Читать книгу Босс в подарочной упаковке - Элизабет Биварли - Страница 4

Нечто экстраординарное случилось на второй день пребывания Клары и Хэнка в Нью-Йорке. Данбартоны решили пообедать в главной столовой, которой почти не пользовались уже двадцать лет. То есть после смерти главы семейства. В главной столовой устраивали обеды только по случаю Рождества, Пасхи, Дня благодарения или в те редкие дни, когда Брент приезжал домой.

Грант полагал, что приезд нового члена семьи – особый повод. Однако для него этот день был обычным. Он провел его на работе, пока Франческа показывала Кларе и Хэнку Нью-Йорк.

Главная столовая нравилась Гранту гораздо больше небольшой столовой около кухни. Стены столовой были выкрашены в темно-золотой цвет, который удачно сочетался с длинным столом, стульями и буфетом в стиле эпохи Людовика XIV.

Красивее всего был потолок, оформленный в виде ночного неба, на котором изображалась Солнечная система, Млечный Путь, созвездия и туманности. В детстве Грант любил рассматривать этот потолок, лежа на коврике, и мечтать.

– Тебе нравится? – спросил Грант Хэнка, который сидел напротив него, запрокинув голову и разглядывая звездное небо.

– Круто, – сказал мальчик, не отрывая взгляда от потолка. – Мама, смотри! Там Сатурн. – Одной рукой он указал на потолок, а другой хотел потрепать мать за руку, но задел столовый прибор.

Клара запрокинула голову, чтобы посмотреть. Грант не мог не обратить внимания на ее шею сливочного оттенка. Он старался не замечать довольно глубокий V-образный вырез ее джемпера и область декольте. Бледно-голубой цвет джемпера подчеркивал зеленый оттенок ее глаз, которые казались еще выразительнее. Свет от люстры отбрасывал синие блики на ее черные волосы. Гранту захотелось намотать прядь ее волос на палец и почувствовать их мягкость.

– Да, – ответила она Хэнку. – А что рядом?

– Юпитер, – сказал он.

– Очень хорошо. – Грант не скрывал удивления по поводу познаний мальчика и обрадовался возможности отвлечься от Клары. – Ты настоящий астроном, Хэнк.

– Ну, он только учится. – Клара улыбнулась. – Пока он знает только две планеты.

Мать Гранта, сидя во главе стола, тоже улыбнулась:

– Мой внук самый умный мальчик во Вселенной. Что неудивительно, учитывая, кто его отец. – Она посмотрела на Клару и быстро прибавила:

– И конечно, мать!

Клара улыбнулась и тихо поблагодарила Франческу.

– А еще я знаю Землю. – Казалось, Хэнк обиделся, что мать не учла все его познания.

Клара засмеялась:

– Конечно, милый.

Честно говоря, Грант сомневался, что любой трехлетний ребенок обладает познаниями Хэнка. Хотя он сам в его возрасте с упоением изучал морской мир. Очевидно, Хэнка страстно влечет астрономия.

– У вас есть телескоп? – спросил Грант Клару. Она покачала головой:

– Если он и дальше будет интересоваться астрономией, то придется купить телескоп. А пока достаточно бинокля.

Хэнк кивнул, словно его ничуть не беспокоила отсрочка покупки телескопа. От матери он унаследовал понимание того, что не всегда можно получить желаемое сразу.

Тем не менее Клара может купить сыну телескоп прямо сейчас, учитывая богатое наследство. Но она его не купит. Грант решил, что она не хочет, чтобы Хэнк вырос избалованным, как его отец. Она не желала, чтобы Хэнк решил, будто благодаря богатству он не должен работать.

Хэнк и Франческа разговорились о других планетах на звездном небе, а Грант повернулся к Кларе. И тут он понял, что не знает, как начать разговор.

– Брент тоже интересовался астрономией, когда был в возрасте Хэнка, – произнес Грант. – Именно поэтому наша мать приказала так оформить эту столовую.

– Я знала о его увлечении астрономией, – ответила Клара. – Он несколько раз возил меня в Скидвей-Айленд, чтобы посмотреть на звезды. Я возила туда Хэнка. Именно там он заинтересовался астрономией.

Грант кивнул. Брент устраивал Кларе романтические свидания, чтобы удивить ее своими познаниями в астрономии. И конечно, она будет помнить об этом и расскажет об их поездках сыну.

– Хэнк сейчас примерно в том возрасте, когда я заинтересовалась выпечкой, – сказала она. – Моя приемная мать много пекла и разрешала мне помогать ей на кухне. Я помню, как меня удивляло, что из липкого теста получается пирог. Или печенье. Или банановый хлеб. И еще мне нравилось украшать выпечку розочками, сеточкой или ленточками из глазури. Все это казалось мне произведением искусства, которое можно съесть.

Пока она говорила о выпечке, ее поведение вновь изменилось. Ее взгляд стал мечтательным, щеки порозовели. Клара казалась мягче. Она жестикулировала, чего не позволяла себе прежде, показывая, как вымешивает тесто или украшает изделие. Грант так увлекся ее жестикуляцией и рассказом, что оказался совсем не готов к ее вопросу.

– А чем вы интересовались в три года?

Вопрос повис в воздухе, пока Грант пытался сформулировать ответ. Он вдруг понял, что не знает, как ответить. Во-первых, подобного вопроса ему никто никогда не задавал. Во-вторых, он слишком давно не вспоминал себя ребенком.

Несколько минут назад он думал о том, как его очаровывала морская жизнь. Несмотря на это, он произнес:

– Я не знаю. Наверное, какой-нибудь чепухой. Ничего особенного.

По-видимому, Клару не удовлетворил его ответ, поэтому она произнесла:

– О, не может быть! У всех друзей Хэнка есть какие-нибудь увлечения. Брианна собирает ракушки, Тайлер – камни, а Меган – игрушечных фей.

По какой-то причине Гранту очень захотелось сменить тему. Поэтому он снова заговорил о Кларе.

– Итак, вы владеете пекарней, – сказал он. – Должно быть, приятно, когда детская страсть помогает зарабатывать на жизнь взрослому человеку.

Она посмотрела на него, прищурившись и покусывая нижнюю полную губу. Когда Грант подумал, не перегнуться ли через стол и не поцеловать ли Клару, она заговорила.

– Мне приятно, – ответила она. – Правда, когда увлечение становится работой, может пропасть удовольствие. Я имею в виду, работа по-прежнему мне нравится, но пропало некое волшебство.

Грант не помнил, когда в последний раз разговаривал с женщиной об удовольствии от работы и волшебстве.

– Не поймите меня неправильно, – поспешно уточнила она. – Я люблю свою работу. Просто… – Она тоскливо вздохнула. – Иногда я оглядываю пекарню и кондитерские изделия в магазине, а после работы поднимаюсь наверх в квартиру и задаюсь вопросом… Добилась ли я всего, чего хотела? У меня замечательный ребенок, у нас есть крыша над головой и еда, я занимаюсь любимым делом. Но иногда я думаю, что…

– …этого недостаточно, – подытожил Грант. Она округлила глаза от удивления и кивнула:

– Да. Значит, вы меня понимаете.

Сначала Грант хотел ей возразить. У него с рождения было все, что он только мог пожелать. Хотя иногда он не мог отделаться о мысли, что чего-то ему недостает.

– Да, я вас понимаю, – сказал он.

– Поэтому вам нужно заняться любимым делом, – произнесла Клара.

Он ответил машинально:

– Я люблю свою работу. Меня воспитали так, чтобы я занимался семейным бизнесом. Данбартоны ведут бизнес уже несколько поколений. Почему я должен не любить свою работу?

Он поздно осознал, что говорит так, будто оправдывается. Клара, очевидно, тоже так подумала, потому что выражение ее лица перестало быть мечтательным.

К счастью, повариха, миссис Бентли, принесла первое блюдо, и Клара поблагодарила ее за беспокойство. Грант уже собрался заявить, что миссис Бентли просто выполняет свою работу. Но потом он вспомнил, что Клара готовит еду, чтобы заработать себе на жизнь, поэтому ее благодарность – выражение профессиональной вежливости. У него вдруг окончательно испортилось настроение. К счастью, ему удалось уклониться от обсуждения своего детства.

***

Клара ужасно обрадовалась, когда повариха Данбартонов поставила перед ней тарелку с салатом. Хотя она радовалась бы даже в том случае, если бы миссис Бентли принесла ей на тарелке живого скорпиона. Она использовала бы любой предлог, чтобы отвести взгляд от Гранта. Потому что она ни разу не встречала человека, который бы с таким унынием рассказывал о том, чем занимается в жизни.

Он не помнил, что больше всего любил в детстве. Странно. Каждый помнит свои детские увлечения. Клара обожала выпечку. Хэнк в данный момент увлечен астрономией. Брент мечтал стать астронавтом. Но у Гранта Данбартона в детстве никаких пристрастий не было.

Опять же, если семья, вроде Данбартонов, владеет бизнесом уже несколько поколений, Гранту было предначертано судьбой вести семейные дела. Однако Брент не работал в «Данбартон индастриз», потому что был бродягой по натуре. Скорее всего, Грант возложил на себя обязанности генерального директора компании по собственному желанию. Даже если кажется, будто работа не приносит ему радости.

Клара не могла не думать, какая судьба ждет Хэнка. Он такой же Данбартон, как Грант и Франческа. Значит, он имеет полное право на наследие семьи и семейный бизнес. Но Клара ни за что не согласится перевезти сына из Джорджии в Нью-Йорк.

Она всеми силами старалась оградить Хэнка от мира богачей, который считала иллюзорным. Больше всего она хотела, чтобы ее сын жил реальной жизнью и получал вознаграждение за трудолюбие и дисциплинированность. Пусть он иногда страдает или испытывает душевную боль, но это единственный способ понять, что такое спокойствие и радость. Не познав горя, невозможно стать счастливым.

Возможно, проблема Гранта в том, что он все получил от рождения. Клара тайком взглянула на него. Он ковырял вилкой салат, выглядя довольно мрачным. Вероятно, имея все, что только мог пожелать, Грант не сумел определиться, чего в самом деле хочет от жизни. Правда, жизнь не слишком его баловала. Он потерял отца, будучи еще ребенком, а менее года назад лишился брата-близнеца.

Клара приказала себе перестать анализировать характер Гранта. Ее не касается, почему Грант Данбартон несчастлив или чем-то недоволен. Она напомнила себе, уже в который раз, что они скоро расстанутся и будут встречаться в будущем лишь время от времени.

И все же она продолжала беспокоиться за Гранта.