Читать книгу Реформатор после реформ: С.Ю. Витте и российское общество. 1906–1915 годы - Элла Сагинадзе - Страница 5

В 1859 году, когда вся Россия жила предчувствием грядущих перемен, в журнале «Отечественные записки» был напечатан роман И.А. Гончарова «Обломов». Замысел романа родился у писателя еще в конце 1840-х годов, в «мрачное семилетие» царствования Николая I, а завершил его Гончаров уже в преддверии Великих реформ. В образе вымышленной деревни Обломовки он описал дореформенную Россию с ее патриархальными нравами.

В образе главного героя, Ильи Обломова, писателю удалось невероятно ярко представить не просто социальный, но, скорее, национальный русский тип, показать настоящего русского человека со всеми его достоинствами и недостатками. Обломов – потомственный дворянин, владелец Обломовки, живущий за счет своего поместья и крепостных. Несмотря на свою сердечность, душевную доброту, бескорыстие и мечтательную созерцательность, он олицетворяет, по словам самого Гончарова, «лень и апатию во всей ее широте и закоренелости как стихийную русскую черту». Гончарову вторили и его великие современники, увидевшие в романе воплощение неизменных начал русской жизни. Л.Н. Толстой, восторженно воспринявший произведение Гончарова, писал, что в «Обломове» содержится «нечто вечное». И.С. Тургенев высказался еще более решительно: «Пока останется хоть один русский, – до тех пор будут помнить Обломова». И даже большевистскому лидеру Николаю Бухарину в 1936 году описание русских людей как «нации Обломовых» все еще казалось верным[43].

Единственным деятельным и практичным человеком в романе был близкий друг Обломова – Андрей Штольц. Олицетворение человека дела, он добился положения и высокого чина благодаря собственной энергии и труду. Обломов и Штольц, будучи друзьями с детства, тем не менее предстают антиподами. Вероятно, не случайно Гончаров сделал Штольца русским немцем в противовес русскому барину Обломову, подчеркивая, что упорство, прагматизм, смелые планы и разумное ведение финансовых дел – не в русском характере.

Многие критики отмечали, что, в отличие от Обломова, Штольц для России явление совершенно нетипическое и нераспространенное. Так, известный критик Н.А. Добролюбов мог с полной уверенностью констатировать: «Штольцев пока у нас нет»[44]. Перед русским обществом вставал важный вопрос – кому же из этих двух персонажей гончаровского романа принадлежит будущее? Сам Штольц, словно чувствуя наступление новой эпохи и новых порядков, восклицает в романе: «Прощай, старая Обломовка, ты отжила свой век!» Однако далеко не все разделяли этот оптимизм, и, например, Добролюбов, откликнувшийся на произведение Гончарова знаменитой статьей «Что такое обломовщина?» (1859), словно спорит со Штольцем: «Вся Россия, которая прочитала или прочитает Обломова, не согласится с этим. Нет, Обломовка есть наша прямая родина, ее владельцы – наши воспитатели, ее триста Захаров всегда готовы к нашим услугам. В каждом из нас сидит значительная часть Обломова, и еще рано писать нам надгробное слово»[45]. Обломовка с ее ленивыми и добродушными обитателями была милее русскому сердцу, чем деловая капиталистическая Россия.

Это во многом объясняет, какие препятствия стояли на пути Сергея Юльевича Витте, который, как никто другой среди государственных деятелей, олицетворял собой тип Штольца – энергичного, прагматичного и делового человека, став дельцом на государственной службе.