Читать книгу Оторва для Ангела - Елизавета Владимировна Соболянская, Елизавета Соболянская - Страница 8

Дядюшка не спешил. Он со вкусом раскурил трубку, а потом начал рассказывать, в каких непростых условиях живут гномы.

– Глубокие пещеры, узкие тоннели, много драгоценных камней и золота, но мало еды. Поэтому среди подземных жителей царит строгая иерархия. Их законы выполняются непреложно. Если же ты спасешь кому-нибудь жизнь, то его жизнь принадлежит тебе.

Сая сообразила первая:

– Значит, дядя Аг спас этого гнома?

– Как ты меня назвала? – рассмеялся Денели. – Дядя Аг? Чаще меня называли дядей Деном, но тебе, малявка, так и быть, я разрешу называть меня дядей Агом!

Блондиночка встала с ковра и серьезно пожала Темному руку.

– Получается, – нахмурила черные бровки Ияри, – этот коротышка уехал с тобой из своего дома, оставил родственников и друзей, потому что тебе так захотелось?

Великий путешественник открыл рот, не зная, как объяснить сложившуюся ситуацию насупленной малышке, строго сжавшей кулачки.

– Это неправильно, злой дядя! Малыша нужно вернуть родителям! Они всегда плачут, когда теряют детей! – сказав это, темноволосая светлая небрежно подкинула на ладони сгусток золотого огня размером с яблоко.

– Ого, какое пополнение растет, – бормотнул Денели Агроданн и решил рассказать все как есть. – Видишь ли, Ияри, я спас Рмала от ритуального пожирания подземной гидрой. Его родители сами отдали сына в жертву, чтобы вода не затапливала шахты. Если я верну его родным, его снова уложат на тарелочку к весьма неприятному плотоядному чудовищу.

– Бедный! – малышка подошла к гному, который был выше ее всего на ладонь, и крепко обняла. – Не бойся, у нас не водятся гидры! Только саламандры, русалки, аргус и пегас. Мама и папа никому не дадут тебя обидеть! А мы будем с тобой играть! Хочешь, покажу тебе свои игрушки?

В общем, не успели взрослые и глазом моргнуть, как девчушки утащили гнома в детскую и так умотали, что житель подземелья уснул прямо за розовеньким чайным столом с фиолетовыми чашками.

Чете Агроданн Денели все же признался, что гидру убил, а Рмала таскал в мешке, потому что парнишка оказался на диво полезным. Он принадлежал к младшей ветви правящей семьи и знал все обычаи и традиции подземелья.

– Парень несколько раз уберег мою голову от ритуального удара киркой, да и в целом был полезен, но в большом мире он совсем один. А я не могу с ним возиться – через неделю еду в новую экспедицию.

Алистер и Эвелин знали, что «дядюшка Ден» не просто так бродит по джунглям и болотам. Темный маг выполнял задания тайной службы и нередко в своих путешествиях искал не только затерянные города и погребенные под развалинами библиотеки, но и беглых магов или похищенные артефакты.

В общем, поболтав у камина, маги решили, что один мелкий гном их не объест и вреда большого не причинит. Правда, магия у гномов специфическая – связанная с металлом и камнем, и еще немного с огнем, но девочки все равно учатся, и ему за партой место найдется.

Рмалу выделили комнату на «детском» этаже, обновили гардероб, дали доступ к библиотеке и спросили, чем бы он хотел заниматься? Парнишка почесал макушку и заявил:

– Я хочу знать законы и правила, по которым живете вы, люди. У нас в горе есть такие гномы, которые изучили все законы и ничего не боятся. Напротив, к ним все обращаются, если возникает спорная ситуация.

Темный и Светлая переглянулись.

– Это хорошая идея, – сказал Алистер, – как ты знаешь, я служу там, где обучают Патрульных, тех, кто следит за выполнением закона. И у нас тоже есть такие люди, которые знают законы и умеют их применять. Но по нашим человеческим меркам ты пока юн и поступить на обучение к таким людям не можешь. Зато ты уже сейчас можешь читать книги, в которых эти законы и правила записаны…

Вот тут и прятался неприятный сюрприз – устную речь «верхнего мира» дядюшка Ден Рмалу вложил, а читать и писать ему пришлось учиться самому. Причем изучать пришлось и человеческий язык, который использовался как всеобщий, и руническое письмо, которое широко применялось в быту для обозначений и активации пассивных магических плетений.

Но гномский мальчишка не сдался – сел за парту с юными магичками, быстро освоил чтение и письмо и с той поры каждую свободную минуту пропадал в библиотеке. Девочки были значительно младше, у них был свой режим сна и отдыха, поэтому, пока они бодрствовали, Рмал присматривал за ними, учил разбираться в качестве металла и минералов, вытирал носы и мазал зельем разбитые коленки.

Потом близняшки пошли в школу, а освоивший все, до чего мог дотянуться, гном поступил учеником к лучшему стряпчему Патруля. Однако жить остался в доме Агроданнов и за Темной и Светлой присматривал, как прежде. Только теперь его нравоучения звучали как выдержки из уголовного кодекса:

– Сая, если ты сломаешь этот куст, занесенный в магическую книгу редких растений, получишь штраф в тридцать серебряных монет! Ияри, падение из окна может быть приравнено к попытке самоубийства, если в этот момент в комнате никого не было! Карается годом исправительных работ на благо короны!

Девчонки смеялись, отмахивались, но постепенно проникались важностью образования и знания законов в частности. Иногда две мелкие оторвы даже прибегали к Рмалу вечером, чтобы пошептаться:

– Вот скажи, а если я ей на голову ведро воды вылью, это будет мелкое хулиганство или просто хулиганство?

– Если вода чистая, – важно отвечал гном, поглаживая начавшую пробиваться бороду, – то мелкое, а если утащишь ведро уборщицы, могут и крупное предъявить!

– На крупное у меня в копилке не хватит, – вздыхала феечка и вылетала в окно первого этажа, тренируя едва начавшие пробиваться крылья.

На ее место тотчас являлась Темная:

– Рмалик, скажи, солнце мое, если ботинок прожечь темным огнем, это магическое хулиганство или нападение с отягчающими?

– Это кто ж тебя так достал? – удивлялся гном. Он-то знал, что умению контролировать свои силы девочек учат едва ли не с рождения.

– Да есть один такой нахал, – отмахивалась Сая, – Ияри в сапоги клея налил, мне фонтан лягушек в сумку подложил. Все гордится тем, что он чистокровный темный! Думает, если я девчонка, значит, ничего сложнее придумать не смогу!

Гном тяжело вздыхал, складывал руки на стопке бумаг и объяснял ситуацию:

– Парень не зря хорохорится. Нравитесь вы ему. Потому и лезет.

– И что теперь – терпеть его выходки? – возмущалась Сая, вонзая острый каблучок в деревянный пол.

– Как тебе сказать… – задумчиво изрекал Рмал. – Если ты на уроке нечаянно пробирку с кислотой на его ботинки опрокинешь, никто и не подумает, что ты специально. А вот если темным огнем приложишь или того хлеще – в сумку ему огненный фонтан сунешь, могут и браслеты антимагические надеть!

Нежная блондиночка втыкала кинжал для бумаг в мишень, висящую на стене, и уходила, громко топая и возмущенно сопя. Потом несчастный влюбленный мальчишка получал «нечаянно» локтем в нос на физподготовке, перец в кашу во время обеда и неудачно слевитировавший табурет на практическом занятии. И понимал, что с «чокнутыми Агроданн» лучше не связываться.

Магшколу, в которую определили близняшек, трясло все десять лет их обучения. Поначалу чету Агроданн вызывали к директору каждую неделю. Алистер обычно появлялся в кабинете прямо с полигона – в доспехах Патруля и с остывающим магическим посохом в руках. Или с практики – измазанный слизью одичавших магослизней, забрызганный кровью мышей-вампиров или утыканный иголками летучих дикобразов.

– Что-то серьезное? – спрашивал он у сбившихся в кучку магов-учителей. И услышав «ничего особенного, сэр», тут же пропадал в портале снова.

Эвелин прибывала в зеленой мантии лекаря, слегка забрызганной кровью пациентов, иногда она держала в руках щипцы с вырванным зубом, иногда только что отрезанный аппендикс. Чуть реже в ее ладонях остывала пробирка с зельем или колба с анализами.

– Что-то срочное? – интересовалась лэра ангельским голоском и, получив заверения, что ничего срочного нет, возвращалась в свою башню.

В общем, пяти или шести визитов хватило, чтобы родителей оставили в покое, а все выходки близняшек сопровождались закатыванием глаз и репликой:

– Ну что вы хотите! Это же Агроданн!