Читать книгу Тайна Авиценны. Похождения бразильцев в Афганистане - Элиу Шварцман - Страница 5

– Ого! – воскликнул Андре, входя в роскошный холл гостиницы в Тегеране. – Признаться, такого я не ожидал!..

– Позвольте представить вам еще одного участника экспедиции, – обратился ко всем Торрес. – Доктор наук Бия Зоэ. Врач, специалист по инфекционным заболеваниям. А еще она – личный представитель сеньора Зе.

– Добрый вечер всем! – воскликнула интересная миниатюрная блондинка лет тридцати с голубыми глазами. – Главное чудо вы еще ничего не видели, – ответила она на восклицание Андре. – С верхних этажей гостиницы видны снежные вершины Эльбруса! Это один из самых потрясающих пейзажей, которым мне довелось любоваться в жизни.

– Вы уже здесь бывали?

– На самом деле, я здесь живу. Правда, уезжаю каждые три месяца, поскольку мне не пожелали дать рабочую визу. В Иране я занимаюсь исследовательской работой. Неофициально, разумеется.

– Ну и как вам здесь живется?

– Неплохо! Западная пропаганда все сильно преувеличивает. Мне, конечно, хотелось бы более активной светской жизни да иногда выпить немного виски. И все. Остальное меня устраивает. Иранцы очень симпатичный народ.

– А что вы изучаете?

– Болезнь Борна. Она вызывается вирусом, который, как раньше думали, поражает только животных. Но теперь мы пытаемся выяснить, не может ли он быть опасным также и для людей, например, вызывать нервно-психические расстройства, некоторые формы депрессии…

– Внимание! – прервал ее звучный голос секретаря господина Зе. – Завтра утром мы отправляемся в Абдил, город, расположенный в центре пустыни Лут. Для всех любопытствующих мы занимаемся покупкой ковров.

– В таком случае мы – худшие коммерсанты в мире, – тихо, как бы про себя сказал Андре.

– Почему? – поинтересовалась Бия.

– Так ведь Абдил, возможно, единственный город в Иране, где совсем не изготовляют ковров. Есть даже древняя персидская поговорка, указывающая на полное невежество человека в какой-либо области: «Он такой же ковровщик, как житель Абдила».

– Откуда вы это знаете?!

– Мой отец занимался восточными коврами…

– Что же они производят в Абдиле, если не секрет? – иронично поинтересовался Торрес.

– Не знаю. Фисташки, возможно…

– Фисташки?!

– Ну да. Иран – один из главных производителей фисташкового ореха в мире. Может быть, и в Абдиле они есть… но ковров там точно нет.

– Прекрасно, значит, мы покупаем фисташки.

– У меня тоже вопрос… – сказал Скотт, как обычно сверяясь со своим атласом. – Какого дьявола мы направляемся в город, который расположен в самом центре пустыни и даже не обозначен на карте? И совсем не на пути в Афганистан…

– Меня бы очень удивило, если бы Абдил значился на вашей карте, – заметил Торрес, – или на любой другой. Мы едем туда, чтобы встретиться с полковником Наджибуллой. Абдил – достаточно укромное место, и там мы сможем спокойно подготовить нашу экспедицию. Никому не удастся следить за нами и при этом остаться незамеченным.

Все в недоумении воззрились на него.

– Дело в том, – добавила Бия, – что не мы одни охотимся за этими ценностями. У нас, похоже, имеются… конкуренты, скажем так.

– Что значит – конкуренты?! – насторожился Скотт.

– Очень просто: кому-то стало известно о цели нашей экспедиции, и они намерены оказаться там раньше нас.

– И они знают, как туда попасть? – спросил Андре.

– Пока нет, но могут узнать. Так что попрошу соблюдать бдительность!

Андре удивило, что у этой, такой милой и женственной особы, появились вдруг такая твердость и командные нотки в голосе.

– А теперь я советую вам всем отдохнуть, – провозгласил Торрес. – Завтра в одиннадцать ноль-ноль мы вылетаем в Йезд, оттуда доберемся до Абдила на «Лэнд Ровере». Кстати: возьмите с собой одежду полегче. В пустыне днем бывает очень жарко, даже в конце зимы.

Ночь в гостинице Андре провел плохо. Его мысли были заняты Анной. В жизни ему нравились многие женщины, он мечтал о них и добивался их любви, но, наверное, ни одну из них он не желал столь страстно, как Анну. Ее улыбающееся лицо, эта милая ямочка на левой щеке, манера смеяться и поправлять волосы, нежный аромат ее кожи, каждая мелочь в движениях, каждая частичка ее тела – все в ней очаровывало и захватывало его, все как будто кричало: возьми, насладись или ты зря жил все эти годы.

В конце концов Андре не выдержал. Он тихо поднялся, косясь на спящего в бледном свете луны Скотта (мужчин поселили по два человека в номер), накинул халат и тихо вышел в коридор. Беззвучно ступая по мягкой ковровой дорожке, освещенной неярким дежурным светом, он подошел к двери комнаты Анны и замер. Набрав полную грудь воздуха, он собрался уже постучаться, когда услышал за дверью какие-то приглушенные звуки – то ли всхлипывания, то ли сдерживаемый смех. Моментами казалось, будто кого-то душат и из горла несчастного вырываются жалобные стоны. Встревоженный, Андре толкнул дверь, оказавшуюся незапертой. В глубине большой комнаты размещалась широкая кровать, и на ней… О боже! В первую секунду ему померещилось, будто кто-то и впрямь душит Анну, навалившись на нее всем телом и вызывая эти протяжные стоны. Но… стоны эти были, скорее, стонами блаженства, чем боли. А кроме того, руки и ноги поверженной обвивали плечи и торс мужчины, поощряя его к еще большей активности. По фигуре и прическе Андре узнал Торреса. Первым его порывом было схватить с туалетного столика вазу с цветами и расколоть ее о череп секретаря. Но он вовремя удержал себя, сообразив, что не имеет пока никаких прав на эту женщину и на ее личную жизнь.

К себе в номер он вернулся в бешенстве и так хлопнул дверью, что Скотт проснулся, вскинул голову и испуганно вытаращился на соседа.

«Кого она предпочла мне! – душила Андре обида. – Этого демагога, тупого функционера, похотливого скота!» До утра он не сомкнул глаз, терзаемый ревностью и злостью.