Читать книгу Завтраки у Мротских - Елисей Шабельников - Страница 4

Новый день знойного лета. Погода изменилась, исчезли те прекрасные денёчки, когда можно было гулять, не боясь получить солнечного удара. Светило, большую часть дня, находится в зените, а это приводит к неизменно высоким температурам. Каждый луч отвесно падает на землю, раскаляя её. Уже перестали петь птицы. Голос какого-нибудь соловья при такой погоде, стало возможным услышать только в лесу.

В усадьбе шла полным ходом подготовка ко дню рождения Марии. Завтра ей исполниться семнадцать. Григорий в честь этого праздника решил устроить бал. Он пригласил, всех кого только можно было, должны были приехать даже те люди, с которыми он давно прекратил общение. Мотив отца был понятен с первого слова об этом – он ожидал услышать похвалу от местных аристократов.

Огромная зала, которая имела зону для танцев и небольшой балкон, украшалась всеми возможными способами. Кухарки Надежда и Людмила, под надзором именинницы, составляли список блюд на завтрашний праздник. Михаил Виссарионович, пожилой поседевший дворецкий, накрывал столы свежими скатертями и затем распределял столовые приборы и именные таблички для гостей.

Всю эту праздничную суету разрушил звонок в дверь. Приехал Егор Куницын. Все обитатели дома встали у порога. Когда Егор медленно и с улыбкой вошёл в дом, то первым к нему в объятия бросился Алексей.

– Машенька! Маша! – радостно и с большим энтузиазмом начал брат, – готов тебе представить моего добрейшего товарища и верного друга, Егора.

Девушка засмущалась, но подошла к кавалеру. Выпускник лицея, юноша приятной наружности с тёмно-зелёными глазами, поклонился ей и поцеловал её ручонку. Эту сцену увидел отец Маши и запротестовал:

– Что за разврат! Эх, что же за мужчины пошли! Незнакомец, а сразу в поцелуи к моей дочери! Нет, такое я не позволю.

– Папа, успокойся, – вмешался Алексей, – это мой хороший знакомый Егор. У него отец петербургский судья, наверняка тебе знаком. Куницын, – нашептал ему на ухо сын.

Тут Григорий остыл, зачесал свой пляшущий от гнева локон и, сказав такие слова, пожал руку гостю:

– Ты меня прости, дорогой. Я просто уже устал от всех тех разгильдяев, что с моей дочерью свататься приходят. Рад знакомству. Знай, что в моём доме ты – желанный гость.

Подобные яркие встречи и знакомства часто проходили в этом доме.

Мария утонула в море застенчивости, поэтому не подавала почти никаких знаков внимания юноше. Он же взял ситуацию в свои руки и вежливым вопросом «Может, пройдёмся?» удалился из особняка вместе с дворянкой.

– Чем вы тут занимаетесь целыми днями? – поинтересовался Егор, когда шёл с девушкой по одной из тропинок в цветущем саду.

– Эммм… Мы берём конные и пешие прогулки, читаем книги… Здесь, кстати, неподалёку есть лес. А так… мы приехали относительно недавно, и сейчас изучаем местность, – ответила Мария. Она рассматривала розы, интересовалась их строением, любовалась цветом и запахом. Но с большим интересом девушка следила за Кунициным. По-видимому, он ей понравился. Они разговаривали о никчёмных вещах долгое время, тем самым пытаясь продлить минуты общения.

Вскоре, когда прогулка близилась к концу, Егор спросил у Марии:

– Сколько вам лет?

– Почти 17.

– Это право удивительно! – мямлил он и потянулся губами к девушке. Мротская тоже не смога противостоять чувствам мимолётной страсти и любви. Они стояли напротив окна столовой, из которого за происходящим наблюдал отец, попивая из фарфоровой чашки чай, и виртуозно играли губами.

Через 2 часа Егор Куницын покинул усадьбу. Мария на прощание сообщила ему о предстоящем торжестве и попросила обязательно приехать.

Наступил вечер. Свободное и ничем не обременённое время влетело во все окна, и вживила в дом беспечность. Молодая девушка сидела за дамским столиком в своей комнате и примеряла украшения. Она была преисполнена сладким чувством, предваряющим праздник; она думала о танцах, о прекрасных кавалерах, о платье, в котором планировала удивить всех гостей. Когда она смотрела на себя в зеркало, то замечала ссадины и синяки на лице, не успевшие ещё исчезнуть. Эти переживания не давали покоя сердцу. В эту минуту в её комнату постучали. Вошёл Григорий.