Читать книгу Летняя королева - Элизабет Чедвик - Страница 6

Людовика оторвали от молитв, позвав к отцу. Он направился в верхние покои замка и вошел в комнату больного. Широко распахнутые ставни впускали легкий ветерок, открывая взору две одинаковые арки голубого весеннего неба. На всех столах курились чаши с ладаном, но это почти не избавляло от зловония разлагающегося тела. Людовик сглотнул подступившую горечь и опустился на колени перед кроватью в знак почтения. Его чуть не передернуло, когда отцовская рука коснулась макушки, даря благословение.

– Поднимись. – Голос короля хрипел от мокроты. – Дай на тебя посмотреть.

Людовик изо всех сил старался скрыть тревогу. Отец хоть и превратился в раздутую развалину, но взгляд бледно-голубых глаз свидетельствовал, что в умирающей плоти по-прежнему заточен ум и воля превосходного охотника, воина и короля. Людовик всегда выпускал колючки в присутствии отца. Он был вторым сыном, ему предстояла карьера на церковном поприще, но, когда его старший брат погиб, упав с лошади, его оторвали от занятий в Сен-Дени и объявили наследником королевства. Такова была воля Божья, и молодой человек сознавал, что он должен служить, как того пожелал Господь, но это был не его выбор – и, безусловно, не выбор его родителей.

Мать стояла у балдахина справа от кровати, сложив руки перед собой и поджав губы с привычным выражением – мол, она знает, как лучше, а он не знает ничего. Слева от ложа расположились ближайшие советники отца, включая братьев матери Гильома и Амадея. При виде Тибо, графа Блуа, дурные предчувствия Людовика усилились.

Отец фыркнул, словно лошадник, не совсем довольный предложенным товаром, но понимающий, что другого животного не будет.

– У меня есть поручение, которое сделает из тебя мужчину, – просипел он.

– Да, сир. – Горло Людовика сжалось, и он пискнул, выдав волнение.

– Это касается брачного обета. Сугерий[4] просветит тебя. Дыхания ему хватит, к тому же он любит звучание собственного голоса.

Отец махнул рукой, и от группы отделился маленький аббат из Сен-Дени с беличьими глазками. Держа свиток тонкими пальцами, он всем своим видом показывал, что недоволен вступительным словом короля.

Молодой Людовик заморгал. «Брачный обет»?

– Сир, у нас для вас большая и важная новость, – медоточивым голосом заговорил Сугерий, стараясь казаться искренним. Он был одним из ближайших доверенных лиц короля, а заодно наставником и воспитателем молодого Людовика. Ученик любил его так же сильно, как не любил родного отца, поскольку Сугерий помогал ему понять этот мир и осознать собственные нужды. – Гильом Аквитанский умер во время паломничества в Компостелу, да простит ему Господь все его прегрешения. – Сугерий осенил себя крестом. – Перед тем как отправиться в путь, он отослал во Францию свое завещание, обратившись с просьбой к вашему отцу позаботиться о его дочерях в случае его кончины. Старшей исполнилось тринадцать, она достигла того возраста, когда можно заключать брак, а младшей – одиннадцать лет.

Отец Людовика попытался сесть в горе подушек и валиков, поддерживавших рыхлый торс.

– Мы должны ухватиться за эту возможность, – выдавил он. – Аквитания и Пуату увеличат наши земли и престиж в сотни раз. Нельзя допустить, чтобы они достались другим. Жоффруа Анжуйский, например, с радостью отхватит себе герцогство, женив своего сына на старшей из девочек, а этого не должно случиться. – От усилий, потраченных на речь, он побагровел и, стараясь отдышаться, махнул рукой Сугерию, чтобы тот продолжал.

Аббат прокашлялся.

– Ваш отец желает, чтобы вы отвели армию в Бордо, укрепились в этом районе и женились на старшей девочке. В настоящее время она находится под охраной в замке Омбриер и архиепископ ожидает вашего прибытия.

Людовик покачнулся, словно получив удар в живот. Он знал: однажды придется жениться и зачать наследника, но полагал, что этот малоприятный долг ожидает его в далеком будущем. А теперь ему говорят, что он должен уехать и сделать это с той, которую ни разу не видел, родом из тех мест, где люди весьма развязны, как известно, и любят предаваться удовольствиям.

– Я прослежу, чтобы девушки получили достойное, с нашей точки зрения, образование, – подключилась к разговору его матушка. – Они много лет не знают материнской заботы, так что наставление и должное руководство пойдут им лишь на пользу.

Вперед вышел коннетабль его отца Рауль де Вермандуа[5]:

– Сир, я немедленно начну подготовку к отъезду.

Он был еще одним доверенным советником, а кроме того, приходился Людовику двоюродным братом. Кожаная повязка скрывала пустую глазницу: глаза он лишился в ходе осады восемь лет назад. На бранном поле он был надежной боевой лошадкой, а в мирное время – элегантным и обаятельным придворным, которого высоко ценили дамы. Повязка на глазу лишь прибавляла его шансы там, где речь шла о женщинах.

– Поспеши, Рауль, – велел король. – Важен каждый час. – Он предостерегающе поднял палец. – Пусть это будет роскошный и почетный кортеж. Жители Пуатье любят такие вещи, а мы должны любой ценой сохранить их доброе отношение. Нацепите флаги на копья и ленточки на свои шлемы. Пусть видят, что вы едете с дарами, а не с обнаженными мечами.

– Сир, предоставьте это мне.

Де Вермандуа с поклоном вышел из комнаты, его великолепный плащ развевался за спиной, как парус.

Людовик опустился на колено, чтобы вновь получить отцовское благословение, и кое-как выбрался из зловонной спальни, прежде чем его скрутило и вырвало. Он не хотел жениться. И ничего не знал о девушках, кроме того, что их округлости, смешки и незамолкающие голоса вызывали у него отвращение. Его мать не такая; она тверда, как железный стержень, и ни разу не выказала любви к нему. Добрые чувства в этом мире он получал только от Господа, но Господь теперь вроде бы говорит, что ему следует жениться. Наверное, это наказание за грехи, а потому нужно принять его с благодарностью и воздать хвалу.

Пока слуги суетливо убирали за ним, из спальни появился Сугерий и быстро подошел к нему.

– Ах, Людовик, Людовик. – Священник ласково обнял юношу за плечи. – Я понимаю, какой это для вас шок, но такова воля Господа, так что нужно подчиниться. Всевышний предлагает вам великолепные возможности и дает в жены и помощницы девушку, почти вашу ровесницу. Воистину, этой минуте следует возрадоваться.

Людовик быстро пришел в себя под благотворным влиянием Сугерия. Если это действительно воля Господа, тогда он должен подчиниться и сделать все, что в его силах.

– Я даже ее имени не знаю.

– Кажется, ее зовут Алиенора, сир.

Людовик произнес несколько слогов одними губами. Имя девушки было как заморский фрукт, которого он прежде никогда не пробовал. Его снова затошнило.