атарнас. – За два дня о нападения мне было видение. Я видел Свет. Видел… Он был столь теплым, при его присутствии мне становилось спокойно на душе. И он говорил со мной. Он говорил мне, Эйатиэль, что я должен отомстить как подобает. Он уверил меня, что я одержу победу, – король Арагниэль говорил воодушевленным голосом, и взгляд его был таким же. Не было похоже, дабы он лгал. Разве можно было не поверить такому?

– Свет крепнет, брат, – продолжил говорить он Эйатиэлю. – Он набирается Сил. Еще совсем немного и он покажет себя во всей своей красе. Он воссияет, изгонит Тьму, а вместе с ней и демонов. И мы ему в этом поможем. Ведь даже Первенец творения повинуется Свету. Он лишь смиренно исполняет его волю.

Первородный слушал разговор короля Арагниэля и не мог избавиться от улыбки. Этот глупый эльф настолько обезумел от жажды мести, что стал бредить. Ему мерещилось, что сам Свет говорил с ним. Глупец! Если бы он только знал, что ни Тьма, ни тем более Свет не могли говорить с кем бы то ни было. Если бы он только знал, что этим Силам совершенно безразличны чувства и желания других существ. Свет еще слишком молод, дабы что-либо понимать. Но он есть, он дарует определенные способности. Но не стоит забывать, что извечна и первоначальна именно Тьма. Да, Свет достаточно силен, а в скором времени станет еще сильней, но именно из Тьмы все зарождается и в ней же все погибает. Эльфы этого не понимают, равно как и демоны. Хотя, вполне возможно, что Магарату известно подобное, ведь он много общался с Бриллиантовым Прародителем. Но Эйатиэль иль-Ватаноэ ничего не знал, а потому им можно было легко манипулировать. Первенец решил, что, ежели удастся воздействовать и управлять этим верховным эльфом, то удастся повелевать всей расой. Он точно знал, что Эйатиэль был сильнейшим средь Перворожденных, также как и Магарат являлся самым могущественным из демонов. Но брать под управление эту мерзопакостную расу он совершенно не желал, а вот заставить оба творения отца сражаться друг с другом – совсем другое дело. Безумно интересно посмотреть, кто победит. Конечно, демонов было намного больше, но никто из них не был готов к войне. Эльфы лучше подготовлены, они пробуют свои новые возможности на небольших поселениях, учатся убивать. В этом их преимущество. Если же убить верховных демонов, то их раса совершенно перестанет представлять угрозу. Да, надо сказать об этом Эйатиэлю.

***

Все нервничали, не могли найти себе место. Как такое возможно? Как такое вообще случилось? Эльфы обезумели? Только узнав о случившемся, Тиэлла срочно созвала других верховных демонов в надежде узнать хоть что-то. Увы, но ответов она так и не получила. Возникли лишь новые вопросы.

– Как подобное могло произойти? – изумился Чаад-Хаар. Это был высокий и крепкий демон с четырьмя мускулистыми руками, мощными ногами, двумя хвостами. Но главной его особенностью было наличие двух голов. Собственно, именно по этой причине у него и было двойное имя. Говорила всегда лишь одна голова, а вторая молчала. Почему? У нее не было ни глаз, ни рта, лишь особое умение видеть вещие сны, видения. Но это был совершенно неконтролируемый процесс.

– Почему эльфы напали на нас? – спросил Жайарбах. Он был весьма тучным, с огромным вторым подбородком, из-за чего больше походил на жабу. Вместо ног он имел десять паучьих ножек, и у него была всего одна рука, да и та в виде клешни краба. Хоть он и выглядел странно и не казался сильным, на самом деле Жайарбах являлся весьма могущественным демоном. Не просто так ведь он был верховным.

Магарат молчал, равно как и Тимириэль. Демонесса не просто взяла себе эльфийское имя, но попросила одного из мастеров по смене внешности изменить ее, дабы быть ближе к Перворожденным. Интересно, как она поступит после произошедших событий? Оставит облик зеленоволосой прекрасной длинноухой красавицы, или же вернется к настоящему виду?

Нависло долгое молчание. Демоны не знали, как реагировать на подобное и что предпринять. А что они могли? На что готовы были пойти?

– Мы должны поговорить с ними, – предложил невысокий демон весь покрытый густой шерстью и с восемью рогами на голове.

– И о чем же нам с ними говорить, Югдза? Что ты хочешь с ними обсудить? Спросишь, почему они напали на десятки наших поселений в различных мирах? – строго спросил Жайарбах.

– А почему бы и нет? Почему бы не спросить?

– Глупец ты, Югдза. Они напали и… прости, Магарат, я забыл слово…

– Убили, – напомнил он тучному демону.

– Точно. Убили. Какое мерзкое слово, – поморщился Жайарбах. – Они убили очень много демонов. Что нам делать с этим?

– Может, не все эльфы обезумели? Может, верховные Перворожденные ничего не знают? – предположила Тиэлла. После Магарата она была единственной из верховных с кожей. Никакой шерсти, никакой чешуи, никаких костяных наростов. За спиной у нее красовалась пара кожистых крыльев, которые она не могла убрать. Один глаз у нее был перламутрового цвета, а другой обсидианового.

– Быть может и так. Но что мы будем делать, если именно они стоят за всем? Что, если именно верховные эльфы виновны в этой мерзости?

– Нет, Жайарбах! Это глупо. Они ни за что бы так не поступили, они…

– Тимириэль, ты слишком привязалась к эльфам. Мы все считали их нашими друзьями. Никто никогда не хотел хоть как-то навредить им. Но они напали на нас. Что ты будешь делать, если выяснится, что именно верховные эльфы виновны во всем?

– Я не поняла твоего вопроса.

– Ты останешься с нами, вернешь себе прежний облик и имя, или же перейдешь на их сторону и будешь помогать им уничтожить нас? – Жайарбах спросил прямо в лоб.

– Как ты смеешь сомневаться в моей преданности и любви к нашей расе?!

– Посмотри на себя, на свое новое имя и ты поймешь причину моих сомнений.

– Довольно! – вмешался Югдза. – Так мы ни к чему не придем. Мы должны понять, что произошло и нужно постараться решить проблему. Почему эльфы решили напасть на нас? Из-за чего? Что ими движет?

– А что скажешь ты, Магарат? – поинтересовалась Тиэлла.

– Ничего. По крайней мере, пока что, – после коротких раздумий ответил верховный демон. – Я пытаюсь понять причину, но ничего не удается. Это все глупо, не логично, абсурдно.

– Быть может, в них пробудилась сила Хаоса? Что, если одна из его Граней дала о себе знать?

– Не похоже на то, Чаад-Хаар. Хаос хоть и нестабилен и сложен, не станет пробуждаться подобным образом сам по себе.

– Тогда, кто-то заставил его пробудиться в эльфах? – начал догадываться Югдза.

– Быть может, это сделали даже сами Перворожденные, – выдвинул теорию Жайарбах.

Магарат собирался что-то сказать, но его отвлекли телепатической связью. Ему сообщили, что в столицу пришел один эльф, и он хочет поговорить с верховными демонами. И они все переместились в великий город.

Приняли Перворожденного в доме Магарата. У верховных демонов не было специального приемного зала для кого бы то ни было, а потому они предоставляли для данных целей собственные дома. Эльф, только их увидев, вскочил с кресла и испуганно посмотрел на прибывших.

– Слава Творцу, вы согласились поговорить! – глаза его метались из стороны в сторону, словно дрожали.

– Что случилось? – сразу спросил Жайарбах.

– Я… я… я не знаю.

– Как это – не знаю? Почему ваши эльфы напали на демонов?

– Я… не знаю, – растерянно повторил Перворожденный.

– Тогда зачем ты здесь? – спокойно спросил Югдза.

– Меня прислал Эйатиэль иль-Ватаноэ. Его сильно беспокоит случившееся. Он сам не может понять причину случившейся трагедии. Молодые эльфы будто бы обезумели! Они напали на… ваши поселения.

– Почему же Эйатиэль иль-Ватаноэ сам не явился сюда? – вполне справедливо поинтересовался Магарат.

– Он… волнуется, что вы считаете его и других верховных эльфов виновными в случившемся. Потому он прислал меня.

– Итак, он прислал тебя, мы тебя услышали. И это все, что он хотел сказать?

– Нет. Он просит о встрече с вами. Он искренне хочет понять, что произошло и решить все проблемы.

– И где он предлагает встречу?

– Мы так понимаем, что в мир эльфов вы не отправитесь, ведь так? – виновато спросил Перворожденный.

– Отчего же? – тут все вмешалась Тимириэль. – Если Эйатиэль иль-Ватаноэ так беспокоится о случившемся, если он ни в чем не виноват, то почему мы должны бояться ступать на ваши земли?

– Этого не будет! – строго и громко произнес Жайарбах. – Тимириэль, не тебе решать за всех.

– Мы согласны с ним встретиться в одном из наших миров, – перехватил инициативу Магарат. – Мир Фегротаах, что в галактике Варрат. Там есть небольшой городок, что называется Чуг-Тойхур.

– Весьма справедливо, – кивнул эльф. – Когда вы будете его ждать?

– Сегодня. Через восемь часов по общему времени.

Перворожденный низко поклонился и ушел. Другие демоны смотрели на Магарата в недоумении. Они не понимали, почему он подумал, что может решать столь важные вопросы за всех? Жайарбах, разумеется, выразил всеобщее недовольство.

– Потому что я так сказал, – грозно произнес Магарат. – Вы бы выбирали подходящий мир слишком долго.

– Пусть Эйатиэль явился бы сюда, в столицу!

– Ты полагаешь, что он согласился бы на подобное? Даже если он не виновен в случившемся, он будет очень осторожен. В столицу Эйатиэль ни за что бы не согласился прийти вне зависимости от степени его вины. Если бы мы долго решали о месте встречи, то эльф, я полагаю, предложил бы незаселенный мир.

– И что с того? Ведь если Эйатиэль не виновен…

– Если, – Магарат особенно выделил это слово, – он не виновен, Тимириэль. А если же эльфы действовали по его приказу? Тогда в пустом мире он взял бы с собой армию, окружил нас и убил бы. Именно по этой причине я и предложил небольшой демонический мир.

– А если бы эльф отказался?

– Тогда никакая встреча не состоялась бы, Югдза. Если Эйатиэлю нечего скрывать и он в самом деле не виновен, то согласится прийти в любой из наших миров, кроме столицы.

– И все же мне не по нраву, что ты решил все это в одиночку. И также мне не нравится, что ты даже не спросил нашего мнения. Ты просто поставил нас перед фактом, – все еще выражал недовольство Жайарбах.

– Кто-то должен был это сделать, – парировал Магарат.

И им предстояло подготовиться к встрече. Демоны не воевали, не враждовали никогда и ни с кем, так что вся подготовка заключалась лишь в том, дабы решить, что именно спросить у одного из верховных эльфов.

***

Чуг-Тойхур оказался весьма маленьким городом. Эйатиэль ожидал, что это будет полноценный град с десятками тысяч демонов. На самом же деле его население составляло чуть больше двух тысяч. Потому верховный эльф и не взял огромной армии. Разумеется, он не собирался идти на переговоры. Все верховные демоны были именно в этом вялом городке, и больше его ничего не интересовало.

– Войско готово, – сказал один из Перворожденных.

– Прекрасно. Сколько их всего?

– Как вы и просили – сотня. Но позвольте узнать: почему так мало?

– Это далекий от их столицы мир. Сомневаюсь, что демоны станут сопротивляться. Пожалуй, даже десяти эльфов хватило бы, дабы перебить весь город. Но здесь есть верховные. Они ожидают увидеть меня, но взамен получат сотню Перворожденных. К тому же, возьми я слишком большое войско, то они бы это почувствовали. Лормеаль, окажи мне честь и возглавь войско.

– Я? – изумился эльф.

– Конечно. Назначаю тебя командиром. Хочу проверить твои навыки. Убей верховных, перебей весь город. Если все выполнишь, то я выдвину твою кандидатуру в наш совет. Быть может, ты даже станешь новым королем.

– Эйатиэль иль-Ватаноэ! Это великая честь для меня! Я сделаю все, дабы оправдать ваши ожидания!

***

Демоны переместились в город за час до назначенного срока и ждали. Они подготовили все интересующие их вопросы, и им очень хотелось получить на них ответы.

Магарат сидел спокойно и смотрел на остальных верховных. Тучный Жайарбах расслабил паучьи ножки, а потому сидел на полу, нервно постукивая клешнями. Крылья Тиэллы слегка дрожали. Это было почти незаметно, но Магарат все видел. Ее перламутровый глаз заблестел еще сильней, и верховный демон знал, что демонесса так себя вела только когда нервничала. Югдза гладил густую шерсть на одной руке, периодически смотря в окно. Все восемь рогов на его голове были выстроены так, что больше походили на корону. Тимириэль барабанила пальцами по столу. Она, пожалуй, беспокоилась больше всех, что не удивительно, ведь демонесса взяла себе эльфийское имя и даже внешность изменила. Если окажется, что Перворожденные сошли с ума и решили уничтожить всех демонов, то… Магарат даже не знал, как именно она отреагирует. Он боялся, как бы верховная демонесса не лишилась рассудка. Чаад-Хаар же сидел с закрытыми глазами, и казалось, что он спал, но все прекрасно понимали, что это не так. Демон пытался сосредоточиться, дабы вторая голова увидела какое-либо видение. Увы, но это почти никогда не срабатывало по его прихоти. Исключительно случайность.

До встречи оставалось каких-то пятнадцать минут, и двухголовый демон вскочил с места.

– Обман! Обман! – закричал он. – Эйатиэль не придет!

Не успели остальные удивиться подобным выкрикам, как в помещение ворвалось десятка два эльфов. В руках они держали какие-то странные и жуткие железные штуки. Никогда прежде демоны не видели ничего подобного. Сбылись худшие опасения Магарата. Во-первых, это означало, что Эйатиэль все прекрасно знал про нападения и, скорее всего, сам же их спланировал. А во-вторых, их обманули и подготовили засаду. Эльф хотел избавиться от сильнейших демонов.

– Именем верховных Перворожденных, приказываю вам проследовать за мной! – важно сказал командир эльфов Лормеаль. – Вам некуда деваться. Снаружи поджидает куда больше Перворожденных.

Все верховные демоны замешкались, не знали, как себя вести. Все, кроме Магарата. Он много раз видел, как Диамарат убивал нападавших на него драконов Хаоса, а потому прекрасно понимал, что необходимо предпринять.

Эльфы собрались вместе и стояли перед дверью, загородив выход. Выглянув в окна, можно было увидеть других Перворожденных, что взяли здание в кольцо. Магарат вышел вперед, не обращая внимания на недовольные слова Жайарбаха. Подойдя к командиру эльфов достаточно близко, он тотчас же отрастил себе на руке когти и ударил Лормеала по горлу. Эльф, с широко раскрытыми глазами, приложил руку к жутким ранам и захрипел. Меж пальцев обильно сочилась кровь, а также она выходила изо рта. И Перворожденный замертво упал перед демоном, продолжая истекать кровью. Магарат впервые лично убил другое разумное существо, представителя расы. Ему было противно от этого, он возненавидел себя, но виду не подал. Он хотел выглядеть невозмутимым и спокойным. Но другие демоны оказались не столь сдержанными и одновременно так и ахнули от случившегося.

Эльфы ошарашено смотрели на Магарата. Они явно не ожидали сопротивления. Демон же не стал дожидаться, пока на него нападут, и применил магию. Одним легким движением руки он воспламенил всех стоявших перед ним эльфов. Перворожденные закричали, принялись метаться из стороны в сторону, сбивая друг друга, опрокидывая мебель и поджигая ее.

Магарат выглянул в окно и увидел, как другие эльфы стояли и, недоумевая, смотрели на загоревшееся здание, и до их длинных ушей дошли крики сородичей. Посмотрев чуть подальше, демон приметил лежащие на земле трупы. Трупы других демонов. Вид лежащих в лужах собственной крови сородичей, ни в чем не повинных, не оказавших никакого сопротивления, был невыносим. Более того, Магарат уверен, что они даже не понимали, что происходило. Проклятые эльфы! Они убивали демонов, что не сделали им ровным счетом ничего дурного! Убивали без жалости и сострадания. Пользовались тем, что им не давали отпор. Мерзкие выродки!

Внутри у Магарата все буквально пылало от ярости. Он выпрыгнул из окна, призвал кожистые крылья и пролетел над эльфами. Одного из них он схватил за руку и поднял ввысь. Благо, Перворожденные не обладали крыльями, так что они не могли летать. Именно по этой причине Магарат был абсолютно уверен, что выжить длинноухому не удастся. Он отпустил его и тот упал прямо на головы двум сородичам.

Демон спустился на землю, убрал крылья и медленно шел к подлым выродкам. Находясь в воздухе, он заметил, что треклятые эльфы убили всех жителей города! Оставлять подобное безнаказанным было просто непростительно. Несколько особенно отважных Перворожденных вышли вперед, держа железные нелепые вещи в руках. Пусть их вид и вызывал у Магарата легкий смех, он понимал, что эльфы не просто так пришли с ними и лучше не подставляться под их удары.

Длинноухие держали мечи наготове и смотрели в полные ненависти ярко-красные глаза демона. Сам Магарат этого видеть не мог, но из его глаз, казалось, вот-вот вырвется поток чистейшего Пламени Хаоса. Он был зол, очень зол. Один из эльфов совершил длинный выпад, но демон успел отойти в сторону и схватиться за клинок. Больно. Но оружие он так и не отпустил, а лишь сжал еще сильней. Совершив шаг навстречу Перворожденному, он ударил когтями его по лицу. Тело обмякло и рухнуло наземь, а Магарат посмотрел на раненную от меча ладонь. По крайней мере, теперь он понял, на что надеялись эльфы, держа в руках эти железки.

Следующий широко занес меч в сторону и провел рассекающую атаку. Одним легким движением руки демон отрубил ему кисти рассекающим воздушным порывом. Эльф смотрел, как из жутких ран вырывались струи крови и кричал. Ни один Перворожденный никогда не думал, что живое существо может так кричать. Это резало им слух, они дрожали и содрогались. Магарат же рассек его надвое.

Каждое мгновение он видел перед собой умирающего сородича. Ярость росла в нем, и тогда он вновь отрастил когти, но в этот раз на обеих руках, и кинулся на толпу эльфов. Он разрывал им глотки, отрывал головы и конечности, испепелял, оставляя лишь дочерна обугленные тела. Зрелище это было столь пугающим и отвратительным, что многих эльфов рвало прямо на месте, на глазах у всех. Конечно же, Перворожденные пытались прибегнуть к магии, но она не помогала против разъяренного демона. Магарат не щадил никого, и даже когда оставшиеся в живых эльфы побросали оружие и разбежались в разные стороны, пытаясь спастись, он не собирался оставлять их. Верховный демон вновь призвал крылья и нападал на каждого из убегавших. Всего их осталось семеро. Одного он схватил за плечи, поднял в воздух и разорвал надвое. Другому слету снес голову, к третьему приземлился сзади и ударил его в спину с такой силой, что прибил ему тело насквозь. И таким образом он расправился со всеми Перворожденными.

Магарат стоял посреди трупов длинноухих. Он дышал часто и тяжело, демон чувствовал собственное сердцебиение, а взор был словно слегка помутнен. Убил. Он впервые кого-то убил. И сделал это с предельной жестокостью. К нему осторожно подошла Тиэлла.

– Магарат, – обратилась она к нему и верховный демон развернулся. Увидев его бешеный и полный жестокости взгляд, демонессе стало не по себе. Даже то, что он был с головы до ног в чужой крови – пугало не так сильно.

– Успокойся, Магарат, все кончено, – пыталась привести его в чувство Тиэлла, и это работало. Дыхание демона нормализовалось, сердцебиение тоже, глаза перестали гореть яростью. Он вновь стал самим собой.

– Нет, Тиэлла, – медленно, выговаривая каждое слово, начал говорить он, – это только начало, – и демон уставился на догоревшее здание, где должна была пройти встреча с Эйатиэлем.

– Все живы, – поспешила сообщить ему демонесса, предвидя вопрос. – Мы выбрались сразу же после тебя. Только вот Тимириэль потеряла сознание.

– Осознание того, что эльфы решили нас уничтожить, так сильно повлияло на нее? – предположил Магарат.

– Нет. Ей стало страшно и плохо от того, что ты стал вытворять с Перворожденными. Магарат… откуда в тебе столько жестокости? Как ты смог все это сотворить? Больше никто из нас не осмелился бы на подобное. Когда эльфы ворвались в зал, мы стояли и не знали, что и делать. Ты же словно только этого и ждал…

– Долго рассказывать, Тиэлла, – попытался отмахнуться демон. – Позже я вам все поведаю, а пока забирайте Тимириэль и возвращайтесь в Тихко-Хароке. Оставайтесь там до моего возвращения.

– Но, куда же ты?

– Нужно кое с кем повидаться. Я должен узнать кое-что…, – абстрактно ответил Магарат и собирался уходить.

– Что будем делать с мертвыми? – остановила его демонесса.

– Демонов предайте Пламени Хаоса, а эльфов оставьте гнить, – после короткого молчания, ответил Магарат, и эти слова очень не понравились Тиэлле. Особенно то, что демон говорил столь спокойно. После же, он исчез в языках пламени.

***

Он отправился в просторы Вселенной, дабы найти того, кто, как он надеялся, мог дать ему ответы на вспыхнувшие вопросы. Он воззвал к Прародителю и тот явился в одночасье.

– Что происходит? – сразу же спросил его демон. – Что творится с эльфами? Почему они напали на нас? Почему хотят убить?

– Я не знаю, Магарат.

– Что значит «не знаю»? Ты ведь один из Прародителей драконов! Ты должен знать все, что творится во Вселенной!

– Я лишь сам узнаю то, что происходит, и это не всегда случается одновременно со случившимся, – парировал Диамарат.

– Неужели ты ничего не знаешь?

– Прости, Магарат, но мне нечего тебе поведать сейчас.

– Эльфы обезумели?

– Сомневаюсь. Да, они тоже были сотворены при помощи Хаоса, но его в них куда меньше, и Творец использовал лишь определенные его Грани.

– Они захотели власти и потому решили уничтожить нас? Дабы Вселенная принадлежала лишь им одним?

– Сомневаюсь. Никогда прежде Перворожденные не испытывали тяги к силе и власти. И даже если они захотели нечто подобное, потуги их смехотворны. Даже если они уничтожат вас, Творец создаст новые расы на ваше место. Никогда не будет лишь одной главенствующей расы.

– Но что помешает им напасть и на других? Что, если их станет слишком много и молодые расы просто не выстоят против таких орд?

– Эльфам куда сложней производить потомство, нежели вам, Магарат. Ты это знаешь.

– Но что, если они нашли способ обмануть задумку Творца? – продолжал предполагать демон.

– Перворожденные умны, но не настолько.

И тут Магарата осенило.

– Первенец, – прошептал он, но дракон его услышал.

– Думаешь, это дело рук Первородного?

– Лишь ему под силу подобное. Он сумел отколоть одну из Граней Хаоса. Так неужели он не сможет подчинить себе целую расу?

– Хм… слова твои не лишены смысла. Но зачем ему это? Он достаточно могущественен, дабы лично уничтожить всех демонов. Зачем ему использовать демонов?

– Помнишь, тогда, когда все Прародители напали на него, он сказал, что Творец почувствует себя бессильным перед грядущим. Он поймет, что не в силах изменить то, что случится.

– Он отколол Грань Света…

– Разве этого достаточно, дабы заставить Творца страдать?

– Подчинить себе одну из созданных им рас и столкнуть их друг с другом, дабы они уничтожил сами себя, – сообразил Диамарат. – Это все меняет, Магарат. Это имеет смысл.

– Но все же я не понимаю, зачем ему понадобилось откалывать одну из Граней?

– Не знаю, но я не удивлюсь, если именно с ее помощью он и подчинил эльфов своей воле.

– Нужно поговорить с Творцом. Нужно, чтобы он развеял чары Первенца.

– Я не знаю, согласится ли он…

– Почему не должен? Он просто будет смотреть, как его творения уничтожают друг друга?

Диамарат решил промолчать, а Магарат мялся и не знал, говорить ли дракону о случившемся, аль нет.

– Когда нас окружили и на нас напали, я вспомнил, как следил за твоей борьбой с драконами Хаоса, – все же начал говорить он. – И я был тверд в своем решении. Я решил защитить себя и других верховных демонов. Я убил эльфов. Все было просто и быстро, но нас взяли в кольцо. Я хотел также быстро избавиться и от остальных, но увидев трупы других демонов, лежащих на земле, я рассвирепел. Я был в ярости. Не мог поверить в то, что эти поганые эльфы убили ни в чем не виновных демонов! И… не знаю точно, что со мной случилось, но мой гнев рвался наружу. И я убил всех оставшихся эльфов. Убил их так, что даже другие верховные демоны испугались от увиденного. Я понимаю, что во мне тогда пробудилась Грань Жестокости о которой ты мне говорил. Так скажи же, Диамарат, так будет всегда? Мне не удастся подчинить ее себе? Я не хочу больше так терять контроль над собой.

– Хаос – слишком сложен и неоднозначен, Магарат. Я не знаю, когда он будет пробуждаться в тебе, и ты этого не можешь знать. Единственное, что тебе остается – не позволить подобному случиться вновь, коль ты этого не желаешь. Ты должен научиться подавлять Грань.

– Как? Это ведь Хаос…

– Извини, Магарат, но я не знаю. Я не могу научить тебя тому, что не испытывал на себе. Тебе придется научиться этому самому.

– Но как быть с эльфами? Что нам делать с ними?

– Воевать, – коротко ответил Прародитель.

Увидев на лице демона недоумение, он объяснил ему значение данного слова и Магарата передернуло. Они еще долго молчали, пока демон не решился задать главный вопрос:

– Диамарат, если мы правы, то Первородный подготовил эльфов к этой… войне. У них есть какие-то железные тонкие вещи в руках, которые режут плоть. Кроме того, Перворожденные без промедлений убили других демонов, что жили в том городе…, – и Магарат резко замолк.

– И что же ты хочешь от меня?

– Помоги. Диамарат, я прошу тебя и других Прародителей помочь нам. Мы не готовы к подобному, а потому эльфы могут быстро убить очень много демонов. Но, если все Прародители помогут нам, если вы сразитесь с ними, то тогда…

– Этому не бывать, Магарат, – прервал его Бриллиантовый дракон. – Прости, но мы не можем вмешиваться.

– Что? Но, почему? Вам нужно лишь один раз напасть на толпу эльфов и все закончится!

– Я очень хочу тебе помочь, Магарат, но нам запрещено вмешиваться.

– Творец запретил?

– Именно. И это было сказано им давным-давно, еще когда существовали расы элевов и апореев.

– Но ты ведь рассказывал мне обо всем, ты давал мне знания…

– Но я не учил тебя новым заклинаниям, не учил тебя сражаться с другими. Творец запретил обучать подобным вещам, но не делиться знаниями.

– Если вы поможете нам, то никакой войны не будет! Эльфы успокоятся, и, как знать, быть может, нам удастся привести их в чувство, дабы они перестали повиноваться Первенцу! Неужели Творцу хочется смотреть за тем, как его творения, его детища будут уничтожать друг друга?

– Слова твои не лишены смысла, Магарат, но не мне это решать. Хм… Я поговорю с Творцом, но знай: если он запретит что-либо предпринимать, то я так и сделаю.

– Я уверен, что он вмешается! Первородного нужно остановить. Но, если он все же откажется… Диамарат, ты научишь меня новым заклинаниям?

Дракон долго молчал, обдумывая его просьбу.

– Я подумаю над этим, – не дав точного ответа, Бриллиантовый Прародитель исчез.

***

Он неотрывно смотрел за происходящим. Он видел, как проливалась кровь его творений, видел, как одни убивали других, как беспомощны оказались демоны перед лицом подобной опасности. Но их нельзя винить, ведь они никогда не знали о жестокости и убийствах, а эльфы… Их одурманил Первородный, использовав в качестве инструмента Свет. Лишь теперь Творец все понял. Лишь теперь он осознал, зачем элеву понадобилась эта Грань Хаоса. Он использовал ее, с ее помощью подчинил эльфов, а кроме того черпал из нее Силы, и обучал Перворожденных новым заклинаниям. И ему это совсем не нравилось. Он боялся даже предположить, что предпримет его первое творение в дальнейшем. Как он воспользуется Светом? Что именно будет творить с его помощью?

Диамарат ушел совсем недавно от него. Как же больно было Творцу говорить сильнейшему из Прародителей, что им нельзя ни во что вмешиваться. Его сердце разрывалось на части от этих слов. Они должны просто стоять в стороне и наблюдать за происходящим. Все. Вмешательство будет караться смертью. Диамарата подобное не устраивало, но он не мог пойти наперекор Великому Творцу.

– Сколько крови и боли уже принесла месть элева, – прошептал Творец. – Сколько страданий, сколько убитых… И ведь это только начало. И тебе доставляет удовольствие следить за всем этим? – он смотрел в пустоты космоса, надеясь, что Великий Творец слышал его. – Тебе настолько плевать на все созданное тобой, что ты готов потешить себя разрушительным зрелищем? Зачем тогда ты принялся созидать? Зачем тогда создал Вселенные и населил их Творцами и Смертями? Для чего? Во имя чего? Или же это выше даже моего понимания? Неужели даже мне, Творцу целой Вселенной не суждено понять твой замысел? Неужели даже мне не суждено понять, что движет тобой? Я хочу помочь моим детищам, хочу спасти их. И я так и сделаю, даже без твоего дозволения!

Творец вскочил, полный уверенности, что поступит так, как и обещал. Но его что-то кольнуло в грудь. Стало неприятно, даже немного больно, но он все еще был полон решимости. Огонь. Пламя. Нестерпимый жар. Он будто бы начал гореть изнутри. Жуткая боль объяла его, и он с трудом шевелился. И вскоре чудовищная, нестерпимая боль пронеслась по нему. Страдали и плоть, и душа. Его внутреннее естество страдало, его терзали и мучили. Творец старался не кричать, но это было выше даже его сил. И он закричал. Он кричал так громко и неистово, что звезды задрожали, содрогаясь от его боли. И пыл Творца поубавился. Он перестал думать о том, чтобы помочь собственным творениям. И боль прекратилась. Ничто больше не мучило Создателя.

– Слаб… я оказался слишком слаб, – сокрушался он на самого себя, с трудом дыша.

Он не привык чувствовать боль, а потому случившееся только что его сильно напугало. Он понимал, что Великий Творец лишь продемонстрировал ему собственные возможности, и потому Йагратор ужаснулся. Ему стало плохо от одной только мысли о том, что же мог сотворить с ним Творец Творцов. Он не хотел умирать. Он боялся смерти.

– Остается лишь смиренно смотреть за войной…

Недавняя физическая боль сменилась другой. Как же это ужасно – видеть гибель собственных созданий, тех, кого ты сам наделил разумом и кого успел полюбить. Тех, кем ты восхищался, кого считал своей гордостью. Гибель каждого существа легкой дрожью отдавалась в сердце Творца, но ему оставалось лишь наблюдать и страдать.

ГЛАВА IV

ИСКУССТВО УБИВАТЬ

Весть о том, что ни Творец, ни Прародители не станут вмешиваться в ход войны опечалила всех верховных демонов. От ее начала прошло уже два миллиона лет. Все демоны до единого видели в эльфах лишь врагов и никого больше. Всем детищам Хаоса и Тьмы (именно так их стали называть Перворожденные) пришлось привыкать к новой жизни. Всем пришлось учиться убивать, использовать мощные заклинания не с целью познания чего-то большего, величественного, что могло бы привести к единому осознанию самой сути магии, но лишь для того, дабы отнимать жизни длинноухих. Некоторые демоны обезумели от подобного, после первого же убийства многие отказывались продолжать воевать и расходились по различным мирам в надежде, что их не найдут. Но не это пугало Магарата. Таких демонов он прекрасно понимал, ведь и ему самому часто хотелось сбежать от войны, укрыться в каком-нибудь ненаселенном мире, отрешиться от всего и всех. Его пугали те, кто не пытался подавить собственную Грань. Во многих демонах преобладала Грань Безумства, Жестокости или Разрушения. И они не скрывали их, не пытались подавить. Некоторые же даже довольствовались подобным, выставляя собственную Грань как величайшее достижение.

За эти годы демоны изменились не только характером. При помощи Диамарата они познали оружие. Они ковали его днями и ночами без отдыха в каждом из миров. Кроме того, демоны научились возводить вокруг крупных городов защитные стены, а также выставляли различную магическую защиту. Как ни странно, самым защищенным городом по праву можно было назвать Тикхо-Хароке, окончательно ставшим столицей всей расы в целой Вселенной. Разумеется, Бриллиантовый Прародитель помогал им втайне от Создателя.

Верховных демонов не стало больше, и их ряды поредели. Те шестеро, что входили в Совет, остались в живых, но помимо них существовало еще по меньшей мере с четыре дюжины верховных. И эльфы их уничтожили. Всех. Каждый из них надеялся на собственную Силу, на собственное могущество. Почти все из них стали одиночками, ибо были уверены, что так их не обнаружат. Они ошибались.

Кроме того Тимириэль, выйдя из оцепенения всего полмиллиона лет назад, вернула себе прежнее имя и внешность. Она вновь стала демонессой Кейазара Эс-Неаках, относящейся к довольно редкому виду демонов Пустоты. Они выглядели как густые и объемные тени, но вместо того, дабы плыть по земле, они могли ходить и даже говорить. У них не было, лица, не было волос, да и собственным обликом не могли управлять. У кого-то было восемь рук, шесть ног, кто-то обладал эдакими теневыми щупальцами, клешнями, крыльями насекомого и так далее, и тому подобное. Кейазара Эс-Неаках имела четыре руки (притом нижняя пара была на порядок длинней), ног у нее не было и потому тело было больше похоже на змею. Демонессе не нравилось, что у нее не было лица, а говорила она при помощи телепатии, и могла сделать так, что ее будут слышать либо все, либо кто-то один.

Также за эти годы появилось понятие стороны. На чьей ты стороне? Ты за Свет, или же за Тьму? Разумеется, эльфы уверяли, что все демоны – зло, и что Тьма – зло. Они же – последователи Света, слуги истины и добра. Свет – одна из бывших Граней Хаоса, который был инструментом созидания у Творца. Именно Свет выжигал Тьму, создавая все, что имелось во Вселенной. Ни одна из других Граней не была способна на нечто подобное, и коль Свету удавалось вытеснять Первозданную Тьму, что царствовала во Вселенной, то, следовательно, она куда могущественней и именно в ней таится Сила. Примерно так говорили Перворожденные, убеждая молодых эльфов в собственной правоте. Демоны же не хотели прибегать к подобным методам. «И все, у кого душа темна, будут страдать, ибо Свет испепелит их естество!» – запугивали молодых эльфов старшие. Демоны так себя не вели. Быть может, другие верховные и стали бы прибегать к подобному способу воздействия на умы других, но им мешал Магарат. Он был категорически против, ибо считал, что подобным запугиванием они ничем не отличались от Перворожденных. Кроме того, верховный демон уверял, что воины будут сражаться куда эффективней, если двигать ими будет не чувство страха, но долг перед собственной расой. Он хотел, дабы каждый демон осознал, что на кону войны – не просто жизни отдельных существ, но существование всей расы. Какая из методик эффективней? Кто ж его разберет. Обе расы продолжали воевать, и никто не собирался сдаваться.

***

Магарат вместе с остальными членами Совета находился в приемном зале. Шестерых верховных признали правителями демонов до тех пор, пока не закончится безумная война. Для них был построен внушительных размеров замок в мире Акхиат, где находилась столица демонов. Но про замок этот не должно было знать множество существ, а потому его возвели на небольшом острове посреди Запредельного океана. На первом ярусе располагался огромный зал, в котором собирались верховные, а на остальных трех у каждого имелись просторные собственные покои. Замок охраняло двадцать сильных высших демонов, которых отбирала лично Тиэлла.

– Проклятые эльфы! – послышался позади мощный голос Жайарбаха. Магарат продолжал сидеть спиной ко всем уставившись в пол.

– Что случилось в этот раз? – закатив разноцветные глаза, спросила Тиэлла.

– Один из моих воинов передал мне, что на один из наших городов напали длинноухие. Я быстро собрал десять тысяч солдат и отправился туда…, – начал говорить тучный верховный, но Магарат перестал его слушать, погрузившись в собственные думы.

Он прекрасно понимал, что вся эта война – дело рук Первородного. Он понимал, что именно Первенец стравил две расы друг против друга, подставив всех. Он знал, что именно древнейший элев отколол от Хаоса Грань Света. Но как ему воспользоваться этими знаниями во благо собственной расы? Он не однократно пытался устроить переговоры с Эйатиэлем, но тот никогда не уостаивал его ответом. Все эти годы Магарат тайно от остальных верховных надеялся, что рано или поздно ему удастся найти предводителя Перворожденных и объяснить ему все. Но, даже если такой случай ему представиться, захочет ли верховный эльф его слушать? И, даже если подобное случится, то поверит ли он ему? Надо продумать каждый шаг, каждое слово, закрепить речь фактами и доказательствами вины Первородного. Но как? Как он мог доказать, что именно древний элев отколол Грань Света? Он лично не видел данного процесса, равно как не видел ни Диамарат, ни даже Творец. Создатель увидел Первенца после содеянного, а не во время. Да и даже если бы Творец лично присутствовал при отколе Грани, он не вмешался бы в разговор демона с эльфом. Он не явился бы, дабы помочь Магарату разрешить запылавшую вражду. Даже Прародители не хотят вмешиваться. Лишь Диамарат тайно помогал, рассказывая и обучая верховного демона различным премудростям и заклинаниям.

«О чем ты задумался, Магарат?» – обратилась к нему Кейазара Эс-Неаках. Ее голос звучал исключительно в его голове.

«Пытаюсь понять, что нам делать дальше» – ответил демон.

«Что делать дальше? Я думала, что ты хочешь поговорить с Эйатиэлем»

Верховный демон не был удивлен ее словам. Естественно, ведь она – демон Пустоты, и Кейазара могла видеть очень многое.

«Давно ты знаешь?»

«Я узнала вскоре после того, как пришла в себя и вернула себе прежний облик»

«И ты ничего не сказала остальным?»

«Зачем? Разве это что-то изменит? Разве от этого они перестанут убивать эльфов? Перестанут бахвалиться собственными победами и жестокостью?»

«Сейчас не перестанут. Но если мне удастся убедить Эйатиэля…»

«Ничего не изменится, Магарат. Ты мечтатель. Ты желаешь, дабы вернулись прежние времена. Но этому не бывать»

«Откуда в тебе такая уверенность?»

«Я и есть доказательство моих слов. Я восхищалась Перворожденными, считала их безгранично прекрасными. Я изменила имя и облик, дабы хоть так приблизиться к ним. И чем все закончилось? Даже я – верящая в то, что еще можно все изменить и вернуть назад – перестала надеяться на подобное и вновь стала демоном. Коль даже я изменила мнение о Перворожденных, то остальных тебе уже не переубедить»

«Все же, мне хочется верить, что еще есть шанс»

«Шанса нет, Магарат. Демоны почувствовали вкус крови и он им пришелся по нраву. Послушай Жайарбаха и ты поймешь, что я права»

И Магарат прислушался к словам тучного демона.

–…Именно так мы и избежали засады, и сами окружили треклятых эльфов! После же я лично казнил демона, что предал меня из страха перед карой Перворожденных. Славный был день. И, после предания огню всех погибших братьев по оружию, мы отправились в эльфийский город, дабы отомстить длинноухим. Славно же мы провели время, – и Жайарбах принялся рассказывать, что они вытворяли в том городе.

От услышанного, Магарат расширил глаза. Они в самом деле сотворили подобное? Они в самом деле так жестоко обошлись с эльфами? А Жайарбах все говорил и говорил, периодически смеясь, и, судя по голосу, он явно был доволен собой. Магарат не выдержал, вскочил с места, надвигаясь на верховного демона. Он ударил его по одной из паучьих ножек. Послышался противный хруст и Жайарбаха немного подкосило. После же красноглазый положил ему на необъятное чешуйчатое брюхо пламенную руку, и жабоподобный демон закричал. Свободной рукой Магарат схватил его за выдающийся второй подбородок и притянул поближе к себе.

– Жалкая тварь! – злобно прорычал демон с ярко-красными глазами. Остальные же смотрели на происходящее с непониманием, но не вмешивались. – Что ты, говоришь, вытворял?! Вы убивали старых эльфов и матерей на глазах у их же детей?! Заставляли мать выбирать, кто из ее малышей умрет мучительной смертью, а кому даруют быстрый уход из жизни?! Заставляли детей поедать сердца близких?! Душили эльфов их собственными кишками?! Заживо потрошили Перворожденных?! – с каждым разом Магарат воспламенял руку все сильней и сильней, поджигая душу тучного демона.

Лишь когда от крика Жайарбаха задрожали стены, остальные верховные пришли в себя и принялись спасать одного из членов Совета. Тиэлла, Чаад-Хаар и Югдза с трудом сумели оттащить Магарата. И нависло молчание, изредка прерываемое лишь хриплым и тяжелым дыханием тучного демона. На животе у него красовался черный отпечаток руки и он злобно смотрел на Магарата.

– Безумец! Ты ведь и сам убивал! Ты убил не меньше эльфов, нежели я! И ты делал это с не меньшей жестокостью.

– Я убивал лишь воинов! Я не трогал женщин и детей! И тем более я не ставил матерей перед таким выбором! – парировал Магарат. – Быть может во мне и таится Грань Жестокости, но в тебе есть и Безумие, я в этом уверен.

– Эльфы не стали бы щадить нас! Они убили бы всех в городе с не меньшей жестокостью! – пытался уверить его Жайарбах.

– Мы не эльфы! – от столь мощного крика Магарата разбились все окна в огромном зале. – Если ты собираешься прикрываться подобными словами, то ты ничуть не лучше Перворожденных. А для меня – ты в стократ хуже любого из них. Эльфами управляет Первородный! Это существо без чести и сострадания. А ты хочешь уподобиться ему? Мы – демоны! Мы не уподобляемся другим. Коль эльфы безжалостны, то пусть. Мы уничтожим их войска и им будет некем сражаться. Я хочу, дабы наша раса была образцом чести и благородства! Несмотря ни на что. Если ты не собираешься следовать данным путем – проваливай из Совета вместе с отребьем, что ты зовешь своим войском. Но, ежели ты остаешься, Жайарбах, то знай: еще хоть раз совершишь нечто подобное – я лично тебя прикончу так, что даже твои воины содрогнутся.

Такой взгляд у Магарата был в самом начале войны, когда Эйатиэль обманул их Совет и не пришел на переговоры. Тогда верховные демоны впервые увидели, что значит «убивать». Теперь же у красноглазого был точно такой же взгляд. Он не лгал и это все понимали.

Оттолкнув от себя всех, кто его держал, Магарат направился к лестнице, дабы уединиться в собственных покоях. Он шел не останавливаясь, но мысленно сказал Кейазаре:

«Ты права»

***

Верховные эльфы прекрасно знали о том, что произошло в городе Суэлларал. Они знали с какой жестокостью демоны убили сородичей, и это их ужаснуло.

– Порождения Тьмы и Хаоса стали безжалостны, – констатировал давний факт король Арагниэль д’Атарнас. – Вы все видели те трупы. Разорванные, выпотрошенные, без рук, без ног, с оторванными лицами, содранной кожей, задушенные собственными кишками, с отрезанными ушами, лишенные глаз.

– К чему ты напоминаешь нам увиденное?

– А к тому, прекрасная Лоритиаль иль-Ватаноэ, что демоны начинают нас превосходить. Как бы мы ни старались, но их сейчас намного больше. Для нас потеря даже десяти воинов – трагедия, в то время как они могут терять их тысячами и не обращать на это никакого внимания. И они стали очень жестокими.

– Станьте и вы такими же жестокими, Перворожденные, – послышался могущественный голос древнейшего элева. Он, как всегда, появился из ниоткуда. Просто возник перед ними.

– Демоны убивали даже детей… Мы не сможем поступить также…

– Напрасно, королева Лоритиаль. Идет война, и ежели ваш враг начинает превосходить вас – вы должны сделать все, дабы повернуть кровавое течение в их сторону. Вы должны убивать, вы должны стать жестокими, и даже должны превзойти в этом демонов. Они хотят запугать вас. Они хотят, дабы вы дрожали от страха, зная, что они могут с вами сделать. Так покажите же им, что вы не собираетесь идти тем путем, что они указывают. Докажите им, что вас невозможно запугать. Пусть они боятся вас!

– Мы убиваем демонов в великом множестве! Мы истребляем целые поселения, и даже небольшие города.

– Этого мало. Демоны превзошли вас в жестокости. Они больше не боятся вас и ваших нападений. Они могут дать достойный отпор и оставить после себя жуткое зрелище. Вы видели результаты их стараний.

– Но, ежели наших стараний мало, то как нам быть? – обреченным голосом спросил король Арагниэль д’Атарнас, и после этого вопроса Первенец злобно улыбнулся.

– Свет указал мне путь. Я долго ждал от него ответа и дождался.

***

Узнав, что ему предстоит сделать, Эйатиэлю стало страшно. Нет, его не пугали огромные жертвы средь демонов. Им он был даже рад. Но то, как именно ему предстояло это сделать – на самом деле страшно. Пугала сама та Сила, служащая исключительно для уничтожения. Он ее чувствовал и прекрасно понимал, что еще не способен овладеть чем-то подобным. Оставалось лишь надеяться, что через много лет, когда Перворожденные одержат безоговорочную победу над порождениями Тьмы и Хаоса, он сумеет постичь даже такую всесокрушающую магию.

Взяв с собой лишь двадцать эльфов из собственных войск, он отправился в мир Куарзава, в галактике Чаоррат. Само собой разумеется, этот мир принадлежал демонам. Он не был особо большим, но и маленьким его нельзя было назвать. В нем жило ни много, ни мало – восемьсот миллионов демонов. На столь крупные миры эльфы прежде не нападали. Многие Перворожденные выразили желание возглавить отряд на столь опасную миссию. Подобное было честью для них, и они не хотели, дабы Эйатиэль рисковал собственной головой, ведь он, как ни как, предводитель целой расы. Но верховный был не преклонен в собственном решении. То, что предстояло сделать эльфам, было слишком опасно и выше их понимания и Сил. Эйатиэль не хотел рисковать жизнями других, ведь если он готов отправлять других на убой, то какой из него предводитель? Как он может считаться верховным королем эльфов, коль не думает о собственной расе? Вот именно. Никак! Именно так и думал иль-Ватаноэ. С ним хотела пойти целая армия Перворожденных, но он запретил им следовать за ним и взял лишь двадцать солдат.

Мир Куарзава больше был похож на огромную пустыню. По крайней мере, именно нескончаемые красные пески и встретили отряд Перворожденных. От края и до края нескончаемая пустыня. Казалось бы, вот оно, идеальное место для осуществления их плана. Вокруг никого. Никто не почувствовал их перемещения, но все не столь уж и просто. Свет возжелал иного. Тотального уничтожения. И лишь в одном месте в данном мире можно было совершить нечто подобное.

Небольшой город демонов находился именно посреди пустыни, но эльфам нужно было преодолеть аж восемьсот километров, дабы добраться до него. При помощи подаренного Первенцем серебряного кольца с сапфиром Эйатиэль обратился к древнейшему элеву с просьбой о помощи. Верховному эльфу нужно, дабы Первородный переместил их как можно ближе к тому городу. Первенец возмущался, что эльфийские мастера перемещений столь серьезно ошиблись, но все же согласился помочь отряду. Он телепортировал их за пять километров от города.

Аккуратно и не торопясь продвигаясь к цели, эльфы постоянно осматривались. Никому не хотелось, дабы их случайно заметили враги и подняли тревогу. К великому счастью, ни один демон не попался им на пути. Отправив вперед двух эльфов для разведки, Эйатиэль вместе с остальными ждал и разрабатывал план.

– Как будем действовать, командир? – обратился к нему один эльф.

– Для начала дождемся разведчиков. Исходя из их наблюдений я и буду принимать решения, – сухо ответил Эйатиэль, и задумался о том, правильно ли он поступал? Ведь то, что ему предстояло сделать – слишком жестоко даже по отношению к демонам. Хотя нет, демоны заслужили подобной участи. Но от этого данный метод не перестал быть слишком опасным.

Разведчики вернулись и принялись докладывать.

– Город небольшой. Стены высотой метров пятнадцать – не больше. Башен нет. Главные ворота расположены на востоке от нашего положения. Кроме того имеется небольшой едва заметный проход на противоположной стороне, – доложил разведчик.

– Хм… дабы хоть некоторые демоны смогли убежать во время нападения, – догадался Эйатиэль. – Коль захотят – пусть бегут. Это их все равно не спасет. Дальше.

– Исходя из размеров города, осмелюсь предположить, что там живет не больше двадцати тысяч демонов. Охраны на стенах не столь уж и много. Мы насчитали шестнадцать воинов. Разумеется, это не учитывая внутреннее войско, а также стражу у ворот.

– Местоположение объекта вам известно?

– За стены мы не попали, так что мы не знаем.

– Не нравится мне, что придется идти вслепую, – недовольно пробубнил один из воинов, но Эйатиэль не обратил на него внимания.

– Это не страшно. Нападем поздней ночью.

– Но, командир, ведь стражи по ночам могут видеть столь же хорошо, как и днем…, – собрался было возмутиться разведчик.

– И ты предлагаешь напасть на них сейчас, когда солнце еще высоко? Предлагаешь напасть, пока демоны бродят по улицам города? Ночью нам нужно избавиться от стражи на стенах, а после осторожно пройтись по городу и найти нашу цель. Стража, конечно же, будет, но в итоге намного меньше демонов бодрствует поздней ночью. Нас слишком мало, дабы бороться против двадцати тысяч порождений Тьмы и Хаоса. Призывать войска я не стану. Все должно пройти чисто и быстро, – объяснил принятое решение Эйатиэль, отошел в сторону, сел на колени и принялся медитировать.

Во время медитаций он часто видел различные моменты из собственной жизни. Как правило, то были события минувших дней, хотя порой он видел себя нынешнего. И лишь изредка ему удавалось заглянуть в недалекое будущее. Первородный объяснял, что ему во время медитаций показывало лишь одну из возможных стечений обстоятельств, но это вовсе не означало, что именно так все и будет. Но в этот раз он видел не какое-то событие, а эльфийку. Столь прекрасную, что он не мог поверить в ее существование. Он даже забыл, как дышать, сердцебиение ускорилось, и он почувствовал жуткое и непреодолимое желание. Высокая эльфийка, с прекрасной фигурой и формами, нежной бледноватой кожей, что говорило о знатном происхождении; на ней множество украшений из луносерата (этот материал был крайне редким, а потому ценился в стократ выше золота и серебра вместе взятых). Дивные глаза перламутрового цвета, идеальные черты лица, прекрасная улыбка, шелковые длинные волосы, больше похожие на сапфиры. Одета же она была в платье, отлично подчеркивающее ее фигуру, наполовину оголявшее ей спину, подол слегка касался земли. Платье зеленовато-серебристого цвета с вышивкой в виде листьев. И запах. От нее пахло чем-то сладковатым, не приторным, но очень приятным. Эйатиэль не знал, что именно это такое, но он все прекрасно чувствовал, как если бы она в самом деле стояла перед ним.

– Кто… кто же ты? – с трудом спросил верховный эльф, и в голосе его слышалась дрожь от волнения.

– Валистериаль, королева мира Эвелайн, – мелодичный и безгранично прекрасный голос наполнил уши Эйатиэля.

Верховный эльф собирался подойти к ней, но его грубо вырвали из медитации. Воины волновались, ибо прошло много часов, и уже наступила глубокая ночь, а Эйатиэль все не приходил в себя. Проклятье! Всего лишь медитация… Всего лишь какое-то видение, и неизвестно, реально оно, аль нет. Но еще никогда они не были столь реальны, столь прекрасны. Никогда прежде ему не удавалось почувствовать что-либо. В этот же раз он слышал прекрасную Валистериаль, чувствовал ее запах, ощущал траву под ногами и легкое дуновение теплого ветерка. Все казалось слишком реальным. Но то лишь медитация. Видение – не более того.

– Выдвигаемся, – коротко приказал он.

На каждой стене находилось по четыре демона, и еще шестеро стояли перед входом в город. У эльфов было всего два пути: убить их всех и надеяться, что не дремлющая стража внутри города этого не заметит, либо попытаться проникнуть тайком через тайный проход, но в таком случае стража на стенах может их обнаружить. Подобное недопустимо, а потому Эйатиэль решил рискнуть. Эльфы постепенно окружали город, и каждый из них должен был тихо избавиться от каждого стражника не поднимая тревоги. Можно, конечно, воспользоваться магией, но в таком случае ее могли ощутить все жители, а это сильно помешает Эйатиэлю. Оставалось лишь скрытное нападение с кинжалами. К великому счастью городские стены не были ровными и гладкими, а воины эльфов прекрасно умели карабкаться по скалам, так что подняться на стену – не столь уж и сложная задача для Перворожденных.

Главная сложность заключалась в шестерых воинах, что сторожили ворота. Подкрасться к ним незаметно невозможно, но один путь все же оставался. Каждый из отряда Эйатиэля поднялся вверх, и, все еще вися на стене, ждал приказа. Сам же верховный эльф вместе с еще несколькими воинами аккуратно передвигался, вися на стене, разумеется, в сторону ворот. Когда все приняли необходимые позиции, командир отдал отряду телепатический приказ. Эльфы моментально запрыгнули на стены и принялись орудовать кинжалами. С дозорными все случилось очень быстро. Эйатиэль же, вместе с еще двумя воинами, наоборот, спрыгнул со стены, приземлившись демонам буквально на головы. Троих убили сразу, те не успели даже ничего понять. С остальными все случилось не менее стремительно. Двум стражникам не удалось даже до конца развернуться в сторону эльфов, как те отрубили им головы. Последний же успел схватиться за рукоять меча, но Эйатиэль моментально перерезал ему глотку, и из раны хлынула темно-красная кровь.

Пока все шло по плану.

Оказавшись по ту сторону стены, эльфы разбились на группы по трое. Им нужно было найти цель, ибо без нее вся их затея бессмысленна и глупа. Осторожно пробираясь по улицам, скрываясь за домами, пустыми иль полными ящиками с провиантом, аль за бочками, Перворожденные искали. Эйатиэль не мог понять, почему им сразу не удалось найти необходимое. Они обошли каждую улицу, но так ничего и не нашли.

«Командир, мы знаем куда идти» – раздался голос в его голове. – «Будем ждать вас и остальных у ворот»

– Докладывай, – сходу обратился Эйатиэль к одному из разведчиков.

– Я схватил одного демона и принялся расспрашивать его относительно нашей цели.

– И он заговорил?

– Нет, командир, но сразу же посмотрел в ту сторону, – разведчик указал направление.

– И что нам это даст? – нервно спросил один из Перворожденных.

– А то, что он посмотрел на местоположение нашей цели. Подобные действия происходят непроизвольно, вне зависимости от наших желаний. Конечно, если не научиться управлять собой и собственным телом.

– И куда именно он посмотрел?

– Я полагаю, что на ту единственную башню, находящуюся в городе. Насколько мне известно, главы демонических городов любят жить в таких зданиях.

– И ты полагаешь, что наша цель именно там?

– Я уверен в этом.

– Так пойдем и проверим. У нас осталось не более полутора часов до рассвета.

Остановившись позади одного деревянного дома, Эйатиэль выглянул за угол и посмотрел на ту самую башню. Вход охраняли двое, но кроме них имелся патруль из еще пятерых демонов. Повелев оставаться на месте, верховный эльф выдвинулся вперед, совершил бесшумный кувырок и спрятался за повозкой. Он осматривался, и увидел, что на самом деле было два демонических патруля. Так, двое у входа, и еще десять демонов рядом. Как бы лучше с ними справиться? Либо, как их обойти? Попытаться дождаться, когда оба патруля разойдутся в разные стороны, постараться их перебить, а после взяться за тех двоих? Либо попробовать проникнуть в окно башню через крыши домов? Проклятье! Окна слишком высоко, да и домов не было столь близко. А что, если…

От размышлений его отвлек звук шагов. К нему подкрадывались. Шаги тяжелые, мощные, явно не принадлежавшие эльфам. Проклятый Творец! Его заметил демон! Продолжая притворяться, что он его не услышал, Эйатиэль смотрел вперед и медленно взялся за рукоять кинжала. Шаги остановились. Демон совсем рядом с ним. Он был справа от него, прятался в тени каменного дома. Верховный эльф пригнулся, напрягся изо всех сил, выхватил кинжал и стремительно накинулся на демона. Прикрыв ему рот рукой, Эйатиэль вонзил кинжал отродию Тьмы и Хаоса прямо в висок. Казалось бы, чистая и быстрая работа, он идеально выждал нужный момент, и двенадцать демонов возле башни его не заметили. Но все было не столь уж и хорошо, ибо Перворожденный не ожидал, что у демона имелась огромная пасть на животе. Он понятия не имел, каким способом ее можно было бы прикрыть, да и придумай он что-либо, то было уже поздно, ибо пасть раскрылась и издала жуткий вой. Вот и конец скрытности и внезапности.

Остальные демоны взялись за оружие, и эльфы выскочили из укрытия вслед за командиром. Эйатиэль взялся за одноручный меч, подаренный ему лично Первенцем. Мало того, что чуть изогнутый клинок был из неизвестного ему материала – велифара (который, по уверению Первородного, самый прочный во Вселенной), так сталь покрывали различные магические руны. Демоны прибегли к магии. Эйатиэль отражал огненные шары с легкостью, но вот один из его воинов не заметил, что на него сразу двое темных пустили заклинания. Ему удалось отразить лишь один огнешар, а второй ударил его в голову, обуглив ее до неузнаваемости.

Эйатиэль ворвался в пятерых демонов один. Отбросив одного с двумя головами на длинных шеях при помощи магии, он с разворота рубанул по-другому – неимоверно худощавому, толщиной чуть ли не с палку дерева. И каково же было его удивление, когда, разрубив демона надвое, тот не умер, а продолжал жить. Обе части срослись вновь, и темный потянулся к командиру эльфов своими длинными руками. Отрубив их, Эйатиэль выжег демона при помощи магии Света, но он не успевал среагировать на двоих других, стоявших позади. Один тянулся к нему изувеченными щупальцами, а второй замахнулся секирой. И тут резко возник тот самый эльф-разведчик, что выяснил местоположение цели. Мощным ударом ногой в колено, он вывел высокого демона со щупальцами из равновесия, а заодно опустил его до необходимого ему уровня и рубанул мечом снизу, лишив темного лица и половины черепа. Тучный демон с секирой только собирался обрушить на Эйатиэля всю мощь оружия, но разведчик оказался у него за спиной, черканул мечом по изгибам локтей, и грозная секира с грохотом упала на брусчатку. Верховный эльф повернулся к нему, пронзил темному горло, провернул меч и резко дернул вверх.

«И откуда только взялся этот разведчик? Очень способный» – подумал Эйатиэль и осмотрелся.

Второй патруль был перебит, равно как и двое демонов у входа в башню. Но в результате погибло трое эльфов, а это немыслимые потери в обмен на дюжину демонов. Свет зажегся во всех ближайших домах, и Перворожденные услышали топот десятков, если не сотен надвигавшихся демонов.

– Идите внутрь, командир, мы задержим их! – важно заявил один из воинов отряда, и остальные его поддержали. Эйатиэль ненавидел подобные моменты, ибо потерю каждого воина он переносил тяжело.

– Один я могу не справиться, – сказал командир и посмотрел на спасшего его разведчика. – Ты пойдешь со мной. Как только мы все сделаем, я дам вам приказ и вы должны будете тотчас же зайти в башню! Вы меня поняли?

– Прекрасно поняли, командир, – ответил за всех эльф-воин.

В самой башне демонов оказалось не столь уж и мало. Избавившись от первой волны в десять темных, разведчик сказал, что нужно идти вниз, в подвал. Это звучало очень даже логично исходя из того, что именно им было нужно.

По пути эльфам постоянно приходилось избавляться от врагов. Слава Свету, что они нападали поочередно, а не единой толпой. Это позволяло Перворожденным убивать их без особых проблем. А демоны попадались им разнообразные: высокие, с развитой мускулатурой, без кожи, с костяными шипами по всему телу, с восьмью ногами, шестью руками, были даже такие, что больше походили на громадных слизней. Прошло уже столько лет, а Эйатиэль не переставал удивляться разнообразию темных отродий, и, думая, что хуже уже быть не может, всегда рано или поздно он сталкивался с еще более омерзительным демоном.

Подвал оказался внушительных размеров, но не более того. И ровно посередине зиял провал. Сама воронка не была большой, всего примерно четыре шага диаметром, но, как уверил его Первородный, она почти бездонна. Как такое возможно? Во Вселенной слишком много странных и необъяснимых вещей. Коль не удается их постичь – приходится просто принимать. Охрану они перебили по пути в подвал, но эльфы прекрасно слышали, как демоны бежали к ним.

– Начинайте, я их задержу, – уверенно сказал разведчик, и побежал обратно к дверям.

Верховный эльф достал странный артефакт, что вручил ему Первенец. С виду это самый обычный кристалл, больше похожий на нефрит размером с кулак взрослого эльфа, но внутри него таилась колоссальная мощь и Сила. Эйатиэль смотрел на драгоценный камень и задумался относительно плана. Правильно ли было так поступать? Не сделает ли его такой поступок монстром и чудовищем, что в душе будет уродливей любого демона? Возможно, он бы отступил, но тут раздался крик разведчика:

– Командир! Их слишком много! В коридоре уже целая армия! Я не смогу их долго сдерживать!

Целая армия? В самой башне они убили три десятка демонов, а в городе их намного больше. Значит, весь его отряд погиб. Они не смогли долго сдерживать натиск врага. И после сих мыслей, Эйатиэль бросил нефритовый кристалл в бездну. У них было не больше минуты, дабы переместиться домой. Верховный эльф начал произносить заклинание перемещения, но демоны ворвались в подвал. Разведчик отпрыгнул назад как можно дальше, на ходу метнув в одного из темных сразу два ножа. Оказавшись возле Эйатиэля, командир завершил заклинание и эльфы растворились в воздухе.

Демоны спешили остановиться, ведь никому не хотелось падать в бездонную пропасть. Из зияющего провала показалось бледное свечение. Оно постоянно усиливалось, и вскоре стало настолько ярким, что всем темным в подвале сперва выжгло глаза, а после их тела стали буквально плавиться. Сама же башня сияла чистейшим Светом изнутри, и вскоре ее не стало. Всего за одно мгновение Свет сжег ее, не оставив никаких следов, и его волна прошлась по всему городу. Некоторые воины, как полагали правила, принялись спасать простых женщин, мужчин, старцев и детей, проводя их по тайному пути, но это не могло помочь. Волна Света с легкостью добралась до них, и по затаенному лазу прокатились волны диких предсмертных криков.

Весь мир задрожал, словно от мощного землетрясения. Из-под бескрайних пустынь вырывались струи чистого Света. Они били по облакам, образовывая воронки, распространявшие мощь светлых. Потоки Света вырывались во всех уголках мира: из дюн, в деревнях, в городах, из оазисов и немногочисленных, но очень длинных и широких реках. Все демоны смотрели на белоснежные потоки и не могли понять происходящего. От каждого из лучей начали исходить волны, распространявшиеся в определенном радиусе. От первой волны демонам выжигало глаза, от второй у них подгорала кожа (либо загоралась шерсть), от третей тело начинало плавиться, от четвертой они сгорали. Но Первенец придумал не простой способ уничтожения. О, нет, он сделал так, дабы четвертая волна выжигала душу, само естество темных, что причиняло в десятки раз большую боль.

Артефакт испепелил лишь демонов, не затронув животных. Но и им оставалось жить не долго. Планета буквально разорвана Светом, а потому он засиял еще ярче, и от мира не осталось и следов. За считанные минуты эльфам удалось уничтожить целый мир демонов.

Оказавшись в заме верховных эльфов, Эйатиэль опустился на колени, проклиная себя за то, что не смог уберечь собственный отряд. Поэтому он и ненавидел лично отправляться сражаться иль командовать. Потеря каждого сородича оставляла особый отпечаток на его душе, и он всегда винил себя в их гибели.

– Командир, не стоит обвинять себя в их гибели, – пытался его утешить разведчик. – Мы все понимали на что шли. Оставшись, дабы задержать демонов, каждый из них понимал, что, скорее всего, ему не вернуться.

– Я это прекрасно понимаю, но от этого мне не легче.

– Вы еще почтите их память выиграв войну. Тем самым вы докажите, что каждый из Перворожденных умер не зря.

– Я и это понимаю, но когда же наступит конец этой войне?

– Я не могу этого знать, командир. Верьте в Свет. Он приведет нас всех к победе.

– Как тебя зовут, разведчик?

– Дариэль.

– Сегодня ты проявил великую отвагу, сдерживая натиск демонов в одиночку. И ты спас мне жизнь.

– Так поступил бы каждый на моем месте.

– И ты показал себя превосходным разведчиком. Отныне ты под моим личным руководством. Я назначаю тебя командиром моих разведчиков.

– Это большая честь для меня, Эйатиэль иль-Ватаноэ, – и эльф низко поклонился. – Каковы наши дальнейшие действия?

– Сперва мы должны почтить память погибших воинов. После же надо узнать, сколь сильно нам удалось напугать демонов. Еще никогда не уничтожался целый мир.

– О, я уверен, что все предводители темных будут трепетать, и бояться, что с и с другими мирами случиться нечто подобное.

– Не забывай, что далеко не во всех мирах имеются подобные бездны, – поспешил поправить Дариэля верховный эльф. – К тому же Первенец сказал, что много таких артефактов создать не получится. А теперь пойдем и почтим память погибших.

***

Совет демонов возмущался подобной наглости со стороны Перворожденных, и их поражала жестокость и беспощадность эльфов. Уничтожить целый мир! Не испепелить его поверхность, дабы ближайшие миллионы лет там не могла жить ни одна живая тварь, но уничтожить окончательно и бесповоротно.

– Сколь же жестокими нужно быть, дабы сотворить такое, – телепатический голос Кейазары легких эхом разносился по залу.

– За это стоит благодарить Жайарбаха, ведь так? – Магарат посмотрел на тучного однорукого демона.

– О чем это ты? Моей вины в этом нет! – возмутился тучный верховный.

– О, как раз ты и виноват в случившемся. Ты и твое отребье убили всех жителей эльфийского города с колоссальной жестокостью. Именно ты, Жайарбах, подтолкнул Перворожденных к ответным мерам.

– Глупость! Быть может, они уже давно планировали нечто подобное, – отмахнулся клешней Жайарбах.

– Возможно. Но твои действия подстегнули их совершить задуманное гораздо быстрей. Либо они и не думали делать что-либо подобное.

– Ты глупец, Магарат, коль считаешь, что эти выродки не задумали уничтожить целый мир давным-давно, – недовольно фыркнул тучный демон.

– Это ты глупец, Жайарбах, коль не можешь понять, что своими необдуманными действиями ты спровоцировал Перворожденных на подобное. Быть может, ты напрасно состоишь в Совете? Быть может, ты не столь уж и могущественный демон, каким пытаешься казаться?

– Как ты смеешь сомневаться в моей Силе?! – возмутился верховный. – Я достоин своего звания и ранга! Я один из сильнейших демонов во Вселенной! И я нисколько не уступаю тебе в могуществе, – Жайарбах выпрямился, привстал на всех паучьих ножках, став втрое выше Магарата.

– Посмотри на свое брюхо и ты поймешь, что ошибаешься, – спокойно парировал Магарат, посмотрев на черный след от ладони, оставленный им в прошлый раз. Жайарбах гневно скривил лицо и опустился обратно.

Конечно, считалось, что Магарат – сильнейший из всех демонов во Вселенной, и остальные верховные, пусть и тоже были сильны, но все же уступали ему в Силе. Разумеется, все остальные члены Совета, кроме Кейазары, были уверены, что заслуги и могущество Магарата преувеличены и каждый из них ничуть не слабей. Они были в этом уверены, особенно Жайарбах. Он считал себя величайшим демоном во Вселенной, а воинам говорил, что сможет одолеть красноглазого верховного члена Совета без особых проблем. Но, тем не менее, по никому не понятным причинам, все верховные демоны выполняли приказы Магарата. Его слушались, ему подчинялись, делали так, как говорил именно он. Почему? Годы войны показали, что Магарат оказывался прав очень часто. Его тактики оказывались эффективней, в его словах было больше здравого смысла и мудрости, нежели у остальных членов Совета. Кроме того, остальные этого не знали, но Диамарат прямо сказал красноглазому демону, что он – сильнейший из всех представителей его расы во Вселенной на данный момент. Так было много лет назад, еще во время их первой встречи, и так и осталось по сей день.

– Оставайтесь в замке. Никуда не выходите и ни в коем случае не предпринимайте ответных нападений, – отдал остальным приказ Магарат.

– А ты куда собираешься? – возмущенно поинтересовался Жайарбах.

«Ты хочешь спросить совета у Прародителя?» – догадалась Кейазара. Этим и славились демоны Пустоты: они могли узнать почти все. Если специально не скрываться от них, не заметать собственных следов, то они их находили и всегда могли узнать, куда или к кому ты направился. Но Магарат не пытался скрыться от Кейазары. Она была единственной из Совета, кто не особо стремился к тотальному уничтожению эльфов. Их взгляды с Магаратом были абсолютно похожи, а потому он не скрывался от нее.

«Надо хотя бы попытаться» – мысленно ответил ей красноглазый демон, но Жайарбаха ответом так и не удостоил. И Магарат исчез в клубах темно-красного дыма.

Диамарата было невозможно найти никому из простых жителей Вселенной. Лишь остальные Прародители могли обнаружить его, иль Творец. Конечно, скорее всего и Первенец мог найти Бриллиантового дракона, но относительно этого Магарат не был уверен. И, собственно, сам верховный демон в любой момент мог узнать о местоположении Прародителя. Тот, как всегда, блуждал по просторам космоса и любовался его величием и сложностью. Он всегда наблюдал за различными галактиками аль созвездиями, но Вселенная ведь огромна, так что найти столь могущественного дракона – дело не из простых.

– Я знаю о случившемся, – заговорил Диамарат сразу, как только появился демон. – И ты пришел просить моей помощи, ведь так?

– Как и прежде, Диамарат.

– Что именно ты хочешь от меня на этот раз? Я обучил тебя новым заклинаниям, помог раскрыть тебе затаенные способности к уничтожению, я научил тебя убивать, а также благодаря мне демоны познали стальное оружие. Что еще ты хочешь от меня, Магарат?

– Все того же, о чем просил тебя не однократно.

– Прости, но никто из Прародителей не вступит в вашу с эльфами войну. Ты ведь знаешь, что Творец запретил нам вмешиваться, а ему приказал сам Творец Творцов.

– И что с того? Пусть вам и запрещено подобное, но неужели вы собираетесь вечно повиноваться тому, кого никогда не видели?

– Творец сказал…

– А если он соврал? Диамарат, разве ты никогда прежде не думал о чем-то подобном? А что, если Великого Творца не существует? А что, если наш Творец просто не хочет ничего менять? Что, если его все устраивает?

– Ты полагаешь, что ему нравится смотреть на то, как его же детища убивают друг друга?

– Полагаю, – уверенно кивнул демон.

– Ты его не знаешь, Магарат. Ты никогда его не видел и никогда с ним не общался. Поверь мне, ему неимоверно больно от всего происходящего. Он хотел бы вмешаться, но Великий Созидатель не позволяет. Он мешает ему предпринять что-либо.

– Значит, нужно поговорить с этим Творцом Творцов.

– Я понимаю, что ты еще очень молод и потому твоя пламенная кровь пылает слишком ярко, Магарат. Но ты ведь должен понимать, что Великий Созидатель обратился к нашему Творцу совсем недавно. До этого они не общались. Прости, но мы не сможем вам помочь.

Проклятье! Все против него! Даже самая высшая из существовавших Сил была не на его стороне. Как быть? Что делать?

– Диамарат, – неуверенно начал демон. – Научи меня уничтожать миры.

– Миры? Ты хочешь отомстить Перворожденным за содеянное, я тебя понимаю, Магарат, но неужели ты наивно полагаешь, что уничтожение их мира вам поможет? Вы лишь разозлите Перворожденных, и тогда Первенец творения придумает нечто более ужасное. Он слишком силен и непредсказуем. Мы и подумать не могли, что он научился подобной магии.

– Тем не менее, он научился. И притом уничтожил мир не лично, а при помощи эльфов, отдав им какой-то артефакт. Артефакт! – глаза Магарата стали еще более ярко-красными, нежели раньше. – Если бы он явился лично, то мог бы одним мановением руки превратить целый мир в пыль! Я могу иссушать океаны, могу превратить цепь гор в песок, сменить день ночью, могу воззвать к жидкому огню, что таится в недрах каждого из миров. Проклятье, я могу устроить огненный дождь, но даже мне не под силу уничтожение целой планеты подобным образом!

– Не отчаивайся, Магарат. Тебе нужно еще немного времени, дабы ты достиг подобных высот.

– У нас нет времени! Если мы ничего не предпримем, то Перворожденные уничтожат все наши ключевые миры.

– Не смогут. Подобные бездны есть далеко не во всех ваших мирах. Артефакт абсолютно бесполезен на поверхности. Он лишь выжжет все в огромном радиусе, но не более того.

– Эта весть должна была вселить в меня надежду и уверенность?

– Нисколько, Магарат. Я лишь поведал тебе правду. Не больше, не меньше.

– Но я не могу понять, что именно мне предпринять, Диамарат. Как мне поступить? Закрыть глаза на случившееся?

– Никогда не забывай этого, Магарат. Ты знаешь, что именно действия другого верховного демона привели к подобным последствиям. Не забывай об этом и помни, что…, – дракон резко замолк и принялся осматриваться по сторонам.

Этот взгляд очень не нравился демону, ибо он понимал, что-то не так. Что-то напугало Бриллиантового Прародителя. Настолько, что даже в его драгоценных глазах виднелся страх.

– Беги, Магарат! – приказал он демону.

– Что случилось? Драконы Хаоса?

– И их очень много! Они повсюду!

Так вот что напугало Прародителя. Великое множество драконов Хаоса. Магарат их еще не видел и не чувствовал, но он твердо решил, что останется и поможет Диамарату отбиться от них. Однако, увидев сколь много явилось драконов, могущественному демону стало не по себе. Их было не просто много. Это настоящая орда! Сотни… нет, их было не меньше тысячи. Они окружили демона и Прародителя, не оставив им возможности вырваться. Магарат знал, что переместиться в другое место не получится, ибо жуткие драконы блокировали подобную магию. Само их присутствие несколько преломляло и искажало магические волокна и потоки вокруг них, не позволяя никому телепортироваться. Иными словами, сбежать не получится.

Как и прежде, драконы Хаоса поражали своей разнообразностью: похожие на огромных летающих кобр, другие с рыбьей чешуей и восьмью парами глаз, у некоторых имелись перья, у кого-то щупальца аль клешни, единицы обладали жалом, точно как у пчел, иные вместо мощных лап имели паучьи ножки, у кого-то тело было подобно слизняку и так далее, и тому подобное. И, Магарат это заметил сразу же, драконы стали еще безумней. Это было видно по их глазам. Неужели война превратила их в еще больших безумцев? Верховный демон давно не сталкивался с этими порождениями Хаоса, но перемена была очевидна.

И твари напали моментально. Магарат и Диамарат не успели толком подготовиться к нападению. Одновременно с два десятка драконов набросилось на них. Они пытались укусить Бриллиантового Прародителя, но, как и прежде, лишь ломали зубы об него. С демоном было проще, ибо тот не был сделан из драгоценного материала, но состоял из плоти и крови. Магарат уворачивался от мощных челюстей и когтей, но предпринять ответные меры не мог – так часто нападали твари. Диамарату было проще, ибо он мог не бояться укусов и когтей, так что Прародитель сразу начинал истребление. Он выжигал драконов, разрывал их на куски, откусывал некоторым головы, а другим же перекусывал шеи. Избавившись от дюжины безумных порождений Хаоса, на него одновременно набросилось с сотню.

Верховному демону не удалось убить еще ни одну из тварей. Они нападали неистово, явно стараясь вымотать его. Увернувшись в очередной раз, Магарат собирался пустить в ответ хоть какое-то заклинание, но тотчас же пришлось защищаться от ярко-красного Пламени Хаоса, что изрыгнуло сразу двое драконов. Щит Тьмы прикрыл заклинателя, но обещал продержаться не долго. Очень плохо. Магарат пустил навстречу огню короткий и тонкий, словно стрела, поток собственного Пламени Хаоса, и пробил им голову одному из драконов. Тот обмяк, завис на месте (ведь невозможно было упасть в открытом космосе) и некоторое время висел мертвым грузом, пока его тело не сгорело на месте, подобно брошенному в камин пергаменту. Хаос не любил оставлять собственные порождения в подобном состоянии. Он всегда избавлялся от них.

Пока демон разбирался с несколькими драконами, Прародитель сражался против сотни. Даже ему пришлось окружить себя серебристым магическим щитом, ибо единая мощь всех драконов Хаоса была слишком велика. Один из них, самый маленький по размеру, попытался обойти Прародителя сбоку, но тот его заметил и схватил могучей лапой. Дракон Хаоса попытался вырваться из мертвой хватки, но Диамарат лишь сжал лапу покрепче, и бриллиант окрасился ярко-красной кровью. Прародитель часто орудовал хвостом, пронзая им или же даже разрубая. Порой приходилось просто бить головой или даже всем телом. Это не убивало порождений Хаоса, но на мгновение выводило их из строя, чем и пользовался древний дракон.

Магарат отбивался как мог. Заменив щит Тьмы на доспехи Хаоса (так называлось заклинание, но вместо лат поверх тела заклинателя загоралось ярко-красное Пламя), демон принялся за дело со всей ответственностью. Драконы Хаоса не могли пробить огнем доспехи, и это давало Магарату огромное преимущество. Конечно, подобная защита Хаоса не спасала от когтей и зубов, но все-таки. Демон обнажил меч, широко им замахнулся и рубанул одного из жутких драконов по шее. Клинок сломался. Раскололся на мириады частей, как если бы был сделан из хрупкого льда. Проклятье! И пришлось орудовать исключительно магией.

Постепенно справляясь с окружившими его драконами, Магарат посмотрел на Прародителя. Тому приходилось очень солоно. Он уже уничтожил не меньше сотни тварей, и остальные нападали поочередно. Они старались не дать возможности Диамарату предпринять что-либо в ответ. Но Бриллиантовый дракон изрыгнул на них почти прозрачное и блестящее пламя, полностью испепелив несколько десятков порождений Хаоса. Но то, что произошло позже, поразило демона больше всего. Диамарат остановился, выпрямился, высоко поднял голову и начал сиять. И сияние это резко усиливалось. Не сразу Магарат заметил, что звезды вокруг них и даже ближайшие солнца начали гаснуть аль тускнеть. Посмотрев на все особым астральным взором, демон увидел, как потоки энергии от этих созвездий текли к древнему дракону. Тот использовал их Силу для себя. И когда тело Диамарата засияло настолько ярко, что невозможно было что-либо различить, а Магарат так и вовсе чуть было не ослеп, Прародитель пустил накопившуюся Силу в ход. Во все стороны стали бить белоснежные лучи, и на тот момент верховному демону показалось, что Бриллиантовый дракон стал самым настоящим воплощением Света. Порождения Хаоса гибли моментально, стоило лучинам хотя бы коснуться их.

Поразительное заклинание! Но оно сильно ослабило Прародителя, чем и воспользовались оставшиеся в живых двадцать три дракона Хаоса. Они быстро окружили Диамарата, понимая, что тот вскоре перестанет быть уязвимым и сможет легко их добить, и одновременно изрыгнули Пламя. Впервые Магарат услышал крик боли со стороны Бриллиантового дракона. Не исключено, что и сам Диамарат впервые услышал подобные крики. Неужели его удалось ранить? Прародитель поднял голову вверх, продолжая кричать от боли, и непроизвольно пустил короткий поток огня, разделившийся на множество частей и окруживший древнего дракона подобно магическому щиту.

Ранили… Его смогли ранить и притом весьма серьезно. Магарат воспринимал Прародителя не просто как учителя, но считал его и другом. И вот его могущественного друга ранили. Более того, демону показалось, что тот был при смерти. И в это самое мгновение Магарат потерял контроль над собой. Его глаза буквально запылали ярко-красным огнем, он рассвирепел и в одиночку набросился на оставшихся драконов Хаоса. Диамарат не должен погибнуть!

Что именно случилось с демоном в итоге не смог ответить даже сам Прародитель. Конечно, в нем вновь пробудилась Грань Жестокости, как и тогда с эльфами. Но то, что случилось тогда не шло ни в какое сравнение с произошедшим. Почти все Перворожденные слабы для верховного демона, но вот драконы Хаоса куда могущественней. Тем не менее, это не помешало Магарату в одиночку убить оставшихся тварей. Примечательно то, что большую их часть он перебил почти голыми руками. Как именно? О, что он творил, какие безумные, казалось бы, поступки совершал.

Похожий на огненное копье, Магарат летел на дракона на огромной скорости. Порождение Хаоса не успело даже повернуть голову в его сторону, как демон пробил ему собой грудь насквозь. Вылетев с противоположной стороны, он сразу вонзил когти в горло другому дракону. Магарат быстро избавился от него и направился к следующему. Он вырвал ему глаз и пустил в кровоточащую глазницу струю Пламени Хаоса. Следующему он сумел свернуть шею (как именно ему это удалось – не мог понять и сам демон). Выпущенный в него поток Пламени Магарат перенаправил и разделил, испепелив двоих других. Опустившись одному из уродливых порождений Хаоса на голову, верховный демон пробил ему череп всего одним ударом, после чего вырвал у него рог и швырнул в следующую тварь.

Диамарат, пусть и был в очень плачевном состоянии, но все прекрасно видел и поражался, сколь велика затаенная в демоне Грань, и также его удивляло могущество Магарата. Воистину верховный демон был сильнейшим во всей Вселенной из расы. И глупец тот, кто усомнится в подобном.

Когда все было кончено и вокруг них остались лишь испепелявшиеся Хаоса трупы драконов, Прародитель сбросил с себя защиту и посмотрел в полные жестокости глаза демона. Не сразу, но тот сумел придти в себя и успокоиться.

– Ты ранен? – заботливо спросил Бриллиантовый дракон.

– Со мной все в порядке. Но вот ты…, – и Магарат посмотрел на его раны. В теле древнего образовалась внушительных размеров трещина. Крови, разумеется, у Диамарата не было, но демон видел астральным взором, как из трещины вытекала магическая энергия. Кроме того с противоположной стороны Прародитель был обожжен. Прозрачные, кристально чистые бриллианты стали серыми, в некоторых частях так и вовсе почернели. Это зрелище совсем не понравилось демону.

– Это не страшно. Со временем все заживет. Отправляйся домой, Магарат. Отдохни после случившегося. Мне тоже нужно отдохнуть. Я подумаю, чем смогу тебе помочь. Но не могу тебя уверить, что мне что-либо удастся.

– Благодарю тебя, Диамарат. Любая твоя помощь не будет лишней.

***

– Наконец-то вернулся! – недовольно бросил Жайарбах красноглазому верховному демону.

– Ты весь в крови. Что случилось? – поинтересовалась Кейазара.

– Это все не важно! – тучный демон был очень раздражен. – Есть срочное дело.

– Какое же?

– Магарат, Чаад-Хаар нашел одного из верховных эльфов.

– И что с того? За эти годы мы убили достаточно сильных Перворожденных.

– Ты не понимаешь! Он нашел одного из предводителей длинноухих!

– Это правда? – несколько удивленно посмотрел Магарат на двухголового демона.

– Правда!

– Я обратился не к тебе, Жайарбах.

– Ты не веришь моим словам? – тучный демон был оскорблен.

– Не верю. Итак, Чаад-Хаар, ты в самом деле нашел одного из предводителей Перворожденных?

– Истинно так, Магарат, – ответил двухголовый демон.

– И кого же ты нашел?

– Король Арагниэль д’Атарнас. Он в мире Нунироиль.

– Что это за галактика?

– Тэаррат.

– Ты сумел узнать, сколько вместе с ним воинов?

– Прости, но увидеть столько мне не удалось. Великая удача, что моему взору открылся один из предводителей эльфов.

Удача? Серьезно? Разве можно верить в столь великую глупость во время войны? Быть может, это позволительно, но не в том случае, когда твоим противником является Первородный. Почему-то Магарат сомневался, что верховному демону удалось в самом деле найти настоящего короля Арагниэля.

– Нужно напасть как можно скорее, – подталкивал его Жайарбах.

– Никто ни на кого не нападет. Все останутся здесь.

– Что?! Ты выжил из ума?! Глупый демон! Пока он не ожидает – мы должны напасть!

– Столько лет мы не могли найти никого из предводителей Перворожденных, и вот вдруг Чаад-Хаару удается найти одного из них? Ты в самом деле столь наивен, что полагаешь, будто подобное возможно?

– А ты подозреваешь всех и вся вокруг себя! Ты везде видишь опасность и ловушку, не так ли, Магарат? Ты готов упустить столь важную для нас цель только из страха возможной засады.

– За эти годы ты не набрался ума, Жайарбах? Забыл уже, как эльфы подготовили для нас засаду тогда, в самом начале войны? Или ты уже забыл, что именно благодаря мне вы все еще живы и наша раса не развеялась по ветру? На их стороне Первородный. Неужели ты полагаешь, что ему составит большого труда обмануть Чаад-Хаара?

– Мы помним, что ты сделал для нас, – вмешалась Тиэлла, пока верховные не подрались. – Но прошло уже много времени и многое изменилось. Мы больше не те слабые демоны, что не умели убивать. Мы сможем победить одного предводителя.

– Неужели ты полагаешь, что он не будет готов к вашему приходу?

– Даже если так, он будет ожидать армию, но не одних лишь верховных, – присоединился к разговору Югдза.

– Предлагаешь, дабы напали только мы? Вы готовы погибнуть все, лишь бы избавиться от одного единственного предводителя эльфов?

– Мы не погибнем.

– Если это ловушка, Чаад-Хаар, то вы погибнете.

– Я же говорил, что он трус! Хочешь ты того или нет, но мы отправимся за королем Арагниэлем.

– Вы впятером собираетесь уничтожить целую армию?

– Вчетвером, – легким эхом раздался телепатический голос Кейазары. – Я не пойду с ними.

– Превосходно. Будешь лишь мешать, – отмахнулся Жайарбах и исчез в клубах дыма. Его примеру последовали остальные.

«Следи за ними. Если они будут в опасности – дай знать» – мысленно сказал Магарат и направился в собственные покои.

Его сильно волновало то, что могло произойти. Сам не понимая как именно, но он знал, что это ловушка. Переубедить других демонов ему не удалось бы, так что лучше всего – если они сами убедятся в том, что он был прав. Увы, зачастую голос разума бессилен, и в такие моменты оставалось надеяться, что твои друзья и соратники как следует получат дубинами по головам. Конечно же, если они не вынесут из этого никакого урока, то все напрасно и они продолжат лезть сломя голову в ловушки. Магарату было плевать лишь на Жайарбаха, но вот гибели остальных он не хотел допускать.

Прошло уже довольно много времени, а от Кейазары ни слова. Неужели верховные не попали в ловушку и в самом деле смогли удивить Перворожденных, напав всего вчетвером? Нет, он отказывался верить в подобное. Эльфы не столь глупы, и на их стороне мудрейший и древнейший из всех – Первенец. Это очень опасное существо. Даже Прародители его боятся, особенно их страхи возросли после того, как они вместе не смогли одолеть древнейшего элева. Интересно, его всегда называют либо Первенцем, либо Первородным, но каково его настоящее имя? Быть может, именно в нем и кроется секрет его могущества? Его создал лично Творец, и он не нарек бы свое первое творение обычным именем. Ведь даже он – Магарат, что означает, как некогда поведал ему Бриллиантовый Прародитель «Могуществом наделенный».

«Они вернулись» – доложила Кейазара, и красноглазый демон не торопясь спустился вниз в приемный зал.

Его взору предстали поникшие духом верховные демоны. Все четверо были измотаны, ранены, покрыты кровью, как собственной, так и чужой. Значит, что-то пошло не так, как им хотелось.

– И что же с вами случилось? – с издевкой поинтересовался Магарат.

– Ты был прав, – призналась Тиэлла. – Это была ловушка.

– Но вам ведь удалось убить короля Арагниэля? Или же нет?

– Его там не было…, – нехотя ответил Югдза.

– Неужели? Как же так? – Магарат не переставал издеваться над остальными. – Ведь Чаад-Хаар точно видел эльфийского короля в видении. А вы, особенно ты, Жайарбах, уверяли, что вчетвером сможете без каких-либо проблем напасть на Перворожденных и одолеть их. Так неужели вас обманули? Ужас! Как подобное могло произойти? – Магарат расхаживал по залу от одного верховного к другому, не скрываясь глумился, смотря им прямо в глаза. – Кажется, я знаю: вас обманул Первенец, – его взор остановился на двухголовом демоне. Тот выглядел совсем скверно.

– Что с тобой случилось, Чаад-Хаар? Ты с трудом стоишь на ногах, и ты побледнел.

– Его серьезно ранили. Мы залечили его, как смогли, но теперь он должен восстановиться, – объяснила Тиэлла.

– Тогда пусть отправляется в свои покои и отдыхает. От его вещих снов и видений нет смысла, коль Первенец может им так легко управлять.

– Я помогу ему, – подошел к двухголовому демону Югдза, и направился с ним к выходу.

– Итак, надеюсь, теперь вы понимаете, что я говорил абсолютно серьезно. И отныне вы будете слушать то, что я вам говорю. А теперь расскажите мне, что случилось в том мире?

***

Первенец не мог сдержать смеха. Он смеялся долго и злобно, удивляясь глупости демонов.

– Все получилось даже лучше, нежели ты предполагал? – поинтересовался Дарадаш.

– Эти глупцы поверили, что нашли короля эльфов. Отправились лишь верховные демоны и чуть было не погибли. Конечно все получилось лучше, – Первородный успокоился и вновь стал серьезен.

– Но их было четверо, а не шестеро.

– Магарат слишком умен. Полагаю, он сразу понял, что видение было обманным. А другая… та, что раньше выглядела как эльф, решила поверить ему и не отправилась за остальными.

– Означает ли это, что среди демонов наметился раскол взглядов?

– Это произошло уже давно. Но они выжили… Теперь к словам Магарата станут прислушиваться. Но это не проблема. Мне почти удалось подчинить себе разум Чаад-Хаара, однако это более не имеет значения.

– От чего же? Почему бы через него не попытаться подчинить себе разумы остальных верховных демонов?

– Чаад-Хаар самый слабый из них. Он наиболее уязвим к такой магии. К тому же Магарат теперь знает, что я могу управлять его видениями, а посему перестанет надеяться на них.

– Ты часто говоришь про этого Магарата. Не знай я насколько ты могущественен, то подумал бы, что ты боишься его.

– Мне незачем его бояться. Даже всем Прародителям не удалось победить меня, а Магарат слабее. Я лишь восхищаюсь тем, что ему удается выживать и сохранять жизни стольким демонам. Как бы я ни старался, что бы ни делал, как бы ни обманывал – почти всегда он догадывается обо всем и либо не вступает в бой, либо умудряется перехитрить меня. Это достойно уважения.

– Тогда почему бы тебе не убить его лично?

– О, поверь, я мог бы, но это слишком просто. Я мог бы уничтожить целую расу. Но мне куда приятней смотреть, как два творения отца сражаются друг с другом. А теперь расскажи: как прошло уничтожение мира?

– Без каких-либо проблем. Правда, пришлось спасти жизнь Эйатиэлю эль-Ватаноэ, но это было не трудно.

– Разведчик Дариэль заслужил доверие верховного эльфа?

– Настолько, что он сделал меня командиром своих разведчиков.

– Замечательно. Просто прелестно. Так возвращайся же к нему. Он не должен узнать, кто ты такой на самом деле. И я отправлюсь следом за тобой. Мне нужно поговорить с ним.

Эйатиэль пытался понять смысл нападения верховных демонов. О чем он только не думал, как только не старался разглядеть затаенный смысл атаки – ничего не помогало. Он приказал Дариэлю разузнать, чего хотели добиться демоны от данного нападения. И только разведчик ушел, как к нему явился Первородный. Разумеется, эльф поинтересовался у него:

– Что было нужно демонам?

– То мне не ведомо, Эйатиэль, – нагло лгал Первенец. – Пусть я и древнейший, но я не могу видеть всех и вся во Вселенной.

– Ничего не понимаю… Напали лишь верховные демоны, и то не все.

– Осмелюсь предположить, что они выдвинулись столь малым числом лишь для того, дабы их не обнаружили.

– Но зачем? Зачем им нападать на крепость Вейалларэ? Она не представляет собой ничего ценного. Да, она – одна из самых больших, но более в ней ничего нет. Неужели эти темные выродки просто решили продемонстрировать свою силу?

– Прости, Эйатиэль, но я не знаю. Погибли все?

– Да. Они убили всех эльфов.

– Сожалею о такой утрате.

Конечно же, Первенец обо всем знал. Он знал, что демоны убили всех Перворожденных в той крепости, но Эйатиэлю было неведомо, что элев отправил для засады сородичей, что выглядели как эльфы, и тем удалось ранить верховных темных.

– Демоны становятся все безумней и безумней, Эйатиэль. Вы должны быть готовы к самым неожиданным действиям с их стороны. А также надо найти одного верховного по имени Чаад-Хаар.

– Но зачем он нам?

– Он является одним из командиров демонов, но опасен темный не этим. У него особый дар: ему приходят вещие сны и видения.

– О чем же они?

– Обо всем. Он может увидеть возможное ближайшее будущее, он может увидеть, где находится кто-либо из верховных эльфов или же обнаружит важную крепость с артефактами. Возможности его весьма велики, а потому он крайне опасен.

– Могущественный демон, – задумчиво произнес Эйатиэль, пытаясь понять, как именно обнаружить столь сильного противника.

– У него великий дар, но сам по себе он является слабейшим из командиров, – обнадежил Первородного древнейший элев.

– Я прикажу разведчикам найти его. Я знаю лишь то, что у него две головы, но больше мне о нем ничего не было известно.

И они говорили долго, даже слишком долго. Придумывали, как поступать при внезапном нападении верховных темных или же целых орд. Обсуждали новые тактики, решали, как лучше укрепить крепости и еще о многом поговорить успели. В самом же конце Первенец решил, что настало время для, пожалуй, главного вопроса.

– Эйатиэль, ты столь могущественен и мудр… Скажи: разве ты никогда не задумывался над тем, дабы у тебя появился наследник?

– Я… думал об этом, но вы ведь знаете, что у эльфов не все так просто.

– Да, мне это ведомо. И моя магия не сможет помочь тебе найти истинную любовь, как мне удавалось с обычными эльфами. Но после долгих поисков я, возможно, нашел ту, что будет мила твоему сердцу.

– Но как быть, если она отвергнет меня?

– Я буду искать дальше, – уверенно ответил Первородный и взмахнул рукой. Перед эльфом появилась эльфийка. Конечно же, она не была настоящей, но Первородный создал магическую проекцию, дабы показать ему возможную избранницу. Только увидев ее, Эйатиэль перестал дышать.

– Это она…, – прошептал он.

– Что ты сказал?

– Это королева Валистериаль из мира Эвелайн.

– Ты ее знаешь?

– Она явилась ко мне во сне, когда мы были в мире демонов. Но я думал, что она нереальна. Я думал, что это был всего лишь сон – не более того.

– Превосходно! Если она тебе приснилась, мой юный друг, это означает, что она – твоя избранница.

В скором времени Эйатиэль познакомился с прекрасной королевой, и с первого же взгляда оба поняли, что они предназначены друг для друга. Верховный эльф восхищался ею, обожал каждый день, ценил каждый миг рядом с нею, а она отвечала ему взаимностью. Всего спустя неделю они принесли друг другу клятвы в вечной верности и бесконечной любви.

Первенец же следил за ними издалека и злобно улыбался. Он управлял всеми и вся, не позволяя эльфам и шагу ступить без его ведома.

В скором времени у Эйатиэля родилась прекрасная дочь, и прозвали ее Равэлла. Чудесная девочка была сильно похожа на мать, но, увы, могущество отца она не унаследовала. Конечно, ее нельзя было назвать слабым ребенком, но все-таки.

Эйатиэль проводил много времени с семьей, но дочь не всегда брал с собой. Нет, он обожал ее, называл «частичкой Света в бескрайней Тьме», но боялся, что с ней случится что-то плохое. Именно по этой причине он оставил ее в одном далеком мире. Сам он жил там же вместе с прекрасной Валистериаль, но ему часто приходилось уходить на несколько дней. Собственно, его жена была ведь королевой, под ее правлением был целый мир, который она не могла бросить, так что и ей приходилось не редко покидать дочь. Маленькая Равэлла нисколько не обижалась на родителей, понимая, что они заняты крайне важными вещами, и к тому же ее окружало множество других детей в том мире.

Оставив маленькую Равэллу в очередной раз одну, Эйатиэль вернулся спустя два дня и ужаснулся. От мира почти ничего не осталось. Все было выжжено, разрушено, повсюду виднелся черный дым от пожаров, и мерзкий запах горело мяса ударил верховного в нос. Как такое могло случиться? Как подобное могло произойти? Равэлла, доченька, где же ты?

Он отправился в сгоревший дом. Разбирая завалы при помощи магии, он увидел несколько трупов: четыре взрослых и три маленьких. В его дома всегда была стража, дабы защищать Равэллу, и их было именно четверо. Трое детей… дочь часто игралась и приглашала в гости соседних детишек. Взглянув на один из обугленных трупов с раскрытым ртом, прижатыми и неестественно скрюченными руками, Эйатиэль почувствовал магическое естество ребенка. Это была она. Это была его дочь. Его ненаглядная, десятилетняя дочь. Он плакал как никогда прежде и кричал во весь голос.

Первенец же продолжал злобно улыбаться. Ему не нужен был неодаренный ребенок. Он жаждал наследника эльфа.

ГЛАВА V

ГОТОВЯЩЕЕСЯ ОРУЖИЕ

Вся раса Перворожденных скорбела вместе с Эйатиэлем иль-Ватаноэ. Короли и королевы, верховные и низшие, многомудрые и обычные, и стар и млад – каждый хотел выразить глубокую скорбь. Каждый хотел сказать верховному эльфу и его жене, как соболезнует о случившемся. Каждый клялся, что приложит все мыслимые и немыслимые усилия, дабы покарать как можно больше демонов. Каждый давал Слово, что отыщет тех, кто напал на тот мир и лично предоставит Эйатиэлю обезображенный труп темного выродка. Каждый уверял горевавших родителей, что душа их прекрасной дочери вознеслось в царство Света.

«Но это ее не вернет» – подумал Эйатиэль, услышав те же самые слова, что говорили тысячу предыдущих эльфов. – «Они все дают обещания, клятвы, но никто не уверен, что сумеет сдержать данного слова. Так к чему все это? Зачем обещать то, в чем ты не уверен? Они не знают, что сказать? Или же просто хотят попытаться утешить нас столь громкими заявлениями?»

Скорбь по погибшей дочери Эйатиэля продолжалась целый год. Когда же срок траура подошел к концу, командир иль-Ватаноэ ударил по демонам в ответ. Он не стал церемониться и жалеть кого бы то ни было, а потому нанес единовременно множество мощных ударов. Во-первых, он отправил десятки тысяч отрядов на истребление небольших демонических поселений. Во-вторых, он разрушил до основания порядка сотни крупных темных городов. В-третьих, и это самое главное, благодаря артефактам Первенца он уничтожил чуть больше дюжины миров. Приказы были просты: убивать с предельной жестокостью и не оставлять после себя ничего, кроме выжженных земель. Однако, самое интересное во всем этом то, что Эйатиэль сумел совершить все вышеперечисленное почти в одно и тоже время.

Все правители собрались вместе и обсуждали дальнейшие действия. Все были довольны столь удачными атаками, хоть многим и было страшно за Эйатиэля. Еще никогда прежде он не придумывал столь жестоких планов, и он всегда действовал аккуратно, осторожно. В этот же раз он буквально отправлял воинов на убой.

– Нам нужно избавиться от верховного демона по имени Чаад-Хаар, – заговорила королева Пенарааль. – Ты сам говорил нам, Эйатиэль, сколь он опасен для нас.

– Говорил, – предводитель целой расы был не таким, как прежде. Его вечное спокойствие и страх потери сородичей исчезли, и им на смену пришли необузданная ярость и желание отомстить за дочь.

– Но как нам его найти?

– Мои разведчики об этом позаботятся.

– Но ведь еще никогда нам не удавалось найти кого-либо из их командиров, – изумился верховный Сейайаль. – И ты надеешься, что в этот раз разведчики добьются успеха?

– Рано или поздно, но мы найдем и его, и всех остальных.

– Но ведь нам нельзя медлить. Коль у него столь великий дар, то…

– Если нам не удастся его найти, то я обращусь к Первенцу! – раздраженно прервал его Эйатиэль. Его часто выводил из себя этот верховный эльф. Он и сам не мог понять почему. – Но у нас есть и куда более важный вопрос.

– Какой же?

– А такой, моя дорогая сестра, что нам надо выбрать следующую цель для атаки.

– Миров великое множество. Первенец создаст больше артефактов…

– Ты ошибаешься, милая Лоритиаль. Он сказал мне, что следующие артефакты удастся создать лишь через миллионы лет, а я не хочу столько ждать. Я планирую закончить эту треклятую войну!

– Как именно? Даже если мы убьем всех командиров демонов, война будет продолжаться и дальше.

– Истинно так, король Арагниэль, но без командиров остальные темные не смогут предпринимать осознанных нападений на нас. Однако я предлагаю нечто иное. Мы должны уничтожить самый ценный из их городов – Тикхо-Хароке.

И нависла долгая тишина. Конечно, эльфы добились больших успехов с уничтожением крупных демонических городов, но нападать на столицу… Об этом не смел думать никто из них.

– Прости, Эйатиэль, но, боюсь, что это невозможно.

– От чего же, Сейайаль?

– Город слишком огромен. По размеру он не отличается от небольшого мира. Там слишком много демонов. Город превосходно защищен. Взорвать сам мир не удастся. Для одного нападения нам понадобится слишком колоссальная армия. Мы не сможем переместить такую орду единомоментно, а посему демоны почувствуют наше приближение и тогда сами позовут подкрепление. Увы, но темные сильно превосходят нас числом.

– Однако когда мы уничтожим город – все демоны задрожат, подобно жалким тварям. Всеми ими овладеет ужас, ведь они потеряли символ своей расы – величайший из городов Вселенной. И пока они будут напуганы, мы нанесем столь мощные удары по ним, что оставшиеся в живых темные разбегутся по норам, подобно крысам, и будут бояться показаться на белый свет. Мы сможем добиться подобно только в том случае, если все вместе обдумаем план нападения. Итак, предлагаю начать незамедлительно.

***

Бриллиантовый Прародитель полностью пришел в себя через несколько лет. Он встретился с Магаратом и заверил, что научит его более могущественной магии, а именно: уничтожение миров. Конечно, Творец ничего не знал об этом, но Диамарата это нисколько не волновало. На стороне эльфов Первородный, что уже нарушило баланс сторон, так почему бы ему не помогать демонам? Конечно, Первенец и Прародитель по-разному содействуют враждующим сторонам, но все-таки.

Уничтожение миров оказалось не столь простым, как могло показаться. Да, Магарат мог разрушить все на поверхности каждой планеты (пусть и не сразу), но не более того. Подобная магия отнимала слишком много Сил, требовала невероятной концентрации и сосредоточенности, но верховный демон был тверд и решителен.

Как можно уничтожить целый мир? О, это крайне сложно, но безумно интересно. Каждая планета во Вселенной сотворена при помощи магии. Где-то ее больше, где-то меньше; в одних мирах ею можно пользоваться свободно, в других же она доступна лишь избранным, но, тем не менее, она не перестает пронизывать собою каждый элемент планеты. Все окружение, вся природа взаимосвязана при помощи магических нитей. Они связывают все воедино, совмещают несовместимое, заставляют работать законы Вселенной и природы каждого мира. Не редко магия позволяет себе экспериментировать и создавать все новые комбинации переплетений (пусть это результат случайных столкновений различных потоков). Уничтожение планеты (в любом проявлении) заключается в том, что необходимо узреть все эти переплетающиеся магические волокна, коих может быть много миллиардов, и распутать их. Звучит не так уж и сложно, но неужели легко разобраться хотя бы с сотней переплетений? Ведь узлы завязываются не только на концах и не только меж двумя нитями. Задача разрушителя миров в том, дабы за несколько мгновений распутать все существующие переплетения. Что случится в таком случае? Мир потеряет единство, потеряет целостность. Материя станет неустойчивой, прекратит стремиться к единому виду, она вырвется наружу, буквально растворяясь в окружении. Если представить эльфа, и вообразить, будто все конечности и голова присоединены к туловищу при помощи этих самых переплетений, то распутав их, руки и ноги разлетятся в разные стороны, голова слетит с плеч. Однако, все не так просто. В дальнейшем, коль разрушителю удалось разобрать все волокна, то с эльфа сползет кожа, каждая фаланга на пальцах разойдется, мышцы вылезут наружу, кости обратятся в песок. И подобное может произойти как стремительно, так и медленно. В первом случае это будет похоже на то, как если бы жертву буквально взорвали изнутри. Подобным образом выглядит и разрушение миров, только в более колоссальных масштабах, и Сил требуется приложить в стократ больше.

Магарат сразу же научился видеть всевозможные переплетения волокон, но быстро разобрать их ему не удавалось. Даже для него подобная задача оказалась непосильной. Разумеется, это временно.

Во время очередной практики Магарат поинтересовался у Прародителя:

– Скажи мне, Диамарат, что с тобой сделает Творец, если узнает, что ты мне помогаешь?

– Трудно ответить, Магарат. Он не будет рад подобной вести – это точно. Быть может, он заточит меня в темницу, или даже уничтожит.

– Лишь из-за того, что ты нарушил его запрет? – демон прекратил концентрироваться на пустынном мире и уставился на дракона.

– Его слово должно быть нерушимо, Магарат. Коль он сказал, то это надобно выполнять.

– Пусть тогда уничтожит Первородного, дабы тот не помогал эльфам. В таком случае я согласен сражаться против Перворожденных хоть в одиночку.

– Смелые слова, Магарат. До тебя дошла весть относительно трагедии Эйатиэля?

– Неужели он погиб? – с надеждой спросил красноглазый демон.

– Он жив. Десять лет назад у него родилась дочь. Прекрасная маленькая девочка, но недавно ее не стало.

– Что же могло случиться? Ее одолела неведомая хворь?

– Целый мир, в котором отец и мать ее оставили, превратился в пылающие степи. Ее убили, Магарат.

– Что? Кто мог сделать подобное? – искренне изумился верховный темный.

– Эльфы винят во всем демонов.

– Нас? Они уверены, что это мы испепелили целый мир?

– Именно. По этой причине Эйатиэль и нанес столь сокрушительный и тщательно спланированный удар по вам.

– Он уничтожил столько городов и миров только потому, что считает виновными нас?

– Ты не знал об этом? Скажи же, Магарат, кто-либо из других верховных мог сделать нечто подобное?

– Только Жайарбах… Но я попросил Кейазару следить за ним. Если бы он отправился испепелять мир, аль хотя бы приказал кому-либо из своего войска сделать подобное – я бы узнал.

– Кейазара, – задумчиво повторил Диамарат ее имя. – Демон Пустоты. Великая редкость. Даже провидцы на подобие Чаад-Хаара встречаются чаще.

– Я знаю. Она самая благоразумная из всех нас. К том уже ее способности намного ценней для меня, нежели у Чаад-Хаара.

– Магарат, а может быть так, что несколько могущественных демонов-одиночек решили сплотиться, дабы уничтожить мир эльфов?

– Исключено. Почти всех верховных, не входящих в наш Совет истребили эльфы. Ты прекрасно знаешь, что мы вшестером – сильнейшие представители нашей расы. Только мы могли бы совершить нечто подобное.

– Тогда кто мог сделать такое?

– И об этом меня спрашиваешь ты? Ты, Прародитель драконов, сильнейший и мудрейший из всех?

– Мне ведом ответ, но я хочу услышать его от тебя.

– Первенец, – моментально ответил Магарат. – Больше никто не смог бы совершить подобное.

– Истинно так. Я видел тот мир. Видел магические следы, оставшиеся после заклинаний. Первенец велик и могущественен, но даже ему не удалось изменить свой магический след.

– Зачем ему все это? Он творит столько безумия лишь для того, дабы эльфы больше ненавидели нас?

– Как видишь, это сработало. Эйатиэль нанес слишком сильный удар по вам.

– Я понимаю, что пытаться объяснить все эльфам относительно Первенца бесполезно. Я пытался с ними поговорить множество раз, но всегда все оборачивалось иначе, нежели я хотел.

– И что ты будешь делать?

– Разве у меня есть выбор? – пожал плечами демон. – Придется уничтожить миры в ответ.

Дракон лишь хмыкнул, но не сказал ни слова. Он понимал, что темный был прав.

– Испепелить целый мир лишь для того, чтобы убить дочь Эйатиэля, – Магарат не переставал удивляться жестокости и коварству древнейшего элева. – Сказать по правде, мне искренне его жаль. Потерять свое дитя, наверно, очень больно.

– Как и тебе, мне подобное неведомо.

– Диамарат, эльфы ведь не лишены возможности продолжения рода. Подобного ограничения у них нет. Может ли быть так, что у Эйатиэля родится ребенок, который превзойдет его по Силе?

– Подобное вполне возможно, пусть и вероятность крайне мала. В основном у эльфов рождаются либо равносильные, либо слабые по сравнению с родителями дети.

– Тем не менее, у него может родиться дитя, которое превзойдет его по могуществу, – подытожил Магарат.

– Может. Но к чему ты говоришь все это?

– Что будет, если такое случится? Что будет, если у него родится столь могущественный ребенок? Мы с Эйатиэлем равны, но его потомок сможет превзойти нас. Тогда мы точно проиграем войну.

– Хочешь убить его жену? Ты прекрасно знаешь, сколь трудно эльфам найти себе избранниц.

– Неужели ты считаешь, что он не найдет себе новую? К тому же я не убиваю женщин и детей…

– Но собираешься уничтожить несколько миров, в которых будут и женщины, и дети, и старцы.

– Придется пойти на это, ибо я не могу оставить безнаказанным то, что сделали эльфы с нами. Надо показать им, что и мы способны на подобное. Но вернемся к начатому. Что делать, если у Эйатиэля родится наследник?

– Прости, но я не знаю, Магарат.

Демон довольно долго думал, и пришел к одному единственному решению.

– Диамарат, мне нужна твоя помощь.

– Как и прежде, я слушаю тебя.

– Я хочу, дабы ты отвел меня к Творцу.

***

Жайарбах находился в собственных покоях и ликовал. До него дошла весть относительно дочери Эйатиэля. О, он готов был отдать часть Силы тем демонам, что отважились выступить на длинноухих. Они не ждали дозволения верховных, и тем более проигнорировали приказы Магарата. Да, такие демоны ему бы не помешали в собственных рядах. Однако ему оставалось лишь гадать, кто оказался настолько смелым. Тем не менее, их поступок побудил его принять весьма сложное и опасное решение.

Хорошенько все обдумав, он отправился к Чаад-Хаару, чьи покои были напротив его. Двуглавый демон почти полностью оправился, однако бледность все никак не желала исчезать. Демон-провидец впустил тучного темного и сразу же поспешил лечь обратно в огромную кровать. Он не спал, а просто лежал и отдыхал.

– Ты выглядишь лучше, – начал говорить Жайарбах. – Думаю, что через пару лет ты окончательно поправишься.

– Благодарю, – коротко бросил Чаад-Хаар и закрыл глаза, пытаясь отдохнуть.

– У тебя не было никаких видений или снов?

– Пока я не приду в себя – они не будут появляться.

– Бесконечно жаль… Но ждать осталось не долго, – казалось, что Жайарбах хотел поддержать раненого демона, но Чаад-Хаар знал его довольно хорошо и слишком долго, дабы верить в подобное.

– По какой причине ты решил явиться, Жайарбах? – именно этого вопроса и ждал тучный демон.

– Я хотел поговорить с тобой и заручиться твоей поддержкой. Тебе я доверяю больше всего, Чаад-Хаар.

– Меня не волнует твое доверие, Жайарбах. О чем ты хотел поговорить? В чем именно тебе нужна моя помощь? Если я смогу – то помогу.

– Я по поводу Магарата.

– Что он тебе сделал в этот раз?

– Что он сделал? И ты еще смеешь спрашивать?! – повысил голос Жайарбах. – Посмотри на мой живот! На нем до сих пор остался отпечаток от его треклятой ладони!

– И ты все никак не забудешь этого?

– Он опозорил меня перед всем нашим Советом. Подобное не забывается и не прощается.

– Значит, ты решил ему отомстить. И ты хочешь, дабы я тебе помог?

– Мне нужна твоя помощь, но дело не в этом. Да, Магарат очень силен, я не отрицаю, но посмотри на него. Что с ним стало? Он постоянно куда-то уходит, порой исчезает на недели, а нам ничего не говорит. Он смеет решать за всех нас, что делать и как нам быть. Он решил, что является самым главным средь нас.

– Ты преувеличиваешь, Жайарбах.

– Неужели? Вспомни, когда война только-только начиналась, и к нам пришел один из эльфов, что заманил в ловушку. Мы тогда не знали, что ответить ему, а Магарат решил, что может говорить от лица всех нас. И чем же все закончилось? Эльфы вырезали все поселение демонов. Ведь могли мы назначить встречу в нейтральном мире, но он этого не захотел. Магарат поторопился, принял поспешное решение, и погибли наши сородичи. Когда я убил эльфов и поведал вам об этом – он напал на меня и запретил прибегать к подобным методам. Ты прекрасно слышал, как он пригрозил убить меня, ежели я ослушаюсь его приказа. А когда эльфы впервые уничтожили один из наших миров, как повел себя Магарат? Запретил нам нападать на них в ответ, а сам в очередной раз исчез. И это лишь несколько капель из океана. Он слишком часто командует нами, считая, что лишь его мнение имеет значение и лишь оно истинно правильно.

– Тем не менее, он почти всегда оказывался прав.

– Он указывал нам на наши ошибки и все проворачивал так, что мы оказывались виноваты и неправы! Однако если бы он помогал нам, если бы принимал участие, то все складывалось бы иначе. Когда ты увидел короля Арагниэля, как повел себя Магарат?

– Сказал, что мое видение ложное, и он не хотел, дабы мы отправлялись за иллюзией.

– Он запретил, – поправил двуглавого демона Жайарбах. – Он пытался приказать нам остаться здесь, в замке, но нас было больше и мы не послушались его.

– За что и поплатились. Еще бы чуть-чуть и мы бы все погибли.

– И ты считаешь, что в этом наша вина? Если бы Магарат отправился с нами, как думаешь, что бы изменилось?

– Кейазара бы тоже присоединилась к нам, и нас могло быть шестеро, а не четверо.

– Именно! А вшестером намного проще отбиваться от орд длинноухих отродий. Да, мы убили многих, но попали в засаду. Если бы Магарат был с нами, то нам удалось бы отбиться от всех. Если бы Магарат был с нами, нам было бы проще сражаться. Если бы Магарат был с нами, то мы не были бы ранены. Если бы Магарат был с нами, то ты не получил бы столь серьезное увечье и сейчас не лежал бы будучи столь беззащитным.

– Даже если так, что ты предлагаешь? Что ты хочешь сделать? Что ты хочешь от меня?

– Если Магарат и дальше продолжит делать то, что считает правильным лишь он, если он дальше будет мнить себя главой Совета, мы будем обречены.

– Неужели ты предлагаешь убить его?

– О, нет, ни в коем случае. Подобного допустить нельзя. Он нам еще нужен. Нет, Чаар-Хаар, я предлагаю заточить его в темницу и держать там до тех пор, пока он не осознает, что его корона – лишь иллюзия, и он является одним из членов Совета, но никак не его главой.

– Ты хоть понимаешь, как долго придется готовиться к подобному. И мы вдвоем ничего не добьемся.

– Верно. Но мы можем начать строить темницу для него… когда ты полностью придешь в себя, разумеется. А после попытаемся заручиться поддержкой еще двоих верховных, и тогда нам будет проще справиться с Магаратом.

Чаад-Хаар недовольно хмыкнул, но понимал, что слова Жайарбаха не лишены смысла. Тучный демон сумел достучаться до него, и он согласился помочь ему.

***

– Мы почти на месте, Магарат. В том скоплении Силы и находится сейчас Творец, – прервал долгую тишину Прародитель драконов, указав на иссиня-красный Океан Силы впереди.

Верховный демон чувствовал лишь ту концентрацию магической энергии, но ничего более. Ему казалось, что от столь могущественно существа, как Творец, Сила будет исходить во все стороны, давя под своим гнетом всех остальных. Ему казалось, что он будет чувствовать себя маленьким, ничего не значащим существом по сравнению с Созидателем. Ему казалось, что он будет песчинкой, в то время как Творец – бескрайняя пустыня. Он ошибался. Магарат не чувствовал ничего необычного. Он не мог ощутить его присутствия.

– Не удивляйся, что ты его не ощущаешь, – словно прочитав его мысли, ответил Бриллиантовый дракон. – Он скрывается ото всех. Он не хочет, чтобы его находили. Лишь Прародителям доступно подобное, – Диамарат немного замешкался, но все же добавил, – и Первенцу.

Дав демону несколько советов по тому, как лучше всего общаться с Творцом, Прародитель растворился на месте, оставив верховного темного одного. Конечно, Создатель уже должен был знать, что к нему явился незваный и нежданный гость. Что ж, Магарат был все еще жив и его никуда не переместило. Уже неплохо.

Очутившись в Океане Силы, по телу демона прошелся легкий хлад, моментально сменившийся теплом. И он шел. Шел уверенно, не сворачивая никуда и не осматриваясь по сторонам. Ноги будто бы сами вели его к нужному месту. И вот, когда перед ним предстало единственное живое существо (не считая его самого, разумеется), демон любопытным взором уставился на него. Это и был Творец? Магарату казалось, что тот будет больше похож на эльфов или же хотя бы на элевов, но тот, кто стоял перед ним не относился ни к тем, ни к другим. Он словно совмещал в себе черты обеих рас, но их было не столь уж и много. Магарат привык, что демоны выглядели зачастую несуразно, странно, словно сама Вселенная решила посмеяться над ними (взять того же Жайарбаха с одной рукой, да и то вместо кисти – клешня краба). Но теперь он понимал, что Творец выглядел куда странней.

– Здравствуй, Магарат, – заговорил Создатель, и демон перестал разглядывать его, как ему и посоветовал Бриллиантовый дракон. – Что привело тебя ко мне?

– Здравствуйте, Творец, – демон не знал, как лучше обращаться к столь всесильному существу, на «вы» или же на «ты». Он решил выбрать первое. – Я пришел по срочному делу…

– Полагаю, что это так, иначе Диамарат не привел бы тебя ко мне. Я слушаю, – голос его был весьма строг, но Магарат понял, что Творец притворялся, дабы казаться «строгим отцом».

– Сказать по правде, изначально я хотел попытаться убедить вас перестать игнорировать творящееся во Вселенной… Я хотел обратиться к вам с просьбой уничтожить Первенца и положить конец бессмысленной войне. Однако Диамарат сказал мне, что это вне вашей власти.

– Хм… он сказал правду. Хотя я не понимаю, почему он решил поделиться с тобой подобным.

Магарат не понимал, зачем ему заходить из такого далека. Почему бы сразу не сказать, что ему нужно? Почему бы сразу не перейти к делу? Но демон почему-то решил лишний раз напомнить Творцу о творящемся безумии и, возможно, несколько устыдить его. Но все бесполезно. Лик Создателя нисколько не изменился. И тогда Магарат поймал себя на мысли, что Творец – древнейшее из существ во Вселенной, и он гораздо старше даже Первородного. За столько лет он явно мог научиться не проявлять эмоций перед другими, а держать все в себе. Зачем? А кто его разберет…

– Мне жаль, что вам приходится лицезреть столь печальное зрелище. Полагаю, это крайне трудно и больно: видеть, как твои творения убивают сами себя.

– И боль эту невозможно передать. Ощути ты хоть каплю того, что чувствую я – ты бы погиб, Магарат. Даже тебе непосильно вынести столько горя и страданий.

– Вы правы. Я не знаю, каково это – видеть гибель своих творений, своих детей. Но я хотел бы попросить вас об одном…

– Прежде, чем это случится, ответь: с чего ты решил, что я соглашусь хотя бы подумать над твоими словами?

– Вы меня не изгнали и мы с вами сейчас общаемся. Думаю, этого уже достаточно, дабы понять, что вы хотя бы выслушаете меня.

– Верно, но, что ты будешь делать, коль я откажу тебе в твоей просьбе?

– Я не знаю, – честно ответил демон.

– Не знаешь? Ты, сильнейший из демонов во Вселенной, один из мудрейших представителей своей расы. Ты отважился явиться ко мне, но ты не знаешь, что будешь делать в случае моего отказа? Тогда зачем стоило приходить? Коль Диамарат поведал тебе обо всем, то ты должен знать, что я не могу вмешиваться ни во что.

– Я и не прошу вас вмешаться лично. А относительно моей… кхм… недальновидности… Я искренне хочу надеяться, что вы прислушаетесь ко мне и выполните мою просьбу. Всего одну небольшую просьбу.

– Разумеется, это связано с вашей войной? Или же ты хочешь попросить меня о чем-то для себя?

– Для себя?

– Я мог бы сделать тебя могущественней. Я мог бы даровать тебе больше Сил, дабы тебе стало проще сражаться с эльфами.

Магарат растерялся. Подобного он точно не ожидал услышать. Творец сам выдвинул ему предложение. Если бы он не мог сделать что-то подобное, то он не стал бы и предлагать, ведь так?

– Скажите… А ежели к вам обратится Эйатиэль, то вы и ему предложите подобное? Вы и его сделаете сильнее?

– Все возможно, – абстрактно ответил Творец.

Демон всерьез задумался. Он пришел, чтобы попросить его совершенно о другом, но Создатель сам предлагал ему большее могущество. Как будет лучше? Согласиться и стать намного сильнее, дабы суметь противостоять эльфам, или же попросить о том, что он хотел изначально? Но что, если ему откажут в просьбе? Что, если Творец не согласится пойти на подобное. В таком случае предложение Создателя продолжит действовать, либо растает, подобно утреннему туману? Проклятье! Магарат шел к нему с уверенностью в собственном решении, но ему все испортили и заставили серьезно задуматься. Если он согласится, то впоследствии этого может не хватить для завершения войны. И что делать, если Эйатиэль додумается тоже обратиться к Творцу? Что делать, если Создатель и его сделает сильней? Итак, если Магарат примет предложение, то надо будет как можно скорей убить предводителя Перворожденных, иначе… Нет! Это возможно, но и Первенец может подтолкнуть в скором времени Эйатиэля к тому, до чего демон додумался сам.

– Благодарю вас за столь щедрое предложение, но я пришел с другой целью.

– Внемлю словам твоим.

– Я прошу вас позволить мне продолжить свой род, – Творец продолжал смотреть на демона все также беспристрастно. Казалось, что он не был удивлен подобному.

– Объяснись, – коротко бросил Создатель.

– Эльфы не ограничены в деторождаемости, но вероятность рождения наследника у них крайне мала. Мы же, демоны, неспособны продолжать род по достижении определенных возможностей.

– Я сам создал подобные правила и мне они прекрасно известны. Скажи мне, почему я должен позволить подобному случиться?

– Вы знаете, что Первенец помогает эльфам и великое чудо, что он не вмешивается в сражения лично, иначе мы бы проиграли войну давным-давно. На нашей же стороне нет никаких столь высоких сил. Эльфы, как раса, моложе нас и пока что демонов больше, но надолго ли? Мне известно, что за годы войны их численность возросла в десятки раз. Я уверен, что Первородный помогает им в этом. Если так пойдет и дальше, то в скором времени численностью они станут нас превосходить. Но не это меня пугает. Эйатиэль – великий эльф, верховный, и мы с ним равны по могуществу. Я знаю, что у него появилась жена. Конечно, она не столь сильна, но из знатного рода. Что будет, если у них родится наследник Силы отца? Сколь силен будет такой эльф? И кто ему сможет противостоять?

– Именно поэтому ты хочешь, дабы я нарушил свои правила и сделал одно-единственное исключение? Ты хочешь, дабы у тебя родился наследник? Ты хочешь, дабы от тебя родилось оружие против возможной мощи эльфов?

Магарат несколько мялся. Из уст Творца все звучало отвратительно и даже подло, пусть его слова и были правдивы. Но не до конца.

– Не только… Я хочу почувствовать каково это, иметь ребенка. Хочу, дабы у меня был тот, кого я смогу обучить, кого я буду любить больше всех во Вселенной.

Лик Творца несколько сменился. Он перестал выглядеть устрашающе и немного смягчился.

– Я понимаю твое желание, Магарат. Но ты ведь понимаешь, что, если найдешь себе достойную жену, то твой наследник будет намного могущественней тебя. Быть может, однажды ему даже удастся сровняться с Первенцем.

– И вы боитесь, что они объединят свои силы, дабы разрушить все то, что вы создавали? Или же вы боитесь, что мой наследник убьет Первенца и займет его место?

Творец молчал, и молчание это говорило больше любых слов.

– Я клянусь всей Вселенной, Абсолютной Тьмой и Первозданным Хаосом, что приложу все усилия, дабы мой наследник не превратился в нового Первородного. Я буду обучать его и сделаю все, чтобы он стал лучше меня… во всем.

– Хм… ты искренен в своих намерениях и я знаю, что клятву нарушать ты не станешь. Но уверен ли ты, что тебе удастся правильно воспитать свое дитя?

– Абсолютно, – твердо сказал Магарат, смотря Творцу прямо в глаза.

– Твои слова не лишены смысла. Что ж, я позволю тебе продолжить свой славный род и обзавестись наследником. Но знай, что у тебя родится лишь один-единственный ребенок. Жену выберешь ты сам, но после родов она умрет на месте. Таково мое слово. Ты согласен?

Умрет? Могущественная демонесса родит ему наследника, а после она умрет? Это слишком подло…

– Я согласен, – с горечью произнес Магарат. Все-таки нужно было расставить приоритеты, что он и сделал.

Когда демон ушел, Творец смотрел ему в след. Он видел, как из ниоткуда вновь появился Диамарат, решивший проводить темного обратно, а заодно захотевший разузнать об их разговоре. Магарат был очень силен для существа, на которое Создатель наложил столько запретов. И он был очень умен. Додумался явиться к нему и попросить о подобном. Возможно, он бы отказал демону в его просьбе, но незадолго до прихода Магарата с ним вновь заговорил Великий Творец: "К тебе явится один демон и попросит кое о чем. Выполни его просьбу", – сказал голос в его голове. После разговора с Магаратом он понял, почему Великий Созидатель отдал ему такой приказ. Он представил, что будет твориться, когда у сильнейшего демона родится наследник. Сколько еще крови прольется, сколько еще разрушений предстоит узреть. А Творец Творцов только это и хотел увидеть.

***

Сложно ли управлять другими? Сложно ли держать в собственной власти бесчисленную армию? Для простых существ порой возможность влиять и манипулировать целым миром – великое испытание, требующее недюжинной силы воли и ума, но только не для него. Ему приходилось почти что повелевать целой Вселенной. Он отколол Грань от Хаоса, он разжег войну меж эльфами и демонами, он виновен во всех кровопролитиях, он научил уничтожать миры, научил других жестокости, поднес Эйатиэлю жену при помощи магии снов, и отнял единственную дочь. Он и только он распоряжался судьбами других. Лишь по его воле одни оставались в живых, а негодные умирали.

Первенец следил за всем, что творилось во Вселенной, но узреть абсолютно все он не мог. Так и проглядел он встречу Магарата с Творцом, но, даже заметь он подобное, не придал бы великого значения их встрече. Демон поговорил с отцом и что с того? Темный попросил его о чем-то? Ну и пусть! Первородный не поверил бы, что Творец согласился исполнить просьбу демона. Но зачастую, глядя в просторы космоса, он думал, и думал очень много. Различные размышления приходили ему в голову, и они могли бы как плачевными, так и радостными. В этот же раз они были не радостными.

Глядя на два магических скопления Сил примерно в полусотне галактик перед собой, он пришел к выводу, что они похожи на глаза. На очи Великого Творца. Те туманности не были столь бесформенны, как большинство других, и их сердцевина была похожа на плоский вертикальный зрачок, точь-в-точь как у змей. Поразительно то, что они располагались столь близко друг к другу. Если бы не это, то Первенец не обратил бы на них и малейшего внимания. Однако те туманности словно смотрели на него, пытаясь заглянуть в душу. Его невольно передернуло. Он привык следить за другими и управлять ими, но что, если точно также следили и за ним? Что, если все его действия – результат незримого воздействия Великого Творца? Ведь он настолько велик, что может позволить себе все, что угодно, а, следовательно, обмануть Первородного не составляло великих трудов. Что, если Творец Творцов манипулировал им, направлял его действия, подталкивал к определенным решениям?

От сих мыслей его невольно передернуло, а по спине прошелся неприятный холодок. Его пугала сама мысль, что кто-то мог сделать с ним нечто подобное. Это ужасно!

– Первенец, – обратился к нему Дарадаш. – У меня для тебя срочные вести.

– Слушаю, – по привычке бросил древнейший элев, и лишь спустя несколько мгновений сумел оторваться от двух туманностей.

– Мы нашли Чаад-Хаара.

– Долго же вы его искали.

– Не знаю как, но демонам удалось поставить столь сильную защиту, что даже тебе не удалось напасть на след верховных. Мы смотрели во всех ключевых и крупнейших демонических мирах, но не могли найти командиров.

– И как же вам удалось найти двуглавого демона?

– Полагаю, что он решил покинуть убежище, дабы отправиться в иное место. Мы почувствовали мощный магический демонический след и решили проверить его источник. Это Чаад-Хаар.

– И где же он?

– В одном небольшом мире. Не знаю почему, но он в огромной пещере. С ним много демонов.

– В пещере? Интересно. Эйатиэль уже знает, где искать двуглавого командира?

– Пока что нет. Первенец, я предлагаю подождать, дабы он вывел нас к остальным верховным.

– Зачем?

– Что? Зачем? – растеряно переспросил помощник древнейшего элева. – Так мы узнаем, где именно скрываются остальные, и сможем нанести удар по ним всем…

– В этом нет необходимости.

– Я не понимаю…

– Если это случится сейчас, то демоны заметно ослабеют и тогда война завершится в скором времени. Я же не хочу этого. Мне хочется любоваться столь дивным зрелищем как можно дольше. Мне нравится то, что я вижу. Именно по этой причине я и не хочу, дабы вы находили остальных командиров. Избавьтесь от Чаад-Хаара, а дальше я сам решу, что делать и как быть.

– Как прикажешь, – покорно склонил голову Дарадаш, но понимания ему не прибавилось. Он думал, что Первородный хотел просто истребления, а не любоваться войной. – Нам отправиться самим или же сделать все руками эльфов?

– Конечно отправьте туда эльфов. Если Эйатиэль захочет пойти на бой – иди за ним. Он нужен мне живым.

Дарадаш кивнул и исчез. Первенец продолжил смотреть в Очи Великого Творца (именно так он прозвал те две туманности) и прошептал:

– Мне нужен его наследник…

***

Лишь один ребенок… Всего одно дитя родится у него. И после родов погибнет жена. Ужасное предложение от Творца, которое он принял почти без особых раздумий. Не случится ли так, что он пожалеет о столь поспешном решении? Коль жена будет равна ему по могуществу, то вместе они смогли бы столько всего совершить. Интересно, почему ему раньше не приходила подобная мысль? Почему он раньше не додумался, дабы пытаться вывести хоть небольшой отряд верховных демонов, что были бы равны ему по могуществу? Ответ на этот вопрос не заставит себя ждать, ибо в скором времени Магарат поймет, сколь это тяжкий труд.

Итак, надобно выбрать себе жену. Диамарат, выслушав темного, сказал ему, что Кейазара и Тиэлла не подходят для подобной цели. Почему? А значительно слабее Магарата. Все просто. Конечно, верховный темный мог взять себе в жены любую из них, но тогда, как уверял Прародитель, можно не надеяться на то, что наследник будет намного сильнее отца. Быть может, возможности ребенка лишь чуть-чуть превзойдут его, но не более того. Магарат же хотел, дабы у него родился величайший из всех демонов. Он хотел, дабы его ребенок стал столь могущественным, что даже Магарат покажется рядом с ним всего лишь средним по Силе темным. Конечно, он понимал, что мечты эти несбыточны, но неужели нельзя хотя бы постараться добиться подобного?

Кейазара и Тиэлла не годились в качестве жен, а ведь они являлись командирами расы демонов, а это значило, что они – сильнейшие. Коль даже этого было недостаточно, Магарат решил действовать иначе. Нужно сделать так, дабы спустя множество лет кто-то родил ему будущую жену. Звучит безумно? Глупо? Странно? О, даже ему подобная мысль показалась таковой. Как же быть? Как ему поступить? С чего начинать? Он хотел, чтобы наследник появился как можно скорее, а следовательно терять время – непозволительная роскошь. И он взялся за дело.

Высшая демонесса Вакхажиар была достаточно сильна, но она всего лишь «высшая». Однако ее муж, демон по имени Чу-Койор Фээр, являлся верховным. У них было трое детей, и как это положено, наследником являлся старший ребенок, но она не была столь сильна, как ее отец. Что ж, это не страшно, ведь со временем от нее могло родиться достойное дитя. Магарат продолжал следить за ними, и выжидал. Перкха (так звали наследницу Силы) связала свою жизнь с безликим демоном – Мездором, и их наследник верховным. Он поженился, но и продолжателем его рода оказался сын, а тот уже не мог завести семью, так что надежды Магарата не оправдались.

Далее он следил за одним из древнейших родов – Шиджаши. Все демоны в этой семье славились большим умом и Силой. Глядя на них в душе верховного темного затаилась надежда, что именно они и подарят ему достойную супругу, но подобному не суждено было сбыться, ибо на мир, где проживали недавно соединившие свои судьбы демоны, которые в скором времени ждали верховное дитя, напали эльфы. Конечно же Магарат считал виноватым именно себя, ведь он возлагал огромные надежды на них, ждал рождения ребенка, он наблюдал за ними, но стоило ему заняться иными делами, как от того мира не осталось и следа.

После подобного он решил отомстить Перворожденным, продемонстрировав им собственное могущество. Никто из верховных эльфов не мог самолично уничтожить целый мир? Им приходилось использовать артефакты Первенца? Что ж, ему удалось превзойти их на данном поприще. В качестве цели он выбрал небольшой светлый мир. Все-таки начинать сразу с огромной планеты ему не хотелось, ибо надобно опробовать новые возможности сперва на чем-то малом. Мир был весьма красив, и Магарат не удивился бы, окажись эта сине-зеленая планета одним из любимых мест Эйатиэля.

Он видел каждого жителя, каждое живое существо на земле, в воде и в воздухе. Верховный темный увидел всех и вся, и он проникся красой мира. Но даже это его не остановило от задуманного. Обнаружив все магические волокна, он принялся готовить заклинание, которое бы из расплело обратно. Примечательно также и то, что нужно было именно расплести узлы магических нитей, но никак не разорвать их, ибо в таком случае они соединялись вновь. По мере подготовки жуткого заклинания верховного темного, мир начало трясти. Солнечный и ясный день сменялся кромешным мраком от набежавших грозовых облаков, или же превращался в ночь, а из почти черных туч на землю обрушивался град, ливень, молнии били не переставая, поднимались ураганы, начинались бури; земная кора разверзлась, начались землетрясения, оползни, от подземных толчков образовывались невидимые прежде волны выше шпилей башен и замков; жидкое пламя из недр земли вырывалось наружу, испепеляя все на своем пути. Океаны кипели от великого жара, и все обитатели глубин погибли, сварились на месте. И все это произошло менее чем за минуту! Вот насколько велика была Сила Магарата. Но это не то, что он хотел. И когда заклинание оказалось полностью готово, темный пустил его в ход. Все магические нити рассоединились меж собой, превратившись из порядка в хаос. Не прошло и нескольких секунд, как планету разорвало на куски, и ее обломки разошлись по просторам космоса: одни сгорели в солнце, иные врезались в соседние миры (зачастую пустынные), некоторые стали кружиться вокруг других планет, а малая часть продолжила бороздить холодные просторы Вселенной.

Подобного результата Магарат никак не ожидал. Да, он тренировался на других мирах при Диамарате, но они были пустынны, без какой-либо живности. Уничтожение населенной планеты и пустующей – большая разница, как оказалось. Разрушить место, где обитало великое множество существ – великий труд, ведь от каждого из них отходила собственная нить. Тем не менее, темный был доволен проделанной работой.

О случившемся узнали другие члены Совета, и их оскорбило, что Магарат не посоветовался с ними, не спросил их совета и выдвинулся в одиночку. Подобное неприемлемо, но в тоже время они осознали, сколь могущественен Магарат. Никто из них не смог бы повторить подобного, а потому красноглазого темного стали бояться.

Подобным образом он уничтожил порядка полудюжин миров, попутно с этим находя все новых достойных претендентов, от которых могла родиться его будущая жена. Но всякий раз все портилось: то их убивали, то вместо дочери рождался сын, то ожидания не оправдывались и наследник оказывался значительно слабее. Раздосадованный, он продолжал постепенно уничтожать миры и искать подходящих демонов.

– Вижу, мое обучение не пошло прахом, – внезапно раздался голос Бриллиантового дракона. – Ты разрушил одиннадцать эльфийских миров, Магарат. В одиночку. Сам. Своими собственными Силами. Почему ты не останавливаешься?

– Зачем мне останавливаться? Разве эльфы остановились потому, что осознали всю жестокость данного метода? Полагаю, Первенец некоторое время не может создать артефактов, а посему Перворожденные не могут уничтожить миры. К тому же мне интересно, насколько миров меня хватит.

– Лишь на четыре единовременно, – спокойно произнес дракон.

– И этого достаточно. Но, ежели я буду всякий раз хоть немного восстанавливаться, то тогда смогу уничтожить значительно больше, ведь так? Я хочу проверить, сколь много удастся разрушить таким способом.

– Лучше бы искал себе достойную жену, Магарат.

– А ты полагаешь, что я этим не занимаюсь?! – оскорбился верховный демон, резко взмахнул рукой и с ладони невольно сорвалась короткая струйка пламени, ударившая Прародителя по бриллиантовой лапе. К счастью никакого вреда она не нанесла, и Диамарат сделал вид, что ничего не было.

– Ты ищешь не там.

– И где же мне искать? В другой Вселенной?

– Ты пытаешься найти достойных демонов из знатных и старых родов, не обращая внимания на других.

– Но разве от молодых демонов может родиться настолько сильная демонесса?

– В свое время твой род был очень молод, Магарат, но это не помешало родиться тебе столь могущественным. Именно ты прославил свой род, никто либо иной.

– Предлагаешь искать средь всех высших и верховных демонов, а не только из древних родов?

– Не совсем, Магарат. Я предлагаю тебе искать и средь низших.

– Но придется слишком долго ждать…

– Ты прав, но если ты станешь следить и даже управлять ими, находить им подходящие пары, то значительно увеличишь вероятность рождения равносильной тебе демонессы.

И Магарат так и поступил. Он явился к низшим демонам и решил им прямо сказать, что готов помочь наследникам из каждого последующего поколения найти самых достойных, с кем только можно связать свои судьбы. Разумеется, демоны воспринимали эти слова с большой радостью, ведь Магарата знали все. Когда же он сказал, что надеется таким образом найти себе жену, то темные так и вовсе сияли от радости. Однако узнав, что после рождения наследника верховного члена Совета жена погибнет, низшие отказались от помощи. Убедить их было невозможно, и даже объяснение, что таким образом можно закончить войну раньше, что это лишь укрепит всех демонов во Вселенной – не помогало. И подобное повторялось снова и снова. Никому не хотелось, дабы столь могущественная наследница в результате погибла. Однако нашлась лишь одна пара низших демонов, решивших, что защита расы превыше всего. Они приняли помощь. И прошло очень много лет, прежде чем должен был родиться достойный ребенок, но судьба порой безгранично жестока. Вместо дочери родился мальчик, да к тому же по Силе он оказался чуть-чуть слабее Тиэллы или Кейазары. И Магарат принял не легкое решение: он будет помогать низшим демонам тайком, являясь незримым владыкой судеб. За подобное он возненавидел себя, ибо понимал, что именно так и действовал Первородный на протяжении всей войны.

***

Лишь в постоянных сражениях Эйатиэлю удавалось отвлекаться от мыслей о жуткой и трагичной потере. Лишь так он забывал (пусть и на время) о том, сколь серьезную и глубокую рану ему нанесли демоны. Он часто просил Первенца предоставить ему как можно больше артефактов, дабы уничтожить много темных миров. Однако Первородный постоянно отказывал ему, уверяя, что Свет не мог выдать новых орудий. Когда удастся? Неизвестно. Кроме того, Эйатиэль просил древнейшего элева обучить его новым заклинаниям.

Узнав, что демоны принялись уничтожать эльфийские миры в ответ, глава Совета Перворожденных взбесился и поклялся истребить как можно больше планет. Когда же до него дошла весть, что разрушения принес всего один демон, Эйатиэль разъярился пуще прежнего. Один демон уничтожал целые миры?! Без каких-либо артефактов и без посторонней помощи?! Немыслимо! Слухи о том, что этим темным являлся ни кто иной, как Магарат собственной персоной его нисколько не удивили. Собственно, верховный эльф сомневался, что кому-либо другому было по силам совершить нечто подобное. Он даже стал уважать демона еще сильней. Эйатиэль всегда относился к Магарату с почтением и уважением, считая его самым достойным из всей проклятой темной расы, а также самым могущественным. Но еще никогда прежде красноглазый демон не брался за разрушение целых миров. Даже врага можно, а порой и нужно, уважать. Да, Магарат стал намного сильнее, и это даже пугало эльфа, ведь он не мог повторить его успехов.

Но ничего не имело значения, ведь Эйатиэль отправился в мир, где, коль верить разведчикам, находился один из темных командиров. Чаад-Хаар, провидец – весьма редкий вид не только средь демонов, но и для Перворожденных. Да, его смерть не изменит ровным счетом ничего, но это лишь начало. Тем самым они дадут понять демонам, что даже верховные темные не смогут чувствовать себя в безопасности. Убить одного из командиров… шутка ли?

Мир был пустынным, мрачным; облака, казалось, состояли из песка, небо же было диковинного темно-каштанового цвета с редкими узкими янтарными просветами, из-за чего создавалось впечатление, будто небеса раскалялись подобно железу. Помимо этого во всех уголках мира царствовала песчаная буря, и в одних местах она была слаба, но в иных просто сокрушительна. И нигде на планете не было и капли воды.

– Жуткий мир, – пробубнил один из разведчиков Дариэля.

– Пустынный, не населенный, здесь нет даже растений, – кивнул командир разведчиков.

– Идеальное место для тайного логова, – равнодушно бросил Эйатиэль, смотря на песчаный ураган вдалеке. Да, бури в этом жутком мире свирепствовали всегда, но порой они прекращались, пусть и ненадолго.

– Дариэль, сколько здесь демонов?

– Если ничего не изменилось, то их должно быть не менее двух сотен.

– Ты не знаешь точно, сколько их? – изумился Эйатиэль.

– Прошу прощения, командир, но попасть внутрь пещеры нам не удалось. Мы видели демонов снаружи и порой другие выходили оттуда. Мы насчитали двести девять темных, но я не исключаю, что внутри их может быть много больше. Увы, сколь велика пещера мне также неизвестно.

Эйатиэль был недоволен подобным неведением, но понимал, что Дариэль сделал все, что было в его силах. Коль ему не удалось попасть внутрь пещеры – значит, это не представлялось возможным. Без лишних слов и приготовлений, они отправились за двуглавым демоном. Две дюжины эльфов должны были перебить всех темных и убить одного из сильнейших. Звучало не слишком сложно.

До пещеры было всего полдня пути, но даже эти часы казались настоящей пыткой в столь непривычных и суровых условия мира. Эйатиэль понимал, что надо все сделать как можно скорее, ибо те скудные припасы, что они взяли с собой на всякий случай, вскоре закончатся.

Верховный эльф вместе с командиром разведки и еще двумя Перворожденными осторожно подползли к вершине дюны и огляделись. Они увидели впереди огромный, даже колоссальный по размерам, зияющий проход в пещеру. Более того, темные так постарались, что придали ему вид демонического лица-черепа. Верховный эльф не понимал любви демонов к подобным преобразованиям и видоизменениям того, что сотворила сама природа. Во многих городах, особенно в крупных, которые ему доводилось разрушать, имелось огромное количество всеразличных переделанных вещей. Например, факелы в виде крылатых демонов, колонны с жуткой (для честного и светлого эльфа) резьбой, изображавшей всеразличных порождений Тьмы и Хаоса; столы с ножками в виде щупалец с костяными шипами, мягкие большие кресла у которых полокотники в виде рогатых демонических голов; самые могущественные демоны, они же самые высокомерные в большинстве своем, переделывали входные двери снаружи, а на их домах можно было увидеть статуи небольших и средних размеров, изображавших, как ни странно, демонов. Эйатиэль не понимал, зачем темные поступали подобным образом. Перворожденные, к примеру, никогда не уродовали творения природы, и ежели во владениях имелись скалы аль пещеры, их ни в коем случае не пытались видоизменить. Он считал это дикостью, но что поделать, разговор ведь шел про демонов.

Перворожденными осторожно подползли к вершине дюны и неизвестно, много ли в том мире пещер, но то, что они пришли к нужной говорило наличие перед изуродованным входом темных. Их было не меньше сотни снаружи!

– Их слишком много для прямого нападения, – недовольно покачал головой командир разведчиков.

– Другого входа вы не нашли?

– Даже если такой имеется, демоны либо его завалили, либо слишком хорошо скрывают.

– Хм… Нас не так уж и много, чтобы нападать напрямую. Это ты верно сказал, Дариэль. Место не подходящее, открытое. Подкрасться не удастся. Стоит нам хоть немного выпрямиться даже сейчас – как на нас полетит шквал заклинаний.

– Это не самое страшное, – поправил Дариэль. – Они сразу же вызовут подкрепление.

– Истинно так. Именно для того и дал нам Первенец новые артефакты, которые должны подавлять всю телепатию.

– Надеюсь, что они сработают как надо…

– Не сомневайся в Первородном. Лишь благодаря нему наша раса все еще существует.

– Да, командир… прости меня за легкое сомнение. Тем не менее, надобно поставить эти артефакты. Первенец сказал, как именно лучше сделать?

– Нужно расставить четыре артефакта вокруг необходимой нам пещеры.

– Но она ведь огромна! Это понятно по одному лишь входу, что в высоту свыше пятидесяти метров, а в ширину не менее шестидесяти! Я пытался хотя бы разглядеть очертания пещеры, сколь глубоко и далеко она уходит, но это просто невозможно. Я увидел лишь семикилометровую длину – не более. Уверен, что она куда больше.

– Поразительно, – искренне изумился Эйатиэль таким размерам. – Что ж, в таком случае поступим проще. Один артефакт поставим прямо здесь, на вершине дюны, а три других распределим непосредственно возле входа. Нам надо быстро и бесшумно перебить стражу. Трое воинов займутся этим по моему приказу. Когда мы избавимся от демонов, они примутся расширять зону действия артефактов, быстро перенося их. Мы же войдем в саму пещеру.

– Но как нам незаметно напасть на темных?

– Мы дождемся очередной песчаной бури, – загадочно улыбнулся Эйатиэль. – Она надвигается на нас с запада и через час, может полтора, уже будет здесь.

Как только песчаная буря добралась до них, верховный эльф достал один из артефактов, подаренных ему Первенцем, и водрузил в дюну. Подарок Первородного выглядел просто: золотой сорокасантиметровый жезл с несколькими тонкими платиновыми пластинами, и инкрустированным в навершии нефритом. Ничего особенного более в его внешности не было. Оставшиеся артефакты он отдал трем эльфам, и те тотчас же разошлись в разные стороны, дабы поставить их.

Тем временем Эйатиэль оторвал себе оба рукава и обмотал вокруг головы так, дабы в рот, уши и нос не заходил песок. Остальные решили последовать его примеру. Командир разведки сказал, что во время бури из пещеры выходило больше демонов. Видимо, Чаад-Хаар понимал, что это самое подходящее время для внезапной атаки, а потому защиту лучше удвоить. Дариэль предлагал попытаться найти другой вход в пещеру, либо сделать его самому, но Эйатиэль не стал слушать его и отдал приказ.

Двадцать один эльф разделились на семь групп по трое. Верховный эльф отдал приказ не щадить никого и убить всех темных. Что ж, его воины были только рады сделать подобное. Стоит еще отметить, что Перворожденные выдвинулись лишь после того, как командир получил телепатический сигнал о том, что все артефакты установлены.

Пробираться в цели было весьма тяжко, и приходилось пользоваться заклинанием по улучшению зрения. Нет, эльфы не стали от этого видеть дальше в песчаной буре, но могли хотя бы узреть смутные силуэты сквозь песок. Эйатиэль вместе с Дариэлем и еще одним воином подкрадывались, держа ножи наготове. Первым им попался худощавый, почти как ветка дерева, темный, но очень высокий. Можно было, конечно, сперва перерубить ему ноги, дабы он опустился до нижнего эльфам уровня, а после перерезать горло, но верховный боялся, что тот успел бы поднять тревогу. Решили ситуацию следующим путем: Дариэль подошел как можно ближе к демону со спины, а Эйатиэль находился в двух-трех шагах позади. Приняв позицию и убедившись, что темный стоял на месте, командир разведки опустился на одно колено и подставил спину Эйатиэлю. Глава эльфийского Совета выпрямился, совершил два быстрых шага вперед, встав Дариэлю на спину, и разведчик резко выпрямился. Эйатиэль подпрыгнул, держа в руках не нож, но меч, совершил кувырок над демоном и отрубил ему голову.

Это был единственный столь высокий темный, остальные же не отличались колоссальным ростом, так что с ними справиться было куда проще. Демоны, как всегда, попадались разные. Щупальца вместо ног, один так и вовсе не был наделен нижними конечностями, но мог постоянно держаться в воздухе, паря над землей; десятки глаз, три рта, шесть рук, восемь ног, безголовые, с огромными и круглыми животами, не высокие. Словом, вечное разнообразие.

Дойдя до входа в пещеру, Эйатиэль увидел всех остальных эльфов. Никто не погиб. Замечательно! Одиннадцать он оставил снаружи, ибо мало ли сколько демонов могло бродить по округе. А трем Перворожденным с артефактами он телепатически приказал передвинуть жезлы. Сложней всего было тому, который должен был пробежать по меньшей мере несколько километров, дабы охватить большую часть пещеры. Но Эйатиэль не планировал быстро продвигаться вглубь. Он был осторожен.

Пещера поражала своими размерами. Казалось, что это целый крохотный мир. Колоссальные своды, высота не меньше сотни метров, а ширина и того больше! Внутри веяло свежестью и прохладой, даже несмотря на то, что мир был пустынным, внутри было несколько сыро, а даже протекала собственная небольшая река. Несколько углубившись, эльфы обнаружили небольшой пруд. Внутри пещеры имелась растительность, даже небольшие деревья. Сталактиты и сталагмиты столь огромны, что рядом с ними даже великаны показались бы низкорослыми мальцами. Множество сталактитов и сталагмитов соединились меж собой, создавая колонноподобные образования – сталагнаты. И на этом чудеса не заканчивались. Внутри пещеры имелось множество громадных камней, поставленных одна на другую, но так, что оставалось лишь удивляться, как они держались, а не развалились. Кроме того приходилось постоянно смотреть под ноги, ибо было много провалов. Нависнув над одним из них, Эйатиэль усилил зрение, дабы видеть в кромешной тьме, но даже так не сумел разглядеть дна пропасти. Она воистину бездонна. Благо, преодолевать подобные провалы было просто: природа позаботилась о создании естественных мостов с одного конца на другой. Да, они не широки и казались хрупкими, но эльфы могли ходить даже по ветвям деревьев, а уж перейти по каменному мосту, на который можно с небольшим неудобством поставить обе ноги, проще простого.

Пещера представляла собой отдельный мир внутри другого, большего мира. Эйатиэль даже подумал о том, как было бы замечательно, выгляди так вся планета. Увы, но подобное недостижимо. По пути им крайне редко попадались демоны, да и их было мало, так что справляться с ними было просто. Чаад-Хаара все никак не могли найти, и это несколько настораживало верховного эльфа. Неужели они ошиблись? А что, если демоны завели их в ловушку? Что, если это грамотно подготовленная засада, и вот-вот ото всюду повылазят всеразличные орды демонов? Дурные мысли продолжили бы свою круговерть, если бы не вернувшийся Дариэль.

– Я нашел верховного демона, – довольным голосом заявил командир разведки.

Нашел? Чаад-Хаар здесь? Замечательно. Возможно, это вовсе и не хитрая ловушка демонов. Хотя нельзя быть уверенным в подобном. Лишь срубив могущественному демону обе головы, Эйатиэль перестанет сомневаться.

Артефакты были установлены и они охватывали нужную им часть пещеры. Превосходно! Это означало, что можно перестать подкрадываться и напасть прямо в лоб. Эльфы больше не подкрадывались, но каждый выпрямился в полный рост и все до единого шли важным, гордым шагом. Он увидел высокого и крепко сложенного демона с четырьмя мускулистыми руками и двумя хвостами, а также с двумя головами. Ошибки быть не могло.

Как только Чаад-Хаар заметил Перворожденных, то тотчас же отдал приказ воинам напасть. Демонов было не столь уж и много, да и не выглядели они устрашающе. Эльфы справились с ними с минимальными потерями: один убитый и двое раненых. Командир демонов явно не собирался легко сдаваться, но каково же было его удивление, когда ему не удалось призвать подкрепление. О, верховный эльф запомнил этот взгляд навсегда – столь он был упоителен для него. Изумление и страх, собравшиеся воедино во взоре врага. Разве могло быть нечто прекрасней?

Чаад-Хаар пустил в ход магию. Ничего особенного: огненные шары, поток пламени, заставил землю под ногами немного заходить ходуном, но это нисколько не остановило Эйатиэля. Перворожденный даже опечалился. Конечно, ему сказали, что двуглавый демон самый слабый средь командиров, но все же он ожидал чего-то большего. Как знать, быть может, предоставь он темному больше времени, то тому удалось бы продемонстрировать все свое могущество, но главе светлого Совета не хотелось тратить много времени. Он хотел закончить все как можно быстрей, а потому погасив дрожь земли, Эйатиэль переместился Чаад-Хаару за спину, схватил его за оба хвоста, и что было сил, дернул, полностью их оторвав. Голова демона закричала от жуткой боли, и он попытался с разворота размозжить эльфа по стенам пещеры, да только тот увернулся и рубанул по кистям. Не успели отрубленные части темного коснуться земли, как верховный эльф стремительно опустился и перерезал ахилловы сухожилия. Чаад-Хаар упал на землю и не мог больше встать. Всему виной неожиданность. Командир демонов просто не ожидал, что ему не удастся позвать кого-либо на помощь, и это замешательство и стоило ему столь быстрого поражения.

– Треклятый эльф! – кряхтел двуглавый демон, а его слова лишь рассмешили Эйатиэля.

– Правду сказали про тебя – ты слишком слаб. Как только тебе удалось стать одним из командиров своей поганой расы?

Эйатиэль замахнулся мечом, желая отрубить обе головы, но остановился.

– Скажи мне, почему ты здесь? – внезапно спросил он демона. – Мы долго не могли никого из вас найти, и вот ты покинул убежище, дабы отправиться сюда. Зачем?

– Разве что-либо изменится, коль я тебе скажу?

– Твоя смерть. Либо я буду сдирать с тебя кожу, и разрубать на маленькие куски, либо быстро обезглавлю без лишней боли. Выбирай.

Увы, но Чаад-Хаар оказался довольно труслив, так что он принялся рассказывать:

– Я пытался понять, как перенаправить Силу мира…

– Поясни.

– Ты прекрасно знаешь, что каждый мир – воплощение магии и пропитан ею. Я пытался понять, как подчинить эту энергию себе. Я пытался понять, как заполучить ее.

– И ты добился успехов?

– Мне не удалось собрать Силу во что-то или хотя бы в кого-то. Она постоянно разрывалась, расходилась, распространялась по всему миру, теряя свою форму и единство.

– А данный мир ты выбрал от того, что здесь очень много вольно текущей магии?

Чаад-Хаар рассмеялся.

– Глупец! Взгляни на эту пещеру. Некогда весь мир выглядел так. Заснеженные горы, моря, океаны дивной красы, широкие реки, бесконечные дивные леса. А что творится теперь? Нестабильная пустыня!

– Так это твоих рук дело? Ты уничтожил столь прекрасный мир? – Эйатиэль готов был взорваться на месте от гнева. Жалкая тварь уничтожила столь прекрасный мир?!

– Именно. Я ничего не добился…

Верховный эльф вновь замахнулся мечом и в очередной раз остановился. Он не хотел больше ни о чем спрашивать никчемное отродье, но меч вложил обратно в ножны и развернулся.

– Я обещал, что не убью тебя мучительно и медленно, коль ты мне все расскажешь. Что ж, так и будет. Однако я ничего не говорил про своих воинов, – верховный посмотрел на Дариэля. – Он ваш. Убейте его столь медленно и мучительно, как только сможете. Отрубите в конце головы, и одну подбросьте к столице демонов, а вторую отдайте мне.

Демон негодовал, кричал, возмущался, но Эйатиэлю было все равно. Он медленно шел к выходу из пещеры, довольный проведенным нападением. Впереди самое интересное – Тихко-Хароке!

ГЛАВА VI

РОКОТ ВСЕЛЕННОЙ

Доложив о проделанной работе, Эйатиэль поинтересовался у Первенца относительно плана нападения на столицу демонов. Реакция древнейшего элева была странной: с одной стороны он одобрительно кивнул, но в следующий миг усомнился.

– Вы считаете, что нападать на Тихко-Хароке – глупость? – поинтересовался верховный эльф.

– Трудно сказать, – тяжело вздохнув, начал говорить Первородный. – Подобное нападение лишено смысла, ибо, коль брать град в осаду, то его надо уничтожить, оставив лишь руины.

– Именно это я и собираюсь сделать!

– Но уверен ли ты, что тебе это удастся?

– Вы сомневаетесь?

– Сомневаюсь. Ты очень силен и мудр, Эйатиэль, но неужели ты столь уверен, что тебе удастся покорить столицу демонов?

– С вашей помощью у меня не будет никаких преград.

– Прости, Эйатиэль, но ты ведь знаешь, что я не могу лично вмешиваться в войну, ибо Свет запретил мне. Я могу помочь лишь советом. Новых артефактов в данный момент сделать не могу, увы.

– И ваших советов мне хватит, дабы разрушить темную столицу.

– Надеюсь на это. Ты ведь понимаешь, что Тихко-Хароке – самый большой город из всех существующих во Вселенной?

– Я бывал там множество раз. Мне прекрасно известно сколь он огромен.

– Но видел ли ты его после начала войны? – Эйатиэль промолчал. – Город разросся, стал еще больше, а кроме того его окружают особые стены, сделанные из соединения гартанита и мездина, а высотой они свыше пятидесяти метров, в толщину же таковы, что там без проблем пройдут вряд с дюжину эльфов.

– Демоны постарались на славу, – одобрительно кивнул Эйатиэль. – Но у города должны быть слабые места.

– Пробраться внутрь города вам не удастся, напасть сверху – тоже, ибо вас сразу же заметят.

– А ежели попробовать провести атаку из-под земли?

– Не получится, ибо демоны предвидели подобную возможность, а потому стена уходит на десять метров под землю.

– Они предвидели подобное? – Эйатиэль был оскорблен, что темные оказались столь осторожны.

– Полагаю, ты не удивишься, узнав, что это идея Магарата.

– И вновь Магарат… Он везде! – повысил верховный эльф голос. – Кому удается в одиночку уничтожать миры без каких-либо артефактов? Магарату. Кто самый мудрый из всей демонической расы? Магарат. Благодаря кому темная раса все еще существует? И вновь виной тому Магарат. Кто догадался защитить город от внезапного нападения из-под земли? Не поверите… Магарат!

Первенца забавляла реакция Эйатиэля. Она казалась ему смешной и одновременно глупой. Перворожденный был подобен обделенному глупому ребенку. Собственно, для него и демоны и эльфы были детьми.

– Неужели я слышу зависть в твоих словах? – спросил он у командира Перворожденных.

– Возможно. Я поражаюсь тому, как ему все удается…

– Это временно, Эйатиэль. Не забывай: он не может продолжить свой род, а ты можешь. У него не может быть наследника Силы. Убьешь Магарата – избавишься от самой серьезной и единственной угрозы.

– Как победить того, кто может в одиночку уничтожать миры? Мне подобное неподвластно.

– Тем не менее, вы равны по Силе, – пытался уверить его Первенец, хоть и знал, что это не так. Научившись разрушать целые планеты – Магарат резко опередил Перворожденного.

– Мы избавились от Чаад-Хаара. Мы убили одного из темных командиров, а это уже чего-то да стоит. Но разрушить Тихко-Хароке я просто обязан! Но как же мне это сделать, коль он столь защищен? И ведь Магарат будет там. Он возьмет все командование на себя.

– Чем и разозлит остальных верховных.

– Вы полагаете, что в темном Совете раскол?

– Именно. Иначе, зачем Чаад-Хаар пытался заполучить Силу целого мира втайне от остальных? Не исключаю, что кто-то еще знал об этом, но не Магарат.

– Откуда такая уверенность?

– Полагаешь, что Магарат позволил бы вам так легко убить столь ценного демона? Если бы он знал, чем занимался Чаад-Хаар, то следил бы за планетой. И как только вы поставили артефакты, он бы почувствовал, что не может проложить телепатический мост к Чаад-Хаару. В таком случае, полагаю, вас могла встретить на выходе целая армия демонов. Но этого не произошло. Почему? Потому что Магарат ничего не знал о действиях двуглавого демона. Зачем верховному пытаться заполучить Силу целого мира?

– Чтобы стать сильнее, разумеется.

– А для чего?

– Причин может быть множество.

– Ты прав. Однако ежели они хотели сделать всех могущественней, то почему тот же Магарат ничего не знал? Чаад-Хаар хотел стать сильнее втайне от остальных. Не исключаю, что он жаждал власти.

– И вы полагаете, что на этом расколе в темном Совете нам удастся что-то предпринять?

– Нам и не придется ничего делать. Тебе нужно осадить Тихко-Хароке. Возьми как можно больше воинов, разработай план и действуй. Магарат, конечно же, возьмет все командование на себя, чем и разозлит остальных верховных. Особенно других командиров огорчит то, что все демоны будут слушаться именно красноглазого.

– Но как это поможет мне уничтожить город?

– Никак.

– Что? Вы хотите, дабы я отправил огромную армию на убой? – Эйатиэль испугался собственной догадке.

– Не говори так, ибо это звучит весьма жестоко. Попытайся сохранить жизни как можно большему числу эльфов, но проведи нападение на столицу как полагается. Ежели тебе удастся разрушить город, то ты проявишь себя, как величайшего воина и командира из всех, что когда-либо рождались во Вселенной.

– А если мне ничего не удастся?

– Тогда скажем, что все так и было задумано, и объясним всю суть данной атаки.

– Окончательный раскол в темном Совете, – подытожил Эйатиэль.

– Абсолютно верно. Когда четверо верховных напали на одну из ваших крепостей – Магарат перестал надеяться на них, я в этом уверен. То, что их было лишь четверо, говорит о том, что он был против данной атаки. Уже тогда стало понятно о грядущем расколе взглядов у верховных демонов.

– Я все понял, – кивнул эльф.

– Кроме того, не стоит забывать, что Магарат хоть и силен и мудр, но он – демон, а следовательно подвержен влиянию Хаоса. Сколь бы силен он ни был, но противиться столь могущественной Силе – бесполезно. Как знать, быть может, во время нападения на столицу в нем вновь пробудится Грань Хаоса, и тогда неизвестно, как он станет действовать.

Когда Эйатиэль ушел, Первенец всерьез задумался. Его поразило, что какой-то ничтожный демон додумался до того, что не пришло в голову ему. Ему! Древнейшему из всех! Видоизменение магических нитей и потоков мира себе во благо, дабы поглотить их, забрать себе, став могущественней. Почему он сам не додумался до этого? Сколько миров он успел бы опустошить. Сколь могущественным он стал бы за все это время. Быть может, ему удастся превзойти даже Творца.

***

Вся раса демонов скорбела. Потерять одного из сильнейших представителей темной расы – большая трагедия. К некоему удивлению Магарата, гибель двуглавого верховного повлияла на сородичей даже сильней, нежели он ожидал. Большинство воинов поникли, лица их накрылись мрачной пеленой. Нужно действовать и притом срочно. Но что именно ему предпринять? Лучше всего – найти одного из верховных эльфов и убить его, отомстив за Чаад-Хаара. Вся проблема заключалась именно в том, что нужно было найти члена светлого Совета. Как именно их можно обнаружить – Магарат не знал, а Бриллиантовый Прародитель не желал говорить. Собственно, Перворожденные не должны были и Чаад-Хаара найти, но тот по каким-то неясным причинам покинул крепость Совета и даже мир, отправившись на пустынную планету. Зачем он так поступил? Что искал или же что хотел сделать? Необходимо спросить об этом Кейазару. Как демон Пустоты, она могла видеть всех и все во Вселенной.

Церемония прощания с верховным демоном длилась очень долго. Светлые, будучи истинными подлецами, подбросили к стенам столицы лишь одну голову Чаад-Хаара, так что лишь с ней и можно было провести особый обряд, придуманный специально для командиров из темного Совета. На первый взгляд – ничего необычного не происходило. Многие демоны желали проститься с командиром, но, разумеется, допустить абсолютно всех – не было никакой возможности, иначе церемония длилась бы не одно тысячелетие. У демонов имелись полководцы и командиры отрядов, иль даже целых армий. Именно они и прощались с верховным от имени всех остальных. Дальше остатки Чаад-Хаара бережно взял один высокий демон и, в окружении небольшой группы вооруженных солдат в тяжелых доспехах, он прошелся по центру великого города. После же его голову отнесли на самую высокую из гор мира – Джахамарат, где ее ожидал готовый алтарь из бордового камня. Магарат лично взял остатки Чаад-Хаара и положил на простенький алтарь.

– Да сольешься ты с Абсолютной Тьмой и Первозданным Хаосом, – произнес красноглазый демон и щелкнул пальцами.

Алтарь загорелся ярко-красным Пламенем Хаоса. Оно неторопливо пожирало камень и голову Чаад-Хаара. Все присутствовавшие демоны смотрели на пляшущие языки огня, и цвет Пламени отражался в глазах темных (разумеется, если таковые у них имелись), но только не у Магарата. В нем столь явно чувствовалась мощь Хаоса, что даже очи имели схожий с Пламенем цвет. Когда от алтаря и головы Чаад-Хаара не осталось даже пепла, все демоны разошлись, а Магарат стоял в раздумьях.

Собрав всех членов несколько поредевшего Совета, Магарат был уверен, что хоть кому-то было известно относительно действий двуглавого демона, но, увы, его ждало разочарование.

– Почему Чаад-Хаар был в том мире один и с таким небольшим войском? Что ему было нужно? – строгим голосом поинтересовался Магарат, но остальные верховные молчали.

«Кейазара, тебе известно что-либо?» – воспользовавшись молчанием, красноглазый демон обратился к ней.

«Прости, но я ничего не знаю»

«Как Чаад-Хаару удалось покинуть замок так, что ты его не заметила?»

«Возможно, в этот самый момент я была занята иными делами, потому и пропустила его исчезновение. Прости меня, Магарат»

«Ты ни в чем не виновата, дабы просить у меня прощения. Следи за остальными, попытайся понять, скрывают ли они что-то. Сомневаюсь, что мне расскажут обо всем»

– Я жду ответа, – прервал тишину Магарат.

– Прости, но мне ничего неизвестно, – первым признался Югдза.

– Равно как и мне, – присоединилась к нему Тиэлла.

– Жайарбах, – обратился Магарат к тучному демону. – Ты подозрительно молчалив.

– Погиб один из нас. Погиб тот, кто являлся для меня другом…

– Мне не нужны твои пустые слова, – махнул рукой Магарат. – Для тебя не существует друзей кроме самого себя. Если ты и называл Чаад-Хаара другом, то лишь для каких-то собственных целей. Итак, коль он был тебе «другом», то, что ты хотел заполучить от него?

Разумеется, Жайарбах был оскорблен, но ему оставалось лишь злобно и бессильно шипеть на красноглазого демона.

– Я хотел, дабы он нашел одного из командиров эльфов, – нехотя, признался тучный демон.

– Зачем?

– А сам как думаешь?!

– Зачем тебе убивать их сейчас? Они тебе мешают? Кто-то из них оскорбил тебя? Быть может, один из верховных пришел и сказал тебе лично, что ты – жуткий урод, оскорбляющий своим существованием сам замысел творения Творца?

– Довольно! Я хотел убить хоть кого-то из их треклятого светлого Совета! Прошло столько лет, а ты бездействуешь! Мне надоело сидеть в замке! И я не потерплю оскорблений в мою сторону!

– И что же ты мне сделаешь? Бросишь вызов?

– Пф! Слишком много чести будет тебе оказано подобным образом, – резко отмахнулся Жайарбах клешней.

– Даже так? Интересно. Не хочешь все-таки рискнуть?

– Сгори в Свете, Магарат!

– Осторожней со словами, Жайарбах. Как знать, быть может, они обернутся против тебя самого, – пригрозил Магарат, но тучного демона было уже не остановить.

– Не смей мне угрожать! Полагаешь, коль научился в одиночку уничтожать миры – ты теперь сильнейший из нас? Считаешь, коль ты раньше оказывался прав – ты достоин быть главой Совета и всей нашей расы? Думаешь, коль ты спас нас в самом начале войны – мы теперь в долгу пред тобой до скончания времен?

– Именно так я и думаю, – спокойным голосом подтвердил Магарат.

– Ты глуп и смешон! Я знаю, почему ты держишь нас здесь и почему ты против того, дабы мы покидали замок. Ты боишься потерять свою славу. Ты боишься, что мы добьемся больших успехов, нежели ты. Если бы ты все время присоединялся к нам в различных походах – боевой дух всех воинов был бы выше облаков, а мы бы одерживали одни лишь победы. Но ты ведь хочешь всем доказать, что способен в одиночку выиграть эту войну, ведь так? Ты хочешь, дабы лишь твое имя запомнилось последующим поколениям демонов. Иначе, зачем тебе запрещать нам покидать замок, в то время как ты сам бываешь здесь весьма редко?

– Ты смеешь обвинять меня во лжи? Ты смеешь винить меня в чрезмерной гордыне? Ты позволил своему скудному уму подумать, что мои интересы ограничены лишь самим собой?

– Именно так!

– В таком случае…, – Магарат выпрямился и посмотрел тучному демону прямо в глаза. – Жайарбах! Я вызываю тебя на поединок. Ежели ты вполовину столь силен и смел, каким пытаешься казаться – ты примешь вызов, иначе ты заклеймишь себя позором до конца времен.

Все замерли на месте с приоткрытыми от удивления ртами. Чего-чего, но подобного не ожидал никто, даже сам Жайарбах. Некогда Магарат установил строгое правило: верховные не должны убивать друг друга. Неужели он собирался его нарушить?

– Так ты принимаешь вызов, или же сбежишь на своих паучьих ножках? – поторапливал его Магарат.

– Я принимаю вызов, – важно и гордо заявил тучный демон.

– Завтра в полдень я буду ждать тебя на одиноком острове Димиакхат.

– Ты предлагаешь сражаться в этом мире?!

– Именно. Никакой сверхразрушительной магии, никаких заклинаний, направленных на массовое уничтожение чего-либо. Таковы условия, – закончил Магарат и направился в собственные покои.

«Ты что-нибудь почувствовала?» – поинтересовался красноглазый демон у Кейазары, пока остальные испугано и изумленно смотрели ему в спину.

«Югдза и Тиэлла не лгали. Они ничего не знают»

«Значит, Жайарбах что-то знает?»

«Я не уверена, что это касается Чаад-Хаара, но он что-то скрывает»

«Значит, я не ошибся и чутье меня не подвело. Завтра я заставлю его рассказать мне все»

«Именно для этого ты и бросил ему вызов?»

«Разумеется. Он сам ничего не скажет, к тому же даже тебе не удастся заглянуть в его разум и воспоминания. Завтра, победив его, я предоставляю ему выбор: либо рассказать мне обо всем, не скрывая ничего, либо он понесет наказание»

«Ты не собираешься убивать его?»

«Если верховные командиры станут убивать друг друга – в наших рядах воцарится абсолютное безумие. Кейазара, ты должна следить за ним завтра во время сражения. Быть может, он будет столь сильно увлечен дуэлью, что забудет о защите разума»

«Я постараюсь, Магарат»

***

Он был разгневан. Еще никогда Магарат не позволял себе подобной дерзости и наглости. Да, красноглазый демон любил приказывать, считал, что остальные верховные должны слушаться именно его, но вызывать на поединок из-за мнимого оскорбления?

– О, ты слишком возгордился, Магарат, – злобно прошипел тучный демон, находясь в собственных покоях. – Ты считаешь, что намного сильней меня? Я докажу тебе, то ты ошибаешься! Ты сам решил ограничить себя в магическом арсенале, запретив массовые и разрушительные заклинания. Именно благодаря этому я и выиграю нашу дуэль.

Тем не менее, эти мысли были далеко не единственными, что мучили Жайарбаха в ночь перед поединком. Чаад-Хаар погиб… Двуглавый демон повержен эльфами! Он потерял союзника, ведь с Тиэллой и Югдзой так и не довелось поговорить. И Жайарбах еще не решил как именно к ним лучше подойти с данным предложением. У Чаад-Хаара хоть и было две головы, но он не отличался великим умом, чем тучный демон и воспользовался. С другими было куда сложней. Особенно после вызова Магарата. Нет, подходить к ним ночью – глупо и больше похоже на трусость. Он понимал, что Кейазара ни за что не пойдет против Магарата. Уж слишком было велико его влияние на нее.

– Проклятье! – выругался Жайарбах.

Итак, Чаад-Хаар мертв, а это означает, что его план по свержению Магарата сорвался, не успев даже начаться. Конечно, оставалась надежда в грядущей дуэли, ведь победив красноглазого демона, Жайарбах займет его место и в его Силе и могуществе никто не усомнится. Да, именно так. Что ж, Магарат даже упростил ему задачу подобным образом, что весьма неплохо. Однако продолжим.

Смерть Чаад-Хаара вызывала у тучного демона некоторые вопросы, особенно его интересовало то, как именно эльфам удалось найти его? Как именно остроухие сумели обнаружить верховного демона? И как они перебили всю стражу? И неужели Чаад-Хаар был столь слаб, что не смог убить ни одного из Перворожденных? Что-то здесь было не так, Жайарбах это чувствовал. Кто-то предал двуглавого демона… Но кто? Кто мог совершить нечто подобное?

– Кейазара…, – озарение снизошло на него почти мгновенно.

Разумеется, кто еще мог сделать нечто подобное? Демоны Пустоты – крайне сильны способностью узнавать все, что угодно. Не исключено, что она следила за Жайарбахом и подслушала их с Чаад-Хааром разговор относительно свержения красноглазого демона. Коль так, то она просто обязана была сообщить об этом Магарату. Иначе и быть не могло. А как великолепно Магарат притворился, что ничего не знает. Просто бесподобно! Жайарбах даже поверил в его неведение на тот момент, но теперь, обдумав все, он осознал, что это была лишь игра красноглазого демона. Ох, хитер и коварен он. Магарат хочет избавиться от предателя, но убить его тайком – невозможно и слишком подозрительно, а потому он решил разыграть все так, дабы бросить вызов. Молодец, красноглазый, молодец.

– Но я все понял, – надменно и уверенно произнес Жайарбах.

Хотя, что, если Магарат все же ничего не знал, и его реакция не была наиграна? Что, если он, в самом деле, оскорбился от слов тучного демона, а про свержение не знал ровным счетом ничего? Нельзя исключать и подобного расклада, но кто же тогда выдал местоположение Чаад-Хаара? Кейазара. И все-таки она. Лишь она могла узнать о том, где находился двуглавый демон. Но неужели она предательница? Неужели она на стороне эльфов? Ведь нельзя забывать, что некогда она специально изменила внешность и даже имя, дабы уподобиться остроухим ублюдкам. Быть может, она до сих пор поддерживает их? Увы, но точно узнать – не получится. Однако Жайарбах надеялся, что после дуэли с Магаратом станет понятно: знал ли красноглазый демон относительно свержения, или же нет?

– Чаад-Хаар… как жаль, что ты умер, не закончив работы…

Именно ему, Жайарбаху, принадлежала идея трансформации магической энергии мира. Именно он подумал о том, что, коль магия есть везде и миры ею пропитаны, то, следовательно, ее можно как-то забрать. Но он не мог понять, как именно можно сделать нечто подобное. Поглотить вольнотекущую Силу – не проблема, но вот забрать ее непосредственно из целой планеты – непростое дело, как оказалось. Двуглавому демону удалось частично собрать энергию воедино, но она оказалась столь нестабильна, что быстро вырвалась обратно наружу. На самом деле, в каждом мире магическая Сила течет везде, но ее не столь уж и много. Чаад-Хаар же не смог совладать с такой концентрацией энергии, и она вылилась в мир. Учитывая, сколько различных разрозненных и несовместимых потоков там было, а также то, что они не были связаны меж собой, как это было изначально, то планета превратилась в одну огромную пустыню.

– Слишком много тревожных мыслей, – опомнился Жайрбах. Ведь через несколько часов ему предстоял бой с сильнейшим, по мнению почти всех темных, демоном. Нельзя идти на столь важную дуэль с дурным настроем, а потому он отошел в противоположный угол комнаты, устроился поудобней, и полностью расслабил все паучьи ножки, сев на пол, после чего уснул.

***

День был солнечный и теплый, чем не особо соответствовал для предстоящей дуэли. Остров Димиакхат располагался на другом конце мира, по сравнению с замком верховных демонов, посреди Туманного океана. Такое название он получил из-за того, что над водной гладью почти всегда был небольшой туман. Сам же остров довольно большой, но к великому изумлению многих, совершенно пустынный. Некогда он был зелен, полон растительности и различной живности, но во время войны демоны очистили его, перенеся все на континент или же другие острова. Димиакхат являлся эдаким тренировочным полем, где темные проверяли собственную магию, и притом зачастую друг на друге. Но еще никогда это место не использовалось для дуэлей.

Магарат и Жайарбах появились на острове ровно в полдень. Тучный демон пристально смотрел в ярко-красные глаза демона, и невольно несколько раз провел клешней по чешуйчатому брюху. След от ладони уже давно исчез, но не память о случившемся. Магарат же был спокоен, сосредоточен, и от его следка длинных каштановых волос все также исходила черная дымка. В качестве наблюдателей на острове присутствовали остальные верховные демоны, а также главнокомандующие армий.

Не положено было объявлять о начале дуэли, также дурным тоном считалось, если бы один из демонов спросил противника о готовности. Все куда проще. Кто возомнил, то готов сражаться – нападал. Жайарбах пристально смотрел на красноглазого демона, но нападать первым не решался. Магарату же хотелось как можно скорей закончить еще не начавшуюся дуэль, а потому он начал действовать. Топнув ногой, по земле прошлась дрожь и образовалась трещина, стремительно надвигавшаяся на тучного демона. Жайарбах недовольно скривил пухлое лицо, поднял переднюю пару паучьих ножек и буквально вонзил их в землю на целый локоть. Он подавил начальную атаку Магарата. Во всяком случае, именно в этом он себя уверил. Сильнейший из демонов совершил магический скачок, преодолев отделявшее дуэлянтов расстояние за долю мгновения, и со всей силы ударил Жайарбаха в брюхо. Благодаря столь колоссальной тучности, верховный почти ничего не почувствовал, но сам факт того, что к нему смогли столь близко подойти, оскорблял.

В этот раз тучный демон поднял аж четыре ножки, да притом столь высоко, что могло показаться, будто бы он встал на дыбы. Чего именно хотел добиться Жайарбах – сказать точно не мог никто, кроме него самого. То ли он надеялся пронзить ножками Магарата, то ли хотел его раздавить, либо сделать еще нечто непонятное. Красноглазый демон не растерялся и схватился руками за вторую пару ножек. Магарат не выглядел особо мускулистым, да и существовало множество демонов, по сравнению с которыми он был подобен ребенку. Однако, несмотря на это, он мог оторвать от земли любого демона, сколь бы высок и тяжел тот ни был. И это без какой-либо магии! К тому же не стоит забывать, что однажды он свернул шею дракону Хаоса, пусть ему и пришлось прибегнуть к заклинанию силы. Жайарбаха же он заставил встать на последнюю пару ножек (так высоко удалось его поднять), после чего Магарат чуть ли не швырнул тучного демона в сторону. Все присутствующие не могли понять, составило ли это хоть малейшие проблемы красноглазому демону, аль нет? Со стороны выглядело все так, словно Жайарбах весил не больше двух-трех пудов.

Только приземлившись и немного прокатившись по песку, тучный демон почти что вскочил, выпрямился, разъяренно зарычал и направил клешню в сторону Магарата. Красноглазый демон отразил пущенный в него поток пламени, но когда огонь полностью развеялся, он не видел перед собой соперника. Тот словно стал невидимым, что невозможно, ибо постоянное поддержание подобного заклинания требовало магической энергии, которую бы глава темного Совета ощутил. Здесь было что-то иное…

Не успел он подумать обо всех возможных вариантах исчезновения Жайарбаха, как песок позади него буквально взорвался и из-под него выпрыгнул верховный. Он таким образом выскочил снизу, что смог схватить Магарата всеми паучьими ножками. Они были довольно длинными, так что обхватывали красноглазого демона полностью. На ножках имелись очень короткие, но противные волоски, едва вонзающиеся в кожу. К горлу главы темного Совета преставилась раскрытая клешня краба. Будь на то воля Жайрбаха – он мог разорвать ему глотку. Но не сразу остальные обратили внимание на то, что красноглазый демон продолжал стоять на ногах.

Возможно, нечто подобное тучный демон и собирался предпринять, но Магарат вновь поразил всех своей огромной физической силой. Нет, он не напряг мышцы до предела, дабы разорвать столь крепкую хватку Жайарбаха. Он не перехватил пару паучьих ножек голыми руками, дабы разорвать хватку. Он сделал нечто более невообразимое. Сильнейший из демонов напрягся, постарался хоть немного согнуться в ногах и корпусе, и он прыгнул вверх. Возможно ли совершить нечто подобное, особенно учитывая, что тебя сзади держало существо весом в целую тонну? Такое могло произойти только у Магарата. Более того, он не просто прыгнул аж почти на четыре метра вверх, но в воздухе сумел изогнуться вперед. И он, смотря на прекрасное лазурное небо, приземлился на спину, а точнее на самого Жайарбаха. Грохот от падения получился внушительный, и он услышал сдавленный и тяжелый выдох тучного демона. Хватка мгновенно ослабла. Уж не умер ли часом?

Магарат встал. От такого падения у него заболела спина, но это не столь страшно, как если бы Жайарбах упал на него. Он осмотрел соперника. Жив.

– Ты проиграл, – констатировал факт красноглазый демон, а его противник ничего не мог ему противопоставить. Разумеется, все свидетели признали победу Магарата.

Жайарбаха пришлось приводить в чувство нескольким демонам. Все удивились тому, что глава Совета до сих пор не лишил его жизни, но тот сказал, что хочет поговорить напоследок. Когда же глаза тучного демона открылись, первым делом он увидел не лазурное небо, а лицо победителя, и почувствовал горячую руку у себя на шее. Проиграл. Все-таки проиграл.

– Ну же, убей меня…, – подавленным тоном попросил верховный.

– Ты знаешь, что делал Чаад-Хаар в том пустынном мире, я это чувствую, – сузив глаза, прошипел Магарат. – Так скажи же мне. Что вам было нужно?

Чаад-Хаар? Он хотел узнать про двуглавого демона? Но зачем…

– Отвечай! – закричал Магарат, но Жайарбах краем глаза увидел Кейазару. Демонесса Пустоты пристально смотрела на него.

Так вот оно что! Магарат хотел узнать про Чаад-Хаара… Он допрашивал его исключительно для того, чтобы отвлечь его внимание, позволив Кейазаре проникнуть в его мысли. Ну уж нет! Жайабрах проиграл дуэль, но он не позволит, дабы ему в голову проникла треклятая демонесса.

– Мне ничего неизвестно, Магарат, – как можно спокойней попытался ответить тучный демон.

– Я ведь знаю, что ты лжешь. Ну же, скажи мне, что делал Чаад-Хаар в том мире? Что вы хотели сделать там? Скажи, и тогда с тобой ничего не случится.

– Да как ты смеешь обвинять меня во лжи! – настаивал на своем тучный демон.

– Коль так, то…, – Магарат отпустил его горло, выпрямился и произнес:

– Жайарбах! Ты проиграл дуэль. Тебя следовало бы лишить жизни, но я некогда сказал, что ни один из верховных не должен убивать другого. И даже для тебя я не сделаю исключения. А посему с этого самого часа ты изгнан! Ты больше не можешь вернуться в Тихко-Хароке. Больше ты не числишься членом Совета. Больше ты не являешься верховным демоном, и ты лишен всякой власти над остальными. Ты не должен появляться ни в одном из наших миров. Ежели кто-либо из твоего отребья захочет отправиться с тобой в изгнание – ему не станут мешать. Но знай: коль нарушишь мой приказ – умрешь от моей руки.

Изгнание? Жайарбах изгнан? Немыслимо! Еще никогда не случалось ничего подобного, и все присутствовавшие не знали, как реагировать на подобное.

– Ты должен немедленно покинуть Акхиат, – твердо сказал Магарат и исчез.

Поражение.

***

С тех пор, как Магарат решил стать незримым владыкой судеб для низших демонов, прошло аж сто миллионов лет. Он следил и помогал одновременно очень многим темным, но судьба из раза в раз демонстрировала жестокость и беспощадность по отношению к нему. Из раза в раз рождались либо мальчики, либо наследницы оказывались недостаточно сильны, порой же так и вовсе демоны умирали из-за эльфов. В один момент верховному демону даже казалось, что ему не суждено обзавестись потомством. Однако, пусть судьба часто бывает жестока, иногда она может оказаться весьма благосклонна. Главное – не упустить момент, иначе неизвестно, когда она вновь одарит тебя.

Чуть более полутора миллионов лет назад эльфы решили напасть на довольно крупный демонический город, что находился в той же галактике, что и Тихко-Хароке. Столь наглая атака поразила Магарата, но он не оставил ее без внимания и лично отправился на защиту города. Он собрал войско и переместился в нужный ему мир, но Перворожденные уже преодолели стены и оказались внутри града. Отбиваясь от светлых, Магарат обратил внимание на одну пару демонов. Верховный сам не мог понять, почему его взор устремился на них, но они оба поразили его. Муж и жена сражались вместе перед небольшим домом, в который они не хотели впускать эльфов. Они действовали слаженно и уверено. Перворожденные нападали преимущественно с главного входа, но один из них, заметив, сколь рьяно демоны сражались, справедливо предположил, что в доме нечто очень ценное. Вместе с небольшим отрядом он ворвался внутрь с другой стороны. Магарата предположил, что эльфы лишь собирались напасть на супругов со спины, но увидев, сколь испугано и рьяно жена бросила мужа и забежала в дом, он понял, что не все так просто. Верховный переместился к ним, ибо решил, что в одиночку низшей демонессе не одолеть столько эльфов.

Забежав на второй этаж, она увидела восемь окровавленных светлых трупов и красноглазого демона, стоящего над маленькой кроваткой.

– Магарат? – она узнала в нем члена Совета, пусть и никогда прежде лично не видела. Но разве возможно было спутать его с кем-либо еще? Эти ярко-красные глаза, эта легкая черная дымка от каштановых волос, эта пламенная Сила, что рвалась из него наружу.

– Теперь я понимаю, почему вы столь храбро сражаетесь, – спокойно произнес верховный, смотря на маленькую демонессу, у которой только-только начали проявляться кожистые крылья. Он с первого взгляда понял, что она превзойдет родителей по могуществу, и то, сколь смело ее отец и мать сражались – говорило о многом.

С тех самых пор он и стал тайно помогать им. Спасенную им Ихару он познакомил с не менее достойным демоном по имени Чэ-Тагадах. У них тоже родилась дочь, которая, пусть и стала наследницей, но не могла считаться даже «высшей». Ее же он свел с Гардходарионом, и их ребенок возвысил род до следующей ступени. В дальнейшем же Магарат проделал огромную работу, дабы в последующих поколениях родился достойный стать «верховным», чего было крайне трудно добиться. Однако он понимал, что куда сложней, дабы родилась равная ему по Силе наследница.

Именно по этой причине у него ушло столько лет. Именно поэтому он потратил аж полтора миллиона лет. Легко ли низших демонов возвести к величию? Безгранично трудно. Магарату даже казалось, что подобное и вовсе невозможно. Но ему удалось. Он добился своего. Всю сотню миллионов лет, что он помогал другим, верховный ненавидел сам себя. Даже пытаясь убедить себя в том, что это все для высшего блага, для всей расы демонов – ему легче не становилось. И он поражался безжалостности и подлости Первенца творения, ибо тот всю свою поганую жизнь прожил подобным образом и разрушал все, что сделал Творец.

Демонессу звали Циала – довольно редкое имя для демонов. Ростом чуть уступала Магарату, тело обтянуто чем-то между чешуей и грубой кожей; две руки по четыре длинных когтистых пальца на каждой, две ноги, но вместо ступней – разделяющиеся на пять частей щупальца; за спиной красовались две пары черных лебединых крыльев; волос на голове не было, равно как отсутствовал и нос. Все без исключения эльфы отводили бы взгляды в сторону, лишь бы не смотреть на столь мерзкое для них создание. Эльфийки бы так и вовсе ни за что бы не поверили, что подобная мерзость – будущая жена Магарата. Пусть он и был демоном, но до войны средь Перворожденных женщин он, ни смотря ни на что, считался весьма привлекательным. Ему даже предлагали изменить внешность подобно Кейазаре. Эльфийки верили, что Магарат стал бы, возможно, самым красивым средь всех, а его необычные глаза лишь добавляли шарма.

Его будущая жена оказалась очень сильна. По могуществу она, как уверил красноглазого демона Диамарат, превосходила даже других членов темного Совета и могла тягаться с самим Магаратом. Конечно, он намного старше и опыта у него несоизмеримо больше, но все-таки.

– Циала – достойная жена для тебя, – уверил его Бриллиантовый Прародитель, но Магарат и сам это прекрасно понимал.

– Как считаешь, должен ли я ей говорить, что именно благодаря мне она родилась такой?

– Подобные вопросы тебе нужно задавать не мне, Магарат. Однако будь я на твоем месте, то рассказал бы ей обо всем. Не сразу, разумеется, но со временем, постепенно подготовив ее для столь жестокой правды.

– Но что мне делать, если правда разозлит ее? Что делать, если она не захочет подарить мне наследника ценой собственной жизни? У меня ушло больше ста миллионов лет, дабы она родилась!

– У тебя достаточно опыта и ты мудр. Я знаю, что ты найдешь решение, – увернулся от ответа Диамарат. Бриллиантовый дракон мог рассказать об устройстве Вселенной, мог поведать о Творце, о других Прародителях, у него можно было узнать об Океанах Силы, о том, как самолично уничтожать миры, но все, что в столь щепетильных вопросах – он не помощник.

– Чего же ты ждешь, Магарат?

– О чем это ты?

– Отправляйся к ней. Она ничего о тебе не знает, в то время как тебе известно все относительно нее.

Тяжело вздохнув, Магарат переместился к ней.

Лишь когда Магарат закончил лепить из нее необходимую для него скульптуру, он принялся за дело всерьез. И вот в скором времени Циала обрадовала его вестью о наследнике. Она была удивлена, ибо прекрасно знала Закон Творца для демонов. Даже когда Магарат уверял ее, что он решил данный вопрос, демонесса не до конца верила ему, считая мужа мечтателем. Но Циала была достаточно сильна, дабы понять, что в скором времени она станет матерью. Это открытие удивило ее, но вместе с тем она испугалась.

***

Шло время, и Магарат с Циалой все же сошлись. Никакой церемонии они не проводили, ибо считали это лишним. Кроме того Магарат не хотел говорить кому-либо о столь важном и значимом событии в его жизни. Он понимал, что, коль все демоны узнают об этом – то это станет известно и светлым. Красноглазый демон не стал говорить, что приложил усилия для того, дабы она родилась столь могущественной. Пусть все считают, что это лишь счастливая случайность. Магарат молчал, ибо боялся, что, узнай она правду – тотчас же оставит его одного. Характер у супруги был волевой, она сознавала собственное превосходство над другими, а потому не гнушалась пользоваться этим. Но в тоже время благодаря Магарату она не превратилась в избалованную демонессу, не знающую, чего она хочет и куда применить столь колоссальный магический потенциал. Кроме того благодаря него она стала несколько мягче характером (по крайней мере именно вместе с ним), и она не смотрела на других демонов свысока, всем видом давая понять, что она – одна из сильнейших. И лишь удостоверившись, что ему удалось превратить ее в достойную мать для будущего ребенка, Магарат всерьез взялся за дело.

В скором времени Циала обрадовала его вестью о том, что у главы темного Совета появится наследник. Магарат был безгранично рад, а вот супруга не разделяла его чувств. Конечно, она была рада, но в тоже время и удивлена, ибо она знала о Законе Творца относительно демонов. Когда красноглазый демон сказал ей, что разобрался с данным вопросом, она не сказать, что поверила ему. Циале казалось, что Магарат лишь тешил себя грезами и мечтами о несбыточном. Но все оказалось иначе. Он не пытался утешить себя невероятными мыслями о том, что у него родится наследник. Он в самом деле решил данный вопрос с Творцом. Но как?

Кроме того, Циала была напугана, ибо Магарат много рассказывал о Первенце творения. Глава Совета поведал о его всесокрушающей Силе, рассказал о том, как все Прародители объединились, но так и не смогли одолеть древнейшего из созданных Творцом существ. Нет, она не боялась могущества их будущего ребенка, которое обещало быть поистине колоссальным, но ее содрогало от мысли, что Первородный своей ложью сумеет убедить их сына (а в том, что это именно сын – она была уверена) присоединиться к нему. Она боялась, что он будет стоять по правую руку от Первенца и наблюдать за уничтожением расы демонов. Коль этому существу удалось натравить друг на друга две дружественные ранее расы, то неужели ему так сложно убедить кого-либо присоединиться к нему? Ему удалось немыслимое: он отколол одну из Граней Хаоса! Он побывал в самом центре Вселенной. В месте, где даже Магарат превратился бы в пыль, стоило бы ему только войти туда.

Она рассказала мужу обо всех переживаниях, и тот признался, что тоже думала об этом. После долгих раздумий и обсуждений, Магарат уверил Циалу, что приложит все усилия, дабы их будущий сын не стал жертвой лжи Первенца.

Помимо этого стало происходить нечто необъяснимое и жуткое: миры превращались в пустыни. Магарат не понимал, что происходило. На очередном собрании Совета он поднял данный вопрос, но все качали головами. Никто ничего не знал, и Кейазара это подтвердила. Подобная неизвестность пугала, ибо в мирах оставался явный магический след, но определить точно его природу не представлялось возможным даже для Диамарата. Дракон лишь сказал, что у тех миров была отобрана большая часть их магических составляющих, а то, что оставалось, представляло из себя столь серьезную какофонию и такой грандиозный беспорядок, что разобраться там не представлялось возможным. Дурной знак.