Читать книгу Немного за двадцать девять - Элла Дюваль Длайпа - Страница 1

I

Мам, я тебя люблю

Сегодня двадцать пятое июня, двойка и три нуля от рождения Христа, решила я, что свой День Рождения проведу в тишине от семьи, друзей, и родителей. В мой тридцатый год от первого моего вздоха я решила, что весь день я буду думать о своей жизни, о том, что я смогла, и с чем меня столкнула неудача, о том, как вижу себя, и как видят меня другие.

Уже обед – я наслушалась поздравлений, в которых я старалась искренне благодарить всех, но всю любовь я отдала Маме. Как бы я не хотела, искренность пробуждалась ото сна только от Маминого голоса, от её лица, рук, и просто её присутствия – как бы мне не было плохо, или хорошо, как бы мои слёзы не катились с лица градом, и грустно, без азарта, текли по лицу, – рядом с мамой я ощущала спокойствие, о которой говорят все мудрецы мира. Это спокойствие, в котором ты не чувствуешь жалость к себе, не чувствуешь мысли: ты просто растворяешься в этом чувстве, которое породило любовь, самое прекрасное чувство. Чувство, которое, как бы мы не старались описать словами, струной, строкой, или кистью, не подвластно нам в подчинение. Мы просто любим, любим и сами не понимаем почему, и как – ведь это не прекрасно? Мы не задумываемся, что любовь надо вызывать, оно властвует над нами, и от неё идут все краски жизни – ненависть, злость, радость, грусть, и множество других помощников любви, которые помогают нам познать эту жизнь, для чего, и почему мы живем.

Я люблю тебя Мам, я люблю тебя всем сердцем, пусть даже мы не вместе всегда, я искренна с тобой. И даже если я тебе и врала, и вру, я делаю я это только потому, что я люблю, и не хочу нагружать и без того твою жизнь, в которой я верю, что большую часть занимало счастье, но и несчастье заняло свою нишу. Сейчас, когда я стою на причале времени, и смотрю в море прошлого, могу сказать, что принесла тебе много горя Мам: я помню – как ты боялась меня отпустить, и с каким рвениям я неслась во взрослый мир, не замечая за собой тебя; как ты оберегала меня, и вызывавшие недовольство твои наставления, которым я теперь благодарна, будили во мне тогда чувство глупой, юношеской горделивости; и ведь именно ты, Мама, дала любовь к миру, и самой себе, даже несмотря на то, что я считала это чересчур сентиментальным – те моменты твоих открытий в любви окрыляли нас, и сближали ещё ближе, и такой теплый и спокойный огонек твоей души согревал, и согревает меня до сих пор.

Именно через понимание любви я осознала, что одно из главных «атрибутов» жизни моей является семья, но почему же я так решила? Ведь есть и друзья, и это хорошо, особенно когда их много.

Но Жизнь, это дама, которая близких друзей разводит по разным сторонам света своими огромными руками, и приставляя своими пальцами к нашим ртам заставляет нас замолчать, и забывать друг друга. Вот поэтому так важно общаться с лучшими друзьями, даже если вы находитесь на краю света. Надо бороться с этой гигантской дамой, которую назвали Жизнь, и пробивать себе дорогу несмотря на то, что она нам постоянно подкидывает идеи с названиями – лень, злость, гордость, и страх.

Но я немного ушла не в тот лес, о чем же я? Ах, да – о семье! Для себя я уяснила самую основную мысль жизнь, это считаю, как догма, что без семьи и близких людей мне не выжить в этом мире. Даже если и выживу, то потеряю огромную часть себя, в том числе перестану замечать саму себя. Ведь самые близкие люди, это наши идеалы! Недаром говорят, что у меня нежный мамин смех, а характер твёрдого дуба папы, ведь мы часть наших родителей, мы их наследство.

И всё же ни с каким чувством не сравнится чувство, что ты родителям не безразличен, что они о тебе думают каждый день, и надеются, что ты заскочишь хоть на пять минут, и сможешь выпить с ними за разговором чашку чая, как в старые добрые времена, хоть эти разговоры со временем поменяли свою русло, я всё такая же ваша маленькая девочка, которая хоть и знает ответ на вопрос, всё равно задаст вам, и с детской наивностью на душе будет ждать ответа, потому что я вас люблю, и ваши слова в мою сторону, это знак внимания, внимания любви. В тоже время удивляешься, как родители узнают, что тебе плохо, даже за столько миль от них, или знают, как ты дальше поступишь (всё дело, наверное, в том, что они были тоже молодыми, и творили всякие глупости, как и мы!).

И поэтому, семья это моё все – даже если я упаду – мне будет на кого опереться, или даже если я ощущаю счастье – с любимыми людьми я смогу им поделится, от чего появится на моём лице улыбка, от которой я сама буду в восторге!

Так что да, Мама и семья – я вас люблю!

II

Письмо к моей первой любви

Пока я думала, прошел уже час, дом убран, и дела сделаны – решила отправится я в красивую аллею, которая была в паре кварталов от моего дома, и именно в ней я ощущала себя маленькой девочкой, которая ещё в детстве ходила туда с мамой, почти что каждый день, и радовалась огромным бутонам цветов, пахнущие летним неосязаемым настроением.

В прихожей, где я почти что уже оделась, накидывала на себя последний штрих – шарф, который подарил мне моя первая любовь, и даже спустя после стольких лет беря его в руку я ощущаю себя всё той девушкой, которой через пять дней стукнет восемнадцать, и будет визжать – спеша нестись до дома подруги, и рыдать от радости рассказывая о первом поцелуе, или о том, как ты впервые взял меня за руку; признался в любви, что между тем было взаимно – я просто нагло ждала, когда же ты наконец-то решишься на этот шаг.

Я помню, как ты сказал мне, что сколько бы не было нам лет, сколько бы не разделяли нас друг от друга мили, я помню и буду помнить тот первый раз, когда ты стеснительно и смешно подошел, и вместо простого «Привет!» сказал, что я ужасно танцую: неряшливо перебирала пальцами, изображая бешенную курицу, с копной на голове. Я тогда ужасно обиделась на тебя глупыш, но именно в этот момент я почувствовала, что ты полюбил, а я взяла это чувство, и усилила его, отдав тебе с двойной силой, уверяя тебя, что это чувство взаимно. С этой самой минуты для себя я уяснила, что не нужно стеснений, они губят нас, и закрывают нас в ужасную скорлупу неуверенности, от которой потом смеются другие, и этим смехом покрывают новый слой чешуек на и так уже изуродованную, ненужную защиту. Нужно давать людям понять, что нужно не боятся выражать при мне, или при каком другом человеке, свои искренние эмоции, даже если они кажутся нелепыми и глупыми. Ведь жизнь, это одна большая эмоция, которая хочет жить, ей не важно, как она выглядит, она просто хочет жить через нас, придавая нашему существованию смысл.

Как говорится, любому счастью приходит несчастье – после двух лет наших умопомрачительных открытий друг в друге я уже думала, что мы с тобой горе и радость будем разделять всю нашу жизнь. Но я ошиблась. Увы, как по зову волшебной палочки мы разошлись. Не буду говорить, что виноват ты, или виновата я, – мы виноваты оба. Ведь за любовь надо бороться вдвоём, а мы были молоды, и глупы: сами не заметили того, как начали друг от друга отдаляться, пока в конце концов мы не признались, что нам надо просто молча уйти.

Стукнул год, как мы расстались, и в этот же день я узнаю, что ты нашел другую, и вас окружает счастье. Нет, я не завидовала твоей любви. Мне только стало чуточку грустно от наших с тобой воспоминаний, и как бы мы не хотели, а горесть от утерянного остаётся на всю жизнь – мы её закапываем, но иногда она как феникс, возрождается, и под грустную музыку внутри мы вспоминаем, и томно вздыхаем, давая слезам немного свободы. И в эти замечательные минуты грусть поёт нам, что надо поплакать, поплакать и с лёгкой улыбкой, хотя бы на пять минут, полюбить тебя опять.