Читать книгу Недетский контент - Елизавета Геттингер, Борис Зыков - Страница 5

Наверное, трудно сейчас найти человека в нашей стране, который не слышал о мультфильме “Ёжик в тумане”. Это уникальное произведение Юрия Норштейна в своё время покорило не только СССР, но и весь мир. Множество философов, психологов и даже психиатров до сих пор гадают над тем, в чём секрет столь невзрачного, на первый взгляд, мультфильма, который своей экстраординарностью способен привлечь внимание любого из нас.

В детстве каждый из нас, наверное, смотрел “Ёжик в тумане”. Однако он никак не вписывается в череду мультфильмов советского прошлого. Вспомните основные постулаты анимации в СССР – это, в первую очередь, яркие и красочные работы. Как правило, в них много смеха и веселья. Одним словом, главная задача мультипликаторов того времени заключалась в развлечении подрастающего поколения.

Совсем недавно в одном из детских садов был проведен эксперимент: детям предложили двадцать мультфильмов – совершенно разных и не похожих друг на друга. Когда юные мальчики и девочки расхватали заветные диски, среди которых были “Черепашки ниндзя”, “Маугли”, “Буратино”, “Шрек”, “Король-Лев”, “Золушка” и “Морозко”, то на столе остался лежать лишь один мультфильм, который не пожелал смотреть ни один из детей – это “Ёжик в тумане”. Что бы это могло значить? Кто-то из нас может подумать, что дело в скудной анимации или в том, что это всего лишь короткометражное произведение, коих в СССР рисовали десятками… Но, все эти мнения ошибочны. Дело в том, что после просмотра понимаешь, что “Ёжик в тумане” создавался не только для детей. Можно даже добавить: в первую очередь не для детей.

В работе Юрия Норштейна нет ни красочной истории, ни пестроты радужных персонажей… Неудивительно, что мрачная атмосфера леса, в который отправляется наш колючий герой, пугает юных зрителей. Но представители старшего поколения обязательно почувствуют особый дух мультфильма, его необъяснимую и влекущую атмосферу… А это ныне дорогого стоит. Особенно, если взглянуть на современную анимацию, которая, на наш взгляд, переживает кризис духовности.

В 2003 году в Токио проходил мультипликационный фестиваль “Лапута”. Его организаторы провели опрос более чем у ста сорока мультипликаторов и кинокритиков из разных стран мира. Главная цель опроса заключалась в том, чтобы определить – какую работу специалисты считают “мультфильмом всех времен и народов”. По полученным данным был обнародован список из ста пятидесяти лучших анимационных работ в котором “Ёжик в тумане” занял первое место – то есть стал лучшим мультфильмом во всём мире. Таким образом, работа Юрия Норштейна стала известна практически во всех странах. Столь неожиданным выбором кинокритики и аниматоры подстегнули мировое сообщество к раскрытию философской идеи этого проекта. Как говорится, хороший фильм – это тот, который после просмотра оставляет в человеке вопросы, на которые нужно обязательно найти ответы.

Но список призов “Ёжика в тумане” на этом не заканчивается: самой первой награды творение Норштейна удостоилось еще задолго до токийского триумфа – в 1976 году на одиннадцатом международном кинофестивале для детей и юношества в Тегеране. Затем последовали почести на тринадцатом международном кинофестивале в Чикаго. В 1977 году мультфильм удостоился приза в пятнадцатом международном кинофестивале в Хихоне. А в 1978 году “колючий гость” из СССР покорил двадцать восьмой международный кинофестиваль в Мельбурне.

По словам Норштейна, для него искусство – это, в первую очередь, содержательность в сочетании со скромностью. Именно таким режиссёр видел своего персонажа: скромным, обаятельным, но, в то же время, ярким героем. В этом мультфильме отсутствует классическая форма повествования – путешествие Ёжика оборачивается то ли явью, то ли сном, от которого совсем не веет детской сказкой. И эта “детскость” заканчивается, как только колючий герой попадает в туман, чтобы узнать – каково там – в белой пелене неизвестности. И здесь на маленькое существо обрушиваются все страхи, знакомые каждому ещё с детства. Откуда ни возьмись, на Ёжика падает огромный лист, улитка кажется неестественно крупной, и ещё кто-то движется в тумане – кто-то “не хороший”. Лес напоминает старинный готический замок с его древними обитателями и подкарауливающими ловушками. А всё это ради чего? Ради того, чтобы добраться к дому медвежонка и считать звезды на небе. Те звезды, которые слева от трубы – они достались Ёжику.

Малиновое варенье, можжевеловые веточки и самовар – драгоценная награда, которая ждёт колючего героя в конце пути. На лицо яркий сюрреализм Норштейна – фантасмагория повседневной обыденности, что знакома каждому, но и непостижима одновременно. Задумайтесь: неужели вам ни разу не хотелось приукрасить мир, сделать его необычным, чтобы хоть один вечер оказался не похожим на тысячи уже прожитых?

В каком-то смысле Юрий – не просто режиссер, а художник-фантаст. При этом он старается использовать минимум зрелищных спецэффектов и яркой графики.

Некоторые из кинокритиков сравнивают “Ёжика в тумане” с работами Андо Хиросигэ – мастера японской цветной ксилографии. В своих картинах Андо изображал не просто сюжетные зарисовки, он старался, в первую очередь, подчеркнуть зыбкость и непостоянность природы, а также пугающую атмосферу тумана.

Другие учёные усмотрели в “Ёжике в тумане” оттенки потусторонней философии, то есть путешествие колючего героя сравнимо с перемещением души между двумя мирами, ведь история начинается в сумерках, где границы между светом и тьмой стираются.

Белая лошадь, безмятежно пасущаяся в тумане, наталкивает на сравнения со славянской мифологией, где ей отведена роль заупокойного животного, и главная задача “белой незнакомки” – помочь душе пересечь границу между мирами. Сама же дорога через лес олицетворяет собой Путь осознания, в середине которого Ёжику встречается большой дуб – символ Мирового Древа, которое произрастает сквозь границы нескольких миров. На пути в тумане главному герою попадается тёмная река, в которую он случайно падает. Это своеобразный образ перехода от одной жизни к другой – как от одного берега к другому. Но и в реке Ёжику встречается говорящая рыба, и, словно добрый дух, она выносит колючего героя на берег, олицетворяя тем самым новую жизнь – ведь для Ёжика больше ничто не останется прежним… никогда.

Как говорится, сколько людей, столько и мнений: кто-то увидит в работе Норштейна глубокий философский смысл, кто-то почувствует необъяснимую меланхолию, кто-то попытается взглянуть на своё прошлое и будущее, а кто-то просто станет свидетелем удивительного путешествия через лес. Думаем, что любой из нас, выбрав для себя тот или иной смысл мультфильма, будет прав. Потому что “Ёжике в тумане” одновременно олицетворяет собой насыщенную полноту жизни и нелепую, на первый взгляд, пустоту. Но, может быть, это всего лишь мультфильм?