Читать книгу Вкус крови. Десять историй о русских серийных убийцах - Елизавета Бута - Страница 5

Режиссер смерти
История Валерия Асратяна
География преступлений: Москва
Глава 2
В движении
1970-е гг

Оглавление

– Парень, отойди от меня, кому сказала, трешься и трешься, – возмутилась девушка в трамвае, когда вагон завернул, а Асратян, улучив момент, налег на девушку и стал «случайно» трогать ее.

Что поделать, все в час пик друг у друга на головах. Пассажиры стали недовольно оглядываться на парня, стоявшего, и правда, слишком близко к девушке.

– С ума сошла? Совсем уже без мужика голову потеряла? Думаешь, все тебя хотят? Замуж пойди, выйди, а не ко мне лезь, – начал возмущаться Валерий.

В этот момент пассажиры начали с осуждением поглядывать уже на девушку, а кое-кто из пожилых мужчин даже стал недовольно цокать. Девушка залилась краской и поспешила выйти из трамвая на ближайшей остановке. Валерий же, довольно ухмыляясь, доехал прямиком до своего дома. Начиная лет с тринадцати, он частенько развлекался тем, что садился в переполненный трамвай, подбирался к симпатичной девушке и начинал об нее тереться, «случайно» трогать ее и т. п. В современной классификации это отклонение называется фроттажем, но тогда для этого еще не было названия.


Фроттаж. Фроттажем называют вид сексуализированного насилия, при котором человек начинает тереться и трогаться других в публичных местах, чаще всего, в общественном транспорте. Наверное, слово «насилие» звучит слишком радикально в отношении такого, в целом, безобидного развлечения. Большинство девушек, кто часто пользуется общественным транспортом, сталкивались с такими «пассажирами».

Тем не менее, в вопросах интимной жизни любой контакт без согласия всех сторон, а также в том случае, если одна из сторон не способна отдавать себе отчет в поступках, называется насилием.

Фроттаж притом имеет важную особенность: он сопровождается определенной формой негласного договора. Жертва не может выйти из игры, может лишь попытаться отойти или выйти из транспорта. Если же жертва закричит или запротестует, агрессор ее легко обвинит в неадекватности, придумках и домыслах. Жертву без ее согласия вовлекают в игру, из которой невозможно выйти. Примерно схожий механизм имеет харассмент.

Вкус крови. Десять историй о русских серийных убийцах

Подняться наверх