Читать книгу Радио молчание - Элис Осман - Страница 6

Произнеся речь, я сошла со сцены и проверила телефон, в который не заглядывала весь вечер. И увидела сообщение в твиттере. Сообщение, которое, возможно, навсегда изменило мою жизнь.

Поперхнувшись от удивления, я рухнула на пластиковый стул и вцепилась в руку Дэниела Юна с такой силой, что он зашипел от боли.

– А-ай! Что такое?

– Кое-что грандиозное только что случилось со мной в твиттере.

Дэниел едва меня слушал, но стоило мне произнести слово «твиттер», как он нахмурился и высвободил пострадавшую руку. Сморщив нос, он отвел взгляд, словно я сделала что-то в высшей степени постыдное.

Главное, что вам нужно знать о Дэниеле Юне: если бы ради хороших оценок нужно было себя убить, он бы пошел на это не раздумывая. В глазах большинства мы с ним мало отличались. Оба были умными, оба собирались в Кембридж. В нас видели парящих над школой сияющих богов старших классов.

Но разница в том, что я находила наше «соперничество» невероятно забавным, тогда как Дэниел вел себя так, будто мы соревновались за звание величайшего задрота.

Ну да ладно.

На самом деле в твиттере случилось два грандиозных события. Во-первых, мне пришло уведомление:

@UniverseCity подписался на вас

Во-вторых, я получила личное сообщение, адресованное «Тулуз» – это мой ник:

Личные сообщения > от Радио

привет, тулуз! наверное, это прозвучит странно, но мне очень понравился твой фан-арт по Городу Юниверс

не хочешь поработать над иллюстрациями к подкасту?

я уже давно ищу кого-нибудь с подходящим стилем, и твой запал мне в душу

Город Юниверс – некоммерческий подкаст, так что заплатить я не смогу и пойму, если ты откажешься, но у меня создалось впечатление, что тебе в самом деле нравится

это шоу, поэтому вдруг тебя заинтересует мое предложение. права на иллюстрации, само собой, останутся у тебя. честное слово, будь у меня деньги, мы бы что-нибудь придумали с оплатой, но денег нет

(я еще учусь.) да уж. в общем, дай мне знать, что думаешь. даже если не согласишься, рисунки у тебя классные. мне очень нравятся.

радио х

– Ладно, – закатил глаза Дэниел. – Что случилось-то?

– Нечто грандиозное, – прошептала я.

– Это я понял.

До меня вдруг дошло, что мне не с кем поделиться свалившимся счастьем. Вряд ли кто-то в нашей школе слушал «Город Юниверс», а фан-арт все считали странным увлечением. Люди могли решить, что я втайне рисую порно или что-то в этом духе, отыскали бы мой профиль на тамблере, прочитали бы личные посты, и это привело бы к катастрофе. Школьный Мегамозг Староста Фрэнсис Жанвье Оказалась Фандомным Фриком!

Я откашлялась.

– Да… На самом деле ничего такого. Не парься.

– Хорошо. – Дэниел покачал головой и отвернулся.

В «Городе Юниверс». Хотят. Чтобы я. Для них. Рисовала.

Я чувствовала, что сейчас умру – в хорошем смысле слова.

– Фрэнсис, с тобой все в порядке? – раздался рядом тихий голос.

Я вскинула голову и оказалась лицом к лицу с Аледом Ластом, лучшим другом Дэниела.

Алед Ласт всегда напоминал мне маленького ребенка, потерявшего маму в супермаркете. Возможно, из-за того, что выглядел моложе своих лет, или из-за больших круглых глаз и по-детски мягких волос. И одежда на нем вечно сидела так, словно он одолжил ее у старшего брата.

Алед учился не с нами, а в гимназии для мальчиков в другом конце города, и хотя я была всего на три месяца младше, он успел обогнать меня на целый класс. Большинство знало Аледа из-за его дружбы с Дэниелом. Я же знала его потому, что он жил в доме напротив и когда-то я дружила с его сестрой-близняшкой. Мы до сих пор ездили в школу на одном поезде, хотя садились в разные вагоны и особо не общались.

Алед Ласт стоял рядом с Дэниелом и смотрел сверху вниз на то, как я задыхаюсь от счастья. Он поморщился и продолжил:

– Прости, но ты выглядишь так, будто тебя сейчас тошнит.

Я не знала, смогу ли сдержать истерический смех, но все-таки рискнула ответить.

– Я в полном порядке, – сказала я, ухмыляясь так, будто собиралась кого-нибудь убить. – А ты что здесь делаешь? Дэниелу понадобилась группа поддержки?

По слухам, Алед и Дэниел всю жизнь были не разлей вода – и это несмотря на тот факт, что Дэниел относился к числу высокомерных категоричных придурков, а Алед мог за день и пятидесяти слов не произнести.

– М-м, нет, – сказал он, как обычно, едва слышно. Вид у него был слегка испуганный. – Доктор Афолаян попросила меня произнести речь. Об университете.

Я уставилась на него во все глаза.

– Но ты ведь не из нашей школы.

– Э-э, да.

– Тогда зачем ты ей понадобился?

– Идея принадлежала мистеру Шеннону. – Мистер Шеннон был директором гимназии, в которой учился Алед. – Он что-то говорил насчет товарищества между нашими школами. Вообще-то изначально выступить предложили моему другу… Он в прошлом году был старостой… Но он очень занят… И поэтому попросил меня его заменить… Вот.

Голос Аледа становился все тише и тише, словно он сомневался, что я слушаю, хотя я смотрела прямо на него.

– И ты согласился? – спросила я.

– Да.

– Но почему?

Алед только рассмеялся в ответ.

Его откровенно трясло.

– Потому что дурак, – сказал Дэниел, складывая руки на груди.

– Ага, – прошептал Алед, почему-то улыбаясь.

– Ты не обязан выступать. Давай я скажу, что ты заболел.

– Вообще-то обязан.

– Если ты не хочешь что-то делать, то не обязан, – продолжала настаивать я, сама понимая, что это неправда. Алед тоже понимал. Он просто улыбнулся и покачал головой.

На этом разговор закончился.

Афолаян снова вышла на сцену.

– А сейчас я хочу поприветствовать Аледа Ласта, будущего выпускника чудесной гимназии для мальчиков. В следующем году Алед станет студентом одного из самых престижных университетов Великобритании. Если, конечно, оценки не подведут!

Родители с готовностью посмеялись над последними словами. А вот мне, Дэниелу и Аледу они смешными не показались.

Афолаян и зрители встретили Аледа аплодисментами. Он подошел к микрофону. Я проделывала это тысячу раз – и всегда в последний момент желудок завязывался в узел. Но наблюдать за Аледом было почему-то намного тяжелее, чем самой стоять на сцене.

До этого вечера мы с ним никогда толком не говорили. Мы добирались до школы на одном поезде, но он всегда ехал в другом вагоне. По сути, я почти ничего о нем не знала.

– Э-э, привет, – сказал Алед таким голосом, будто недавно плакал.

– Я и не подозревала, что он такой стеснительный, – шепнула я Дэниелу, но он ничего не ответил.

– Так вот, в прошлом году я был на собеседовании…

Мы с Дэниелом наблюдали, как Алед неуклюже продирается через свою речь. Будучи, как и я, опытным оратором, Дэниел только время от времени качал головой. В какой-то момент у него вырвалось: «Черт подери, почему он не отказался?» Я выдержала половину выступления, потом сдалась, откинулась на спинку стула и принялась перечитывать сообщения в твиттере, чтобы отключиться от происходящего и сосредоточиться на «Городе Юниверс». Радио понравились мои рисунки. Глупые почеркушки, карандашные наброски в блокноте за девяносто девять пенсов, над которыми я сидела в три часа ночи, вместо того чтобы корпеть над эссе по истории. Ничего подобного со мной в жизни не случалось.

Когда Алед вернулся к нам, я сказала: «Отличная речь, мне очень понравилось!» – хотя мы оба знали, что я снова вру.

Алед поднял на меня глаза, и я обратила внимание на темно-синие круги под ними. Может, он, как и я, был совой и засиживался допоздна.

– Спасибо, – сказал он и ушел. Глядя ему вслед, я подумала, что, наверное, мы видимся в последний раз.