Читать книгу Драконья невеста - Елизавета Владимировна Соболянская, Елизавета Соболянская - Страница 3

Надо ли говорить, что о странном молодом господине в плаще я быстро забыла – мало ли подозрительных, таинственных и пугающих гостей бывает в припортовой таверне? Однако через три дня незнакомец с нежными руками появился вновь.

Зашел в по-прежнему надвинутом по самый нос капюшоне – посреди солнечного дня, между прочим. Ему что, солнце не мило? Боится загореть, что ли?..

Когда я подошла к его столику с дежурным «Чего желаете, сеньор?», молодой мужчина выдержал задумчивую паузу и, к моему удивлению, произнес:

– Кувшин вина, тарелку фрито, мягкого хлеба. И собеседника. Пожалуйста, – добавил он как-то отрывисто, будто говорил на неродном языке и силился вспомнить нужные слова – вот только совсем без акцента. Чудак какой!

Моя улыбка не дрогнула, но брови все же устремились к потолку:

– Извините, я правильно расслышала? Вы хотите, чтобы вам составили компанию? Я позову…

Сеньор пошевелил головой, оглядывая зал, и ответил:

– Нет, подождите! Не могли бы вы? Составить мне компанию, пожалуйста? – теперь я была уверена, что мне не показалось: голос молодого сеньора нервно подрагивал. Чего он так трясется? Еще и говорит так вежливо – мне, прислуге, хотя мог бы приказывать…

– Извините, сеньор, но я не продаюсь, – ровным, выверенным тоном отчеканила я, отступая назад. – Я принесу ваш заказ и передам ваши пожелания…

Мужчина удивленно вскинул голову, так что мне стала видна нижняя часть его лица: и вправду, совсем молодое, чисто выбритое. Четкая линия челюсти, чистая кожа, пухлые губы. Жаль, что промышляет подобным досугом.

– …Вы что, подумали, что я пытаюсь?.. Ни в коем случае, конечно, нет! Как можно! – молодой сеньор начал не то отрицать, не то оправдываться, выплевывая слова с такими интонациями, с какими благовоспитанные мальчики возмущаются, услышав, как старшие приятели используют бранные слова. – Я на самом деле просто хочу с вами поговорить. Без непристойных обязательств. Составите мне компанию? – спросил он с надеждой, едва ли не с мольбой в голосе.

Я была ошарашена таким странным поведением гостя – и как раз в этот момент старуха Агостина заметила, что я слишком долго торчу на одном месте, и окрикнула:

– Айоланда, не отлынивай! За чесание языком тебе платить не будут!

Молодой сеньор фыркнул, будто ученик, придумавший решение к сложной задачке, и положил на стол монету:

– А если я оплачу ваше рабочее время, уделите мне толику внимания, сеньорина?

Я спиной почувствовала, как хозяйка таверны следит глазами за поблескивающим в темном углу серебром. Теперь не отвертеться…

К моему удивлению, сидеть напротив молодого господина, потягивая вино с апельсиновым соком, иногда закидывая в рот жареную в масле морскую мелочь и ведя беседу, оказалось легко и приятно. В родительском доме развлекать гостей было не особо приятной обязанностью, теперь же я вдруг поняла, что успела соскучиться по легкой беседе о погоде, сортах винограда и зацветающем в это время миндале. Вкус легкого вина навевал воспоминания о счастливом прошлом.

Молодой сеньор представился, как Терцо («третий сын» – и не поймешь даже, настоящее это имя или псевдоним). Я назвала свое имя так, как меня звали дома. Иоланда. Почему-то в Батари никто не мог выговорить его правильно. А сеньор Терцо смог!

– Иоланда. Красиво, – сказал он, словно пробуя мое имя на вкус. – А что оно означает?

– На моей родине это имя означало «фиалка», маленький цветок с фиолетовыми лепестками. Меня так назвали за цвет волос, – я легонько коснулась рукой выбившейся из-под косынки пряди.

Замужние женщины в Итилии носили чепцы и широкополые шляпы, а девушки заплетали две косы или распускали волосы, прихватив их гребнями или лентами. Но за косы в таверне норовили схватить нетрезвые моряки, а выпадающие из копны кудряшки привлекали ненужное внимание грузчиков и прочих портовых работников, так что старая Агостина уже на второй день работы выдала мне косынку с узенькой полоской кружева и посоветовала спрятать волосы понадежнее.

– Так это… натуральный цвет? – изумился Терцо.

– У нас на острове он не был редкостью, – пожала я плечами.

– Красиво! – молодой сеньор протянул было руку, но я отшатнулась, и он быстро спрятал конечность под стол и пробормотал: – Простите, сеньорина, я непростительно увлекся!

После этого мне расхотелось болтать, да и еда уже кончилась, так что я собрала тарелки, унесла их в мойку, а когда вернулась – за столом сидела парочка мелких торгашей, требующих самую большую миску рыбного супа на двоих.